Текст книги "Лесной фольклор. Древа жизни и священные рощи"

Автор книги: Владимир Борейко

Одним из наиболее распространенных аборигенных народов Южной Америки является народ гуараки. Они верят в то, что после смерти их души отправляются на святое дерево. Великий дух Тамои, прадед и патриарх неба, бывший их первым предком, жил среди них и учил их тому, как им следует обрабатывать почву. Он взошел на небо после того, как пообещал им помощь, пока они пребывают на земле, и когда они умирают, он проводит их со Святого дерева к новой жизни вечного счастья, где они опять все встречаются, чтобы наслаждаться новой жизнью вечного счастья и продолжают охотиться, что было их любимым занятием на земле.

Возле Каракаса, Венесуэла, росла огромная мимоза, называвшаяся Замангой Гуаиры, которой с незапамятных времен оказывали огромное почтение.

Деревья, связываемые с традицией фольклора

Благодаря фольклору мы имеем описания многих деревьев, которые, несмотря на мифический характер некоторых из них, пожалуй, существовали в реальности, так как фольклор должен был на чем-то основываться. В одно время в Англии чаще всего говорили о Гластонбэрийской колючке, являющейся разновидностью боярышника, которая росла в Палестине и других восточных землях, где она покрывалась цветами к концу года. Согласно легенде, Джозеф Ариматен, путешествуя с целью распространения божьего слова, посетил и Англию. У него был посох из этого колючего дерева, который он получил в Палестине. Он и его товарищи высадились на острове Авалон в Сомертишире, который сейчас отстоит далеко от моря. Когда они прибыли к тому месту, где ныне находится город Гластонбэри, они стали подыматься на небольшой холм. Устав от жары и подъема, они уселись отдохнуть и, благодаря этому, этот холм стали называть холмом усталости «Weary-all-Hill», сегодня сокращенно называющийся «Worral Hill». Во время отдыха Джозеф воткнул свой посох в землю, где он стал расти и цвести. Пораженный чудом Джозеф решил построить поблизости от этого места христианскую церковь. Это было проделано, и со временем из примитивного здания выросло аббатство Гластонбэри. Рост и цветение дерева проходили в изумительном духе и благодаря слухам о том, что оно цвело лишь на Рождество, дерево обрело сверхъестественный характер, что в тот суеверный и доверчивый век не было удивительным. В последующие времена цветы этого дерева считались очень ценными и экспортировались в другие христианские страны, где продавались за большую цену. Говорят, что у этого дерева некогда был двойной ствол, но один из них был срублен религиозным фанатом, кощунство которого было тут же наказано тем, что одна из колючек выколола ему глаз; Джеймс Ховелл, написавший в 1644 г. «Рощу Додоны», изложил это так: Он был поделом наказан за свой слепой фанатизм, за то, что он собирался срубить древний белый боярышник, что по причине его более раннего, чем у других, распускания, может быть основанием для суеверия, и одна из колючек залетела ему в глаз, сделав его одноглазым».

Много лет это дерево было в большом почете и его ветвь часто носили в различных религиозных процессиях, а его побеги сажали в других районах страны, причем они продолжают цвести на Рождество. Другая часть дерева была срублена при Карле I в период Гражданской войны, но два колючника, несомненно являющиеся его детищем, существуют и в наши дни и продолжают расцветать на Рождество среди руин Гластонбэрийского Аббатства. Корень старого дерева можно было видеть еще в 1750 г., и место, где оно росло, было отмечено камнем, установленным в земле и носящем надпись I.A.A.D. XXXI (что значило Джозеф Ариматен, A.D. 31).

В 642 г. между Освальдом, христианским королем Нортумбрии, и Пендой, языческим королем Мерсии произошла Масерфилдская битва. Пенда победил и убил Освальда. Мертвое тело побежденного врага он повесил на дереве, которое в последующие века стало известным и называться деревом Освальда и поблизости от него был построен дом религии. Вокруг этого дома разросся город Освестри (Шропшир), что означает «дерево Освальда». Отсюда пошло также уэльское «тре» или «треф», означающее дом или город – т. е. город Освальда.

В легенде Томаса Стихотворца говорится о дереве, которое называлось Эйлдонским. Изложенная в «Менестрелях шотландской Границы», она повествует о следующем:

 
Правдивый Томас лежал на берегу Хантли;
Тут он увидел чудо
Это была прекрасная леди,
Спускавшаяся с Эйлдонского дерева».
 

Это была королева фей, которая унесла его в свою страну, где он прожил семь лет, обретя знания, помогшие ему впоследствии в его пророчествах. По истечении семи лет его опять вернули к Эйлдонскому дереву, взяв с него слово вернуться в страну фей, когда его вызовут. В «Менестрелях» так описывается его последний уход: «Когда он веселился со своими друзьями в башне Эркилдона, туда вбежал перепуганный человек и поведал о том, что олени оставили соседний лес и с достоинством, не спеша, дефилируют по улице деревни. Пророк тут же поднялся, оставил свой дом и последовал за чудесными зверьми в лес и больше его никогда не видели». Подобное рассказывают и о волшебнике Мерлине, который, будучи заколдованным, остался в старом дереве в лесу Кадзоу, несмотря на то, что его «резиденция» находилась в лесу Бросельянде.

М-р С. Бэринг-Гулд приводит похожую норвежскую легенду, повествующую о некоем Хельги, который однажды в лесу наткнулся на группу одетых в красное женщин, скачущих на красных лошадях. Эти леди были прекрасны, но относились к семейству троллей. Хельги жил с ними три дня и затем вернулся домой. Но одной зимней ночью его опять унесли, и на этот раз ему пришлось задержаться у троллей на много лет в тайном месте в Глосисвеллире. Наконец, благодаря молитвам Короля Олафа, он был освобожден, но уже был слепым.

Некогда в Риме росло знаменитое фиговое дерево, которое приютило Ромула и Рема, когда их кормила волчица. Поэтому дерево это называли Румикалис, или Румикальной фигой, и, когда однажды, как утверждается в мифе, оно начало проявлять симптомы увядания, в городе Риме в связи с таким мрачным предзнаменованием началась паника. Однако к радости жителей дерево в конце концов пустило новые корни и вновь покрылось зеленью.

Перед храмом Квиринуса в Риме долгое время росли два миртовых дерева. Одно из них называлось деревом Патрициев, другое – деревом Плебеев. Много лет, пока Сенат сохранял свое превосходство, первое дерево процветало, тогда как другое прозябало. Однако, когда власть Сената стала увядать, вместе с ним начало увядать и дерево Патрициев, и в итоге оно совершенно поблекло. В то же самое время дерево Плебеев увеличилось и раскинулось, заслоняя собою первое дерево.

В древней Греции почитали оливковое дерево, и говорят, Афина в период строительства города Афины создала оливковое дерево из земли, а Плиний утверждает, что в его время все то же самое дерево росло в Афинской цитадели.

Одним из наиболее известных легендарных деревьев был Дуб Мамре, или Дерево Абрама. Неизвестно точно, к какому виду относилось это дерево. Говорили, что под этим деревом жил Абрам, и что в его тени он общался с ангелами, хотя согласно другой версии легенды, дерево это возникло из посоха одного из ангельских посетителей Абрама. Джозефус говорит, что это дерево процветало с момента сотворения мира, и что оно существует и поныне. Долгое время под ним проводились известные ярмарки.

Этот Дуб Мамре также попадает под категорию Высохшего дерева, и путешественник по имени Монтевилла, писал, что в «долине Мамбре, по дороге из Эброка в Фивлеем стоит печально увядшее дерево, которое местные жители называют «Путешествием», но мы его называем «Деревом Победы»; «Это дуб, который, как полагают, стоял там с начала мира; до мук нашего господа оно было зеленым и пышнолистным, но когда бог умер на кресте, оно увяло…». В пророческих писаниях говорится, что с того света явится принц со многими христианами, который покорит эти земли и повелит петь мессы под сухим деревом, и это дерево вновь зазеленеет, и евреи и язычники станут христианами. Поэтому ему оказан огромный почет, и его добросовестно охраняют».

Другим легендарным деревом Палестины было дерево, на котором, по словам Святого Матфея, повесился Иуда после того, как он предал Иисуса, и несколько деревьев «оспаривают» эту сомнительную честь быть деревом Иуды. Согласно существующей легенде это был тамариск. Сейчас это куст, но прежде это было большое и красивое дерево. Так как на нем повесился Иуда, то в силу божественного проклятия оно превратилось в куст, неприглядный, маленький, уродливый, бесполезный и непригодный даже для разжигания небольшого огня. Говорят, что дух Иуды всегда витает вокруг тамариска, и его преследует кошмар – видение своего тела, висящего на нем. Сэр Джон Мондевиль утверждает, что этим деревом была бузина, которое он видел в своих путешествиях. Он говорит: «У дороги находится Дерево Бузина, на котором повесился Иуда с отчаяния, когда он продал и предал нашего Господа».

В Гвальоре в Индии над могилой Фан-Шейна, который был великолепным музыкантом, восхищавшим двор императора Акбара, растет волшебное дерево. Говорят, что пожевав листья этого дерева, можно сделать свой голос необычайно сладкозвучным. Спутницы леди Лаллы Рукх утверждали, что голос поэта Фераморза, в моменты, когда он говорил о любви, был настолько сладок, что можно было подумать, что он пожевал листья этого волшебного дерева.

На американском континенте мы также находим примеры легендарных деревьев. Говорят, что почитаемый кипарис до сих пор существует на дороге между Вера Круз и Мехико. Его ствол имеет в окружности 117 футов и под его могучей сенью целая армия Кортеса, включавшая 600 человек и 40 лошадей, смогла укрыться от непогоды. Де Кандойль считает, что это дерево насчитывает 6000 лет.

Известные деревья

Многие индивидуальные деревья обрели известность в различных странах благодаря своему возрасту, размеру или исторической или мифологической ассоциации. Одними из старейших деревьев в мире являются некие «образцы» вида кипарисов, известных под названием секвойя или «Wellingtonia gigantea» из Калифорнии, которые, возможно, существовали еще в мезозойскую эпоху и поэтому они могут быть старейшими живыми существами на поверхности Земли; мир, бывший их ровесником, исчез и они остались одни. Подсчитано, что наибольшее из этих деревьев, называющееся Большим деревом Калифорнии, не могло «обрести» зрелость раньше 1500 лет, а его старость наступила лишь после 4000-го возраста. За те века, которым эти деревья были свидетелями, до того, как их обнаружил цивилизованный человек, много любопытных событий произошло под их сенью. В мезозойскую эпоху мимо них брели странные животные, удивительные птицы гнездились на их ветвях и другие деревья давно исчезнувших видов окружали их. Если бы они могли говорить!

Кедры – гиганты растительного мира, а самыми маленькими известными деревьями являются ивы, Salix herbacea. Они редко превышают в высоту три дюйма, чаще не больше двух, и все же они во всех отношениях настоящие деревья и их можно найти растущими на самых высоких горах Британии.

Помимо известных и знаменитых дубов Англии, существует много других деревьев, имеющих определенную славу, о которых здесь говорить необязательно. Однако мы не можем ничего не сказать об известном дубе из Эррола в Шотландии, которого давно уже нет на этом свете. Утверждали, что судьба семьи Хэйсов из Эррола в Карсе Говри была связана с омелой, росшей на этом дереве. Один из потомков семьи в отношении такого убеждения сказал следующее: «Семьи графств, расположенных в низинах, почти забыли о своих эмблемах; но благодаря древней аббревиатуре MS и преданиям, рассказываемым старыми людьми из Пертшира, можно судить о том, что эмблемой Хэйсов была омела. Неподалеку от Эррола и камня Сокола некогда рос огромный дуб неизвестного возраста, на котором росло большое количество омелы: с этим деревом было связано много легенд и заклинаний и жизнь семьи Хэй была связана с его существованием. Считалось, что веточка омелы, срезанная кем-то из семьи Хэй накануне Олхэллоумаса новым кинжалом и пронесенная вокруг дерева по часовой стрелке, сопровождаемая определенным заклинанием, является надежным средством против всех чар и колдовства, и талисманом в битве. Хворост, собранный в том же духе, клали в колыбель ребенка, что должно было уберечь детей от похищения феями. Люди также говорили, что когда корень дуба погибнет, в очаге Эррола должна расти трава и ворон должен сидеть в гнезде сокола». Двумя наиболее печальными поступками, совершенными членами семейства Хэй, были убийство белого сокола и срезание конечности с Эрролского Дуба.

Томас Стихотворец вышеуказанное пророчество изложил следующим образом:

 
Пока омела держится на Эрролском дубе,
И этот дуб стоит крепко,
Семья Хэй будет процветать, и их славный серый ястреб
Не дрогнет перед бурей.
Но когда корень дуба загниет
И омела сморщится на его увядшей груди,
Тогда на эрролском очаге будет расти трава
И ворона окажется в гнезде сокола».
 

В Хоуф Касл в Ирландии растет другое дерево, о котором сложена похожая легенда. С его благом связано благо св. Лоуренца, графа Хоуфского. Полагали, что когда дерево рухнет, то прямая линия семьи Хоуфов вымрет. Чтобы отдалить этот страшный час, ветви дерева поддерживались деревянными подпорками.

На нижних склонах горы Этна растет несколько древних и огромных каштановых деревьев. Самое большое и известное из них называется Castagno di cento cavalli или «Каштан сотни лошадей». У подножия это дерево имеет в обхвате 190 футов. Жители этого района утверждают, что когда Жанна Арагонская ехала из Испании в Неаполь, она остановилась на Сицилии, чтобы посетить гору Этну. Туда она, как и вся ее свита, ехала на лошади. Когда по дороге их застала буря, они все укрылись под этим деревом. Его обширная крона смогла укрыть от дождя их всех с лошадьми, откуда и пошло название дерева. Огромный ствол его пуст, и внутри его сооружен своего рода дом, где могут укрыться пастухи со своим стадом.

После битвы под Моратом в 1476 г., ознаменовавшей собой яркий кризис в истории Швейцарии, во Фрибурге, чтобы увековечить эту победу, посадили липу. Дерево, насчитывающее сегодня свыше 400 лет, окружено колоннадой, и его почитаемые ветви поддерживаются деревянными опорами. Другая известная липа растет в Голденкроне в Богемии. В «Ботанической газете» за сентябрь 1855 г. дается следующее его описание: «Во дворе древнего аббатства Кистерцианцев в Голденкроне в Богемии, есть очень старое дерево, почитаемая липа. Весной, когда растительность получает первый импульс и рапространяются первые почки, первые листы не раскрываются полностью, а касаются друг друга главными жилами и стеблями (в этом, кажется, повинны ползущие по листьям насекомые). В народе говорят, что это дерево носит Capuzen (капюшон монаха), и доверчивые люди считают, что эти капюшоны росли на дереве с того времени, когда Циска, уничтожив в 1420 г. монастырь, повесил на нем монахов – для напоминания потомкам о совершенной жестокости».

Изумительная липа в Нойштадте, в Герцогстве Вюртембергском, дала этому городу название «Нойштадт у большой липы». Однажды во время осады его крона сильно пострадала, но впоследствии ветви были поддержаны колоннами и монументами из камня, на которых были изображены эмблемы и девизы различных дворян.

Не менее знаменательная липа росла в Сюдерхайштеде в Дитмаршене, под именем «Чудесное дерево». Местные жители всегда верили в древнее пророчество: когда свобода города будет потеряна, дерево увянет. Это пророчество сбылось, но сегодня сильна вера и в другое предсказание, согласно которому в тот день, когда сорока совьет себе на его ветвях гнездо, дерево вновь оживет и город опять станет свободным.

В древности в Греции и Малой Азии считали, что несколько платанов, растущих там, обрели бессмертную славу. Платан – азиатское дерево, и на протяжении тысячелетий он был объектом религиозного почитания, особенно для иранцев и народов Малой Азии. Так как его древесина не представляла особой ценности, то в Грецию и Италию его завезли лишь по причине благодатной тени, которую предоставляла его пышная листва.

В Кафии, в Аркадии, росло необычайно красивое и большое платановое дерево, которое Павсаний, во время своих путешествий по Греции во втором столетии, видел своими собственными глазами, и которое в тот период должно быть насчитывало 13 столетий. Его назвали Платаном Менелая, потому что, по словам местных жителей, его своими собственными руками посадил Менелай, когда он прибыл в Кафию собирать армию для ведения Троянских войн, но Теофрастус полагал, что его посадил Агамемнон.

Во Фригии, по словам ее жителей, растет большой и древний платан, на котором якобы Аполлон подвесил своего соперника Марса.

Много догадок высказывалось в отношении горчичного дерева, упоминавшегося в Святом писании, и долгое время считали, что это Salvadora Persica, которая якобы обильно росла в Палестине. Об этом пишут путешествующие в этой стране Ирби и Мэнглс, видевшие ее у Мертвого моря. Они говорят: «Мы там встречали одно любопытное дерево в большом количестве, на ветвях которого растут плоды, напоминающие смородину цвета сливы, они вкусны, хотя и сильно ароматны, почти как горчица. Листья также остры на вкус, как и плоды, хотя и не так сильно. Мы считаем, что возможно, об этом дереве говорил наш Спаситель в Притче о горчичном семени, а не о том растении, что растет на севере». Однако позже, д-р Хунер говорил о том, что это растение имеется лишь в субтропической долине Энгеди, и во время своего пребывания в Сирии он не слышал, чтобы о нем говорили или его видели где-нибудь в другом месте. Сегодня полагают, что этим горчичным деревом было просто обычное горчичное растение (Sinapis nigra), которое в Палестине распространено. Ирби и Мэнглс говорили, что оно достигало голов их лошадей, и д-р Томсон утверждал, что видел экземпляр высотой с лошадь со всадником.

Одним из наиболее известных деревьев Индии является баньян, растущий на берегах Нербудды, который индусы называют Каббир-бэрр или Кабира-бар. Считается, что именно это дерево описал адмирал Александра Великого Неарх, сказавший о нем, что в его огромной тени может укрыться целая армия.

В Африке, в особенности в Сенегале, и на некоторых островах недалеко от африканского побережья, растет баобаб (Adansоnia digitata). У него самый толстый в мире ствол беловатого оттенка и конической формы, достигающий в высоту (до нижних ветвей) всего 15 футов, тогда как окружность его часто бывает более 100 футов. Нижние ветви толсты и многочисленны, от 30 до 60 футов в длину, расходятся горизонтально во всех направлениях, и поскольку постепенно к верхушке они становятся все более короткими, дерево выглядит огромным куполом. Его листья напоминают пальцы человеческой руки, и натуралист Адансон дал ему специфическое название «digitata», это родовое имя он придумал сам. Его цветы пропорционального размера, белоснежного цвета, и с момента своего распускания им оказывают особое почтение. Его плоды большие, овальные, напоминающие огурцы, их очень любят обезьяны, и дерево часто называют Деревом обезьяньего хлеба.

Деревья, «отвечающие» за супружеское счастье

В некоторых случаях деревья являются «ответственными» за браки, и часто можно встретить деревья, которые якобы представляют обрученных, а впоследствии и молодые пары. Так, в нескольких германских и славянских странах одно или два дерева сажают перед домом только что женившейся пары, как символ счастья, желаемого им.

В Пруссии распространен обычай, согласно которому, если девушка хочет сохранить любовь другого человека, она вкладывает три свои волосинки в трещину в дереве, которое ее представляет. Считается, что волосы и любовь девушки растут вместе с деревом.

Д-р Маннерхардт говорит, что согласно Стракерджану, возле Олденбурга бытует странный обычай. Когда жених оставляет отчий дом, отправляясь в чужую деревню, он вышивает на углах постельного белья, которое он берет с собой, цветы и дерево, с петухами на ветвях. По сторонам ствола дерева вышиваются инициалы фамильного имени и имени невесты. Невеста также на своей рубашке вышивает инициалы своего имени и имени мужа.

В Индии есть брачный обычай, состоящий в том, что жених и невеста обходят несколько раз вокруг некоего дерева. А в некоторых индийских племенах, живущих на холмах, практикуется обычай привязывания невесты к дереву Махве, которая должна перед тем коснуться его свинцовым суриком и обхватить его своими руками. Подобное жених проделывает с деревом Манго. Считается, что воспроизводительные возможности деревьев могут быть переданы новобрачным.