Текст книги "Чумной доктор. Последствия (СИ)"
Автор книги: Влад Петров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
========== Пролог ==========
По телевизору показывали вечерние новости. Красивая для своих лет женщина говорит об убийстве в городе Чебоксары.
За спиной перешёптываются – узнали давнего знакомого, предателя.
– Это ведь ничего? – спрашивает кто-то.
– Тебе-то какая разница, – возмущается девушка. – Ты вообще из Севера сюда приперся. Молчи лучше, а то смотреть мешаешь.
Глаза дико более. Сначала работа в офисе перед монитором, теперь просто хотелось посидеть, послушать новости – узнать, как на Западе плохо, во всем виноваты Соединенные штаты, а в России все прекрасно, и народ только радуется каждому дню.
Эти СМИ подкупны, но убийства они не смогли бы скрывать. Хорошо, что есть свои люди там и там. Люди будут жить дальше, не зная, что за их спинами творится беззаконие. С каждым днем казалось, что все эти убийства не принесут весомого вклада обществу. Но они и так не должны были облегчать жизнь народу. Человек должен сам действовать, поэтому-то двери всегда были открыты. Все предоставят, только будь готов переступить через себя.
Предатель зашел дальше – поставил под удар всех. Несколько полицейских мертвы, а все потому, что никакой осторожности не было в планах. И вот теперь он мертв. Только вот кем?
– А может, он сам… того? – прошептал кто-то.
– Что – того? – брезгливо сказал другой. – Ты уже скольких убил?
– Одного.
– Вот! Поэтому не надо тут того, не того. Нормально скажи.
– Может, это было самоубийство? Ну, у нас же неосторожность преследуется. Побоялся, вот и кокнул себя.
Это начинало доставать – галдят и галдят. Поднявшись с кресла, направился к бару.
Планировку, конечно, хорошо сделали, и бар сочетался, и дорогой алкоголь придавали некий шарм в это убогое место. Убогое – да, но надежное, как неприступная крепость, которую сначала нужно найти.
– Слыхали, опять диггеры проходили мимо, – сказала одна девушка двум парням.
– Убили их? – спросил сутулый юноша.
– Нет, конечно. Убивать только в том случае, если они смогут открыть дверь. Да и вообще, каждый посторонний в этом месте будет убит.
Заказал виски с кубиком льда. Охладило. Вентиляторы охлаждали коридоры, главный зал, комнаты, но слабо. Все потели, поэтому было разрешено ходить в свободной форме, чтобы не воняло в помещении. Сейчас в крепости было двадцать человек, все остальные – тридцать с чем-то – были на работе. Те, кто приходили сюда, могли здесь жить (места были), но в основном все возвращались домой. Семей не было ни у кого, может, у кого-то была родня, но те не догадывались, что их родственник пошел по такому пути. И только у одного человека была семья, и он только что подошел.
Это был невысокий мужчина с худым лицом. Он волновался, говоря о своих мыслях, предложениях. Когда он закончил, прошло немало времени, но в итоге дождался ответа.
– Я хочу поговорить с твоим сыном, Семен. Если ты ему доверяешь, то я должен тоже. Мы дадим ему задание, проверим его.
– И какое же? – испугался мужчина. – Просто вся проблема в том, что у него нет никаких целей. Ему безразлично это, но он хотел бы работать на вас.
– Никто на меня не работает, сколько раз я должен это говорить? – В горле пересохло, взял еще виски. – Ваши жертвы – это ваши враги, преграды, которые мешают вам. Я же – подаю лишь руку помощи, как это делала моя семья.
– А, – Семен запнулся.
– Что?
– Я вас уважаю, всем сердцем ценю то, что вы сделали для меня. Но возраст…
Засмеялся.
– Это не беда! Мы все стареем, Семен. Даже с тебя через пару лет будет сыпаться песок.
– В том то и дело, что вы уже не молоды. Ваша семья управляла всем этим, – Семен охватил рукой все, что было можно – большой зал, бар, кухня, откуда веяло вкуснятиной. – А вы… когда-нибудь уйдете, и что же нам делать? Вы дали столько смысла в наши жизни!
– После того, как вы порешаете каждую свою «проблему», вы будете свободны. Это единственное, что тебе нужно знать. А насчет меня не беспокойся, я еще хорошо для своих лет.
– Нет, ну это не в какие ворота не лезет! – завопил кто-то из большого зала. Это был новичок, который не снимал мантию, из-за чего пот просачивался через одеяние, оставаясь большими пятнами на спине. – Если его кокнули, то и нас…
– Это же не Москва, идиот! – сказала девушка. – Лучше посмотри, кого можно туда направить в качестве шпионажа. Если наш жмурик оставил после себя хоть что-то, то расследование коснется нас.
– Что вы об этом думаете? – спросил Семен.
Смутные сомнения забрались в голову. Уже потеряно двое. Один был схвачен, но был предан делу, и свел счеты с жизнью. Второй мертв, но что заставило его отправиться в школу, неизвестно. Его нашли в подвале, с отрезанным языком и рассечёнными щеками, а также дырой в шее. Скорее всего взмах металлическим клювом мог нанести подобный ущерб. Порвал щеку, захватил язык и еще одну щеку. Разорвать рот – это нужно постараться, чтобы удар был удачным. Надо уложить врага, лишить его возможности подняться, вот тогда и будет подходящий момент для удара. Но в шею ударить – тут только хорошую силу приложить нужно.
– Стоит направить кого-нибудь туда. В полицию, в розыск. Стоит подстраховаться, а именно – провести доскональную обработку всех его убийств. Люди толком не знают о нас, но, узнав, могут вступить в борьбу с нами.
– Вы сейчас имеете ввиду его? – Семен это произнес так, будто одно его упоминание может призвать его сюда.
– Да. Он расправился только с двумя, но это ненадолго. Но это не твое дело, Семен, – положил руку на плечо мужчины. – Твое: привести своего сына сюда, а также выбрать людей, да опытных, в соседний город.
– А город какой? Я просто прослушал.
– Чебоксары.
========== Глава 1 ==========
Я не вернусь сюда. По крайней мере, до конца учебы. Ну, может, летом. Не более. Вся эта авантюра с серийной убийцей напрочь выбивала меня из колеи. И, тем не менее, его поймали, вернее – нашли в подвале школы на выпускном вечере.
Хорошо запомнился вечер, когда я окончила школу. Следующий месяц – собирала документы и отправляла их в несколько (в три) университетов, в которых проверяют баллы по физике и информатике. Ну и ад же был все это время! Волнения по поводу поступления не покидало меня ни на минуту.
В начале августа, я узнала, что поступила в один из московских университетов. Съездила туда на собеседование и вернулась в Чебоксары – готовиться к “новой жизни”.
Ночью с 20 на 21 августа пришло время уезжать в Москву – приобщаться с новым окружением и людьми до начала учебного года. Надеюсь, что новый коллектив будет… нормальным. Учеба – в первую очередь, но и о сокурсниках не стоит забывать. Всё-таки мне предстоит учиться с ними достаточно долго. 5 лет.
Мы на вокзале: я, мои друзья и родители. Через десять минут поезд тронется с места и уедет в Москву, а вместе с ним и я. К неизвестному. Родители не хотели меня отпускать в том плане, что я – их дочь и думается мне, что для каждого родителя тяжело отпускать ребенка. Они дали мне билет, затем на глаза моей мамы начали поступать слезы. Она не хотела, чтобы я видела их и отошла подальше по платформе. Папа сказал, что у меня ещё есть время и его стоит потратить на то, чтобы попрощаться с друзьями. Мало друзей пришло на проводы, но и их хватало, чтобы самой расплакаться…
– Плакать не всегда плохо, – сказал Егор, обнимая меня. Его объятия источали тепло, уют, который не скоро почувствую вновь. – Ты главное – держись подальше от всяких отморозков. Отожмут телефон и кому мне тогда скидывать стикеры?
Я могла только кивнуть. Сил сказать что-либо в ответ не было. По лицу Егора было ясно, что он понимает и обнял меня сильнее. Ослабив их, он стал что-то доставать из рюкзака. Ежедневник в шероховатом переплете с приделанной закладкой.
– Иногда, – сказал Егор, – только чистые листы смогут выслушать то, что ты повидала за день. Пиши сюда хоть что. Он твой.
Было неудобно принимать подарок, но Егор засунул его в сумку на колесиках и добавил:
– Главное, если собираешься там откровенничать, то лучше прячь его от любознательных глаз.
Рядом стоял Витя. По его виду можно было сказать, что он подбирает прощальные слова.
– В общем, – начал он, – это… буду скучать. Не могу придумать нормальную речь. – Витя улыбнулся и обнял меня.
– Все хорошо, – сказала я, шмыгая носом.
Прозвучало объявление, что поезд отправляется через пять минут. Надо было торопиться с проводами. Следующей подошла Даша. Она – единственная одноклассница, с которой я хоть как-то контактировала после выпускного. Все остальные девчонки только интересовались: куда я поступила? Конечно, они были рады за меня, ведь мало, кто из нашего выпуска смог поступить в другой город.
У Даши с самого начала слезились глаза. Мы обнялись, и она чмокнула меня в щеку. Даша повторила слова Егора и от себя добавила:
– Будь всегда на связи.
– Постараюсь.
Снова объявление. Поезд отправляется в Москву.
Быстрые объятия с родителями и вот я поднимаюсь в купе поезда. Проводница проверяет билет и пропускает меня дальше по коридору вдоль вагона. В пыльном окне, я в заключительный раз посмотрела на своих друзей, которые махали мне. Рядом стоял ещё кто-то. Вернее, он стоял в тени около здания вокзала. Всегда в джинсовой куртке и шапке хоть на дворе лето. И почему ты стоял в стороне?
***
Со мной ехала молодая девушка. Я взяла на себя смелость посветить немного светом фонарика на смартфоне. Она была брюнеткой и, судя по очкам на столе, была с плохим зрением. Она что-то пролепетала и завалилась на другой бок – спиной к моей койке. Расстелив белье, я улеглась по удобней и стала слушать стук колес о рельсы. Это успокаивало, но не отбивало мое воображение представлять перед глазами друзей. Самое время лечь спать. Завтра, вернее сегодня утром, я буду в столице России. Жить. Учиться.
***
Когда я приезжала на собеседование в университет, летом, погода в Москве была солнечной теплой, а сейчас… Хмурое, серое небо вперемешку с дымом труб заводов окутывали небо столицы. Я проснулась от пискливого голоса билетерши, которой за пятьдесят. Ее не волновало, что до города ещё час полтора.
– Соседку разбудите свою, – сказала билетерша, стараясь говорить, как можно вежливее, скрывая свой недосып из-за пьющих в одном плацкарте. – Сложите белье, я подойду через пару минут.
Не собираясь злить женщину, я начала будить соседку. Ее темные волосы заползли ей в рот и пропитывались слюной. У нее был смешной вид, это приподнимало мое настроение. Овальное личико моей соседки свисало с койки.
– Эй, – стала я трясти девушку. Она сразу вскочила и выплюнула свои локоны, – скоро Москва. Сказали белье собирать.
Я лучше разглядела внешний вид соседки. Она была стройной, со средним размером груди. Длинная чёлка скрывала лоб, а черные волосы гармонировали с карими глазами. Больше всего меня привлекла ее одежда – толстовка с изображением какого-то американского сериала. Я слышала о нем, но никак не могу вспомнить.
В суматохе, брюнетка собрала белье и стала ждать билетера. Мы сидели напротив друг друга. В соседних плацкартах ленивые стоны поднимались с коек. Через какое-то время пришла женщина и забрала белье.
– А мы скоро приедем? – вежливо поинтересовалась моя соседка.
– Еще час, – ответила билетёрша и ушла забирать белье у других пассажиров.
– Целый час можно было поспать.
Я решила промолчать. Не знала, что ответить девушке, которую лишили возможности жевать и слюнявить свои волосы еще целый час.
Мы сидели и молчали, пока пейзаж переливался резкими оттенками зелёного и коричневого. Что-то мне подсказывало, что эта брюнетка едет в Москву с той же целью, что и я – учиться. Думая, что мне оно без надобности – удостоверение в своих мыслях. Спрошу я и что потом? Высадился на станции и не увидите друг друга. Хотя было бы неплохо в первый же день обзавестись подругой.
Не отважилась. Сидим и молчим.
***
На вокзале было много людей. Моя соседка по плацкарту растворилась в толпе. Люди торопятся сесть на электричку, ворчат около кассы с просьбами быстрее дать билет. Выйдя за территорию вокзала, я почувствовала себя мелкой сошкой в этом огромном городе. Жизнь с самого утра кишит в столице России. Я решила не терять времени и, найдя такси, поехала в общежитие университета. Оба здания – университет и общежитие находились в двух шагах друг от друга.
Как же мне повезло! Я в пробке! Пока водитель ворчал себе под нос, я решила написать сообщения родителям о прибытии в Москву. А осознавать, что я застряла в пробке примерно на час, то решила расписать пару листов в ежедневнике. Заполнив данные на первой странице (по приколу) и отметив число первой записи в календаре, начала вести дневник. Глупо конечно. Я уже достаточно взрослая, но пишу свои мысли на бумагу. Только спустя листок, я поняла – здесь можно было бы писать лекции.
За окном полил дождь, переросший в ливень. Активировались дворники на лобовом стекле.
***
Эта поездка на такси затянулась на полтора часа. Я стояла в коридоре общежития и ждала, пока мне выдадут постельное белье, но тут…
– Больше нет, – проинформировала вахтерша. – Иди пока в свой блок.
С обескураженным выражением лица я пошла по единственной лестнице на четвертый этаж. Из открытого мусоропровода несло не до конца погашенными сигаретами. Горьковатый запах дыма оккупировал лестничную клетку.
В коридоре на четвертом этаже было тихо и безлюдно. Дверь в мою комнату была приоткрыта. Похоже, что сосед уже здесь. Я открыла дверь целиком.
Мир и вправду тесен. Соседка из поезда – сидела на кровати в позе лотоса и разбирала комиксы с изображением человека в зелёной форме, с луком в руках. Она отвлеклась от своих графических романов и посмотрела на меня. Интересно у меня такой же странный вид? Выпученные круглые глаза, приоткрытый рот, поднятые на лоб брови.
– На такси добиралась? – спросила она, вскочив с кровати. Не дожидаясь ответа, она добавила: – Я Лилия, но зови меня Ли. – Девушка протянула руку.
– Оля, – назвала своё имя и пожала ладонь своей соседке по комнате.
Ли улыбнулась и вернулась обратно на кровать в позу лотоса. Я же уселась на свободную кровать, напротив Лилиной. Старая кровать с пружинами, которые прогнулись под моим весом, а ведь вешу всего ничего – 58 кг. Наша комната была небольшой, но в ней умещался платяной шкаф, две кровати, две тумбы (каждая на одного жителя) и угловой стол в углу – рядом с окном. Про стеллажи смысла говорить нет, поскольку все они были заняты книгами Ли. От русской классики до современной зарубежной прозы. На нижнем стеллаже (всего их 3) стояли комиксы о супергероях и парочка о каком-то Арчи. Я не стала возражать – у меня была только одна книга – детектив Донцовой. Хотела его почитать в поезде, но сон победил желание читать всю дорогу.
– Как ты сюда добралась? – поинтересовалась я. Надо было выяснить: как Ли приехала сюда быстрее меня.
– Метро, – коротко ответила девушка. – Поскольку мы приехали утром, то и проблем на дорогах больше. В метрополитене, разумеется, не лучше. Мой багаж чуть не зажала толпа пассажиров. Не дёрни во всю – катались бы мои вещи по московскому метро.
Она замолчала – ждала ответной реакции, но меня волновал тот факт, что я могу спать на пружине, пока в общежитии не появится комплект постельного белья.
– А где твоё белье? – заметила Ли.
– На складе нет, – досадно ответила я.
– Возьми мое.
– Что? – не поняла.
– Я привезла своё – из Чебоксар. А то, что мне дала вахтерша можешь забрать и постелить на свою койку.
На кровати Лилии уже было расстелено ее белье из дома – узорчатое, зелёное. Брюнетка передала клубок одеяла, которое заворачивало подушку. Матрас она вытащила из-под кровати.
Расстелив белье, оставалось одно – распаковать свои вещи из чемодана на колесах.
– Ты же не возражаешь, – начала Ли, закончив сортировать комиксы о супергерое в зеленом, – если я немного приукрашу стену?
– Как это?
– Плакатами. У меня просто хобби такое – коллекционировать мои фандомы.
– Смею предположить, что это все, – я обвела стеллажи, – твои фандомы.
– Ага, – расплылась в улыбке Ли. – Почти все.
Тут Лилия потянулась к сумке. Достала папку с объемными стикерами, открыла и вытащила постеры. Сама я не любила подобные вещи – не видела смысла расклеивать картинки на стены.
Спустя час на дверцах шкафа висели: Том Холланд, какой-то парень с хмурым лицом и шапке (кто-то там Спроус) и Лига справедливости в полном составе. И это даже не одна треть ее плакатов. Скорее одна десятая. Лилия спросила, нужен ли мне какой-нибудь постер, но я отказалась, используя всю свою вежливость. Мне хватило двух лет старшей школы, чтобы понять, как сильно я не люблю плакаты. Разумеется, я не отказывалась расширять свой кругозор и узнавать, кто эти люди на плакатах. Супергероев из Лиги я знала (спасибо Артуру за это), но все остальные… Лилия не пожалела на это вечер и рассказала о себе все, что могла новой подруге. В большей части она связывала себя с книгами и сериалами, но в отдельные моменты ей возобладала такая черта, как интерес к мальчикам. Это не было зазорно для меня, но в приоритетах у меня всегда стояла учеба. Личная жизнь, любовный фронт – важные части, но как они помогут заработать деньги, которые необходимы для существования?
Вечером я уже не ждала, что консьержка постучит в дверь и скажет, что белье есть. Сегодня – первый день вне дома, в другом городе, рядом с новой подругой. Думаю, нет ничего лучше этого. А если бы еще туалет с ванной не были общими, то вообще класс!
========== Глава 2 ==========
Наступила осень. Холодная, но солнечная погода приветствовала первокурсников энергетического института. Золотистый свет падал на колонны университета и в окна аудиторий.
Я сжимала дневник и поражалась скоплению студентов. Не могу поверить, что мне удалось поступить. Столько желающих и среди них я. Аж дыхание перехватывает, а на лицо лезет улыбка. Ли держалась рядом как ребенок, для которого я была своего рода родителем. У всех студентов деловой вид – рубашки, темные штаны, а у Лилии – джинсовая куртка с прикрепленным значком Хогвартса со всеми четырьмя факультетами, футболка с изображением цитаты: «Damn good coffee! … and hot!»
Наконец из дверей вышел ректор университета и его свита – кураторы. Мой куратор – женщина с коротко стрижеными волосами темно-карамельного цвета. Немного полноватая дама смотрела на толпу первокурсников. До того, как начать речь, глава университета что-то сказал кураторам после чего они спустились по лестнице на площадь – к нам.
– И так, – начала женщина, – говорите «я», когда прозвучит ваше имя.
В перекличке я поняла, что у нас мало девушек и достаточно много парней. Один из них – дагестанец. Его говор был слышен на всю площадь – русский вперемешку с родным языком.
Перекличка закончена, на площади тишина и теперь начинается речь ректора:
– Приветствую вас в нашем университете…
Речь, наверное, была слышна на всю округу. На пару секунд я оглядывалась по сторонам – просто интересно посмотреть, что происходит. Ничего особенного. Люди идут по тротуару с другой стороны дороги, параллельно глядя на нас. Может, они сами тут когда-то учились и сейчас смотрят на тех, кто может занять их место на работе через несколько лет.
Вид на ректора закрывал высокий парень. Суровое, но в то же время доброе лицо, короткая стрижка и крепкое тело. Стоящий рядом с ним второй паренек что-то нашептывал на ухо. Какие-то стебы насчёт преподавателей и о том, какой “веселой” будет учеба. Второй был с прищуренным взглядом и щетиной на подбородке. Похоже – типичный модник Москвы – электронная сигарета в заднем кармане джинсов, повороты, последняя модель «яблока» и специальные полоски в области висков. Физиономию ему бы менее хитрую и тогда хоть на конкурс «Мистер Россия» отправляй.
– … а теперь – ваши кураторы проведут с вами лекции. Спасибо за внимание.
Бурные аплодисменты.
***
После лекции я пришла в блок и собрала тетради и ручки в сумку. Не могла выбрать, что завтра надеть: рубашку с пиджаком (все же первый учебный день) или кофту, в которой ходила на последнем звонке, на «Рублёвке».
У Ли было все проще – у нее на каждый день была выделена одежда. Сегодня она была в футболке с цитатой, а завтра – толстовка с инициалами Нью-Йорка. В коридорах шумели первокурсники.
– Надеюсь, – сказала Ли, – что это не каждый день будет происходить.
– В твоих приоритетах стоит учеба? – спросила я.
– Ну да… Не я конечно не против гулять, но… – Лилия замешкалась. Она схватилась за одеяло, скрестила ноги.
– Не продолжай, – ответила. Я поняла, что без родительского напора тут не обошлось. За всё время, что я с ней жила, узнала только, что она увлекается кинематографом. Не бегающими картинками, а именно самой структурой – всеми этапами создания фильмов. Однако, какие отношения были с родителями, моя подруга решила скрывать.
Какой-то удар со стороны стены – там находилась вторая комната, где жили девочки. Днём я видела их на линейке – они с моей группы.
– В понедельник с ними познакомимся, – обнадеживающие Ли.
Я промолчала и увела взгляд от стены. За окном горят фонари, апельсиновый свет проникал через окно и ложился на стол, освещая тетради Лилии.
– В двух районах Москвы пропало два человека, – сказала вслух Ли. Она держала в руках телефон и читала городские новости: – Женщина и мужчина не вернулись вечером с работы тридцать первого августа…
– Пожалуйста, – прервала подругу, – не читай всякую жуть перед сном.
– У нас ведь тоже люди пропадали. Какой-то серийный убийца в маске. Помнишь?
Как же мне не помнить, думала я. Два года старшей школы преследовала его вместе с одноклассниками. Только на выпускном вечере в «Garden Holl» узнала, что чумной доктор был в школе и убил себя. По словам Егора, Виталий Хонкин просил, чтобы его убили, но не передавали в руки полиции. Но почему? На это я не получила точного ответа.
– Да, – ответила я и, не желая вспоминать об убийствах добавила: – А теперь давай-ка спать.
***
Твою мать, я проспала! Как же так?! За всё воскресенье сходила только в магазин (за едой) и больше не вылезала из блока. Весь день настраивалась на понедельник и вот – опаздываю на первую пару!
Добежав до аудитории, я обнаружила, что вспотела. Что ж я такая везучая? Повезло ещё, что прихватила с собой дезодорант. Брызнув пару раз, я зашла в кабинет. Студентов по ощущениям стало больше. Все передние места заняты девушками и среди них моя соседка по блоку – с трудом вмещается между двух пухлых девчонок. Где-то в самом конце были места. Пройдя до конца, увидела, что одно место свободно.
– Здесь свободно, – вдруг ответил парень, сидящий рядом со свободным стулом. Он заполнял тетрадь и убрал ее на край стола. – Сейчас пара начнется. Решайся.
Я присела за стол. Кажется, дезодорант не до конца скрывает запах.
«Сзади сидящий» вертел в руках ручку. Наверное, не мог дождаться начала занятий. Его уложенные по бокам волосы давали разглядеть его взгляд – чуткий и решительный. Он выглядел опрятно, не то, что остальные парни. Все остальные в мятых футболках, рубашках. На голове – не пойми что.
Девушки переговаривались между собой, а один из парней активно забирал женское внимание себе – тот самый, что с сигаретой. Дагестанец сидел рядом и наблюдал за своим другом. Я не сразу заметила, что дагестанец держал при себе трость.
– У него протез, – неожиданно сказал мой сосед по парте. Его голос спокоен, уверен, будто он знает, что никто не посмеет ему перечить.
– То есть, – не уверенно сказала я, – вместо ноги? Или он находится внутри – заменяет ему кость?
– Голень. Не приятное зрелище.
– Ты видел?
Парень кивнул.
– Ещё первого сентября, – сказал он, – я выходил из университета и заметил, как он споткнулся на ступенях. Мельком заметил отсутствие нижней части ноги. Тот, что сидит и болтает с девушками, – его друг. Видел их в клубах пару раз.
– Они москвичи? Все?
– Половина нашего курса – коренные жители Москвы. Я в том числе. Другие – как ты, – из других городов. Насчитал около трёх, пока ты не пришла.
Он говорил, как зануда. Рассказывал все обо всех, кто и каким способом смог сюда поступить, кого стоит сторониться, а с кем сблизиться (про себя он ничего не сказал). Парень избирательно подходил к словам – старался придерживаться своих невидимых границ.
***
Первая часть пары успела вымотать многих студентов. Пишущая ладонь – покрасневшая и в следах чернил. За эти сорок пять минут мой сосед написал только название лекции и уснул. Когда преподаватель вышел в коридор, я разбудила «Сзади сидящего». Первым делом он проверил свою прическу.
– Ты все проспал, – сказала я, массируя ладонь.
– Но ты же дашь списать? – улыбнувшись спросил он.
– Ну… Эм… – замешкалась, не зная стоит ли помогать. В школе меня довольно часто просили у меня тетради, потому что сами ничего не писали, а только прятались за спинами сидящих впереди.
– Я буду перед тобой в долгу, Оля.
«Откуда ты вообще знаешь, как меня зовут?!»
– А что сам не можешь писать? Вроде руки есть, в чем трудности?
– Мозг думает быстрее, – начал пояснять он, – а руки не успевают за импульсами. В итоге: плохой почерк – не понятный текст, а это означает – я не смогу учить. Лучше дать мозгу нормально проспаться, а днем или вечером не спеша все написать.
Он говорил убедительно, как ученый, для которого подобные вещи обыденное дело.
– Хорошо, – сломилась я, – после пары отдам тебе лекцию, но не забудь вернуть.
– Обижаешь, – ухмыльнулся он.
– Эй, Умник! – на всю аудиторию сказал дагестанец.
Мой сосед отвернулся от меня и равнодушно уставился на дагестанца. У того были кудрявые волосы, темноватого оттенка кожа и большие глаза.
– Пассию себе приглядел? – спросил он.
– Не об этом думаю, – ответил Умник. – И заканчивай со своими прозвищами, Саид. Как бы тебе это боком не вышло.
– Мне так легче запоминать людей, – пояснил дагестанец. Он вел себя высокомерно. Мне кажется, что не будь у него протеза – то получил бы по голове. Хотя его пытались поставить на место словесно, но не удавалось. – Ты, – обратился он ко мне, – как твоё имя?
– Оля, – ответила.
– Чем больше всего занимаешься?
– Читаю.
– Библиофил … Библиофилка! Так даже лучше! – Саид засмеялся.
Ох, даже не знаю – радоваться ли мне тому, что мне дали прозвище или нет. Моему соседу свое нравилось. Умник даже внешне был похож на умного юношу… Писал бы он ещё, а не просил переписать – цены бы ему не было!
– Не стоит придавать этому значение, – сказал Умник. – Некоторые люди попали сюда из-за большого кошелька своих родителей.
– То есть через… взятку? – спросила без всякого удивления. Вряд ли в нашей стране найдется хоть один колледж или университет, где тайком не брали объёмную сумму денег.
– Не по связям же «не русский» учится здесь. Своим трудом здесь учатся не так уж много народу.
Я оглядела весь коллектив и прикинула: кто мог попасть сюда честным путем – потом и кровью как говорится. Тут на моих глазах возник скандал. Только первый день и первая пара, а у меня уже грызутся однокурсники.
Блондинка с золотистыми концами брезгливо оценивала внешний вид Лилии. Соседка по блоку уже доходила до того, чтобы сорваться – она чуть ли не рыдала от слов блондинки. К обидчице присоединились ещё две девушки – брюнетка с синим оттенком волос и ещё одна с красным.
«Они осознанно решили здесь учиться, – думала я, медленно приближаясь к ним, – или их заставили родители?»
– Вы только гляньте, – блондинка схватила рюкзак Ли. – Сколько тебе лет, Лилька? Двенадцать? Все думаешь о вымышленных мальчиках?
Доля сознания соглашалась с блондинкой, поскольку Лилия много воображала, представляла, как встретится с красивым мальчиком и все в таком роде. До учебы она все уши прожужжала своим идеализированным парнем. Правда, я не подозревала, что найдутся те, кто будет смеяться над ней. Взрослые люди всё-таки.
– Отдай! – просила Ли.
– Как же много мальчиков, – театрально восхищалась блондинка и полностью игнорировала просьбу Ли отдать рюкзак, – а кто из них твой любимчик? Или ты от всех течёшь?
– Замолчи! Я… мне…
Ли сбежала из аудитории.
– Воображала, – прокомментировала девушка с красными волосами.
– Небось, ни разу не встречалась ни с кем, – смеялась вторая – с синеватыми волосами.
Я взяла блондинку за плечо и повернула лицом к себе.
– Зачем ты это делаешь? – спросила я со щепоткой агрессии.
– А ты у нас кто? – удивилась девушка. На ее лице больше косметики, чем на мне, когда был выпускной. Блондинка отстранилась от меня. – Подружка той плаксивой сериаломанки? Тоже тащишься от ненастоящих парней?
– Да, – ответила я на вопрос насчёт подруги. – И отдай рюкзак Ли.
– Ли? – засмеялась блондинка. За ее смехом последовал смех ее подруг.
Я попыталась хватить рюкзак, пока однокурсницу прорывал смех.
– Эй-эй, – блондинка заметила, как я тяну руку к лямке рюкзака, – куда руки потянула?
– Отдай по-хорошему, – за моей спиной Умник. Никакой агрессии в голосе или злости, он просто хотел помочь вернуть рюкзак. – Будь умницей, Настя.
«Так вот, как зовут эту поверхностную суку!»
– Боже мой, Мишенка, – скорчила блондинка милую физиономию, – строишь из себя рыцаря перед Библиофилкой?
– Ну, знаешь, – Миша начал приближаться к Насте, его голос изменился – почти тихий, чтобы его слышала только блондинка, сухой, молящий о капле воды, – вас девушек иногда впечатляет, как парни заступаются за вас. Я же – просто хочу помочь Оле вернуть рюкзак ее подруги. – Миша приблизился так близко к Насте, что любая порядочная девушка на ее месте отскочила бы на метр от партнера. Медленно он взял ее за талию. «Ты ее парень что ли?» – подумала я. Миша стал шептать, а девушка – расплылась от слов, щекотавших ее ухо.
– Ну ладно, – сказала Настя. Она наиграно улыбнулась мне и протянула рюкзак Лилии. На рюкзаке действительно было много всяких значков с актерами из фильмов и сериалов. – Надеюсь, Ли не будет обижаться на меня.
Ли… я совсем забыла о том, что она сбежала. До звонка еще есть пять минут, надо найти ее и привести обратно. Или хотя бы передать ей рюкзак, а там решение за ней: вернуться в аудиторию или пойти в общежитие и списать все лекции у меня.
В женском туалете было больше света, чем в аудитории, пахло – протухшим мясом, которое, в свою очередь, отдавало запахом металла. Ли сидела в одной из кабинок. Постучала.
– Занято, – сказала она, сдерживая слезы.
– Это я.
Щелкнул замок дверцы. Лилия вылетела и обняла меня. Я чувствовала ее горячее лицо на щеке.
– Все хорошо, – сказала я.
– Это была плохая идея, – сказала она.
– Просто в следующий раз не садись с ними.
– Я не про это. – Лилия ослабила объятия и потянулась к умывальнику. – Мои родители говорили мне, чтобы я училась в Чебоксарах. Но я отправила свои результаты в Москву. Они узнали о том, что я поступила, за день до выезда. Не хилый скандал вспыхнул в тот день. Я стояла на своем, а родители на своем. Ходили вокруг да около и в итоге мне сказали: «Езжай хоть куда и не смей возвращаться, пока не выучишься». Оля, – в зеркале над раковиной она посмотрела на мое отражение, – я хочу домой. Лучше бы училась в ЧГУ, а потом – приезжала домой к родителям… к маме с папой…
