Текст книги "Чумной доктор. Последствия (СИ)"
Автор книги: Влад Петров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
– Ч-что там, Ден? – спросил Витя дрожащим голосом.
– Доктора, – ответил Ден и отбросил винтовку в сторону.
– Ты чего?
– Ни с места, – тихо сказал Ден. – Мы не доберемся до Оли, если попробуем драться.
– Убьют же!..
– Скажи это громче, когда, чтобы они услышали. Тихо, Витя, нам надо найти Олю, и мы ее найдем. Сдадимся в плен.
Я молчал, так как доверял Денису целиком. Мы не знаем, сколько еще идти, а теперь еще лишились поддержки в лице местного борца за справедливость, который висит над нами. Наверное, из-за этого люди и приехали сюда, – как пауки, когда в их сети попадается муха, и нити судорожно дрожат.
Машина ослепила нас дальнем светом фар. Мы закрыли глаза руками. Из машины кто-то вышел, щелкнув затвором автомата.
– Свет! – прокричал кто-то с противным голосом.
Фары отключили. Перед нами стояло два человека (третий сидел за рулем), все были одеты в тонкие мантии серого и черного цветов. На лицах были маски с клювами, но такие, что можно было видеть рот. Глаза были скрыты за линзами из красного стекла. У одного из докторов, который держал АК-74, были густые черные волосы, у второго – короткие, почти под ноль. Первый доктор наставил автомат на Дениса, хотел пустить очередь от бедра.
– Хонкин, – сказал Ден.
Тишина. Вокруг нашей компании и «жителей» этого тоннеля словно образовался вакуум, где нет ни воздуха, ни звука. Я слышал биение своего сердца, ссутулился, что сдавил себе легкие – трудно дышать. Просто страшно что-либо делать, осознавая, что сейчас в тебя начнут стрелять.
Автоматчик опустил автомат, отошел в сторону.
– Ты чего? – спросил второй.
– Свяжись с нашими, – ответил первый. – Видать, это те, кого мы искали. А вы, – доктор повернулся к нам, – садитесь в машину, рюкзак оставить.
Твою мать, нет! Там же все, что мне нужно!
– Делай, – прошептал Ден. – Мы вернемся за ним, обещаю.
– Сомневаюсь, отозвался доктор. – Мы его заберем себе. Садитесь в машину. Эй, тут у них своя пушка есть! – Доктор повернулся к своему коллеге, приказал: – Возьми, у нас тут целый джек-пот.
– Надеюсь, нас отпустят после этого, – сказал второй с надеждой в голосе.
========== Глава 23 ==========
Егор пожалел, что не ушел сразу из общежития, прихватив с собой дневник. Плевать, что там думал бы Ли, – ей уже было все равно на себя. Только вот Егор еще не был отчаян и был готов сражаться до конца. Но вот он просыпается и видит, что бороться больше некуда – он в ловушке, какой-то комнате, где нет света, а из вентиляционной системы слабо выходит прохладный воздух.
Что все это значит, спросил себя Егор, опираясь о какую-то холодную железку. Ноги не слушались, нужно было подняться, но в тело, словно залили цемент. Парень помнит, что его усыпили, однако в какой больнице есть такие комнаты? Глаза немного привыкли, видно, что комната не маленькая, а сам Егор пытается подняться по ножке койки. В голове сразу мысль: схватили гады, мусор успел сообщить, что произошло, а там другие приперлись. Да еще какой повод! Тут молодой человек врывается в больницу, избивает мента его же оружием. Чем не криминал. А медсестра молодец, герой и защитник больных, бля!
Схватился второй рукой о ножку, начал тянуться, словно по канату. Почти подтянулся, выпрямился во весь рост как вырвало желчью. Мерзкое ощущение кислоты заполнило горло, во рту воняло.
Ну, хотя бы Лилия в безопасности, я же этого добивался, вот и получил. Егор лег на койку, сейчас ничего не получится делать – тело размякло, в голове ни одной путевой мысли, что можно было бы делать. Единственное, что остается делать – это дождаться, пока он будет в состоянии передвигаться. Улегся поудобнее и заснул снова.
Доктор держал нас на прицеле всю дорогу. За минуту до поездки, доктор-автоматчик сказал, чтобы второй проверил вход. Вот теперь-то Умника нечем шантажировать – сам припрется туда, куда везут нас, а там мамка с папкой. И закричат все: «Какой герой, Михаил, привел врагов наших к порогу, да еще безоружными!»
Мы ехали минут пятнадцать, не больше. Машина остановилась около больших металлических дверей в стене. Коридор уходил дальше, заворачивал куда-то в сторону. Оттуда шли два человека, обменивались короткими фразами. Нас встретила «стража» дверей. Они были одеты в серые мантии до колен, на них не было масок – рот и нос были прикрыты шарфами, которые нужно надевать через голову, на голове капюшон. В руках у каждого «Бизон 2».
– Что за черт, – сказал один из них. У стрелка была смуглая кожа, карие глаза.
– Ты не поверишь, – сказал доктор. – Ты можешь сообщить об этом?
– Кому? Ему прям? – стрелок произнес это так, будто это первый случай, когда нужно обращаться к кому бы то ни было.
– Поверь мне, я тебе отвечаю, что это тот самый случай!
Стрелок отошел от двери, вытащил рацию из кармана.
– Да, это я… У нас тут заложники, или что-то вроде того… Я не знаю, но сказали, что это важно… Вам должно быть важно, я так это понял… Да это, – стрелок посмотрел на нас оценивающим взглядом, – дети какие-то… Извиняюсь, диггеры не диггеры, но это важные люди… Хорошо, а… Да? Как скажете. – Стрелок убрал рацию, вернулся к своему посту.
Стрелок кивнул своему другу, тот начал открывать дверь – убрал платину, которая походила на обычный элемент двери, повернул ручку. Двери медленно заскрипели, начали открываться наружу.
– Проведи их, – сказал стрелок доктору – а потом разведай коридор, по которому они шли.
– Так я отправил своего, – растерялся доктор, – чего мне теперь, обратно ехать?..
– Именно. Не зли-ка, радуйся, что разрешили пройти. Все, давай иди.
Под прицелом автомата мы вошли в большой зал, который был похож на фойе какого-то театра. В углу была лестница, по которой можно было подняться на второй этаж, там сидели и курили кальян люди. Просто люди, которые не скрывали свои лица ни масками, ни шарфами. Они были одеты, как все – в мантии, – только я не мог понять, просто поверить, что это преступники, убийцы.
На первом этаже были бар, прямо под балконом. Там стоял человек в уличной одежде (кожаная куртка, повязка с узором на голове), разливал напитки в маленькие рюмки или стаканы из хрусталя. Люди подходили к стойке, брали питье и садились на диваны, расположенные вдоль стены. В другом конце зала была плазма, висевшая на стене. Показывали новости, где-то там, то ли в Ираке, то ли в Иране, бомбят непонятно кого. (Я до сих пор не понимаю, как эти страны не превратились в сожженными войнами пустоши.)
– Эй, отключи звук! – крикнула какая-то женина в черной мантии, которая висела на ней, и стройнила. Она была первая, кто заметила нас.
Звук в телевизоре убавили, все люди, которые находились здесь, посмотрели на нас. Все это время мне было… комфортно, ведь на тебя смотрит только один-два человека, а теперь целая свора каких-то людей, которые хотят увидеть представление. Так выглядит взгляд убийцы, его глаза напуганы? Некоторые смотрели на нас с какой-то осторожностью, они напрягались, переставали двигаться, будто только это спасет их. В зале, на первом этаже находилось около пятидесяти человек, на втором немного меньше. Кто-то проталкивался между людьми, какой-то невысокий старик, и единственный, кто были в деловом костюме. Такой костюм мог хорошо выглядеть только на таком старике, как он. У него было морщинистое лицо, густые волосы, зачесанные назад, темные глаза, проницательный, думающий взгляд.
– Николай, – обратился доктор к старику.
Они обменялись рукопожатиями.
– У тебя что-то важное? – спросил Николай, смотря через плечо доктора на нас.
– Да. Вы не поверите. Эти…
– Тихо, – поднял правую ладонь Николай. – Семен, давай-ка ко мне, а их к нашему недавно заселившемуся жильцу. Как он там, кстати?
– Спит, – отозвался кто-то.
Николай кивнул, приоткрыв рот.
– Выполняйте.
Нас схватили за руки. Спина вспотела, руки убрали за спину, наклонили вперед. Острая боль прошлась по рукам и никуда не отступала, продолжала возрастать с каждым поднятием рук вверх. Прежде чем зал заполнило общее гоготание, я услышал слова Николая, этого старика:
– Семен, только что донесли, что твоего сына нашли около нашего второго входа в тоннель. Мы его освободили.
Ну все, вот теперь точно конец.
Егор проснулся от скрежета двери. На пару секунд он увидел, как два высоких силуэта заталкивают трех человек в комнату. Там, где сверкал свет, который освещал комнату лишь на одну треть, был слышен гул, радостный крик и смех, кто-то заявил о том, что вся выпивка из бара за его счет.
– Ух, суки, – прорычал знакомый голос. Витя.
– Пацаны? – донеслось сиз темноты, когда дверь захлопнули прямо перед носом.
– Егор? – удивился Ден. – Черт, надеюсь это не ты, иначе я, даже в темноте, втащу тебе в морду!
– С хера ли?
– Что ты тут делаешь, как сюда попал, бля?! Где Лилия, твою мать?!
– Не выражайся, – холодно ответил Егор. – Нам бы зажигалку или спички, – тьма тьмущая.
– Успеется. Лучше расскажи, каким образом ты сюда умудрился попасть. – Денис вздохнул. – Господи, я надеялся, что хоть один из нас будет в городе.
– А где мы сейчас?
– Хрен его знает, – отозвался Витя. – Но, думаю, под нами находится город.
– Почему? – спросил Ден.
– Метро. Слышите, поезд едет где-то поблизости.
Был слышен рев колес, несущихся на другую станцию. Я вытянул руки вперед, пошел вперед по комнате, пока не прикоснулся, как я понял, к Егору.
– Так, кто сейчас меня трогает? – спросил Егор.
– Я это, – ответил и сразу отстранился. – Что, никто даже телефон не взял?.. Ах да, у нас же все конфисковали. Считая мои тексты! – Единственное, что меня сейчас волновало, не считая того, что мы оказались в логове докторов, так это мои рукописи. – Надо ж так умудриться!.. Гребанные доктора, изувечу их ими же клювами!
– Остынь, графоман, – сказал Ден.
– Начинающий писатель! – поправил я.
– Да хоть беллетрист, сейчас твои тексты не так уж и важны. Нам бы выбраться отсюда. Мы же знаем дорогу отсюда.
– Ага, только вот наш заложник уже освобожден, – сказал Витя. – Мы все просрали! Блин, пацаны, че делать-то будем?! – Витя был в отчаянии, словно человек, страдающий клаустрофобией. – Пацаны, не молчите!
– А что нужно говорит? – спросил я. – Я, честно говоря, не настроен вести светскую беседу. Ден, здесь же Оля, где-то тут. Возможно, она за какой-нибудь из этих стенок!
Я не видел лицо Дениса, но слышал, как кто-то идет вдоль стены, шершавя ладонями по стене.
– Может, ты и прав, – сказал Ден. – Но вот беда, нам-то выбраться никак… Или ты хочешь устроить побег, как из Шоушенка? Где твой молоточек, Энди?
– А если без ваших дурацких отсылок, – сказал Егор, – то, как нам выбраться?
– Никак, – прямо ответил Ден. – Мы – пленники, – а это означает, что нам нужно ждать.
– Чего ждать? – спросил Витя.
– Когда нас отсюда выведут. Ну, а до этого момента, Егор, рассказывай, что случилось?
***
Прошло полтора часа от нашего заточения, но по ощущениям прошло целых два дня. Егор рассказал о том, что произошло, как избил полицейского, как спас Ли от гранаты. Периодически Егор покашливал, мучила жажда, которую он пытался подавить слюной. До сих пор я удивлялся, как чумные доктора не убили нас, ведь им это необходимо. Или только наш Чебоксарский доктор хотел избавиться от нас? Нет, тогда бы мы не лежали на холодном полу, слушая историю друга, наоборот, в комнате было бы не протолкнуться. Не может быть такого, чтобы люди не знали, что происходит в их городе.
Периодически был слышен рев поездов, которые сотрясали стены, и на пол сыпался бетон. При желании можно было сломать стену, но нечем, – ногами рисковать не хотелось, скорее они сломаются, чем стена. За дверью слышны шаги, кто-то переговаривается, смеется.
– А если нас убьют? – спросил я. Мне не было видно своих друзей, и в какой-то момент в голову пришла плохая мысль: что если нам не суждено больше увидеть друг друга?
– Они попробуют, – сказал Ден. – А ты что, думаешь, что нас пощадят, после того, что мы сделали тогда?
– Тогда почему не сразу? Смысле, тебя же хотели убить у тебя дома, а потом еще на автовокзале. Вон, Егора тоже хотели гранатой убрать. Сейчас-то им что мешало просто так взять и грохнуть нас на пороге или в тоннеле?
– Кто их знает, этих чумных докторов, – усмехнулся Ден. – Все у нас будет, я уверен, что все обойдется. – Я не видел лица Дениса, но казалось, что он улыбался, будто скорая смерть лишила его всего, чем он дорожил, и теперь ему не страшно уходить.
– Вот это оптимизм! – заявил Витя. – Вот это я понимаю, бесстрашие! Тупость и отвага в одном лице.
– Да, возможно, – согласился Ден. – Эх, парни, мы же столько всего пережили, а закончим… Вот так закончим. Верите в это?
– Да, – согласились все одновременно.
– Такое чувство, будто Старый год провожаем, и ты нас спрашиваешь, как можно было так паршиво его проводить, – сказал Егор. – Помните, как играли в «Тайного Санту»? Хороший был вечер.
– Да, – сказал Витя. – Надарили друг другу коробок со всяким барахлом.
– То есть, мой постер «Тетрадь смерти» – барахло? – спросил я. – А я еще думал, отдавать его тебе или нет!
– Так это был ты?! Ха, а я узнал своего Санту!
– Не он это был, Витек, – сказал Ден. – Просто он передал мне плакат, а я его тебе, в качестве подарка, преподнес.
– В любом случае, я знаю, кто был Санта. Для меня, конечно. Но, знаете, от чего я тогда удивился, от того, какой подарок получила Оля. Не, вы видели, это было очень… оригинально!
– Есть какие-то возражения, Витек? – спросил я.
– Нет, конечно. Просто я столько книг в своем рюкзаке ни разу не таскал, сколько ты подарил Оле. Во сколько тебе это обошлось?
– В пару тысяч, – сказал, словно потратил полтинник, такой пустячок.
– Оля говорила, что ей понравился подарок, – сказал Егор. – Она тебе этого не хотела говорить, пока все не прочтет.
– А почему она… – вспомнилась школа. – Да, точно.
– Хватит вспоминать прошлое, – ободрял Егор. – Только хуже делаешь себе.
– Ага, – согласился Витя. – Мы все тут страдаем из-за прошлого! Значит, ты был Дедом Морозом для Оли?
– Тайным Сантой, – поправил я. – Я бы хотел подарить вам всем чего-нибудь… Ну, вы сами понимаете.
– Дела сердечные, – усмехнулся Ден. – Ох, эта любовь, – Денис произнес это так, словно сделал хорошую затяжку и сейчас его вставляло. – Я понимаю, каково это – быть брошенным, но мы это пережили. Мы же сильные, да?
– Да.
– Знаете, – промолвил Витя. – Я до последнего верю, что мы вернемся домой. Мне есть, и вам тоже, ради кого возвращаться. Не знаю, как вы, но дома меня ждет девушка. По крайней мере, я хочу ей предложить быть моей. Признаюсь в сентябре, когда вернемся на учебу. Позову куда-нибудь, чтоб романтик был, и вот тогда… – Витя шмыгнул носом.
Мы молчали, слушали, как слезы тихо падают на пол.
– Так и живем, – сказал Егор. – С любовью, или без нее, у нас одна участь.
Дверь открылась. Наконец-то, через боль в глазах, мы увидели лица друг друга. Все лицо Егора было в ссадинах от побоев одногруппников Оли и Ли. Если бы он не рассказал, я бы подумал, что его отделали доктора. В проходе встал чумной доктор, он посмотрел нас – ослабленных, смиренных со своей участью, со своим провалом в расследовании.
– Выходите по одному, руки за голову, – приказал чумной доктор и вышел из проема.
– Может, еще на пятках только идти? – хамил Витя.
Доктор промолчал.
– В жопу его, – сказал Егор. – Пошли. Видать, все с нами.
========== Глава 24 ==========
Люди смотрели нам вслед, а нас продолжали вести через зал, на второй этаж. Когда мы начали подниматься наверх, доктора потихоньку начинали заниматься своими делами – пили, болтали, смотрели телевизор. Чумные доктора, которые были похожи на сатанистов, обсуждали последние новости, улыбались при встрече с другим человеком, смеялись над шутками. Обычные люди.
На балконе сидел Николай, рядом с ним наш знакомый, Умник. Взгляд старика был все таким же холодным, равнодушным, чего нельзя сказать о лице парня. Миша ухмылялся прямо нам в лица, принял позу делового человека, который ждет обсуждения бизнеса его семьи. Так и хотелось разбить его самодовольное лицо о что-нибудь твердое. Нас усадили на стулья с декоративным узором из красной ткани, ножки и подлокотники были из красного дерева. Мы сидели напротив своих врагов, по другому их назвать, – язык не поворачивается. Они, вернее этот старик приказал взять Олю и нас, я уверен в этом. Учитывая то, как к нему относятся, слушают, ясно, что он руководит всем этим.
– Хотите выпить? – спросил Николай. – Жажда не мучает?
– Слишком много вопросов, – устало произнес Ден. – Нам бы к сути…
– Где Оля, пенсионер? – спросил, наклонившись к Николаю.
Наши с Николаем взгляды уставились друг на друга. Его спокойны и холодный взгляд против моего, наполненного злобой и желанием переломать все кости старика. Николай тяжело вздохнул.
– Вы ее увидите, – сказал он.
Вот к этому я не был готов, все что угодно был настроен услышать, но не это. Вот так просто сказать, что мы ее увидим!
– Однако я не смогу никого из вас, считая вашу подругу, отпустить, – продолжил Николай. – Михаил мне рассказал о вас, рассказал, что вы угрожали его семье.
– Ой как удобно устроился, – ехидничал, обратившись к Умнику. – Как освободили, так сразу похрабрел!
– Ты бы не подошел ко мне, если бы я не был связан, – парировал Умник. – Глядя на тебя, ясно, что ты трус. Не надо злиться, – сил от этого не прибавится.
– Давайте-ка к делу, – сказал Ден. – Олю мы увидим – хорошо. Однако, что касаемо нашей основной цели беседы, зачем?
– Да, разумеется, – улыбнулся Николай. Он устроился на кресле поудобнее, спросил: – Как вам удалось?
– Что именно? – не понял Ден. – Понять, что он, – Ден указал на Умника, – является одним из вас, докторов?
Николай усмехнулся.
– Нет, меня это не интересует. Я лишь знаю, что вам помогла Ольга. Она у вас сообразительная, я это понял по ее делам. Но мне хочется узнать, как вы справились с нашим общим знакомым – Валентином Хонкиным. Вы же помните этого человека?
Мы все помнили, как бы ни хотелось, это не забывалось.
– Да, – ответил Ден.
– Хорошо. Я даже доволен тем, что вы с ним сделали.
– В смысле? – Глаза Дениса округлились. – Мы ничего не делали, он сам все сделал. Нам хотелось его остановить, пока он… – Ден замолчал, его замутило от воспоминаний.
Собственно, как и всех, кто тогда присутствовал.
Николай цокнул языком, типа, понимаю, что вам пришлось увидеть.
– Я не думал, что Валентин на такое способен, – сказал Николай. – Когда он пришел сюда, то подавал надежды, да и выглядел он крепким орешком.
– К чему вы… постойте… Он был здесь?
– А вы думали, откуда у него вся эта форма, которую вы видите на каждом человеке здесь, – Николай развел руки по сторонам, будто был готов обнять кого-то.
– А на вас почему нет? – спросил Егор. – И на нем? – Егор кивнул на Умника.
– Он еще не один из нас. Но это пока, – Николай похлопал Умника по плечу, тот съежился, будто обычный хлопок сломает его. – Ну, а я не ношу форму, так как давно отошел от этого дела?
– Отошли? – Денису казалось, что из старика придется вытягивать каждое слово.
– Давно. Лет, наверное, тридцать уже прошло.
– Что за хрень… Кто вы такие?
– Простой люд. Вы можете считать нас за убийц, что, по факту, является верной формулировкой. Только вот смотрим мы под разными углами. Считаете, что Валентин был простым убийцей, которому выдали маску, и он стал серийным убийцей?
– Думали вначале, – ответил Ден, кивая, как на каком-то интервью. – Но потом поняли, что его жертвы связаны с его прошлым.
– И вы оказались правы, – подметил старик. – Как и все находящиеся здесь. Таково наше правило: убивать только тех, кто отравил твою жизнь.
– Правило, – Ден прожевал это. – Хотите сказать, что у вас тут клуб «Униженные и оскорблённые»?
Нет, Ден, это просто свора неудачников, которые встречаются с такими же неудачниками. Что-то вроде клуба анонимных алкоголиков или больных раком яичек. Глядя на Николая, затем на Умника, я не мог представить, кто заставил этого парня прийти сюда. Неужели просто из-за родителей он решил стать преступником? К старику подошел человек в черной мантии, на нем была маска, скрывающая глаза. Мужчина наклонился к Николаю, прошептал что-то на ухо отчего лицо старика побледнело. Николай кивнул доктору, сказал:
– Оповести меня, если найдете.
Что, кого, – неужели Сфидаров, Жнец, выбрался и смог напортачить, – заявив о своем присутствии. Он хотя бы не в плену и не разговаривает с местным чумным авторитетом среди убийц.
– Какие-то проблемы? – спросил Ден.
– Да, ваш друг бродит где-то недалеко, – сказал Николай. – Миша, как думаешь, нам стоит беспокоиться о нем?
Все это время у Умника было равнодушное выражение лица, он мал двигался, не спускал глаз с нас, в основном с меня.
– Не думаю, – ответил Умник. – У наших дверей вооруженная охрана. Даже, если он проберется сюда, ему не справиться со всеми нами. А нас тут много.
– Верно, – согласился Николай. – Еще никому не удавалось взять нас, – сказал нам старик.
– Потому что у вас в каждой сфере есть свой человек? – спросил я. – Просто я помню, как меня сбила полицейская машина, а водителем являлся один из вашей компании.
– Вы верно думаете. Если бы у нас не было свои в каждой отрасли, в каждом городе, нас бы схватили уже давно.
– В каждом городе? – недоумевал Егор. – Хотите сказать, что вы не только здесь сокращаете численность населения?
– Конечно, – пожал плечами Николай.
В каждом городе… Сколько ж людей играют в этот долбанный маскарад и убивают людей. В одной лишь Москве больше десятка человек охотятся на своих знакомых, с которыми когда-то были близки. А если в Чебоксарах не только Валентин наводил ужас, вдруг параллельно шли другие убийства? Наверное, только Хонкин не мог не привлечь к себе внимания полиции и наше.
– Сначала все эти убийства проходили здесь, в Москве, – продолжал Николай, не находя удобного для своей задницы положения на кресле. – Затем, через каких-то несколько лет мы распространились по всей стране.
– Как? – не понимал Ден. – Хотите сказать, вы кого-то там убили, а там такие же, как вы, пришли к вам? Устроили тусовку, разъехались по домам и начали валить, кто в мед дёготь добавляет?
– Не совсем. Все это росло не один год, даже не тридцать. Моя семья потеряла все во времена войн и революций. Вот тогда-то моему деду и отцу стало ясно, что жизнь скатывается в бездну, а денег бежать из страны не было. Вот и решили убирать всех тех, кто лишил нас всего. Я не понимал, зачем мы это делаем, пока сам не столкнулся с этим. Я ушел в армию, а там убил свою первую жертву – своего командира, который отправил всех моих друзей под вражеские пулеметы. Я выжил только по одной причине – убил того, для кого моя жизнь ничего не значила. Он был готов ее оборвать сам, если б можно было. И затем, я искал себе приспешников, таких же людей, которые потеряли все из-за кого-то.
– А это место? Тоже сами обосновали?
– Это уже мой отце и мать. Для меня это наследие, чтобы я не забывал, к чему приводит нищета. – Николай повернул голову к Умнику, сказал: – Сходи за водой, а то в горле пересыхает.
Умник поднялся с кресла и спустился вниз по лестнице.
– Но Хонкин убивал простых людей, – сказал Витя. – Они никого не лишали… чего бы то ни было. Они просто существовали, и все.
– Вы так и не поняли мотивов Валентина?
– Баба не дала свою руку, – ответил я. – А там уже поперло.
– Он у вас много хамит, – заметил Николай.
– Не обращайте на это внимание, – махнул Ден. – Я и сам едва держусь, чтобы не наброситься на вас, хотя стариков уважаю. У Валентина была любовь, но она отказала, а там он уже принялся убивать. Началось все в конце августа, с убийства этой самой любви.
– О да, – откинулся старик на спинку кресла, – помню тот день! Он приехал сюда, кое-как смог все же найти нас, а там рассказал обо всем. Я просил его, что было бы, если бы женщина согласилась быть с ним, и тогда он сказал, что его бы тут не было. Что он был бы счастлив. Ему выдали амуницию – маску, одежду, – и он отправился обратно. – Николай замолчал. Денису нечего было говорить, он хотят услышать продолжение. Тут старик сказал: – Только вот он нарушил одно из правил.
– Какое? – спросил Ден. – Чуть не был пойман полицией?
– Нет, если кто-то из нас окажется на грани того, что его схватит полиция, то… ы сами знаете, что тогда принято делать.
– Убить себя, так сделал полицейский, который сотрудничал с Валентином, и ее один какой-то чел из ваших в Новочебоксарске, – сказал Витя. – Почему так?
– Верность. Убивая себя, они понимают, что сохраняют тайну, и что после них придут еще люди, которые хотят избавить мир, в том числе и свой, от плохих людей. Раскроют, – и многие останутся на дне.
– Так из-за чего? – спросил Егор. – Не только ведь из-за полиции Валентин убил себя. Он говорил о вас.
– Прям он нас?
– Нет, он говорил во втором числе.
Вернулся Умник, он передал стакан воды Николаю.
– Благодарю, Миша, – сказал старик и сделал два больших глотка. Откашлялся и сказал: – Нарушать правила плохо, еще глупее – возвращаться сюда.
– Ну, – не мог терпеть Ден, у него дрожала нога.
Николай сделал еще глоток и поставил стакан на подлокотник.
– Нельзя убивать кого-то со стороны, – сказал старик. – Только основные жертвы и никаких других. Валентин нарушил это правило спустя полгода, летом.
Олег. Помнится, Денис первый, кто обнаружил его исколотое клювом тело в овраге. После этого Валентин скрывался в городской канализации, в недостроенных тоннелях под городом. А после этого исчез на какое-то время.
– Он вернулся сюда через несколько дней после убийства, – сказал я.
– Точно, – сказал Николай. – Я не хотел иметь ничего общего с этим человеком – он лишил жизни невиновного в его проблемах. Конечно, за это я не мог давать ему второй шанс, я хотел забрать у него маску, форму, чтобы он стал простым человеком. Ну и в довесок раскрыть его перед полицией.
– А если бы он рассказал о вашем клубе? – спросил Егор.
– Не смог был. «Случайно» его убили бы при захвате.
– Убил бы ваш?
– Именно. Но в конечном счете за него поручился Леонид – полицейский. Что за взгляд, юноша? – спросил у меня старик.
– Да так, – говорю, чувствуя, как холод проходит по спине, а ладони начинают чесаться, – ладони немного побаливают. Но вы продолжайте, беседа – лучше, чем мордобой.
– Согласен с вами. Так вот, Леонид сотрудничал с Валентином, помогал ему выслеживать жертв. Только вот они оба оплошали – убили еще одного невиновного. Вломились к тому на работу, в ювелирный магазин, а там… паф! Жаль его, Леонида, и ювелира тоже жаль (у меня не каменное сердце), но Валентина… Леонида схватили, и он сделал то, что должен был. А Валентин продолжал свой самосуд. Честно признаюсь, что был готов растерзать его собственными руками после очередного убийства невинного, молодой девушки.
В груди защемило. Похоже, Николай решил пройтись по всем значимым моментам нашего дела двухлетней давности. Прошло так много времени, а этот пустой взгляд, перерезанное горло, из которого брызгают остатки крови, всплывает, как свежее воспоминание. Я винил в этом Хонкина, винил ее мать за то, что на не смогла уберечь свою дочь, ее отца за то, что решил повеситься вместо того, чтобы найти преступника, винил себя самого, что связался с ней.
– А мы… Что вы задумали? – спросил я.
– Признаю, что я был удивлен, когда узнал, кто одержал победу, – сказал Николай. – Я не видел, что произошло, но… кто бы из вас этого не сделал, я поражен.
– Чем именно? Просто избить одного мужика компанией – это не так трудно.
– Разрезанный рот. Такое никто не делал из всех нас. Как так можно?..
– Можно, – отрезал я.
– Так это ты сделал? Я не удивлен.
– Тогда и удивляться не надо, так как я это сделал потому, что Хонкин за языком не следил.
– А ты следил? – спросил Умник. Я уже и забыл, что он был здесь.
– Черт, что ему здесь надо?! Мало тебе, что нас схватили, позлорадствовать решил?
– Самую малость, – улыбнулся Умник.
– А вы в курсе, что он сам убил невиновного? – спросил Егор. – Помнишь Лизу?
Умник напрягся, тень улыбки исчезла с его лица.
– Это правда? – спросил Николай у юного убийцы. – Михаил?
Умник сидел неподвижно, он уставился на пол. К его лицу начинала приливать кровь, а губы начинали подрагивать, словно на холоде.
– Признайся, – сказал Егор. – Расскажи, что ты хотел сделать до этого?
– Что он хотел сделать? – насторожился Николай, будто это он родитель юноши.
Краем глаза Егор посмотрел на меня. Не знаю, может, потому, что я сидел к нему ближе всех, или потому…
– Оля, – выдавил из себя Егор.
Мы не знали, зачем Николай хотел поговорить с нами, почему не может избавиться от нас. Но сейчас у нас была возможность что-то изменить, или выиграть для себя время, пока Антон Сфидаров не придет сюда. Однако я не хотел ничего дожидаться, когда в голову пришли грязные мысли, касаемо Оли и Умника. Я вскочил со стула, словно туда положили кнопку, набросился на Умника. Парень вцепился в меня, пытался отбиться, но я схватил его за шею, вдавливал кадык глубже, пока не услышу какой-нибудь противный хруст.
– Остановите его! – рассердился Николай.
Друзья схватили меня, убрали от Умника, который втягивал в себя воздух. На его шее остались розовые следы, а глаза бегали туда-сюда в поисках меня.
– Сука такая, да тебя надо самого убить! – кричал я. – Отпустите меня, я сдохну здесь, но заберу это волосатую сучару с собой! Пусти меня!
– Угомонись, – процедил Ден сквозь зубы. – Тихо, а то тебя загребут раньше, чем ты увидишь Олю. Хочешь ее увидеть, тогда прекрати тут устраивать представление.
Я сел обратно.
– Если не я, то Оля кончит тебя, – сказал я тихо.
– Миша, – обратился к нему Николай, – спустись вниз. Найди своих родителей, а я к вам потом приду. Поговорим.
– Но я… – хрипло начал Умник, но тут его перебил Николай.
– Иди, – твердо сказал старик.
Умник встал с места, уже делал первые шаги к лестнице, как я пнул его по ноге. Парень уже хотел напасть, как Николай напомнил ему, что Умник должен делать.
– Как ребенок, – сказал мне Ден.
– Да пошел он, урод этот, – сказал я. – А вы, – обратился я к старику, – что не идете разбираться с этим, или хотите, чтобы его папка с мамкой ремнем отшлепали?
– Я поговорю с ним насчет убийства и… я не буду говорить – вдруг вы и на меня накинетесь.
– Тогда скажите напрямую: что за хрень тут творится? Ради чего вы похитили нас, Олю в конце концов. Может, она и расследовала убийства здесь, но…
– Вот мы и перешли к интересному. Эй, – позвал Николай мужчину, – приведи ее. Ах да, дай ей там чего-нибудь поесть, попить. Только немного, а то живот будет болеть, а потом отправит все обратно.
Мужчина бегом спустился на первый этаж.
– Где вы учились, если учились? – спросил я.
