Текст книги "Полундра! (СИ)"

Автор книги: Владарг Дельсат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава двадцатая

Луна

На такой наплыв мы не рассчитывали, конечно. Слава Марксу, не ребята пострадали, но они, похоже, концлагерь по ходу пьесы освободили. Сначала в крепости оказываются девочки и девушки, причем в таком виде и состоянии, что мое мнение о концлагере становится определяющим. Быстро организовав привычную уже схему, ибо не они первые, кому помогаем, кого одеваем, кормим, а они цепляются за нас и рассказывают.

– Ее за шею к полу привязали, и колышки поставили, – показывая на едва живую седую девушку лет двадцати, рассказывает мне еще дрожащий ребенок лет двенадцати. – А потом Круциатусом…

– Тише, маленькая, тише, – глажу я заплакавшую девочку. – Это закончилось, этого нет, фрицев всех расстреляют…

– Я видела, – кивает она сквозь слезы.

И таких много, два, может три десятка томившихся у фашистов девчонок. Что с ними делали… Если б не тот, нами освобожденный лагерь, я б и не знала, что делать, но теперь-то знаю. И девочки мои знают, хоть и плачут от этих рассказов. А я понимаю – муж там всех после такого кончит. Я бы не сдержалась.

Но стоит нам разобраться с узницами, как портключами переносятся люди взрослые. Искалеченные, замученные, все, как один, седые. Намертво обнявшиеся… мои родители. Лишь взглянув на них, я понимаю – они просто с ума сошли, и трогать их не надо, но внутри больно просто от этого зрелища, просто запредельно-больно. Родители Луны, то есть, мои, судя по всему, подвергались пыткам, и кто знает, сколько времени. Прости меня, мама…

– Не плачь, мама… – Джинни, малышка моя, все-все понимает. Лезет обниматься, а потом тыкает пальцем в женщину, которой не раз ломали, судя по всему, кости. – Это Лили Поттер, как на колдофото.

Я даже сдержаться не могу, коротко характеризуя увиденное. Потому что этих узников совсем немного, но каждый из них известен. Хорошо известен каждый из тех, кто когда-то на свою голову вступил в «Орден Феникса». Но в отличии от девочек, этим нужна очень серьезная, вдумчивая медицинская помощь, явно не на базе медсанбата, только где же ее тут взять? Госпиталя у нас под рукой нет, зато есть скелеты, способные выполнить простейшие задачи.

И вот тут, как вишенка на торте, появляется совершенно неожиданный посетитель – Снейп с судорожным синдромом. Я даже поначалу не понимаю, что вижу, ну а потом, конечно, пытаюсь оказать помощь, на что он не реагирует, только затем вспомнив, что и магические методы есть. Но пока он получает от меня Петрификус, потому как за магическими надо в книгу лезть.

– Джинни, – зову я мою хорошую девочку. – Принеси из библиотеки что-то по магической диагностике, пожалуйста.

– Да, мамочка, – кивает она, утопывая в сопровождении скелета. Умница моя.

– Похоже, основной поток закончился, – задумчиво произносит Викки, задумавшись о «покормить всех».

– Узникам госпиталь нужен, – замечаю я. – Но в Мунго фрицы, так что…

Да, в Мунго враг, доверять там некому, поэтому нужно как-то самим выкручиваться. Но я думаю с помощью магических методов справимся, потому как другого варианта вообще нет. Вот вернутся еще ребята, запросим Союз, может и помогут докторами.

Рон

– Воспоминания узниц, – показываю я на Омут Памяти, стоящий здесь же, где будут проходить заседания Тройки. – Ознакомьтесь.

– Ну, если ты настаиваешь… – пожимает плечами мистер Грейнджер, пригласив коллегу своего опустить голову в Омут.

Он еще не знает, что увидит. Для них это все – прошлое, картинки в учебнике, фотографии, а для нас – жизнь. Для каждого из моих ребят, освобождавших тот лагерь. Мы все это видели – и какими бывают фашисты, и что они могут с человеком… с ребенком сделать! В нас живет эта ненависть, помогая идти вперед и фрицам местным пощады не будет. Хотя вот этот вот, тощий, смотрит с ненавистью. Понимает, что жизнь его закончена, вражина.

Тройка, на самом деле, это необходимость, тут мистер Грейнджер прав, как и дочь его. Мы не убийцы, потому будет и суд, и расстрел. Если в советских разведчиках осталась хоть капля сострадания и понимания, то будет именно расстрел, хотя я бы этих магов на медленном огне спалил бы. Что они с девчонками делали… Это же непредставимо для любого нормального человека. Им же даже память теперь блокировать бессмысленно – реакции тела никуда не денутся. Тут врачи нужны, понимающие, что такое концлагерь. Так что пусть посмотрят советские товарищи, ощутят на себе и боль, и ужас беззащитной девочки. А потом посмотрим.

У поднявших головы от Омута в глазах правильное выражение – ненависть. Вот теперь они, увидевшие каждого, кто мучил детей, готовы судить. Гермиона садится за секретаря, она с прыткопишущим хорошо знакома, а я – промеж советских товарищей. Пора начинать, точно пора, а то, боюсь, наши их на запчасти разберут.

– Заводите, – киваю я боцману. Все он понимает, и согласен, хоть и расстрелял бы просто, как бешенных собак. Но какая-то законность быть должна.

– Заседание Тройки военно-полевого трибунала… – начинает Гермиона, а затем задумывается и добавляет. – Гвардии Ротфронт… Объявляю открытым! Обвиняемый…

И заводят того, которому нравилось видеть, как мучается девочка совсем, стараясь удержаться в очень непростом положении, чтобы не наткнуться на острые колья. Он удовольствие получал от этого, мучая ее жалящими. И что, товарищи советские, сохраните жизнь этой гниде?

– Вина доказана свидетельскими показаниями, – вздыхает мистер Грейнджер.

– Возражений не имею, – кивает мистер Криви.

– За военные преступления против несовершеннолетних приговаривается к высшей мере социальной защиты, – спокойно резюмирую я. – Увести.

– Следующего? – интересуется боцман, ухмыляясь. Я его понимаю, эдак бы тут до вечера просидим.

– Давай всю группу палачей, – предлагаю я, оглянувшись на разведчиков.

– Логично, – кивает мистер Криви.

В кармане у мистера Грейнджера что-то тихо гудит. Он достает красный куб, небольшой совсем, несколько мгновений глядит в него, а потом вздыхает. Я же жду, когда разродится, но спрашивать не буду. Надо будет – сам расскажет.

– Куда можно прибыть полномочному представителю? – интересуется он у меня.

– Да прямо сюда и можно, – отвечаю я ему. – А потом, как приберемся, в крепость все вместе двинем.

Он кивает, что-то тихо проговаривая в куб. Понятно все – средство связи такое. Нам бы что-то подобное в сорок втором, мы бы тогда фрицам устроили побегать. Все-таки, очень на войне связь нужна, это и Гарри подтвердит, кстати.

Гермиона

Мы делаем перерыв на встречу представителя нашей страны, а пока товарищи заканчивают с приведением приговора в исполнение. Для них нет ничего необычного – они просто уничтожают нечисть, как и для нас, строго говоря. Мы вторых шансов не даем и в исправление не верим. Вот здесь закончим, нужно будет заняться приведением к покорности так называемых «древних и благородных», хотя благородством там и не пахнет. Но это мы разберемся, конечно…

Авроров, которые выжили, и ни в чем замазаны не были, пока заперли в те самые камеры, для дальнейшего разбирательства. Ну и полукровки, которых просто заставили, выжили, конечно, мы же не звери. Тут нужно серьезное расследование, а мы пока просто уничтожаем палачей. По-моему, имеем полное право.

Выходим в Атриум, уже очищенный от тел, хотя видны следы работы ребят, видны. Кровь и мусор подчистили, так что уже и встречать можно. К нас присоединяются Катя и милый мой, ну и Невилл, конечно, как без него. Колин остается на разгребании местного архива – это ему интереснее. Ну вот, собрались, старшие товарищи с нами, и тут…

Возникшую прямо посреди атриума пожилую женщину, я поначалу и не узнаю, но затем проступают знакомые черты, и я уже не могу сдержаться. Прошло много лет, мы все знаем это, но сейчас сквозь постаревшие черты лица проступает…

– Танюшка! Малышка! Это ты? – не могу сдержаться я, шагнув к посланнице родной страны. Мгновение она вглядывается в мои глаза и…

– Мама! Мамочка! – от этого крика замирает все вокруг, а женщина буквально налетает на меня, затем увидев и Катю. – Мама!

Мы изменились внешне, но наша малышка узнает нас. Сильно удивляется мистер Криви, а папа смотрит с пониманием. И ребята отлично понимают, что видят, пока мы с Катей обнимаем нашу повзрослевшую малышку. Выжила, моя хорошая, большим человеком стала, но главное не это. Самое важное – она стала человеком, значит, все мы сделали правильно.

– Ну, это надолго, – замечает мой Гарри, улыбаясь. – Здравствуй, Танечка.

Встреча, конечно, сорвана, потому что ничего официального сейчас быть не может – мы усаживаемся на чудом уцелевший диван, чтобы пообниматься, поделиться нашими историями. Хотя, в основном делится Таня, ведь для нас все случилось буквально вчера.

– Я знала, что вы вернетесь, – тихо признается она, будто став в этот момент очень маленькой. – У меня… Мама сделала так, что я стала членом семьи сотрудника НКВД. Тогда я не понимала, что это значит, но теперь… особенно, когда открылся мой дар – это очень помогло.

– Рассказывай, как ты жила, малышка, – очень ласково произносит Катя, но я останавливаю ее поднятой рукой.

– Нужно формальности закончить, – объясняю я свой жест. – Девчонкам в крепости помощь тоже нужна, ну и объявить нас частью нашей Родины.

– Я так и думала, – кивает мне повзрослевшая Танюшка. – Поэтому все бумаги со мной, а здесь…

– А здесь надо кого-то оставить, – вздыхаю я. – У нас моряки, парень из того же ведомства, сливки мы сняли, но теперь нужны следователи, и…

Оказывается, наша малышка нас хорошо знает, поэтому подготовилась. Как-то моментально появляется связь, и начинается работа. Нормальная работа, а я чувствую за нашими спинами поддержку, отчего улыбаюсь. Мы больше не в тылу врага.

Колин

Пока ребята занимаются уборкой мусора и встречей советского представителя, я копаюсь в архиве. Очень интересные сказки обнаруживаются. Товарищам будет много работы, потому как за такие идеи надо просто уничтожать. Закопавшись в закрытую секцию, охранявшуюся совершенно несерьезно – большим амбарным замком, сбитым прикладом, я нахожу ответы на вопросы о не-магах.

– Мистера Криви позови, – прошу я матроса из сопровождения, сортируя выясненное.

Тут, похоже, пригодится наш статус, потому что власть придется брать и в немагическом мире, а там так просто не будет. Смысл таких телодвижений спецслужб Британии мне уже понятен, но первое желание избавить страну от магов я давлю. Тут нужно советоваться и вдумчиво разбираться.

– Что здесь, сынок? – интересуется папа, входя в помещение архива.

– Направо поверни, – прошу я его, потому что ориентироваться тут непросто.

– Пришел, – обозначает он себя, оказавшись у меня за спиной.

– На вот, – показываю я ему на кипу бумаг. – Почитай пока. Надо думать, что делать, потому что если это ребята увидят, они местный Зимний возьмут.

Отец погружается в чтение бумаг, свидетельствующих о том, что рожденным вне мира магии просто не оставляли выбора. Кого-то запугивали пытками в лабораториях, кого-то шантажировали родителями, чтобы они оставались в Мире Магии. Причем все это оформлено в виде договора между Миром Магии и Короной. Указано, что с этого имеет королевский дом, что маги, при этом дети не-магов рассматриваются, как «объект вне юридического поля». То есть вне закона. Не дай Маркс, кто из наших увидит – на островах такая мясорубка будет, что нас точно не похвалят.

– Вот как… – задумчиво произносит отец. – Сказка-то непростая получается, а там что? – он кивает на вторую кучку.

– А там план захвата власти в мире, – вздыхаю я. – Правь, Британия и тому подобное. В общем, хоть всех расстреливай, потому что если Гарри узнает, почему с его мамой так поступили, то забудет, что истребитель и вбомбит дворец в канализацию.

– Очень даже понимаю… – вздыхает папа. – Я тебя покину ненадолго, а потом сюда товарищи придут, будем вместе разбираться в этом багаже. Надо же, действительно, фашисты…

Я понимаю, он не очень понимал происходящее, считая, что мы просто используем знакомое название. На деле-то все оказалось иным. Маги Британии ничем от фрицев, получается, не отличаются, да и дохнут похоже, так что нечего и думать. Мы Победы не видели, да и наступит она для нас только тогда, когда каждый фриц получит столь вожделенную им землю – метр на два. Потому что палачи должны лежать в земле, а не ходить по ней.

Вчитываясь в бумаги, я понимаю, что этот план сработать не мог. Даже если бы у них все получилось бы, раньше или позже началась бы война. Сначала магическая, а затем, судя по всему, ядерная, так что все правильно мы делаем. Вот только «партнеры», упоминаемые в бумагах, они вообще в курсе, что именно им уготовано? Вот я в это почему-то не верю. Придут советские товарищи, они специалисты, вот и разгребут все эти авгиевы конюшни, а у меня ни знаний, ни опыта нет. Значит, так и решим.

Глава двадцать первая

А вот советским товарищам было совсем не весело. Сначала, конечно, товарищ полковник дернула группу из посольства. Собранная еще в Союзе группа очень ожидала сигнала и дождалась. Магами в группе были не все, но артефакты помогали следователям, прибывшим в разгромленное британское Министерство. Увидев подростков в узнаваемой форме, советские товарищи удивились, но несильно, особенно увидев, как товарищ полковник обращается с ними.

– Что тут? – поинтересовался командир группы специальных расследований.

– Грязь, товарищ, – вздохнул Колин, затем пустившись в объяснения, что здесь и где.

По мере рассказа лицо советского товарища становилось все суровее, ибо о чем речь, он понимал даже слишком хорошо. Сотворенное юными воинами было сравнимо со взятием рейхсканцелярии в той далекой войне. Вот только Колин производил впечатление очень грамотного товарища, но оперировал терминологией полувековой давности, что не могло не смущать.

Мысль о том, чтобы сделать магическую Британию, уже изменившую и статус, и название, частью Советского Союза, была горячо поддержана, а вот что делать с людской частью… Ротфронтам не хотелось это решать, ибо ситуация была совсем невеселой по мнению главы семьи. Не-маги Британии находились под очень плотным контролем подчиняющих артефактов, причем веками и просто так, уничтожением артефактов проблема не решалась. Они просто не умели уже мыслить самостоятельно.

– И что будем делать? – поинтересовался у командира старший группы следователей. – Если снять, то они могут ядерным «на кого бог пошлет».

– Башню снесет, – кивнула Татьяна, вздохнув. – Варианта два: первый мы не делаем ничего, и ребята управляют этими машинками сами, но опыта у них маловато для этого, да и считают они магов и не магов фашистами… А вот со вторым вариантом нужно хорошо подумать, ибо ядерная война никому не нужна.

– У них есть легитимность в немагической части? – поинтересовался следователь. – А если королева добровольно передаст трон… кто они там?

– Пендрагоны по идее… – задумчиво сообщила офицер. – Но ребятам это не надо, да и из боя они не вышли, хотя…

Решив переговорить с мамами, Татьяна отправилась беседовать. Кроме того, речь была еще о какой-то крепости, куда ее хотели пригласить, поэтому стоило провентилировать еще и этот вопрос. А вот Гермиона просто подошла к Рону, предложив взять в семью свою «дочь» из далеких времен. Подумав, усмехнувшийся капитан-лейтенант кивнул. Это действительно было очень хорошим вариантом, даже и в отдаленной перспективе, если бы править заставили.

В Советской Стране в это время получившие отчеты следователей очень специальные товарищи из особых органов думали, что делать с вновь открывшимися сведениями. Если бы маги просто контролировали не магов, это было бы полбеды, но в данный момент лишенные магического дара сотрудничали с магами, совершенно спокойно принося в жертву детей, а это уже пахло очень нехорошо.

Разбиравшие документы офицеры наткнулись и на упоминание проекта концентрационного лагеря, предназначенного для уничтожения «отслуживших свое» так называемых магглокровок, то есть детей не-магов. И вот эти документы были настоящей бомбой. И не столь важно было – проект это или уже что-то действующее, ибо историю знали все, а одного намерения советским товарищам было достаточно. Именно поэтому в одном интересном здании, из окон которого, согласно народной молве, был виден Магадан, собравшиеся офицеры обсуждали.

– Не будь они правителями тех земель, просто эвакуировали бы, – вздохнул сотрудник Первого Главного Управления. – Ребята только-только с фронта… Но так уже нельзя, поэтому надо думать, что мы можем сделать с магической, а что с не-магической частью.

– С магической они уже, считай сделали, – хмыкнул в ответ пожилой генерал. – Учитывая, что объявили они этап построения социализма, а их слово в мире Магии непререкаемо. А вот с не-магами… Артефакт управления нашли?

– Нашли, тащ генерал, – кивнул ему товарищ из ПГУ. – Можем хоть Гражданскую устроить…

– Начать стоит с провокаций, – предложил сидевший за столом полковник с эмблемами военной разведки. – Пусть повеселее на своих «партнеров» нападут всей толпой. И пока те будут обтекать…

– А почему не с нашего посольства начать? – поинтересовался генерал, пытавшийся представить, как отреагирует НАТО.

– Потому что коллективная безопасность, а воевать нам… – напомнили ему.

Воевать действительно не хотелось, но в этот момент принесли шифровку. Быстро вчитавшись в написанное, генерал заулыбался так счастливо, что товарищи офицеры очень заинтересовались.

– Товарищи с мест предлагают смену династии, – сообщил он коллегам. – Добровольную. Ну а так как прав у них даже больше, чем нужно, то…

– Кстати, а как так получилось? – поинтересовался кто-то из собравшихся.

– Ох, товарищи… – вздохнул волхв, приглашенный неизвестно зачем. – Ребята они наши, советские, потому взывают к нашим же силам, это понятно? Смерть у нас с ее работой пьющая, а остальным просто некомфортно там пока находиться.

– И что это значит? – не понял товарищ генерал, попытавшийся представить Смерть-алкоголичку, что у него не вышло.

– Они Магию похмелили, вот она им в благодарность… – объяснил волхв. – Так что…

– А что, так можно разве? – сильно удивился никуда не ушедший капитан из шифровального отдела.

– Нельзя, но фронтовиков не остановить, – совершенно непонятно ему ответил кто-то из старших офицеров.

Сидящие задумались. Предложенный товарищами с мест вариант обещал быть очень интересным и бескровным, но вот последствия они не могли не только посчитать, но даже и представить. Вот тогда товарищу генералу в голову пришла интересная мысль. Быстренько обсудив ее с коллегами, он выдал шифровальщику ответ.

Британию ожидали интересные времена.

***

В первую очередь была организована медицинская помощь. Советские товарищи не оставили в беде своих, сразу же послав и врачей, и медсестер, а те, оказавшись в старинной крепости пришли в ужас. Жидкий санбат, составленный из очень знающих, но подростков, разумеется, не мог справиться с таким наплывом, потому помощь нужна была срочно.

– Свяжитесь с целителями и волхвами, – приказал товарищ Волков, прибывший с врачами в замок. – Нужна эвакуация лагерниц к нам, с остальными будем разбираться.

– Остальные от лагерниц мало отличаются, товарищ Волков, – заметил его коллега. – Как из подвалов гестапо какого-нибудь…

И работа закипела – нужно было организовывать эвакуацию, привлекать целителей, ибо Луна была хирургом и оценивала ситуацию больше с точки зрения – резать или не резать, к тому же за полвека медицина шагнула вперед, потому девушку взяли под крыло старшие товарищи, стараясь научить ее разнице.

Лили Поттер медленно осознавала реальность. Она видела вокруг множество подростков, ведущих себя, как военные. Они были одеты в форму, разговаривали часто не по-английски, но при этом все были при оружии. С женщиной сидел незнакомый ей парень, глаза которого, полные боли, выдавали родство с ней. Она не разговаривала, очень мало реагировала на внешние явления, но…

Гарри, кстати, едва успели остановить, да и то – приказом, иначе он бы помчался убивать, потому что подобного понять просто не мог. Выяснив, для чего мучили его здешнюю мать, он успокаивался только в объятиях Гермионы. Желалось уничтожить нечисть, которой оказались не только маги. У других ребят, узнавших, что далеко не все они магглорожденные, ситуация была похожей. Спасала дисциплина.

– А с этим что? – поинтересовался Волков, с интересом разглядывая мужчину, на которого товарищи подростки косились с брезгливостью.

– Фриц, товарищ военврач, – коротко отреагировал Невилл, бабушка которого связь с внешним миром утратила. Обнаруженная там же, в подвалах Министерства, она совершенно ничего не воспринимала. – Издевался над нашими, может и не самостоятельно, но татуировка на его руке показывает, что он из местного эсэс. Так что военно-полевой трибунал и в расход.

– Погоди до трибунала, – хмыкнул советский целитель. – На допрос его своди к следователям, если ходить может.

– Да он у меня поползет, гнида, – с ненавистью ответил Невилл, и наклонившись, уже по-английски продолжил: – Встать! Быстро, а то сдохнешь прямо здесь, фашист недорезанный!

От такого обращения к себе, Северус Снейп впал в состояние полного удивления, но, получив жалящее, мгновенно вскочил. Его руки сноровисто связали и повели на допрос. Вот тут-то он и увидел Лили. Замерев в полном ступоре, Северус не реагировал на жалящие, которыми его попытались сдвинуть с места, а потом просто пал на колени.

– Лили! Лили! – закричал он. – Любимая!

Вскинувшегося с ненавистью в глазах Гарри остановили с трудом, а потерявшего связь с реальностью Северуса развязали, желая увидеть, что будет. Товарищу Волкову подростки верили, и раз она сказал… Вот тут и случилось чудо. Упавший рядом с женщиной мистер Снейп, принялся ее обнимать, вполне откровенно плача, а доселе ни на что не реагировавшая Лили вдруг повернула голову и обняла его, тоже заплакав.

– Значит, чего-то мы не знаем, – резюмировал Невилл. – Гарри, не убивай Снейпа, успеешь еще.

– Да тут поди знай, убивать ли… – ошарашенно ответил истребитель. – Что происходит-то?

Моментально подключившиеся следователи под видом разговоров провели допросы, отчего ситуация намного яснее не стала. Впрочем, выясненное ложилась в общие планы британцев.

– Фрица, который Снейп, – объяснял на понятном языке Колин, – шантажировали мамой Гарри. Ну и ее им тоже, поэтому она не пыталась сбежать. Гарри она не знает, кроме того… хм…

– Я уже в курсе, – вздохнул Гарри, которому Луна очень осторожно рассказала, что кровь у Лили родная, но при этом она никогда не рожала. – Правда, не понял, как так произошло.

– А это мы у Гриндевальда спросим, когда поймаем, – ответил ему контрразведчик.

Нациста в тюрьме ожидаемо не оказалось, поэтому сейчас его очень тихо искали. А тихо это делалось для того, чтобы не сорвать волну, потому что наличие ядерного оружия у Британии, находящейся под контролем магов, шумные акции исключало, даже несмотря на то, что артефакт, контролирующий подчинение правительства, обнаружен был.

– Товарищи! – Рон, получивший весточку с Родины, обратил на себя внимание друзей. – Тут нам предлагают интересную штуку, а у меня мысль разнообразить ее.

– Ну, делись, – сразу же подошел к нему Колин, знавший, что предлагает Москва.

Смена династии моментально выявит те управляющие нити, которые не нашлись, конечно. Мысль Рона была в том, чтобы в королевы двинуть Таню – дочь Гермионы и Кати, но тут девушки встали стеной, не позволяя продолжить.

– Ты это что, командир, нашу малышку под удар подставить хочешь? – негромко поинтересовались девушки, отчего у Рона сработал инстинкт самосохранения.

– Ты, милый, это не подумавши сказал, – улыбнулась Луна, обнимая Рона. – Мысль-то хорошая, но гембель большой, как ты говоришь. Так что давай посидим и подумаем – на… зачем оно нам надо.

С ее собственными родителями все было очень плохо, но целители обещали, что со временем привести в себя возможность будет. Правда, выходило, что и узников тюрьмы лучше всего эвакуировать в Союз, чтобы ими занимались профессионалы. Вопрос же о том, кого подставить под возможный огонь, как будущего короля, оставался открытым. Потому что для советских людей институт монархии звучал сильно так себе, но с другой стороны, тема обещала быть интересной, потому что сверху проще сменить правительство, и изолировать всех тех, кто хоть и не был подчинен, но от своей власти над детьми, за издевательства над которыми ничего не будет, «потек крышей», как это назвал Рон. В общем, идея была богатой, но…

Вот это самое «но» не давало покоя Рону. Он-то, конечно, понимал, что социализм придется строить и в немагической части, но очень ему не хотелось принимать участия во всяких плясках. Именно с этим он и вышел на советских товарищей. Принять в семью можно было кого угодно, как и назначить королем или королевой, но вот сами товарищи ветераны этого точно не хотели.

– Будем просить помощи у наших, – кивнула товарищ полковник. – Думаю, они сумеют подготовить правильных людей, ибо из вас политики действительно так себе.

Товарищ генерал в высоком кабинете такого, конечно, не ожидал, но делать было нечего – сам предложил. Именно поэтому надо было выходить на самое высокое начальство, ибо вопрос вышел за рамки разведки, перейдя в плоскость государственных дел. А государственные дела должны были решать государственные люди.