Текст книги "Я – король Баварии – 2. ((Не самый бедный Людвиг)) (СИ)"

Автор книги: Влад Тарханов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– Погодите, а если у меня есть невеста? – спрашиваю, чтобы хоть как-то потянуть время.

– А разве спасение жизни девицы не стоит вашего семейного счастья? Уверена, что ваша невеста все бы поняла и приняла бы эту жертву! – всё таким же уверенным тоном вещает моя собеседница.

– А если бы она от горя приняла бы яд? Вы готовы были бы обменять жизнь Даши на жизнь Маши? – я мысленно извинился перед Марией Ганноверской, что обозвал ее Машей.

– Я бы смогла переговорить с вашей невестой и всё ей объяснила бы. Уверена, она бы приняла мою сторону. – Да! В настойчивости девице не откажешь. А вот уме… Нет он есть, но какой-то странный!

– А вы не можете предположить, что я не принадлежу себе. Что мой брак – это результат договоренностей и его менять не в моих силах? Например? – спрашиваю на всякий случай.

– Вы не выглядите принцем! – гордо заявляет девица.

– Ага! Я выгляжу малолетним идиотом, который сделает всё, что его девушка попросит? Вы каких дурацких романов начитались, мадемуазелька?

– Хам и бесчестный даже не мужчина… я даже не знаю, как вас назвать! – опять почти орет дамочка. Благо, начинает играть оркестр, заглушая столь интересные для обывателей звуки шкандаля. И тут, наконец, появляется кавалерия из-за холма![2] Я имею ввиду Марко.

– Добрый день, Ваше Величество! – обращается он ко мне на изысканном французском. А девица им владеет, и я вижу, ка у нее рвет шаблоны и начинается мыслительная деятельность. Нет, нет, милочка. На вашего императора, который любит инкогнито пройтись по паркам и скверам я не похож. Прихожу ей на помощь.

– Король Баварии Людвиг, к вашим услугам, мадмуазель… – это тоже на французском.

– Елена Скворцова. – почти шепотом произносит девица. – Простите, Ваше Величество, я приняла вас…

– За лоха! – я слышу сочный бас, который никак Марко на принадлежит. За моим помощником оказывается фигура почти двухметрового роста. И явно сей господин принадлежит к работникам полицейского департамента. Он внимательно смотрит на девицу, которая становится то красной, как вареная свекла, то бледной, словно свежий снег.

– Позвольте представиться: коллежский секретарь Крумов, Василий Павлович. А эта девица некая Софья Кларедон-Радульская, известная вымогательница и авантюристка. Позвольте мне у вас, Ваше Величество, ее похитить. Есть к этой девице несколько вопросов.

– Я выловил фотографического мастера, государь. Пластинку уничтожил. Его зовут Святослав Радульский. По его словам, зафиксировать изображение скандала его попросила супруга, Софья. Но что-то мне это не нравится. С ним сейчас будет работать Отто. Надеюсь, мы узнаем много нового и интересного. – сообщил мне Марко как только участковый пристав Крумов удалился в компании неудачной авантюристки.

– Как много нам открытий чудных готовит просвещенья дух! – не удержался я от цитаты из А. С. Пушкина.

[1] Напоминаю, что фразы на русском языке выделены в тексте курсивом.

[2] Самый тупой типичный прием вестернов – когда героям крышка, из-за холма выскакивает кавалерия и тупо бьет всех врагов.

Глава семьдесят первая. Царева охота

Глава семьдесят первая

Царева охота

Гатчинская егерская слобода

19 октября 1863 года

Вот в чем мы с российским императором не схожи – так это в отношении к охоте. Мне убийство беззащитных (относительно человека) животных претит. Иное дело –отстрел волков, которые, сбившись в стаи могут угрожать жизни человека. В таком случае охота более чем оправдана. Но тут всё дело во вкусе. В ТОЙ жизни я если и охотился, то только на двуногую дичь. В Чечне я служил военным медиком, но приходилось участвовать в рейдах. Вот такой эпизод в моей биографии. Вспоминать его не люблю. Погибших товарищей помню, а остальное – не столь важно. Для Александра II сие действо была самым любимым развлечением. В историю вошла знаменитая охота в Беловежской пуще в шестидесятом году. До того времени пуща сия была охотничьим заказником, но в ней эту потеху со стрельбой не проводили.

Высочайшая охотничья забава была приурочена к переговорам между Австрией, Пруссией и Россией. Увы, попытка создать «союз трех императоров» вышла не самой удачной, как следует из последовавших событий. Зато охота получилась грандиозной. Две тысячи загонщиков заранее сгоняли дичь, устраивая облавы на крупных зверей. Их сгоняли к зверинцу, в котором были построены укрытия для охотников, а для зрителей возвели амфитеатр, с которого они могли следить за сим действом. По сигналу императора загонщики занялись делом, через некоторое время спустили гончих (государь искренне любил псовую охоту и содержал весьма большую свору гончих собак). Они погнали животных на номера. В первый день перебили сорок четыре животных, из которых шестнадцать зубров и четыре кабана. Государь в тот день на свой счет записал четырех зубров и одного кабанчика. На следующий день гости пристрелялись и уничтожили уже пятьдесят пять крупных целей. Император уложил шестерых зубров и был крайне мероприятием доволен. Гости получили в подарок шкуры убитых животных.

Местом сбора экипажей определили Дворцовую площадь. Я отправился в сопровождении Марко и егеря Людвига Цорна, который отвечал за оружие и подарки, которые я буду вручать царственным особам и приближенным. Не всем, но самым важным, конечно же. С утра пораньше и отправились в Гатчину. Там было охотничье хозяйство, которое именовали еще Гатчинской егерской слободой. Насколько я понимал, к появлению государя там тщательно готовились. Поговаривали, что в хозяйство завезли из Беловежской пущи пятерку зубров, но по этому поводу ходили только слухи. Что приготовят егеря для царской забавы, это оставалось под вопросом. Надеюсь, загонщики уже нагнали дичь. Ибо от настроения императора после полевания[1] многое (как мне кажется) в наших переговорах зависит.

Но перед этим три экипажа: с императором и наследником престола, военным министром и мой свернули на небольшой стрелковый полигон, который располагался неподалеку от Гатчины, в холмистой местности. Тут размещалось место для учений Гатчинского охранного пехотного батальона. Это подразделение относительно недавно сформировано и главной его задачей как раз стало обеспечение безопасности царской семьи. На полигоне нас встретил командир батальона, полковник Эдуард Васильевич фон Аммондт. Высокий, приятной внешности и весьма строгих манер, он производил впечатление надежного и умного военного. Носил просто роскошные усы в сочетании с густыми бакенбардами, по моде того времени подбородок гладко выбривал. Он отдал честь императору и доложил, что для испытательных стрельб всё готово.

Людвиг достал приготовленные три образца винтовки Мюллера-Маузера. Один экземпляр был укороченным (типа кавалерийский карабин, но пока еще слишком сырой вариант). В принципе, за основу взяли винтовку Гра (переделанной Шасспо), но главными отличиями значилось: продольно-скользящий затвор и обойма на три патрона, которую легко было заменить. Недостатки конструкции – всего только три патрона! Это из-за конструкции металлической гильзы. Как только получим 8-мм патрон и гильзу под него, можно будет подумать о пяти единицах в обойме или даже семи, если расположить их в шахматном порядке. Главной технологической проблемой, которая могла сказаться на массовом производстве этого оружия – это качество сталей для пружин. Увы, пока не сумели подобрать тот состав, который гарантировал бы безупречную работу винтовки, но наши химики и сталевары оказались весьма близки к получению настоящей пружинной стали для потребностей оружейников. Александр и его наследник, который сразу же ухватился за карабин, быстро разобрались в устройстве винтовки. Пощелкали затвором, посмотрели, как Людвиг меняет обойму, попробовали сами, убедившись, что делать это можно быстро и достаточно удобно. И, конечно же. мы втроем постреляли по мишеням – самым разным. И ростовым, и изображающим всадников, и на различных дистанциях. Каждый отстрелял в свое удовольствие по десятку обойм, а могли бы и больше, да только впереди ждала главная забава дня. Подарком император был доволен, но велел эти образцы спрятать от глаз подальше. А я предупредил его, что не буду возражать, если русские оружейники разработают что-то подобное на своей собственной производственной базе.

(Псовая охота Александра Второго с детьми)

Ну а позже мы прибыли наконец-то в охотничьи угодья императорской семьи. Можно сказать, что эта охота была «камерной». Кроме самого царя, в охоте принимали участие его двое детей, старшие сыновья: Николай и Александр, братья: Константин и Михаил (Николай был с инспекцией в Москве: проводил осмотр гвардейских частей, расквартированных в старой столице). Кроме них небольшая группа военных во главе с Милютиным и несколько еще чиновников, которых я не знал. Но был там и неожиданный персонаж – усатый и с грозным видом насупленный тип – полковник Николай Владимирович Мезенцов. Неужели мне решили устроить разговор именно тут, во время охотничьих забав?

Перед самой охотой пришла пора раздачи подарков: император получил от меня эксклюзивное, сделанное под заказ охотничье ружье с богатой отделкой. Это была трехстволка фирмы Зауэр из Зуля. Да, да именно охотничья трёхстволка – переломная, два ствола гладкие, один – нарезной. Я протянул этот массивный предмет государю и добавил, что три выстрела однозначно лучше, чем один! Ложе было с богатой инкрустацией, а к оному прилагался патронташ с гильзами и набором пороха и пуль. Отдельно шла богатая пулелейка. Кстати, это уже можно было назвать ружьем Зауэр Три кольца. Ибо на стволах стояло это клеймо, которое к самому Зауэру никакого отношения не имеет. Это клеймо ставилось на крупповской оружейной стали особой выделки. История такова: для нарезных магазинных винтовок под бездымный порох применявшийся ранее металл для стволов уже не устраивал. Их иногда просто вздувало. Слава Богу, ни разу не разорвало! И тут был сделан заказ Круппу на особую сталь. Её получили на заводе, который до этого выпускал колесные пары. Три кольца символизировали эти колеса. Тут я влез с предложением ставить клеймо «три кольца» на этой особой оружейной стали. Ну да, чуть ускорил появление бренда. А что делать, если ружья мне нужны сейчас, а не через десять-двадцать лет? Сказать, что царь был доволен – это ничего не сказать! Для охотника оружие – предмет почти что фетиша. Цесаревич и его брат получили зауэровские же двустволки-горизонталки, а братья царя – двустволки-вертикалки. Конечно же, все с клеймом три кольца, ибо иначе ну никак! В ответ меня отдарили тульским штуцером, который представлял собой настоящее произведение искусства. По богатству отделки туляки прижимистого немца Зауэра уделали, порвали, как тузик грелку! Размен одного ствола на пять винтовок и одиннадцать стволов, конечно же, неоднозначный, но таковы правила протокола! Нет, ну всё-таки немецкая экономность этого тела дает себя знать. Нет, и я в ТОЙ жизни жил экономно, но не настолько же! Задушил немецкую жабу и двинулся на свой номер в сопровождении Людвига и егеря Митрофана, служившего сейчас проводником.

По поводу самого процесса многого сказать не могу. Ни хорошего, ни плохого. В этом времени я бывал на охоте получше, бывал и похуже. Но вот это стояние на номерах и ожидание, когда выгонят на тебя зверя – не моё. Зубра я пропустил, чем заработал уважительный взгляд местного егеря. Да я уже слышал, что бить этих гигантов привилегия лично царя-батюшки. Кабана уложил одним выстрелом, а в косулю сделал вид что целюсь и специально промахнулся. Ну красивая же животинка! Ну как в нее да патроном с пулею… нетушки, пусть пока без свинцовой примочки побегает на свободе. Ну вот и все удовольствия в одном, так сказать, флаконе. Государь Александр Николаевич и на этой охоте был не промах: завалил одного зубра, двух кабанов, одного я назвал бы даже кабанищем! И добыл две косули.

А когда мы вернулись в егерский домик, ко мне подошел полковник Мезенцов. Ну вот тебе – хотел разговора, получай разговор! И я заметил, что император изредка поглядывает на тот уголок охотничьей заимки, в котором мы с полковником ведем свою беседу.

– Ваше Величество! Государь передал мне, что вы хотели поговорить со мной о чем-то важном и весьма конфиденциальном. Я весь к вашим услугам. – на беглом французском обратился ко мне будущий шеф жандармов. Не смотря на весьма изысканное строение речи, довольным этим событием Мезенцов не выглядел. Ну что же, не будем его разочаровывать.

– Мы с вами в неформальной обстановке, Николай Владимирович, а потому предлагаю обойтись без титулований, зовите меня просто Людвиг!

– Почту за честь, Людвиг. – Мезенцов спокойно принял и отказ от титулований и переход на русский язык. Ага! А вы знаете, что в окружении Романовых говорить на русском вполне безопасно! Они его знают весьма дурно! И понимают через раз! А их главные языки: французский и немецкий. Как я уже упоминал короткий период, когда двор говорил на русском произошёл во время Отечественной войны с Наполеоном.

– Так вот, Николай Владимирович. Ко мне дошли весьма тревожные слухи о том, что настоящая охота открыта на вашего государя, Александра. Очень многим на Западе не нравятся его реформы, они боятся, что Россия рванет вперёд! А потому революционеры – нигилисты и прочая так называемая «прогрессивная общественность» в качестве борьбы с самодержавием выбрала террор. Не сама по себе, а по подсказке некоторых особ.

– Но причем здесь я? Я не имею к жандармскому управлению никакого отношения. Я…

– Вы флигель-адъютант и не так давно занимались инспекцией корпуса внутренней стражи. Верно?

– Вы чрезвычайно информированы, Людвиг Максимилианович. – заметил слегка подофигевший Мезенцов. Ну да, такого внимания от иностранного монарха он не ожидал.

– Увы, Николай Владимирович! Проблема в том, что жандармы в России не справляются с теми угрозами, которые возникают перед империей. Я не знаю, что должно произойти, покушение на государя? Чтобы эти остолопы начали шевелиться. А с революционерами, у которых есть идея и появились деньги на ее реализацию надо бороться превентивными и очень жесткими мерами.

_ Я совершенно с вами согласен, но что я могу сделать в этой ситуации, ведь я опять повторяю к жандармам…

Перебиваю визави и сообщаю почти что шепотом:

– Думаю, скоро ситуация изменится. И вы начнете работать в этом направлении. Но у меня есть интересное предложение: не хотите ли съездить в Мюнхен? Есть там один господин, который занимается созданием моей тайной полиции. Прообраз новых имперских спецслужб. Его идеи несколько шокирующие, но они весьма эффективны.

– И вы ими пользуетесь?

– Несомненно. До вас доходили слухи, что король Баварии трусоват? И постоянно ходит в сопровождении двух телохранителей?

– Слыхали-с… – осторожно выдавил из себя Мезенцов.

– Так вот, я постоянно хожу в сопровождении четырех телохранителей. Только два из них очень хорошо маскируются. И да… на меня тоже охотились. Правда, неудачно. И это почти те же люди, что объявили охоту на Александра Николаевича. У нас с вами одни и те же враги.

Мезенцов задумался, потом протянул руку:

– Если государь меня отпустит, поеду с вами в Мюнхен. Хочется посмотреть на столицу единой Германии.

[1] Полевание или полевая забава – исконно русское наименование охоты

Глава семьдесят вторая. В начале славных дел

Глава семьдесят вторая

В начале славных дел

Базель.

20 мая 1864 года

Что я делаю в Базеле? Вопрос не ко мне, а к моему папахену. Но сначала расскажу, пусть и кратко, о главных событиях тех месяцев, что мы не виделись, прошу меня простить, был очень занят. Насколько я помню, я рассказывал о своем визите в Россию. Надо отметить, что я был весьма благодарен императору Александру за то, что тот не настаивал на женитьбе с его дочкой Марией. Достаточно симпатичная девица, но не королевское дело отказываться от уже согласованного сторонами брака. Хотя династические связи и закрепление политических союзов узами Гименея – обычная практика для ЭТОГО времени.

(великая княгиня Мария Александровна в шестидесятые годы)

В целом же я считал свой визит в Санкт-Петербург более чем удачным. Главное – император с пониманием отнесся к планируемой мною авантюре. А после – двенадцатого декабря в Санкт-Петербург прибыл с визитом император Германии Максимилиан II Баварский. И да, было заключено много соглашений, но военно-политического союза не случилось. А уже шестнадцатого декабря состоялась Вторая Большая охота в Беловежской пуще, которая закончилась подписанием договора о Великом союзе трёх императоров! Я так понял, что в ходе переговоров решили-таки притянуть Австрию к своей колеснице. Им хорошо, а для меня это лишняя головная боль! И где взять людей на все нужные мне направления? А деньги? Хорошо, что венецианский беспроцентный кредит покрывает самые неотложные мероприятия. Но ведь и его необходимо будет вернуть!

Ах да, еще про ту девицу из «Общества пиковых валетов»… Была такая мысль – использовать эту авантюристку в собственных целях. Но как-то не захотелось мараться. Дело в том, что это общество – несколько групп профессиональных воров и авантюристов, которые раз в году собирались в Санкт-Петербурге и хвастались своими умениями обманывать честных обывателей. Своеобразный клуб по интересам, предшественник московского «Клуба червонных валетов». Но вот не лежала у меня душа к это дамочке. Она оказалась амбициозна, красива, но глуповата. Мозгом был ее то ли муж, то ли брат, тот самый фотограф. Подумал, и решил все передать полиции. Главное, что за этим не торчали уши всяких там спецслужб. А виной этому приключению – моя внешность и одевался я как обеспеченный горожанин, но не король. Сам виноват. Хотел побыть инкогнито – огреб шкандаль! На мою внешность мещанина во дворянстве проходимцы и клюнули. Бывает и хуже, хорошо, что не с нами!

Ну а дальше пошла вся та же возня в Баварском королевстве.

Что я имею ввиду? А подготовка моей авантюры, которая может иметь весьма далеко идущие последствия. Что я задумал? Да распилить Швейцарию! Единства в этом государстве нет. Не так давно была гражданская война – в сорок третьем (1843, естественно) году образовался так называемый Зондербунд: объединение католических кантонов, недовольных либеральными реформами центра. Естественно, в этом деле не обошлось без вездесущих иезуитов, которые серьёзно поучаствовали в этом процессе. Конечно, руку приложил ныне покойный папа Римский Пий IX. Поддержку, но тайную этому образованию оказывали соседи: Австрия, Пруссия и Франция. Вот только с этим не согласился генерал Гийом-Анри Дюфур, начинавший свою карьеру еще при Наполеоне. Стремительная образцовая военная операция завершилась сокрушительным разгромом мятежников. Впрочем, если бы победили сторонники Зондербунда, то мятежником оказался бы сам Дюфур. Вот такие выверты исторической справедливости. Генералу сейчас семьдесят шесть лет, и он совсем недавно организовал «Международный комитет помощи раненым» – прообраз Красного Креста. Конечно же, за неполные два десятка лет, что прошли от подавления Зондербунда (1847 год) страсти не слишком-то утихли. Недовольные кантоны были. И как же не воспользоваться этим!

Был у меня и вполне официальный повод «наказать» Швейцарию. Это пропуск кантонами армии Гарибальди, которая вторглась в земли Баварии именно через Швейцарию. Правда, итальянский пройдоха уткнулся в Баварские Альпы и долго (слишком долго) выходил к населенным местам, армия его голодала и нам оказалась вполне по зубам. Надо сказать, что Гарибальди – несомненно, великий человек, но в качестве полководца – никакой! Типичный полевой командир, который может повести за собой, броситься во главе отряда в атаку, партизанские действия, налеты – это его всё. Организованные и крепкие подразделения регулярной армии всегда его били. А еще его неуживчивый и слишком независимый характер, из-за которого он слишком часто оказывался в заточении! Но факт прохода его отрядов через Швейцарию – это можно рассматривать как «казус белли». То есть повод для войны. Кто будет против нашего захвата Швейцарии? Конечно же, Австрия и Франция, которые захотят отхватить от этого пирога свой кусок. Так кто им помешает? Австрии точно мешать не буду. Но получат они только то, что завоюют силой своего оружия. Надо еще учитывать, что каждый кантон формирует ополчение. Так что захватывать свой кусок будет непросто. Франция? Самый сложный вопрос. Захочет ли вводить в Швейцарию войска? Или попробует вырвать себе долю на мирных переговорах? Скорее второе, чем первое. Но и ввода армии в прилегающие к Франции кантоны исключить не могу. И как на это реагировать? Тут вопрос упирается в то: готова ли Германия наподдать гордым галльским петушкам, или нет? Скажу по секрету – готова. А вот в готовности Парижа я не уверен: часть армии застряла в Мексиканской авантюре, много гарнизонов вынужденно усилили по колониям, где то и дело вспыхивают восстания (ага… золото – великая вещь!). Перевооружение идет ни шатко ни валко – английские контракты пока еще не пошли в работу –фабриканты туманного Альбиона ждут команды из офиса премьер-министра, а тот медлит. По всей видимости, хочет у франков что-то ещё выторговать. Пруссия если и будет против (а она будет против), то промолчит. Лондон? Ну, это тот еще игрок. Думаю, они будут не против. Почему? Вообще-то швейцарская авантюра во многом еще и заказ от венецианцев. Деньги! Зачем им конкурент в этом бизнесе? А вот Ватикан сейчас будет против. Потому что не им достанется дивчина! И Виктор Эммануил тоже будет бухтеть! Еще как! Правда, чтобы что-то от Швейцарии оттяпать, силенок у него маловато. А так – дуться и пыжится будет. Вот только если Тьер всё-таки решит вмешаться, так и итальяшек на это дело подпишет. Вояки они те еще. Нет, индивидуально – бойцы весьма недурственные. Но стоит им только объединится, как получается стадо… Не буду обижать баранов.

Вот так я примерно рассуждал. Когда Кубе доложил, что у него всё готово – я напросился на прием к отцу. Максимилиан долго думал. Нет, он расклады понимал, как и я. И начинать войну надо тогда, когда твоя армия готова. А неприятельская – нет. И момент удачный. И всё-таки раздумывал. А потом всё-таки решился.

– Ты уверен? – спросил меня в упор, показалось даже, что вот-вот сорвется и начнет снимать ремень, дабы выпороть зарвавшегося отпрыска. Но я его давление выдержал совершенно спокойно.

– Абсолютно, Ваше Императорское Величество!

И при этих словах, сказанных уверенно, твердо, папахена явно отпустило. Он даже позу поменял: с напряженно-тревожной на расслабленную, можно сказать, развалился на троне.

– Действуй, сын мой, действуй!

Глава семьдесят третья. Базельская защита

Глава семьдесят третья

Базельская защита

Базель. Здание городской ратуши.

20 мая 1864 года

– Марко! Чаю хочется! Ты брал мой любимый? – Марко не столько денщик, сколько телохранитель и незаменимый помощник во многих делах. Но официально считается человеком на вот такой низкой должности. А то, что денщик с королем и наследником императорской короны запросто вкушает пищу за одним столом, ну, такова прихоть монарха. Марко знает мой вкус (после посещения России я его озвучил): чай подается в граненом стакане с серебряным подстаканником, сахар кусочками (не рафинад, а просто колотый) и обязательно долька лимона (не лайма, ни в коем случае!). А заваривать чёрный индийский мой помощник научился, хотя и считает, что мужчина должен пить вино, а если хочет согреться – то горячее вино! Сначала отговаривался молодостью, а теперь перестал. Хочу и всё! В конце концов, король я или не король, черт побери!

Да, забыл рассказать, что перед новым, теперь уже шестьдесят четвертым годом девятнадцатого века в Мюнхен приехал полковник Мезенцов. Всё ему, конечно не показали – особенно школу агентов, зачем ему видеть наших людей, а то вдруг, где столкнуться, а память у полковника более чем, почти фотографическая. Нет, нам такие кунштюки даром не задались! Три месяца он изучал принципы построения нашей молодой спецслужбы. Особенно системы охраны первых лиц государства. Она у нас строгая. Очень строгая. И никакого раздолбайства, как это принято в матушке-России. Что он там почерпнул, что ему пойдет на пользу, что нет – не знаю. Но пару интересных документов ему передали. В том числе имена некоторых русских революционеров, уже ставших на путь террора. А будут с ними превентивно разбираться или нет –вопрос вопросов.

Итак, как развивались события в ЭТОМ мире?

Восемнадцатого мая в Берне правительству Швейцарии (весьма странное собрание господ, представителей разных кантонов, которые себя назвали гордо «правительством») был предъявлен ультиматум. Кто его предъявил? А вот тут все намного интереснее. Ибо предъявляли два человека: чрезвычайный посланник Германской империи Карл фон Бюллов и представитель Зондербунда Иоахим Дюрау. Второй Зондербунд официально образовался накануне, в Люцерне, в ходе собрания представителей пяти кантонов. Это Унтревальден, Тичино, Ури, Валле и Тургау. И если четыре первых кантона уже принимали участие в неудачном мятеже, то Тургау, который должен был стать главным плацдармом для наступления вглубь страны – это заслуга моих людей, следствие подкупа, шантажа, пропаганды, которые мы развернули в этом кантоне. Фактически, мы опробовали свой вариант «оранжевых революций!». Конечно, с учетом того, что в Швейцарии нет Интернета, да и вообще, во всем мире его нет,[1] технологии манипулирования общественным мнением более грубые и для них необходимо достаточное количество исполнителей, то вы поймете, что всё упирается в деньги!

Деньги были. Не тысячи, но более ста агитаторов – это уже определенная сила. А если ее подкрепляют купленные газеты – тем более, а прибавьте к этому продажных политиков. Вот и секрет успеха.

Ультиматума было два: от Зондербунда – признать его как отдельное государство и в его внутренние дела не вмешиваться. От Германии: признать Зондербунд, принести извинения за вторжение на земли Рейха армии Гарибальди и выплатить компенсацию: землями кантона Базель и Баден плюс золотом, которого много не бывает. В качестве гарантии выполнения условий нашей предъявы будет присутствие немецкой армии на земле Швейцарии. Коротко и ясно. В письменном виде требования вручили нынешнему президенту Конфедерации Якобу Дубсу (представителю кантона Цюрих) и вице-президенту Федерального совета Карлу Шенку (он же Иоганн Эммануэль, представитель кантона Берн). Ответ мы получили практически мгновенно: ультиматум Германии был с гневом отвергнут, а Зондерубндовский порван на мелкие клочки. Вот не ожидал от этих весьма сдержанных господ столь бурной эмоциональной реакции. Но она случилась! К сожалению, они не знали, что документы им вручили в полдень, и в это же время в Базель входили войска Второго Рейха. Операцию по захвату этого города разрабатывали именно баварские генералы под моим непосредственным руководством. Мы решили воспользоваться транспортной сетью Швейцарии, именно: железными дорогами. Кроме того, Рейн перед Базелем судоходен. В этом месте река делает резкий поворот почти на девяносто градусов, Верхний Рейн переходит в этом месте в Нижний Рейн, который и является удобной транспортной артерией. Второй особенностью, почему Базель стал так важен являлось то, что город находится на стыке трех государств: Германии, Франции и Швейцарии. В нём даже два железнодорожных вокзала (оба временные, деревянные). Один соединяет Швейцарию и Германию, второй – Швейцарию и Францию.

Извините, чуть-чуть отвлекусь, но по делу. Строительством железных дорог в Швейцарии занимался некто Роберт Стефенсон, англичанин, сын того самого Джорджа Стефенсона, кто изобрел и построил первый паровоз. Это его идеи соединить основные города Швейцарии железнодорожными путями создали транспортную сеть Конфедерации. Правда, он умер в пятьдесят девятом. А я после своей итальянской кампании сумел перебросить в Швейцарские банки кое-какие средства, часть из них вложил именно в ускоренное строительство сети железных дорог. Конечно же, через подставных лиц. Но небольшой долей в железнодорожных путях этого горного анклава я всё-таки владею. В принципе, тогда это просто казалось удачным вложением денег. Но сейчас становилось еще и фактором военного преимущества. Как я и говорил – армия в Швейцарии есть. Не такая большая (не более пятидесяти тысяч штыков – конницы у них практически нет), но достаточно зубастая, в смысле хорошо вооруженная и обученная. Кроме тог, кантоны готовы выставить и собрать достаточное количество ополчения. А пострелять граждане конфедерации любят и умеют.

О! Если бы я был изобретателем синематографа, то первым бы моим фильмом стало бы прибытие первого в мире бронепоезда на вокзал Базеля. Конечно, назвать этот состав чисто бронепоездом – некоторое преувеличение, но тем не менее… Меня сильно ограничивало мощность паровозов и возможности путей: слишком массивный состав рельсы не выдержат. То есть серьезные ограничение по весу. Поэтому броней (точнее, листами железа, обеспечивающими защиту от пуль) мы прикрыли только сам паровоз. Ибо при точном попадании в уязвимую область локомотив можно легко вывести из строя и сам смысл в этой истории пропадал. Итак, первый бронепоезд «Магда» (почему-то прошло предложение инженеров дать этим сооружениям женские имена) состоял из паровоза с тендером (в котором уголь), тех открытых платформ и двух вагонов. Блиндированным (не могу назвать это бронированным) полностью был только паровоз. В тендере защищать нечего, частично листами железа прикрыли штабной и десантный вагоны (не полностью, с крышей вообще не заморачивались, да и толщина этого железа…). Впереди шла полуоткрытая платформа с казнозарядным нарезным четырехфунтовым орудием Круппа, обложенная мешками с песком. Кроме артиллеристов там расположился полудесяток пятёрка стрелков-десантников. Такая же платформа располагалась сзади состава. А в середине, позади штабного вагона – платформа с четырьмя картечницами, по типу Гатлинговских. Только у нас они носили имя Мюллера-Шваба. К сожалению, талантливый оружейник, с типично баварской фамилией Мюллер, умер от воспаления легких зимой этого года. Его картечницу довел до ума еще один самородок – Карл Густав Шваб. В итоге мы получили четыре весьма солидных установки на артиллерийских лафетах. Громоздкие, капризные, но все же способные выполнить свое предназначение – выбросить куда-то в сторону противника десятки пуль в бешенном темпе. Современным военным понятие «плотность огня», конечно же, известна. Но вот таким ее практическим воплощением они не увлекались. Всё дело в слабости химической промышленности и недостаточном количестве селитры для пороха. А знаете куда пошла значительная часть денег с итальянского похода?