Текст книги "Под взглядом двух лун (СИ)"

Автор книги: Владимир Кучук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 30 страниц)

Очередной залп со стороны казаков разнес, наконец-то, защиту на груди одного из двух, оставшихся на ногах ходячих танков. А две подряд гранаты из подствольника свалили его окончательно.

Последний из големов продолжал шагать в сторону позиции казаков. Его пулемет, похоже, был разбит, но он продолжал держать его в руках, все время пытаясь передернуть затвор. Потом, когда до верзилы дошло, что оружие выведено из строя, он отбросил бесполезную железку и выхватил уже хорошо знакомую сталкерам, а, особенно – Вакуле, “полицейскую дубинку”.

– Он что, в рукопашную на них пошел?

– Похоже на то! Вот его сейчас казачки и порвут на лоскуты!

Сталкеры прекратили огонь, наблюдая за поведением оставшегося в живых голема. Но действия казаков удивили сталкеров не меньше. Покинув свое убежище, восемь мужиков в широких синих штанах, с голым торсом и оселедцами на выбритых головах, подобрали на опушке березовое бревно, длиной метров шесть-семь, толщиной с туловище человека, и начали движение в сторону шедшего в свою последнюю атаку голема.

– А вот вам и противотанковое орудие! – Весело сказал Гаврош. – Молодцы, казачки, хорошо придумали! Слушайте, мужики, нас же тоже восемь человек! А мы смогли бы вот так же схватить такое бревнышко?!

– Может, и смогли бы! – Ответил Вертолетыч за всех, наблюдая происходящее в бинокль. – Вот только перед этим нужно всем сраки позатыкать, а то – как бы чего не вышло!

– Вечно ты, Дед, все опошлишь!

Казаки, с бревном наперевес, набрав приличную скорость, быстро сближались с шагавшим им навстречу големом, который и не думал сворачивать или уходить в сторону. Как только он пересек речку, таранщики, на полном ходу, врезали торцом бревна верзиле в живот. Раздался звук, похожий на рык льва. Голем, сломавшись посредине, пролетел несколько метров назад и, подняв фонтан брызг, рухнул в реку.

Сталкеры облегченно вздохнули.

– Все, мужики. Больше кина не будет.... Все целы?!

– Да вроде все, Вов! Ни царапинки!

– Вот и ладно. Ну что, можно теперь, я думаю, без опаски идти знакомиться с казаками.

– Думаю, им самим этого хочется не меньше нашего, Володь!

– А где наша засада – Витька с прикрытием?! Пора бы уже появиться!

– Да вон они чешут, через поляну.... Постойте! Это Коля с Гришкой, а они несут....

Через мгновение вся команда неслась, сломя голову, навстречу Студенту и Стропе, которые несли на плащнакидке окровавленного Бобра, пробираясь через разбросанные по всей поляне трупы всадников и их скакунов.

Раны у сталкера оказались ужасными. Граната, пущенная, в последний момент охваченным огнем големом, взорвалась, все-таки, за мгновение до того, как он “ласточкой” улетел в кусты.

– Сумку! Сумку мою давайте! – кричал на ходу Студент.

Раненого осторожно уложили в траву лицом вниз, потому что все тело со стороны спины, особенно ноги, было сильно иссечено осколками.

– Комбинезон разрезайте!

Команды и указания Николая выполнялись молча и незамедлительно, потому что, в данной ситуации, он был самым главным, и надежда была только на него. Студент, с помощью друзей, перевязывал раны, ставил уколы, периодически щупал пульс, проверял зрачки. Все это время Бобер был без сознания.

– Как он, Коль? – осмелился, наконец, спросить Вакула.

Студент поднялся, тыльной стороной кисти смахнул пот с лица, тяжело вздохнул.

– Сшивать его надо, как лоскутное одеяло, командир. Тут в нормальных условиях, с полным набором инструментов и медикаментов, да с, хотя бы, одним ассистентом – операция часа на четыре получится.

Наступила тяжелая пауза.

– Так Деда же ты прооперировал, все получилось!-В голосе Гавроша сквозило отчаяние.

– Ранение у Деда было, по сравнению с этими – так – порезанный пальчик, царапина.Неизвестно еще, сколько осколков достать придется....

– К нам нужно казака вашего везти, к доктору нашему!

Сталкеры, все разом, повернулись на незнакомый голос.

Занимаясь Бобром, никто и не заметил, как к ним подъехали два всадника.

Один из них, на белом скакуне, был одет в серого цветагимнастерку и галифе синего цвета, с широкими красными лампасами. На плечах – серебристые погоны с синим просветом и двумя звездочками на каждом. На голове – фуражка с околышем, из-под которой выбивались кудри угольно-черного чуба.

Второй, на гнедом красавце, был одет в просторную, белого цвета рубаху и широченные шаровары, из-под которых еле выглядывали светло коричневого цвета сапоги. На гладко выбритой голове вился за левое ухо изрядно поседевший “оселедец”

– Хорунжий Залесов Иван! – представился казак, приложив к козырьку руку, на кисти которой висела плетка.

– Михайло Вербун. – кивнул бритой головой запорожец.

– Капитан Вакуленко! – Как раньше – на службе, представился, в свою очередь, Вакула.

Оба всадника, как и остальные их собратья, были сильно потрепаны боем: одежда во многих местах порвана, с пятнами крови, не понятно чьей – своей или вражеской, руки в ссадинах и порезах.

– Хлопци зараз волокушу зроблять, туды и кладить свого бидолагу. – Пробасил сотник.

– А у вас-то сколько раненых? Убитые есть? – Вакула сообразил, что сейчас не до более подробных знакомств и выяснений – кто, откуда... и так далее. Нужно было срочно оказывать помощь тем, кто в ней нуждался.

– Чотыры чоловика у нас загынуло. – Хмуро сообщил запорожец.

– И еще семеро раненых. – Добавил хорунжий.

– Коля, нужно помочь. Посмотри их людей.

Студент, еще раз склонившись над Виктором, проверил у него пульс, а затем, подобрав свою сумку, направился, было, к расположению казаков. К нему подскочил запорожец, молча подал руку, одним рывком забросил Николая с его ношей на круп лошади сзади себя, и потрусил в нужном направлении.

Не успели сталкеры собрать свое оружие и снаряжение, как подоспел еще один всадник в шароварах, к лошади которого была приторочена волокуша из свежее срубленных березовых жердей, устланных лапником. Сталкеры осторожно уложили раненого на импровизированное транспортное средство.

– Ты хоть потише, мил человек, не растряси. – Жалобно попросил Вертолетыч казачка, который был, примерно, одного возраста со Студентом.

– Нэ журысь, батьку, добре доидемо!

Пока Студент, которому помогали Константин, Вертолетыч и пожилой казак с длинными седыми усами, врачевал раненых, остальные хоронили погибших. После того, как на краю огромной поляны выросли четыре могильных холмика с крестами, а тяжело раненные были уложенные на волокуши, союзники тронулись в путь.

Сталкеры и смешанное казачье войско двигались по той же лесной дороге, по которой команда Вакулы, несколько часов назад, вышла на поляну и приняла участие в сражении. Верхом двигались только казаки, отправленные в боевое охранение. Остальные спешились и вели коней под уздцы. Рядом с волокушами, постоянно наблюдая за раненными, шли Студент, Вертолетыч и пожилой казачий лекарь.

Какое-то время шли молча, только с любопытством поглядывая друг на друга. Если одежда и снаряжение казаков, а, так же их оружие: сабли, ружья, пики и пистолеты были знакомы сталкерам из той же, например, истории, то их диковинное, компактное и, тем не менее, как показал бой, весьма грозное оружие вызывало у казаков повышенный интерес, как и бронированные комбинезоны с защитными шлемами.Вскоре бойцы обоих отрядов стали перебрасываться фразами, что-то спрашивая друг у друга и, в свою очередь, отвечая на вопросы.

– Куда хоть идем, хорунжий? – Задал вопрос и Вакула молчаливому командиру конного отряда.

– Известно куда – к нам, в Белый Дол.

– Это что, селение какое-то, или город?

– Можно селение, а можно и город.

Хорунжий достал небольшую трубку, набил ее табаком из кожаного кисета, достал кресало. Потом, спохватившись, предложил Вакуле.

– Нет, спасибо, – замотал головой тот, – не курю.

Казак пожал плечами и стал высекать огонь.

– Погоди! – Вакула достал из нагрудного кармана”огниво” – широко распространенную в Зоне зажигалку. Артефакт “огненный шар”, после определенной обработки, дробился на мелкие, размером с крупную горошину, кусочки, которые обладали одним очень полезным свойством: на открытом воздухе они разогревались до большой температуры – как спираль автомобильного прикуривателя. Осколок надежно вставлялся в гильзу патрона, другая же, диаметром побольше, использовалась как колпачок. Как говорится – “дешево и сердито”: снял колпачок – можешь прикуривать, поджигать, и так далее, надел колпачок – осколок артефакта мгновенно остывает до нормальной температуры. Во время войны бойцы подобные зажигалки изготавливали из пуль зажигательных патронов, в которых содержался термит – вещество, воспламеняющееся на воздухе. Но, в отличие от них, “огниво” можно было считать вечной зажигалкой.

Сталкер поднес аномальный огонек, казак за пару затяжек раскурил трубку, с удовольствием затянулся, благодарственно кивнул.

– Держи, дарю. – Вакула протянул сталкеровское “огниво” хорунжему.

– Хм! А ты как же?!

– Я себе еще найду, не беспокойся. Смотри, только, чтоб в кармане не раскрылась, а то без штанов останешься!

Сталкер и казак дружно рассмеялись.

– Тогда возьми вот это, капитан, что б вообще без огня не остаться! – Продолжая смеяться, казак вложил в руку сталкера небольшие кусочки металла и камня, соединенные кожаным ремешком.

– Ух, ты! Вот это раритет!

– Чего?

– Древняя штука, говорю, и надежная. Тысячи лет наши предки ею с успехом пользовались! Спасибо!

Контакт, по мнению Вакулы, был налажен. Он решил развивать успех.

– Иван!Меня, кстати, Владимиром зовут. Иван, скажи, а неужели вам не удивительно наше появление? Что-то вы не спрашиваете – откуда мы, кто такие, как и зачем тут оказались....

– А чего спрашивать-то, и так все понятно. – Пожал плечами хорунжий, как ни в чем не бывало, продолжая дымить трубкой.

– Как все понятно? Чего понятно? – Опешил от ответа Вакула.

– Да не тушуйся, капитан! Тут не так уж и сложно все, если покумекать! Оттуда вы! – Иван кивнул в сторону возвышающихся над лесом скалистых гор, вершины которых еще освещало склонившееся к горизонту светило.

Сталкер, какое-то время недоуменно молчал, изредка поглядывая на, казалось, усмехающегося в усы хорунжего.

– А откуда вы знаете... ну, что мы оттуда?

– Хех! Вот даешь, служивый! Да мы и сами оттуда! – Хорунжий опять кивнул на скалы. – Только пришли сюда раньше вашего. А они – Иван показал на запорожцев, – вообще тут три сотни лет с лишним! То, что кто-то с той стороны вскоре наведается сюда, мы догадывались.

Дав немного времени Вакуле переварить услышанное, хорунжий продолжил.

– Ваш удар по сварам был для нас, чего уж там таить, большой неожиданностью и, главное, очень своевременной помощью. Эта босота не выносит долгого и жесткого боя. Может они и отступили бы. Хотя и наших полегло бы немало. Но вот когда им помогают эйсены.... Короче, если бы не вы – конец нам был бы! Братья теперь мы, хочешь не хочешь!

– Послушай, а почему вы ожидали нашего появления здесь?

– И тут ничего сложного нет, просто мы уже несколько лет наблюдаем за тем, как оттуда – с той Земли, эйсены приводят пленных, прекрасно понимая, что, рано или поздно, кто-то придет их освободить.

– Ладно. Тогда ответь еще на такой вопрос: вы сами не пытались освободить пленников? И, если нет, то почему? И вообще – кто такие эти, как ты выражаешься, эйсены?

Хорунжий не торопился с ответом, все так же улыбаясь в усы, попыхивая трубкой.

– Командир, давай-ка лучше поднажмем – раненых у нас много. Когда доберемся до нашего города, там все и узнаете. Еще версты три и все – приехали.

– Согласен, давай поднажмем.

То, что открылось перед сталкерами через пару часов, когда кавалькада, наконец, вытянулась из гигантского леса, можно было, с одинаковым успехом, назвать и большим селом, и городом. В полутора километрах от опушки, утопая в пышной зелени, рассыпались ярко-белые хатки под соломенными крышами, срубы с рядами окон, украшенных резными наличниками, а между ними, то тут, то там, возвышались и более высокие – этажа в два и, даже, в три, каменные и деревянные дома. Самой высокой постройкой в поселении являлась церковь, колокольня которой возвышалась даже над самыми высокими деревьями.

Поселение уютно устроилось на высоком берегу огромной реки, которая величаво несла свои воды куда-то на северо-восток. Со стороны леса по его окраине протянулся высокий холм, по вершине которого протянулась мощная деревянная стена с башенками через каждые пятьдесятметров, обоими концами упиравшаяся в берег.

Над городом, рекой, полем висело местное светило,почти ничем не отличающееся от земного Солнца и готовящееся, в скором времени, уйти на ночной покой за горизонт. А по голубому с розовым оттенком небу,по которому еле заметно двигались причудливой формы белоснежные облака, подбиралась к зениту сверкающая серебром маленькая луна.

– Матерь Божья! Красота какая!!! – наконец-то выдавил из себя Вертолетыч. – Точно – мы в раю, мужики!!!

– Дед, более литературного выражения твоих эмоций я раньше никогда не слышал! А где же “перчинка”?! Где ложка дегтя?! Стареешь! – сталкеры дружно рассмеялись шутке Стропы.

– Да тьфу на тебя, Гриня! Думал, пока Бобер лечиться будет, отдохну от его.... А тут вон – еще один шутник!

– Казачки, а почему Белый Дол?!

– Да ты б бачыв наше сэло, колы в садках яблони, вышни з чэрэшнямы, да други дерева цвитуть! Всэ як в снигу! – ответил молодой запорожец, успокаивая своего скакуна, обрадовавшегося близости дома.

– А зимы у вас холодные?

– Нет у нас зим, гости дорогие. – Хорунжий смотрел в сторону укрепленного поселения, держа руку у лба козырьком. – Лето у нас круглый год, почитай! Есть, правда, период дождей – месяца три льет, почти что, каждый день. Урожаи два раза в год снимаем! Красота! Хотя без снега скучновато.

Глава 8

Жители Белого Дола встречали своих воинов, высыпав пестрой толпой из открывшихся крепостных ворот. Крики радости смешались с воем женщин, чьи мужья, сыновья и братья не вернулись домой. На пришлых чужаков, сперва, смотрели с подозрением, опаской, но когда узнали, что благодаря им отряд казаков не полег полностью на поле боя – встретили как родных.

Раненых казаков и Бобра сразу же определили в местную больницу – большое деревянное здание, где местный врач– Виктор Иванович и две медсестры оказывали помощь всем нуждающимся. Студент быстро нашел общий язык с доктором и, вскоре, ими были прооперированы и сталкер, и тяжело раненные казаки.

Потом была шикарная, русская баня, после которой благодарные жители устроили пир в честь гостей.

На следующий день сталкеров пригласил к себе домой местный учитель, краевед, историк – естествоиспытатель Симонов Егор Николаевич. На стенах его кабинета висели портреты и фотографии каких-то людей, рисунки невиданных животных, среди которых гости узнали и двуногих “скакунов”. На столах и полках стояли различные приборы и неизвестные устройства. Одну из стен на две трети занимала карта, кем-то искусно нарисованная красками на холсте.

В течение нескольких часов беседы сталкеры получили ответы на многие вопросы, появившиеся за время пребывания на неизвестной земле.

Беловодье, Шамбала, Белый остров, град Китеж.... Испокон веков в памяти различных народов земли хранились легенды и придания о легендарных благословенных землях.Жителям этих стран открыта великая мудрость предков и тайны мироздания, позволяющие им жить долго и счастливо, не зная ни болезней, ни голода, ни других лишений, в полном согласии с окружающей природой. Там царят свобода и справедливость, на тучных лугах пасутся огромные стада, на бескрайнихполях по два раза в год снимают богатые урожаи, а в пышных садах созревают невиданные плоды.Жителям этих стран открыта великая мудрость предков и тайны мироздания, позволяющие им жить долго и счастливо, не зная ни болезней, ни голода, ни других лишений, в полном согласии с окружающей природой.

Но далеко не каждый имеет возможность попасть в такую страну, не всем она откроется, а только тем, кто чист сердцем и душой.

Сколько существуют слухи о таких землях, столько их и пытались найти. Искали и простые люди, бегущие от засилья властей, беглые крепостные, скрывающиеся от своих хозяев,преследуемые по религиозным мотивам староверы, просто охотники за тайнами и любители приключений.

В двадцатом веке поисками таинственных земель занимались дажеспецслужбы СССР и Гитлеровской Германии, в надежде приобрести там знания, которые привели бы их государства к сверхмогуществу.

Но, как оказалось, во все времена, среди обычных людей, жили и такие, которые были посвящены в великую тайну и знали не только о существовании легендарных земель, но и знали тайные дороги к ним.

В 1775м году, не желая мириться с принятием российской императрицей Екатериной Второй манифеста “Об уничтожении Запорожской Сечи и о причислении оной к Новороссийской губернии”, многие запорожцы подались искать нового пристанища в чужих землях. Один из таких отрядов, состоящий из сотни казаков и их семей, общей численностью до двух с половиной сотен, двигался обозом на юг, надеясь осесть в недавно основанной Задунайской Сечи.Не знали казаки, что и эта сеча разогнана, только уже турками, которые всех, попавших в их руки православных, тут же отправляют на невольничьи рынки.

Однажды обозу встретился небольшой отряд запорожцев во главе с сотником, который тут же вызвал на разговор атамана, ведущего в Задунайские земли своих людей. Долго они разговаривали с глазу на глаз, после чего атаман, без лишних объяснений, развернул обоз в обратную сторону. Люди недоумевали такому решению своего предводителя, ведь теперь он их вел на север – к имперскому центру, где вольнолюбивым казакам предстоял выбор: или служить верой и правдой в царском войске, или подвергаться постоянным гонениям властей.

Но не спешил давать объяснения атаман. Складывалось, даже, впечатление, что он и сам сильно сомневается в правильности своего решения, но, тем не менее, упрямо продолжал ему следовать.

И вот, через несколько дней пути, когда недовольство действиями командира в казацкой среде, чуть было, не переросло в бунт, обоз был остановлен посреди большой березовой рощи.

Все что случилось дальше, повергло казаков в гораздо большее изумление.

Несколько дней люди просто отдыхали от дороги, приводили в порядок сбрую, оружие, лошади и скот паслись на полянах, заросших сочной высокой травой. Каждое утро, около десятка казаков, во главе с сотником – командиром прибившегося к обозу отряда, захватив с собой топоры, пилы, лопаты и кирки, уходили, куда-то, из лагеря, возвращаясь только к вечеру.

Наконец, на пятый день, сразу после утренней молитвы и завтрака, поступила команда разбирать телеги и вьючить их, вместе с остальными пожитками, на лошадей и быков. На это ушел целый день. Когда наступила ночь, длинная вереница из людей, лошадей и домашнего скота двинулась по ночному лесу. Вскоре голова колонны вошла в пещеру, вход в которую, от леса, камней и земли расчищали и расширяли,в течение нескольких дней, казаки. При свете факелов под землю уходили люди, все больше уверовав в безумии их атамана, но, по непонятной причине, не в силах перечить его командам.

Когда весь обоз втянулся в черный зев пещеры, верхушки берез озарились розовым светом. На поверхности оставались все те же казаки, которые расчищали вход, и у которых теперь была противоположная задача – наглухо его завалить и замаскировать.Через несколько часов подготовки взрыв нескольких бочонков с порохом обвалил свод, а на просевший холм, в котором еще недавно зиял черной пастью проход в таинственную пещеру, рухнули несколько заранее подпиленных деревьев с пышными кронами.

Время, в течение которого люди пробирались по тоннелям пещеры, показалось им вечностью. Тоннели то расширялись до размеров огромных залов, то сужались до такой степени, что навьюченных животных удавалось протаскивать сквозь них с большим трудом. Приходилось преодолевать широкие бездонные пропасти по узким, в пару метров, каменным мостам, с которых, то и дело, срывались и люди, и животные. “Наверное, – ворчали казаки, – атаман решил завести нас сразу прямо в преисподнюю, без всякого страшного суда”.Плакали, не переставая, дети, от страха и пронизывающего подземного холода, нервно ржали и дергались лошади, пугаясь призрачных теней на сводах, рождающихся от света факелов, мычали быки и коровы, визжали на разные тона женщины.

Наконец, когда у людей и животных, казалось, не осталось сил, появился свет в конце тоннеля. В буквальном смысле этого слова.

Этот свет не очень-то был похож на дневной, пробивающийся в пещеру извне. Половину большого подземного зала, украшенного неповторимыми, причудливыми творениями природы, заполнял густой туман с красноватым оттенком. Внутри туманного облака светилось яркое пятно, которое и создавало иллюзию близкого выхода из подземелий. К нему то и устремились безмерно уставшие и потерявшие всякую надежду путники.

Входя в красное облако, люди теряли чувства, но не так, как при обычных условиях. Они оставались на ногах и продолжали двигаться вперед, только полностью потеряв собственное “я”. Когда приходили в чувство, обнаруживали себя на огромном каменном плато, рядом с высокими скалами, из плена которых они, только что, вырвались.

С плато открывался фантастический вид. То, что открылось измученным путникам, показалось раем.

Так, на легендарной, до сих пор считающейся мифической земле, появились первые поселенцы.

Вскоре, на обширной возвышенности, у берегов могучей реки, не уступавшей своими размерами Днепру, с берегов которого и прибыли казаки со своими семьями, выросло поселение.

Эта земля действительно была райской. Климат, практически, не менялся в течение всего года. Вместо зимы был только небольшой сезон дождей, как в тропических зонах Земли. Семена, которые казаки принесли с собой, прекрасно прижились в новых условиях и, вскоре, люди снимали в год по два богатейших урожая, полностью решивших проблему пропитания. За короткий срок поголовье домашнего скота, имевшего возможность безмятежно пастись на тучных лугах, выросло в несколько раз. Рядом стояли могучие леса, являющиеся неиссякаемым источником стройматериалов, отличными угодьями для охоты, сбора грибов, ягод, целебных растений. В чистых водах огромной реки водилась, в несметных количествах, рыба, значительно пополнившая пищевой рацион поселенцев.

Но все эти природные богатства, которыми одарила казаков новая земля, были ничем по сравнению с ее основным, поистине непостижимым, фантастическим, божественным даром.

Со временем люди стали замечать, что болезни, с которыми многие пришли в новый мир, прошли сами собой. Хронически больные, которые там – по ту сторону пещеры, были обречены жить со своими болячками до самой смерти или умереть гораздо раньше положенного времени, чудесным образом излечились от недугов, у казаков, побывавших, в свое время, во многих битвах, сами собой затянулись и полностью зажили раны. У пожилых людей, как у младенцев, стали расти новые зубы, с волос сошла седина, исчезли морщины. Резко возросла рождаемость, причем роженицам, зачастую, было за пятьдесят, по земным меркам.

Удивительные вещи и явления происходили на каждом шагу, но глубоко верующие православные казаки воспринимали все чудеса как божью благодать, снизошедшую на них за все беды и лишения, которые они приняли и через которые прошли, но не потеряли веру во Всевышнего.

Прошло полтораста лет.

На берегу полноводной реки, которая как две капли воды была похожа на их родной Днепр, выросло большое село, с веселыми белыми хатками и добротными хозяйственными постройками, утопающими в пышных садах. Устремился к небу неизвестной, но ставшей родной, земли шпиль церковной колокольни. Рыбацкие лодки, то и дело, приставали к деревянным причалам, отдавая солидные уловы, и отправлялись за новыми. На огромном поле, что разделяло село и лес, места было достаточно, что бы выращивать богатые урожаи и выпасать большие стада.

Люди наладили добрососедские отношения с местными аборигенами. Это были существа, очень похожи, внешне, на людей, только ростом немного пониже. В отличие от человеческого, их тела были полностью покрыты короткой шерстью темно-коричневого цвета, больше никаких отличий и не было. Речь аборигенов была резкой, громкой, сопровождалась весьма энергичной жестикуляцией. За их манеру разговаривать казаки назвали их сварами: “Бо воны так балакають, як ти бабы на базари сваряться!”.

Свары вели, в основном, кочевой образ жизни. Кочевали семейными кланами, насчитывающими до нескольких тысяч членов каждый. Занимались, в основном, охотой, сбором меда лесных пчел, грибов, ягод, и всего другого полезного, что в изобилии давала местная природа. Воинственностью не отличались, не считая редких коротких стычек между кланами за владение охотничьими угодьями. Колеса не знали, поэтому все свои пожитки перевозили на волокушах, в качестве конной тяги используя местных, передвигающихся на двух ногах, животных – крагов, как их называли аборигены.

Однажды казаки, промышлявшие охотой, увидели, как со стороны скал в лес входит большой обоз из людей и навьюченных лошадей. Так, на неведомую, благословенную землю прибыли новые поселенцы. Это были все те же казаки, только теперь уже с Дона.

Когда Красная Армия одержала победы на всех фронтах Гражданской войны, красный террор прошелся по стране кровавым мечом. Жестоко карались те, кто, по мнению “отцов” Советской Власти, не лояльно относился к новому порядку, или вообще открыто выступил против него. Репрессии коснулись и казаков.

Три дня жители Залесской наблюдали за подымающейся над горизонтом стеной дыма. Это горели соседние станицы и хутора. Все понимали, что красные карательные отряды, рано или поздно, войдут и в их дом. Далее все происходило почти так же, как и в случае с запорожцами в восемнадцатом веке. В станицу заехал небольшой конный отряд, был недолгий разговор с казаками, после которого все жители, погрузив на лошадей самое необходимое, темной ночью, покинули свои родные края. Двигались, в основном, по ночам, в дневное время прячась в лесах и оврагах. Несколько раз, уже на территории Украины, приходилось отбиваться от банд, занимающихся постоянными грабежами всех, кто встречался на пути. В пещеру, которая обнаружилась среди огромных гранитных валунов на берегу небольшой реки, заходили, имея на руках больше десятка раненых казаков и потеряв в стычках с бандитами пятерых убитыми.

Встретили поселенцы-старожилы новых беженцев с пониманием, сочувствием. В памяти были еще свежи воспоминания о тех обстоятельствах, при которых они сами появились на этой земле. На всеобщем собрании решили, что вновь прибывшие будут селиться рядом с селом запорожцев. При помощи старожилов, донские казаки быстро построились, засеяли новые угодья и наладили нормальную жизнь, все дальше в глубину души загоняя пережитый страх и тоску по оставленным родным краям.

Кем же были те таинственные всадники, которые привели людей, бегущих от беды и невзгод, в новый чудесный мир?

Были это не простые казаки.

В конце десятого века князь Владимир Святославович Красно Солнышко крестил Русь.

Христианство, принятое как государственная религия, неизбежно влекло ликвидацию языческих культов. Духовенство осуждало языческие обряды и празднества, разрушались культовые сооружения – идолы, капища. Далеко не во всех областях Руси новая вера была принята добровольно. На части территорий христианство насаждалось силой, сопротивлявшиеся подверглись репрессиям, а особенно – духовная элита язычества – волхвы.

Уходя от преследований, сторонники язычества, с ними же и волхвы, уходили из центральных районов, селились в труднодоступных местах, в малоосвоенных областях. Этот исход, кстати, способствовал усилению колонизации многих необжитых земель, в частности – Северо-Восточной Руси. В новых местах волхвы создавали общины, в которых передавали свои тайные магические знания своим последователям. Это были: колдовство, ведовство, знахарство, боевые искусства и многое другое. Одними из последователей учения были казаки-характерники.

В Запорожской Сечи характерники были элитой войска. Они, прежде всего, были воинами, обладающими сверхъестественными способностями. Проходить совершенно незамеченными врагом в нужное место, мгновенно покорять большие пространства,”видеть” то, что находится за горизонтом, побеждать в бою с многократно превосходящим противником, любое время находиться под водой и ходить по ней, “аки по суху”, не гореть в огне, предсказывать погоду, исцелять страждущих – вот та малая часть умений и знаний, которыми владели характерники.

А еще, от древних волхвов, они унаследовали знания о легендарной земле, таинственном мире, существующем в параллельной нашей реальности. Это была благословенная земля, дарующая своим жителям долгую, счастливую, беззаботную жизнь. Путь туда открывался только избранным, в число которых и входили характерники.

Они всегда жили среди простых людей, по мере возможности помогая особо нуждающимся. Они то и привели в легендарную землю подвергшихся смертельной опасности запорожцев и дончан с их семьями.

Студент даже не подозревал, насколько был близок в своем предположениио том, что подземные комплексы, в которые они пытались проникнуть, и являются научно-производственной базой проекта Киев-17. Строительство этого особо секретного объекта началось в начале 30х годов. Изобилие в районе Припяти огромных карстовых пещер значительно упростили работу строителей, которые использовали природные пустоты, сооружая прямо в них, из стали и бетона, исследовательские лаборатории и заводы.

Занимались там не только подготовкой к освоению Луны, хотя именно это направление в работе ученых было главным.

На портал, соединяющий наш мир с параллельным, наткнулись совершенно случайно, подготавливая очередную пещеру к постройке новых ярусов с помещениями под лаборатории. То, что не глубокий тоннель,заканчивающийся тупиком и заполненный, то ли паром, то ли туманом красноватого цвета, и является чем-то вроде портала, поняли тоже случайно, когда туда зашли два рабочих и..... бесследно исчезли. Почти сразу из тоннеля исчез и туман. Работяг искали несколько часов, по сантиметру исследовав весь тоннель, но ни каких незаметных тайных проходов, нор, дыр, щелей, в которых могли скрыться пропавшие, не нашли. Они, как будто, просто испарились!

Появились пропавшие так же, как и исчезли – внезапно, и из того же красного тумана, которым вновь наполнился тоннель. Работяги были живы и здоровы, только сильно не в себе. После медицинского осмотра, не выявившего никаких патологий и физических повреждений, кроме сильного психологического шока, за них взялся особый отдел. На допросе рабочие рассказали, что ходили в тот тоннель, зная, что он тупиковый, справить малую нужду. На странный красноватый туман не обратили особого внимания -в пещерах, где полно работающего строительного оборудования, пар и дым, с которыми с трудом справлялась вентиляция, были обыденностью.