Текст книги "Обыкновенные инопланетяне (СИ)"

Автор книги: Владимир Журавлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Так и вышло. Хорошо, охрана полицейского штаба – опытная охрана, даже высовываться из глядельного помещения не стали, так что военные просто внутрь прошли, никого задом кверху не уложили. Цайпань обзавидовался, глядя в наблюдательную сферу на то, как военные шли. Вот где власть! Сильная разведка! Бойцы все в жесткой броне, все в десантных двигалках, в руках не скорострелы мелкокалиберные, а настоящие метатели спецсредств! Лиц за прицельными забралами не видно, но и так понятно, что презрительные. А как не быть им презрительными? Сильная разведка гвардию императора смогла затоптать и их власть себе забрала! На их месте Цайпань не так бы гордился, сильнее!

Они вошли в приемную, как в бункер к врагам заходят: боец вход закрыл, остальные по стенам проскользнули, у окон встали, а тот, кто отдыхальную площадку проверил, даже взрывалку в руке держал наготове. Цайпань еле удержался, чтоб не заспешить навстречу. Спешить нельзя, он союзник, не враг! Тем более что и спешить поздно, командир военных уже светлую каргу с пути убрал и в кабинет прошел. А за ним, деловито и целеустремленно – двое в форме военных техников. Инженеры-перемещатели, фэй-блей!

Командир сильной разведки даже прицельное забрало не соизволил поднять. Прошелся по кабинету, заглянул в банную комнату, хмыкнул пренебрежительно, мимоходом приподнял боевым манипулятором бедренный платок нюйки-референта, одобрил чмоком увиденное, потом опустился в седалище Цайпаня и довольно закачался.

– Я – самого распределяльщика портовых складов дочка! – заявила дрожащим голосом нюйка-референт.

Цайпань злобно зашипел на нее. Лоботомница! Совсем после глушилки мозги не работают, на сильную разведку пальцы растопырила?! Командир кистью махнет – всех задом кверху положат, и ее, и Цайпаня самого! Не знает лоботомница, в какой команде сильная разведка!

– Красивая дочка! – не к месту благодушно отозвался командир-разведчик. – А что в этой помойке делаешь, если дочка?

– Руковожу здесь! – огрызнулась нюйка. – Не руководить – все развалится! Вот руковожу!

Цайпань онемел от неслыханной наглости нюйки. А та только покраснела под прицелом разведчика и бедренный платок без нужды поправила – но не отступилась. Вот наглая лоботомница. Руководит она. Это Цайпань руководит! Пока нюйка с инженерами ерундой занималась, Цайпань все правильно сделал, Цайпань о нюйке справки навел, слухи собрал! Не любимая дочка-то! Любимые на складах распределяют вместе с отцом! А эту, приблудную, пожалел просто, старый потому что стал распределяльщик портовых складов! Пожалел дочку прислуги, Высокую школу оплатил, на хорошее место пристроил. И забыл. Так что она – никто! А Цайпань – руковод здесь!

– Сочувствую, – сделал вывод командир разведки и развернулся к Цайпаню.

– Вот! – заспешил он. – Вот тут… носитель… все данные там есть, сам ждал, чтоб передать в руки…

Один из военных техников бесцеремонно забрал носитель.

– Проверь, – неожиданно приказал командир сильной разведки.

Военный техник согласно повел пальцами и развернул данные. И нахмурился.

– Уй Лицзинь, – неприятным голосом сказал техник. – Где? Вот, видишь? Три точки видишь?

Цайпань, похолодев, всмотрелся. Не видел он никаких трех точек, но как признаться? Может, в другое место надо смотреть? За спиной командир сильной разведки выругался и встал. Фэй-блей, ой что сейчас будет!

– Не вижу что-то, – угрожающе сказал командир и сдавил манипулятором загривок Цайпаня. – Лоботомник. Где?

– Не вижу! – признался до смерти перепуганный Цайпань.

– Никто не видит! – рявкнул разведчик. – А должны! Где локализация подгляд-глазков Уй Лицзинь? Всех потопчем, лоботомник!

– Мой экстраполятор предполагает – вырвали подгляд-глазки, – спокойно сообщила нюйка-референт со стороны. – С Уй Лицзинь боевики ордена Насмешников ушли, те, кто живы остались. Они могли подгляд-глазки обнаружить и вырвать. Так экстраполятор полагает, я поддерживаю вся.

– Работать надо, не поддерживать! – буркнул командир. – У меня бойцы к рейду готовы, энергостанцию подвезли, а вы не работаете.

– Мы работаем, – возразила спокойно нюйка. – Мы в штабе сетевых конкурсов архив сняли, там старые данные с подгляд-глазков есть, сами проверили-убедились. Если боевики далеко не ушли, найдете Худышку Уй. Маячки на любую ерунду ставят, как в иной мир пройдете, сразу ее услышите, да-нет?

– Работаешь, согласный весь, – неохотно признал командир. – Но если Худышке Уй вместе с подгляд-глазками голову вырвали, вернемся и всех здесь потопчем. Боевыми манипуляторами! Веди к станции перемещений, дочка.

И он ущипнул нюйке беззлобно манипулятором грудь.

Цайпань стоял на слабых ногах, потный и обессиленный, и с огромным облегчением смотрел, как уходят бойцы сильной разведки. Вот они стукнулись в кругу прицельными забралами, вскинули манипуляторы, крикнули хором, еще сделали что-то бессмысленное – и пропали, только незнакомыми запахами дохнуло от площадки перемещений. Всё.

Тогда он развернулся и с огромным наслаждением ткнул нюйку-референта в загривок. И еще. И еще. И тыкал, пока та не упала.

– Лоботомница! – выдохнул Цайпань и гордо отправился к колымажке.

Его ждали предгорья, уютный дворец и умница дочка, любимая Дяньчи-молния. А нюйка-референт осталась у станции перемещений утирать злые слезы да руководить инженерами. Вот пусть и работает, лоботомница. Пусть работает, если выбрала белхалаш! А Цайпань умный, Цайпань будет распределять.

Инопланетяне

Сарай покинули на рассвете. Вообще-то Кошка Мэй хотела бежать сразу же, но поглядела на несчастные лица и отступила. Кошка Мэй – лидер, Кошка Мэй знает, когда надо отступать! Кошка Мэй понимает, что бежать в темноте по незнакомому миру страшно. Дождаться карателей не страшно, а в темноте незнакомого мира страшно. Значит, на рассвете бежать. Набрать воды в пластиковые емкости, в те, которые валяются по канавам вдоль улицы, и бежать, только быстрее.

Так и сделали.

На повороте улицы все непроизвольно обернулись. И каким же знакомым, уютным даже показался им сарай с кучей травы! А потом из соседнего строения выглянула Худышка Уй и язвительно покачала на прощание пальцами. Пусть Уй оказалась полицаем-головняком, но смелости у нее было не меньше, чем у боевиков ордена Насмешников, потому что Робкую Весну еле успели перехватить. А потом пришлось бежать, и быстро бежать! Узкими улицами, разрыхленным полем, по искусственным лесопосадкам – напрямик к мегаполису, чей свет так хорошо был виден ночью и чьи дымы не менее хорошо виднелись на рассвете. Человек может затеряться только среди людей, так решили все. А Кошка Мэй отдельно от всех подумала, что каратели в мегаполис побоятся лезть. Должна быть какая-то защита у местных мегаполисов, как без нее? Например, контроль низколетящих целей на дальних подступах, или идентификация объемных целей на подступах ближних в связке с ленточными зенитными комплексами, почему нет? Да даже система регулировки движения местных колымажек подойдет! Лишь бы в распоряжении системы находились мобильные зенитные комплексы. Но без комплексов как движение регулировать? Значит, они есть.

Вскоре им пришлось пересечь настоящую дорогу, с каким-то покрытием. Мастер Чень тут же сунулся проверить, что за покрытие, но на наладчика зашипели все, даже хувентус и беспечная Ики, к боевикам точно не принадлежавшие. И чего они вообще с боевиками побежали, непонятно.

Когда пересекали дорогу, оказались случайно свидетелями необычного события. Промчалась мимо колымажка – факт, разве что мастеру Ченю любопытный. Но колымажка замедлилась, из-за защитного щита вылетел в канаву какой-то пакет, и странная техника умчалась с неприятным шумом. Здоровяк Мень тут же решил, что это им пакет. Да не только он – все так решили! А для чего еще выбрасывать из колымажки пакеты? Так что Мень с неожиданной для его сложения легкостью сбегал и пакет принес. И как же удивились все, обнаружив там знакомые уже пластиковые емкости, и обрывки упаковок, и еще порченое что-то – потому что даже в иных мирах вряд ли едят зеленую плесень! Боевики даже остановились в изумлении.

– Обронили случайно? – предположил простодушный Мень.

Мастер Чень с нехорошей улыбкой оглядел канаву, и вслед за ним оглядели все. Пакеты, емкости, обрывки всякие валялись на всем протяжении дороги.

– Хотел бы я ознакомиться с местными законами Аркана! – не в первый раз заявил он.

Похоже, он что-то начал понимать в новом мире. Остальные же тратили драгоценное время в попытках объяснить увиденное. Мусор вдоль дороги? А как же уборщики? Как же власть? Это же рабочие места для низкоквалифицированных маскулинов, которых в любом обществе большинство! Попробовали б на Арктуре оставить дороги без уборки. Нет средств? Ха, профсоюзы б заставили найти! Чиновники своей бы обеспечительной карточкой поделились, чтоб рабочие места оплатить! Иначе ух что было б! Перерабатывающие центры, опять же, именно чиновникам на обеспечительную карточку капают, как уборщиков не поставить? А здесь? Нет власти? Или, страшно представить, нет профсоюзов? А как такое может быть?

– Братья! – первой опомнилась Кошка Мэй. – Мы убегаем, да-нет?

И они побежали. Через дорогу, сквозь придорожную лесопосадку, по краю травяного поля прямо на дымы мегаполиса.

– Кто догадался, зачем вон те башни с тягами от одной до другой и дальше? – вдруг оживился мастер Чень. – Кошка Мэй – администратор, Кошка Мэй догадалась, да-нет?

И невинно поглядел на бегущую рядом женщину. Остальные поглядели тоже. Кошка Мэй только внутренне усмехнулась. Это была проверка на лидерство, одна из бесконечного множества. Но Кошка Мэй – лидер, Кошка Мэй всегда готова!

Женщина уверенно огляделась.

– Как Ян Хэк учил, строю пространство допущений непротиворечивых трех, – заявила она. – Вот… башни выше деревьев – это система контроля за движением. Башни между собой связаны – это система контроля за движением. На нас силовая полиция не бежит, на порхалках не несется – это не охрана посадок, а система контроля за движением. Что не так, кто спорит?

И покосилась на Яна Хэка. Старый профессор запросто мог поспорить! Он ученый, он пространство допущений давно научился строить, опытный!

Мастер Чень несдержанно кашлянул, и она с досадой поняла, что ляпнула не то.

– Робкая Весна как неприкрыто улыбается! – сердито сказала Кошка Мэй. – Наверняка знает, для чего башни, вот-вот с нами поделится!

Малышка уверенно усмехнулась:

– Башни – защита мегаполиса, без пространства допущений поняла-не глупая! Смотрите, вон еще цепь башен, и тоже к мегаполису тянется! Защита, точно говорю! Местная. Может, она поля генерирует, может, думательные блоки у машин палит…

– Башни – ничто! – недовольно проворчал Ян Хэк. – Поддержка для тяг. А по тягам энергия передается. Мастер Чень от таких осветительный шар вчера включал, только они тоньше были. А эти толстые – значит, много осветительных шаров подключается. Все видели, как ночью город светился? Вот-вот.

Беглецы разом остановились. Сообщенное старым профессором не хотело укладываться в голове. Во время движения – не хотело точно.

– У местных все привязано к тягам энергии? – недоверчиво спросил Мень. – Все-все? Оборвать – все остановится? Так это же… хуже рабства! Как местных легко пугать можно! Оборву тягу, скажет господарь – и ему на карточку сразу закапает, и немало закапает!

– Я одного понять не могу! – озабоченно признался мастер Чень. – Местные сами не хотят независимости – или им запрещают? Сделать автономные источники – просто-просто, я наладчик, я знаю! Выгодно, дешево, надежно, легко заменяется! А они – тягами связаны! Может, у них и колымажки на тягах?!

Беглецы ошарашенно переглянулись – и недоверчиво затрясли пальцами. Колымажки на единых тягах – неслыханно! Такого не может быть!

– Мы убегаем от карателей, да-нет? – не выдержала Кошка Мэй. – Или обратно тихо-тихо пойдем, пусть живыми топчут?!

Беглецы вздрогнули и опомнились. Но тут перемещатель на руке у Яна Хэка неожиданно мигнул – и загорелся разными цветами. Кошка Мэй бросила мгновенный взгляд на свою нашейную капельку – та сияла и переливалась. И что-то еще подмигивало на шее Толстяка Меня. И коротким звоном отозвались на всеобщий переполох жучки хувентуса.

– Энергия в мир пошла! – хрипло сказал мастер Чень. – Каратели энергостанцию забросили. Чень-блень! У них связь, у них оружейные системы, может, даже десантные модули! А у нас на каждом маячков больше, чем пальцев на руках! Найдут! Что делаем, братья? Мэй?

– Они сейчас найдут Уй, – неуверенно предположила женщина. – Пока переправят на родину. Пока допросят. Пока подгляд-глазки сюда зашлют. А мы как побежим…

Женщина внезапно замолчала и судорожно сжала пальцы. По краю травянистого поля, мимо странных металлических башен рыскающим курсом неслась стайка подгляд-глазков. Не стали, получается, каратели спасать Худышку Уй, сначала за беглецов решили взяться!

Ян Хэк с клацаньем вставил в игломет полную обойму и плавно шагнул к деревьям. Раздались быстрые чпоканья, и подгляд-глазки посыпались на траву, а оставшиеся испуганно метнулись прочь. Старый профессор не собирался сдаваться!

– Каратели! – напомнил хувентус испуганно. – У них леталки, у них отравные газы! Затопчут! Кошка Мэй! Ты из долгой разведки, много знаешь, тебя не тронут! Сдайся, и я с тобой, и Ики тоже – правда, Ики?

– Я – из ордена Насмешников! – рявкнула женщина. – Пятнадцать лет с вами беды делила! Что мне долгая разведка? Я всех братьев в посмертие проводила, не сдалась! Мень, мастер Чень – в одиночную оборону! Делай, как Ян Хэк делает! Бабушка Нико, Робкая Весна – уходите к мегаполису! Кто-то должен остаться живым, чтоб не умерла традиция ордена! Сунь, Ики – зарывайтесь под землю, если жить хотите!

– Помните, братья? – бледно улыбнулся Толстяк Мень. – В жизни и смерти, кровию кровь скрепя?

– Братья навек! – серьезно подтвердил урод.

– Байсин? – странным голосом вдруг сказала Робкая Весна. – Байсин!

Малышка явно кого-то звала.

– Байсин!

Рядом с дорогой, прямо среди цветущей травы дрогнул и подернулся дымкой воздух. И возникло… нечто. Беглецы не сговариваясь развернули прицелы на опасность. Подгляд-глазки – они знакомые подгляд-глазки, а тут нечто! Не всадить ли туда обойму игл?

– Байсин! – радостно завизжала Робкая Весна и кинулась к туманному пятну, как к родному существу.

Беглецы растерянно наблюдали, как она нырнула с головой в туман, как быстро исчезла, только шагалки в воздухе мелькнули. Вдохи томительного ожидания – и туман мгновенно исчез. В траве стояла абсолютно счастливая Робкая Весна, все та же зеленоглазая малышка – но как она изменилась! Бликующий костюм охватил ее ладную фигурку, с плечевых креплений хищно скалились рыла пульсаров – и настороженное туманное облако замерло за спиной. Дыроделы незаметно исчезли. Любой дыродел руку жжет, когда попадаешь под прицел пульсара!

– Мэй, Ян, представляюсь вся! – доложила она, безудержно улыбаясь. – Пилот-разведчик одиночного боевого комплекса «Призрак» Робкая Весна! Подчинена летунам охраны императора, мир Крылатых Властителей! Погибла частично при спасении принцессы правящего Дома! Восстановилась только что! Мой «Призрак» сам меня нашел, как только энергостанцию закинули, такой умница!

– Значит, ты у нас из ордена Насмешников? – не сдержалась от язвительности Кошка Мэй, несмотря на непонятную ситуацию.

– Кошка Мэй, ты злюка, но я тебя люблю! – пропела Робкая Весна нежно. – Я вас всех люблю! Байсин вернулся!

– Ты можешь спастись, – заметил урод Чень. – Твой «Призрак» быстро убегает?

Робкая Весна бешено сверкнула глазами, и всем стало понятно, что нет, не изменилась малышка, показалось только.

– Дурак ты, мастер-техник Чень! – крикнула она. – Я в ваших плавнях полжизни провела! Я ребенка там потеряла! И сейчас господари поплатятся! Покажет карателям байсин, как отравными газами на детей плеваться! В жизни и смерти, мастер Чень!

Она в порыве чувств треснула урода кулачком по спине, развернулась, сверкнула на прощание улыбкой и исчезла в туманном облаке. И через мгновение над травой поднялась призрачная птица. Качнула крыльями – и сорвалась в стремительный полет.

– Кровию кровь скрепя, малышка! – пробормотал Чень и побежал к выбранной позиции за деревом.

Толстяк Мень проворно переместился куда-то в сторону и исчез – так здорово спрятался.

– Бабушка Нико! – сердито напомнила Кошка Мэй. – Уходи! Каратели близко!

И сама побежала к деревьям.

Только это были не каратели. Рассыпавшись цепью, вслед за подгляд-глазками на десантных двигалках над травой неслись вооруженные до зубов бойцы. Армейская сильная разведка! Навстречу им кинулась отчаянная призрачная птица – Робкая Весна уводила бой от затаившихся беглецов, которым и один выстрел пульсара гарантировал смерть.

Они схлестнулись посредине травяного поля. Схлестнулись, полыхнули разрядами, закружились на несколько вдохов – и распались. Хищная птица Робкой Весны застыла, грозно сияя защитными полями. Несколько бойцов сильной разведки исчезло, только пятна горелой травы дымились после взрывов – и еще один косо тянул на чадящей двигалке к дальнему перелеску. Дотянул, дернулся и там взорвался. А остальные кинулись на Робкую Весну.

Бой был стремительным и страшным. Несколько вдохов всего весь бой. «Призрак» рванулся, заметался зигзагами, оставляя в изломах траектории яркие фантомы. Робкая Весна оказалась мастером! Большинство зарядов по фантомам и влепили! А «Призрак» крутился и плевался пульсарами, и бойцы сильной разведки исчезали один за другим. Хороши десантные двигалки, да прямых попаданий пульсара не любят, сразу взрываются. Взрываются так, что испаряются почти что.

А потом случилось то, что должно было сразу случиться, если б не мастерство Робкой Весны. По «Призраку» попали. Исчезла туманная птица, и по травяному полю покатилась маленькая фигурка. Поднялась, вскинула затрепетавшие крылья, ударила разрядом пульсара, сместилась в сторону, но медленно сместилась, и фантом получился бледным и неубедительным. По ней попали еще раз. Фигурка упала и больше не поднялась. Тогда оставшиеся в живых бойцы отключили двигалки, закинули на плечи метатели и не спеша отправились проверить результат своей работы.

– Чень-блень! – выругался сбоку мастер Чень.

Кошка Мэй его хорошо понимала. Она и сама чуть не выругалась. Их дыроделы – оружие ближнего боя, до середины поля не достанут и ничем Робкой Весне не помогут. Да и не пробить из дыродела броню сильной разведки. Даже из полицейского скорострела не пробить.

– Ай-йя-каргана! – прошипел кто-то с другой стороны древнее ругательство.

Кошка Мэй повернула голову: Толстяк Мень приподнялся из травы, расчетливым опытным движением выдвинул телескопический ствол и приник к дальноприцелу.

– Взиньк-взиньк! – пропело оружие знакомым Кошке Мэй голосом.

Женщина озадаченно прищурилась. Снайперское оружие – у Толстяка Меня? Да непростое оружие: складное, но страшно мощное! Вон как кувыркнулись бойцы сильной разведки и не встали! Толстяк Мень – вовсе не маскулин, вот как получается! И не зря она брала его когда-то на прицел первым, не подвела специальная подготовка! Толстяк Мень – самый опасный!

А бойцов сильной разведки тем временем не стало. Толстяк Мень стрелял мастерски.

– Забрать Робкую Весну! – опомнившись, скомандовала она. – Аборигены на шум прилетят, нам плохо-плохо станет!

Они добежали до Робкой Весны все одновременно, и хувентус вместе со всеми, и даже Ики. И бабушка Нико ни на шаг не отстала от молодых.

– Малышка моя! – сказал Толстяк Мень дрогнувшим голосом и бережно поднял легкую фигурку на руки.

Робкая Весна открыла затуманенные болью глаза.

– Байсин! – прошептала она жалобно и заплакала.

– Дурочка! – вздохнул Мень. – Жив твой байсин, грудью от заряда закрыла! А про меня и не думала? Мне твоя грудь любого байсина милей!

Он развернулся, чтоб отнести женщину к лесу – и уткнулся в прицелы дыроделов. Кошка Мэй подошла сбоку, забрала из его руки снайперку-ликвидатор, уверенно сложила и сунула себе в поясное крепление.

– Аборигены прилетят! – вздохнув, напомнил Толстяк Мень. – И Робкую Весну осмотреть надо. В лес идем, за кусты, да-нет?

Они отошли совсем немного, когда взорвалась двигалка одного из убитых бойцов. Только тогда все вспомнили, что сильная разведка трупы не подбирает, сильная разведка трупы взрывает, испаряет почти что! Так что когда поднялись на ноги, все не пошли к лесу, а побежали, чуть ли не полетели. За спиной слитно прогремело еще два взрыва, и следов битвы не стало, только трава тихонько задымилась.

В лесу под прикрытием кустов Толстяк Мень лично осмотрел Робкую Весну – и просветлел. Цела оказалась малышка! И контузило не очень сильно. Если шипит и ругается – значит, не сильно.

– Откуда снайперка-ликвидатор, мастер Мень? – задала Кошка Мэй интересующий всех вопрос. – Или не Мень? Или кто?

Толстяк выпрямился и неловко качнул пальцами.

– Почему не Мень? – пробормотал он. – Мень.

– А еще?

– Снайпер-ликвидатор, особая служба правительства Западного континента. Вас убивать отправили.

Кошка Мэй возмущенно вскинула пальцы. Ну что за группа досталась ей на этот раз? Из всех боевиков ордена – никто не боевик! Еще и улыбаются, смешно как будто!

– А что не убил? – поинтересовалась она, сдержав раздражение.

– Мог! – спокойно признал Толстяк Мень. – Сначала Руфеса искал. Потом… вот, Робкая Весна. Подумал – пусть поживет зеленоглазая малышка. А потом подумал: новый мир, новая жизнь. На Арктуре мне долго не жить, ликвидаторов часто убирают, чтоб не болтали. А здесь – почему нет? Робкая Весна-то рядом.

– А что скажет Робкая Весна? – страшно заинтересовался мастер Чень. – Да? Или все же нет? Или не ожидала?

– Да ты дурак, мастер Чень! – прошипела Робкая Весна еле слышно. – Как дам сейчас! Сам-то кого и зачем ищешь? Дурак длинный!

И все облегченно заулыбались.

Мимо проехали аборигены на какой-то странной колымажке, спереди непонятный инструмент, а сзади тележка. Остановились, посмотрели равнодушно на пятна горелой травы, покосились на беглецов, перебросились громкими фразами и поползли себе дальше.

– Интересно, что они сказали? – полюбопытствовал урод Чень. – Что здесь только что сражались представители иной цивилизации, защищали их мир от порабощения, да?

Ян Хэк убрал игломет и устало потер лоб.

– Один сказал: чего эти уроды в лесу торчат? – пробормотал профессор. – А другой ответил, что чурки, потому и торчат. И добавил, что мы еще в город пешком пойдем, потому что недавно с гор спустились и автобусов не видели. И мы действительно не видели…

Мастер Чень с неподдельным уважением уставился на профессора. Потом решительно развернулся к Кошке Мэй:

– У тебя остался гвардейский стимулятор? Тот, от которого свой язык заплетается, а новый легче учится? Х-хе! Давай два пластика! Не бойся, не помру, вода-то есть! А без местного языка – помру точно!

За «гвардейским» стимулятором потянулись все, даже хувентус и Ики. Хувентус, впрочем, тут же объяснил свой интерес к местному языку.

– Ухожу я от вас, – честно заявил блудодей. – Вы все время деретесь. А нельзя драться, уживаться надо! В этот раз Робкая Весна всех спасла, чуть сама не погибла. В другой раз кто спасет? Никто. А я жить люблю, я жизни радуюсь!

Хувентус без напоминаний сдал Кошке Мэй паучков и развернулся назад, к дороге.

– Подожди карателей, с ними на родину вернешься! – благоразумно посоветовала Кошка Мэй.

– Зачем на родину? В плавни – зачем? – беззаботно улыбнулся хувентус. – Там тесно, там голодно. А здесь смотрите какие просторы – и людей мало. Я лучше здесь.

– Ну тогда хоть свой игломет возьми. Без оружия одному опасно!

– Блудодею опасно? – удивился хувентус. – Это вам всем опасно, потому что вы деретесь. А я с кем угодно уживусь!

И, махнув на прощание Ики, блудодей ушел. Было видно, как вдали он взобрался на откос к дороге, как присел и развел руки перед местной колымажкой. Потом перед другой. Третья колымажка остановилась, впустила хувентуса в свое нутро и умчалась к мегаполису, в новую жизнь.

– Вот он будет жить счастливо до конца своих дней, – вздохнул Толстяк Мень завистливо.

– И мы будем, почему не будем? – подала голос Робкая Весна. – Ян Хэк не все подгляд-глазки подшиб, и весь Арктур смотрел, как сильная разведка погибла! Больше сюда не сунутся – на Арктуре Крылатых Властителей ух как боятся! Кто про нас знает – боятся очень сильно!

Беглецы неуверенно переглянулись – и повеселели. Только недоверчивая Кошка Мэй улучила момент и спросила потихоньку Яна Хэка, правду ли Робкая Весна сказала.

– И да, и нет, – задумчиво отозвался профессор. – Господари трусят, но не отступают. Такова их натура.

Кошка Мэй только пальцами удивленно развела. Ох и непрост профессор, тайные экзотизмы Руфеса как легко говорит! А она-то полагала, что экзотизмы только в архивах долгой разведки Южного континента сохранились. И то не все.

Тем временем на родине

Командир сильной разведки выглядел страшно. Прицельное забрало забрызгано кровью, нагрудная броня оплавлена, метатель спецсредств еле держится в оборванном креплении. И на спине нет десантной двигалки, а черное обгорелое пятно есть.

Разведчик припал на ногу и тяжело шагнул с площадки перемещений.

– Полицай-лечебники готовы помочь, сидят-дожидаются! – сообщила нюйка-референт на всякий случай.

Вообще-то военные не прибегали к помощи полицейских, своих сил хватало, но командир выглядел очень плохо, мог до своих и не дойти. А военные техники-перемещатели были сильно заняты – быстро-быстро вытаскивали из иного мира энергостанцию.

– Молодец, дочка! – прохрипел разведчик. – Командуй. Отдельное помещение, без подгляд-глазков, и лечебников без языков. У меня секреты – чтоб не болтали.

– Это только к Цайпаню! – решила нюйка и махнула пальцем оробевшим лечебникам.

Подумала мгновение – и туда же отправила инженеров-наладчиков много чего. Вряд ли разведчик был в состоянии отключить системы вооружения сам. Командир сильной разведки что-то прохрипел одобрительно и завалился. Был, оказывается, предел у его воли.

Впрочем, как доложили лечебники, досталось ему не очень сильно. Отбитые внутренности, болевой шок, пара ожогов и ушибы по всему телу. Можно сказать, легко отделался, если принять во внимание, что остальные разведчики не вернулись.

– Они могли, – признался командир потом. – Но тогда не вернулся бы я. Прикрыли отход. А я сбросил двигалку, совершил ложный самоподрыв – и к точке перемещений своим ходом! Так и ушел.

Накачанный смягчителями боли, он развалился в седалище Цайпаня, покачивался даже легонько и с мрачным юмором посматривал на референта. И рассказывал.

– Чисто перешли, зенитные комплексы нас не ждали, и никто не ждал. Беззащитный мир! И решили, что сначала боевиков затопчем, Уй Лицзинь обратным ходом утащим. Пустили подгляд-глазков побольше и помчались. А там – «Призрак»-одиночка из мира Крылатых Властителей, вот как! И стало нам весело. В полной комплектации «Призрак», и мастер-пилот внутри! Джань-блянь…

– Они разве существуют? – не сдержалась нюйка.

– Думали, что нет, но как дал он нам, и получилось, что да! Не всех, выходит, у дворца императора пожгли, один остался. Или новый прилетел. Это хуже.

– Один «Призрак»?!

– Дочка! – вздохнул разведчик. – Не растопыривайся! «Призрак» – энергетический боец, а мы туда целую энергостанцию закинули, он сразу присосался. И как дал! Фантомами отвлек, целеуказание запутал, нас пульсарами пожег!

Нюйка недоверчиво качнула пальцами.

– Умная вся, вижу! – усмехнулся разведчик. – Не должен был пожечь, вот правда. Звено сильной разведки само обязано «Призрака» валить. Расслабились мы, за боевиками позабавиться летели. А пилот мастером из небывалых оказался. Как дал – и половина команды в пыль. Я самоподрыв имитировал и так ушел. А остальные «Призрака» боем держали. Он и остальных в пыль. Вот правда, но другим знать не нужно, это наше внутреннее дело. Поняла?

– Нет, – созналась нюйка. – Я не ваша.

– Будешь, – улыбнулся разведчик. – Ты мне глянулась. Умная и ответственная вся. И бедренный платок так смело повязываешь, глядеть приятно.

– Я полиции служу.

– Но не в команде, – проницательно заметил мужчина. – А мне в полиции наши нужны, пригодишься.

– Что дадите?

– В команду возьмем! – удивился разведчик. – Чего еще? А команда – это все! Обеспечительная карточка, защита, дом в предгорьях – все!

– Высоко дом? – деловито поинтересовалась нюйка. – Где Цайпаня дом – или ниже?

– Где Цайпаня дом, – усмехнулся разведчик и встал. – Но с другой стороны горы. Наши там живут, тебе понравится.

Они стояли друг против друга и приценивались.

– Что возьмете? – наконец тихо спросила нюйка.

– Все. Если в команде – будь готова отдать все. Таковы правила.

– Я готова.

– Умная! – с уважением признал разведчик. – Снимай бедренный платок.

– Меня Цайпань бьет, – сообщила нюйка, спокойно развязывая узел. – Защитите?

– Цайпань – никто. Если с Цайпанем сама не справишься, в команде не нужна.

– Поняла вся.

Разведчик помедлил, разглядывая обнаженное тело. Отметил дрожащие от волнения пальцы и с удовольствием причмокнул.

– Веди в банную комнату, – решил он. – Мне стоять больно.

Потом они вместе пили хладные напитки.

– Я не блудодейка, – неловко сообщила нюйка. – Не умею как они.

– А мы в команду блудодеек не берем. Умному не нужны наркотические страсти, настоящие нужны. У тебя – настоящие. Славно дрожала. Такой и будь.

Разведчик благодушно ткнул ее в грудь. Подумал и положил ей на колени тренировочную пулялку.

– У меня такая есть, – отказалась она. – Каждый день учусь. Просто игрушка, броню не берет.

– Эта на военных зарегистрирована, – пояснил разведчик тихо. – Попадешь кому в голову – искать не станут, кто стрелял. Потому что и так видно, что военные! Если жертва – никто, искать не станут.

Нюйка посмотрела ему в глаза – и забрала оружие.

– Ты точно подходишь в команду! – обрадовался разведчик. – Слушай и запоминай. Я сейчас двигаюсь на потоптание, так положено. Доложу о «Призраке», думать будем. Вдруг там интересы Крылатых Властителей? А с Крылатыми Властителями опасно спорить! А ты сразу садись в колымажку – есть у тебя колымажка? – и в горы. У главнокомандующего силами континента тебя встретят и обучат. Вперед.

– А пропустят в горы?

– Ты же в команде.

Мужчина ласково тронул ее грудь и ушел. Нюйка подождала и с независимым видом вышла следом. Куколка-помощница посмотрела на нее вопросительно, без насмешки. Хотя хорошо понимала, чем референт в банной комнате Цайпаня занималась, что тут не понять. Столько лет в одной должности, всякое видела.

– Я в горы, – сообщила нюйка. – Срочные сообщения – в мой архив. Очень срочные – мне на брехальник. Цайпаня не вызывать, не нужен Цайпань.