Текст книги "Россия под властью плутократии"

Автор книги: Владимир Лисичкин

Соавторы: Леонид Шелепин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 36 страниц)

«Та ложь, в которую в каждый данный момент верили, ежегодно менялась и часто друг другу противоречила. Кроме того, различные части партийной иерархии, попутчиков и народа не обязательно кормили одинаковой комбинацией лжи. Но для всех стало привычным обманывать себя, ибо это было моральной предпосылкой для выживания, и эта привычка вошла в кровь и плоть».

В «третьем рейхе» существовали теории, предназначенные для различных частей партийной иерархии, в том числе для «избранных», для аппарата НСДАП и аппарата насилия. В статье С.Г. Кара-Мурзы[42], где используется термин «когерентность высказываний», приведены конкретные примеры замены реальности виртуальным миром несовместимых (некогерентных) положений.

Мифология как основа нового мировоззрения.

В условиях идеологии сегодняшнего дня, отречения от прошлого, безразличия к будущему новое мировоззрение, представленное внутренне противоречивым набором базисных мифов, а также фактическим отсутствием социального, философского и экономического их обоснования, было адекватно ситуации. Ниже проводится краткий анализ базисных мифов, показана их неадекватность реальной действительности.

Миф – демократия. Подробный анализ этого мифа содержится в работе[43]:

«Один из самых распространенных социальных мифов нашего времени – это миф о народовластии. Вместо понятного русского слова, сразу располагающего к усмешке, обычно используют греческий его эквивалент: демократия. Этим порождается ореол особой торжественности и глубокомыслия. Выставляя народовластие как знамя, проповедники и поклонники его рисуют умилительные картины.

Весь народ участвует в управлении государством (или учреждением); никто не ущемлен в своих правах; объективность оценок обеспечена; личные страсти управителей подавлены; знания и способности всех суммированы и слиты в единый мощный поток; социальная активность поднята до максимального уровня; торжество справедливости обеспечено».

Авторы работы [43] ставят вопрос об определяющих параметрах, зафиксированных проповедниками народовластия, когда они рисуют сами себе и всему народу умилительные картины. Из рассмотренных в [43] семи параметров приведем в качестве примеров два:

«Параметр первый: процедура выборов. Этот параметр был, очевидно, зафиксирован на отметке: «идеальная процедура». Отметка никем не оговаривалась, она просто подразумевалась. Освободим шкалу и продвинемся к другим отметкам: «процедура с подкупом», «…с обманом», «…с подделками», «…с односторонней пропагандой», «…с подставными кандидатами», «…с угрозами», «…с ошибками избирателей», «…при полной пассивности избирателей», «…при некорректной борьбе кандидатов» и т.д.

Остановив указатель на любой из этих отметок или на любой возможной их комбинации, получим, очевидно, новую характеристику народовластия. Она будет звучать примерно так: «Худшая часть народа участвует в управлении государством». Ибо лучшая часть народа не станет подкупать избирателей, угрожать им или обливать грязью своих соперников. Запомним эту новую характеристику.

Параметр второй: права гражданина. Этот параметр был зафиксирован на отметке: «все заботятся о правах друг друга». Отметка не оговаривалась, она подразумевалась. Снова освободим шкалу и поползем к другим отметкам: «избранные депутаты заботятся о правах лишь своих избирателей», «…заботятся лишь о своих собственных правах», «…не имеют понятия о проблеме права», «не знают, как согласовать свои противоположные позиции», «…всеми средствами стараются аннулировать действия своих коллег» и т.д. Остановив указатель на любой из этих отметок или на их возможной комбинации, получим еще одну новую характеристику народовластия: «Люди ущемлены в своих правах». Запомним также и ее».

Рассмотрев подобным образом еще пять пунктов, А. Захаров и К. Вальков приходят к следующим выводам:

«Итак, что же такое демократия? Это вопрос понятный и привычный, способный сегодня вызвать самые острые и серьезные дискуссии на любом уровне – от случайных стычек на уличном митинге до академических заседаний и международных симпозиумов. А фактически – это вопрос наивный, нелепый. Лишенный всякого смысла вопрос. Ибо демократия – это то самое, о чем громко кричат ее восторженные проповедники. И демократия – это то самое, о чем свидетельствуют приведенные выше характеристики, т.е. такая организация общественной жизни, при которой:

худшая часть народа управляет государством; люди ущемлены в своих правах; постоянно принимаются ошибочные и опасные решения; общество подчинено тирании отдельных группировок и кланов; знания и способности всех парализованы взаимной борьбой; социальная активность людей подавлена, а справедливость окончательно попрана.

Сличим фраза за фразой два равно допустимых описания демократии – рекламное описание ее проповедников и разгромное описание ее противников – и убедимся, наконец, что идея народовластия – это типичный социальный миф. Реальная действительность не имеет ничего общего с такой навязчивой мифологией».

Конкретным примером «демократии» служат последние выборы в Московскую городскую думу, когда удалось превзойти 25%-ный барьер. Как говорится в опубликованных данных, за победителей в округах голосовало в среднем около 20 тыс. человек из примерно 200 тыс. избирателей. То есть депутаты избраны 10% москвичей. 10% населения определяют власть над всем народом.

Миф – правовое государство. Этот миф также рассмотрен в книге[43]:

«Правовое государство, усердно обыгрываемое средствами массовой информации, напоминает собой красивую конфетку, которой приятно любоваться, предвкушая ее сладость до тех пор, пока она не развернута».

Авторы подчеркивают многомерность субъекта права и невозможность подчинить его формально-юридическому алгоритму. Ведь нет такого правонарушения, которое нельзя было бы – при включении подходящих параметров – рассматривать с двух диаметрально противоположных позиций, как опасную угрозу обществу или как героическую его защиту. Отмечается отсутствие реальной и надежной связи между юридическим алгоритмом и его желаемым результатом.

«В одном случае как будто бы достигнем, в другом случае, наоборот, опрокинем свои ожидания, «совершенно неожиданно» получая противоположный исход. В истории права хорошо известны поразительные по своему внутреннему напряжению моменты, когда, стремясь к общей цели, одна сторона требовала неуклонного исполнения закона, а другая сторона – его отмены. Какой же путь правильный?

В этой связи нельзя не отметить, что лишь в исключительно редких случаях закон и справедливость имеют прямую неоспоримую связь. Гораздо чаще в кипучем потоке жизни они предстают не как близкие друзья, а как непримиримые антагонисты. Это и понятно: ведь устремления их и требования почти всегда прямо противоположны. Справедливость требует полноты и целостности, закон нуждается в расчленении и обособленности. Справедливость исходит из прошлого и погружается в будущее; закон верен только текущему мгновению. Справедливость не ведает равенства, она всегда пристрастна и обращена к неповторимой личности; закон исключает пристрастие как преступление и работает лишь с униформами «юридических лиц». Справедливость не допускает запретов и жива своим прикосновением к бесконечности; закон – это и есть запрет, отлитый в заведомо мертвые, конечные формы».

Общий вывод[39]: правовое государство – это очередной социальный миф.

«Это миф, поскольку в тексте законов невозможно отразить ни предмет, ни цель правового воздействия, поскольку законы не поддаются взаимному согласованию и нельзя достоверно их прочесть.

Это миф, поскольку правовая регламентация жизни требует умножения законодательных актов, а умножение законодательных актов противоречит возможности их свободного прочтения и плодотворного исполнения.

Это миф, поскольку попытка отразить жизнь в текстах законодательных записей продиктована кощунственным духовным устремлением к упразднению самой жизни».

Законы вытекают из жизни. Состояние общества определяется не только законами, но и внутренней регламентацией, моралью, понятиями справедливости. Плутократия может диктовать законы для контроля над людьми.

Миф – нормальная рыночная экономика. Россия отказалась от планового хозяйства. В результате преступной приватизации, когда все богатства страны были переданы в руки плутократии, катастрофически упало производство. Но зато, как твердят СМИ, мы переходим к нормальной рыночной экономике. Этот миф анализируется в работе С. Г. Кара-Мурзы [42]:

«В языке экономистов постоянно фигурирует понятие «нормальная рыночная экономика». Все признают, что в России ее нет. Объяснения причин, по которым ее нет, различны. Одни ссылаются на тяжелое наследие советской системы, другие – на ошибки и злоупотребления реформаторов.

Те же самые экономисты, что употребляют понятие «нормальная рыночная экономика», признают, что это крайне неравновесная система, которая требует для поддержания гомеостаза непрерывного изъятия огромных ресурсов извне и сбрасывания огромного количества загрязняющих отходов вовне. Этот тип хозяйства не только не может быть распространен на все человечество, но даже не может и продолжать поддерживаться в нынешней пропорции длительное время

Принять, как нормальное, то, что не может быть нормой для всех и даже для значительного меньшинства, – вещь далеко не безобидная. Это не просто вводит общество в глубокое заблуждение и повреждает мышление, это подрывает фундаментальные этические ценности (в подсознании – религиозные). Вероятно, правильнее было бы назвать этот тип хозяйства «экономика золотого миллиарда», и тогда все встало бы на свои места.

Пока что неизвестно, по какой причине экономисты почти всех направлений (даже коммунисты) заявляют о желательности для России рыночной экономики. Поэтому реформаторов критикуют не за неверный выбор траектории («магистрального пути»), а за ошибочный выбор технического варианта и темпа изменений.

Таким образом, негласно утверждается, что при хорошем и неторопливом исполнении приватизации в России можно было бы построить «нормальную рыночную экономику» (или «экономику золотого миллиарда»). Немногие авторы, которые ставят под сомнение саму эту возможность в принципе, занимают в сообществе маргинальное положение, и их заявления просто игнорируются – на них никто не отвечает».

Однако мировой опыт показывает, что, с одной стороны, эффективное управление из центра каждой парикмахерской или ларьком невозможно, а с другой – ключевые системы жизнеобеспечения должны находиться под жестким контролем государства.

Миф – переход на магистральный путь развития. Обычно подразумевают, что Россия сошла с магистрального пути, по которому идет Запад, и от этого все ее беды и трудности. Однако понятие «перехода на магистральный путь развития» носит неоднозначный характер. Так, оно может означать две качественно различные возможности: включение в ядро глобальной системы либо в число «аутсайдеров», на пространстве которых ядро организует «дополняющую» экономику. Известно, что разрыв между ядром и периферией при этом не сокращается, а растет, и в перспективе, как выразился Ж.-Ж. Аттали: «участь аутсайдеров ужасна». Прогнозы сокращения населения России, продолжающей «идти по магистральному пути», хорошо известны… Экономисты, продолжающие замалчивать суть выбора, не могут не знать о его последствиях. Об этом писал С.Г. Кара-Мурза[42]:

«В целом, из множества уклончивых и туманных заявлений возникает ощущение, что элита сообщества экономистов России уже смирилась с тем, что страна будет доведена до состояния аутсайдера с вымиранием двух третей населения. Смирилась – но, согласно контракту, «дает понять» этому населению, что оно будет введено в золотой миллиард. Дает понять, но прямо не утверждает, потому что очень совестливая и лгать не может».

Отмечая, что ряд экономистов критикуют реформаторов за то, что они «обещали привести нас в Швецию, а ведут в Бангладеш», Кара-Мурза пишет[42]:

«Утверждение, что нас ведут в Бангладеш, также требует обоснования. Из чего видно, что нас туда ведут? Разве в Бангладеш происходит вымирание населения?

Оптимистическая критика оппозиции, уверенной, что Россию хотят сделать сырьевым придатком, а русских – внешним пролетариатом Запада, во многом основана на оценках качества рабочей силы и технологической инфраструктуры СССР. Эти оценки уже в значительной степени иллюзорны, за десять лет произошла глубокая деквалификация рабочих, и выросло новое поколение молодежи с высокими притязаниями и разрушенной трудовой этикой. Кого Россия может сегодня выбросить на мировой рынок труда? Об инфраструктуре и говорить не приходится, она, десять лет не получая средств даже на простое воспроизводство, начинает рассыпаться».

Кара-Мурза выделяет ключевой момент[42]:

«В ходе приватизации не было высказано ясных экономических доводов в поддержку утверждения, что частные предприятия в России окажутся эффективнее, нежели предприятия, включенные в плановую систему. Это утверждалось как постулат, опирающийся на политическую силу и телевидение. С момента приватизации прошло восемь лет, и можно было бы дать оценку приватизации на основе опытных данных. Такой оценки внятно сделано не было.

Между тем в России существует крупная отрасль, которая имеет надежный рынок сбыта и не испытывает недостатка средств – нефтедобывающая промышленность. Здесь не было больших помех тому, чтобы приватизация показала свой магический эффект в росте абсолютного и измеримого показателя эффективности – производительности труда.

Результаты таковы: в 1988 г. на одного работника, занятого в нефтедобывающий промышленности, приходилось 4,3 тыс. т добытой нефти, а в 1998 г. – 1,05 тыс. т нефти. Таким образом, несмотря на существенный технический прогресс, который имел место в отрасли за десять лет, превращение большого государственного концерна в конгломерат частных предприятий привело к падению главного показателя эффективности более чем в 4 раза!

Как видим, под лозунгом перехода на магистральный путь развития страна шла к экономической деградации.

Миф – российский средний класс. Этот миф, исходящий из идиллической картины западного образа жизни, подробно проанализирован в статье А.А. Калинина[3]:

«В ряду вымыслов, которыми граждан России кормят с особой назойливостью, можно сказать, принудительно, миф о российском среднем классе занимает особое место. В «идейном» меню, коим элита утоляет потребность масс в пище духовной, этот миф занимает то же почетное место, какое занимала овсянка в традиционном рационе англичан».

По разным оценкам[3,44,45] стратификация населения России определяется следующими данными: богатых и очень богатых 2-4%, «средний класс» 15-20%, бедных и обнищавших 75-80%. В СМИ же рисовалась идиллическая картина структуры общества на Западе и положения «среднего класса»[3]:

«Очень много процветающих, хотя и не очень богатых людей, образующих так называемый «средний класс» и наслаждающихся материально обеспеченной свободой. Чем пуще развивается капитализм, тем многочисленнее становится «средний класс», тем богаче становятся его представители, тем большей свободой они наслаждаются».

Сияющий образ такого правильного, пожалуй, даже справедливого общества, конечно, зачаровал многих, тем более, что пресловутая ваучерная приватизация, по словам ее творцов, открывала кратчайшую дорогу от «совкового» убожества в «средний класс» почти всем, кроме разве что самых порочных – всяких там алкоголиков, лентяев, тупиц и косоруких.

А.А.Калинин отмечает устойчивость этого мифа «О плодах приватизации говорить не будем. Как и следовало ожидать, они оказались настолько горькими, что их горечь будут ощущать наши дети, внуки и правнуки наших правнуков. Удивительно то, что внедренная в массовое сознание иллюзия превращения половины населения в «средний класс» западного образца выдержала такие удары злой судьбы, которые сокрушили бы и более добротные вымыслы, причем эта иллюзия нимало не потеряла своих чарующих свойств. Даже если не все желания представителей российского «среднего класса» могли быть немедленно удовлетворены, носители этих желаний питали твердую уверенность в том, что полное удовлетворение – вопрос времени.

Проведенный в[3] анализ источников и размеров доходов, их эволюции привел к следующим выводам:

«Средний класс» в значительной мере существует за счет проклятого коммунистического прошлого, которое дало ему все: образование, стартовые капиталы и позиции, связи, даже жилье.

Этот класс в современных условиях себя попросту не сможет воспроизвести – ни демографически, ни по жилищным условиям, ни по уровню образования.

«Средний класс» – до конца не сформировавшаяся и уже деградирующая сущность, которая стыдится своего происхождения, сама себя не узнает, не хочет знать своего будущего, хочет забыть свое прошлое, обладает изощренным, но мифологическим сознанием и предпочитает жить в вымышленном мире.

Миф – цивилизованные страны. Выражение «цивилизованные страны» повседневно используется в выступлениях государственных деятелей и представителей оппозиции, в парламенте и СМИ. Каждый день можно слышать призывы – делать все как в цивилизованных странах. Фактически речь идет о бездумном навязывании западных стандартов. Как составная часть в миф «цивилизованные страны» входит внедрение в сознание некоторого набора положений, касающихся России и ее истории, и опубликованного в ряде работ. Приведем их изложение (в сокращенном виде) по книге [46]: «Историю России, начиная с раннего Средневековья, определяют некоторые «архетипические» русские черты: рабская психология, отсутствие чувства собственного достоинства, нетерпимость к чужому мнению, холуйская смесь злобы, зависти и преклонения перед чужой властью. Издревле русские полюбили сильную, жестокую власть и саму ее жестокость; всю свою историю они были склонны рабски подчиняться силе.

Но причину своих несчастий русские понять не в состоянии. Главная опасность – возрождающиеся попытки найти какой-то собственный, самобытный путь развития – это проявление исконного «русского мессианства». Единственное спасение заключается в осознании гибельного характера этих тенденций, в искоренении их и построении общества по точному образцу современных западных демократий.

Высказывается и пессимистическая точка зрения, исключающая для русских надежду на какое-либо осмысленное существование: истории у них вообще никогда не было, имело место лишь «бытие вне истории», народ оказался мнимой величиной, русские только продемонстрировали свою историческую импотенцию. Россия обречена на скорый распад и уничтожение».

Если обратиться к фактам, к истории, то злодеяния и преступления на Западе намного превышают все, что происходило в России. Вспомним инквизицию, совершавшую массовые казни и сожжение живых людей, Варфоломеевскую ночь, Тридцатилетнюю войну, эпоху Кромвеля в Англии, террор во Франции конца XVIII века, преступления колонизаторов, уничтожавших и грабивших народы. В США было, почти подчистую, истреблено коренное население страны, остатки индейцев были лишены всех прав и загнаны в резервации. В Америке было установлено рабство. Из негров, вывезенных из Африки, 9/10 были уничтожены, остальные стали рабами и рассматривались как животные. А если говорить об относительно недавнем прошлом, то возникают вопросы: кто развязал бойню Первой мировой войны? Кто расчищал путь Гитлеру? Кто создал Дахау и Освенцим? Кто сбросил ядерные бомбы на мирное население городов Хиросима и Нагасаки? Кто подвергал зверским бомбардировкам Корею, Вьетнам, Югославию, Ирак? Современный Запад характеризуется резким отходом от моральных принципов традиционных религий. Это и массовое создание сект, ничего общего не имеющих с традиционными религиями, это и известное дело священников-педофилов, количество которых, по данным печати, составляло несколько сотен человек, причем надругательство над детьми проходило прямо в храмах. Это также – наркотики, СПИД, «коровье бешенство».

Уже из этого краткого перечня видна бессмыслица поклонения «цивилизованным странам» как некоему идеалу, который навязывают народам России. Кроме того, носители западной цивилизации составляют в наши дни лишь около 1/6 населения планеты, а подавляющая часть населения Земли, по-видимому, относится к разряду нецивилизованных и неполноценных людей. Истинная цена внедрения данного мифа состоит в информационной атаке на основы русской цивилизации, в разрушении национального самосознания.

Потеря ориентации.

Совокупность базисных мифов, каждодневно вбиваемая СМИ в головы людей, составила для многих основу нового мировоззрения. Это мировоззрение имеет фольклорную аналогию с легендарным многоглавым Змием. Можно разоблачить один миф – отрубить одну голову Змия, но тут же отрастают другие. Противоречивость мифов только способствует отращиванию новых голов. Все эти мифы не отражают действительности, но имеют общую цель – внушить ущербность русского народа и российской цивилизации, привести людей к состоянию духовного рабства.

Когда сознание людей неадекватно отображает действительность, то это – проявление симптомов психического заболевания. Так, для шизофрении характерны бредовые и галлюцинаторные синдромы. В течение черного десятилетия произошли серьезные изменения в духовной сфере общества. Резко увеличилось число людей с антисоциальными импульсами, с порочной моралью, с агрессивными наклонностями. Быстрыми темпами росло число психических заболеваний. Много людей стали невротиками. Известный психиатр Дж. Фурст отмечал[47]:

«По существу, невроз есть болезнь разума. Если эмоциональные реакции невротика являются беспорядочными, внутренне противоречивыми или неуместными по отношению к условиям объективной действительности, это означает только то, что его оценка или понимание этой действительности по существу неправильны. Его моральные установки, мысли, влечения и суждения о себе имеют особую тенденцию развиваться к эгоцентрическому взгляду на вещи».

В. Полеванов в статье [48] отмечает неадекватность восприятия действительности у «реформаторов». Он приводит положения Декларации СПС, преемницы партии «Демвыбор России»:

«Носителем национальных интересов в России (согласно Декларации СПС) является класс активных и самостоятельных людей, приверженных демократическим ценностям и включенных в свободную рыночную экономику».

«XX век чуть было не пропал для России даром… Но благодаря усилиям диссидентов-правозащитников, политиков-демократов, экономистов-реформаторов… Россия сделала гигантский шаг в своем политическом, экономическом и нравственном развитии».

«Привлечение на российский рынок производств и капиталов, у которых нет формальных национальности и гражданства, но которые создают рабочие места в России, качественные товары для российских граждан, глобальную конкурентоспособность российской экономики».

В своем комментарии В. Полеванов, в частности отмечает: «Не они ли, «младореформаторы», так быстро управились, вытолкнув бывшую самодостаточную сверхдержаву на паперть? Рыночные «реформы» опустили Россию на пятьдесят с лишним пунктов по уровню развития человеческого потенциала. Экспертам ООН, видно, померещилось, что реформаторы обрушили Россию в «третий мир».

В результате перестройки общественного сознания реакция общества становилась неадекватной действительности. Возникала потеря ориентации. Доминирующий характер приобрели настроения апатии, беспомощности, безысходности. Благодаря этому царство плутократии обретало относительную устойчивость. В этом царстве любые действия олигархов остаются безнаказанными. Фактически они стоят над законом. Олигархам, крадущим миллионы и миллиарды долларов, дозволено все, а тюрьмы в России переполнены теми, кто украл мелочь, чтобы спасти голодных детей. Это и есть «правовое государство», о котором твердят СМИ. Таково настоящее. О том, какое будущее готовит плутократия для России, пойдет речь в последующих четырех главах.

Глава 7. Отречение от Русской цивилизации.

7.1. Идеализация Запада.

Куда ведет плутократия.

Если смотреть с научной точки зрения, то, как уже отмечалось, прогресс общества определяется четырьмя составляющими: социальной, цивилизационной, модернизационной и духовной. Для осуществления мирового господства создаются условия для торможения или остановки развития стран периферии, к которым принадлежит современная Россия, и их последующей деградации. В этом плане общая стратегия глобализма включает следующие направления: во-первых, отречение от традиций, от основ своей цивилизации, принятие в качестве единственного образца – западной цивилизации; во-вторых, подавление высоких технологий, «утечка умов», превращение стран в сырьевой придаток; в-третьих, – организация социальных и национальных конфликтов, в-четвертых, – разрушение духовности. Выполнение этой стратегии – основа устойчивой глобальной власти.

В последующих четырех главах анализируются действия плутократической власти в России по каждому из отмеченных направлений, а также их последствия. В свете закономерностей происходящего обозначены контуры будущего.

В настоящей главе рассмотрено первое направление, включающее навязывание народу западных ценностей и разрушение основ российской цивилизации. Все мероприятия в этой области проводились олигархической верхушкой страны при организующей и направляющей роли США.

Крестовый поход.

В книге американского профессора Стивена Коэна рассказывается о действиях США в отношении России как о «крестовом походе во имя России, которая нам нужна». В этой книге говорится о деятельности американцев в России, начиная с 1990 г., в которой участвовали политики, советники по экономике и финансам, журналисты и ученые. Все эти специалисты должны были, как они выражались, учить и лечить Россию[1]:

«По сути дела, США должны были учить экс-коммунистическую Россию капитализму и демократии и наблюдать за процессом превращения – так называемым «переходом». Доверить России самой искать пути собственной трансформации, разумеется было нельзя, дабы не дать ей заблудиться, как заметил один из сторонников крестового похода, «в хитросплетениях ее собственных противоречивых замыслов».

Наука, которую предстояло изучить России, была проста, но сурова. Экономическая реформа должна означать «шоковую терапию» и жесткий монетаризм, режим строгой бюджетной экономии, никаких субсидий и дотаций советской эпохи, полную приватизацию всей страны, открытие рынков для иностранных производителей и минимальную роль государства. Политическая реформа сводилась к более чем абсолютной поддержке президента Бориса Ельцина.

Итак, толпы американских политических миссионеров, обычно именуемых «советниками», наводнили Россию в первой половине 90-х гг. Спонсируемые американским правительством, идеологическими организациями, различными фондами и институтами, они проникали повсюду, где существовал материал для «новообращения», – от политических движений, профсоюзов, средств массовой информации и школ до офисов самого российского правительства. Среди прочих миссионерских деяний американцев было финансирование нужных российских политиков, инструктаж министров, составление проектов законов и указов президента, написание новых учебников и перевыборы президента Ельцина в 1996 году».

Новоявленные американские миссионеры, осуществлявшие контроль над Россией, исходили ранее из «тоталитарной модели» России, но с начала 90-х годов приняли новую направляющую идею – науку о переходном периоде» (транзитологию)[1]:

«В основе транзитологии лежит твердое убеждение, что, начиная с 1991 г. Россия совершает «переход от коммунизма к капиталистическому свободному рынку и демократии». Это убеждение, в свою очередь, вытекает из другого: каким бы тернистым ни был этот путь, чего бы он ни стоил России «переход» для нее – единственное и безусловное благо. Вот почему американские ученые, политики и журналисты так часто называют его «историческим» и «великим».

Американские сторонники «радикальной реформы» в России понимают, что она неминуемо будет сопровождаться огромными человеческими страданиями, но готовы оправдать их во имя будущего. При этом потенциальных жертв реформы они предпочитают идентифицировать не по классовому или профессиональному признаку: к примеру, средний класс, или рабочие, которым не платят зарплату, или безработные женщины – а по признаку поколения. Да, переход жесток, поясняют они. Ему свойственна «дискриминация по возрасту. Старики проигрывают молодым». Причина, конечно же, заключается в том, что молодые, которые по определению должны быть более демократичными и предприимчивыми, могут принять то, что неприемлемо для старшего поколения, советского по сути. Для того чрезвычайно сомнительного предприятия, которое большинство россиян именовало «рыночным капитализмом», это, казалось, была не очень высокая цена. Но если учесть, что «стариками» в данной квалификации считались люди старше 39 лет (и даже старше 30 лет), то транзитологи, по сути, подписали приговор всем гражданам России среднего и старшего возраста. Стоит ли говорить, что никто из американских ученых, политиков или журналистов не одобрил бы ничего подобного в отношении собственной страны.

Такое моральное падение ученых показывает, что идея крестового похода полностью захватила и их тоже, как это ни прискорбно. «Реформы» ельцинского правительства произвели на некоторых из них такое оглушительное впечатление, что они их не только поддержали, но и приняли в них (не без помощи американского правительства и финансовых организаций, конечно) самое деятельное участие».

Центральная задача американской деятельности состоит в том, чтобы сделать Россию такой, какой она нужна США. Фактически речь идет о различных путях и способах слома великой российской цивилизации, менталитета страны. По существу вопрос ставится о ликвидации («гуманным путем») старшего и среднего поколения населения России. При этом американских культуртрегеров не останавливают никакие страдания населения. В этом плане многие исследователи отмечают глубокие параллели программы действий США и гитлеровской Германии.

«Цивилизованные страны».

В высшем российском обществе западная цивилизация, американский образ жизни рассматривались в качестве некоего идеала. Всюду: в СМИ, парламенте, на симпозиумах, совещаниях – к месту и не к месту непрерывно звучали слова: цивилизованные страны, цивилизованное общество. Все это уже стало штампом, принятым даже в оппозиции. Иногда уничижение собственной страны приобретало болезненно-патологический характер.