Текст книги "Чумной доктор. Последствия (СИ)"
Автор книги: Влад Петров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
Участковый заявляет, что дело может закрыться из-за отсутствия информации и улик, которых не было на месте преступления».
Мало что осталось в памяти о том вечере. Только через фотографии Ден мог вернуться в то время. Время, когда школа стала пройденным этапом, школьные друзья превратились в знакомых и разошлись кто-куда.
Зазвонил телефон. Денис взял трубку:
– Егор? – Ден не ожидал услышать голос старого друга, пока не наступит Новый год. Они редко болтали, а вскоре – стали переписываться в интернете только по праздникам.
– Нужно встретиться, – голос Егора был встревожен, полон неуверенности и переживаний.
– Скажи, куда прийти? – Ден только обрадовался, что давний однокашник зовет его встретиться, отбросив нудные переписки глубоко в расщелину дивана.
– Не нужно никуда приходить. Я приеду за тобой. Боюсь, что тема не предназначена, чтобы ее обсуждали где-то в общественном месте.
– Э-э, ладно, жду. – Ден отключил связь.
Родителей не было дома, младшая сестра, которая окончила второй класс, сидела у себя в комнате на втором этаже. Сверху доносился громкий звук телевизора. Своим кабельным, в своей комнате, я не пользовался часто. Периодически включал, чтобы посмотреть повторы сериалов на «FOX» и «Sony».
Я еще раз взглянул на сообщение Егора: «Я заеду в 17.00. Будь дома. Важно!». Интересно, что заставило Егора вспомнить обо мне и обо мне ли одном? В последний раз мы виделись, когда Оля отправлялась учиться в Москву. Он сказал, что позвали всего несколько человек, но я решил остаться в сторонке. Стоял и наблюдал за тем, как Оля прощается с родителями, прощается со своими одноклассниками, принимает подарок от Егора и слушает воодушевляющую речь Вити. Меня тянуло сказать ей: «Пока, Оля. Хочу верить, что с тобой будет все хорошо, а учеба будет легкой». Но в тот момент мысль, скорее, походила на набор слов, который нужно расставить в правильном порядке, чтобы понять суть.
Родители сказали, чтобы я остался дома, присматривал за сестрой, но она уже не карапуз, который расплачется, если исчезнуть из его поля зрения. Я поднялся на второй этаж квартиры.
На нежно-розовых обоях висели старые рисунки Виктории, а также плакаты с Эммой Уотсон в образе Красавицы из экранизации 2017-го года. В небольшом книжном шкафу со стеклянными дверцами, стояли три книги, которые я прочитал прежде, чем отдал их сестренке. Она косо посмотрела на меня, дав понять, что заметила меня, а потом – продолжила смотреть сиквел «Ральфа».
– Сколько можно это смотреть? – спросил я. – Я ж тебе столько книг дал, а ты…
– Мне не интересно, – ответила Виктория, скорчив брезгливое выражение лица. Ее гладкий нос сморщился, а светло-зелёные глаза сузились, как при ярком свете. – Забери их.
– С какого фига? – удивился я, настаивая на том, чтобы Виктория увела свой взгляд от телевизора. – Ничего что тебе надо будет сдавать экзамены, и эти книги, которые я отдаю тебе читать, могут пригодиться?
– С каких это пор, школа решила использовать в литературе Нарнию? Ты ведь говорил, что это не поможет, говорил о русской классике, которой нет у тебя на полках.
– И, тем не менее, эти семь повестей считаются классикой во многих кругах читателей твоего возраста. Я прочитал все рассказы, когда готовился к третьему классу. Прочитал за лето, а потом – снова перечитывал.
Сестренка закатила глаза и прорычала, как львёнок. Она поставила мультик на паузу и подошла к книжному шкафу, открыла дверцу и вытащила все три книги, которые когда-то принадлежали мне и, похоже, снова станут моими. Семь повестей о Нарнии в одной книге, кроссовер Перси Джексона и близнецов Кейн, а также «Обитатели холмов» лежали у меня на руках.
– Виктория!
– Уйди из моей комнаты! – выталкивая меня из комнаты, рычала сестра. – Уходи!
Дверь захлопнулась, размытый силуэт Виктории вновь уселся перед экраном. Я спустился вниз, к себе.
Полки, которые приделал батя, были заполнены книгами, накопленными за несколько лет. Хорошо помещались романы русских писателей, несколько графических романов «Арчи», «Флэшпоинт» и «Леденящие душу приключения Сабрины». Современная проза (русская и зарубежная), которою прочитывал сам и давал на пару месяцев ребятам из колледжа. Целая коллекция книг о писательстве, актерстве и кинематографе, которые удерживают во мне желание поступить в актерский и вытащить российское кино из дерьма, в котором оно так удачно застряло; и несколько детективных романов Ю Несбё о Харри Холле, а ещё – детективы Кристи (в основном о Пуаро). Я поставил «Хроники Нарнии» рядом с «Игрой престолов»; кроссовер Рика Риордана – под трилогией «Наследники богов»; «Обитателей холмов», которые, если честно, я не прочитал до конца, между «Скотным двором» Оруэлла и циклом книг «Сверхъестественное».
Я лёг на кровать, смотрел в потолок. Больше нечего делать, остаётся только ждать, когда Егор сообщит о своем прибытии. На тумбочке, около кровати, лежала коробка из-под конфет. Открыл и стал сортировать флаеры с изображениями фильмов. Также, в коробке лежали все билеты со дня премьер (такова традиция – ходить на фильм по четвергам и сохранять билет). Сложив все бумажки по размеру, я достал одну распечатанную фотографию со школьного выпускного. Фотография была сделана в последний момент, когда фотограф собирался уходить.
Я, Витя, Егор и Денис стояли на балконе, а за нашими спинами – просыпающаяся роща. Солнце только поднималось и зверски слепило в глаза. Ден стоял посередине, сведя кончики пальцев вместе, как молодой ученый. Слева – Егор, чей локоть лежал на плече Дениса; справа – Витя и я. У нас были уставшие, сонные лица, которые ждут не дождутся встречи с подушкой. Но сон являлся обычной отговоркой в то время, когда тело и лицо болели с последнего сражения с чумным доктором. Рукава рубашки были в крови, их и приходилось скрывать в течение всего выпускного. Мало кто придавал значение царапинам на лице, их нельзя было разглядеть в радужном переливании стробоскопа. На фотографии – все изъяны были убраны. Фотошоп творит чудеса!
У меня лежала ещё одна фотка, но до нее я не добрался. Пришло новое сообщение от Егора, что он приехал.
Надев джинсовую куртку, я вышел из квартиры, сказав Виктории, чтобы она закрыла за мной дверь. В коридоре пахло чем-то мясным и подгоревшим. Соседи, как всегда, оставили свой мусор на лестничной клетке, ленясь спуститься с пятого этажа на улицу и выкинуть все в мусорный бак.
Егор сидел на месте водителя отцовского седана тёмно-синего цвета. Простенький апгрейд в виде новых дисков на колесах. Я сел назад.
Несказанная радость окутала меня, когда я увидел Витька. Мы редко виделись и, с момента последней встречи, брюнет успел подкачать свое тело. Зелёная рубашка с короткими рукавами облегала его торс. Рукопожатие стало сильнее и больнее.
Вначале я думал, что Егор хочет встретиться только со мной (настолько у меня горделивое мнение), но, как только я обменялся рукопожатиями с ним, он сказал:
– Надо заехать за Денисом. Потом я расскажу все, что необходимо.
Меня смутил тот факт, что без Дениса не обойдется разговор. С того злополучного дня, когда я и он вцепились в драке друг с другом, я не контактировал с ним, а он со мной. Единственный способ, который помогал узнать о его жизни, была его страница в интернете. Много фотографий с новым коллективом. Однажды, полгода назад, Ден обновлял страницу каждый день. Двухнедельное путешествие по США, практически по всем штатам, доставляло много удовольствия (по лицу Дениса это было видно). Больше всего мне понравилась фотография, где он приехал в Лос-Анджелес и побывал в Голливуде. Ден поставил много целей после окончания школы, и каждая выполненная цель выкладывалась в интернет.
***
У Дениса короткие волосы, слегка загорелое лицо. Раньше он не был модником. Но времена меняются, и теперь он один из тех галантных людей, которые носят пиджак с футболкой. Солнечные очки с бордовыми отражающими линзами скрывали взгляд Дениса. Он заметил нас и помахал рукой.
– Красоваться будешь, когда на подиум выйдешь, – высунув голову из машины, сказал Егор. – Айда сюда.
Ден сел впереди, поздоровался с Егором, повернулся лицом назад и увидел нас. Он обменялся рукопожатием с Витей и со мной. Его хватка была слабой, такой, которой он здоровался во времена учебы в школе. Ден знал, что от крепкого сжатия, моя ладонь способна сломаться в нескольких местах одновременно, поэтому использовал меру в силе.
Егор выехал из двора и повез нас в сторону Залива.
– Зачем ты нас собрал? – спросил Витя.
– Поверь, – сказал Егор, не отвлекаясь от дороги, – если бы это дело было простым, я бы не прибегнул к вашей помощи.
– Я уже жалею, что сел к тебе в машину. Что это за дело такое, которое требует нашей помощи?
Егор остановился на светофоре. Люди спешно проходили по зебре. Пробки никуда не пропадут, это научный факт. Колонна машин простиралась от самой гостиницы «Чувашия» и дальше, до Залива. За нашими спинами было ничуть не лучше.
В салоне играло радио, ведущий разыгрывал билеты на очередной Российский «шедевр», из-за которого перенесли многие иностранные фильмы на несколько недель позже. Егор взволнованно смотрел по сторонам на соседние машины.
– Егор? – попробовал достучаться Ден.
– С вами никто в последнее время не контактировал? – спросил Егор. – Какие-нибудь незнакомцы?
С какого перепуга до нас есть дело каким-то левым людям? Может, кто-то и пересекался с Егором, но я держался от людей на расстоянии интимной территории.
Егор привез нас к городскому порту. Круизный лайнер с десятком человек только что отплыл от пристани и направился вниз по Волге.
– В общем, – наконец начал Егор, – вчера вечером я получил голосовое сообщение от Оли, но вся херь в том, что это была не она…
– Сообщение всё ещё у тебя? – с интересом в голосе спроси Денис.
– Угу. – Егор достал телефон, зашёл в переписку с Олей и включил аудиосообщение. Женский голос, пропитанный страхом, говорил:
«Ты не знаешь меня, и я тебе тоже, но мы оба знаем Олю. Вчера она вышла, сказав, что ей нужно с кем-то встретиться. Прошел час, потом два. Я решила позвонить, удостовериться, что с ней все в порядке, но она оставила телефон в комнате. Я была в отчаянии и вызвала полицию. Дала все показания, но прежде, чем уйти, они попросили дневник Оли (двухгодовой давности), но я отказала им в этом. Последняя запись дневника гласила, чтобы я, лично, отправила сообщение тебе и рассказала, что произошло. Без понятия, чем ты можешь помочь и, что ты знаешь, чего не знаю я, но… ты должен приехать в Москву. Как можно быстрей. Она положилась на тебя, не подведи ее. Помоги ее найти (плач)…»
Егор убрал телефон в карман джинсов. На одно мгновение, я чувствовал, как салон заполнили тоска и страх. Холод проскользнул по рукам и спине.
– Позавчера, – сказал Ден, нарушив тишину.
– Что? – не успел включиться Витя.
– Похитили, – пояснил Денис, – похищение произошло два дня назад. Двадцать шестого.
– Откуда такая уверенность, что это похищение? Может, Олю достала соседка по комнате, и она ушла в какой-нибудь другой блок?
– Это маловероятно, – сказал Егор. – Вернее, этого вообще не может быть. Я слышал об этой девушке, которая отправила сообщение. Они с Олей хорошо сдружились и вряд ли одна из них решила бы свалить из компании другой.
– Егор, – влез я в разговор, – ты фактически единственный с кем она разговаривала. Вспомни, вдруг она упоминала о том, что с кем-то собирается встретиться.
– Если бы было так просто, – вздохнул Егор, – но нет. Она не говорила о тех, с кем живёт в Москве, а я – не особо горел желанием знать о них. Теперь жалею об этом.
– А что нас останавливает отправиться в столицу? – неожиданно для всех спросил Витя. – Серьезно. Мы знаем об Оле много, мы вместе с ней вели расследование, и что, позвольте спросить очевидное, нас держит от ее поисков?
– Хочешь найти одну девушку среди миллионов? – спросил Ден. – Удачи с этим, но, думаю, что мы и близко не приблизился к кульминации в ее поисках. Она, как иголка в стоге сена, которое нельзя сжечь.
Денис был одной ногой на улице, но тут Егор остановил его, взяв за плечо.
– Стоять, – скребя зубами, сказал Егор. – Я собрал вас здесь, чтобы вы помогли мне. Я отправлюсь в Москву, найду Олю. И надеялся, что не один. Но, похоже, я ошибся в вас.
– Следи за языком, Егор, – поправил Витя. – Я поеду вместе с тобой и не откажусь от второй авантюры.
– И я, в принципе, тоже, – сказал я. Оля была дорога мне все эти годы. Пусть я не добился ее, пусть не получил взаимного ответа, но я не хочу стоять на месте и осознавать, что кто-то из дорогих мне людей исчез.
– Ден? – Егор посмотрел на Дениса. Мы все смотрели на него. Перед нами уже не тот юный детектив, который вел расследование и тащил нас за собой. Перед нами ухоженный парень, юный пижон, который смог забыть обо всех тех происшествиях, которые пришлось пережить в течение старшей школы.
– Нет, чуваки, – ответил Ден, мотая головой. – Пусть столичная полиция расследует исчезновение. Я забыл о тех днях. И вам советую поступить так же. Спишемся ещё. – Ден закрыл дверь автомобиля и пошел в сторону Залива.
– Значит, – сказал я, – поедем втроем?
– М-да – кивнул Егор, – но… – Парень остановил свою мысль. Его пальцы стучали по рулю.
– Что?
– Мы не сможем поехать на машине. Родители не разрешат ее использовать на такую долгую поездку.
– На автобусе? Поезде?
– Посмотрим, завтра – все будет. Поедем завтра же. Поняли?
– Да, – ответил Витя за нас обоих.
– Отлично, отвезти вас по домам?
– А может, заедем куда-нибудь? Я голодный.
– Что, Витька, – ухмыльнулся Егор, – после «подготовки» своей подружки не успел восполнить запас энергии? Ха-ха-ха!
– Заткнись, – буркнул Витя.
***
Я наелся вдоволь. Отцовские макароны по-флотски остались не тронутыми. Батя не злился, если я поем где-то досыта. Больше останется ему и маме.
Лёжа на кровати, я держал в руке вторую фотографию с выпускного вечера. На ней Оля: красивая, стройная, как принцесса. Множество опасений штурмовали мою голову. Одно событие хуже предыдущего. Что же произошло? Зачем ты вышла и к кому? Кто этот или та гнида, из-за которой ты не вернулась?
В комнату зашёл папа. Он любил заходить без стука, тем самым загоняя меня врасплох, если я продолжаю сочинять рассказы или играть на ноутбуке.
Я быстренько убрал фотографию с исчезнувшей девушкой в коробку с билетами и флаерами. В виду того, что учеба закончилась, батя не стал повторять свою коронную фразу, которой пользовались все родители, если их отпрыск – раздолбай. Папа присел за стол и включил ноутбук – снова решил опубликовать объявление о продаже старой вещицы.
Тут зазвонил отцовский телефон. Батя взял трубку и не заметил, как прикоснулся щекой, покрытой щетиной, к кнопке громкой связи. Снова тот чувырла из психлечебницы звонит. Я не раз спрашивал батю, зачем он продолжает с ним болтать. Ответ был короткий: «Привязчивый, как собака». Это должно было объяснить все, но, как и любую настоящую псину, эту можно прогнать. Только вот этого не происходило.
Я не слушал беседу между отцом и психом, который вроде как вылечился. Но в какой-то момент, папа сказал:
– Твой металлолом не доедет до Москвы. Хоть убейся, не довезёт!
– Несколько лет езжу на этой развалине. Хочу новую, прям чтоб из Москва-сити была.
– Даже, если продашь эту, у тебя хватит денег на такое же «ведро», которое развалится через год.
– Может, тогда со мной поедешь? Увидишь, что я могу вести торговлю и купить новую ухоженную ласточку.
– П-ф-ф… – папа взялся за лоб. В последний раз, он принимал такое положение, когда узнал, что меня не берут ни в один из университетов по одной простой причине – я не сдавал профильную математику. Как же, сука, здорово осознавать, что даже в мед или сельхоз нужна математика и не простая, а профильная, которую я не смог бы сдать, как не верти!
– А может, – шепнул я папе, – я с ним поеду? Просмотрю за тем, чтобы в его карманах остались копейки от продажи «ведёрка».
– Слышь, – сказал папа психу, – есть вариант – с тобой поедет мой сын – будет смотреть, чтобы тебя не раздели догола.
– О! – донёсся с другого конца весёлый голос. – Нормаль, я тогда подготовлю машину. Завтра и поедем. На связи.
Связь пропала. Папа посмотрел на меня, в его глазах не было и капли доверия. Да и с чего бы, ведь я не выделялся ответственностью.
– И зачем тебе в Москву? – спросил он. Папа понимал, что мне нет дела до продажи машины, и участвую я в мероприятиях только, если есть выгода.
– Хочу, – сказал я, придумывая мотив на ходу, – попробовать издать несколько рассказов в одной книге. Антологию, в общем и целом.
Батя цокнул, как же его задрали мои рассказы! Даже обычное упоминание о них вызывало кислую физиономию.
– Ладно, – наконец сказал он. – Возьми пять тысяч, что ли, купишь магнитик по возвращению домой.
– С Кремлем или Красной площадью? – спросил я.
– Неважно.
Папа ушел в зал, закрыв за собой дверь. Я не любил, когда дверь в мою комнату открыта и каждый мог зайти от нечего делать. Нет, я любил, когда родители или сестра интересовались о том, все ли у меня хорошо. Но не каждые полчаса же! Да и шум из зала и кухни был меньше слышен, если закрыто.
Я взял телефон и позвонил Егору:
– Егор, я нашел авто.
– Отлично, – сказал Егор с другого конца аппарата.
– Но есть одно осложнение.
– Какое?
– Нас повезет один папин пациент.
На пару секунд повисла тишина.
– Так, ладно, разберемся на месте. На связи.
«Разберемся на месте»? Интересно, с чем или с кем придется разбираться, прежде чем отправиться в столицу?
Дома никого не было. Родители Дениса отправились на море за неделю до закрытия их сыном сессии.
На компьютере играла спокойная тихая мелодия. Ден не знал, кто автор этой композиции. Только знал, что она была из фильма, который планирует посмотреть перед сном или, в случае бессонницы, ночью.
Пройдя на кухню, парень взял бутылку воды и сделал два больших глотка. Пузырьки кололи полость рта, язык и глотку. Стоило попить воду из чайника, думал Ден, ожидая окончания пузырьковой атаки.
Нужно было устроить сортировку учебников и тетрадей. Ден открыл тумбочки и выложил все, что пылилось в столе. Убрав учебник (последний) по латыни, Ден обнаружил давно забытое фото.
Ден не вспоминал о выпускном уже больше года. Воспоминания нахлестывали, когда разговоры строились на ностальгии. Многие рассказывали, как учились, кого любили, ненавидели. Ден мало говорил об этом, ему просто не хотелось говорить о прошлом. Хотелось жить настоящим и думать о будущем.
Но эта фотография вернула его на два года назад…
Выпускной скоро закончится, вся еда съедена, резервуары, где были компоты – опустошены. Многие сидели и умирали от скуки и трезвого разума. Другие – единицы, – танцевали медленный танец. Ден в том числе. Фотограф ходил, маневрировал между танцующими подростками и делал снимки. И вот, пришла очередь Дениса и Ани, они остановились и позволили сделать фото. Зеленовато-красное свечение играло за спинами двух выпускников.
Как же летит время, думал Ден, смотря на себя на фотке, прическу Гослинга уже не сделать – волосы не такие длинные.
Денис получил распечатку к Новому году (2018-му) от Ани. На обратной стороне были пожелания. Тогда он не знал, что через несколько месяцев, в один апрельский день, произойдет встреча, которая поставит точку в романтичных школьных отношениях. Многое осталось не понятным, почему, из-за чего, что встало на пути любви и взорвало ее на сотни горячих осколков?
Звонок в дверь.
Это не могли быть родители, не могли быть и соседи (музыка не настолько громко звучит, чтобы они пришли жаловаться). Денис напрягся, думал, стоит ли открыть или сделать вид, что никого нет дома? А вдруг воры? Вскроют замок, зайдут, а попытка дать отпор, окажется провальной.
Ден забежал на кухню и начал кипятить чайник на большом огне.
Звонок эволюционировал в стук по двери. Нет, даже сантехник не станет стучать, если имеется звонок.
– Кто? – спросил Ден.
– Сосед с нижнего этажа, – ответили за дверью. Голос был полон активности и весёлости.
«Как бы ни так», – подумал Ден, потому что знал соседей с нижнего этажа, и ни один из них не имел такой оживленный голос.
Парень подошёл на цыпочках к двери, посмотрел в глазок. Какой-то человек, но не сосед. Он был одет в странную длинную мантию, которую носят модели на выставках… или сектанты.
– Кто вы? – спросил Денис.
Этот вопрос стоил Денису дверного замка.
Дверь распахнулась внутрь квартиры. Парень пытался закрыть ее, толкая ногой – выиграть время, чтобы самому вооружиться не менее опасным оружием, чем пистолет с глушителем.
В раковине, вперемешку с немытой посудой, лежал нож. Рука дрожала, сжимая холодное оружие. Ден старался успокоить себя, ведь нападение в квартире происходит не впервой, а значит, следует предпринять меры по обороне.
Шаги человека в мантии становились ближе.
Невольно Дениса заметил, что чайник кипит. Может, это и будет больно, но противнику будет хуже.
Стоило человеку в черной мантии зайти на кухню, как его окотило кипятком, а через мгновение – лезвие ножа вошло в запястье руки, в которой был пистолет. Денис схватил оружие и направил его в мученика кипяточной преисподней. Разумеется, юноша не собирался спускать курок, вместо этого, он стал колотить врага оружием, будто по гвоздю молотком. Три удара по лицу, а человек уже проглатывал резец с кровью.
Дениса захлестывала неимоверная жажда выбить все содержимое из этого подонка, который решил вломиться в дом. Может это не первая его квартира? Вдруг были ещё, но не смогли отразить удар? Ден отталкивал эту мысль, она мешала защищать дом и свою собственную жизнь.
Парень чувствовал, что победа близка, она стоит в преддверии и сейчас зайдет на кухню, одарит победителя лаврами. Но враг схватил руку с пистолетом и увел от себя. Раненная рука брызгала кровью, но смогла ударить парня по челюсти.
Враг воспользовался моментом и сбежал.
Парень держался за больную челюсть. Пистолет и нож остались при нем, а также монетка с тремя фигурами: два круга и треугольник. Денис взял ее. Решка окунулась в кровь, в то время как орёл скрывался за рисунком, выполненным тонкими черными чернилами.
Первым же делом Денис отправился набирать номер Егора.
– Егор, – сказал Ден, когда его друг взял трубку, – я еду с вами. Думается мне, что исчезновение Оли – не обычная случайность.
– В каком смысле? – спросил Егор.
– Объясню завтра. Вы нашли, на чем отправитесь в Москву?
– Вроде как. Расскажешь все завтра, в девять часов около автовокзала.
– Понял. И ещё… никому не открывай дверь. Никому, ни за что.
Ден отключил связь прежде, чем Егор успел среагировать на его слова. Естественно, Егор сообщил Вите, а он, по цепочке, позвонил мне.
Во что мы втянулись, мать его за ногу?!
========== Глава 5 ==========
Договорились встретиться около автовокзала. Это не была прихоть Егора, этого хотел папин бывший пациент, которого, по непонятным для меня причинам, звали Громит. Сначала я, да и не придавал значения до этой поездки. Спросил и узнал, что Громитом прозвали потому, что фамилия была Громов. Сразу мысли о психлечебнице не появятся, когда услышишь такую фамилию.
Но больше меня удивило появление Дениса, который пришел с рюкзаком, набитым не пойми, чем. Кажется, Ден слишком сильно относится к новому расследованию. Это можно было считать вторым делом, которое выпало на наши головы.
Всю ночь думал, где Оля, если ее похитили, то продержится ли она, пока спасители придут? Мы её не бросим, мы здесь, снова вчетвером, готовые надеть на себя пыльные личины детективов.
Мы стояли на парковке, ждали Громита на его машине. С остановки выезжал автобус, набитый пожилыми людьми с корзинами в руках. Махина проехала мимо нас, подняв густой слой пыли. Кашель вырвался из лёгких.
– И долго нам ждать? – спросил Витя, усевшись на сумку на колесиках, позаимствованную у старшего брата. Хотя, учитывая все вещи, которые там были, можно было взять рюкзак и не походить на туриста, который едет на курорт.
– Это у него надо спросить, – хмыкнул Егор, искоса глядя на меня. От подобных взглядов у меня непроизвольно сводило губы, словно во рту кислота.
– Я сам не в восторге, – отозвался, скрестив руки на груди. Мне было жарко. Пока другие были одеты в футболки или рубашку, я был одет в джинсовую куртку. Это была моя любимая куртка, и я не хотел без нее ехать. Так же, как и рукопись, антология, с которой я решил попытать счастье, когда все закончится.
До наших ушей донесся звук клаксона. Мы повернули свои головы в сторону остановки с широкой крышей. К нам подъезжала старенькая «приора». Она была старенькой, хорошо отмытой, но уже испачкавшейся дорожной пылью по дороге. Бока были слегка помятыми, в царапинах, а на дисках были заметны трещины. Она определенно отъездила не первый год.
Не сказать, что мы удивились, наоборот, казалось, что нам придется ехать на развалюхе, которую отправили под пресс, а потом восстановили снова. Однако то, что подъехали к нам, выглядело вполне надёжно. На одно мгновение показалось, что эта машина сможет довезти нас до территории МКАДа, но всю остальную дорогу придется идти пешком.
Из окна появилось жизнерадостное лицо мужчины с лохматой головой и кривым резцом. Нос у него был крючковатый и длинный, как подбородок, который тянулся вниз, к опущенному стеклу. Его светлые глаза, сощуренные из-за солнца, смотрели на нас.
– Ты – сын Сергея? – спросил у меня водитель.
– Да, – ответил, избегая голубых глаз Громита. Ошибки быть не могло, это он. По нему было видно, что в его голове жила кукушка и пролетала над своим гнездом, пока не показали выписку из больницы.
– Залезайте, время поджимает. – Он вышел, чтобы помочь с багажом.
– А вы тоже торопитесь? – спросил Егор, держа рюкзак обеими руками. Много он не взял – считал, что все обойдется и закончится быстро.
– Да, ведь нашелся покупатель. Вот, прям только что, позвонил. Я поместил объявление в интернете неделю назад, но никто не звонил, решил так продам – приеду в Москву, и тут БАМ! Мне позвонили. Так, – руки Громита потянулись к рюкзаку Егора, его багаж был последний, который нужно было впихнуть в багажник.
– Нет, нет, – отстранился парень так, будто в его рюкзаке доллары, – я с ним поеду, да и места, видно, больше нет.
Громит хмыкнул, посмотрев в багажник – действительно, все забито до краев. Исключительно, банками вишневого лимонада.
– Ладушки, – кивнул мужчина, – садись.
Егор сел впереди. Посмотрев на нас через плечо, был рад, что он будет ехать рядом с водителем. Я прижимался к окну, Витя был зажат между мной и Денисом, который не мог пошевелиться. И кто бы мог подумать, что сидеть на задних местах – означает обречь себя на сдавливание органов всю дорогу.
Багажник захлопнулся, а Громит, протерев руки, пошел садиться на место водителя, но…
Мы не услышали выстрела, похоже, что стреляли из оружия с глушителем. Несколько плотных больших капель крови долетели до лица Егора. Затылок водителя будто разорвало гранатой, из-за чего ошмётки разлетелись по округе в радиусе нескольких сантиметров. Громит упал, как марионетка, которой перестали управлять. Его руки тянулись в салон машины, но ключей, которые заприметил Егор, когда зажимал свой ранец, не было. Пустые глаза, которые были направлены на асфальт, заливала кровь. Я не видел многих вещей, которые покажет работа фельдшера, но, думается, я не увижу мертвеца с частичным отсутствием головы. В голове, словно жидкое желе, стекали останки мозгов. Неприятных ощущений рвоты не возникало, что удивительно, но зато у других лица приобретали зеленоватый оттенок.
Стрелок открыл огонь по крыше, но, благо, бил в молоко.
Адреналин заполнил тело Егора от пальцев ног до головы. Резким перескоком он уселся за водительское место. Укрывшись за дверью, которую Громит не успел закрыть, храбрец потянулся к телу, которое уже образовало не ровную кровавую лужу вокруг головы. Две пули попали в Громита (в грудь и плечо). Сердце заколотилось сильнее, когда руки стали касаться мертвеца. Ещё пуля попала в асфальт. Егор дотянулся до ключей, которые лежали на асфальте, рядом с джинсами Громита.
– Гони, черт возьми! – рычал Витя, дергаясь на ровном месте. Пожалуй, не было ничего страшнее, чем помереть сидя в машине, зажавшись между дверью и друзьями.
Ещё выстрел – фара разлетелась на осколки.
Егор завел машину, двигатель зарычал, как зверь.
Ещё одна пуля попала в крышу и, попав в салон, скрылось в образовавшейся дырке заднего сиденья.
– Газуй, твою мать! – не выдержал на этот раз я. Меня переполняла злость, и не из-за Егора, а из-за возможности умереть здесь и сразу, когда ты не успел слепить из себя подобие человека, который добился чего-то. С выстрелом в крышу, я понял, что, если и попадут, то пусть сразу в башку, чтоб не разрезать своим криком уши друзей. Боже, да я единственный, по сути, кто сможет оказать помощь! Мне нельзя умирать, я должен исполнять роль зануды со знаниями медика!
Машина пришла в движение, и через несколько секунд мы уже ехали по автостраде, вон из Чебоксар.
Я посмотрел на автовокзал. Тело Громита так и осталось лежать там. Никому ненужное, одинокое, как и после выписки из психушки бати. Лишь на одну секунду я представил, что может случиться, если папа узнает, какая херь произошла с его «другом». Он, может, и погрустит, но большее переживание упадет на мое отсутствие. От этого мне и было страшно. Как плохо будет родителям и Виктории, когда они узнаю, что водителю прострелили голову, а сын… свали дальше, в Москву. Будет лучше, если родители не узнают обо всем этом, пока я не вернусь обратно домой. Звонки, конечно, стоит ожидать, но я отверчусь тем, что скажу: «Деньги сдирает, мама, я сообщу, когда мои истории опубликуют!».
Тихий голосок в голове говорил, чтобы я остался в городе, послал на хрен исчезновение девушки, которая не уступала место в сердце тем, с кем я учусь в колледже. Сильные, все-таки, сорняки пустила школьная любовь, если меня не останавливает собственная смерть.
Егор жал на педаль изо всех сил, будто снайпер все еще мог нас пристрелить. Мы чуть не проехали на красный (успели в последнюю секунду).
Никто не находил слов, чтобы описать ситуацию, а если и находили, решали придержать свои матерные языки за зубами.
Мы выехали за предел города. Дальше, на шестьсот с чем-то километров, нас будут сопровождать одни только леса и поля. Но больше всего меня интересовал Громит. Что теперь будет? Можно рассчитывать, что полиция займется этим, а «скорая» заберет тело в морг, но это не поможет найти убийцу. Уверен, он уже отправился вслед за нами, если его целью были мы, а Громит – был обычной преградой, которую не грех было убрать.
