Текст книги "Линия Крови"

Автор книги: Владимир Границын

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Откуда я знаю? Я за завалом не был. Но куда-то же коридор должен вывести, верно? Может под церковь, может еще куда. Церковь после того, как там труп нашли, вся осмотрена и вдоль и поперек. И ничего не найдено. Значит дорога одна – через этот вот дом. Если в какое другое помещение попадем, там – по обстановке.

Александр еще раз обвел товарищей взглядом. Остановился на Вадиме.

– Да, плащик тебе лучше в машине оставить.

– Вот и я тоже думаю, раз там так узко…

– Узко. Сразу хочу предупредить: в щель ту, под потолком, скорее всего по-пластунски ползти придется.

– Да ты что, Васильич?! – возмутился, услышав такое, Кукушкин. – Да ты знаешь, во сколько мне этот костюм обошелся?!

– Тише. Что ты орешь? Чего же теперь делать-то? Речь идет о жизни и смерти целого города, а ты – костюм? Купишь себе потом еще, я рапорт напишу на материальное поощрение.

– Ой-ой, поощрение. Все бы тебе зубоскалить, – огрызнулся Кукушкин.

Видно было, что и без того неважное настроение старшего оперуполномоченного испорчено окончательно. Борецкий посерьезнел, не сводя с Кукушкина пристального взгляда, с расстановкой проговорил:

– Ты вот что, Вадим Борисович, определяйся. Ты с нами, или…

Невысказанный вопрос повис в воздухе. Кукушкин криво и немного виновато улыбнулся.

– Да брось, Васильич. Это я так. Конечно до конца пойдем – без вопросов.

Александр улыбнулся. Было видно, что у него отлегло от сердца.

– Да вы мой бушлат возьмите, – предложил Вадиму Костя. – Или, давайте я вместо вас пойду.

– Нет-нет, – отверг последнее предложение Вадим, – пойду я. А вот за бушлат – спасибо. А ты сам? Не замерзнешь?

– Да чего мне будет? В машине посижу.

Костя снял теплую серую куртку, протянул Кукушкину. Тот положил плащ в машину, натянул бушлат. Одежка с Костиных плеч была ему велика.

– Да, великовата кольчужка, – проговорил Вадик.

– Сойдет, не на подиум, – буркнул Борецкий. – Лучше не замерзнешь.

Александр помолчал, щелкнул фонариком, взял в руку кол. Спросил:

– Ну? Все готовы?

– Готовы, – за всех ответил Кукушкин.

Он засучил слишком длинные рукава, вытащил из машины второй кол и молоток. Жанна сняла пистолет с предохранителя, щелкнула затвором.

Александр обвел товарищей взглядом, задержался на лице Кости. Водитель чему-то радостно, по-детски улыбался.

– Ты чего лыбишься, как арбузная корка?

– Да так, ничего…

– Говори.

– Кино вспомнил. «Вампиры». Там на вампиров так же охотились. Только в нашей команде священника не хватает, да джип у меня без лебедки.

– Обойдемся. Тем более что у них-то как раз священник оказался предателем.

– Так вы что, тоже смотрели?

– А то. «Интервью с вампиром», прочая хрень – у моего сына любимые фильмы.

– Серьезно? А сколько сыну лет?

– Шестнадцать, – нахмурился Александр. – Ладно, хватит языками молоть. Раньше сядешь – раньше выйдешь, пошли.

Он развернулся и решительно пошагал к дому, равнодушно взирающему на них выбитыми глазницами окон. Жанна и Вадим направились следом.

* * *

За минувшие дни в подвале графского дома ничего не изменилось.

На первый взгляд.

Александр точно помнил, что, выходя из подземного коридора, они с участковым дверь оставили открытой. Теперь же она плотно притворена.

Прежде чем потянуть за ручку, Александр хищно улыбнулся – он чувствовал торжество охотника, отыскавшего логово зверя. Торжество и азарт. Медленно, стараясь не шуметь, он открыл дверь. Шагнул через порог. Проникшего в дверной проем света едва хватило, для того, чтобы обозначить мрачные, выложенные темно-красным кирпичом стены. Борецкий включил фонарик. Неприятный запах, что усатый капитан в тот раз сравнивал с вонью от дохлой крысы, стал ощутимо сильнее. За это Александр мог поручиться.

Они дошли до завала. Александр взобрался до бреши под потолком. Долго светил туда, напряженно всматриваясь.

– Вот что мне меньше всего в этой охоте на привидений нравится, так это постоянный вонизм и грязь, – прокомментировал свое отношение Кукушкин.

– Тихо! – цыкнул Борецкий. – Он здесь.

Азарт Александра проявился в голосе.

– Полезли.

Для своей коренастой фигуры Александр протиснулся в проем удивительно ловко и быстро. Жанна скользнула за ним. Спустившись на горизонтальную поверхность, девушка услышала, как за спиной по насыпи шуршит Кукушкин.

За завалом продолжался все тот же коридор. Они прошли по нему еще не меньше пятидесяти метров, а конца все не было видно.

Жанна испуганно дернулась. И тотчас шумно выдохнула – это Вадим положил руку ей на плечо.

– Дурак! Напугал.

– Ну извини, – прошептал Кукушкин. – Чего там впереди?

– Да все то же пока.

– Мы столько прошлепали, уж под самой церковью теперь, небось.

– Не должно. Я думаю до церкви еще столько же, не меньше… – высказала свое мнение девушка.

И тут они ощутили УДАР.

Впоследствии, снова и снова перебирая в памяти, анализируя события того рокового дня, Жанна поняла, в чем была их главная ошибка – они очень сильно недооценили противника. А вернее – недооценили значение ВЕРЫ и ее символов.

За полтора месяца, минувшие с момента освобождения, сила Вампира возросла настолько, что он с легкостью мог справиться не только с тремя вооруженными лишь жалкими палками человечишками, но и еще с тридцатью тремя такими же. Даже если бы они напали на него со всех сторон одновременно.

Черный граф спал. Но приближение гостей почуял. Еще не до конца пробудившись, он послал Волну Ужаса.

Ментальный импульс был так силен, что Жанна с трудом устояла на ногах. Мужчины, судя по всему, чувствовали нечто подобное – девушка видела, как луч света впереди лихорадочно дернулся. Александр замер, прохрипел:

– Ну? Теперь-то вы мне верите, что ОН здесь?

– Ну его нАхрен Васильич, а? – услышала Жанна отчаянный, полный испуга шепот за спиной. – Может свалим отсюда, пока не поздно? Потом вернемся.

– Потом его здесь не будет, – твердо проговорил Александр. – Мы должны сделать то, ради чего пришли. И можешь больше не шептать – он нас почуял.

Борецкий медленно, преодолевая сопротивление собственного инстинкта самосохранения, шагнул вперед. Жанна колебалась. Девушке казалось, что она не сможет двинуть ни рукой, ни ногой. Из глаз ее ручьем потекли слезы. Александр уходил все дальше – похоже, он сумел овладеть собой. Жанна стиснула челюсти так, что скрипнули зубы, и тронулась за ним следом. И страх стал чуточку меньше.

Александр двигался вперед, тяжело дыша. Обильно хлынувший, несмотря на могильный холод, пот заливал глаза. Стократно усилившегося отвратительного зловония Александр больше не ощущал. Обострившиеся чувства игнорировали все лишнее и были нацелены только на одно – не позволить исчадию ада напасть незамеченным. Уверенности придавало то обстоятельство, что в столь узком коридоре сделать это будет непросто.

Луч фонаря скользил по кирпичным стенам, своду. Падал на земляной пол и устремлялся вперед, силясь разорвать, разогнать скрывающую опасность тьму.

Но, как ни ждал встречи с Вампиром Александр, тот сумел появиться внезапно.

Высокая черная фигура возникла прямо перед ним неожиданно, вдруг. Словно выросла из-под земли. До нее было не больше трех шагов. Света маленького фонаря вполне хватало, чтобы Александр мог рассмотреть высокого человека в широком и длинном – до пят – черном плаще.

Человека?

Нет!

Чтобы понять это достаточно было бросить единственный взгляд на морду кошмарной твари.

Бело-серый, как рыбье брюхо, с пронзительно красной чертой губ и слипшимися, похожими на свисающих пиявок, волосами, лик был омерзительным и гадким. А еще глаза… Глаза внушали ужас. Лишали воли. Доставляли боль. Казалось взгляд этих огромных, без просвета залитых тьмой глаз без наркоза сдирает скальп и вскрывает черепную коробку.

Борецкий скрипнул зубами.

Кроваво-красные черви губ на уродливой маске шевельнулись – Вампир улыбнулся.

Все это произошло за долю секунды. Александр выдохнул хрипло:

– Вот он.

И, выпустив фонарь, схватился освободившейся рукой за кол – теперь он держал его двумя руками, как держат винтовку. Александр сделал резкий выпад. Он ударил острием кола так, как в армии на занятиях по рукопашному бою бил штыком.

Удар пришелся в пустоту.

В свете упавшего на землю фонаря Жанна видела, как зловещая черная фигура легко, будто играючи, скользнула от удара в сторону. В тот же миг тело Александра впечаталось в стену с такой силой, что содрогнулась кладка. Александр, как тряпичная кукла, осел на землю. Жанна вскрикнула:

– Саша!!

Черный граф скользнул к ней. Девушка завизжала и выстрелила. Выстрелила раз, другой, третий. Опомнилась и смогла остановиться она только после шестого выстрела. Вампир стоял почти на том же месте. Пули – а Жанна была уверена, что все шесть попали ему в грудь – лишь сдвинули его примерно на метр назад. Но в то же время – и девушка это отчетливо видела – кровосос на какой-то срок потерял способность двигаться.

– Вадим! Я попала в него, Вадим! Он стоит! Сейчас его можно протыкать!!

Из глотки Черного графа вырвался низкий, звериный рык. Чудовище двинулось вперед. Жанна выстрелила еще раз. Вампир на секунду замер.

– Вадим, бей!! У меня патроны сейчас кончатся!

Еще один шаг вампира вперед и еще один выстрел.

– Ну что ты там копаешься, Вадик?! У меня патроны уже кончаются!

Жанна судорожно оглянулась и обмерла – за спиной никого не было. Чтобы осознать это, свет был не нужен.

Вампир оскалил клыки и медленно поплыл на оставшуюся с ним один на один девушку.

– А-а-а!! – закричала Жанна и выпустила все патроны до последнего.

«Щелк»

После оглушительных выстрелов, многократно усиленных отраженным от каменных стен эхом, сухой щелчок впустую сработавшего ударно-спускового механизма был почти не слышен. Но в сознании девушки он раздался ударом молота по оголенному нерву.

Секундой позже погас под каблуком Черного графа фонарь.

Как в ее руке оказался бабушкин крестик, Жанна вспомнить потом не могла. Наверное, рука сама скользнула в карман куртки.

Наверное.

Счастье, что бабушкин подарок не потерялся.

Жанна зажала шнурок в кулаке и подняла перед собой. Крестик и ладанка свисали на шелковой ленточке вниз. И светились.

* * *

По тому, что идущий позади всех Кукушкин мог видеть и слышать, он сделал вывод: их миссия провалилась. Когда Жанна начала стрелять, он развернулся и бросился к выходу. Он был очень напуган. По мере удаления в плотный, всепоглощающий мрак паника нарастала. Вадиму чудилось, что вампир то уже за спиной, а то и вовсе впереди. Наконец Кукушкин добежал до завала. Торопливо, без конца спотыкаясь, вскарабкался наверх. Осознал, что до сих пор сжимает в руках молот и кол. Молоток отшвырнул в сторону, а палку сжал еще крепче. И нырнул в лаз. Из глубин коридора, которые он покинул, донесся истошный, полный отчаяния и безумия крик Жанны и звуки новых выстрелов. Вадим понял, что вампир пока далеко и испытал огромное, прямо-таки невероятное облегчение. Из подвала он вышел едва ли не в приподнятом настроении.

Его встретил встревоженный Костя.

– Ну как, Борисыч?! Что там? – накинулся с вопросами водитель. – Стреляли что ли? Я хлопки какие-то слышал.

– А? А, ну да. Замок… – отрывисто отвечал Кукушкин.

Глаза его при этом нервно блуждали.

– Ты вот что, Костя… Меня Васильич за тобой отправил. У тебя ломик какой-нибудь или что-то типа того в машине есть?

– Есть монтировка.

– Монтажка? Отлично! Там, короче, еще одна дверь оказалась. Ее надо вскрыть. По замку стреляли, но надо бы чем-то поддеть. Давай, бери свою монтажку и вперед. Да быстрей же! Что ты стоишь?!

– Ага!

Костя кинулся к уазику, вытащил ящик с инструментом.

– Быстрее! – стонал Кукушкин. – Что ты копаешься?

– Да все, иду, – отозвался Костя.

Вадим увидел у него в руках короткий ломик с расплющенным и слегка изогнутым концом.

– Отлично! – тон старшего оперуполномоченного стал заговорщицким: – пошли, я тебя провожу. Сам пока здесь останусь. Пошли-пошли.

Они спустились в подвал. Кукушкин подвел водителя к двери подземного хода.

– Вот смотри, короче: тут прямой коридор. Немного подальше будет завал. Под самым потолком щель – пролезешь в нее.

– Так в темноте-то как я найду?

– Найдешь. Тут прямой коридор, говорю тебе. Не заблудишься. А как через завал переберешься, так впереди свет увидишь. Там Александр Васильевич с Жанной тебя ждут. Ну, давай. Я здесь постою.

Водитель скрылся в таящемся в глубине хода мраке. Кукушкин с минуту, затаив дыхание ждал. Потом крикнул:

– Ну?! До завала дошел?!

– Да! – донеслось из глубин подземелья. – Забрался уже.

– Лезь в дыру! Не бойся! – крикнул Кукушкин и закрыл дверь.

Трясущимися руками он припер ее заготовленным для вампира колом и бросился на улицу.

– Вот так вот, ребята, – вслух бормотал он на ходу. – Умирать сегодня не входит в мои планы, а вы как хотите. Да. Как хотите.

Глава двенадцатая

Крестик и ладанка светились настолько ярко, что в их сиянии можно было различить очертания стен. И в этом белом, серебряном свете Жанна увидела прямо перед собой оскаленную морду Вампира. На расстоянии не больше метра от своего лица. Девушка содрогнулась и с криком: «Не подходи!» вытянула руку с крестиком вперед. Тварь зашипела и отпрянула.

– Брось! – страшный, скрежещущий голос раздался, казалось, у Жанны прямо в мозгу. – Неужели ты думаешь, что какой-то кусочек серебра сможет меня остановить?

Слова сопровождались резко усилившейся головной болью.

– Да. Думаю да! – уверенно сказала Жанна и ткнула рукой с крестиком в направлении вампира.

Чудовище зашипело громче, попятилось.

Тем временем у Черного графа за спиной очнулся Александр. Он открыл глаза, перед ними качались мутные кровавые круги. В виски нестерпимо била пульсирующая боль. Сквозь шум в ушах до него донеслись последние слова Жанны. Александр, подавив готовый вырваться стон, поднялся на четвереньки. Покрутил головой. В десятке шагов от себя он разглядел черный силуэт скрытой полами плаща фигуры. По другую сторону от Вампира был слабый источник бело-голубого света. Светодиодный фонарик? Откуда он взялся? Под руку попался потерянный кол. Майор улыбнулся. Обхватил кол ладонью, встал на ноги. Сделал шаг и вдруг оперся рукой о стену. Земля уходила из-под ног, а тело казалось неестественно легким, воздушным. Борецкий скрипнул зубами, он узнал это состояние. Такие ощущения – верный спутник недавнего нокаута, то бишь сотрясения мозга. Плохо дело. Значит, руки-ноги какое-то время слушаться будут постольку поскольку. Александр несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул, стараясь делать это бесшумно. В голове немного прояснилось. Вместе с просветлением Александр ясно ощутил холод камня под рукой и исходящую от упыря нестерпимую, удушливую вонь. Черная фигура приблизилась. Вампир пятится?

Жанна сделала шаг вперед. Еще один. Чудовище отступало. Сердце Жанны билось перепуганной птицей. Было трудно дышать. Но вместе с тем ушли, отпустили нестерпимая головная боль и тот липкий, панический страх, что пробирал ее всю без остатка, до костного мозга. Девушка поняла – теперь вампир не властен над ней.

«Саша. Что с ним?»

Жанна шагнула вперед еще. Она решила теснить упыря до тех пор, пока не окажется рядом с Сашей.

«Саша жив. Не может быть, чтобы он так просто погиб»

Жанна не сосредотачивала взгляд на какой-либо конкретной детали, просто смотрела вперед и все. Но сумела различить в полумраке, как мертвую маску вампира тронула улыбка.

В тот же миг зловещая тень оказалась в стороне, а на ее месте возник Саша. Глухо упал на землю кол. Сдавленно простонал стиснутый хитрым захватом Александр. Громко, торжествующе захохотал Черный граф. Смех упыря удивительно походил на вороний грай. Вампир был уже за Сашиной спиной. Его клыки почти касались шеи майора.

– Што, убил?! – шипело чудовище у самого уха Александра и одновременно каждое слово раздавалось в мозгу Жанны так, будто их пропускали через усилитель. – Брось крест, девочка. Брось, а не то я оторву ему голову.

– Нет, – качнула головой Жанна и шагнула вперед.

Крест она по-прежнему держала перед собой на уровне головы. Свет, исходящий от него, стал ярче.

Вампир с рычанием вонзил клыки Александру в шею. Белизну обнаженной кожи прочертила черная струйка.

– Нет! – всхлипнула девушка.

Горло ей перехватил спазм. Она опустила руку. Сияние креста и ладанки заметно убавилось.

Вампир оторвался от Сашиной шеи, с клыков его капала кровь. У Жанны стало солоно во рту. Черный граф довольно оскалился, прошипел:

– Хорошо. Умница. Теперь брось.

– Не слушай его, Жан, уходи, – собрав последние силы, выдохнул Александр.

– Слушай, слушай. И тогда все будет хорошо.

Жанна замерла. Широко раскрытыми глазами она всматривалась в Сашино лицо. Лицо любимого было бледно, на губах запеклась кровь. Кровь стекала и из раны на шее. Воротник рубашки напитался ей, потемнел. Жанна перевела растерянный взгляд на Вампира. Огромные, лишенные белков глаза придвинулись, заполнили собой все вокруг. И смотреть в них оказалось вовсе не страшно.

Избавиться от гипнотического взгляда помог Костя. Прямо за спиной Жанна услышала его голос:

– Александр Васильевич, Жанна! Что здесь происходит?

Водитель глянул вперед поверх Жанны.

– Ах ты! – выдохнул он.

Костя огромной, как весло, ручищей сдвинул Жанну в сторону. Шагнул вперед. Зажатый в его кулачине короткий ломик взмыл в воздух, готовый обрушиться на оскаленную, перемазанную в крови морду. Одновременно с этим стал ярче серебряный свет – Жанна вновь подняла руку с крестиком.

И увидела страшное.

Вампир одним ударом когтистой лапы снес Саше голову. Кровь брызнула из шеи так, словно внутри взорвалась граната. Багровые капли окропили низкий свод, стены. Густо оросили вампира и Костю. Попали на Жанну. Никак не ожидавший такого поворота Костя на долю секунды замешкался. И не успел среагировать на молниеносный рывок ночной твари к нему. Теперь древняя кладка содрогнулась от удара в нее крупного тела Кости. Почти беззвучно упал на сырую от крови землю ломик.

Жанна, отказываясь верить собственным глазам, попятилась. Голова ее мерно поворачивалась из стороны в сторону. Глаза застили слезы. Губы раз за разом повторяли одни и те же слова:

– Господи помилуй, Господи помилуй, Господи помилуй…

Так, почти ничего не видя и не слыша, она пятилась до самого завала. Следовал ли за ней Вампир, Жанна не знала. Ей казалось что да. В щель под сводом девушка пролезла ногами вперед. Когда оказалась по другую сторону завала, Жанна, прежде чем спуститься, попробовала расшатать один из крайних кирпичей сохранившейся части свода. Камень сидел прочно. Тогда девушка повесила на него шелковую ленточку с маленьким распятьем и спустилась вниз. Оставшиеся до спасительной двери метры она почти летела. Вот и выход. Жанна толкнула дверь ладонью, та не поддалась.

«Что такое?»

Девушка навалилась всем телом – тщетно.

«Да что с ней такое?!»

Жанну девятым валом захлестнула паника. Она изо всех сил била в холодные шершавые доски рукояткой пистолета. Кричала:

– Кукушкин! Где ты?! Открой! Открывай, сволочь!!

Но на ее отчаянные крики никто не отзывался. С каждой секундой Жанне все сильнее казалось, что ее единственная надежда – бабушкин крестик – для такого сильного вампира слишком хлипкая преграда. И вместе с ее сомнениями густела в подземном коридоре тьма.

Не дожидаясь, пока волшебное свечение маленького распятья исчезнет вовсе, Жанна ударила в проклятую дверь с разбега. Это помогло – дверь сдвинулась, в прихлопе появилась щель шириной со спичечный коробок. Малой толике проникшего в подземелье света пасмурного, туманного дня девушка обрадовалась так, как, пожалуй, не радовалась в жизни еще никогда. Она впечаталась в дверь плечом с еще большей силой. Потом снова и снова. Наконец ненавистная дверь распахнулась. Жанна взлетела по ступеням в подвал. Выбежала на улицу. Только здесь она смогла остановиться. Мутный свет затянутого густым туманом пасмурного дня казался девушке ослепительным. Она щурилась. Тело Жанны сотрясал сильный озноб. Она обхватила себя руками, но это помогло мало. И тут из глаз ее хлынули слезы. Жанна, пытаясь сдержать рыданья, растирала по лицу слезы. Слезы были перемешаны с Сашиной кровью.

«Он мертв! Саша мертв!!»

Жанна понимала это умом, но поверить не могла. Она прислонилась спиной к холодной шершавой стене проклятого дома, опустилась на корточки. Глухая, заполненная вязким туманом, тишина взорвалась звуками горьких рыданий. Сколько времени просидела она вот так, навзрыд плача, Жанна не помнила. Но через некоторое время нашла в себе силы встать. Она, перепачканная в крови, слезах и земле, обогнула угол и подошла к тому месту, где они оставили машину. Уазика не было. Только полосы примятой травы указывали направление, в котором он уехал. Судя по этим следам, Кукушкин направился в противоположную от Зареченска сторону.

– Ладно, Вадик, сука. Я тебя достану, – стуча зубами, проговорила Жанна.

Слова эти были произнесены настолько уверенно, что, несмотря на плачевный, отнюдь не торжественный вид девушки, прозвучали как настоящая клятва.

* * *

Жанна вернулась в Зареченск одна. Пешком. Дорога до города отняла у нее три часа. Пока она шла, поднялся ветер. Туман стал реже, но заплакал мелкий холодный дождик. Погода нестерпимо напоминала осеннюю. В намокших, погрустневших садах облетали под порывами ветра лепестки слив и вишен. Смешиваясь в коротком полете до холодной земли с дождем, они удивительно походили на снег.

К дому бабушки Маши Жанна подошла уже в темноте. Мария Михайловна поняла все без слов. Она у порога обняла правнучку маленькими, высохшими руками. Провела в комнату. Жанна опустилась за стол, обильно заставленный угощеньями на всю их группу, и вновь дала слезам волю.

* * *

Прошла ночь.

Жанна проснулась рано. Она лежала на высокой бабушкиной кровати у печки. В комнате царил полумрак и было жарко. Сбитое в кучу одеяло громоздилось в ногах. Жанна была в бабкиной ночной рубашке. Она долго лежала, глядя невидящим взглядом в темный потолок. Помыслы ее вращались вокруг одного и того же – гибели Саши, предательства Кукушкина, необходимости довести начатое дело до конца.

«Я должна, просто обязана уничтожить эту тварь! Иначе все бессмысленно, зря… Господи, да что же так душно?»

Жанна приложила к изразцовому печному боку ладонь. Изразцы были теплыми.

«Конечно, бабка же вчера натопила. Кстати, где хоть она?»

Девушка покрутила головой, бабушки в комнате не было. С близкой кухни послышался звук переставляемой посуды.

«Она что, вообще не ложилась?»

Жанна спустилась с кровати, прошла к окнам. Одно за другим разнавесила все три. В комнате стало светло. Жанна выглянула на улицу, там по-прежнему царил туман. Дождь вроде кончился.

«Что ж, вот и утро, – думала Жанна, глядя в окошко. Из глубин памяти выплыли слова: – Утро туманное, утро седое…»

Девушка горько улыбнулась и повернулась к окну спиной.

«Времени терять нельзя»

Она быстро прошла на кухню.

– Доброе утро, баб. Одежда моя где?

Здравствуй, Жанночка, здравствуй. Одежда? Так вот она висит, у печки, – приговаривала Мария Михайловна. – Все высохло, я проверяла…

По мере того, как Жанна одевалась, взгляд прабабки становился все более озадаченным и беспомощным. Когда девушка надела куртку и начала обуваться, бабушка растерянно проговорила:

– Ты куда собралась-то?

– Я вернусь, баб, ты не переживай. Я обязательно вернусь.

– Так ты хоть бы позавтракала сначала. И потом, на улице-то холодно ведь. Замерзнешь.

– Не замерзну. Спасибо, баб, есть я не хочу – мне кусок в горло не пролезет. Ты вот что, денежек мне дай, пожалуйста, в долг. Я приеду – отдам.

– Да конечно, милушка, что ты, – Мария Михайловна всплеснула руками, засеменила в комнату. – Так ты домой, значит собралась? Сколько тебе?

– Тысячу рублей.

– Ага, ага. Вот, у меня – пятисотенными. Пойдет?

– Конечно. Какая разница, – ответила Жанна, принимая купюры.

– Погоди, так ведь через Волгу же ничего не ходит в такой туман, – вспомнила бабка. – Значит, ты не домой?

– Нет, не сегодня. Я сегодня еще вернусь к тебе…

Девушка помолчала, позвала:

– Баб.

– Чего, милая?

– Я крестик-то твой потеряла. Прости. У тебя еще не найдется?

– Господи! Да как же, конечно. Держи.

Мария Михайловна сняла со своей шеи точную копию того маленького распятья, что остался в подземном коридоре. Даже ладанка возле него висела такая же, лишь шелковая ленточка была не новой.

– Держи, милая. Спаси тебя Христос. Так куда же ты собралась-то?

– Вернусь – расскажу, – пообещала Жанна.

Она поправила на шее шнурок. Обняв, поцеловала прабабушку в щеку и вышла из квартиры. Две пятисотенные купюры до сих пор были в ее руке. Жанна посмотрела на них и сунула в карман. Носить деньги в кармане было непривычно, но ее сумочка вместе с кошельком, ключами от дома и прочим содержимым уехала вместе с Кукушкиным. Новое воспоминание о предателе в очередной раз царапнуло по сердцу.

«Хорошо хоть пистолет остался… Без патронов»

Жанна проверила покоящийся в кобуре под левой рукой ПММ и вышла из подъезда. На улице действительно было очень холодно, еще холоднее, чем вчера. Девушка жадно набрала в грудь стылого воздуха, выпустила клуб пара и вслух проговорила:

– Но сегодня я не замерзну. Хватит.

За хрупкой фигуркой девушки следила взглядом из окна второго этажа сухонькая старушка с белыми и пышными, как пух одуванчика, волосами. Темные, не по-старушечьи живые глаза провожали Жанну до тех пор, пока она не исчезла в тумане. За секунду до этого бабушка осенила ее фигурку крестным знамением и прошептала:

– Господи, спаси и сохрани.

* * *

Жанна направлялась в РУВД. Но по дороге решила зайти в местный универмаг – приодеться. Универмаг, расположенный на первом этаже пятиэтажки-«брежневки», не работал. На входной двери висел замок, но рядом – прямо в витрине – зияла огромная дыра. Вернее сказать витрины не было, лишь по краям рамы торчали акульими зубами остатки стекла.

– Эй, люди! Есть кто-нибудь?! – крикнула в проем Жанна.

Ее одинокий крик затих в недрах огромного пустого зала. Жанна посмотрела по сторонам. Поймав себя на этом, подумала:

«Озираюсь, будто лезу воровать»

И решительно шагнула в витрину. Жалобно хрустнули под подошвами сапог стеклянные осколки. Гулким эхом отразился от высокого потолка стук шагов. Внутри магазина царил хаос. Товары были сброшены с витрин и полок, в беспорядке валялись по всему полу. Было очевидно, что здесь похозяйничали мародеры. Жанну это не удивило. Она равнодушно миновала отделы бытовой техники; аудио-видеоаппаратуры – этот пострадал больше всех, полки практически пусты; игрушек. Нашла отделы с одеждой.

«Ага! женская»

Девушка прошла вдоль полупустых полок, остановилась у витрины с брюками. Перебрав несколько из остававшихся пакетов, нашла темно-синие джинсы своего размера. Потом выбрала толстый, очень теплый даже на ощупь, фиолетовый свитер. Прошла в примерочную. Вскоре большое зеркало отразило особу, в которой Жанна узнала себя с трудом. И дело было не только в одежде. Молодая женщина с покрасневшими, опухшими от слез глазами, что взирала с той стороны прозрачной грани, была слишком строга. Даже сурова. Вряд ли она когда-нибудь сможет в полной мере, по-детски радоваться. Зато и обиды никому не простит. Жанна постояла немного, изучая свое новое, до срока повзрослевшее лицо. Потом забрала волосы в хвост, кивнула отражению и направилась к выходу. Проходя мимо кассы, она положила на прилавок позаимствованную у бабушки тысячу рублей.

На пути к выходу Жанне на глаза попался большой черный аккумуляторный фонарь.

«О! То, что нужно»

Она взяла фонарь в руку, щелкнула выключателем. Из рефлектора ударил яркий сноп.

«Отлично!»

Жанна выключила фонарь и, помахивая им, направилась к РУВД.

Вообще Жанна сильно сомневалась, что найдет сегодня в здании РУВД хоть одного сотрудника. Ее опасения оказались напрасны. Как раз один сотрудник нашелся. Вернее, его даже искать не пришлось. В дежурке – о чудо! – сидел круглый, словно шарик, капитан с повязкой дежурного на рукаве.

– Привет! Оперуполномоченный отдела по раскрытию тяжких и особо тяжких преступлений Павлова, – с ходу взяла быка за рога Жанна.

Она раскрыла перед лицом капитана служебное удостоверение. Дежурный мельком глянул в него, кивнул и уставился Жанне в лицо. Окаймленные белесыми ресницами и бровями глаза взирали с любопытством.

– Мне нужен задержанный позавчера священник, – проговорила Жанна. – Где он?

– В камере, – скупо ответил дежурный.

– Выпусти его.

– Правда? А еще кого выпустить? Кравчука?

Капитан склонил голову набок и насмешливо улыбнулся.

– Нет, – серьезно проговорила Жанна. – Пока только попа.

– Слушай, красавица, попы, маньяки, что за извращения? Может, я тебе на что сгожусь?

Улыбка стала шире. Блеснули крупные белые зубы. У Жанны к лицу прилила кровь.

– Что ты скалишься?! – грубовато выкрикнула она, упрямо склонив голову. – Давай, открывай!

– Рожденный брать давать не может… – ехидно начал толстяк и оборвался на полуслове – в руке у девушки появился пистолет.

Холодный аспидно-черный зрачок ствола, не мигая, уставился капитану в переносицу. В упор.

– Вот что, умник, мне тебя уговаривать некогда! – холодно проговорила Жанна. – Открывай, или пристрелю.

В голосе ее звенела сталь. Взгляд усталых глаз был направлен сквозь лицо дежурного. Улыбочка на белобрысом лице капитана омертвела, стала будто приклеенной. На побелевшей коже отчетливо проявились точки веснушек.

– Слушай, так не делается… – дрогнувшим голосом проговорил он.

– Заткнись! Молчи и делай, что говорят… Ну!

Капитан поднялся. Вынул из кармана связку ключей на длинном кожаном ремешке. Движения его были судорожными, губы дрожали. В то же время было видно, что это не от испуга. Скорее от глубокой, можно сказать детской, обиды.

– Ну и пожалуйста. Мне чего, всех больше надо? Хоть всех выпускай, – приговаривал он, пока шел, понукаемый пистолетом, по коридору между камерами предварительного заключения. – Совсем все с ума посходили, мать вашу. Сидишь тут, как дурак, один на все управление, а тебе еще вместо благодарности в нос ствол тычут.

Он вставил ключ в скважину замка, повернул. С громким лязгом открыл дверь.

– Ладно, не ворчи, – примирительным тоном проговорила девушка и пистолет опустила.

Когда священник оказался по эту сторону решетки, Жанна сказала капитану:

– Мне еще нужна машина. Выручай.

– Слушай, красотка, а ключи от квартиры тебе на блюдечке с голубой каемочкой не поднести? От квартиры, где деньги…

– Нет, – перебила Жанна. – От квартиры ключей не надо. Мне машина нужна. – И с нажимом добавила: – Очень.

– Ладно, – вздохнул капитан. – Тебе повезло. Уазик, что стоит у крыльца, ногтем можно завести. Но, скорее всего, ключ в замке зажигания.

– Спасибо. Родина тебя не забудет.

– Слышь, красавица, Жанна тебя зовут?