Текст книги "Полундра! (СИ)"

Автор книги: Владарг Дельсат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава шестнадцатая

Симус

Мы с милой и первым отделением прибываем первыми. Во-первых, надо обустроить лагерь, во-вторых, здесь все разведать. За давностью лет не помню уже ничего, да никто не помнит. Итак, большущий стадион амфитеатром, вокруг места для расселения. Так как мы относимся к древней семье, то я имею приоритет расселения.

– Давай лучше тут, – прикидывает возлюбленная моя. – И взлетать проще, и фрицы никуда не денутся.

– Хорошая мысль, – киваю я, втыкая флаг.

На красном полотнище синеет рука с ладонью, сжатой в кулак. Это наш знак, наш символ, подтвержденный Магией. Ну, почему синий, думаю, понятно, если припомнить состояние, в котором находилась Великая сила. Впрочем, так даже лучше. Пока товарищи размечают лагерь, я беру под руку зазнобу и топаю с ней по периметру зоны расселения, рассматривая отметки о том, кто где.

– Не помню точно, – говорит мне моя Катя. – Но, кажется, откуда-то отсюда началось.

– Ну тогда оставим сюрпризы и подарки, – усмехаюсь я.

На складе нам такие подарки достались, что просто счастье – радиодетонаторы, мишенные мины, «лягушки»… Поэтому я сейчас быстренько минирую в шахматном порядке. Если фрицы действительно пойдут отсюда, то будет фарш крупного помола, ну а если нет, то мины тоже зря не пропадут, потому что «своих» у нас тут нет. Все свои у нас в крепости, да на далекой Родине, а здесь только фрицы.

Видел я, что творили эти гады в деревнях, да и ребята рассказывали, что бывает, если фашисты поганые наших девок встретят. Так что нет у меня к ним жалости, всю жалость выела война. А помню еще мальчонка к нам прибился – он девочку лет двенадцати на себе тащил. Так гады эти над ней… Она цеплялась за него, как за последнюю надежду. Вот в его глаза смотреть было страшно – одиннадцать лет, а такая ненависть в них горела… Потому не будет пощады местным фрицам.

– Скоро наши прибывать начнут, – напомнила мне следящая за временем Катя, прижимаясь ко мне.

– Да, милая, – киваю я, отправляясь в обратный путь. – Надо будет еще раз пройтись, когда гады понаедут уже, что-то меня беспокоит.

– Надо – пройдемся, – хмыкает она, о чем-то задумавшись. – Ну, или сверху посмотрим.

На нас всех флотская форма, потому как матросы пехотную форму так и не приняли, а нам все равно, только летный состав в своей. Потому Катя у меня в фуражке с голубым околышем, а я в привычной пилотке. И всем это до фонаря. Либо не знают, что значит эта форма, либо просто не воспринимают угрозой детей. Ну это мы их разочаруем, конечно…

Интересно, как Дамблдор отреагировал на утрату героя? По идее, ему должны были дать знать, что Поттер уже не тот. А если нет? Хм… Если нет, то будет сюрприз. Потому что никакой власти у старикана уже нет, он даже палочку поднять не сможет на члена семьи властителя этих земель, потому как прямой бунт. Или магия накажет, или ребята пристрелят. Так что год у нас ожидается средней веселости.

Наверное, надо с Роном поговорить, чтобы девчонок наших в крепости оставить, когда в Хогвартс поедем. Мало ли кто решит зазнобушку обидеть… А если кто Гермиону или Луну оскорбит? Гарри нашему тормоза в авиации не привили, недаром же он дважды Герой, а Рон, если сорвется, то Хогвартс заново отстраивать придется. Впрочем, я не против.

Гермиона

Простившись с родителями, я беру в руку метлу, становясь в общий строй. Прямо рядом с Гарри, а Кэти уже на месте. Рон построил нас всех, чтобы сказать напутственное слово. Нам пора на точку временной дислокации, ведь именно там мы примем первый бой. Оружие заряжено и проверено, патронов взяли с собой видимо-невидимо, но все равно мало, ребята пару гранатометов и пулемет с собой берут, потому что случаи бывают разные.

– Товарищи, помните, враг коварен, работаем только по команде! – напоминает нам командир. – Без приказа огня не открывать!

– Товарищи! – вперед выходит Колин. Он у нас за комиссара, пока своего нет. – Фашисты напали на нашу Родину и тем подписали себе приговор. Здесь они зовутся иначе, говорят на другом языке, но спрятать свою мерзкую сущность не могут. Если дорог тебе твой дом… – без перехода начинает он читать стихи Симонова.

И мы все, весь строй, подхватываем эти грозные яростные строки. Я чувствую, как негасимым пламенем, яростным огнем во мне разгорается ненависть. Я уже и сама готова рвать проклятых фрицев зубами, только бы прихватить еще хоть одного с собой. Поэтому, едва лишь заканчивается стихотворения, я запеваю, а за мной сразу и Луна, затем только присоединяются ребята, а за ними родители, что Колина, что мои. Они понимают, что мы чувствуем, они очень хорошо осознают это, потому что это действительно наш решительный, хоть и не последний бой.

– Вперед! – командует Рон.

С ощущением протаскивания через очень узкую трубу мы оказываемся на зеленой поляне, среди поднятых шатров и готовых уже полевых укреплений. Все тщательно замаскировано, но если будет надо, то держать оборону сможем долго, учитывая, что авиация у нас есть, а как у фрицев с этим самым – еще не известно.

– Авиации занять левый шатер, – командует Рон. – Медицине – правый, любимая, там щель есть на случай чего. Ерохин!

– Я! – отзывается пробегающий мимо краснофлотец.

– С пулеметом отвечаешь за медицину! – короткая команда строго по делу.

– Сделаю, – кивает названный Ерохиным, как только Рон их всех помнит…

Я отправляюсь с Гарри к нашей палатке. Она хитрая, потому что прикрывает вход в землянку. Случись налет – а мы в безопасности. Ну, сравнительно, конечно, но тем не менее. Надо проверить оружие, все подготовить к вылету, ибо Чемпионат мы смотреть не будем, нет там ничего интересного, а вот после него и начнется самое интересное.

– Командир, я там заминировал слегка, – докладывает Симус, я его слышу, потому что недалеко ушла, и вот услышанное заставляет меня улыбаться.

– Му-уж! – зову я любимого, спеша рассказать о том, что у нас фарш планируется. Судя по его улыбке, ему новость нравится.

Что же, теперь остается только ждать, поэтому мы заваливаемся спать, а фрицы недострелянные все прибывают. Слышны разговоры, крики какие-то, визги непонятные, но мне на это наплевать, я себя вполне комфортно чувствую рядом с милым. Хочется даже помечтать о том времени, когда закончится война, но пока нельзя, пока мы ничего не знаем, а нам еще здесь справедливость строить. И какой эта справедливость будет, зависит от нас, потому что бриттов никто не спрашивает.

Колин

Внимательно выслушав памятливого Невилла, да и Колина, я киваю, отправляясь на прогулку с самой лучшей девушкой на свете. Викки моя напряжена немного, но мы просто гуляем, прямо в форме, которую тут никто не знает. Во-первых, нам обоим так комфортно, а, во-вторых, пусть знают, фрицы, кто за ними пришел. Фрицы ведут себя беспечно, но мне не сильно нравится, что именно я вижу. Наложив на себя чары повышения слуха, прислушиваюсь, проходя мимо белобрысого, беседующего с каким-то плюгавым.

– Побольше криков и паники, все должно быть натуральным, – слышу я.

– Грязнокровок парочку накинешь? – интересуется заискивающий голос.

– Рано еще, разве что от общей массы отобьются, – качает головой смутно знакомый белобрысый.

– Ладно, – кивает плюгавый, которого я запоминаю.

То есть, если я все правильно понял, задача поставлена белобрысым, стоящим, кстати, судя по торчащему усику антенны, прямо на мине. Это очень интересно, потому что сразу же отвечает на вопрос – кто создаст такую панику, что маги забудут о палочках и начнут просто быстро бегать. Очень хорошая новость, просто великолепная, потому что плюгавого я найду. Викки в это время изображает ледяное спокойствие.

Мы обходим толпу, при этом я фиксирую смутно знакомые лица, но они меня не узнают – мы все несколько видоизменились после обретения семьи. Выглядим сейчас породистыми, как кони в цирке. Впрочем, так даже лучше, потому что на нас не косятся, воспринимая деталью пейзажа – очень сильные, все-таки, артефакты на нас висят.

Спокойно возвращаемся. Викки топает к Луне – помогать с медициной, я к командиру, в этот момент что-то обсуждающему с начштаба. Внимание на меня, что характерно, обращают моментально, но заканчивают сначала свой разговор, затем уже переключаясь на меня.

– Значит так, товарищи командиры, – вздыхаю я. – Все беспорядки заранее спланированы и оплачены, кроме того, явно проложена полоса с пиком на во-он то место. Учитывая, что там написано «Уизли», то понятно, для кого концерт. Из этого делаем смешной вывод.

– О смене декораций фрицы не извещены, что уже хорошо, – кивает командир. – Как Суворов говорил: удивил – победил.

– Фрицы вообще мало о чем извещены, судя по всему, – хмыкаю я. – Я схожу, попробую языка взять.

– Язык – это дело! – одобрительно кивает Рон, отпуская меня.

А мне надо плюгавого найти, да расспросить о сути предстоящего банкета. Очень мне заранее все знать хочется, потому я сейчас быстро прошвырнусь… Вот с этим молодым человеком.

– Савельев? – переспрашиваю я. – Давай за мной, языка брать будем.

– Это правильно, – соглашается со мной матрос, о котором я знаю, что он в ротной разведке был.

Сразу мы плюгавого не находим, но от меня никто так просто не убегал, поэтому я, представив, куда б делся сам, успеваю его увидеть промеж деревьев. Судя по всему, сбежать хочет, но пуля попадает ему в места раздумий, поэтому искомый объект падает, а вот ожидаемой реакции на выстрел я не вижу. Маги совершенно не реагируют на громкий звук. Что же, нам легче… Ничего, научим бояться еще…

Искомый персонаж держится за задницу и только тихо попискивает, а мне надо его в лес утащить, допросить и пусть после этого лежит, пока вонять не начнет.

Кэти

Сигнал звучит как-то совершенно неожиданно, но спустя минуту три метлы взлетают в воздух, прикрывая наших ребят сверху. Именно с высоты видно, что маги разбегаются далеко не везде, а только в довольно узкой полосе, так что все Колин правильно понял, да и язык ему попался разговорчивый. Именно сегодня ожидалось явление Поттера, которого следовало напугать, а вот «его грязнокровку» замучить и, желательно, надругаться на его глазах, чтобы «герою» было за кого мстить.

Гарри, узнав такие новости, оскалился так, что Рон уже подумывал его в бой не пускать, но герой наш тормозов не имеет, потому выпустили все же. Вон летает вокруг нас, охраняет, а тут и главные действующие лица появляются, в поредевшем составе, потому как рвануло сочно и кого накромсало, мне отсюда не видно, но вот и ребята выходят на встречный бой.

– Полундра! – висит наш клич над полем. – Бей гадов!

Плотность огня такая, что фрицы и понять ничего не успевают, да еще и мы колдуем Инфламаре с высоты, потому фрицы начинают паниковать и вроде бы даже убежать пытаются. Вон тот, патлатый… Не сбежишь, гаденыш

– Секо! Секо! Инфламаре! – визжу я, пикируя на фрица.

– Полундра! – клич все ближе.

– Бежим! – громко кричит белобрысый, но падает наземь, по причине дырки во лбу. Это кто у нас снайпер такой?

Теперь фрицы паникуют уже по-настоящему, наши пленных не берут, а фрицы тут все, потому паника становится просто всеобъемлющей. А наши в бескозырках грозно ревут боевой клич, поливая все свинцом и отборным флотским матом. И только когда нападающие заканчиваются, звучит команда, по которой мы все активируем порт-ключи, оказываясь в крепости Ротфронт.

Ребята разгоряченные после боя, ярость еще клокочет в груди, Гарри тоже явно не удовлетворен, а я тихо плачу, потому что сегодня мы убили тех, кто очень хотел видеть мертвыми именно нас. Сегодня мы набили небольшую кучу фрицев, а их еще у нас видимо-невидимо, но самое главное – первый бой. Первый яростный бой и мы победили.

– Отбой тревоги, – командует Рон. – Привести оружие в небоевое положение, и отдыхать!

– Хорошо погуляли? – интересуется у Гермионы ее отец, а она улыбается.

Я тоже улыбаюсь, обнимая суженого, потому что сегодня мы победили. Медленно приходит в себя Гарри, да и ребята успокаиваются, рассказывая взрослым, как здорово дохли проклятые фашисты. И от ненависти, звучащей в наших юных голосах, им становится не по себе, потому что такая ненависть им не знакома. Теперь надо подождать сведений со стороны, а пока привести себя в порядок.

– Вы отлично справились, ребята, – хвалит нас командир. – Отдыхайте.

И я сажусь прямо там, где стояла. Божечки, первый бой, а как они паниковали! Как они падали! Как горели эти проклятые фашисты! Жаль, что мы не всех, но я просто знаю – придет срок, и каждая гадина получит свой отрез земли – два метра на полтора. Каждый! А на костях земля хорошо родит, я помню рассказы об этом. Я все помню! И никогда не забуду! А фрицы пусть боятся!

– Тише, тише, родная, – обнимает меня плачущую любимый.

Он все понимает, потому что после боя так бывает – девочки плачут. Не от боли – от не нашедшей еще выход ненависти, но мы найдем выход. Вот ляжет в землю последний фриц…

Глава семнадцатая

Произошедшее на Чемпионате относилось к разряду катастроф. Вместо оплаченного развлечения для увеселения юных магов, вышла совершенная мясорубка, унесшая жизни представителей нескольких аристократических семей, а остальные кучи мяса и костей даже идентифицировать было сложно.

Министр и Главный Аврор устроились за столом, глядя друг на друга. Мыслей у обоих совершенно не было, потому что произошедшего они не понимали. Главный Аврор достал заявку на «культурную программу», как она была озаглавлена в пергаменте, и вчитался еще раз. Ничего, что могло вызвать такую бойню, там не было.

– Надо кого-то из полукровок позвать, – произнес, наконец, Министр. – Потому что я ничего не понимаю. Вся программа была ориентирована на Героя, у него таких знаний нет.

– Дамблдор со своим Героем уже все границы переходит, – заметил аврор. – То потакает ему в нарушении правил приличия, потому что являться в старой одежде в школу… То небылицы рассказывает о том, что проход на платформу закрыт оказался, то теперь вот это.

– Долорес! – позвал мистер Фадж. – Пригласи ко мне кого-то из полукровок или магглорожденных. Есть у нас магглорожденные?

– Есть, – кивнула моментально отреагировавшая на зов шефа женщина. – Уборщицы все сплошь из грязи.

– Вот и позови, – вздохнул Министр. – Разбираться будем.

– Ничего не понимаю, – пожаловался Главный Аврор. – Нужно было создать шум, помучить с десяток магглов и их отребий, дать Герою проявить героичность, а в результате что вышло?

– Вот, – мадам Амбридж ввела в кабинет дрожащую девушку. – Эту грязь зовут Мари.

– Спасибо, Долорес, – Министр взглянул на испуганную девушку, показывая той на стул. – Сядь, нам нужно твое мнение.

– Да, сэр… – уперши взгляд в пол запуганная девушка лет двадцати села, где ей было сказано.

– У нас проблема, – объяснил ей Главный Аврор. – На Чемпионат была заявлена веселая программа для Героя. Создание шума, вида паники, чтобы Герой почувствовал свою героичность, спасая своих друзей. Ну тут с десяток магглокровок, специально приглашенных для массовки.

– Вы хотели их убить? – тихо поинтересовалась Мари.

– Зачем переводить такой ресурс? – удивился Министр. – Пару-тройку Круцио, ну еще развлечение для наших гостей…

И тут голова девушки поднялась. Главный Аврор вздрогнул от той ненависти, что сияла в глазах магглорожденной девушки. Казалось, еще миг – и она бросится, но Министр успел первым. И «Круцио» слилось с диким криком Мари, в котором не было ничего человеческого. Подержав чары секунд двадцать, мистер Фадж снял заклятие, вздохнув.

– Неблагодарное животное, – выплюнул он. – Долорес! Прикажи убрать и посадить на цепь!

– Да, сэр, – в кабинете будто из воздуха появилась дама в розовом, исчезнув затем вместе с находившейся без чувств девушкой.

Произошедшее на Чемпионате не поддавалось никакому объяснению. Была заявлена программа с изображением паники, разбегающихся магов, чтобы сделать приятное Герою. Магглокровок никто никогда не считал, а магглы вообще разумными существами не являлись, при этом их популяция тщательно контролировалась, так как издревле все правительство магглов плотно контролировалось Министерством Магии.

Результатом Чемпионата стали осиротевшие аристократические семьи, оторванные руки и ноги, спасибо хоть не магическими способами, что возвращало к магглокровкам, а учитывая продемонстрированную ненависть, это вполне могло иметь место, поэтому стоило напомнить им, кто здесь хозяин, а чья судьба быть животным, пока хозяину это угодно.

– В этом году у нас Турнир Трех Волшебников, – напомнил Главный Аврор. – Еще один скандал нам не нужен. А вот после можем устроить нападение на Хогвартс-экспресс.

– И вырезать с десяток для устрашения, – кивнул Министр. – Хорошо, так и поступим. А вы пока ра…

В кабинете возник звук, более всего напоминающий удар колокола. На стенах зажглись красным огнем необычные символы, да висящий на стене флаг Магической Британии рассыпался прахом. Широко раскрывший глаза Министр оглядывался по сторонам, не понимая, что это значит, а Главный Аврор застонал, схватившись за голову. Он как раз знал, что это такое.

– Воины вернулись, – пояснил он на совершенно непонимающий взгляд своего шефа. – Герцоги этих земель.

– Не может быть! Нет! Их же когда еще уничтожили! – взвизгнул мистер Фадж. – Да лучше некроманты, чем воины!

В Министерстве Магии, давно забывшем о чести мага, нарастала паника. В частности потому, что власти у Министерства не было уже никакой, но уже принятые законы и правила действовали вплоть до их отмены. Но, чтобы что-то отменить, об этом надо знать…

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор также, как и сотрудники Министерства, произошедшего не понимал. Просматривая воспоминания немногих уцелевших, клич он узнал и радости Великому Светлому, как он себя называл, этот факт не добавил. Ибо клич был русским, а у русских к Дамблдору много претензий было и срока давности они не имели. Именно поэтому русские матросы в Британии – это было пострашнее полностью подконтрольного Альбусу Тома. Кроме того, ни Поттер, ни его друзья магическими методами не обнаруживались. Никакие чары поиска не давали результата, и это еще более смущало Великого Светлого, так как даже на смерть подобное списать было нельзя.

Дома они отсутствовали, да еще и Молли где-то потеряла сына с дочерью, потому что ни Рона, ни Джинни в доме Уизли не наблюдалось, при этом Молли себя вела так, как будто их никогда не было. Что это значит, Дамблдор понимал, но отсечение от семьи… рыжики вряд ли на это бы решились сами, значит, Молли или Артур просто с ума сошли…

Открытие было из разряда «сильно так себе», но решив, что от контракта Поттер не спрячется, Дамблдор вернулся к планированию увеселительной программы на турнир. В этот самый момент к нему вошла мадам МакГонагалл, протягивая пергамент.

– Что это? – поинтересовался Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор.

– Как вы просили, – пожала плечами его заместитель. – Список магглокровок. Самых красивых для гостей, для верности – по двое. Ну и на случай, если им нравится – еще и мальчики.

– Очень хорошо, – кивнул он. – Британия не зря славится своим гостеприимством, а магглокровок и так никто не считает. Так что проведем смотр перед визитом гостей…

Директор Хогвартса погрузился в планирование ответственного мероприятия.

***

В простом разговоре с любимым Гермиона отметила некоторые несовпадения. Точно зная, что совпадения – штука не всегда приятная, она решила обговорить с остальными возникшие у нее подозрения. Кроме того, ее собственная память снам не так, чтобы сильно соответствовала.

– Командир, поболтать надо всем, – попросила она Рона.

– Ну давай, побалакаем, – кивнул он, собирая отряд, сразу же рассевшийся за столом.

– Ребята, – начала когда-то сотрудник НКВД. – Я хочу поговорить о снах. И мне, и Гарри как война началась, снились сны о нашей нынешней жизни…

– Всем они снились, – заметил Симус, а Джинни просто кивнула, прижавшись к руке Луны.

– Тем более, – вздохнула кудрявая девушка. – У меня несовпадения, и у Гарри тоже.

– Тогда действуем по науке, – предложил Колин, в отличие от Гермионы имевший не только звание, но и образование. – Каждый выписывает все детали своих снов, которые помнит, а затем сравнивает.

– Хорошая мысль, – кивнула Луна, потянувшись за пергаментом.

Следующий час товарищи активно пыхтели, припоминая детали снов. Задача была очень важной, потому что в своих действиях и Рон, и Гермиона, и Луна зачастую основывались на информации из снов, считая, что они показывают возможную реальность и если это было не так, то проблема могла стать серьезной. «Туман войны» никому нужен не был.

– Начнем с меня, наверное, – Гермиона отложила перо, внимательно вглядываясь в написанное. – Во-первых, память у меня двойственная, как будто содержащая два набора событий, при этому сны им соответствуют только в ключевых моментах.

– Хорошо тебе, – вздохнул Гарри. – У меня вообще что-то странное.

– Говори, Гермиона, – кивнул ей Колин, уже понимая, о чем пойдет разговор.

– Во-первых, по снам у меня родители стоматологи, при этом приверженцы какого-то странного воспитания – на запугивание, при этом я помню, что в детстве отхватывала березовой каши, и одновременно – что нет, – продолжила кудрявая девушка, тяжело вздохнув. – При этом по снам третий курс у нас выпал, а на деле нет.

– По снам и второй выпал, – заметила Кэти, вчитываясь в пергамент.

– У меня совсем что-то странное, – призналась Луна. – Я помню, что папа учил Рона и одновременно – что он обвинил меня в смерти мамы. А по снам… Вообще что-то странное.

– А я в снах знаю только то, что дурой была, – вздохнула Джинни, прижимаясь посильнее к Луне. – Мамой была Молли и ей нравилось, когда я плакала, а еще братья… Они… Они… Они…

– Не надо, маленькая, не вспоминай, – привычно погладила ее Луна. – Мы справимся.

– Что у Гарри? – напряженным голосом поинтересовался Рон.

– У Гарри Дурсли… – вздохнул герой магического мира. – При этом, судя по снам, у меня… Нам комиссар рассказывал о концлагерях фрицевских в сорок третьем, кажется… ну о тех, где детей…

– Я видела… – очень тихо произнесла Викки, сразу же попав в объятия своего мальчика.

– Так что у меня плюс-минус соответствует, – резюмировал Гарри.

Перейдя к обсуждению, подростки внезапно обнаружили, что совпадают у них только ключевые моменты: тролль, пропавший профессор, василиск, дуэльный клуб, дементоры, и смерть на Чемпионате. Но вот все остальное было каким-то слишком разным, не совпадая даже в деталях и что это может значить, краснофлотцы и их командиры просто не понимали.

– А вы не подумали о том, что ваши сны могут касаться вероятных, но не случившихся событий? – поинтересовался мистер Грейнджер. – Или же описывающие разные миры, где вас также могли убить.

– Или же идеологическая накачка, – добавил мистер Колин, знавший о подобных вещах. Допуская магию, он принимал и такую возможность.

– На деле-то миров множество, – заметил его коллега. – У нас институт этим занимается специальный, так что возможны обе версии.

– Но суть во всех снах одна, – медленно произнес Рон, оценивший информацию.

– Маги относятся к не-магам, как фрицы к нам, – закончила за него Луна. – Так что мы все делаем правильно.

На этом дискуссию и закончили, отправившись затем всей толпой в ритуальный зал крепости, чтобы объявить о своем праве владения этими землями. Ритуал раскопал в библиотеке Невилл, был он прост, никаких танцев с обнажениями не предполагал. Нужно было быть просто уверенными в своем праве командовать. И Невилл, и Рон, и Гарри, и все остальные в этом праве были уверены. Командиры по сути своей, а все остальные – потому что командир так сказал.

– Спирт прихвати, – посоветовала что-то вспомнившая Луна. – И Антипохмельное еще, у нас точно есть.

– Думаешь, мучается бедная Магия? – серьезно спросил Рон и увидев кивок любимой, распорядился.

Наверное, именно благодаря предусмотрительности военного хирурга, ритуал прошел без сучка и задоринки. Сначала прозвучало воззвание к Магии, затем в зале появилась демонстрирующая правоту Луны уже знакомая всем женщина. Глаза ее были совершенно больными, при этом держалась она за голову.

– Вот возьмите, – тихо произнес Рон. – Тут в бочке Антипохмельное, а в бутыли спирт, что вам больше нравится.

– Вот молодцы какие! – Магия после зелья приободрилась. – За это я вам не только право подтвержу, я вам… Смерть! – крикнула она в сторону.

– Ну чего вопишь? – женщине в черном, появившейся в зале, было точно нехорошо, причем также.

– Выпей, – показала ей на дары Магия. – И дай мне Артура на минутку.

– Артур – это к Моргане, – заметила Смерть, присасываясь к бочке. – Но за такой подарок она что угодно отдаст. Да и Артур тоже…

Рон смотрел на происходящее с некоторым удивлением. Пьющие Великие Силы, да и маги древности, в голове у него укладывались плохо. Выглядело какой-то пародией, чем-то невозможным. Если магия еще как-то воспринималась, то происходящее совсем нет. Луна же только вздыхала, вспоминая лекции о предсмертных галлюцинациях.

Появившийся бородатый мужик в семейных трусах и с мечом на плече, в первую очередь выхлебал треть бутыли, а затем невнятно благословил, причем несло от него так, что впору было вешать табличку «огнеопасно», как на цистерне с горючим. При этом смысл происходящего ни Рон, ни Невилл не поняли – очень уж невнятно бородач говорил. Решив, что ничего плохого не будет, подростки дождались окончания ритуала, отправившись затем обратно – строить планы.