Текст книги "Личное оружие"

Автор книги: Владимир Романовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

– И ты хочешь...

– Да. Посмотри её счет. Приход, перечисления, кому, сколько...

– Да, с тобой не соскучишься.

– Гена, дело стоит того.

– Жди меня здесь. Схожу в операционный отдел, есть у меня там одна подруга... Но... Ты понимаешь, что сведения конфиденциальные. Если кто-то докопается...

– Не докопаются.

Токарев вернулся через четверть часа. Лицо его было непроницаемым.

– Они получили миллиард из бюджета и тут же перевели его в какую-то "Комету". Она тоже клиент нашего банка. Вот её адрес и телефон. Что будешь делать?

– Попробую прозондировать. Если там замешан Саватеев, значит мы на правильном пути.

– Не мы, а ты. Честно говоря, я не очень верю во все эти штуки.

– Я тебе докажу, что прав.

– Только не зарывайся. Времени у тебя всего несколько дней – до возвращения шефа. Потом будет не до этого. Желаю успеха.

Андрей вышел во двор. Сергей возился в багажнике их "Волги".

– Садись, – Андрей показал Сергею на место водителя. – Дай-ка карту.

Сергей вытянул из бардачка карту Москвы, протянул её Андрею

– Вот здесь, – Андрей отчертил ногтем крест, – идет улица Песочная. Там есть одна контора, я хочу проверить на них новую аппаратуру. Для тренировки.

Сергей вывел "Волгу" на проспект, и Андрей поднял трубку радиотелефона:

– Проверим связь, – и он набрал номер "Кометы".

К его удивлению ему ответили: мужской голос, солидный и бодрый пророкотал:

– Слушаю вас.

– Директора, пожалуйста, – Андрей говорил вежливо и уверенно.

– Я у телефона.

– Извините, забыл имя, отчество... – Андрей изобразил в голосе растерянность.

– Борис Семенович, – ответила трубка.

– Борис Семенович, ещё раз извините, у меня деловое поручение к вам... Как вас найти?

– От кого поручение? – в голосе Бориса Семеновича проскользнуло легкое удивление.

– Я объясню, не по телефону.

– Ну ладно, подъезжайте.

– Я в центре. Как лучше вас найти?

Выслушав маршрут, Андрей повернулся к Сергею:

– Техника работает нормально. Теперь блудить не будем.

К трехэтажному зданию авиационного техникума, где размещалась "Комета", подъехали через полчаса. Объяснив Сергею, где стоять и как пользоваться магнитофоном, Андрей направился ко входу. Теперь надо было сделать главное – незаметно установить микрофоны.

В помещении долго плутал по коридорам в поисках офиса "Кометы". Бориса Семеновича пришлось подождать. Сияющий, быстрый, в элегантном сером костюме, заметив в коридоре посетителя, он остановился.

– Это я звонил вам... – Андрей посторонился, пропуская его к двери.

– Прошу, – Мишин широким жестом пригласил Андрея в кабинет. Отдернул с единственного окна тяжелые складчатые шторы, устроился в кресле.

– Чем могу служить? – Мишин широко улыбнулся.

– Меня зовут Андрей Николаевич, – представился Андрей.

– Мишин Борис Семенович, – директор "Кометы" смотрел на него внимательно и выжидающе.

– Борис Семенович, за что вам платит "Заря"? А моя фирма бедствует... Не поделитесь ли заказом?

– Вы что, Андрей Николаевич, в своем уме?

– В своем. Мы могли бы неплохо сотрудничать.

– Какая "Заря"? Вы куда пришли? Здесь фирма по вычислительным системам... Я вызову милицию, черт побери...

– Давай, вызывай, – Андрей повысил голос . – Ты думаешь, я не знаю, сколько вам сбросила "Заря"? – он придвинулся к столу. – Придется делиться, дорогой!

Мишин взвился с кресла и выдавил сквозь сжатые губы:

– Вон отсюда!

Сбивая стулья, он вихрем пронесся к двери и выскочил в коридор.

– Шестопалов, ко мне! – услышал Андрей его истошный крик.

Достав из кармана заготовленные два "жучка", Андрей быстро вонзил их в обои, один слева от кресла директора над сейфом, второй – справа над книжной полкой. Мишин продолжал что-то выкрикивать в коридоре. Наконец, он снова появился в кабинете в сопровождении двух рослых парней.

– Покажите ему выход! – Мишин указал пальцем на дверь и, в упор глядя в глаза Андрею, процедил сквозь зубы:

– Иди отсюда, дорогой, пока цел. И обратись к психиатру. У тебя по-моему не все дома.

– Я уйду, – голос Андрея теперь был спокоен. – Подумай над моим предложением. Выход я найду и сам, – Андрей отодвинул плечом топтавшегося перед ним сотрудника "Кометы" и хлопнул за собой дверью. Через несколько секунд он услышал за спиной торопливые шаги и оглянулся: две фигуры, загораживая собой коридор и, держась на всякий случай на почтительном расстоянии, провожали его к выходу.

Андрей пересек широкий двор и, оглянувшись на окна и двери, повернул за угол. За ним никто не следил.

Сергей ждал его на противоположной стороне.

– Задача такая, – Андрей забрался в машину. – Ведешь запись на магнитофон, – Андрей достал из бардачка плоскую коробочку и вытянул антенну и наушники.

– Запись включаешь вот этой кнопкой, выключаешь вот этой. Включать только когда услышишь разговор. Будешь дежурить в этом районе до 9 вечера. Потом домой. Машину оставишь у дома. Смотри, чтоб не угнали. На следующий день часов в десять вместе с Николаем снова заступаете на дежурство и тоже до вечера. Понял?

– Чего не понять, – прогудел Сергей.

– Кто у вас старший, ты или Николай?

– У нас демократия, – пробасил Сергей. – Старших нет.

– Это называется анархией. Старшим будешь ты.

– Это почему?

– Голос командный. И вид солидный. Как у начальника. Обедать и прочие дела – по очереди. В машине постоянно должен кто-то быть. Девиц не водить. Вопросы?

– Вроде все ясно.

– А пока посидим, послушаем.

Оставшись один, Мишин задумался. Кто-то пронюхал про большие деньги и начинает "наезд". Теперь, скорее, всего, потребуются дополнительные расходы и хлопоты. Саватеев, как всегда, оказывается в стороне, а отбиваться придется ему Мишину. Он позвонил Саватееву и, с раздражением услышав его жизнерадостный тенор, подумал: "Сейчас я тебя обрадую".

– У меня проблема. Надо встретиться и обсудить с глазу на глаз. Из какой оперы, из какой оперы... Все из той же. Кто-то организовал наезд. Сегодня был их представитель. Здоровенный бугай. Им известен мой баланс в банке. Откуда все это могло просочиться?

– Какой он из себя, этот пришелец? – после короткой паузы спросил Саватеев.

– Высокий, здоровый, морда злая, на левом виске шрам. Предстаился Андрей Николаевич.

– Знакомая личность, – задумчиво протянул Саватеев. – Не расстраивайся, на него найдем управу.

Подписав платежки и банковские чеки, Мишин вызвал машину и поехал к Саватееву.

Андрей внимательно слушал разговор, но знать ответы Саватеева он не мог и куда отправился его новый знакомый, не понял. Толкнув Сергея, чтобы следовал за машиной Мишина, он внимательно вглядывался вперед. Постепенно с каждым поворотом становилось ясно, что подозрения его подтверждались: Мишин явно следовал в "Зарю". К кому? Дождавшись, пока тот исчез за проходной, Андрей отправил Сергея к авиационному техникуму, а сам разыскал телефон-автомат. Поколебавшись, набрал номер дирекции, услышав знакомый грудной голос Нинико, едва не бросил трубку.

– Здравствуй, это Андрей... Извини, что потревожил.

– Здравствуй, – голос её звучал холодно и удивленно.

– Нинико, там у вас должен появится Мишин...

– Не зови меня так, пожалуйста. Для тебя я – Нина Корнеевна. И не звони мне больше. Прощай, – Нинико с треском бросила на рычаг трубку.

Андрей с досадой почувствовал, что совершил ошибку. Нинико – человек горячий, не следовало звонить ей. Железный принцип – не ходи по старым адресам, не зли попусту покинутых тобой женщин. Напрасно, напрасно он это сделал.

Придя в себя от неожиданного звонка Андрея, Нинико прошла в кабинет Саватеева, куда минутой раньше она проводила Мишина.

Саватеев удивленно перевел на неё глаза.

– Сейчас был звонок, – без предисловий начала она, – от кого бы вы подумали – от Безуглова. – Ищет Мишина.

– Та-ак, – Мишин откинулся на спинку стула. – Это становится интересным. – И что ты ответила?

– Попросила больше не звонить.

– Напрасно, Нинико, – заключил Саватеев.

– Да кто он такой, в конце концов, Евгений Степанович, – возмущенно пробормотала она. Губы её дрожали от гнева.

– Понимаешь, из-за увольнения он затеял какую-то грязную возню... Собирает, как говорили раньше, компромат. Надо было с ним похитрее, поласковее...

– Я же не знала, – обеспокоенная она искала глазами взгляд Саватеева.

– Ладно. Что сделано, то сделано, – Саватеев поднял на неё глаза. Спасибо, Нинико. Но в следующий раз, если позвонит...

– Он не позвонит, – почти прошептала она.

– Ну а вдруг. Тогда подключи второй телефон и поболтай с ним, узнай, что ему надо, я послушаю, договорились?

– Хорошо, – она кивнула и направилась к выходу.

– Парень рвется на неприятности.

– Точно, – кивнул Саватеев.

– И у него есть информаторы, – добавил Мишин.

– Спежов? – предположил Саватеев.

– Не думаю. Он теперь наш и Безуглова избегает. А перечисление с "Зари", это как? Спежову это вообще недоступно. Как он на меня вообще вышел? Мистика?

– Информация о счетах могла просочиться только из банка. В министерстве наших соисполнителей не знают, – Саватеев сделал ещё одну отметку на схеме. – А как он тебя здесь отловил?

– Он мог просто проследить. Я сам виноват, не подумал. Сразу после его налета я бросился к тебе. Он мог подождать и отправится за мной.

– Что из этого следует? Я имею в виду – степень опасности, – пояснил Саватеев.

– Все операции идут через "Южный коммерческий банк". Если он имеет доступ к информации, если знает всю схему от бюджета до низовых организаций... И, если у "Зари" есть конкуренты, которые могут подключить прессу... Заказ может оказаться под угрозой. Чтобы не дразнить общественность, возьмут другую организацию, Саблина, например. Такое уже бывало, – махнул рукой Мишин

– Что ты предлагаешь? – спросил Саватеев бросил ручку на стол.

– Надо узнать, кто за ним стоит. Последить. А потом... Подключу ребят Бригадира.

Саватеев поморщился:

– Это твои проблемы. В этом я не разбираюсь.

– Другого выхода нет, – жестко сказал Мишин и поднялся, едва скрывая раздражение. Этот чистюля пытается ускользнуть, как ящерица. Благодетель. Добыл заказ и умывает ручки. Теперь этого мало. Требуется не просто добыть деньги, но ещё и удержать их.

– А вот банк придется взять на себя мне, – Саватеев тяжело вздохнул, демонстрируя всем своим видом важность и непосильность возложенной им на себя задачи. – Информация конфиденциальная, пусть наведут порядок, иначе мы найдем другой.

Глава 14.

Анатолий Сергеевич Сергушов нажал на рукоятке кресла кнопку и откинулся на спинку. Две недели назад он временно переселился в кабинет начальника отдела, который отправился в отпуск.

Кресло было превосходным: полужесткое, легкое и удобное, с вращаемым сиденьем, изменяемой высотой и регулируемой спинкой. Можно подогнать даже гималайскому медведю, подумал Сергушов, шеф знает толк в креслах.

Он посмотрел на часы: сейчас должен появиться Андрей Безуглов, сам позвонил и напросился на разговор. Что опять за проблемы у этого партизана, подумал Сергущов, не живется ему спокойно. Накануне Сергушова посетил капитан из ФСБ, интересовался Безугловым. С каким – то американцем тот оказался в пять утра в зоне ЧП у метро. Быстро работают ребята, подумал Сергушов.

Андрей появился в конце дня, он впервые видел Сергушова в форме, да ещё в таком роскошном кабинете. Присмотрелся – перед ним сидел все тот же Сергушов, с простоватой улыбкой на круглом лице и приподнятыми, словно застывшими от удивления светлыми бровями.

– Садись, разбойник. Как жизнь-то, не женился?

– Собираюсь.

– Пригласишь?

– Само собой, Анатолий Сергеевич.

Сергушов молчал, ждал, когда Андрей соберется с мыслями.

– Я вот хотел поблагодарить, что помните обо мне, Таранову подсказали...

– Разве тебя забудешь. Только учти, что я не только ради тебя старался. Ради себя тоже, – он внимательно взглянул на Андрея. – Душа не на месте, когда ты без работы. А вдруг тебя снова кто-нибудь обидит. Такие, как ты, должны быть загружены до предела. Праздный мозг – мастерская дьявола, слышал? От безработицы, небось, так и хотелось дать кому-нибудь в морду, точно?

– Был такой момент, – признался Андрей.

– Ну вот, я же говорил. Справедливость и демократия – не твое ремесло, братец, уж слишком тяжелая у тебя рука. Так что же тебя привело ко мне? Я думаю, не только благодарность. Тобой, кстати, интересовалась ФСБ... Ты попал в список задержанных у метро в то утро. Что ты делал в районе площади Восстания, в районе оцепления, да ещё в такую рань?

– Возвращался из Твери, машину перегонял для шефа, "Волгу".

– Один?

– Были ещё два наших парня и попутчик один, американец, знакомый, Роберт Донован. Никогда не был в Торжке и напросился. А что там случилось в метро в то утро? Газ, пожар, обвал? Паника была приличная. ОМОН, стрельба. Я видел одного бомжа, тот трясся от страха.

– Разбираются, пока неясно.

– Анатолий Сергеевич, меня вот что привело. Похоже, мной стало интересоваться не только ФСБ.

– Что стряслось?

И Андрей, опустив все о работе над имитатором, рассказал о визите к матери трех "пожарных милиционеров" и об исчезновении "черного талисмана".

– Может, там драгметаллы? – чувствовалось, что Сергушов к сообщению Андрея никакого интереса не проявляет. – Ну-ка опиши мне их на всякий случай, – Сергушов придвинул к себе блокнот.

– Примерно одного возраста, лет 25, один – высокий, лицо худощавое, длинное, темноволосый, короткая стрижка, двое – пониже ростом.

– Не густо, – Сергушов захлопнул блокнот.

– Есть и ещё вопрос... – Андрей заколебался на мгновенье и продолжал: – Как вы знаете, я не просто ушел из "Зари", меня выставили. Было сокращение. Нет заказов, нет финансирования – так нам объяснили. И в то же самое время в "Зарю" поступает огромный заказ, поступают бюджетные деньги, миллиард, который через несколько дней переводится на счет частного предприятия. Это что, не свинство?

– Почему? – спокойно возразил Сергушов. – Обычная практика: головной исполнитель нанимает для выполнения работ соисполнителей. Заработал сам, дай заработать своим друзьям, и тогда они тоже дадут заработать тебе.

– Это же обычная обналичка. Отмывание. Перегонный куб. Бюджет в свой карман перекачивают... А перебрасывает денежки замдиректора "Зари", доктор наук. С Мишиным они в одной связке. Как альпинисты.

– Это ничего не значит. Бюджет – дело темное. Откуда к тебе попала эта информация? Конфиденциальная, чтоб ты знал. Вот твой Таранов покрутил несколько дней эти деньги и нажил, наверно, ещё полмиллиарда. И из него тебе выплатит приличный оклад. Такая уж сейчас экономика. Ничего противозаконного они не делают. Потому что таковы у нас законы. Ты думаешь, мы ничего не знаем, и ты нам чуть-чуть глаза открыл? На сегодняшний день, это не отмывание денег, а освоение выделенных бюджетных ассигнований. По научному – инвестиций. Научись культурно выражаться, понял?

– Странная вы организация, Анатолий Сергеевич. Они же смеются над вами. Вы когда последний раз зарплату получали? Не обидно?

– Запомни: я занимаюсь бандитизмом, разбоями и убийствами и поверь мне, даром хлеб не ем.

– На отсосанных деньгах весь этот ваш бандитизм и процветает. Не уголовники же сами их печатают. Их финансируют из бюджета. Вместо вашей получки.

– Да, с тобой не соскучишься. Не вздумай самому заняться расследованием. Мигом превратишься в обвиняемого. Или, ещё хуже, – в покойника. Понял? – Сергушов поднялся. – Будем прощаться. Оставь рабочий телефон на всякий случай.

– У меня теперь мобильный, – Андрей наклонился и написал на календаре номер.

– Прогресс, – Сергушов бросил взгляд на номер и протянул руку: – Будь здоров.

Круг замкнулся, решил Андрей, направляясь к выходу. Даже от Сергушова, от нормального человека, блюстителя закона ничего не зависит. "Таранов пока держится в стороне. Ну что ж, теперь я сам: и следователь, и прокурор, и уголовный розыск, и судья, вся юриспруденция, – думал он, спускаясь по лестнице.

Глава 15.

Андрей остановил свою желтую "шестерку" у дома, где жил Спежов и направился к подъезду. По дорожке прогуливала двух экзотических собак пухлая миловидная блондинка.

Андрей осторожно обошел четвероногих и поднялся на лифте к Спежову. Тот был несказанно удивлен, увидев в дверях улыбающегося Андрея.

– Ты? Привет. Проходи, проходи, я сейчас, – суетился Спежов.

– О, у тебя новый компьютер, – отметил Анлрей, когда они вошли в комнату.

– Да вот, купил... Дела налаживаются потихоньку.

– Ты не у Мишина работаешь? – Андрей присел на стул.

– Ты его знаешь? – Спежов, наконец, справился с растерянностью. – Так, небольшая халтура.

– И Саватеев там?

– Бывает, – нехотя протянул Спежов.

– Вот что я тебе скажу: уходи от них, это же мафиози...

– Н-не, не может быть, – пробормотал Спежов. – С чего ты взял?

– Они отмывают деньги. У меня есть доказательства, записи переговоров Мишина, ещё кое-что.

– Как, откуда? – Спежов присел рядом.

– А я поставил жучки в его кабинете. Только смотри, не проболтайся, говорю как другу. В стене, с двух сторон от него, прямо в обои воткнул. Скорее всего, они и сперли у меня "черный талисман". Теперь вернут, никуда не денутся. Иначе все отправлю в прокуратуру.

Спежов, стараясь не смотреть в глаза Андрея, вскочил со стула.

– А я причем? Зачем ты пришел ко мне?

– Предупредить. Сматывайся, пока не поздно.

– Я просто работал, мне деньги нужны, ты же знаешь... – бормотал Спежов, расхаживая по комнате.

– Думай сам. А я пошел, – Андрей поднялся и направился к выходу. В дверях он повернулся и добавил: – Займись лучше собаками, кинолог...

Он вышел на улицу, забрался в машину и стал наблюдать за подъездом Спежова. Через несколько минут тот появился на улице и побежал к автобусной остановке.

"И ты, Брут, продался коммерсантам", – подумал Андрей, включил зажигание и покатил к "Комете", рядом с которой в это вpемя дежурил Николай.

Через полчаса он оставил свою "шестерку" за квартал от здания авиационного техникума и подошел к намытой до блеска "Волге".

Николай цедил из пластикового стаканчика кофе, на коленях его лежала газета. Андрей устроился рядом и закурил.

– Что там? – он кивнул на магнитофон.

– Антракт, – пояснил Николай, – Хозяин пока работает молча. Как партизан.

Николай сунул руку под газету и молча переложил магнитофон на колени Андрея.

– Никто не интересовался, что ты тут делаешь?

– А чего особенного? Вон по метро катаются, чуть не половина с плейерами и наушниками... И никаких вопросов.

Так, послушаем, – Андрей вытянул наушник, приблизил к уху и включил звук.

– Заговорили? – спросил Николай, заметив, как внимательно слушает Андрей.

В наушниках стукнула дверь и знакомый, явно встревоженный голос Спежова произнес:

– Борис Семенович, здравствуйте. Выйдем в коридор.

Так, прибыл, соколик, усмехнулся Андрей, ну и что ты будешь делать?

Через несколько минут снова стукнула дверь, раздались шаги, осторожный шорох, едва различимые слова: переговаривались шепотом. Наконец, все стихло. "Жучки" нашли, подумал Андрей, и снял трубку радиотелефона. Нет, надо подождать, пока уйдет Спежов, решил он, тогда и позвоню.

– А шею нам не намылят, радикально, за это подслушивание? – спросил Николай.

– Никто не узнает. Наше дело проверить аппаратуру, какая разница – на ком. Через час свертываемся.

– Наконец-то, – обрадовался Николай.

– Надоело?

– Еще бы!

Андрей снова снял трубку и набрал номер "Кометы".

Услышав голос Андрея, Мишин долго молчал. Потерял дар речи, решил Андрей.

– Что вам от меня надо? – наконец выдавил он.

– Я хочу договориться... О соглашении. Лично подъехать к вам. Например, сейчас.

– Ну, давай.

– Я почти у ваших дверей и очень спешу, – жестко сказал Андрей.

– Заходи, я жду.

Мишин положил трубку и задумался. Ну что ж, посмотрим, что он предложит... Он оглядел кабинет. Надо быть осторожным. Наверняка явится с магнитофоном за пазухой, стервец. И хотя "жучки" были сняты и покоились теперь в комке ваты в столе, на всякий случай приходилось соблюдать осторожность. Он вышел в соседний кабинет и набрал известный одному ему номер. Узнав голос Бригадира, быстро проговорил:

– Этот парень сейчас будет у меня. На объекте никого нет. Надо все проверить. Изъять все: кассеты, бумаги... Все подозрительное. В темпе. Потом разберемся...

Андрей вошел без стука, демонстрируя независимость, сел на стул и закинул ногу на ногу.

– Вы уж меня извините, Борис Семенович... Поймите, меня не интересуют ни ваши счета, ни ваши дела. Меня интересует только мой камень... Как он попал к вам?

– Камень мы достали у перекупщиков. На рынке... Если он действительно твой, и тебе так нужен, вернем.

– Очень нужен, Борис Семенович, – проникновенно выговорил Андрей. Но я столько всего узнал лишнего, что... Мне бы хотелось вернуться в исходное положение, когда я ничего не знал. И договориться... Я готов все вернуть вам.

– Вот именно. Лишнего, – начало Мишину понравилось. – Вы действовали, мягко говоря, отвратительно, Андрей Николаевич. Деловые люди так не поступают. Это запрещенный прием.

– Затмение нашло. Я ведь был контужен... А камень – подарок моего боевого друга, погибшего... Можно понять?

– Что вы предлагаете? – сурово спросил Мишин.

– Обмен. Вы мне – камень и "жучки", а я вам взамен – все материалы.

– А где гарантии, что вы их не скопируете и не станете потом шантажировать?

– Какой смысл? Я ж понимаю, в одиночку бороться с целой организацией невозможно. Мне и не нужна борьба. Мне нужно только вернуть мои вещи.

– В принципе я согласен, – пока Мишин был удовлетворен разговором. Но должен ещё посоветоваться. Как произведем обмен? – спросил Мишин.

– Встретимся с вами лично завтра утром в людном месте и обменяемся. Из рук в руки.

– К чему такая спешка? – Мишин поднял брови. – Я просто не успею к этому времени. Камень за городом.

– Это ваши проблемы, – лицо Андрея стало твердым. – Крайний срок завтра 16 часов. Иначе я все передаю журналистам.

– Так, вот значит вы как... Берете за горло. Как так можно договориться?

– Камень, как вы сказали за городом. Разве так трудно привезти его за сутки? И потом, если вы действительно решили с ним расстаться, то какие проблемы? Зачем тянуть? Это вредно для здоровья. У журналистов давно не было ничего жареного, ребята томятся от скуки. Представляете, какого мамонта они вылепят из этой пустячной истории? И вот что... Не вздумайте его подменить. Я в этом камне каждую трещинку, каждую прожилку помню. А тепеpь, в знак нашей договоpенности, веpните-ка мне паpу "жучков", что я у вас оставил.

Обычно бледное лицо заядлого курильщика Мишина налилось кровью. Он долго молчал, наконец успокоился, вытянул из стола комок ваты с завеpнутыми микpофонами и с придыханием проговорил:

– Деpжи. Так дела не делаются, когда-нибудь поймешь. Каюсь, недооценил я тебя. Позвонишь завтра, ближе к обеду.

– Договорились, – Андрей встал и, не прощаясь, вышел.

– Все, на сегодня ты и Сергей свободны, – бросил он, открывая дверцу "Волги". – Встретимся завтра.

Обрадованный Николай выбрался из кабины и, пожав Андрею руку направился к метро.

Встревоженный Мишин вызвал машину и через полчаса был у Саватеева.

– Я только что общался с этим подонком, с Безугловым. Он поставил ультиматум – завтра вернуть камень. Грозит, подлец. Ты уверял меня, что это безобидный инженер. Разве мог он один расставить такие сети? Я не верю. Кто-то начинает крупный наезд, и пока стоит в тени. Сейчас ребята Бригадира проводят у него обыск.

– Не паникуй. Ничего страшного пока не произошло. Наезд, так наезд. Значит, придется делиться. К этому всегда надо быть готовым, когда на счет поступает такая сумма. Значит, придется изыскивать новые средства. Для компенсации. А камень пока не отдадим. – Саватеев, ухватившись за "наезд", теперь хитрил. – Я думаю, он ему не очень-то и нужен. Камень – только предлог. Наезд ради другого – ради денег. Поэтому вот что. Завтра скажешь ему, что вернуть камень в его срок не можешь. Попросишь отсрочку, дня на два-три. За это время проведем испытание имитатора под водой. А потом вернем камень.

– Отсрочку? Он не поверит, – с сомнением покачал головой Мишин.

– Поверит, если ещё предложишь и деньги, компенсацию за так сказать моральный ущерб, – Саватеев откинулся в кресле и кивнул на сейф. – Да не переживай ты. Может налить?

– Нет, не хочу, – угрюмо пробормотал Мишин.

Глава 16.

Самотокин, в растегнутой светлой сорочке, развалился в кресле и размышлял вслух. Константин Иванович Верхотуров из оперативного отдела, голубоглазый, большеголовый с ежиком светлых прямых волос, сидел напротив и слушал.

– Что общего у Донована с Безугловым? Боевой парень, бывший летчик, потом инженер... Недавно устроился в банк. Не понятно. Квартиру Донована проверяли?

– Естественно. Ничего особенного. Из техники – фотоаппарат, компьютер, видеоаппаратура, радиоприемник, все фирменное, стандартное. Просканировали стены и пол – ничего. Что он дурной? Дома ничего держать не станет.

– Вот то-то и оно. Или у него ничего нет, или он держит спецсредства на стороне, – задумчиво проговорил Самотокин.

– Хочешь мое мнение, Олег? Оставь ты его в покое. Ну, собирает какую-то информацию. Ну, встречается с учеными... Ну и что? Научно техническую разведку сейчас можно вести вполне легально. Ну, турнем мы его из страны, и что? Они тут же выставят из Америки десяток таких же наших. Кому от этого польза? Нам же потом и воткнут. Безуглов – другое дело. Я беседовал с Зайцевым, режимщиком из "Зари". Он утверждает, что недавно, месяца три назад, во время испытания генератора излучений, они его называют имитатор, в помещениях "Зари" возникла невероятная паника. Что-то похожее на происшествие в метро. Безуглов участвовал в разработке аппарата и в его испытаниях. Он один успел среагировать: бросился к рубильнику и отключил питание. И сразу все прекратилось. Может быть, он участвует в разработке имитатора где-то на стороне? И прибыл из Твери утром специально, чтобы оценить его действие наверху, на улицах... А Донован каким-то образом пронюхал и присоседился.

– Кто ещё участвовал в разработке? – спросил Самотокин.

– Доктор наук Саватеев. Я беседовал и с ним. Он исключает наличие какого-то специфического излучения. Была обычная аварийная ситуация, и люди просто испугались.

Самотокин поднялся и встал у окна. По Лубянке катились потоки машин.

– Давай так. Вы сегодня же проверите квартиру Безуглова... Днем. И тогда решим: брать Безуглова за жабры или понаблюдать. Кстати, как зовут этого следователя, я хочу переговорить с ним?

– Сергушов Анатолий Сергеевич. Телефон там есть, – Верхотуров кивнул на бумаги.

– Все, действуйте, Казанцеву я доложу.

Во второй половине дня Верхотуров, прихватив с собой помощника, коренастого, подвижного Володю Клевцова, выехали к дому Безуглова. Дорогой несколько раз звонили ему по телефону: убеждались, что квартира пуста. Машину поставили сразу за аркой, осмотрелись, на детской площадке играли дети, рядом на лавочке что – то оживленно обсуждали две старушки. Не спеша разыскали квартиру. На всякий случай позвонили, никто не отвечал. Клевцов склонился к замку. Дверь открылась неожиданно легко. Ни черта мы здесь не найдем, решил Верхотуров, осторожно прикрывая за собой дверь, при таких запорах секретов не держат. Разделившись, начали поиск, пока Клевцов возился со сканнером, Верхотуров обошел квартиру. Две комнаты, балкон, небольшой коридор, где тут что незаметно спрячешь, подумал он, от жены заначку и ту найдет.

Внезапно появился Клевцов, лицо его было слегка озабочено.

– Костя, в двери кто-то возится.

– Спрячь сканнер в футляр. Говорить буду я. Покажем документы, извинимся, скажем, дверь была открыта. Ищем наркотики.

– Это не хозяин. Он бы уже открыл, замок я оставил исправным.

– Даже не позвонили. Значит, знают точно, что никого нет дома. Ты – в ванну, я – в комнату. Когда он или они направятся ко мне, ты вылетаешь из-за спины и командуешь... Давай, вперед, – Верхотуров подтолкнул Клевцова к двери и передернул затвор "Макарова".

Он слышал, как дверь, наконец, поддалась и кто-то тихо переговариваясь вошел в коридор. Значит, не один. Заскрипел паркет под тяжелыми шагами и замер. Остановились перед дверью, мелькнуло у Верхотурова, сейчас вылетит Клевцов. Внезапный звук пистолетного выстрела в малогабаритной квартире напоминал грохот мортиры. Верхотуров развернулся из-за двери и, направив пистолет почти в упор высокому незнакомцу в кожаной куртке, зычно крикнул, приседая:

– К стене! Руки за голову!

В глубине коридора раздался хлопок, а за спиной звон: пуля, просвистев над головой пробила стекло. Верхотуров выстрелил в грудь оглушенного грохотом, топтавшегося перед ним верзилы, следом прогремели три выстрела Клевцова. Отбросив оседавшего на пол незнакомца, Верхотуров вылетел в коридор. Пахло пороховой гарью. После яркой комнаты, он едва разглядел в сумеречном свете, проникающем из кухни, два неподвижных тела на полу и склонившегося над ними Клевцова.

– Наповал. Называется – посмотрели, – нервно хохотнул Клевцов.

– Черт побери, трое... Обыщи их, – приказал Верхотуров.

Значит не все так просто, как они сегодня рассуждали с Самотокиным. Недаром он так вцепился в это дело, значит, интуиция что-то подсказывает, или он уже что – то знает.

Верхотуров наклонился над высоким, на лице его, перекошенном мучительной судорогой, затухала жизнь. Под кожанной курткой за поясом торчал длинноствольный пистолет с глушителем. Верхотуров отложил его в сторону, обшарил карманы – ничего.

– Надо уходить, грохот был зверский, – Клевцов положил перед Верхотуровым ещё два пистолета:

– Целый арсенал, как понесем?

– Завернем. Аппарат с тобой?

– Естественно.

– Сними каждого в лицо, потом всех вместе. Я пока соберу гильзы.

Клевцов скрылся в ванной и через мгновенье появился с небольшим фотоаппаратом в руках. Несколько раз ослепительно полыхнула вспышка. Верхотуров отыскал в кухне старую газету и завернул пистолеты.

– Готово, – доложил Клевцов.

Верхотуров осторожно, чтобы не встать в растекающуюся по полу темную лужу крови, подошел к входной двери и посмотрел в глазок: на площадке никого не было.

– А как с обыском? – спросил подошедший помощник.

– Мы почти все осмотрели. Теперь пусть другие разбираются, на законном основании. Срочно уходим. Да и нет здесь ничего, нюхом чую. Пусть МВД занимается, по их департаменту. Хозяин, Безуглов этот, не даром свидетелем проходил, бандитское дело какое-то, скорее всего оттуда ноги растут. Уходим.

Щелкнув замком, осторожно прикрыли дверь и спустились по лестнице. В глаза ударило яркое августовское солнце, сочно зеленели кусты за гаражами, на площадке все так же играли дети. Не верилось, что там за дверью остывают три тела, которые только что вот так же проходили этим двором.

Из машины позвонили Самотокину.

– У нас небольшое чэпэ, – доложил как можно спокойнее Верхотуров. Три молчуна. Три, ты понял? Надо срочно к тому дому, где работает Сергушов. Да, срочно. Мы будем ждать на улице, перед входом.