Текст книги "Время дракона (СИ)"

Автор книги: Владимир Журавлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Трупы очутились в кустах. Фургон мягко покатил прочь. Вот тогда у Тамары затряслись и руки, и губы. Эльф удивленно покосился на нее. Ему-то что, он в прошлые века наубивал вдоволь, привык – а у Могутного нервов нет вообще, он когда угодно может хмыкать и лыбиться...

За стенками фургона недоуменно перекликались люди. Понятно. За время боя опять зацепила заклятие универсального перевода. И ведь не жалко ничуть. Как так можно, разговаривать без своеобычных словечек, без музыки языка, без матов, наконец!

Могутный перегнулся с облучка и заглянул в фургон.

– Вот так и поедем, дева! – ухмыльнулся он. – Напролом! Прямиком до Теплого Берега – и обратно! Как чумовое поветрие!

– Ага, – кивнула Тамара скептически. – Поехали, согласна. Не надорвись только копьем отмахиваться.

А топорики летели прямо в нее, она это точно помнила. Летели – а потом отскочили от невидимой стены. Магия. Которую она вроде бы уничтожала одним своим присутствием в первоначальном облике. Могутный, гад ехидный, кто же ты тогда?

47

– Ишь как удачно все получается, – ворчала Тамара, роясь в фургоне. – Не было власти – нате вам дар Антимагии, и способности мага к ним, но это уже мелочи. ... Хотят убить – пожалуйста, личный охранник, да еще из небывалых, один пятерых уделывает, стрелы зубами ловит – но и это тоже мелочи. Что охрана! Развлекаться изволите – вот вам целый принц! Да еще и эльф! Да еще и высокорожденный! Мало? Так он же еще и влюблен навечно, это бессмертный-то! Он даже готов нянчить моих сопливых будущих от него детей! Сказка! Слюни и сопли! А уж по мелочам вообще райские условия! И тебе военная помощь, и оружие необыкновенное. Надоело идти – клан Медведей фургон подогнал. А в нем еды, а в нем одежды! А оружия сколько! Не, я так не согласна. Бесплатный сыр мне не нужен. Могутный, тормози!

– А у лошадей тормозов нету! – невозмутимо отозвался воин. – Так что мы едем, а ты возмущайся, возмущайся! Мне интересно послушать. Дорога длинная, скуку развею.

– Она права, Игнатий, – неожиданно вмешался эльф. – Путь продолжен не может быть!

И как-то сразу стало понятно, что это говорит принц, а не просто друг и соратник.

Фургон легко скатился с дороги в лес, придавил колесами россыпи спелой земляники и остановился. Вздохнули лошади. Игнатий тоже вздохнул и запрыгнул в фургон.

– Ну и чем вас обоих жизнь не устраивает? – поинтересовался он. – Я вот не понял.

– Ты отморозком не прикидывайся! – буркнула Тамара. – Раньше б поверила, но не сейчас.

– Почему мы живы, Могутный? – прямо спросил эльф. – Нас должны были убить. Медведи – бойцы! Я им не ровня. И ты им не ровня. Должен быть. Ты кто?

Эльф поднялся и стоя ожидал ответа. Ну надо же, и вправду настоящий принц. Властный. Уверенный в своем праве спрашивать и получать ответы.

Могутный насмешливо и дерзко уставился на принца, не соизволив встать – и это что-то для них обоих значило.

– Я человек, – заявил он многозначительно. – А не все люди склонили когда-то головы перед эльфийским могуществом. Не все отступили перед гномьей яростью. И далеко не все признали главенство магов, этих жалких повелителей стихий! Я из тех, кого забыли. Я из древних хозяев этого мира. Вот так. Надеюсь, ты понял меня, эльф.

Что-то они знали оба, поняла Тамара, что-то, что можно называть лишь намеками, чтоб не догадались всякие посторонние девицы. Ну и ладно. Она нашарила рюкзачок, оглядела фургон. Запихнула в рюкзак все, напоминающее еду, добавила из боезапаса. Печально. Как это все печально. Игрушка сильных мира сего. Навязались тайные повелители мира, блин ...

– Я понял тебя, Великий, – с достоинством кивнул эльф. – Но что тебе в этой несчастной? Зачем уводишь ее на гибельный путь?

– Это не я, – буркнул воин. – Это ее собственный путь. Я лишь защищаю и учу.

– Ее убьют вскоре! – возмутился эльф. – Если я ее не спасу – убьют. Я чувствую. Я знаю.

– Ее убьешь! – проворчал Игнатий. – Ты что, не видишь, кто она? Ах да, безмагия же, накрылось ваше хваленое эльфийское предвидение!

– Мы увлеклись, – заметил эльф. – Мы говорим лишнее.

Могутный согласился – и покосился на Тамару, не поняла ли ненароком сокрытый смысл беседы. И не увидел ее.

Они выскочили из фургона разом. Вокруг тихо шумел древний лес. И – никого. Лишь вдалеке на тракте звякали и гремели повозки, переговаривались люди. ... Ушла!

48

На этот раз она воспользовалась своими открывшимися возможностями без колебаний. Все как на скалах: если есть талант, не отказывайся и развивай, а то улетишь вниз. С талантом, впрочем, тоже. ... Но зато успеешь залезть выше!

Она не знала, как положено колдовать. Просто поставила между собой и спутниками глухую розовую стену. И спокойно ушла на тракт, где ее скоро подхватила попутная телега. Симпатичная бродяжка – это не Могутный со своей бандитской рожей, не эльф с тысячелетним высокомерием, ей каждый готов помочь. Если она не ломается, конечно. Тамара и не ломалась. Просто подсела к развеселым парням с мельницы наивная симпатяшка в вызывающе откровенном эльфийском наряде, а продолжила путь хмурая жилистая девка с бандурой за спиной, на которой и эльфийское чудо смотрится тряпкой. Ребятки глянули обалдело, но что они могли подумать в результате? Решили, что приняли желаемое за действительность. То есть приняли подзаборную девку за эльфийскую принцессу.

А заклятие универсального перевода, естественно, тут же поползло по швам. Вот и замечательно. Хоть люди на тракте повеселятся, пытаясь понять друг друга. Тем более что для самой Тамары неудобств не возникло. Ребятки говорили на каком-то забавном, но вполне понимаемом русском с примесью словечек из всех братских республик. А вот на тракте галдеж был совершенно непереводимым!

– Эй, мельники, а куда едем-то? – на всякий случай спросила она.

Ребята по гнусной привычке молодежи всех миров просто ответить на вопрос не умели, Они, конечно, тут же стали изощряться в шуточках, куда они едут и куда едет она – и на каком транспорте это следует делать, чтоб получить больше удовольствия. То есть это они считали этакую похабень шутками. Сама виновата. Могла бы и не спрашивать, ведь подозревала, что не ответят. Кто ж станет серьезно отвечать одинокой беззащитной девушке. Да и не все ли равно? Маги найдутся везде. Нигде от них нет покою, от сильных мира сего.

– Посторонись! – рявкнули сзади.

Телега лихо укатила на обочину. Парни явно привыкли выполнять подобную команду, не задумываясь. Мимо, злобно косясь, проскакали копейщики, а за ними – шикарная карета со вздыбленным медведем на дверке. Парни свалились с телеги и поклонились аж до земли.

– Сам поехал! – отметил кто-то. – Смотри, какой мягкий ход! Наверно, гномы делали карету-то. ...

– Гномы могут! Им только золота отвали – они что хошь сделают! Не по нашим кошелям мягкий ход. Ничо. Говорят, тряска здоровье крепит.

Телега покатила дальше. Тамара с сожалением застегнула футляр. Стрелять на тракте – самоубийство. Хорошо охраняют гада. Да и не достать его в карете. Она наверняка не из легкопробиваемых – гномы делали, фирма! Ладно, и так сойдет. Ехал маг – уехал пустышкой. Он, похоже, и не заметил пока что потери. Зато Тамара успела полюбоваться, как летит за каретой розовый туман, словно от подбитого истребителя. Счастлив будь, Обур Великий, в простых человеках!

За день мимо нее еще дважды проносились властительные Медведи. Видно, здорово обеспокоил их порубленный секрет. В результате розовый туман над дорогой заметно погустел.

А на въезде в городок поставили серьезный заслон. Шлагбаум, копья, что-то стрелковое и очень внимательный досмотр. Фиг вам. Каждую селянку на допрос не потащите. Тамара вяло порадовалась, что отвязалась от спутников. Принцам – принцево. Будь она с ними, уже рубились бы или лежали, утыканные стрелами, что вероятнее. А так дознаватели скользнули взглядами по деревенской дурнушке, возлежащей на мешках с мукой – тьфу, замарашка! И все. Может, надеялись сыщики на свою магию? Так не работает же она! Только розовый туман кружится над заслоном.

В городке она спрыгнула с телеги и пошла куда глаза глядят. И тут накатила тоска от одиночества, аж выть захотелось. Некого тащить по скалам, никто не последит ночью за костром. ... Могутный, сволочь мертвая, поразвел секретов! И принц туда же!

Тамара смахнула злые слезы. Прошла любовь, завяли помидоры, как говаривали на скалах. Плюнула и забыла. Не по пути ей с сильными мира сего. Не по пути. Всегда ходила одиночкой. Судьба ...

В злобе она нашла глухой проулочек, развернула оптику и вмазала по дозорному магу на башенке крепостной стены. Винтовка гикнула, и маг растерянно закрутился, не понимая, куда подевались следящие заклятия. И стало легче на душе.

Резная доска на въезде гласила, что городок прозывается Эрмь. Привет, Эрмь. А есть ли у тебя базарчик, есть ли гостиница?

То и другое, естественно, имелось.

49

Сталь клинка сияла и казалась прозрачной. И она была ранящей, устрашающе острой, такой, что даже руки ныли в ожидании кровавого разреза до кости.

– Ну? – самодовольно осведомился глава клана Барсов у помощника. – Кто еще осилит создание такого чуда?!

– Гномы, господин Кузнецов, – бестактно ляпнул помощник. – Они даже лучше могут. Их топоры ...

Глава клана нахмурился. Он смеет дерзить? Всего лишь помощник в ранге Держащего На Отлете, а уже рот открывает! Неумеха белобрысый! Выкидыш Изнанки!

– ТАК гномы никогда не смогут! – рявкнул мастер. – В этом клинке – частица души мастера! Моей души частица!

– Но в их изделиях, говорят ...

– А в их топорах – всего лишь частицы жалких гномьих душонок, помешанных на золоте!

– Будешь помешан, когда всю еду у людей нужно покупать, – буркнул помощник неуступчиво.

– Тебе у нас не нравится? – язвительно поинтересовался Барс. – Может, к гномам переметнешься? Бороду отрастишь ...

Белобрысый парень недовольно оглядел мастерскую.

– Был я у них, – неохотно признался он. – Одно и то же, что у вас, что у них. Обязательно мастерскую в горе делать, да? Горны жарят, вода капает, духотень неимоверная, а уж вонь такая, что и слов нет! Вот у нас в Туле, в экспериментальных цехах ...

Мастер насмешливо уставился на спорщика. По огромному опыту он знал, что рассказы выходцев из Изнанки о себе – это вовсе не рассказы. Это сказки. И был этот хвастунишка не более чем уборщиком в экспериментальном цехе. Причем плохим уборщиком, раз его выдавило в Срединный мир. Но зато характером истинный Барс!

– В ваших цехах собирали снайперское оружие, и ему, конечно, нужны воздух и простор. А в наших мастерских изготавливаются именные клинки. Без близости к их родине, к корням гор сталь не оживить. Это не технология, малыш, это магия. Когда-нибудь ты уловишь разницу. Лет через сто. Может, даже раньше!

Мастер ухмыльнулся и вышел из подземелья. Работа – это замечательно, но надо и глаза беречь. Это гномы могут ковать неделями без отдыха, потому что работой живы. У Барсов же хватает ленных владений, чтоб жить в роскоши, содержать прекрасно вооруженную наемную стражу и регулярно посещать знаменитые гномьи золотые торги. Оружейное искусство Барсов – для души, для гордости, для чести.

Барсы, как и другие звериные кланы, не нуждались в стольном городе. Города – для простолюдинов. А маги жили в особняках, разбросанных по предгорным лесам. Пойма реки и предгорные леса являлись заповедной территорией клана, закрытой для людей. Появление чужака каралось немедля – и очень жестоко. Что поделать, сказывалось влияние звериной крови.

И вот по этому заповедному лесу шел кто-то чужой, не таясь и не ведая страха! Шуршали раздвигаемые быстрой рукой кусты, шелестела под ногами трава. Кто посмел?! Глава клана неслышно скользнул наперерез.

Через поляну, беззаботно размахивая руками, шла миниатюрная женщина. Одета она была, как и все лесные ходоки, в брюки и куртку, чтоб ничего не цеплялось за ветки.

Она подпрыгнула от испуга, когда, разметав листву и траву, словно из-под земли вырвался огромный мужчина.

– Миа! – рявкнул глава клана Барсов. – За потраву клановых угодий у нас вожжами лупят! При стечении заинтересованного народа!

– Ты чего прячешься?! – немедленно возмутилась Кошка. – Напугал! Кстати, здравствуй, Родион.

– Так как насчет вожжей? – не унимался мужчина, разом потеряв и солидность, и серьезность. – За потраву, а?

– Я тебе что, корова? Какая потрава? Подо мной и трава не приминается!

Препираясь, ругаясь и пересмеиваясь, они пошли через лес. Миа скакала вокруг, размахивала руками, дразняще смеялась. Да, с Кошкой не соскучишься!

– Ты куда идешь-то? – спохватился Барс. – Вроде горы дальше?

– Ой! – Миа всплеснула руками и остановилась. – Меня же Лой к Сапсанам отправила! Прогуляюсь, думала, через знакомый лес. Вот и догулялась, так и норовят всякие поймать, штаны стянуть и вожжами отшлепать! Ай, ладно, пойдем к тебе, а ты мне экипаж одолжишь потом, по дороге быстро получится.

– Ну-ну! – подозрительно усмехнулся Барс. – Где Лой, а где знакомый лес?

– Да я же от Медведей шла! – засмеялась Миа. – У них такое творится! Надо было разобраться. Вот и получилось, что с другой стороны иду.

Кошка ловко повисла у него на плече, поджала ноги, проехалась пару шагов и отскочила за мгновение до того, как получила шлепка. Тут же деловито закрутила круглой мордашкой и кинулась рвать цветы. Так, сейчас венок будет плести. Точно как девчонка!

– А что у Медведей может случиться? У них уже сотни лет ничего не случается. Разве что колоды для пчел сгнили?

– Сами они сгнили, – рассеянно отозвалась Кошка. – Потеряли пятерку магов-бойцов, полклана лишилось магии – и сам Обур Великий вместе с ними. И сейчас он уже и не великий ...

– Не понял, – нахмурился глава Барсов, – С кем они схлестнулись?

– Никто пока что не понял, – призналась Кошка. – Меня и отправили туда разобраться на месте. Правда, как они лишились магии – это было понятно сразу. Мы давно знаем, что в Срединном мире появился человек с даром рассеивания магии. Выглядит он как девица с Изнанки, так, ничего особенного.

– И ее до сих пор не убили? – нахмурился Барс. – Мельчают маги ...

– Вот вы бы и занялись! – не осталась в долгу Миа. – Она от Серых Пределов идет, так что за Медведями вы на очереди – если не спрячетесь всем кланом в какую-нибудь яму. ... Ну как, красиво?

Венок она подобрала как раз себе по цвету. И куртку расстегнула, жарко ей, видите ли, на лугу. Хитрюга!

– Красиво, – признал Барс, с трудом оторвавшись от разглядывания кокетки. – Э, подожди. ... Это что получается – сами Медведи не смогли убить какую-то девицу с Изнанки? Да ее ж и без магии заломать можно было!

– Ну так я и говорю, что непонятно получилось, – напомнила Кошка и обиженно застегнула куртку. – Неинтересный ты какой-то сегодня, Родион! Постарел, наверно ...

– Я все же глава клана, – хмуро заметил Барс. – Не до интересов, когда такие дела. Расскажи-ка подробнее, Миа, что ты там видела. Мне надо обезопасить свой клан.

– Понимаю, – вздохнула Кошка. – Безопасность. Политика. Ладно, ради тебя! И только для тебя! Ее, эту девицу, хотели убить сразу, но она как-то попала в Серые Пределы. Она там укрылась, а мертвецы угробили весь отряд, который за ней гонялся. Водных, эльфов и егерей от людских князей.

– Но тогда и ее б должны были ...

– Не перебивай. А то забуду! Мертвецы ее не только не тронули, но и обеспечили оружием. Это эльфы рассказали, у них есть какие-то связи с мертвыми сородичами. Ага, и нам не верилось, а девица вышла из Пределов, прорвала оцепление и ушла в скальные поля на Запретном кряже. И ей помогали эльфы. Простолюдинке.

– Они что же, взаправду себя бессмертными считают?! – взъярился Барс. – Идиоты! Что за клан?!

– Никто не знает! Словно из-под земли вышли. ... И не ори, кстати. Вот что дальше было: девица эта, очевидно, снесла поселок гранильщиков у Медведей. Наверное, она, потому что там магия рассеялась. Но описание не сходится. Там пакостили высший эльф с телохранителем из людей и какая-то шлюшка из местных, в дареных эльфийских обносках. Спутать нельзя, Лой сама видела ту девицу. Жилистая, тощая, грязная, не сразу понятно, что именно девица. Больше похожа на бродягу-подростка из городских.

– Эльфы не путаются с человеческими шлюхами, – не поверил Барс.

– Вот и я говорю! – воодушевленно подхватила Миа. – Никто ничего не понимает! Ну, Медведи на понимание всегда были туговаты. Зато взъярились, как у них принято! Выслали вдогонку Наказующих вместе с Наставником. Ну и потеряли их всех. У Наставника полголовы нет, Наказующих порубили, да как замечательно порубили-то! Всем известно: Медведь, даже смертельно раненный, даже с копьем в сердце, врага все равно заломает. А тут лежат пятеро смирно в кустах, сами порублены, кольчуги порублены ...

– Топоры порублены! – насмешливо добавил Барс.

– Не мешай, я же рассказываю! Топоры целые, зачем топоры-то рубить?! И сейчас ты перестанешь скалиться! Подумай, кто у нас вообще способен порубить отряд Медведей?

– Два отряда гномов, – хмуро ответил Барс, поняв, к чему клонит Кошка. – Или Пантеры. Или Волки – если всем кланом навалятся. Но таких поблизости не было, и спрятать такой отряд невозможно, так?

– Медведи думают, – замялась Кошка, – что только ваши именные клинки способны оставить такие страшные раны. Они очень сердиты, Родион!

– Наши клинки в надежных руках! – отрезал Барс. – Свое оружие мы кому попало не продаем! Так что пусть разбираются с дознатчиками! Дознатчики-то что говорят?

– Смотря чьи, – хмыкнула Кошка. – Медвежьи ничего не говорят. Ни одного вооруженного отряда не заметили поблизости.

– А что говорят Кошки? – полюбопытствовал глава клана.

– А что мне за это будет? – пропела Кошка.

– Ну ...

– О, я согласна! Эльф, наемник и потаскушка! Их там видели. Вот!

Барс не поверил. Он представлял мощь разъяренных Медведей.

– Но это так, – серьезно сказала Кошка. – Нам известно: мертвецы не убили девицу, но снабдили ее оружием. В Серых Пределах хранятся странные секреты. Почему нет? Наши смотрели трупы: это был клинок на длинном древке. И он рубил все. Особенно – магически защищенное. Я вот подумала: это должно быть интересно вашему клану...

– Ты права, это очень интересно, – пробормотал Барс, напряженно размышляя. – Миа, ты умница!

Мужчина легко поднял изящную женщину на руки.

– Я не умница, – вздохнула она. – Я несчастная посыльная, которую гоняют из клана в клан с поручениями. Вот, надо идти к Сапсанам, а я не хочу. Я к тебе хочу.

Кошка вывернулась из его рук и хищно проследила за бабочкой.

– А что Сапсаны?

– Да скука, – пробормотала она рассеянно. – Говорят, у девицы ружье особое. Снайперское оружие. Знать бы еще, что это такое. А Сапсаны это любят. У Сапсанов зоркие глаза, твердые руки. Мы им эти сведения продадим! Ап!

Кошка метнулась и накрыла бабочку. Мужчина снисходительно усмехнулся.

– Ты поиграй тут, – небрежно сказал он. – Я сейчас организую то да се – и вернусь к тебе.

– Только побыстрее! – капризно сказала Кошка. – Я тебя ждать буду. Но недолго!

Пограничница насмешливо проследила, как глава клана Барсов быстро уходит. Нет сомнений, девицу перехватят. И эльфа с наемником тоже. Нет сомнений – их сразу убьют. Барсы кровожадны и жестоки, как и все маги. Задание Лой Ивер выполнено, и можно бы уходить. Но Родион сказал, что вернется. А Родион такой мужчина, что если сказал – обязательно выполнит. Разве что опоздает чуть-чуть. Но Родиона стоит подождать. Барс! Ух какой мужчина! И лишь потом – к Сапсанам. И далее, от клана к клану. На всякий случай. Барсы могучи, Но Медведи тоже считали себя бессмертными и всемогущими. Правда, Родион осторожен и бойцов зазря не погубит, прикажет застрелить издалека, и все. Гномьи арбалеты прицельно бьют на семьсот шагов.

Кошка томно потянулась и мечтательно прищурилась. Глава клана Сапсанов – тоже видный мужчина! А уж каков был глава клана Медведей!

50

Перед гостиницей Тамару заколотило от страха. Во всех мирах гостиницы удостаивались особого внимания спецслужб. После поселка гранильщиков, тем более после бойни на тракте здесь должны шнырять глазастые ребята. Вот здесь ее и заметут. Как Хирурга когда-то. И, как Хирург, до тюрьмы она не доживет. Хату бы найти, да где ж ее взять в незнакомом мире?

Она сглотнула голодную слюну и прошла мимо горячей еды и мягкой постели.

У себя в Изнанке она решила бы проблему влет. Заходишь в клуб горного туризма – а там родные все лица. И неважно, что незнакомые. Все равно родные. Еду и ночевку они и за помощь не посчитают.

А если нет в городе горных туристов, заглядываешь к спелеологам – а там родные все лица. А еще можно ... да много чего! Вплоть до знакомства с патрульно-постовой службой – и среди них встречаются неплохие ребята.

Поискать что-нибудь незаметное на окраине? Ага. Как будто там не будет спецслужб. Там они бдят в первую очередь!

И тут Тамара увидела родное лицо. Настолько родное, что она чуть слезу не пустила от радости. В сквере на бортике пересохшего фонтана сидел пожилой мужичок и спокойно перекусывал чем-то с разложенной тряпочки. И плевать он хотел на все косые взгляды и недовольные рожи. И на плечах его болталась потрепанная спортивная куртка, и на ногах были разбитые кроссовки. С Изнанки! И людей он рассматривал внимательно, вдумчиво, чем очень отличался от местных. Этим и еще много чем, неуловимым, но буквально кричащим, что он свой. Может, он турист? А вдруг даже скалолаз?

– Привет! – сказала Тамара, плюхаясь рядом. – Хорошо, что я тебя встретила. Наши здесь есть?

Мужичок заинтересованно оглядел ее эльфийское, воздушно-прозрачное, ничего не скрывающее платье. Снял свое спортивное тряпье и набросил ей на плечи.

– Прикройся, а то мысли сбиваются, – пояснил он. – Ты кто?

– Тамара, – протянула она ладошку и встретила крепкую ладонь мужчины. – С Изнанки я. Где б здесь устроиться, а? Чтоб глаза никому не мозолить?

Мужичок вздохнул:

– Ты из альпинистов, да? Вечно вы норовите законы нарушать. Кислородное голодание, наверно, так действует? Мда. А устроиться здесь негде. Разве что у меня. Только у меня тесновато.

– Ну не теснее, чем в спальнике? Тогда пошли!

– Ну так пойдем.

Мужичок сгреб тряпочку с едой, из чаши фонтана извлек увесистую суму, и они пошли. А за спиной у них переглянулись тайные стражи.

– Знаешь их? – осведомился старший.

– Его знаю точно, – процедил напарник. – Лет пять здесь околачивается. Чудик какой-то с Изнанки. Картограф князя Эрминского. Что князь, что картограф его – оба того. ... А так ничего особенного. Ходит, дороги меряет.

– Пустышка! – определил старший. – Она с ним точно знакома. Значит, из местных. А жаль. Описание подходит. Опять же бандура на плече. Может, отследить?

– А чего следить-то? Картограф этот у вдовы виноделовой живет, в курятнике, что ли. Он ведь к себе девку повел, не к соседу? Не обнаружим девицу, тогда и к нему завернем. До утра он ее точно не отпустит. В таком-то платье.

– Не отпустит, – согласился старший. – Ну и чего стоим тогда? Нам еще гостиницы проверять.

Жил мужичок в очень приличном сарае. Земляной пол, стены из досок внахлест и низкий потолок. В сарае спокойно помещались топчан, стол, табуретка, какой-то железный ящик, и еще оставалось место, чтобы стоять – но только у двери. Окошко было не просто маленьким, а крохотным, просто застекленная дырка в стене.

– Лезь на топчан, а то я не пройду! – распорядился мужичок.

– Уютно у тебя, – похвалила Тамара. – Ты вообще-то кто? Скалолаз?

– Сейчас совсем неважно, кто я был, – уклончиво сказал мужичок, и стало понятно, что никем он не был, ни скалолазом, ни даже туристом. – В Изнанке меня звали дядя Петя. Здесь – Картограф, по моей основной работе. Всем удобно.

Он внимательно глянул на Тамару. У него был очень характерный взгляд. Не подходящий, кстати, ни мужичку, ни тем более какому-то Картографу. Тамара встречала такого однажды. Каким-то чудом занесло к туристам настоящего монгольского ламу, с лицом древнего старика и с порывистыми, гибкими движениями юноши. Вот лама смотрел так же. Как святой, что ли?

– Рассказывай, что с тобой стряслось, – предложил он. – Только честно. Я вижу истину.

Очарование разом пропало. Истину он видит! Нет, он не лама.

Мужчина глянул на нее, вздохнул и больше рассказов не требовал. Он умело раскочегарил железный ящик, с удовольствием приготовил чего-то тушеного, отвел ее в баньку, нетопленую, но какое это имеет значение летом? И все это время он, посмеиваясь, рассказывал о себе. Как и предполагалось, был он неприкаянным бродягой, что в Изнанке, что здесь. Бросивший семью, а может, брошенный семьей. Не способный подстроиться под окружающее, слиться с массой.

– Ты мог бы жить здесь нормально, – заметила Тамара. – Похоже, Срединный мир каждому дает шанс.

Картограф пожал плечами.

– Не могу изменить себя, – признался он. – Я ведь начинал здесь со школы магов. У меня были способности.

Маг. Он – маг! Тамара задумчиво прищурилась. Случайна ли их встреча?

– Я не смог учиться, – беспомощно улыбнулся Картограф. – Такие дурацкие правила! Привязанность к одной стихии – идиотизм!

– Ага, – невинно поддакнула Тамара. – Все не в ногу идут, одна я правильно.

Картограф замолчал на середине фразы. Обиделся? Ну, тогда он не свой.

– По стихиям работать легче, – неожиданно признал он.

– Это как?

Тамара всерьез заинтересовалась. Оставшись одна, она могла рассчитывать лишь на свои способности. Разрушать и, как выяснилось, созидать магию. Нелишне б было узнать подробнее, как это делается.

Картограф поддался на провокацию охотно, рассказывал с удовольствием и как-то очень внятно. Понималось без переспрашиваний. Магия оказалась нечеловечески сложным искусством. Бессмысленно было просто приказывать, типа вылечиться, усохнуть или взорваться к такой-то матери. Представить до мельчайших подробностей физический процесс – именно так, чистая наука! – направить тонкие потоки сил, являющиеся ничем иным, как чистой энергией, чтоб изменить какую-то составляющую, которая соответственно изменит сам процесс. ... Какой мозг в состоянии охватить цельную картину мира?! Никакой, что очевидно. Оттого магию изучали многие десятилетия, и осваивали за это время всего несколько заклинаний – самых простых. Маги столетиями оставались подмастерьями. А вот поклонение одной стихии позволяло отождествлять себя с ней и приказывать ей напрямую. Не зная процесса досконально. Собственно, стихийные маги потому и были самыми сильными, что следовали легким и выигрышным путем. Призвать огонь, увидеть его проявление в каждом событии жизни удавалось одной страстной мольбой, заменяющей синтетический образ-повеление классических магов. А вот звериные кланы исповедовали древнейшую магическую культуру, близкую к классической, соответственно, не очень-то в ней преуспевали. За исключением превращений в тотемного зверя.

– А Драконы? – поинтересовалась Тамара. – Какова их магия?

– А Драконы вроде и не маги в прямом смысле этого слова, – задумчиво сказал Картограф. – Они ж Отражения ..., то есть Сила Срединного мира, принявшая устойчивый облик. Я так это понимаю. Про Драконов и сами Драконы мало что знают. Да и не нужно им это знание, если честно...

– Это как?!

– А что ты удивляешься? Знает ли качок в Изнанке, откуда его сила? Не все от штанги разбухают, ты ж как спортсменка должна это понимать. Но конкретный качок ни о чем не задумывается. Он здоров, как бык – значит, так и должно быть, а все остальные слабаки и козлы. Так и Драконы. Есть Сила, а больше ничего и не требуется. Срединному миру еще повезло, что у него такой человечный носитель Силы. Нынешняя династия Драконов привержена гуманистическим принципам правления, что удивительно. Правда, рядом с Драконами всегда неявно стоит Неведомый клан. Стоял. Они знали многое! Последняя из клана, Тэль Золотой Единорог, пропала в войне с Прирожденными. Вроде бы. Мда. Про Неведомых ничего не знаю, не зря они приняли такое название, соответствует. ... Да, еще ж Хранитель! Маг, конечно. Единичный случай. Вот он свое искусство освоил досконально. Значит, живет он столько, что страшно представить. Ни клана своего, ни друзей у него давным-давно нет, так что он ни за кого. Так, живет между мирами, помогает всем и никому. Наверно. Про него ж никто и ничего не знает, одни догадки.

– А куда поместить Прирожденных?

Картограф пренебрежительно махнул рукой. Прирожденные его не впечатляли.

– Маги они. В концентрированном виде. Это какой вывих в мозгах надо иметь, чтоб посвятить себя полностью магии, вплоть до саморастворения в мире? Они сильны лишь потому, что находятся ближе к источнику Силы. Паразитируют на нем. Даже Разлом между мирами пытаются удержать от схождения, чтоб им побольше энергии перепало. Ну, до сих пор у них это получалось. Срединному миру доставались сущие крохи. Ну а Срединный мир, следуя той же идиотской логике, отгородился от Изнанки, чтоб хотя бы крохи все себе замести. В Изнанке, как понимаешь, Сил нет, разве что с собой принести.

– Миры у тебя какие-то шибко разумные! – усмехнулась Тамара. – Отгораживаются, ссорятся.

– Не миры – маги, – уточнил мужчина. – Какая-то, естественно, самая паскудная часть магов была выпнута Прирожденными сюда. Наверно, надоели там своими сварами. Ну, что оставалось делать бедным изгнанникам? Подмяли под себя людей, эльфов, гномов и прочих, не таких многочисленных, обосновались здесь. Ничего не боятся, достойных по силе им здесь нет. Кроме таких же отбросов от Прирожденных. Если б Срединный мир не защищали Драконы, маги его давно бы угробили.

Драконы? Их Тамара поглядела. Ничем, на ее неискушенный взгляд, Драконы от магов не отличались, но мнение свое Тамара оставила при себе. Пока Картограф говорит, перебивать не стоит. Пусть выбалтывает все про сильных мира сего. И как ему здесь язык до сих пор не укоротили?

– Магия – такая сила! – с горечью сказал Картограф. – Ну почему все исследования ведутся в боевом приложении? Сжечь, затопить, раздавить! Это, конечно, проще, чем выправить врожденное слабоумие. Ну так и надо бы всеми силами наваливаться на трудные задачи! Ради людей стоит поработать! Ладно слабоумие, но вот красота?! Почему-то никого не интересует, каково жить дурнушке! Мол, за свиньями кому-то тоже надо ухаживать! Забыли древний договор. ... А, ладно! Тебе ни к чему это слушать, у тебя все при себе. Красотка со всех сторон.

Мужчина угрюмо помолчал.

– Разбередил себе болячку, – проворчал он. – Не про то болтаем. Лучше б песни старые попеть, да ведь не получится! Заклятие универсального перевода весь смак обрезает, кто б его порушил ...

– Что за заклятие? – полюбопытствовала Тамара. – А то слышала что-то, но не поняла.

Мужчина озадаченно глянул на нее.