Текст книги "Заговор против мира. Кто развязал Первую мировую войну"
Автор книги: Владимир Брюханов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 43 страниц)
15 марта 1945, Восточный фронт: «Положение /.../ вчера существенно не изменилось.
/.../ в Восточной Пруссии /.../ прорвать фронт им не удалось. /.../ только на этом участке в течение вчерашнего дня подбито 104 советских танка. /.../
В Курляндии интенсивность вражеских атак спала, да и вообще на всем Восточном фронте – за исключением Данцига и Восточной Пруссии – атаки Советов были значительно слабее прежнего»;
Западный фронт: «вчера велись только местные бои /.../.
На мозельском фронте противник во многих местах оттеснил с левого берега Рейна на правый наши сторожевые посты»;
16 марта, Восточный фронт: «существенных изменений не произошло. /.../ в Восточной Пруссии подбито вчера 88 советских танка. В Курляндии отбиты вражеские атаки»;
Западный фронт: «американцы смогли форсировать в нескольких местах Мозель /.../. Мы снова захватили свой плацдарм на левом берегу Саара /.../.
Плацдарм у Ремагена все еще существует, и он даже несколько расширен противником»;
17 марта, Восточный фронт: «На востоке Советы начали сильные атаки в районе Моравска-Острава, южнее Бреслау[451]451
Ныне – Вроцлав.
[Закрыть] и у Штеттина. /.../ атаки, особенно восточнее и юго-восточнее Штеттина, отбиты. /.../ Вчера только на этом участке боев подбито 77 советских танков. /.../
На всем протяжении Восточного фронта возобновились наступательные действия Советов. /.../ Связь с Кюстрином прервана, но надеются восстановить ее. /.../ В Восточной Пруссии противник глубоко вклинился в наши позиции, но не прорвал их. Повсюду бои – и наступательные, и оборонительные – носят исключительно тяжелый характер, на всем протяжении Восточного фронта все опять оказывается на острие ножа»;
Западный фронт: «наши позиции по реке Саар /.../ в общем и целом удерживаются. Напротив, оборона на Мозеле постепенно рушится. Противник продвинулся здесь до района севернее Саарбрюкена, так что возникла угроза окружения города. Мы делаем все возможное для предотвращения этой угрозы»;
18 марта, Восточный фронт: «основные бои шли восточнее и севернее Моравска-Остравы, где противник ввел в действие очень крупные танковые силы. В ходе боев /.../ уничтожено 239 советских танков»;
Западный фронт: «американцы после захвата мозельских высот /.../ пробились крупными танковыми силами на юг /.../.
Одновременно в долине Верхнего Рувора противник наступал восточнее этой реки /.../ и продвинулся на 15-20 километров»;
20 марта, Восточный фронт: «в Восточной Пруссии /.../ подбито 102 советских танка»;
Западный фронт: «сорвана предпринятая крупными силами противника попытка форсировать Рейн /.../. Положение на западе все более осложняется. /.../ мы вынуждены ожидать теперь потери Саара в результате выхода противника в тыл наших войск. /.../ Приходится вести очень тяжелые бои за сохранение вообще рейнского фронта»;
22 марта, Восточный фронт: «по сравнению с предыдущим днем существенных изменений не произошло. /.../ Все /.../ советские атаки отбиты»; на самом деле в этот день произошел прорыв русских к Сопоту – удалось расчленить немецкую группировку, защищавшую Данциг: единственный успех Красной Армии при этих попытках наступления непосредственно на территорию Рейха[452]452
К.Типпельскирх. Указ. сочин., с. 791.
[Закрыть];
Западный фронт: «бои в районе ремагенского плацдарма вчера тоже носили весьма ожесточенный характер. Противник непрерывно атакует крупными силами, однако наталкивается на серьезное сопротивление с германской стороны. Все же американцам удалось вновь продвинуться – главным образом на север и на юг от плацдарма. /.../ В Кобленце продолжаются тяжелые уличные бои; у нас здесь есть еще одно предмостное укрепление на левом берегу Рейна /.../. Противник на широком фронте вышел к шоссе, ведущему из Майнца /.../ дальше на восток. /.../ противник вышел к окрестностям Бингена. Три вражеских танка, ворвавшихся в Бинген, подбиты. /.../ В Кайзерслаутерне идут бои»;
24 марта, Восточный фронт: «В Силезии /.../ вчера подбито 143 советских танка /.../.
К северу-западу и юго-западу от Кюстрина большевики начали со своего плацдарма наступление /.../. Советская сторона ввела в бой шесть стрелковых дивизий (примерно 20 тысяч человек) и две танковые бригады (примерно 70 танков). Подбиты 55 вражеских танков. Окружения Кюстрина удалось не допустить. /.../
В Курляндии наши войска добились полного успеха при отражении атак большевиков, ведущихся очень крупными силами. Одна советская дивизия окружена и обречена на уничтожение»;
Западный фронт: «американцы /.../ продолжали массированные атаки, /.../ пытаясь расширить свой плацдарм у Ремагена. /.../
В Майнце американцы ворвались непосредственно в город»;
25 марта, Восточный фронт: «В Силезии /.../ отбили все атаки /.../ и уничтожили 112 танков.
/.../ у Кюстрина /.../ сила атак противника вчера несколько уменьшилась. Позавчера на этом участке было подбито 116, а вчера – 66 советских танков»;
Западный фронт: «англо-американцы начали генеральное наступление по всему фронту. После сильнейшей артиллерийской подготовки и массированных бомбардировок наших позиций противник форсировал ночью Рейн по обе стороны Везеля и создал на правом берегу реки еще один плацдарм. /.../
В Майнце продолжаются сильные уличные бои.
В районе Оппенгейма[453]453
Южнее Майнца.
[Закрыть] американцы переправили тяжелые танки через Рейн и устремились в районы Гросс-Герау и западнее Дармштадта. /.../ Наши оперативные резервы на подходе. /.../
Обстановка на Западном фронте вступила в чрезвычайно критическую, представляющуюся почти смертельной стадию. /.../ теперь и англичане с канадцами перешли в решающее крупное наступление на Нижнем Рейне и уже добились успеха /.../. Им удалось форсировать Рейн на широком фронте; кроме того, они ввели в действие парашютно-десантные войска и пытаются этими массированными силами продвинуться вперед севернее Рурской области. Невозможно отрицать, что тем самым для нас складывается чрезвычайно критическая ситуация. /.../ Теперь напрашивается вопрос: удержим ли мы Рейн? Словом, война на западе вступила в свою решающую фазу»;
26 марта, Восточный фронт: «В Словакии /.../ противнику в результате последовательных атак удалось несколько продвинуться вперед. /.../ На участке у Леобшютца и Нейсе почти все без исключения вражеские атаки и вчера были отбиты на нашей несколько оттянутой назад позиции; при этом Советы понесли новые потери в танках.
/.../ Войска, оборонявшие Бреслау и Глогау, отразили мощные атаки.
Отражены попытки противника атаковать Кюстрин с севера. /.../
На западнопрусском и на восточнопрусском участках фронта положение ухудшилось в результате постоянной нехватки боеприпасов. /.../ На обоих указанных участках было подбито 143 советских танка»;
Западный фронт: «Продолжая свое крупное наступление на Нижнем Рейне, англо-американцы к настоящему времени ввели в действие одну-две воздушно-десантные дивизии, которые были высажены в полном составе /.../.
На плацдарме у Ремагена противник предпринял попытку прорваться на восток, которая была отражена в ходе боев, проходивших с переменным успехом»;
27 марта, Восточный фронт: «между Ратибором и Нейсе в полосе наступления противника были отбиты все советские атаки – частично путем контратак; при этом был подбит 101 советский танк (из 200 участвовавших в наступлении). /.../
В районе Кюстрина наступательная активность противника уменьшилась. /.../
На фронте в Курляндии на прежних главных направлениях вновь достигнут полный успех в обороне»;
Западный фронт: «Наиболее критическая обстановка /.../ складывается, несомненно, в долине Майна /.../. Здесь американцам удалось совершить неожиданный рывок вперед и глубоко вторгнуться в наш тыл, в результате чего для нас создалась чрезвычайно опасная ситуация. /.../ В то же время развитие обстановки в районах высадки воздушных десантов англичан и американцев не столь уж благоприятно для противника. Особенно для англичан, которые понесли чрезвычайно тяжелые потери»;
28 марта, Восточный фронт: «все вражеские атаки были отбиты, частично за счет сокращения линии обороны /.../. Портовые сооружения Данцига были взорваны по приказу»;
Западный фронт: «Основная масса воздушно-десантных сил /.../ сумела соединиться с перешедшими через Рейн войсками. Они начали наступление в восточном направлении /.../.
На плацдарме у Ремагена весь день велись ожесточенные бои. /.../
Танковые силы противника, наступавшие из района Дармштадта на север, сумели прорвать наши позиции прикрытия. Они продвинулись дальше в северо-восточном направлении и вступили в Оффенбах. На южной окраине Франкфурта-на-Майне идут тяжелые бои»;
29 марта, Восточный фронт: «В Венгрии Советы, наступая на широком фронте в западном направлении, вышли на рубеж реки Раб. /.../
Весьма ожесточенный характер снова приняли бои в районе Моравска-Остравы. /.../ Атаки в районе Леобшютца и Нейсе были повсюду отражены, причем было подбито 85 советских танков»;
Западный фронт: «Во Франкфурте-на-Майне бои идут за Центральный вокзал; западнее города противник форсировал Майн»;
30 марта, Восточный фронт: «В Венгрии крупные силы большевиков продолжают наступление в западном направлении. /.../
Исключительно сильным ударам с севера, востока и юга подвергся вчера Кюстрин. /.../ Гарнизон потерял 70 процентов офицерского состава, понес большие потери в рядовом составе и лишился тяжелых орудий. Тем не менее бои /.../ продолжаются»;
Западный фронт: «В сражении на Нижнем Рейне противник продвинулся /.../ к востоку /.../.
Вчера свой главный удар противник[, наступавший с Ремагенского плацдарма,] нанес /.../ через район Гисена, вышел со своими передовыми частями к Марбургу. /.../ противник пытается развить успех, развернув свои ударные группировки на север, северо-восток, восток, юго-восток и на юг.
Во Франкфурте-на-Майне продолжаются ожесточенные уличные бои. /.../
Положение на западе характеризуется падением морального духа как среди гражданского населения, так и среди войск. Это для нас серьезная угроза, поскольку ни народ, ни войска, не желающие больше сражаться, уже нельзя спасти никаким увеличением количества оружия или числа солдат. В Зигбурге, например, у городской военной комендатуры состоялась демонстрация женщин, которые требовали сложить оружие и капитулировать»;
2 апреля, Восточный фронт: «Советы продолжают свои массированные атаки на венгерском и словацком участках. /.../
В боях за Моравска-Остраву отражены повторные советские атаки, в которых противник потерял 72 танка; в ходе контратак были несколько улучшены наши позиции; удары противника с запада по Бреслау успеха не имели. /.../
В Курляндии противник продолжал свои атаки, но обстановка здесь в целом не изменилась»;
Западный фронт: «Обстановка /.../ продолжает серьезно обостряться, и сейчас ее можно охарактеризовать как просто отчаянную. Теперь противник добился свободы маневра также в районе Нижнего Рейна /.../. Возможно, к вечеру противник охватит Рурскую область с обоих флангов»;
4 апреля, Восточный фронт: «центр тяжести боев снова находится в районе Венгрии»;
Западный фронт: «население Франкфурта показало себя чрезвычайно трусливым и покорным. /.../ Вступившие во Франкфурт американцы были встречены массовыми демонстрациями и лозунгами: „Давайте расцелуемся и будем добрыми друзьями!“»
8 апреля, Восточный фронт: «критической точкой является район Вены»;
Западный фронт: «Вечерняя сводка малоутешительна. /.../ противник продолжал наступление. Он /.../ двигается прямо на Ганновер. /.../ Так что и с западной стороны мало-помалу нависает угроза для Берлина»;
9 апреля, Восточный фронт: «Мы фактически потеряли Вену. Противник осуществил глубокие вклинения в Кенигсберге. /.../ В Бреслау противник снова предпринял со всех сторон ожесточеннейшее наступление, но в целом его удалось восстановить. Конечно, теперь под вопросом, долго ли это еще будет возможно»;
Западный фронт: «Американцы находятся на подступах к Брауншвейгу и Бремену. /.../ Фюрер должен теперь как можно скорее развернуть наступление наших войск в районе Тюрингии, чтобы нам хотя бы перевести дух. /.../ Западнее и южнее Геттингена противник форсировал Везер. /.../ Наши войска ведут пока успешную борьбу с наступающими через Вюрцбург американцами».
В общем, полный финиш: «Положение на фронте в этот день такое, какого еще не бывало. Короче говоря, если посмотреть на карту, то можно увидеть, что рейх тянется узкой длинной кишкой от Норвегии до озера Комаккьо[454]454
В северной Италии.
[Закрыть]».
А на следующий день – последняя запись в дневнике, которая уже не содержит ни малейших проблесков оптимизма[455]455
Й.Геббельс. Последние записи. Смоленск, 1993, с. 146-147, 185-186, 195-197, 204-206, 212-215, 229, 247-249, 270-271, 280-282, 288-290, 294-295, 297, 304-305, 324-325, 333-335, 368, 370, 377, 381, 402-403.
[Закрыть], удар в Тюрингии – нереальная и безнадежная мечта.
В целом ход событий в марте-апреле 1945 года совершенно очевиден: англо-американцы прорвали оборону немцев по Рейну на трех участках: сначала на юге – южнее Майнца с последующим танковым прорывом на Дармштадт и Франкфурт-на-Майне, затем на севере – в широкой полосе Нижнего Рейна – с последующим охватом и окружением немецких войск в Рурском бассейне, и, наконец, в центре – с плацдарма в Ремагене с последующим веерообразным наступлением. Эти операции не только привели к разгрому Вермахта, но и надломили дух сопротивления всей нации.
По существу в последний месяц войны большая часть немцев вышла из повиновения Гитлеру, но только не при обороне Восточного фронта!
Эти операции американцев проводились классическими методами: танковому наступлению предшествовало превращение авиацией и артиллерией в пустыню всего пространства вокруг каждого встреченного очага сопротивления, как и полувеком спустя – в обеих войнах в Персидском заливе. И если происходили значительные потери (например – трех танков!), то тут же происходила остановка или отступление – до принятия необходимых мер против устоявшей обороны. Так же поступили в свое время и немцы под Прохоровкой!
Тоже, конечно, сплошная мясорубка, использующая подавляющее численное преимущество войск и превосходство авиации, но, по крайней мере, они гробили не своих солдат – как и сбрасыванием атомных бомб на Японию!
В то же время Советам не удалось прорвать оборону немцев ни в одном важном пункте – ни на основном фронте от Словакии до Балтийского моря, ни при осадах Восточной Пруссии и Курляндии. Можно возразить: оборона немцев там была значительно сильнее, чем на Западе – и это действительно было так. Тем более, что у немцев были теперь те же мотивы, что и у русских под Москвой и Сталинградом!
Но, учитывая, что в марте-апреле 1945 ожесточенные бои происходили по всему периметру советско-германского фронта, а Геббельс, описывая всю боевую обстановку, фиксировал только выдающиеся размеры потерь противника на отдельных участках, можно считать, что в каждый день весны 1945 года советские танкисты несли потери того же же порядка, что и в день великого сражения под Прохоровкой! Почему и ради чего?
Ведь сменили же, наконец, направление стратегического наступления, сократив бесплодные атаки (но не прекратив их вовсе) и перенеся в последних числах марта основной удар на Венгрию и Австрию! Но после каких понесенных потерь! Командование Красной Армии каждый день теряло сотни танков и оставляло многие тысячи женщин и детей России вдовами и сиротами!
А когда возникла реальная угроза занятия Берлина американцами, то все это было возобновлено с 16 апреля 1945 года в удвоенных масштабах.
В этот же день войскам маршала Конева удалось, наконец, прогрызть оборону немцев южнее Берлина, и его танки получили возможность развивать веерообразное наступление – на Берлин на север, на встречу с американцами на запад и на Прагу на юг. Казалось бы, последняя битва против немцев была выиграна. Но куда там! На всех остальных фронтах снова продолжали громоздить штабеля трупов собственных солдат и возводить баррикады из собственных подбитых танков!
По-видимому, перед прославленными советскими маршалами была поставлена жесткая задача: любой ценой продвигаться как можно дальше на запад. Действительно, в современной исторической ретроспективе это имело грандиозное политическое значение: где именно пройдет граница между ГДР и ФРГ!..
Однако, в конечном итоге, эта граница оказалась довольно далеко на востоке. В то время, когда ценой неимоверных потерь Красная Армия сокрушила, наконец, оборону немцев на Одере, последние, оценив это, немедленно прекратили остатки сопротивления на Западном фронте, а войска, бросая фронт на Востоке, бросались сдаваться американцам – и многим действительно удалось спастись от Сибири!
Но как же расценивать при этом прославленное советское командование?!
Сами маршалы ставили своих коллег (но не себя лично!) довольно невысоко. Например маршал А.И.Еременко писал про своего более прославленного соратника: «жуковское оперативное искусство – это превосходство в силах в 5-6 раз, иначе он не будет браться за дело, он не умеет воевать не количеством и на крови строит свою карьеру»[456]456
Б.В.Соколов. Указ. сочин., с.38.
[Закрыть] – и Геббельс это подтверждает: Кюстрин – это горящие танки Г.К.Жукова.
Но вот в Восточной Пруссии горели танки А.М.Василевского, под Штеттином – танки К.К.Рокоссовского, в Силезии – танки И.С.Конева, а под Моравской Остравой – самого Еременко!
А в итоге: «Красная Армия в 1941-1945 годах потеряла погибшими на поле боя и умершими от ран, болезней и несчастных случаев 22,4 миллиона человек. Еще примерно 4 миллиона бойцов и командиров умерли в плену. /.../ Немцы же на Восточном фронте потеряли погибшими, умершими от ран, болезней, в плену и от иных причин примерно 2,6 миллионов человек. Соотношение получается 10:1 и не в нашу пользу. Кстати сказать, примерно в таком же соотношении находят трупы советских и немецких солдат наши поисковики»[457]457
Там же, с. 36.
[Закрыть].
Да, такую войну немцы выиграть не могли – такая цена им была не по плечу!
Но, с другой стороны, меньше ли потерял бы русский народ (о евреях или цыганах и не говорим), если бы прекратил сопротивление в 1941 или 1942 годах? Что выиграли те, кто тогда сдались в плен?
Так что выбора не оказалось!
Непонимание этой ситуации, в которую сам Гитлер и нацисты, а по существу и все прочие немцы поставили «неполноценных» русских, и оказалось основой совершенно неадекватных их представлений о России и русских накануне 22 июня 1941 года.
Это тем более удивительно потому, что еще в 1924 году в «Майн Кампф» было написано: «С сентября 1914 г., после того как в результате битвы под Танненбергом[458]458
Разгром армии А.В.Самсонова в Восточной Пруссии.
[Закрыть] на дорогах и железных дорогах Германии появились первые толпы русских военнопленных, этому потоку уже не видно было конца. Громадная Российская империя поставляла царю все новых солдат и приносила войне все новые жертвы. Как долго могла Германия выдержать эту гонку? Ведь придет же однажды день, когда после последней немецкой победы появится еще одна последняя русская армия для самой последней битвы. А что потом? По человеческим представлениям победу России можно только отсрочить, но она должна наступить»[459]459
В.Мазер. Адольф Гитлер. Изд. 2-е, Минск, 2002, с. 136-137.
[Закрыть].
Почему же никто, включая Гитлера, не читал Гитлера?
Мало того, вся традиционная история Второй Мировой войны, написанная как на Западе, так и на Востоке, по существу игнорирует само понятие России и влияние фактора, обозначенного этим названием, на исход и Второй Мировой, и, в значительной степени, Первой Мировой войны.
25 мая 1941 года делегацию финского Генерального штаба приняли в Германии военные советники Гитлера генерал-фельдмаршал В.Кейтель и генерал-полковник А.Йодль: немцы приглашали финнов принять участие в предстоящей войне с Россией. Йодль заявил: «Я не оптимист, не думаю, что война закончится за несколько недель, но и не верю в то, что она продлится несколько месяцев»[460]460
К.Г.Маннергейм. Указ. сочин., с. 414.
[Закрыть].
Немцы начали войну при достаточно неблагоприятном соотношении сил: 166 дивизий с 42,6 тысячами орудий и минометов, 4,2 тысячами танков и 4,8 тысячами самолетов против советских 190 дивизий с 59,8 тысячами орудий и минометов, 15,7 тысячами танков и 10,7 тысячами самолетов[461]461
М.И.Мельтюхов. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939-1941 (документы, факты, суждения). М., 2000, с. 478.
[Закрыть]. Воевать, тем более – наступать при таком соотношении сил было, казалось бы, просто немыслимо.
Но воюют не числом, а умением, и 3 июля 1941 года, на двенадцатый день войны, начальник ОКХ (Генерального штаба сухопутных войск) генерал Ф.Гальдер имел, казалось бы, все основания записать в дневнике: «не будет преувеличением сказать, что кампания против России выиграна в течение 14 дней. Конечно, она еще не закончена. Огромная протяженность территории и упорное сопротивление противника, использующего все средства, будут сковывать наши силы еще в течение многих недель. /.../
Для дальнейшего развития операций на Востоке в первую очередь необходимо создать новую базу между Москвой и Смоленском, опираясь на которую можно будет во взаимодействии с войсками, базирующимися на Ленинград, овладеть всей Северной Россией и Московским промышленным районом. После того предстоит овладение во взаимодействии с группой армий „Юг“ промышленным районом Донбасса.
Когда мы форсируем Западную Двину и Днепр, то речь пойдет не столько о разгроме вооруженных сил противника, сколько о том, чтобы забрать у противника его промышленные районы и не дать ему возможности, используя гигантскую мощь своей индустрии и неисчерпаемые людские резервы, создать новые вооруженные силы. /.../
Как только война на Востоке перейдет из фазы разгрома вооруженных сил противника в фазу экономического подавления /.../, на первый план снова выступят дальнейшие задачи войны против Англии, к осуществлению которых тогда следует немедленно приступить. Такими задачами являются:
Подготовка наступления через территорию между Нилом и Евфратом из Киреинаики и через Анатолию, а возможно, и с Кавказа через Иран. /.../
Операция через Анатолию против Сирии, /.../ при поддержке вспомогательной операцией с Кавказа, будет начата сосредоточением необходимых сил в Болгарии, что одновременно следует использовать для политического давления на Турцию, чтобы добиться разрешения на проход войск через ее территорию»[462]462
Ф.Гальдер. Указ. сочин., т. 3, книга первая, М., 1971, с. 79-80.
[Закрыть].
В успешном захвате Персидского залива сомнений быть, конечно, не могло, а вот затем пришлось бы решать новые проблемы: куда двинуться дальше – на Индию или Южную Африку?..
Правда, сначала все-таки было нужно занять Смоленск...
Итак, в чем были основные принципы «Плана Барбаросса» и на что расчитывали его авторы?
Увы, чрезвычайно сложно высказать что-либо позитивное по поводу этого несостоявшегося шедевра стратегического искусства.
В плане «Барбаросса», к реализации которого приступили в июне 1941 года, предусматривался лишь разгром советских войск к западу от линии Днепр – Западная Двина. Он был выполнен и даже перевыполнен: «Первый этап боевых действий, закончившийся окружением 300-тысячной группировки в районе Минска, наглядно продемонстрировал всю порочность схемы развертывания советских войск прикрытия[463]463
Комментарии по поводу замыслов Сталина и советского генералитета накануне 22 июня выходят за рамки данной публикации.
[Закрыть]. Западный фронт развалился под ударами немецких войск. Северо-Западный утратил устойчивость и за несколько дней откатился к Двине. На Юго-Западном фронте – в ходе сражения в треугольнике Луцк – Ровно – Броды – были практически разгромлены советские бронетанковые войска. Гитлеровская авиация захватила полное господство в воздухе»[464]464
С.Переслегин. Мировая война и кризис европейского военного искусства. // Б.Лиддел-Гарт. Энциклопедия военного искусства. М.-СПб., 2003, с. 490.
[Закрыть].
В это же время, однако, до Сталина, наконец, дошло, что война разворачивается не на шутку. Именно в этот день, 3 июля 1941 года, и состоялось его знаменитое выступление по радио с поразившим всех обращением к народу:
С этого дня сводки Совинформбюро сильно укротили малосодержательное трескливое вранье (про которое все прекрасно понимали, что это именно вранье, но представить себе истинное положение вещей, находясь вдали от фронтов, никто, конечно, не мог – не помогала и вражеская пропаганда: радиоприемники подлежали изъятию у населения с первого дня войны). Сообщения сразу стали гораздо конкретней и страшнее, хотя до полной их откровенности все равно было далеко: например, торжественный салют в Москве по поводу освобождения Воронежа в 1943 году поразил всех тем фактом, что о его оставлении ранее не сообщалось!..
Вслед за сталинским выступлением летом 1941 года в широчайших масштабах происходила эвакуация важнейших предприятий на восток страны: уже через несколько месяцев удалось развернуть на новых местах полномасштабное военное производство, несмотря на утрату громадных густозаселенных территорий и источников природного сырья.
И на фронте в ближайшие дни началось такое, что не могло присниться Гальдеру и его коллегам даже в кошмарном сне: «Темп немецкого наступления резко снизился. Линия Днепра преодолевалась с боями и неоправданными потерями, при этом отсутствовала ясность относительно дальнейших операций. В длительных совещаниях Гитлер и его генералы пытались на ходу сымпровизировать новый план кампании. Кончился этот период „сомнений и тягостных раздумий“ Киевской стратегической операцией /.../.
После войны генералы упрекали Гитлера за эту операцию, помешавшую им взять Москву /.../. Думается, однако, что фюрер с военной точки зрения был прав. Действия на Украине привели к захвату Киева (политическое и экономическое значение которого было не многим меньше, чем Москвы), к разгрому нескольких русских армий и создали угрозу Донбассу. Только пленных было захвачено более 600 тыс.[466]466
По немецким данным – 665 тыс. человек: К.Типпельскирх. Указ. сочин., с. 266.
[Закрыть]
Можно ли требовать от операции большего? Сторонники „московской стратегии“ почему-то предполагают, что захват Москвы привел бы к прекращению сопротивления Советского Союза. Но каковы основания для такого утверждения? Исторический опыт свидетельствует скорее о том, что с падением Москвы война для России только бы начиналась. Поскольку пример Наполеона был известен в СССР любому школьнику, рассчитывать на ошеломляющий психологический эффект от захвата столицы не приходилось»[467]467
С.Переслегин. Мировая война и кризис европейского военного искусства, с. 490-491.
[Закрыть].
События 1941 года производят двойственное впечатление: поначалу преемники Шлиффена воспроизвели не одну, а множество операций, повторяющих любимые «Канны» Шлиффена и намного превосходящие по численности разгромленного противника и захваченным трофеям любые прежние достижения полководцев всех времен и народов – от Ганнибала до Мольтке (и Старшего, и Младшего)!
Немецкие «Киевские Канны» сентября 1941 последовали вслед за аналогичными в Белостоке, Минске, Смоленске и Умани. В сентябре и октябре немецкие успехи не прерывались: последовало окружение и уничтожение Вяземского котла и выход немцев к Москве; установлена блокада Ленинграда на Балтийском море и Севастополя – на Черном; взята блокированная в августе Одесса, а Балтийский и Черноморский советские флоты, угрожавшие берегам Германии, ее союзников и нейтралов, фактически вышли из игры.
«Еще 3 октября Гитлер заявил, что на восточном фронте началась решающая битва, а спустя несколько дней немецкие средства информации сообщили, что Советскому Союзу нанесен такой удар, от которого он уже не оправится»[468]468
К.Г.Маннергейм. Указ. сочин., с. 454.
[Закрыть].
Но тут начался кошмар Московской битвы, а вскоре немцы потеряли Ростов-на-Дону. Затем пошли настойчивые, хотя и неудачные попытки деблокады Ленинграда и высадка советского десанта в Керчи и Феодосии.
Хотя 7 ноября 1941 года, на трибуне Мавзолея, Сталин слегка ошибся, в очередной раз поразив слушателей заявлением: «Немецкие захватчики напрягают последние силы. Нет сомнения, что Германия не может выдержать такого долгого напряжения. Еще несколько месяцев, еще полгода, может быть годик, – и гитлеровская Германия должна лопнуть под тяжестью своих преступлений»[469]469
Слово товарищу Сталину, с. 202.
[Закрыть], но с осени, а кое-где сразу с лета 1941 действительно пошла совсем другая война.
И в дальнейшем немцы создавали отнюдь не маломасштабные оперативные шедевры: весной 1942 под Харьковом, Керчью, на Волховском фронте, наконец – завершение осады Севастополя и лихой повторный захват Ростова, но на этом эпоха блистательных немецких побед иссякла.
Тут мы снова должны цитировать уважаемого современного автора: эти недостатки имели органические основы в самом исходном плане «Барбаросса», многие словесные формулировки которого отчетливо выражают отсутствие конкретных реальных представлений немецких генералов о характере войны, масштабов которой они себе не смогли вообразить:
«Целью операции „Барбаросса“ был выход немецких войск на линию Астрахань – Архангельск, после чего предполагалось разрушить Уральский экономический район „с помощью авиации“. Даже эта строка вызывает недоумение. Какие самолеты? Немцы имели только фронтовую авиацию, ее использование против промышленных центров Великобритании в 1940 г. успехов не принесло. С каких аэродромов эти самолеты должны были действовать? Даже аэродромная сеть северной Франции показалась немцам недостаточно густой для нормального обеспечения воздушного наступления на Англию... Откуда эти аэродромы должны были снабжаться горючим и боеприпасами? Из Румынии и Польши? С Кавказа? По каким транспортным магистралям? По русским дорогам?
Чисто оперативные мотивы развертывания плана „Барбаросса“ также сомнительны. /.../
В оперативном масштабе (уровень групп армий) германская армия добилась значительного оперативного усиления, что позволило иметь на направлениях главных ударов огромное превосходство в силах. Но в масштабе стратегическом четыре танковые группы, три воздушных флота и семь армий равномерно развернулись вдоль границы.
План „Барбаросса“ не имел единого стратегического замысла. Цели групп армий расходились. Завершив Приграничное сражение, Лееб (группа „Север“) должен был наступать на Ленинград, Бок („Центр“) – на Москву, Рундштедт [«Юг»] – на Ростов[470]470
Все трое названных командующих (помимо Манштейна – лучшие в немецкой армии!) были сняты с постов в ходе неудач к концу 1941 года; Рундштедта и Бока, однако, Гитлер еще возвращал позднее к активному командованию.
[Закрыть] и далее – одновременно – на Сталинград и Кавказ. Если Польша в 1939 г. пыталась „все прикрыть и ничего не отдать“, то немцы в 1941 г. явно поставили своей целью „все схватить и ничего не упустить“.
Говорят, некогда в Генеральном штабе существовало испытание для новичка: ему предлагали составить некий формальный план войны на вымышленной карте. Если операционные линии расходились, офицер признавался негодным для службы в Оперативном отделе»[471]471
С.Переслегин. Мировая война и кризис европейского военного искусства, с. 489.
[Закрыть].
Но такими новичками и дилетантами ни Гитлер, ни его генералы вовсе не были. Однако они жестоко просчитались. В чем же именно?
Роковую роль сыграли для немцев завершающие события Первой Мировой войны, последовавшие в России в 1917-1918 годах, заставив их фантастически ошибиться в оценке способности русского народа противостоять иноземной агрессии.
Весну 1917 года Россия, как и вся Европа, встретила на третьем году Первой Мировой войны – величайшей бойни за всю предшествующую историю человечества.
Считая довоенные призывы, в русскую армию к октябрю 1917 года было призвано более 15,5 млн. человек[472]472
Н.Н.Головин. Военные усилия России в Мировой войне. М., 2001, с. 78, 80.
[Закрыть]. Относительно потерь не имеется никаких достоверных сведений – статистика и учет были поставлены и в действующей армии, и в тыловых частях просто безобразнейшим образом. Число погибших и умерших от ран исчисляется по различным оценкам в 1,8 млн.[473]473
Там же, с. 119-122; Б.Ц.Урланис. История военных потерь. СПб.-М., 1998, с. 469-470.
[Закрыть] и даже более – до 2,3 млн., считая вместе с невозвратившимися пленными[474]474
Мировая война в цифрах. М., 1934, с. 21.
[Закрыть]. Пропавших безвести и попавших в плен насчитывают более 3 млн[475]475
Н.Н.Головин. Указ. сочин., с. 120-122.
[Закрыть]. Около 350 тысяч искалеченных было уволено из армии[476]476
Там же.
[Закрыть].
