Текст книги "Подвиг «Алмаза»"

Автор книги: Владимир Коновалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Вечером оперативный штаб принял решение снять легкие орудия с кораблей, поставить их на деревянные лафеты и передать сражающимся отрядам. Если гайдамаки и офицеры будут продолжать обстреливать рабочие и матросские отряды из артиллерии, то открыть по контрреволюции огонь из судовых батарей.

Представителям команд «Алмаза», «Синопа» и «Ростислава» Кондренко сообщил о провокационных слухах, распространяемых контрреволюционными агентами с целью разобщить моряков и красногвардейцев. Так, к вечеру 15 января по городу поползли слухи, будто матросы ведут переговоры с гайдамаками и хотят за спиной Красной гвардии сговориться с ними. Различные темные личности распространяли среди гайдамаков клеветнические измышления о том, что матросы якобы срывают портреты великого украинского писателя Т. Г. Шевченко, уничтожают украинские книги и т. д.

Провокационные измышления о матросах были направ

175

лены к тому, чтобы поднять боевой дух гайдамаков. Следовало разоблачить клевету и доказать, что матросы не имеют никаких других интересов, кроме интересов трудового народа и ни на какой сговор с контрреволюцией не пойдут.

Совещание моряков утвердило предварительные условия мирных переговоров с гайдамаками. Военные моряки заявили, что они согласятся вести мирные переговоры лишь при таких условиях:

Части Центральной рады обязаны возвратиться в свои казармы. Весь командный состав должен быть арестован. Каждая сотня избирает по два рядовых солдата и направляет их на «Алмаз» в оперативный штаб для выработки окончательных условий о мире. Устанавливается контроль на железной дороге с тем, чтобы ни один контрреволюционер не смог безнаказанно уехать из Одессы. Гайдамацким куреням или присоединиться к рабочим и матросам или, в крайнем случае, соблюдать нейтралитет.

Полный текст этих условий был немедленно отправлен в редакции «Голоса революции», «Голоса пролетария» и других одесских газет. На следующий день, 16 января, эти условия под заголовком «Ультиматум моряков» были опубликованы.

Как только в Одессе начались баррикадные бои, местные эсеро-меньшевистские лидеры заявили о создании так называемого «Нейтрального центра». Инициаторами этой затеи были левые эсеры, входившие в Румчерод. С утра 15 января в Крымскую гостиницу около Сабанеева моста, где обосновался «Нейтральный центр», потянулись представители всех многочисленных соглашательских организаций и перепуганные обыватели самых различных политических оттенков. На дверях гостиничных номеров появились наскоро написанные таблички: «Социал-демократы-меньшевики», «Социалисты-революционеры-максималисты», «Паолей-ци– он», «Бунд», «Партия мирового рассвета» и другие. s

176

«В Крымской гостинице находится петлюровско-офицерский центр, координирующий боевые действия войск Центральной рады. Надо немедленно его арестовать», – сообщил телефонограммой на «Алмаз» председатель судового комитета транспорта № 102 Петр Андрианов, командир сводного матросского отряда. При этом он особо подчеркнул, что эти данные достоверны.

Крымская гостиница находилась в районе, контролируемом революционными войсками. Сообщение Андрианова вызвало недоумение в оперативном штабе. В гостиницу срочно направились члены судового комитета «Алмаза» Сергей Нечин и Иван Неверов. Там они застали довольно живописную картину. Не очень просторные номера были до отказа заполнены лицами в чиновничьих мундирах, визитках, в офицерских шинелях. И всюду без умолку говорили, спорили, доказывали.

В номере с табличкой: «Руководство Нейтрального центра» алмазовцы ознакомились с «программой» новой политической коалиции. Вручая копию документа матросам, представитель «центра» заявил, что это официальное послание, требующее немедленного ответа революционного штаба большевиков.

В «программе» говорилось, что Военно-революционный комитет не должен пользоваться автомобилями городского Красного Креста, обязан заблаговременно сообщать «Нейтральному центру» участки, по которым предполагается вести артиллерийскую стрельбу, не пользоваться продовольствием, которое развозится на грузовиках «Нейтрального центра», прекратить военные действия, как только будут получены известия, что гайдамаки вернулись в свои казармы и т. д.

И хотя ряд пунктов этого своеобразного документа скорее напоминал ультиматум, чем просьбу, на «Алмазе» не стали к этому придираться и сообщили меньшевистско– эсеровскому «центру», что его требования не вызывают

12. В– Коновалов

/77

возражений. А на всякий случай в здании Крымской гостиницы был установлен морской патруль.

Утром 16 января на кораблях остались только вахтенные и артиллерийская прислуга. Несколько сотен матросов ушло на подкрепление рабочих отрядов. Вскоре заговорили орудия «Синопа», «Ростислава» и «Алмаза». Их огонь по гайдамацким куренями корректировался гидропланами и телефонной связью.

Уличные бои разгорелись с новой силой. Военно-революционный комитет обратился с воззванием к жителям Одессы, в котором говорилось: «Все, кому дорога революция, должны открыто и честно стать на сторону революционного народа»

Отряды красногвардейцев, матросов и революционных частей гарнизона начали наступление в районе улиц Пушкинской, Ришельевской, Екатерининской, Канатной, Преображенской. Одновременно перешли в наступление отряды железнодорожной Красной гвардии.

Боевой дружиной торгового флота, насчитывавшей более ста человек, командовал Сергей Степанов. Штаб дружины находился при Союзе моряков на Деволановской улице. Торговые моряки вступили в бой с гайдамаками в районе Александровского парка и продвигались в направлении вокзала Одессы-Главной.

Отряд матросов с «Алмаза» под командованием Иосифа Косова вел бой на Полицейской улице, поблизости от городской телефонной станции.

Мужественно сражался с гайдамаками вооруженный отряд рабочих судоремонтного завода РОПИТ, которым командовал Александр Лаврушин. Ропитовцы стойко отбивали атаки врага на стыке улиц Торговой и Софиевской, в районе штаба Красной гвардии. Отряд не только отстоял занятые позиции, но перешел в наступление, продвинулся к Привозу, а затем и к вокзалу Одессе-Главной. Сам Лаврушин с непокрытой головой, с охотничьим ружьем все:

178

время находился во главе отряда, бесстрашно рвался вперед. Выйдя к вокзалу, ропитовцы соединились здесь с матросами «Алмаза» и сражались бок о бок с ними.

Рядом с алмазовцами и ропитовцами находился еще один красногвардейский отряд под командованием Василия Стародубенко. Неожиданно на его позиции со стороны вокзала двинулся петлюровский бронеавтомобиль. Под ураганным пулеметным огнем некоторые красногвардейцы дрогнули, стали отходить. В эту трудную минуту, с криками «Умрем, но не отступим!» вперед бросились моряки с «Алмаза». Кто-то из матросов подбежал вплотную к бронеавтомобилю и бросил под него одну за другой две бомбы-лимонки. Броневик опрокинулся. Подоспевшие матросы и рабочие подняли броневик, выволокли из него трупы офицеров, заменили желто-голубой флаг красным и повели в бой, помогая своим товарищам. Это был второй бронеавтомобиль, отбитый у противника.

Храбро сражался отряд Красной гвардии под командованием рабочего Петра Липового. С двумя десятками бойцов он укрепился в здании банка и отбивал яростные атаки отряда юнкеров. В бою Липовой был ранен в голову, но не покинул отряд.

В районе табачной фабрики Попова произошла заминка. Здесь находилась сильно укрепленная позиция неприятеля, охранявшего подступы к вокзалу. Несколько раз красногвардейцы бросались вперед, но с большими потерями откатывались назад. Ряды их редели. И вдруг до уставших бойцов донеслось:

– Чижиков, Чижиков едет!

Под неприятельскими выстрелами грузовик развернулся, – на нем оказался Чижиков со скорострельной пушкой. Один за другим раздалось несколько оглушительных выстрелов. Снаряды рвались на неприятельской позиции, где не ожидали такого сюрприза. Пример командира Красной гвардии воодушевил красногвардейцев и они приступом

12*

179

взяли укрепления гайдамаков. А Чижиков уже умчался на другой участок, туда, где трудно приходилось гвардии.

Ожесточенный бой шел в районе Артиллерийского переулка, возле бывших казарм Модлинского полка на 2-ой станции Большефонтанской дороги. Здесь сражался сводный Болградский отряд против третьего батальона 2-го пластунского полка, усиленного офицерской частью. Болградский отряд, численностью около 500 человек, во главе с членом комитета VI армии Калистратом Саджая и председателем комитета 458-го Суджанского полка прапорщиком Георгием Софроновым только 15 января прибыл по вызову Румчерода из Измаила.

Командир отряда Г. П. Софронов, член большевистской партии с 1912 года, и комиссар К. Г. Саджа я, член большевистской партии с 1915 года, имели задание сначала захватить гайдамацкий бронедивизион, стоявший в Аккермане *, а затем двигаться к Одессе на помощь Красной гвардии. Однако броневики из Аккермана внезапно были переброшены в Одессу. Огорченные неудачей болградцы тоже отправились в Одессу и прибыли в город в разгар сражения.

Нанеся решительный удар по опорным пунктам врага на Французском бульваре, болградцы закрепились на Ботанической улице. К вечеру стала ощущаться нехватка боеприпасов. Небольшой запас патронов находился на пароходе, на котором прибыли болградцы. Но к нему пробраться можно было только с боем, так как в тылу отряда находились укрепленные пункты гайдамаков. Тогда было принято смелое решение. Вечером прапорщик Иван Максимов с группой солдат в 60 человек отправился в расположение 2-го пластунского полка на углу Ботанической улицы и Артиллерийского переулка. Встретившись с командиром полка штабс-капитаном Орловым, прапорщик Максимов сооб

* Ныне г. Белгород-.Днестровский.

180

щил, что его отряд в 100 человек только что прибыл с Румынского фронта для борьбы с большевиками. В подтверждение своих слов Максимов предъявил офицерский документ. Далее он рассказал, что, прорываясь в центр города, его отряд израсходовал все боеприпасы.

Штабс– капитан Орлов связался по телефону с командиром бригады полковником Мазуренко, который командовал гайдамацкими войсками после ареста атамана Васильева. Мазуренко приказал снабдить группу Максимова патронами и поставить его передовым на боевом участке юго-восточнее казарм Модлинского полка, т. е. против основных сил Болградского отряда. В полночь группа Максимова, снабженная боеприпасами, без всяких препятствий соединилась со своим отрядом. А на утро болградцы, оттеснив гайдамаков к их казармам, перешли в наступление на офицерский отряд в Ботаническом саду и выбили его из укрепленного участка.

Во второй половине дня 16 ноября особенно ожесточенный характер носил бой за здание штаба военного округа. Офицерской части удалось с тыла прорваться во двор штаба и занять небольшое служебное строение. Штабс-капитан Осмоловский, командир офицерского отряда, поспешил передать своему командованию, что здание штаба округа «очищено от большевиков». В лагере контрреволюции сообщение было расценено как решающая победа. В вечернем издании «Одесской почты» появилась информация об этом. Но пока печаталась газета, защитники штаба отбили атаку офицеров и захватили в плен самого Осмоловского.

После того, как «Синоп», «Ростислав» и «Алмаз» своим огнем поддержали наступление революционных отрядов, команда «Памяти Меркурия» направила на «Алмаз» делегацию, уполномоченную заявить, что крейсер готов выступить в поддержку восстания. В два часа дня орудия «Памяти Меркурия» были наведены на казармы гайдамацких и офицерских частей. Делегацию принял Кривошеев. Он

181

попросил, уточнить, как понимать слова «готовы поддержать рабочих», означают ли они, что крейсер «Память Меркурия», если потребуется, откроет огонь по гайдамацким куреням.

– Наши орудия наведены на курени, но стрелять нам неудобно, – заявила делегация. – Украинские матросы не могут стрелять в украинских солдат.

Не было достаточно времени разъяснять Меркурьев– цам классовую сущность контрреволюционной гайдаматчины. Договорились, что «Память Меркурия» пошлет свои патрули для охраны города от уголовного мира. После этого судовой комитет крейсера передал в Севастополь радиограмму Центрофлоту: «Мы на стороне революционного штаба. «Ростислав» стрелял, мы готовы, но не стреляли» 4.

Сводным отрядом, занявшим участок возле Чумного кладбища командовали член президиума Совета солдатских депутатов Алексей Холопов и матрос Афанасий Карапанов. Им предстояло выйти по Водопроводному переулку к линии железной дороги, соединиться там с железнодорожной Красной гвардией и вести наступление в двух направлениях– на вокзал Одессу-Главную и на Саперные казармы, где засели офицеры.

В Водопроводном переулке противник сопротивлялся слабо, однако возле самой железнодорожной линии окопались гайдамаки и юнкера. Их пулеметы простреливали кинжальным огнем все подступы к станции Одессе-Малой. Бой продолжался два часа, но отряду продвинуться не удалось. Тогда Холопов и Карапанов разделили отряд на две группы. Одна во главе с Холоповым осталась на прежней позиции, а с другой Карапанов вышел через территорию маслобойного завода к 5-ому Бассейновому переулку. Группа Карапанова оказалась в тылу засевших в районе Водопроводного переулка гайдамаков и неожиданно бросилась в атаку. Карапанов первым ворвался в укрепления неприятеля, его примеру последовали остальные. Враг не выдер

182

жал атаки и бежал, большая группа гайдамаков сдалась в плен. В бою Карапанов был смертельно ранен, но сумел еще пробежать несколько шагов и с возгласом «Вперед!» упал. Подоспевшие матросы увидели, что он уже мертв. Радость победы была омрачена гибелью командира. Матросы на руках принесли тело Карапанова в порт.

После полудня 16 января центральная часть города была очищена от гайдамацких и офицерских частей. Бой переместился в привокзальный район. Лишь большой отряд офицеров все еще занимал дворец персидского шаха (ул. Гоголя, 2), находясь в тылу рабочих отрядов. Этот дворец сам по себе был олицетворением реакции. Цаоское правительство построило его для иранского шаха Мохаммеда Али, свергнутого народом в период иранской революции 1905–1911 гг. и поселившегося в Одессе. Дворец находился в очень удобном для обороны месте, на восточной возвышенности, террасой спускавшейся к морю.

Оперативный штаб принял решение осадить дворец и добиться капитуляции офицеров. В случае отказа-обстрелять здание из корабельных орудий. Выполнение этого задания поручалось отряду рабочих Пересыпи.

Вечером 16 января в оперативный штаб стали поступать сообщения о том, что отдельные группы гайдамаков прекращают стрельбу и через своих парламентеров заявляют, что больше не будут сражаться с красногвардейцами и моряками.

Поздно ночью Военно-революционный комитет в полном составе собрался в здании Румчерода. Ревкомовцы, днем находившиеся на боевых участках, сделали краткие сообщения о ходе боев, о потерях, которые понесли красногвардейские отряды и военные моряки. Из информаций стало ясно, что капитулировали мелкие группы гайдамаков, в которых не было офицеров. При выработке тактической задачи на 17 января обнаружились разные точки зрения. Ряд членов комитета высказался за то, чтобы продолжать

183

бой за овладение каждой улицей, каждым кварталом города с уже занятых позиций.

– Надо теснить противника, чтобы он уходил из центра на окраины, а потом с окраин мы его отбросим в окрестности Одессы и дальше.

– С таким тактическим планом нельзя согласиться, – заявил Петр Лазарев. – Вооруженное восстание может затянуться на неопределенное время. Но допустим, что через несколько дней мы выгоним гайдамаков из окраин в пригородные села. А что же дальше? Как будем там вести борьбу с противником? Его ни в коем случае нельзя выпускать из города. Не следует забывать, что вокруг Одессы расположены немецкие колонии. Кулаки поддержат гайдамаков, враг наберется сил и снова пойдет на город. Есть еще одно важное обстоятельство. Гайдамацкие части продолжают сопротивляться потому, что чувствуют крепкую поддержку со стороны юнкеров и офицеров. Пехотное и артиллерийское училище – это база не только юнкеров, но и царских офицеров. Надо зайти в тыл противнику, сосредоточить главные силы на штурме военных училищ. Возьмем офицерский бастион-гайдамаки поднимут бел^ш флаг…

Предложение Лазарева поддержали Кривошеев, Кондренко, Ачканов, Попов, Шерстобитов. Остальные члены ревкома отказались от прежней тонки зрения. Тут же договорились, что штурм военных училищ надо начать внезапно, не дожидаясь утра. Выполнение этой задачи возложили на отряд военных моряков под командованием матросах минного заградителя «Дунай» Федора Мокшина, на интернациональный отряд под командованием Миклоша Мельчоха и красногвардейский отряд во главе с младшим унтер-офицером Трофимом Жуковским.

Чтобы противник не смог сосредоточить свои силы на защите военных училищ, решено было одновременно предпринять наступление на вокзал Одессу-Главную и в районе штаба военного округа на Пироговской.

184

Штурм вокзала Одессы-Главной. (С картины художника М. Муцсльмахера).

Перед закрытием совещания Кондренко сделал сообщение:

– Получена радиограмма Петлюры о том, что Центральная рада приняла закон о создании флота УНР. С момента провозглашения этого закона корабли Черного и Азовского морей должны поднять желто-блакитный флаг. Как будем выполнять закон Петлюры? – в шутку спросил он.

Не успел еще Кондренко закончить, как поднялся Скобло.

– Закон обходить нельзя. Закон свят, да Петлюра – супостат. Поэтому вношу предложение: закон в море утопить, а петлюровцев пленить, – закончил Скобло под смех присутствующих.

/35

Члены ревкома отправились на свои участки, в оперативном штабе, который теперь расположился в здании Рум– черода, остались Ачканов, Кривошеев, Лазарев и связные.

Ровно в 5 часов утра красногвардейцы, военные моряки и солдаты интернационального отряда пошли на штурм пехотного, артиллерийского и юнкерского училищ. Короткое, но кровопролитное сражение окончилось победой революционных отрядов. Офицеры и юнкера, увидев безнадежность своего положения, отошли.

Смешанный отряд рабочих и матросов под командованием Макара Чижикова бросился через Привокзальную площадь к зданию вокзала, где очень выгодную позицию занимали юнкера. Алмазовцы первыми ворвались в вестибюль. Враг не выдержал стремительного натиска и в панике бросился бежать. В этом бою погиб командир отряда матрос Василий Бабанский. Он был убит офицером из-за колонны уже в самом здании.

Через час после занятия вокзала были разбиты и офицерские части, засевшие в районе штаба военного округа.

Офицеры и гайдамаки, чувствуя, что им не удастся победить в открытом бою, стали применять различные коварные приемы. Они установили пулеметы на колокольнях Успенского собора, Херсонского и Архангело-Михайловского монастырей и обстреливали оттуда красногвардейские отряды и мирное население.

Возле Афонского подворья на Новорыбной улице находился небольшой отряд студенческой молодежи во главе с Иваном Савулькиным. А на углу Канатной и Большой Арнаутской забаррикадировался офицерский отряд. Офицеры подослали к молодежному отряду уличного мальчишку с просьбой якобы от матросов немедленно прийти к ним на помощь. Ничего не подозревавшие студенты поднялись и пошли на Канатную. А там была устроена ловушка, отряд попал под перекрестный огонь. Савулькин отстреливался, пока были патроны, потом поднял белый платок, но его

1S6

застрелили уже безоружного. «Слишком молод, чтобы защищать свои идеи с ораторской трибуны, он пошел на улицу с оружием в руках защищать революцию», – писала о Савулькине газета «Голос революции».

А вот другой эпизод. Военные моряки с боем подошли к юнкерскому училищу на Итальянском бульваре. Засевшим в нем офицерам и юнкерам был предъявлен ультиматум о сдаче. Неожиданно во дворе неизвестно откуда появилась группа матросов.

– Братва, за нами, сюда! – размахивая бескозыркой, громко кричал долговязый матрос с рыжеватой шевелюрой.

Наступавшие решили, что матросы пробрались во двор училища каким-то другим путем и поспешили к ним на помощь. Однако тотчас из окон затрещали пулеметы. Многие военные моряки были убиты и тяжело ранены. Оказалось, что юнкера переоделись в морскую форму и устроили провокацию.

Под вечер красногвардейцы и матросы начали штурм дворца персидского шаха. Осажденные яростно отстреливались из пулеметов, забрасывали атакующих бомбами, но и здесь решительное наступление революционных войск увенчалось успехом. Вскоре дворец был очищен от офицерского отряда.

В уличных схватках отличилась боевая дружина Союза социалистической рабочей молодежи под командованием большевика Семена Урицкого. Она вступила в бой 15 января у лесного склада со стороны дома Судебных установлений *. Вместе с матросами дружинники участвовали в штурме вокзала. Другая группа молодежи продвигалась к Итальянскому бульвару, где находилось юнкерское училище. В бою за училище погиб Алексей Златопольский – один из организаторов Союза Соцмола в Одессе.

Несмотря на ожесточенные бои в городе регулярно вы

* Ныне здание управления Одесской железной дороги.

187

ходили большевистские газеты «Голос пролетария» и «Голос революции». Даже когда типография «Голоса пролетария» была захвачена противником, газета вышла вовремя-была отпечатана в другой типографии. Большую храбрость проявляли подростки-разносчики газет. О них писали в газетах, их называли «одесскими Гаврошами». С кипами экстренных выпусков в руках они храбро носились по «линии фронта», выкрикивая:

– Победа Красной гвардии над гайдамаками!

– Экстренные телеграммы!

– Почти весь город занят нашими!

– Геройский подвиг матросов!

Эти победные возгласы юных агитаторов воодушевляли защитников революции.

Особенно хорошо знали красногвардейцы и матросы подростка Федю Житкова. Он бесстрашно перебегал с одной улицы на другую, каким-то чудом удавалось ему пробираться буквально под градом пуль. Когда у Феди спрашивали, что за талисман спасает его, он весело отвечал: «Вот гляньте, «Голосом пролетария» называется!» И передав бойцам пачки газет, мчался дальше.

В последний день восстания гайдамацкая пуля сразила героя-газетчика. Он был убит на улице Жуковского. «Голос пролетария» и «Голос революции» посвятили памяти Феди Житкова специальные сообщения.

Выпуск газет и листовок в дни боев обеспечивал А. К. Воронский. Как он ухитрялся это делать – трудно сказать. Несколько раз распространялся слух, что Воронский убит, но он оказывался цел и невредим. *

После полудня 17 января в некоторых частях города еще продолжалась стрельба, а возле театра «Лира» на углу

* Воронений Александр Константинович, член большевистской партии с 1904 года. После победы Советской власти был председателем Одесского Совета рабочих депутатов. Делегат X съезда РКП(б). Позднее редактор журнала «Красная новь».

188

Преображенской и Успенской улиц состоялся многолюдный митинг. Прибывшие на грузовике матросы с «Алмаза» сообщили о победе Советской власти, о том, что делегаты гайдамацких частей приняли условия капитуляции и признали Военно-революционный комитет единственной законной властью в городе. Речи ораторов были покрыты криками «ура» и аплодисментами.

В адрес Совета Народных Комиссаров В. И. Ленину была отправлена телеграмма за подписью Юдовского; «После вооруженной борьбы одесского пролетариата, частей Одесского гарнизона и матросов Черноморского флота, продолжавшейся три дня, власть в Одессе перешла в руки Центрального Исполнительного Комитета Советов солдатских, рабочих и крестьянских депутатов Румынского фронта и Одесской области. Необходимо прислать представителей Совета Народных Комиссаров в качестве представителей центральной власти» 5.

18 января газета «Голос пролетария» оповестила об окончательной победе вооруженного восстания в Одессе. «Баррикадный бой окончен, – писала газета, – революционный трудовой народ Одессы отстоял свое рабоче-крестьянское дело… Рабочие, солдаты и матросы разбили наголову прислужников помещиков и буржуазии».

В тот же день радиостанция «Алмаза» передала в Петроград и Севастополь радиограмму: «Контрреволюционное движение в Одессе подавлено. Организуется власть Советов. Город спокоен. Комиссар Кондренко» 6.

В другой радиограмме, отправленной с «Алмаза» Украинскому Советскому правительству в Харьков, излагалась просьба о присылке в Одессу представителя Украинского Советского правительства.1.

В январских боях рабочий класс Одессы, революционные моряки и солдаты под руководством большевистской организации разгромили превосходящие силы контрреволюции и завоевали себе право на свободную жизнь. В барри-

169

Похороны героев, погибших в борьбе за Советскую власть в Одессе во время Январского вооруженного восстания.

кадных боях на самых опасных участках находились большевики и соцмоловцы. Имена многих из них уже названы в книге, но это только небольшая частица закаленного авангарда бойцов, сражавшихся за установление власти Советов в Одессе. Можно бы многое рассказать о делегате VI съезда РСДРП(б) Артуре Зиффельде, секретаре Молдаванского райкома Якове Карпе, о_члене ЦИК Румчерода Сергее Калинине, о красногвардейцах-ропитовцах Армене Агаларове, Дмитрии Мельникове и Василии Филюшкине (Васютине), об организаторе отряда Красной гвардии на заводе ЮРТА Дмитрии Сидорове, о членах бюро Военной организации при Одесском комитете РСДРП (б) Аркадии Бурле и Льве Жмудском, о железнодорожниках Петре Косареве, Петре Забудкине и Владимире Бессонове, о Владимире Рудницком и Михаиле Трюхе, об активных участниках январских боев работницах Варваре Майоровой,

190

Елизавете Левинской, боевой подруге Григория Скобло – Агафье Федоровне, и о многих других. Их жизнь и борьба за Советскую власть заслуживает отдельного рассказа.

21 января революционная Одесса хоронила героев, отдавших свою жизнь за Советскую власть. Весь город был в трауре. Улицы, по которым проходила траурная процессия, были запружены до предела. Рабочие, матросы и солдаты несли на плечах 117 цинковых гробов. Бесчисленное множество венков, красных полотнищ с траурными лентами, торжественное шествие многих тысяч вооруженных пролетариев представляли одновременно картину великой скорби и демонстрацию грозной революционной силы.

Похороны состоялись на Куликовом поле.

Командир отряда матросов алмазовец Василий Бабанский был похоронен 20 января на военном кладбище. Как сообщили газеты, похороны Бабанского состоялись «при большом скоплении матросов, стоящих в Одесском порту военных кораблей и рабочих… При опускании гроба был произведен салют».

ГЛАВА U

ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ

«Будем рады вашей помощи, товарищи!» Румынский морской отряд. Олеко Дундич. На помощь интернациона– листам. Под флагом солидарности.

В январские дни 1918 года вместе с рабочими, солдатами и матросами на баррикадах Одессы за власть Советов сражались румынский, чешский и сербский отряды, входившие в интернациональное подразделение Красной гвардии. Подразделением командовал венгр Миклош Мельчох. Румынский отряд возглавлял Георге Стройчиу, чешский – Адольф Шипек, сербский – Олеко Дундич.

В интернациональном подразделении находились также венгерские и польские бойцы. Всего в нем насчитывалось около 800 человек. Большинство бойцов составляли военнопленные, но были среди них и рабочие румынских предприятий, эвакуированных во время войны в Одессу, матросы румынских судов, поляки, работавшие на стекольных заводах.

Накануне вооруженного восстания в Одесский партийный комитет пришла группа военнопленных во главе с чехом Адольфом Шипеком. Они заявили, что хотят помочь одесским пролетариям в борьбе за власть Советов. В комитете пришедшим сказали: «Будем рады вашей помощи, товарищи!» и дали указание штабу Красной гвардии выдать им оружие.

Иной путь привел на баррикады Одессы румынских ин-

192

тернационалистов. В Одесском

порту находилось много румын-

ских торговых судов. Их матросы

постоянно общались с русскими

военными и торговыми моряками,

от них узнавали о революционных

событиях, происходивших в стра-

не. Среди трудящихся румынской

национальности вела разъясни-

тельную работу группа румынских

революционеров, стоявших на

марксистско-ленинских позициях,

– Михаил Бужор, Альтер Залик,

Александру Николау и Георге Адольф Шипек.

Стройчиу.

На II съезде Румчерода А. Николау говорил:

– Знайте, товарищи, что румынский народ смотрит на русскую революцию как на свою избавительницу. Румынский народ, угнетаемый королем и помещиками, видит единственную надежду на освобождение в победе русской революции и обращается к русскому народу с просьбой о спасении.

На съезде Румчерода произошла встреча Александру Николау с Артемом Кривошеевым. Последний и предложил создать в Одессе вооруженный отряд из румынских рабочих и моряков.

– У пролетариата и матросов Одессы есть достаточно вооруженных сил, – говорил он Николау, – но создание румынского революционного отряда будет иметь большое моральное значение. В городе живут люди многих национальностей. Если они заявят о своей поддержке революционных рабочих Одессы, то наша победа придет легче и быстрее.

Они договорились, что все вопросы, связанные с созда

13. В– Коновалов 193

нием румынского морского отряда, будут рассмотрены в Совете матросских депутатов.

16 декабря Александру Николау и румынский матрос Георге Стройчиу явились на «Алмаз». Условились о проведении митинга румынских рабочих и матросов. Через несколько дней более 1500 румын собралось на Платоновском молу. Александру Николау рассказал им о развитии революции в России, об Октябрьском вооруженном восстании и призвал румынских трудящихся пойти по пути русских рабочих.

– Революция – не увеселительная прогулка, – говорил Николау, – на нее надо смотреть со всей серьезностью. Революция не обходится без жертв и лишений. И тот, кто решил идти на борьбу, не должен искать легкого пути.

После Николау слово взял секретарь Одесского комитета РСДРП (б) Заславский. Затем выступил матрос Василий Бабанский. Его речь переводил бессарабец Ион Мельнико. Заявление Бабанского о том, что матросы флагманского корабля Транспортной флотилии Черного моря «Алмаз» считают моряков румынских торговых судов своими братьями и готовы вместе с ними сражаться за мировую пролетарскую революцию, было встречено бурными аплодисментами.

Речи ораторов произвели на участников митинга глубокое впечатление. Многие румыны решили немедленно вступить в революционный батальон.

В дни Январского восстания румынский отряд вместе с красногвардейцами сражался в районе станции Одесса-Ма– лая. В отбитом у гайдамаков станционном здании состоялся летучий митинг. Выступивший на нем солдат Михай Василиу, обратившись к красногвардейцам, сказал: