Текст книги "Время дракона (СИ)"

Автор книги: Владимир Журавлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Твой отец – коварное и жестокое существо, как и все Владыки, – сказала женщина. – И он непредсказуем. За все годы, проведенные вместе, я так и не смогла его понять. Он молчит о том, что там произошло. Но он ничего не делает просто так! Если б это случилось пятнадцать лет назад, я бы не затруднилась с ответом. Тогда он отнимал жизни, не колеблясь! Карал и миловал жестокой рукой! Он выбил половину магов мира, прорываясь к Замку-над-Мирами! Он убивал тех, кого должен был защищать от Прирожденных. И это его как-то изменило. И сейчас я не могу сказать о Владыке ничего.

– Почему – Владыка?– пробормотал Каэдрон смущенно. – Почему не Виктор? Он все же твой муж и мой отец.

Женщина выскользнула из кресла и подошла вплотную к юноше. В своей последней жизни она сохранила ту же недоступную простым людям грацию лесного зверя.

– Помоги своей маме в последний раз, – попросила она. – Отнеси меня к Запретному кряжу.

– Зачем? Я-то запросто, но зачем?

– Кошки, когда кончается их срок, всегда уходят туда. Там встает солнце!

– Мама! – сказал Каэдрон строго. – Тебе жить еще целую жизнь! Люди в большинстве своем всего столько и имеют, и живут, и радуются жизни!

– Я – не человек! – выкрикнула женщина гордо. – Я – Лой Ивер, глава клана Кошек! Я та, кто обольщала и повелевала, кто правила кланом, кто плела интриги, влияющие на судьбу самого мира! Я та, кто поставила клан наравне со Стихийными и стала выше прочих! Я та, кому подчинилась магия Владык! Я та, кто всегда презирала людей за их слабость и ничтожество стремлений! Разве смогу я теперь довольствоваться жалкими возможностями простого люда? Я маг, магом и останусь в памяти клана!

– Да, но отец? – пробормотал Каэдрон. – И я? Ради нас?

– Ты вырос, мой Котенок, – бледно улыбнулась Лой. – А отец... он же однолюб, как все Владыки.

Каэдрон понял, кого она имела в виду. Девочка-Неведомая, когда-то давно вставшая рядом с отцом – и сгинувшая в пламени великой битвы с Прирожденными.

Женщина ломко шагнула назад, покачнулась. Каэдрон стремительно подхватил ее на руки.

– Мой срок истекает, – прошептала она. – Нет Сил... Котеночек мой, я понимаю, тебе нелегко терять только что обретенную маму. Извини. Я справлюсь сама. Я ... смогу ... наверное...

Она соскользнула с его рук и медленно отправилась к двери.

– Я отнесу тебя к Запретному кряжу, – хрипло сказал Каэдрон, и лицо женщины осветилось улыбкой победы.

Все же как мало надо женщине для счастья!

А за их спинами крутилась синим туманом карта мира, и розовый клин на ней неумолимо полз на Поющий Лес.

60

Они вольготно устроились на отдых под густым кустом. Совсем рядом – руку протяни – дорога, но с этой помехой ничего не поделаешь. Края давно обжиты, хутора, деревеньки и городки в любую сторону, куда ни посмотришь. Значит, везде дороги, а где нет дорог, там огороды, сады, дворы и дома – и люди. От людей никуда не денешься. Вот и приходится отдыхать прямо у дороги, в тени роскошного куста – ну не на грядки же идти! Правда, и на грядках уже случалось. Когда хозяйка на другой стороне огорода копалась. Кукуруза и подсолнухи тоже неплохо укрывают, и хозяйка рядом, чтоб страже ответить, что нет здесь никого. Так что у дороги вполне терпимо, надо только помалкивать и не чихать, когда очередной полк мимо пылит. Солдаты – это даже хорошо. У них дисциплина, никто не остановится под тем же кустом передохнуть. Им обширное место необходимо, и чтоб вода рядом. Солдаты привычно и споро шагали, так же привычно ворчали, что, мол, зря их гонят на убой, с Прирожденными завсегда маги бились, но, с иной стороны, ежели Прирожденному башку прострелить, тот похуже колдовать станет, а то и вовсе скопытится. Еще ворчали, громко и все, на гномов. Трусливы оказались длиннобородые! Где их поезда? Пусто на вокзалах, ничего не катит по рельсам, и сами гномы разом убрались куда-то. Заранее под землю зарылись. Туда им и дорога. Хотя воины не из последних. И поезда у них хороши! Сейчас бы не гремели сапогами по камню, а катили на платформах, и ветерок теплый обдувал бы ... эх! Еще поругивали магов, мол, густо по дорогам стоят, заклинание плотно держат. Зато когда полк в прореху попадает, то-то веселья! Капрал орет на своем, офицеры тоже, ну а солдаты завсегда промеж собой общий язык найдут. Про баб вообще без языка можно, жестов хватает ...

Полк прошел, Тамара извлекла из-под травы винтовку и принялась ее чистить. Высокородные маги отгораживались от простого люда слоями охраны, не подойти. Приходилось стрелять. А от патронов – нагар. Это не чистая ненависть, что не оставляет следов, но бьет наверняка.

Загремели копыта, они прикрыли вещи травой и откинулись под куст. Грузно проскакали парами всадники, за ними еще, все головами крутят, округу просеивают. Явно по их души. За дозорными, опять же в кольце охраны, проехал маг. Ну и пусть едет себе. До недальней деревни. Тамара не спеша собрала винтовку, открыла оптику – где ты там, осторожный наш? Чпок. Взвыли по деревне голоса, загремели копыта – где? Где?! Кто?!! Дорогу не скоро поедут проверять, сначала деревню обшарят, а там сараев и чердаков хватает.

– Игнатий? – окликнула она, убирая винтовку. – Я все спросить хотела ... о-о! Ты спишь?

Игнатий молча кивнул. Тяжело ему давалось избиение магов, и на разговоры, видать, не тянуло.

– Если ты спишь, – медленно сказала Тамара, – значит, ... оживаешь, что ли? А почему?

– Магия рассеивается, – равнодушно ответил воин. – Мы уже многих достали. Сила уходит от магов ... в общее пользование. Я ... лечусь потихоньку.

– Так это же здорово!

– Здорово? – угрюмо спросил Игнатий и сел. – Не подумав брякаешь?

А он и верно ожил! Язвительности – под пробку, глаза насмешкой светятся, совсем как настоящий! Тамара пискнула – и кинулась ему на шею.

– Достало уже с мертвецом гулять? – буркнул смущенный Игнатий. – Э, ты меня слезами не сбивай! Магия всем доступна становится, принцесса, но так ли уж это хорошо? Любой злодей усилится, любая дрянная душонка такого сможет натворить! Подумала ли о том, принцесса?

– Я – нет! – легкомысленно отозвалась Тамара, сияющими глазами разглядывая живое лицо воеводы. – Но у горных туристов разный народ встречается. Бывает, попадаются ну очень умные! Когда застрянешь на трехтысячнике в метель, да на недельку, о чем только не переговоришь! Так что среди нас уже все решено. Фигня эти твои пугалки-ужастики.

– Да ну? – сказал Игнатий, осторожно отстраняя Тамару. – Сиди спокойно, не приминай траву! Маскировку портишь.

– Фигня! – убежденно сказала она, успокаиваясь. – Магия – это как оружие. Вот чем мне понравился Срединный мир, так прежде всего тем, что здесь оружие не под запретом. Конечно, разбойники вооружены. Ну так они всяко будут вооружены, и убивать они готовы. У нас вот мирные люди беззащитны. Милиция с пистолетами, армия с автоматами, бандиты – тоже как милиция! А мирные люди вроде овец, их всякий режет. И всякий на это право имеет, что самое неприятное– то ... А здесь ты прешь на себе здоровенное копье и любому гниде можешь запросто кишки выпустить. И если за дело – ничего тебе не будет. Ну, тебе тоже могут соответственно. Но все же хороших людей значительно больше. Я говорю, больше! Иначе мир давно бы развалился. Потому что гниды рушат, воруют, давят и тем живут. Мир их не выдержал бы! Вот. То же самое и с магией. Если магия всем будет доступна – не дадут гнидам подняться. Потому что хороших людей все же больше,... иэрролоквентийалла?...

– Не ругайся! – строго сказал Игнатий. – И не пугайся. Это древнеэльфийский в тебе проявляется. Эльфы им изначально владеют, через магию крови. Скоро заговоришь. Хорошо ответила, принцесса! Я в тебе не ошибся. Вот так и дальше держись. Увидишь туристов своих – от меня поклон передай. Мудрые они люди.

– Всякие, – пробурчала Тамара. – Как с магией. Но хороших больше. Потому что плохие бьются чаще...

– Так о чем спросить хотела вначале?

– А? А-а ... Ты всегда говоришь магам, что ты тот, кого предали когда-то. Мне любопытно стало. Поподробней можно?

Игнатий помолчал, пропустил фургоны на дороге. Обоз тянулся долго – огромную армию требовалось кормить.

– Давно это было, принцесса, – спокойно сказал он. – Сейчас говорят – когда миры расходились. Не понимают, кстати, о чем говорят ... Люди забыли уже, что Силы когда-то всем подчинялись. Но имелись более способные. Может, более честолюбивые, жадные, недалекие. Сейчас говорят про таких – энергичные, с деловой хваткой. Вот они стали заниматься только Силами. Вроде как разделение труда, что вроде как прогресс ... Они свели потоки Сил на себя. Так во всех мирах было. Только у вас не магия, а деньги, власть, оружие ... Чтоб, значит, защищать человеческое сообщество. И остались люди без ничего против нечисти, против чудовищ и нелюдей, против болезней и стихий. Что делать? Пошли на поклон к магам, что клялись защищать их. Что из этого вышло, сама видишь. Что у вас, что у нас. Это называется – предательство.

– И только-то? Так это так давно было, что стало философией! И ты за это мстишь?!

– Да. Потому что я это видел сам. Слышал их клятвы. Я тот, кого они предали когда-то! Люди забыли, но я – нет! А маги забыли, что неуязвимых не бывает! Даже к Дракону приходит Убийца! Идем, принцесса. Вон там клановые земли Лис, А за ними и Кошки. Но до них добраться трудно. Кошки и без магии страшны.

– Страшны, – согласилась Тамара, подхватываясь с места. – Крестьянам беззащитным страшны, да бродягам. А вот гляну я на них в оптику ...

– Их еще увидеть надобно, а это непросто. Не загордись, принцесса!

– Иэрробиене ...

– Я сказал – не ругаться!

И две стремительные фигуры затерялись в вязи дорожек и тропинок между хуторами, в тенях деревьев и качаниях трав.

61

Летом в Срединном мире праздников мало. Погода людей, может, и подождет – стараниями магов – а вот земля ждать точно не будет. Однако ночь перед уборкой урожая – случай особый. В эту ночь все танцуют, потому что потом очень долго будешь только с вилами выплясывать, да так, что спина забудет, в какую сторону должна разгибаться.

В поле у реки пылали костры, между ними бешеной змейкой неслись парами танцоры, земля гудела от топота, музыканты исступленно выгибались над своими чудными трубами, полуголый эльф лупасил по барабанам и скалил белоснежные зубы – хорошо!

Каэдрон с усмешкой глянул на оркестр. Эти кудесники забавным образом очутились в засеверных владениях. Неугомонная маменька догадалась подослать Владыке шпиенов – подарила ему щедрой рукой своих лучших музыкантов, знаменитых по всем землям трубачей Поющего Леса. Дракон кивнул – и отправил любопытствующих Котов в свой личный эльфийский клан. Пусть, мол, эльфам свое умение передают, да и жить им лучше в чертогах лесного народа, в подобающей столь выдающимся особам роскоши. Как же взвыли Коты! Что они, эльфов у себя не видели?! А утонченные Бессмертные искренне восторгались их искусством, перенимали что могли – но никуда не отпускали, ибо представляли собой преданную пограничную дружину самого Владыки. И сбежать некуда! Пути к Поющему Лесу запирали горы и Серые Пределы, а вкруговую – это только через год выйдешь к обитаемым землям. Если выйдешь. Потом Владыка смилостивился – но далеко не отпускал все равно. В своих владениях чужих глаз он не любил. А Коты потосковали – и прижились. Вот даже на сельских праздниках дудят, вместе с охранниками-эльфами – и веселятся от души.

Из багровой полутьмы вынеслась тоненькая девушка, в меди волос огненные блики, под короткой юбкой светятся белизной тонкие стройные ноги, узкое высокоскулое лицо серьезно.

– Каэдрон! – требовательно сказала она. – Здесь танцуют!

Юноша с трудом оторвал взгляд от ее распахнутой рубашки.

– Танцевать? Запросто. Вот скажешь свое имя, и пойдем танцевать хоть до утра.

– Что?

– Имя, – напомнил юноша терпеливо. – Ты до сих пор не сказала, как тебя зовут.

– Эль, – после заминки произнесла она. – Просто Эль. Легко запомнить. Ну, теперь идешь?

И она пошла спиной к танцующей "змее", выдав такой частый дробот каблучками, что от танцующих пар на нее завистливо покосились все девицы, что были поблизости. Каэдрон махнул рукой и бросился за ней. Танцевать – это просто. В "змее" всего пять фигур, не перепутаешь, главное, чтоб топать погромче. И понеслись в бешеном хороводе огни костров, расшитые рубашки и цветастые юбки, опьяненные счастливые лица трубачей, смеющийся эльф-барабанщик – и строгая серьезная девочка рядом с ним. Хорошо!

Каэдрон ловко поймал партнершу за послушно прогнувшуюся талию и закрутил вокруг себя.

– Хорошо, что вытащила на праздник! – заявил он. – С этой войной все радости жизни позабыл.

– А ты не занимайся войной, – посоветовала девочка. – Не дело Дракону вмешиваться в войны людей.

– Из-за Разлома что, люди идут?

Девочка насмешливо фыркнула. Что-то знала она про Разлом уничижительное, но не спешила с кем-либо делиться.

– Служба Дракона – защищать устои мира. Планировать подвоз провианта могут и должны люди. Вон у Котов есть опытные воеводы, пусть занимаются. Зря, что ли, народ налог на дружину платит?

Она была права. Она была необычайно серьезна. Она ловко кружилась в его обнимающих руках, но мыслями была где-то далеко-далеко. Все это юного Дракона задевало, возбуждало и интриговало. Удивительная девочка, вся из тайн!

Соло-трубач вскинулся к черному небу и завел пронзительно яркий, прихотливый мотив. Враз посерьезневший эльф, прислушиваясь к нему, поддержал глухой дробью и звонкими перестуками. Парад красавиц! Это даже не танец, так, проход перед ценителями. Девицы, почитавшие себя первыми-неотразимыми-чарующими-ослепляющими, пошли-поплыли от костра к костру, притягивая восхищенные взгляды мужчин, ошалевших от танцев. По местным мирным традициям лучшая красавица не выбиралась, чтоб остальным не портить праздника. Но все же лучшую как-то же надо было отмечать, для поддержания духа соперничества. Вот все и поглядывали, кому заулыбаются балованные женским вниманием Коты, кому выдаст звонкую дробь красавец эльф. Они не местные, им можно.

– Хороши деревенские? – поддразнил девочку Каэдрон. – Тебе до них вон сколько еще расти, пуда два, или даже больше!

Эль ревниво глянула. И уверенно шагнула к кострам. И пошла. И поплыла. Полыхнула красным золотом короткая прическа, призрачной белизной засветилась тоненькая вышитая рубашка. Тихо зазвенели браслеты на изящных запястьях. Каэдрон понял, почему он услышал звон. Потому что смолкли все. Только высокое пение трубы. Только глухой рокот барабанов. И сияющая девочка у костров.

Каэдрон придирчиво всмотрелся. Нет, в ней точно не было магии! Просто ... просто остальные красавицы – это женщины. И самые юные из них – все же женщины, просто очень юные, что мило и трогательно. А Эль танцевала, как девочка. И умела это показать. Каковое умение, кстати, приходит только с возрастом. Ну и сколько ей тогда лет? Не магия – но и не все здесь чисто, ой не все! Вот и эльф что-то приметил, приподнялся из-за своих барабанов.

Отпела и улетела к небу мелодия. Все настороженно ждали. Ну и кого выберут негласные судьи? И Коты не подвели: переглянулись и с маслеными улыбочками потащили букет ромашек какой-то яркой девахе. Хороша, ох и хороша девка! А эльф потихоньку отошел – и к Эль. Учтиво предложил руку, отвел к Каэдрону – и лишь потом кое-что сказал.

– Необдуманный поступок, Великая, – вполголоса укорил барабанщик. – Не на сельских игрищах искать вам соперниц. Ни к чему вам покушаться на столь мелкие награды.

– Мы не занимаемся мелочами! – сверкнула глазами девочка, да так, что эльф отступил. – Мы никогда не поступаем необдуманно!

– Я помню, – кивнул эльф. – Храните Драконов. Губите Драконов. И еще помню: Великие не чванятся, от всех принимают совет, всем равны.

– И это правда.

– Извините, Великая, – с достоинством поклонился эльф. – Может, вы просто чего-то не поняли. Может, мы в свою очередь чего-то не поняли. Расстанемся друзьями?

– Это я чего-то не понял! – тихо стервенея, прорычал Каэдрон. – Что за тайны перед Владыкой?! Спалю!!!

– Никаких тайн, Каэдрон, – поморщилась девочка. – Действительно мне не стоило соперничать с этими пейзанками. Не ровня они мне – и не соперницы. Я ошиблась. Вот так и бывает, когда берешься не за свое дело. Кстати, то же и с войной – не драконье это дело, уж поверь мне, я знаю!

– Нет, это я – знаю! – рявкнул Каэдрон и увлек ее в сторону от костров. – Здесь я – Владыка! Здесь все мое! Пожелаю – и поведу к Теплому Берегу войска! Возжелаю – и ты отведешь меня к своему скрытному клану! И выложите вы мне все свои секреты!

– Никогда! – тихо сказала девочка и смело встретила бешеный взгляд Владыки.

Ненависть и любовь сплелись нерасторжимым клубком в этих взглядах – и запылали между ними разделяющим пожаром.

62

Тамара сидела, откинувшись на яблоневый ствол, и крутила в руках простенькую дудочку-флейту. Осторожно закрывала прорези и пробовала играть. Над садом взлетали легкие, дрожащие звуки.

Из дома вышел низенький широкий мужичок, очевидно хозяин сада, покосился на пришельцев и ничего не сказал.

Сад был старым, задерненным, приствольные круги давно заросли травой – по такому хоть стадо пройди, никакого вреда, кроме пользы, не случится. Так что пришлые вроде ничем не мешали. А таких, кстати, еще и не сразу прогонишь, особенно наемника. Об охоте на пришельцев хозяин, похоже, не слыхивал – его дело сады растить, за скотиной ходить, а на прочее есть наемные полки. Толстяк хозяин посопел, достал из-под крыши сарая удочки да и уселся рыбачить по вечерней зорьке, благо река неспешно катилась прямо под садом.

– На музычку потянуло? – с ехидцей заметил Игнатий. – Совсем обэльфячилась. Скоро танцевать начнешь при свете звезд. И уши прорежутся. Нынешние-то молочными считаются, со временем выпадут ...

– Не отвлекай, а? Так природу легче слушать.

Игнатий понимающе кивнул.

Высокий звук флейты пронесся и растаял.

– Благословенны сады, что дарят людям плоды солнца, земли и воды, – пробормотала отрешенно Тамара. – Но идут, идут по ним солдаты, кованые сапоги ... Надо же, они сообразили, Игнатий! Окружили клин рассеянной магии полками и прочесывают! И густо прочесывают! Думаю, теперь они нас не выпустят, так и будут кольцом давить. А пуля, всем известно, дура. Все случайные пули и мне не отбить.

– Не смущает больше разница в силах?

– Поначалу смущала, – призналась Тамара. – Сейчас как-то привыкла, не обращаю внимания. У нас на скалах тоже бывало: явится сильный мира сего, весь в рюкзаках, карабинах, при вертолете – и прилипнет на первой же скользяшке. И фиг снимешь. Они со страху так клинятся! И тяжелые почему-то все, как боровы на откорме. Наверно, вкусно кушают, мало бегают. И такое презрение к ним испытываешь поначалу! А потом ничего. Приглядишься, привыкнешь, вроде и там люди неплохие попадаются ...

– Я вообще-то обратное предполагал...

Тамара безжалостно глянула сквозь даль, на скрытые чертоги Лис.

– А мы действительно сильнее. Ослепла их магия. И мощь ушла, как вода в песок. А наше – все при нас. Мы видим их, где б они ни крались. Над нами щиты Силы. С нами сокрушающее оружие. А ты ведь еще копье по-настоящему не применял. Что нам их полки! Пройдем, как сквозь масло ножом.

– Ах какие мы могучие! Только драпаем – умыться некогда!

– Ну и что? Специфика работы. Вот через реку побежим – тут тебе и умоемся, и постираемся. Лисы ведь за рекой? А на мостах стража в три шеренги.

– Слабо сквозь три шеренги?

– Почему слабо? Запросто. Только людей пришлось бы убить. Тех, кого мы клялись защищать когда-то.

– Угу.

Хозяин сада чутко обернулся на шаги. Значит, не рыбу ловил, а сад стерег от непрошеных гостей.

– Хозяин! – прямо заявил Игнатий. – Снабдил бы ты нас едой, мы бы сразу и ушли! А то догонят нас доблестные кирасиры, драчку устроят, и останутся от сада щепки. Дымящиеся.

– О, как я вас понимаю! – пробормотал хозяин флегматично. – Маги, что ли, снова заклинание подвесили? Ага ...ну, раз так ...ага. Еды принесу, удочки только последите.

– Неужто в вашем ручье чудовища водятся?

– Зеркальцы у нас водятся! – буркнул толстяк, направляясь к дому. – Маленькие, но упористые! Как дернут – удочка на середину реки вылетает...

Из дома вышла женщина и заспешила вдоль по улице. Тамара задумчиво проводила ее стволом. Побежала за стражниками? Ну, тем хуже для них.

Вернулся хозяин, притащил увесистую корзину под расшитым полотенцем.

– Я хозяйку за стражей отправил, – сообщил он спокойненько. – Пусть общественные склады под охрану возьмут. Эти кирасиры хуже разбойников, ежели не приглядывать...

Хозяин помялся.

– У меня тут ... бутыль, – сообщил он. – Яблочное вино. Вы как, очень спешите?

Игнатий хмыкнул, глянул на Тамару.

– Часа два спокойных будет, – сообщила она, окинув вниманием войска. – Они к сумеркам явятся, если так же в каждом курятнике станут шариться.

– Ага. Ну ... сидайте прямо тут.

Хозяин сноровисто разложил на полотенце еду, откупорил бутыль.

– Я не пью, – отказался Игнатий. – У меня свое. Извини.

Под встревоженным взглядом Тамары он полез в свой мешок, достал крохотную скляночку, взболтнул и с отвращением отпил глоток. Так. Это уже было. Игнатий неловко отвернулся от нее и завел светский разговор с хозяином.

– Благословенны ваши края, – отметил он. – Хорошо живете. В изобилии.

– Не жалуемся, – согласился толстяк. – Гномий Путь рядом, торговля движется, на том и богатеем.

– Кстати! – вклинилась Тамара. – Все узнать хотела, да некогда: вы как здесь размещаетесь все? Деревни на каждом шагу, детей полно. Вот они вырастут, и куда им? Здесь же все занято, как в Китае.

– Место найдется, – безразлично отозвался толстяк. – У нас народ часто гибнет.

– Это как?! Мирная земля ...

– Ну ...да, мирная. Сейчас соображу. Ага. Вот у нас под сотню дворов. Значится, рожают каждую осень побольше дюжины. Ну и пошло-поехало помирать. Нынче всего двоих рожениц не откачали, мага-лекаря рядом не случилось. Это запросто, деревень много, лекарей мало, маги же в основном по боевой части любят ... Ага. Что еще? Милену губастую бык по забору растер. Ну, ей судьба такая, дуры первыми пропадают ... Братья Черники в буераки за каким-то лешим уперлись, их так и не нашли вовсе. В буераках нечисть гнездится, понятно. Что еще? Племянник Петки-коровницы в "Бравых мушкетерах" по пьяной драке порезался, Драгомир Черный да Драгомир Белый у Волков в волонтерах ходили – а замок побили ж недавно, и их там же. Так что – места хватит! Да еще Прирожденные регулярно весь юг чистят, там, говорят, до сих пор степи непаханые есть, под выгулом скота. А около северных лесов разбойнички шалят, да еще эльфы изредка гонор кажут. Так что места хватит!

– Весело живете, – озадаченно сказала Тамара.

Вот так мирная деревня.

– Что, и твои дети тоже ... не все живы? – неловко спросила она.

Хозяин не обиделся на бестактность и даже не опечалился.

– Да как у всех вроде, – заявил он беспечно. – Ну, старший сын вместе с семьей пропал – это когда Дракон власть брал, на станции заварушка случилась. Ага. Дочь у меня красавицей была – здесь же многие с Изнанки, из Черногории да Румынии, девки яркие! И жена у меня такой была, и дочка в нее... Ага. Поманила ее сладкая жизнь – сбежала в Стополье, поближе к знати. Ну, а Водные ее за Кошку приняли да извели как шпионку. Я на Водных не в обиде – сама долю выбрала, полезла в политику, ума не имея, вот и схлопотала яду в вино... Ага. А младшие сыновья живы-здоровы пока, в страже нашей состоят. Ну, этих непросто извести, умны ребятки и изворотливы, я с ними и в буераки не раз хаживал, и обоз торговый водил. А остальные у меня – дочки. Работящими растут, поворотистые да симпатявые, спасибо молодой женке, постаралась воспитать ... А мое дело – сохранить их до замужества да ума дать. Ну, это я вроде смогу, не стар еще. Так что – ничо, нормально живем. Получше иных, ибо ума хватает. У нас все же дурни гибнут большей частью, естественный отбор, хе-хе ...

– Гибнут дурни, – повторила Тамара в задумчивости. – Ну да, конечно ... Те, кто на невозможное замахивается, тоже ведь дурни в своем роде ... Срединный мир каждому дает шанс, но и спрашивает строго, если не справился!

– Не скажите, молодая госпожа! Я ведь тоже с Изнанки, если вы не заметили. Ведь какая у меня мечта была: стать великим баскетболистом! Днями и ночами с мячом скакал! Но какой из меня баскетболист, метр вместе с каблуками! Сюда попал, а здесь и в баскетбол-то никто не играет. Мечтал еще магом стать. Тоже – великим, хе-хе ... Само собой, не получилось. Сила не про всех, оказалось. Магам Дар требуется, а нет его у меня! Вот так-то. Мечта ведь осталась, куда от нее ... Душу гложет ночами. Вот со злобы на судьбу стал я охотником по нечисти да нежити. Сад-то, это к старости развлечение. На судьбу теперь не жалуюсь, в уважении и достатке живу, и дел лихих хватало, есть чего вспомнить. Только мечта-то душу гложет. А вы говорите – каждому дает шанс!

– Спасибо за радушие, хозяин, – буркнул Игнатий. – Пора нам. Чудищ в реке, говоришь, нету? Это хорошо. Прощай.

– Ага, – отозвался хозяин. – Лодку возьмите, не стесняйтесь. Не силой берете, сам предлагаю. И от меня привет Седому Лису передавайте. Так и скажите, мол, привет тебе, сволочь седая, от охотника за нечистью Ромы из Зеленой Гуры, да проклятие за то, что буераки магией почистить гнушался, где сгинули все помощники мои, все до единого, а и много их у меня было! Слышал я про вас, Убийцы Магов. Корзину не забудьте. Прощайте.

– Не боишься, что донесут на тебя? – полюбопытствовала Тамара, опустошая корзину в рюкзачок.

– Пусть кто попробует! Сынки мои доносчика по сучкам развесят, и все про то понимают! Вот так-то.

– Прощай тогда.

Две беззвучные тени проскользнули сквозь цепи загонщиков; смяв травы, через луга прошли к чертогам Лис, хитро запрятанным в склоне зеленой горы. Вскинув руки, завалился часовой на стене. И последнее, что увидел седой приземистый маг, вышедший на шум в коридор, было дуло винтовки и цепкий взгляд сутулой неприглядной девицы в яркой гуцульской одежде. А последнее, что услышал – привет от охотника за нечистью и от всех его помощников, погибших оттого, что маги предали тех, кого клялись защищать когда-то – предали ради балов, ради праздного отдыха на целебных водах Стополья, ради своей сладкой жизни. Вот своими жизнями они и заплатили.

63

Малый Совет Кошек озадаченно молчал. Да, конечно, они планировали по указанию Лой выключить из политики эльфов и гномов – невесть почему! – и они таки выключены ... но так, как не ожидалось, не предполагалось, даже в дурном сне не снилось! И что противно – именно Кошки-то т оказались не при делах. Без них партию сыграли!

Младшенькая, только что вернувшаяся из угольных копей, лила слезы и невидяще смотрела в стену. Вспоминался ей тронный зал подгорного народа, залитый солнечным светом, весь в бликах мозаик, набранных из самоцветов, и квадратный, как его там ... Горроахриндли? Или Горраохрендлей? Набольший угольных гномов жесткими, но такими точными и чуткими пальцами водружал ей на голову изумительную сверкающую диадему, и голос его звучал торжественно ... да, торжественно и нежно:

– Весь народ наш плачет, прощаясь ныне с тобой! Ты принесла в наши вековечные чертоги дыхание весеннего леса, шепоты листвы и переливы тайных ручьев – ты вдохновила собой многих из подгорного народа на творения, полные жизни! Как нам жить теперь – без твоего смеха, без твоих улыбок, без глаз твоих дивных, лучащихся лукавством и озорством?! И дары наши тебе – малая толика того, что заслужила ты! И лелеять бы нам тебя вечно! Но неможно это: вновь, как в недавние для нас времена, разливается по миру море животворной Силы, вновь оживают древние обычаи народа гор. Знай же великую тайну: не люди мы! Мы – как живой камень. Так же можем спать веками, нежась в родном тепле багровых глубин, блуждая в дивных видениях, замышляя творения свои, с коими никогда не сравняются те, что выходят из-под рук людей – ибо свое мы пестуем веками, когда блуждаем в сказочных снах. Лишь изредка просыпаемся мы, чтоб в жарком порыве создать нечто доселе невиданное! Нам и пища тогда особо не нужна: живем мы теплом глубин – как эльфы живут соками деревьев и светом солнца. Безрадостно и одиноко было бы тебе в наших опустевших залах и мастерских, не тешили бы взор закрытые на хитрые замки наши сокровищницы! Наш народ наконец-то засыпает – и потому прощается с тобой на веки вечные, ибо коротка жизнь людей, хоть бы и магов. Прими же дары – то малое, что подгорный народ может тебе дать от сердца своего ...

Старшие Кошки сгорали от зависти, поглядывая искоса на Младшенькую, всю сияющую, звенящую и лучистую. И ведь не отнять ничего! Искусники гномы под нее творили свои волшебные украшения, только ей к лицу, и смогли ведь превратить крепенькую низенькую Кошку в эфирное создание, ожившую мечту гномов! И с секретами не поскупились: любого, кто покусится на драгоценности, ожидала весьма краткая жизнь. Небывалая щедрость! То-то она слезы льет.

Надменная Светана тоже покусывала губы. Она – не юная глупенькая девчонка, ей рыдания не к лицу – но как хочется! Только она свое отрыдала в опустевших лесах Цветущей страны. Жизнь среди эльфов пронеслась, как быстрый сон: мелькнула – и нет ее! Испугались эльфы какого-то древнего пророчества, да так испугались, что предпочли уйти на время, для всех краткоживущих – навсегда. Что-то ужасное сулило им появление в Срединном мире невзрачной девицы с жутким даром разрушительницы магии. Что-то туманное, понятное только им повторяли встревоженные эльфы – что-то про возвращение Предвечного короля и опять же про девицу с Изнанки. И когда что-то случилось поворотное во внешнем мире – разом засобирались и исчезли бесследно, только и успел некий высший эльф, что подарить царственной Кошке свое сердце. И тоже ушел, забрав ее сердце с собой. Как же выла она в золотых рощах Цветущей страны! Но вот сейчас беда движется на земли клана, и отступает боль, и забывается ясноокий красавец, и приходит злость и холодная расчетливость.

– Что мы уже знаем? – решительно подвела она итог совещания. – У нее несколько обликов, так? И гробит магию она только тогда, когда считает нужным. То есть взяла свой дар под контроль, так? И магия ее не берет в любом виде. И – она сама может пользоваться магией – и пользуется, зараза! Ну разве это честно?! И как ее взять тогда? Да она наших Котов сметет и не заметит! И ведь прямо на нас идет ... И еще наемник с ней. А он кто? Боец из Серых Пределов. И куда тогда смотрит Дракон? Мертвец нарушил запрет Владыки – почему Дракон не является на защиту?!