Текст книги "После развода. Не предал, а разлюбил (СИ)"
Автор книги: Влада Ветрова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
– Ну, начнем с того, что у меня встал.
– Где это шампанское, когда оно так нужно! – вопрошает с надрывом и поднимает раскрытые ладони к небесам.
– На массаже, – добавляю кисло. – Который длился два часа.
– Вот черт, – тихо ржет, взявшись двумя пальцами за переносицу.
– Виолетта удружила. Сходи, сходи, тебе надо, я уже записала…
– Куда без нее, – качает головой Сергей. – Что там за массаж такой?
– Да, в общем-то, обычный, – пожимаю плечами. – Только массажистка уронила под стол какую-то херню и полезла доставать. Второй день ее задница перед глазами стоит.
– Второй день стоит – это уже повод обратиться к врачу, друг.
– Не поверишь, обратился. По ее же настоянию.
– Объясняй быстрее, я такого уже додумал…
– А как же интрига? – ухмыляюсь. – Ладно, в общем, разговор зашел про ногу. И она закинула мысль, что у меня травма, как у футболиста. Из чего следует, что за решением нужно обращаться к спортивному врачу.
– Звучит логично, – удивляется не меньше моего вчера.
– Слушай дальше. Она еще и ФИО врача выдала, мол, гений. Я поспрашивал, мужик в самом деле хорош, но есть нюанс – принципиально работает только в спорте. А меня так задрала уже эта боль, достал его номер, позвонил. Так и так, есть такая проблема. Он сразу в отказ, я без задней мысли – я по рекомендации от хорошего человека. И тут второй косяк – понятия не имею, как ее зовут. А он спрашивает и ждет ответа. Пришлось сказать, что от массажистки. Он так ржал, что я пожалел, что вообще заморочился.
– И?
– И завтра операция, – заканчиваю с улыбкой. – В тот же день меня принял в своей клинике, все обследования сделал, завтра с утра натощак, кровь еще сдать.
– Ахренеть. Как ты решился вообще? Сколько тебе сам говорил… отменная, должно быть, задница!
– Да не в заднице дело. Как-то все… как само собой разумеется, понимаешь? Причем, операция – херня. Под местной анестезией. Артроскопическая или вроде того. Просто вот так, – щелкаю пальцами. – Прогнозы хорошие, реабилитация геморройная, сразу предупредил, времени займет немало, но, черт, оно того стоит. Запарила уже эта клюка. Если избавлюсь, клянусь, я эту задницу расцелую.
– Ловлю на слове, – смеется, но недолго: из коридора в самом деле слышатся истеричный женские вопли. – А вот теперь мне реально пора, – мгновенно становится серьезным, поднимается и идет к двери. – Это – отличные новости, Богдан, – говорит, взявшись за ручку. – Уверен, все получится.
Он открывает дверь, и я слышу вопль:
– Вы самые обычные мошенники! За что вы деньги берете⁈ Чтобы убить в женщине самооценку? Я вам такую рекламу устрою, мало не покажется!
– Прошу вас, пройдемте в мой кабинет, – настаивает Виолетта. – Совершенно точно произошло недоразумение.
– Ну уж нет! – ликующе провозглашает женщина. – Вы ответите на все мои претензии прямо здесь, чтобы все слышали!
– Хорошо, без проблем. Так в чем они заключаются? Простите, я Вас совершенно не помню. Хотя у меня прекрасная память на лица, и я всегда просматриваю все анкеты. У Вас есть с собой договор?
– Договор заключала моя подруга! И за два месяца не получила ни одного звонка! Возмутительно! Вот Вы. Да-да, Вы! Посмотрите, как мужчина. Разве она не симпатичная?
– Эм-м-м… – неуверенно тянет Серега.
– Что значит эм? Что еще за эм? Вы вообще зрячий?
– Подождите, тут точно недоразумение, – заявляет Виолетта. – Я помню эту девушку. И Вы абсолютно правы, она настоящая красавица. Давайте поступим следующим образом. Я немедленно займусь вопросом. Лично.
– А Вы?..
– Владелица, – мягко говорит Виолетта.
– Что ж… я жду три дня. Три. Если дело не сдвинется с мертвой точки, я…
– Этого не понадобится. Уверяю Вас…
– Надежда.
– Надежда, я сейчас же займусь этим вопросом.
– Всего доброго, – дерзко говорит женщина. – А Вы, мистер Эм, протрите глаза.
– Не могу. Я женат, – брякает Сергей.
– Каблук, – презрительно фыркает, а вскоре ко мне вновь заглядывает давящийся смехом Сергей.
– Ты слышал? Я – каблук.
– Так ты каблук, – пожимаю плечами.
– Да, но ей-то об этом откуда знать? – закатывает глаза.
– Что там за подруга? Все печально?
– Нет, знаешь, очень даже. Я ее тоже помню. Странно. Виолетта уже пошла разбираться.
Кажется, я знаю, что там за несчастная. Поднимаюсь и иду в кабинет бывшей жены.
* * *
– Скажи мне, что речь шла не о Таисии, – произношу строго, едва открываю дверь. Странно, но имя той женщины всплыло в памяти само собой.
– Богдан, – морщится Виолетта.
– Скажи.
– Не могу я тебе этого сказать.
– Еще раз подставишь дело, на которое мы пахали годами, ради облегчения собственной совести, нашему партнерству конец, – грожу негромко, но она прекрасно знает, что свое слово я держу всегда.
Как и Серега. Вот черт… чуть смеяться не начинаю в разгар серьезного разговора. Хотя, задница в самом деле отменная. Почему бы не расцеловать, если свободна?
– Этого больше не повторится, – скупо отвечает Виолетта. – Я немедленно все исправлю. Шикарная женщина, это будет просто.
– Хватит! – вдруг повышаю голос, чего не делал уже очень давно. Виолетта вздрагивает и опускает плечи. – Я сказал тебе еще два месяца назад. Больше никаких смотрин. Поняла меня?
– Да, – отвечает шепотом и опускает голову. – Прости, я хотела как лучше. Прости…
Громко хлопаю дверью, закрываясь от ее слез. Мало того, что сама считает меня инвалидном, не способным найти себе женщину, так еще и меня приучила так думать. Эта массажистка со своими советами как нельзя кстати.
К вечеру начинается мандраж и на сцену выходят сомнения. Что, если он сделает только хуже? О чем я вообще думал, согласившись на операцию по совету какой-то массажистки в спа-салоне? На хрена я вообще туда поперся?
Полночи не сплю, давлю сухими фактами. Операцию будет делать не массажистка, а опытный хирург. Рекомендации у него отменные, от разных людей, мнению которых я доверяю. Может, и не гений, но руку на аналогичных травмах набить точно успел. А хуже и без вмешательства станет, об этом мне все врачи говорили. Раньше или позже – какая разница? Буду идиотом, если хотя бы не попробую улучшить качество своей жизни.
С утра звоню Максу, хоть и не планировал ему рассказывать, пока не будет результата. И его сияющая физиономия на экране мобильного дает решающий пинок. Слова поддержки и оптимизм сына так заряжают, что на эмоциях я еду в цветочный. Покупаю красивый нейтральный букет для той самой массажистки в качестве благодарности. Поможет операция или нет – вопрос десятый, а вот что неравнодушие очень ценно, это я уяснил крепко, на личном опыте. К тому же, по пути.
Еще слишком рано, только восемь утра, салон наверняка закрыт, но я планирую оставить букет и короткую записку у входа. Надеюсь, не сопрут. Но, когда подъезжаю, замечаю свет.
«Судьба!», – воодушевляюсь и, стараясь не растянуться на корке льда, осторожно пробираюсь ко входу.
Захожу, тихо звякнув колокольчиком, но на ресепшн никто не выходит. Снова чувствую себя сконфуженным, прохожу чуть дальше и тогда слышу, как одна женщина горько рыдает, а вторая пытается успокоить ее долгим «ш-ш-ш».
– Я для этого ее растила, скажи? – причитает женщина, в которой я сразу узнаю нужную мне массажистку. И, как обычно, женский плач заставляет мое сердце болезненно сжаться. – Чтобы такое о себе выслушивать?
– Нет, конечно, нет, – нашептывает вторая.
– Я бездушная, я думаю только о себе! Всю жизнь пальцем о палец не ударила, каталась, как сыр в масле, пока ее драгоценный папочка вкалывал. А из клуба, оказывается, знаешь, почему уволилась? Потому что спуталась с одним из игроков! И якобы мне Руслан поставил условие, либо конец интрижке и этой работе, либо – нашему браку. Да я другой член в глаза не видела, кроме его! Как она смеет мне такое говорить⁈ Она! Ей семь едва исполнилось на тот момент, что она могла видеть?
– Ну ладно тебе, чего ты…
– Чего я, – судорожно всхлипывает и шмыгает носом, а я пытаюсь понять, почему продолжаю подслушивать. И остаюсь на месте. – Да ничего. Знаю прекрасно, кто все эти выводы ей в голову положил. Подружка новая, чтоб ей пусто было. Вот что она к моему ребенку привязалась, скажи? Мужа мало? Или боится, что он и ей замену подберет, мосты выстраивает? Окей, дело ее, я почему должна при этом стать плохой? Будь хорошей за свой счет, а не за мой! Это какой-то ночной кошмар, мы полдня вчера ругались, пока она оставшиеся вещи собирала, я такого наслушалась…
– Еще? – ужасается вторая.
– Казалось бы, куда уж, да? – ехидно фыркает массажистка. – Но нет. Я себя запустила. Я не крашусь, не наряжаюсь. А для кого мне наряжаться, скажи на милость, если муж постоянно на работе? Он там с другой развлекается, а я его дома в пеньюаре на голое тело жди? С прической, да макияжем!
– Абсурд…
– Наглость! Девка эта наглая и из моей малышки такую же делает! Наглую беспринципную девку! И, кстати, если ты не знала, это не муж однажды пришел и сказал мне, что у него другая. Нет, оказывается, это я ему изменила. А уж потом он начал встречаться со своей Викторией. Я. Ему. Нормальные вообще? Я не знаю, что мне делать. Просто не знаю. Любое мое слово в штыки. Все наизнанку вывернули. Я монстр. Самый настоящий монстр! Как таких вообще земля носит?
– Слушай, ну, Юлька не глупая, дай ей время, – по-прежнему тихо вещает вторая, а я отмираю и возвращаюсь к стойке.
Я явно пришелся не ко двору. Хотя, может, цветы и благодарность подбодрят ее. Если бы Макс встал на сторону жены, я бы его придушил собственными руками. Ладно, не придушил бы, но… не уверен, что вообще бы встал с больничной койки. Понимаю, как ей сейчас тяжело. Даже если особенной любви не было, предательство – это больно.
И хотелось бы, наверное, сделать больше. Но… какое я имею право? Я даже слышать все это не должен был.
Опускаю цветы на стойку, сверху кладу записку и открываю входную дверь, надеясь, что за разговорами они не услышат и как я вышел.
* * *
Таисия
– Слышала? – вдруг спрашивает Надя, прервав себя на середине фразы.
– Да ничего я не слышала, – отмахиваюсь, размазываю по лицу слезы.
Подругу, по сути, тоже не слышу. Наверное, она какие-то правильные слова говорит, жизнеутверждающие, но мне сейчас не советы нужны, а дружеское плечо.
– Спасибо, что приехала так рано и слушаешь весь этот бред, – говорю плаксиво.
У Нади на глазах наворачиваются слезы. Она тотчас меня обнимает и хлюпает носом.
– Ну чего ты, конечно. И вообще, давай ко мне сегодня, а? Выпьем винца, перемоем им всем косточки как следует.
– Да нет, куда я… у тебя муж, дети… нет. Спасибо, Надюш.
– Ой, я тебя умоляю, муж! – фыркает Надя. – Да он вперед меня за бутылкой побежит. И конфеток не забудет прихватить.
– Конфетки мне точно нельзя. Я уже в джинсы еле влезаю, – вздыхаю и отстраняюсь. – Мне легче, правда. Просто… когда в себе все… тяжело.
– Конечно, тяжело, когда одна против троих. Я тебе так скажу, подруга, там и без Русланчика не обошлось. Уверена, чтобы не быть последней сволочью в глазах дочки он и сам некоторые факты исказил.
– Надеюсь, что нет, – морщусь. – Хотя, ты скорее всего права. Когда я в клубе работала, один парень пытался ухаживать. Я, конечно, не реагировала, да и сама Руслану об этом рассказала… тогда и начались скандалы. Откуда это Юле взять, кроме как не от него?
– Вам нужно сесть втроем. И пусть он отвечает за то, что придумал.
– Мы еще нескоро за стол переговоров вернемся, – удрученно вздыхаю. – Мне прямым текстом было сказано, что на меня сейчас времени нет. Впереди счастливое событие, а я его омрачаю.
– Сколько там?
– Две недели. Может, и к лучшему. Пусть катят в свое свадебное путешествие, я за это время, надеюсь, смогу дочери мозги вправить.
– Звучит, как план, – улыбается Надя. – Пойду проверю, показалось, будто зашел кто-то…
– Да кто? – удивляюсь. – Открываемся с десяти.
– Не знаю, мало ли… – бормочет и выходит, а я подхожу к зеркалу.
Да уж… ну и видок. Почти всю ночь ревела, с утра глаза еле открыла и с тех пор мало что изменилось. В лучшую сторону уж точно.
– Таська! – ахает Надя из коридора. – Иди сюда скорей! Я же говорила, что кто-то заходил!
Подрываюсь и выбегаю с круглыми глазами.
– Что? Что такое?
– Цветочки, – кокетливо улыбается Надя, сунув в букет свой нос. – Для тебя.
– Для меня? – недоверчиво приподнимаю брови. – С чего ты взяла?
Руслан, что ли, вину почувствовал? На припоминаю за ним такого.
– А тут записка, вот, – протягивает мне небольшую карточку с написанным от руки текстом, а букет оставляет себе.
«Сегодня операция. Спасибо за совет. Богдан», – читаю и впервые за последние дни улыбаюсь.
– Не знаю, чего ты там ему насоветовала, но, повторюсь, мужик что надо, – важничает Надя. – Глянь, красота какая! Другой бы и спасибо не сказал. Когда приедет снова, покрутись в коридоре, а не жди, пока он лицом вниз уляжется.
– Хотел бы посмотреть на меня, не оставил бы букет тайно, – отвечаю с прежней улыбкой.
Так тепло на душе. Доброе дело сделала, получила благодарность. Впереди у него еще долгий путь реабилитации, но Сергей Борисович от него не отвяжется, пока крепко не поставит на ноги. Уж я-то его знаю, настырнее мужика еще не встречала.
– Ну, может, он услышал, как кто-то плачет и поэтому так, – пожимает плечами Надя, а я брезгливо морщусь.
Уж лучше пусть будет тайно. Я там такого наболтала, это точно не для посторонних ушей. А если так…
– Тогда мы вряд ли увидим его тут вновь, – констатирую не без сожаления. – Пойду умоюсь.
– А я нам завтрак закажу! Хочешь суши?
– На завтрак? С ума сошла?
– Какие мы привередливые… тогда, пиццу.
– Мой зад голосует против.
– Тогда иди-ка ты в него же, – ворчит подруга, а я с тихим смехом захожу в уборную и вновь смотрю на себя в зеркало.
Так странно видеть перемену, случившуюся за какой-то десяток минут. Нет, глаза, конечно, не открылись, веки по-прежнему отекшие и красные. Но в этих щелочках – блеск. На губах – улыбка, которая украшает любого человека. Не так уж я и безнадежна. А с дочкой разберусь. Обязательно.
Умывшись, достаю телефон и звоню Сергею Борисовичу.
– А! Массажистка! – восклицает весело. – Ну здравствуй, здравствуй… а я все гадал, позвонишь, не позвонишь. Казалось бы, человека ко мне отправила, должна как-то проявить себя… ан нет, не тут-то было!
– Да я не знала, придет он или нет, – смеюсь. – Здравствуйте, Сергей Борисович. Вы уж там постарайтесь, не ставьте меня в неловкое положение, – шучу, конечно, о чем ему прекрасно известно. – Я за Вас поручилась. Кажется, даже гениальным назвала.
– Да, заходите! – говорит громко мимо телефона. – Гениальным! – возвращается ко мне. – Польщен, польщен. Чистейшая правда, но, когда за глаза – гораздо приятнее, – заявляет высокомерно, а я снова начинаю хихикать. – Что ж, мы начинаем. Пришел как раз.
– Сергей Борисович, а можете передать ему спасибо? – тараторю, пока он не сбросил вызов.
– Это Вас.
– Меня? – слышу удивленный голос того самого мужчины. – Да, алло.
– Это… – теряюсь, не ожидая такой подставы от врача. – В общем, спасибо. За цветы. Очень красивые. И скорейшего восстановления. Вот…
– Спасибо, – тихо смеется. – И… рад.
– Всего доброго.
– Ждете меня снова?
– Жду, – брякаю без задней мысли и начинаю пунцово краснеть. – То есть, ждем, – вношу поправку, после которой становится еще более неловко.
Морщусь, забыв как дышать, и поспешно сбрасываю вызов.
– Вот балда, – бормочу, вновь включая воду.
Прохладнее.
Глава 3
Таисия
Буквально на следующее утро у меня появилось ощущение, что Вселенная бумерангом вернула мне бескорыстный поступок. И прилетел он прямиком в голову.
Ни с того ни с сего вдруг позвонила та самая Виолетта, которая брала у меня интервью в брачном агентстве. Долго извинялась за какое-то недоразумение, сути которого я так и не уловила, и сообщила, что она плотно взялась за мою анкету.
– Я хочу расторгнуть договор, – произношу сухо, таращась в потолок. Сегодня выходной и я могу всю себя посвятить этому нехитрому делу.
– Но почему? – изумляется громко. – Вы передумали искать свое счастье?
– Считаете, без вашей помощи у меня ни единого шанса? – хмыкаю, начав раздражаться.
– Я совсем не это имела ввиду, Таисия, – укоряет меня голосом, чем бесит только сильнее.
– Виолетта, я хочу расторгнуть договор. За два месяца, что от вас не было ни слуху, ни духу, моя жизнь изменилась. И сейчас я не ищу ни потенциального мужа, ни каких бы то ни было отношений.
– Таисия, чашка кофе или ужин ни к чему Вас не обязывают! Я же не предлагаю Вам выйти замуж завтра же…
– Виолетта, – прерываю ее щебетания, – я хочу расторгнуть договор. Нужно что-то подписать?
– Подъезжайте в любое удобное время, мы все обсудим. А пока, я прислала Вам на почту несколько анкет, посмотрите, вдруг Вы измените свое решение и…
– Обязательно посмотрю, – вторично прерываю. – До встречи.
Уверенная, что эта настырная дамочка устроит мне допрос с пристрастием, в почту все же залезаю. Без энтузиазма просматриваю анкеты неизвестных мужчин. Пока собираюсь, слушаю короткие интервью, изредка поглядывая в экран и попутно размышляя, о чем я вообще думала, соглашаясь на эту авантюру.
Страшно вдруг остаться одной после почти двадцати лет брака. И больно. Никому не признавалась, как сильно меня подкосило признание мужа. Я ведь даже не догадывалась… подумать не могла о том, что он изменяет мне не один месяц. Приняла, как мне казалось, с достоинством: ни слезинки перед ним не уронила, сама первой произнесла слово на букву «р».
Хотя, мужество ли это? Я была так раздавлена, что на истерику и обвинения просто не было сил. Впрочем, за последние месяцы мало что изменилось. Приняла и смирилась я сразу, но кишки от этого не перестало выкручивать. Не перестало щемить сердце и никуда не делась лютая тоска и чувство одиночества. А пресловутая неуверенность в себе накрыла с головой.
Я даже одеваться стала иначе, машинально выбирая одежду попросторнее. Совсем не крашусь, волосы распускаю только под шапку. И когда куда-то иду смотрю исключительно под ноги. Так что, прежде чем искать себе мужчину, нужно изменить отношение к себе. Только вот… на это нет ни сил, ни желания.
Все, чего я сейчас хочу – найти общий язык с дочкой. Как я вообще допустила такой конфликт? У нас всегда были доверительные отношения. Где промахнулась? Чем оттолкнула? Когда вдруг любовница отца стала дороже? Чем она лучше? Похоже, всем, раз меня предпочли ей все близкие люди.
До брачного агентства доезжаю, фактически, на автопилоте. Выхожу, хлопаю дверцей, замок которой периодически клинит, особенно в морозы, кое-как перелезаю через грязный сугроб у обочины. Уже думаю, что половина дела сделана, как вдруг поскальзываюсь и плашмя падаю на обледеневший тротуар, успев только взвизгнуть.
Лежу и думаю. Вот чем я заслужила еще и это? Я ведь даже ни разу никого не подрезала по пути. Напротив, держалась правее, давая дорогу счастливым обладателям двигателей помощнее, не забывала включать поворотники, позволяла вклиниться передо мной. Что я делаю не так?
– Девушка, Вы в порядке? – слышу встревоженный голос совсем рядом. Фокусируюсь на нависшем надо мной мужчине и теряю дар речи. Вот это красавец! – Девушка?
– Да, я тут… лежу, – бормочу и отвожу взгляд.
– Это я вижу, – тихо смеется незнакомец. – Встать можете?
– Наверняка, – отвечаю задумчиво, прикинув, не умудрилась ли чего сломать. – Я еще не пробовала.
– Холодно так лежать. Позволите помочь? – Он галантно протягивает мне руку, а я мешкаю, прежде чем ухватиться за нее.
Не знаю, где таких штампуют, но пусть эта фабрика процветает. Вот бы все мужчины города выглядели, как он. Тогда я бы точно с удовольствием смотрела по сторонам.
Глаза у него зеленые. Волосы темные, почти черные. Короткая стильная стрижка, лицо идеально выбрито, что после ухоженной бороды Руслана, на которую в последние месяцы совместной жизни он тратил больше времени, чем я на всю себя, выглядит особенно притягательно. На нем черное полупальто с приподнятым воротником, брюки и нечищенные ботинки. Из чего я делаю вывод, что где-то поблизости стоит такая же роскошная, как и он сам, машина. Правда, если он повернется спиной, я наверняка увижу ценник, прямо указывающий на то, что это сокровище мне не по карману.
– Спасибо, – мямлю, все-таки поднявшись.
– Давайте я Вас провожу, – предлагает со слабой улыбкой. – Куда Вам?
– Спасибо, я… уже пришла, – смущаюсь лишь сильнее и отвожу взгляд, спасаясь от его пристального.
– Сюда? В брачное агентство? Вы там работаете?
– Нет, я…
– Только не говорите, что клиент, – отвечает с недоверием.
– Пока еще да, – развожу руками.
– Устали от того, что всякие сомнительные личности пристают к Вам на улице и своей болтовней мешают заняться делами? – улыбается шире и его глаза сужаются, а в уголках появляются лучики морщин.
– А Вы – сомнительная личность? – не могу не улыбнуться в ответ.
– Пожалуй. Я сильно сомневаюсь, что Вы согласитесь плюнуть на все и выпить со мной чашечку кофе. Или?..
– Может, и согласилась бы, не будь дело первостепенной важности, – отвечаю мягко. – Извините, мне в самом деле нужно идти.
– Можно номер Вашего телефона?
– Нет, не думаю, – отрицательно мотаю головой, вспомнив свои же размышления часом ранее. – Всего хорошего и спасибо за помощь.
Я осторожно обхожу его, стараясь вновь не растянуться на тротуаре, а когда почти достигаю двери, он говорит громко:
– Скажите хотя бы Ваше имя!
– Таисия, – не увидев в этом ничего предосудительного, представляюсь.
– Марк! – поднимает руку и провожает меня широкой улыбкой. – Рад знакомству, Таисия!
* * *
В приемную агентства захожу румяной, будто провела на морозе не три минуты, а все тридцать. Из большого зеркала у гардеробной на меня смотрит довольная жизнью молодая женщина, симпатичная даже, но в остальном… нелепая объемная шапка, нелепый бесформенный пуховик, дутики на ногах. Что мог увидеть во мне такой мужчина, как этот зеленоглазый? Не из жалости же он пригласил меня на кофе, в конце концов. Не понять этих мужиков. Одному молоденькую фифу с наращенными ресничками подавай, второму – неуклюжую унылую картошку, растянувшуюся на обледенелом тротуаре у дверей брачного агентства.
– Таисия, вот и Вы! – будто из ниоткуда в приемной появляется Виолетта.
Вот она – воплощение женственности. Сколько ей? Чуть за сорок? Выглядит просто роскошно. Ухоженная, в красивом платье по фигуре, с легким макияжем и укладкой. Такая не будет сидеть дома и наводить уют. Все свободное время она тратит на себя любимую. Из той особенной породы женщин, кого мужья добиваются ежедневно, до гробовой доски. Таким не изменяют. Скорее, с такими.
– Прошу Вас за мной. Я подготовила еще несколько анкет, некоторые очень хороши. Очень!
– Виолетта, – слабо морщусь, – я благодарна, но не стоило. Я сказала Вам все еще по телефону. Уладим формальности и не более.
– Вы еще даже не видели! О, прошу Вас, не отказывайтесь! Это займет всего пару минут Вашего времени. Уверяю, эти претенденты того стоят!
– Добрый день, – с улыбкой приветствует меня охранник.
– Добрый, Сергей, – отвечаю тепло, припомнив имя своего спасителя. В прошлый мой визит мужчина помог мне открыть консервную банку, на которой я прибыла. – Похолодало…
– Приготовлю монтировку, – шутит мужчина, а я прыскаю и немного нервно смеюсь:
– Надеюсь, на этот раз обойдется.
Иду вслед за Виолеттой в ее кабинет, уже даже не вникая в смысл ее щебетаний. И чуть только появляется возможность вставить слово, повторяю:
– Я лишь хочу уладить формальности. – Она вновь открывает рот, наполняя легкие кислородом, но я не даю ей вновь пуститься в уговоры: – Прошу, не тратьте, в первую очередь, свое время. Решения я не поменяю. И, если Вы переживаете, что я буду негативно отзываться о Вашем агентстве, то напрасно. Я хочу забыть этот неудачный опыт как страшный сон и больше никогда о нем не вспоминать. Где нужно подписать?
Виолетта распечатывает несколько документов, делает полный возврат средств, признав свою вину, провожает меня печальным взглядом, и я наконец-то выхожу.
Признаться, выдыхаю с облегчением. Меня так парило молчание от них на протяжении двух месяцев, так лупило по самооценке, что теперь я выхожу, расправив плечи.
И вновь вижу его. Зеленоглазого брюнета с покрасневшим на морозе носом, встречающего меня лучезарной улыбкой.
– Кофе? – снова спрашивает Марк, когда я, преодолев пару метров, равняюсь с ним. – Ваша очередь спасать меня от обморожения.
Ну вот что ему сказать? Кроме как…
– С радостью.
Решительно и с улыбкой делаю шаг, а в следующее мгновение моя нога проскальзывает по корке льда, взлетает высоко в воздух и подолом длинного пуховика прямого кроя цепляет вторую. Марк пытается подхватить меня, но тоже поскальзывается и мы на пару со всего размаха приземляемся спинами на тротуар. Поворачиваем в сторону друг друга головы, обмениваемся замешательством, а затем срываемся в громкий хохот.
– Пойдем, – смеясь, первым поднимается Марк. Подает мне руку и уверенно выдергивает из горизонтального положения. – Через дорогу есть неплохое кафе.
Он очень естественно переходит на «ты», и я поддерживаю инициативу, от чего сразу же уходит большая часть напряжения и неловкости.
– Тась, я не понимаю, – заводит разговор уже в кофейне, перестав шмыгать носом. – Вот ты. Красивая, обаятельная, молодая. Зачем какое-то брачное агентство?
– Ответ «у меня нет времени на все эти знакомства» тебя устроит? – смущенно роняю взгляд.
– Устроил бы, сформулируй ты иначе. Но если не хочешь отвечать, я пойму. Хотя, буду продолжать изнывать от любопытства.
– Я так рано вышла замуж, что даже не знаю, как знакомиться с мужчинами, – слабо улыбаюсь. Смысл скрывать? Пусть узнает мой «страшный секрет» сейчас, а не когда все зайдет слишком далеко. Если… конечно, если. – В восемнадцать.
– Ого! – восклицает, дотронувшись большим пальцем до своего безымянного пальца правой руки. – Я в восемнадцать… неловко даже вспоминать, – натянуто смеется.
– Первая любовь, – пожимаю плечами. – Все было так, знаешь… ярко, объемно. Казалось, на всю жизнь. Почти сразу после свадьбы я забеременела, родила чудную малышку. У меня взрослая дочь, – делаю акцент, а он сощуривается:
– Такая уж взрослая?
– Мне тридцать девять.
Марк поднимает взгляд к потолку, явно высчитывает возраст моего ребенка. Удивленно вскидывает брови.
– В самом деле взрослая, – констатирует, округлив глаза потрясающего изумрудного оттенка. – Впечатлен.
– Чем же? – немного нервно смеюсь.
– Генетикой, полагаю. Не знаю… ты не выглядишь на тридцать девять. И ты выглядишь прекрасно, но видно, что не сильно заморачиваешься по этому поводу.
– Вот как… – брякаю, не зная, как реагировать на подобное заявление.
– Я тебя обидел? – удрученно морщится. – Прости, и в мыслях не держал. Хотел сказать, что меня привлекла именно твоя натуральная красота. Это ведь так заметно, понимаешь? Кто действительно красив, а кто достиг эффекта благодаря пластике, инъекциям и прочему. Считай меня занудой, но я мечтаю, чтобы мои дети все же были похожи на меня и супругу. Терпеть не могу сюрпризы, особенно такие. – Я прыскаю, а он поднимает вверх правую руку и показывает на безымянный палец: – Вот результат. Я слишком привередлив, – шепчет заговорщицки, поглядывая по сторонам. – Итак, ты рано вышла замуж по любви и родила чудесную дочку. Что дальше?
– В тот же год поступила в мед вуз.
– Ого!
– И окончила его.
– Ого!!!
– Прекрати, – смущенно смеюсь.
– Невозможно! – заявляет безапелляционно.
– Конечно, возможно. Хвастовство окончено, вскрываем реальность. Я – разведенная массажистка.
– Обожаю массаж, – говорит, не моргнув. – Профессиональный – подавно. Где работаешь?
– Ну, нет, – приглушенно смеюсь. – Это слишком.
Марк лукаво улыбается и уводит разговор в сторону:
– Почему развелись? Он перестал соответствовать твоим стандартам?
– Он мне изменил.
– Глупец, – фыркает напыщенно. – Дай угадаю. Польстился на юную размалеванную девицу?
– Вроде того, – отвечаю, в сотый раз отведя взгляд, не выдержав его пристального.
– Глу-пец, – повторяет вкрадчиво. – Мне сорок три, – сообщает, а я поднимаю глаза, присматриваясь. В самом деле? – Я никогда не был женат и имел достаточно бесполезных связей, чтобы уяснить одну простую истину – спутницу по жизни таким макаром не найти. Нужна неглупая, близкая по возрасту, суждениям, взглядам на жизнь. И что-то мне подсказывает, я как никогда близок к цели, – улыбается, прямо глядя мне в глаза. – Давай закажем еще что-нибудь? Совершенно не хочется прощаться, даже на время.
Глава 4
Таисия
– Ты с ума сошла! – импульсивно восклицает Ильдар, держа в руках мои волосы. – Нет. Нет, нет, нет и еще раз нет. Ты можешь встать прямо сейчас, выйти, записаться к другому парикмахеру и он без зазрения совести оттяпает больше половины, но я говорю – нет!
Он так возмущен, что я невольно начинаю тихо смеяться.
– Спокойнее, спокойнее, это всего лишь каре, – подтруниваю над парнем, на что он возмущенно фыркает и закатывает глаза.
– Да ты хоть представляешь, сколько отращивать такую шевелюру? Да что б ты понимала, девочка… Значит, так. Повторяю в последний раз. Я на это не пойду. Твои волосы бесподобны. Хочешь кардинальных перемен – сделаем тонирование. В остальном мой ответ – нет.
– Сделай на свой вкус, – улыбаюсь и закрываю глаза.
– Так бы и сразу, – наставительно и не без удовольствия замечает Ильдар. – Расслабься, моя куколка, и получай удовольствие.
Спустя два часа, которые я в коей-то веки потратила на себя, выхожу из салона. Довольная, как слон. Мало того, что я, стараниями Ильдара, преобразилась, мое настроение после обеда сладостями с зеленоглазым красавчиком просто на высоте!
Хочется думать, что эта встреча – судьба, но с выводами я не тороплюсь. Не исключено, что после моих откровений он так и не позвонит. Но это сподвигло меня выловить запись у надежного парикмахера и преобразиться, что само по себе плюс. Он оттяпал мне челку! Игривую, на две стороны. Так непривычно и… черт, я секси. Еще новый цвет… не слишком отличается от натурального, но мои волосы будто ожили. И я вместе с ними.
Только когда оказываюсь дома вспоминаю о том, что у меня не просто есть дочь и развод за плечами, а что эти два фактора в совокупности привнесли в мою жизнь немало проблем.
Пустые полки в комнате Юли давят на мозги и сознание, а ладони буквально зудят, как хочется позвонить ей, но я останавливаю себя. После всего, что она мне наговорила, нужно выждать хотя бы пару дней. Да, во всем, что касается моего ребенка я очень мягкая и терпимая, но всему есть предел. Я знаю, она любит меня. Пусть почувствует, что и я могу сохранять дистанцию. Пусть хоть немного соскучится по общению со мной. Тогда и только тогда есть шанс донести до нее свое видение ситуации. Надо перетерпеть, как бы больно мне не было.
