Текст книги "Ночные птицы. Памфлеты"

Автор книги: Владимир Беляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Как ни выкручивался Оберлендер, какие темные силы во главе с католиком Конрадом Аденауэром и Глобке его ни поддерживали и ни защищали, с министерского поста он вынужден был уйти.

Однако разоблаченный старый фашистский волк только на время решил укрыться в тени, чтобы дождаться своего часа. Как раз в то время, когда произошло его разоблачение, 15 октября 1959 года, умер в Мюнхене старый соратник Оберлендера, поставлявший ему кадры для батальона «Нахтигаль», фюрер ОУН, пятидесятилетний попович Степан Бандера. Приблизительно тогда же при весьма загадочных обстоятельствах умер и официальный командир этого батальона, старший лейтенант Альбрехт Херцнер – соратник Оберлендера по пограничным провокациям, предшествовавшим нападению Гитлера на Польшу. В итоге этих двух смертей Теодор Оберлендер избавлялся от очень осведомленных свидетелей его прошлой деятельности. Но оставались и другие свидетели, особенно те, кто удрали за океан, поближе к долларовым кладовым Уолл-стрита и Пентагона.

Представитель генерала Лахузена

Вскоре после пресс-конференции «Кровавые злодеяния Оберлендера», которая состоялась в Колонном зале Москвы 5 апреля 1960 года, украинские националисты созвали в Нью-Йорке специальную конференцию, посвященную связи бандеровцев с гитлеровскими войсками. Цель конференции – попытка как можно искуснее замести следы сотрудничества украинских националистов с германской разведкой и гестапо, представить себя в виде невинных, обманутых ягнят и обелить одного из главных своих тогдашних шефов – доктора Оберлендера. Именно с этой целью на конференции 5 мая 1960 года в Нью-Йорке выступили бывший офицер батальона «Нахтигаль» Юрко Лопатинский и бывший руководитель бандеровской службы безопасности, кровавый палач Мыкола Лебедь. Однако факты – упрямая вещь, от них не уйти никогда.

Как известно из книги Яна Заборовского и Александра Дрозджинского «Оберлендер», «для осуществления своих политическо-диверсионных задач на территории Западной Украины абвер-Н в преддверии войны создал сильную оперативную группу, в состав которой вошли следующие единицы абвера (немецкой военной разведки): батальон полка «Бранденбург» под командованием майора Гейнца (жив), который отвечал за военные действия группы, и батальон «Нахтигаль»... Кроме того, в эту группу входила часть «фельдгестапо» («гегаймефельдсполицай») под командованием гауптштурмфюрера СС Ганса Крюгера, старого офицера гестапо, временно прикомандированного на службу в «фельдгестапо». Сюда входила также «абвертруппе-II» под командованием лейтенанта, профессора Миттельхаве, состоящая из небольшого количества младших офицеров и офицеров абвера, отвечающих за политическую сторону действий.

Все же руководство операциями в целом возглавлял профессор Оберлендер, который сам себя представляет как «непосредственного представителя адмирала Канариса» (на самом же деле он был уполномоченным шефа абвера-II генерала Лахузена)».

Таково резюме наших польских друзей – результат долгого, напряженного, тщательно документированного расследования всей зловещей деятельности бывшего боннского министра Оберлендера.

Выгораживая главного шефа

Как же истолковывали свою роль в его преступлениях украинские националисты после того, как яркий свет разоблачений общественности и печати напомнил миру и об их кровавых делах? Последовала команда Оберлендера, его заступников и американской разведки отвести огонь от «Нахтигаля», представить его пропагандистским, «певческим» соединением, к тому же быстро распущенным, а всю вину переложить на плечи особых команд СД, так называемой «эйнзатцгруппы СС Галициен». Для этого следовало вывести ее из подчинения Оберлендеру, обособить и скрыть тот факт, что на Вулецких холмах в то страшное утро эсэсовцы «эйнзатцкоманды» целились в профессоров Львова вместе с карателями из батальона «Нахтигаль».

Стараясь добиться этой цели, хорошо и давно обученный искусству дезинформации Мыкола Лебедь заявил:

«В связи с тем, что Москва повела широкую... кампанию вокруг батальона, я хочу подтвердить следующее: батальон не имел решительно никакого отношения к каким-нибудь террористическим актам во Львове и в других местах его расположения».

Так, выгораживая своего шефа, прикидывается невинной овечкой многолетний воспитанник Оберлендера и Шептицкого – Мыкола Лебедь, по приказу которого загублены тысячи польских и украинских крестьян на Волыни, который рекомендовал своим подчиненным сажать живым на кол каждого, кто откажется помогать ОУН. Подобные же версии активно пытался пустить в ход и Юрко Лопатинский, по кличке Калина.

У немецкого слова «нахтигаль» двойное значение: соловей и ночная птица. Те злодеяния, которые совершили каратели из «Нахтигаля», позволяют переводить это название только во втором значении. Зловещие ночные птицы, хищные, кровожадные, готовые уничтожать и уничтожающие все живое,– такими были бандиты из этого батальона и их руководители.

Пролетев над Украиной во мраке кровавых оккупационных ночей, «нахтигальцы» оставили после своих полетов неизгладимый, чудовищный след. Сейчас они чистят потрепанные перышки, прихорашиваются на земле западных «демократий», но каждый из них не прочь бы по зову новых хозяев повторить такие полеты.

Вот почему следует перелистать эти грустные страницы загадочной истории минувшей войны, чтобы люди, жаждущие мира, знали повадки слуг ночи, участников операций «Мрак и туман», «Телефонная книжка» и других злодеяний.

Волк выползает из логова

Наступила осень 1960 года, и в газетах появились сообщения из Бонна, что притихший было в своем поместье Оберлендер собирается возглавить союз по борьбе с коммунизмом – «Шутц унд Трутабунд геген ден коммунисмус». Уже 26 октября 1960 года, как сообщило агентство АДН, Оберлендер встретился в Бад-Годесберге с бывшими активными гитлеровцами, политиканами из Христианско-демократического союза, вожаками фашистской студенческой организации «Бунд национален студентен», а также с представителями бундесвера, чтобы обсудить вопрос о создании неогитлеровской организации в Западной Германии.

Прошел год.

24 октября 1961 года Оберлендер возобновляет в городе Фульде процесс против главного редактора антифашистской газеты «Ди тат» (Франкфурт-на-Майне) Эдварда Карпенштейна, который выступил одним из первых с разоблачением его деятельности в годы войны. Удачное для Оберлендера завершение процесса сулит ему возможность снова занять место в бундестаге, вместо одного из посланцев ХДС, уходящего в отставку. 22 февраля 1962 года газеты сообщают о том, что престарелый канцлер Конрад Аденауэр послал Оберлендеру личное послание, в котором от своего собственного имени и от руководства Хриетианско-демократического союза выразил удовлетворение по поводу того, что якобы «Оберлендеру удалось добиться полной юридической реабилитации». Выражая надежду, что вслед за ней наступит «политическая реабилитация», канцлер Аденауэр просил Оберлендера, чтобы он в полную силу выполнил стоящие перед ним задачи «в рамках партии», и заверил его в своей «полной поддержке».

Что же еще можно было ожидать от Аденауэра, который любыми способами помогал замести кровавые следы своего фаворита?

Имея такого высокого покровителя и заступника, Оберлендер расправляет плечи. Рано еще помышлять об уделе пенсионера. Его походка становится тверже, он печатает шаг по тротуарам Бонна с той же уверенностью и четкостью, как тогда, когда его батальон «Нахтигаль» с голосистой маршевой песней «Будем ляхив ризаты» маршировал по Яновской улице Львова.

Поездка за океан

В феврале 1962 года, имея поручения канцлера Аденауэра и дипломатический паспорт, Теодор Оберлендер отправляется за океан. 21 февраля этого года агентство АДН сообщило из Бонна о том, что уже с 17 февраля Оберлендер пребывает с «тайной миссией» в Соединенных Штатах Америки. Во время пребывания в США, как следовало из этой информации, Оберлендер должен был прежде всего провести беседы с эмигрантскими политиками из стран Восточной Европы. Целью его бесед должно было быть противодействие определенным реалистическим концепциям, обсуждаемым в правительстве Кеннеди и касающимся политики в отношении Востока. Среди собеседников Оберлендера предполагалось увидеть ибывшего польского премьера, «праведного христианина» Миколайчика.

Миколайчика нисколько не смущала кровь польских профессоров на мясистых руках Теодора Оберлендера. И не такие компромиссы случаются в хваленом западном мире. Если лидеры сионистов могут сидеть сейчас за одним круглым столом в Нью-Йорке вместе с вожаками бандеровцев, уничтоживших тысячи и тысячи мирных евреев Львова, Станислава и других городов, и находить с ними общий язык и полное единодушие, то стоит ли удивляться тому, что Миколайчик «забыл» о трагической гибели четырех десятков польских ученых?

Находясь на американском берегу, Оберлендер тайно и неоднократно встречался с вожаками бандеровцев и с украинскими националистами других направлений, которые отлично помнили своего шефа по временам организации и кровавых действий батальона «Нахтигаль». Была достигнута полная договоренность относительно того, как впредь освещать его историю, чтобы уже никогда больше не болтать так, как это сделали Пауль Леверкюн и бывший русский меньшевик, а сейчас американский историк А. Даллин. В совместных беседах Оберлендера с его воспитанниками из бандеровских шаек был найден и главный козел отпущения. Им оказался не кто иной, как шеф Станиславского гестапо и командир одной из групп «фельдсгестапо» гауптштурмфюрер СС Ганс Крюгер.

Когда в ноябре 1942 года Лянцкоронскую привезли вместе с протоколами, составленными Кучма-ном, в Берлин, ее допросил один из судей ведомства Гиммлера, некий штурмбанфюрер СС Гертль. К. Лянцкоронская подтвердила свои показания, Гертль заставил ее подписать краткий протокол и сказал:

«На основании ваших показаний я вынужден буду начать процесс против Крюгера. Приготовьтесь к очной ставке...»

Тем не менее очной ставки не было, и дальнейшая судьба шефа Станиславского гестапо была для К. Лянцкоронской неизвестной.

Крюгер объявился

Но, по-видимому, Оберлендер хранил хорошую память о своих подчиненных, и не без его участия бывший гауптштурмфюрер СС Ганс Крюгер недавно угодил в одну из тюрем Западной Германии. А в националистической украинской печати за океаном появились очень странные, явно инспирированные этим опытным мастером политических комбинаций сообщения на этот счет.

На основании привезенных в США бандеровцам информаций Оберлендера одна из бандеровских газетенок, выходящих в Торонто, «Гомш Украши», писала:

«Из достоверных источников пришло из Западной Германии известие об аресте некоторых гестаповцев, которые в 1941—1944 годах, во время немецкой оккупации, проводили свою жестокую деятельность на территории Станиславской области. В следственной тюрьме западнонемецких судов находятся шеф Станиславского гестапо Ганс Крюгер – гауптштурмфюрер СС, унтерштурмфюрер и ляйтер СС Ассман и еще около пяти менее известных гестаповцев. Оба брата Мауэры заключены в тюрьме в Зальцбурге (Австрия). Заместителя Крюгера – Бранда уже, наверное, нет в живых. Вступительное следствие проводит– а может быть, уже закончила – прокуратура в Дортмунде. Обвинение составлено за массовые убийства евреев, в чем сознаются, по-видимому, все, за исключением Ассмана...

В течение следствия против вышеупомянутых гестаповцев немецкая прокуратура должна расследовать и массовые убийства, которые чинили эти гестаповцы над украинским населением. А она это сделает только после того, как получит доказательства...»

Рекомендуя дальше собирать и упорядочить эти доказательства и переслать их немецким властям, бандеровский писака, который сам обагрил руки в крови мирного украинского и польского населения, в примечании к своей заметке очень ловко добавляет:

«Один из заключенных братьев Мауэров еще до 1938 года был игроком польской футбольной команды

«Погонь». Он именно тогда был во Львове, когда проводилась ликвидация польских ученых».

Примечательное заявление, не правда ли?

Итог прост: Крюгер и другие уничтожали еврейское и украинское население. О «Нахтигале», служившем немцам,– полный молчок. Ну, а что же касается убийств польских ученых, то к ним несомненно причастен перешедший на службу в гестапо футболист польской футбольной команды Мауэр...

Пасхальные подарки

Эта статейка была опубликована в пасхальном номере газеты «Гомiн України» от 14 апреля 1963 года. В приложении к этому же номеру «Вояцка ватра («Военный костер») – страничке бывших бандеровских убийц, живущих сейчас в Канаде и США,– опубликованы воспоминания некоего Ст. Луженко-Конопли «Первая засада», в которой этот воспитанник Мыколы Лебедя рассказывает, как бандеровцы уничтожали мирное польское население на Любачовщине.

«...10.30 утра. На Бозевском шляхе показалась подвода, за ней – вторая.

«Ага, наконец! – выкрикнул с удовлетворением Шура.– Едут «наши»!»

««Наши» или нет, еще неизвестно»,– говорю.

Но нет, уже первая подвода достигла Полиповского кустарника и свернула на Остаповскую дорогу. Эге, действительно «наши». Сколько их там едет, неизвестно: кудрявые вербы, что растянулись над дорогой, не дают нам их хорошо рассмотреть.

«Сколько бы их там ни ехало,– говорит Линок,– а конец для них один – капут!»

Искренне смеемся над шуткой Линка, только Шура недовольно кривит носом, потому что как же это так, что это не он, а Линок «загибает»? Но...

Тем временем поляки уже достигли Матвеевских кустов маслин, повернули влево и едут просто на Ивановский брод. Кони идут мелкой рысцой.

«Должно быть, задумали проскочить в овраг незаметно для людского глаза»,– шепчет Линок.

– «Возможно»,– соглашаемся молча с ним.

На передней подводе видим четырех, на задних трех с возницами гражданских людей...

«Ишь как умудрились,– говорит Шура,– невинными прикидываются».

«Ничего, когда мы им вжарим по фонарю, они сразу роги наставят и маски посбрасывают»,– тихо смеясь, говорит Линок.

...Подводы уже близко. Кони замедлили шаг, идут, спокойно фыркая. Поляки сидят уверенно, разговаривают, смеются, как бы на свадьбу ехали.

«Чертовы недолюдки,– думаю.—Так вам кто и поверит».

...«Та-та-та!» – заиграли долгими сериями наши автоматы по подводам. Кони завернули на месте, встали на дыбы во рву и испуганно ржут. Двое поляков лежат неподвижно, другие спрыгнули с возов... Вот один, раненный, упал, ползет на ощупь. Жарим дальше по ним густыми очередями из автоматов. Еще один пошатнулся, падает. Остальные добегают счастливо до кустов... Согласно инструкции командира Дуба, оставляем место столкновения и лесом идем под Богдановку. На сердце стало как-то веселее...»

Такими воспоминаниями на пасху угощал своих читателей бандеровский «Гомiн Украiни» в тот день, когда гудели во всех церквах и костелах Канады пасхальные колокола.

Подобную духовную пищу для подрастающего поколения националистических бандитов могли бы также составить и воспоминания бандеровских головорезов о том, как они коварно, из засады, убивали прославленного героя гражданской войны в России и Испании, генерала «Вальтера» – Кароля Сверчевского на шоссе под Балигродом и его боевого друга, советского генерала Ватутина на шоссе близ старинного Кременца.

Сколько злобы, сладострастия людоедов в таких воспоминаниях! А ведь в то самое время, когда националистические волчата Бандеры – Лебедя охотились за мирными польскими крестьянами на полях Любачовщины, сыновья этих крестьян, призванные в стрелковые дивизии Народного войска польского, вместе с Советской Армией гнали гитлеровские полчища и палачей типа Оберлендера и Крюгера на запад.

Следует напомнить читателю, что одним из ведущих публицистов ««Гоміни України», где напечатаны эти человеконенавистнические воспоминания, является идеолог номер один украинского фашизма – тот самый престарелый Дмитрий Донцов, которого еще накануне первой мировой войны Владимир Ильич Ленин назвал «национал-социалом». Время добавило к этой характеристике полную тождественность взглядов Донцова со взглядами гитлеровской нацистской партии.

«В современной Европе,– прославлял Донцов учение Гитлера накануне второй мировой войны,– существует лишь одна динамическая сила (кроме Италии), которая шагает по пути великанов, каким шли когда-то Карл XII, Наполеон, армии кайзера... Украина освободится в тени немецкого похода...»

Что делали ученики Донцова «в тени немецкого похода», достаточно ясно подтверждает кровавая практика «Нахтигаля» и его нынешних защитников.

Аплодируют убийце

«Тайная миссия» Теодора Оберлендера за океан закончилась, по-видимому, удачно, так как спустя приблизительно месяц после пасхального выступления «Гомiни Украiни», 18 мая 1963 года, Польское Агентство Печати сообщило из Бонна:

«В среду первый раз после долгого отсутствия появился в бундестаге скомпрометированный своим гитлеровским прошлым бывший министр западно-германского правительства по делам переселенцев Оберлендер. Он сел на скамью фракции ХДС, приветствуемый от имени бундестага председателем западнонемецкого парламента. Коллеги из фракции Христианско-демократического союза устроили ему горячую овацию...»

Все возвращается на свои места. Но таких метаморфоз, какие произошли за последние годы с Теодором Оберлендером, давно уже не было.

В своем последнем слове на процессе в Варшаве весной 1959 года бывший гауляйтер Пруссии и рейх-комиссар Украины Эрих Кох, между прочим, с обидой воскликнул:

«Оберлендер является сейчас министром по делам переселенцев в Бонне, а Кох, который отказывался делать то, что делал Оберлендер,– подсудимым в Варшаве...»

Надо полагать, что нечто подобное может сказать содержавшийся в одной, из тюрем Западной Германии бывший подчиненный Оберлендера, убийца Львовских ученых и интеллигенции Станислава гауптштурмфюрер СС Ганс Крюгер.

Мы убеждены, что придет время, когда суд истории ответит на эти вопросы и воздаст должное Оберлендеру, Глобке и Крюгеру и всем тем, кто пытается еще сохранить в тайне трагическую историю Вулецких холмов и другие кровавые дела прошедшей войны.

* * *

Уже больше двадцати лет прошло с того незабываемого дня, когда орудийные залпы над Москвой и другими советскими городами известили нас о победе над гитлеровской Германией и ее союзниками, принесли всем людям долгожданную весть, что вторая мировая война окончена. Не кроткий христианский боженька со своими высшими небесными силами прекратил эту войну, спасая миллионы людей от дальнейшего и неизбежного истребления, а вооруженные советские люди, поставившие на колени немецкий фашизм и разгромившие его военную машину. Оценен ли религиями мира этот великий и гуманный подвиг советского народа? Изменилась ли с тех пор основная суть религии, привыкшей веками служить сильным мира сего, обманывать человечество, попирать на деле провозглашаемую на словах заповедь «не убий»?

Даже поверхностное изучение действительности нашего времени приводит нас к твердому убеждению, что суть и повседневная практика религии остались те же. Несмотря на отдельные призывы к миру высоких иерархов церкви на капиталистическом Западе, другие, прямо подчиненные им слуги божьи не только поощряют политику кровавой войны, но и открыто благословляют ее. Американский кардинал Спеллман, некогда благословивший американских летчиков, улетавших уничтожать атомными бомбами Хиросиму и Нагасаки, а затем и тех, кто сбрасывал напалм на города Кореи, в наши дни с не меньшим рвением напутствует американских вояк, которые отправляются в Южный Вьетнам. Американские фашисты, получившие благословение христианской церкви, травят ядовитыми газами и сжигают напалмом мирное население – стариков, детей и женщин.

А много ли слышали мы среди голосов мировой общественности, протестующей по поводу принятия в Западной Германии закона о прекращении розыска и преследования фашистских военных преступников за давностью лет, хоть сколько-нибудь решительных выступлений высокопоставленных служителей церквей в капиталистическом мире? Нет!

И многие представители духовенства и церкви ведут себя так, будто не было на свете Майданека и Освенцима, расстрела итальянских солдат и офицеров во Львове и зверского убийства выдающихся ученых этого древнего славянского города. Велеречивыми проповедями о христианском всепрощении церковь, по существу, замазывает и прикрывает от суда истории не только всю кровавую практику фашизма, но и прямых ее исполнителей. Ведь это под звон церковных колоколов деятели основной правящей партии Западной Германии – Христианско-демократического союза выдвинули проект закона о давности, полностью освобождающего от ответственности гитлеровских преступников.

Вот почему народы должны знать, как вела себя церковь и ее слуги в самые страшные годы нашей истории, когда лилась кровь и палачи с надписями на пряжках военных ремней «С нами бог!» несли народам не христианский мир и благоволение, а уничтожение и смерть.

Львов — 1944, Москва — 1965.