Текст книги "Урус-хаи"

Автор книги: Виталий Рольщиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Глава 5   В Гондоре

 Порт Пеларгир. Гондор.

   Стражник на наблюдательной площадке 'Толстяка' – самой высокой и крепкой из башен, стоявших на берегах порта Пеларгир, увидел столб дыма на горизонте, за ним второй.

   – Что это? – вскочил он на ноги. – О, Владыки Запада! Пожар на чьем-то корабле? Пираты? – мысли вихрем заметались в голове стражника. Он схватил факел и ткнул его в кучу дров, для надежности политых земляным маслом. Огонь вспыхнул ярким пламенем. В порту началась тревога. Поднимали паруса боевые гондорские корабли, спешно пошел вдоль берега купец из Арнора, в казармах воинов подняли по боевой тревоге.

   Стражники спешно надевали тяжелые боевые доспехи, вооружались длинными гондорскими мечами и эльфийскими луками. Горожане, жители города У Южных врат, проклиная все на свете, соображали, что предпринять – одни прятали накопленные тяжкими трудами богатства, другие искали в кладовых дедовские доспехи...

   А дымы приближались...

   – Элрод! – заорал стражник Руф Остроглаз с соседней башни, 'Длинной Эльфийки' – Там... такое!

   – Что? – насторожился Элрод, показал жестами: – Что видят твои острые глаза?

   – Там... корабли. Они идут без парусов и весел – такой магии я никогда не видывал!

   – Слушай, Руф! – откликнулся Элрод – Помнишь, вчера прибыл наш купеческий караван со странными слухами из Харадрима? Купцы рассказывали, что крепость Милассу разгромили какие-то чужие корабли. Слухи докатились даже до приграничного города Венры, где остановился караван. Услышав такие новости, начальник каравана счел необходимым вернуться обратно в Гондор, а не продолжать путь... Посмотри, корабли все ближе. – Элрод вгляделся в горизонт.

   К Пеларгиру шли три странных корабля. Шли, не обращая внимания на дувший на зюйд, им в нос, ветер. Впереди медленно двигался самый маленький, на нем два человека сидели у каких-то непонятных аппаратов, явно дышавших смертью. Посередине шел второй. Огромный корабль. У его бортов толпились мужчины и женщины с детьми. За ними шел третий. Красивый, с двумя дымящими трубами. На мачтах странных кораблей реяли белые флаги – похоже, знак мирных намерений. Рядом с ними развевались по ветру совершенно незнакомые стражнику штандарты.

   На башне появился мрачный начальник стражи.

   – Что ты там видишь? – поинтересовался он.

   – Не знаю, откуда эти неведомые корабли, но похоже, у них нет враждебных намерений. Может, нам стоит проявить ответное дружелюбие? По крайней мере... зачем этим людям брать на войну женщин с детьми? – доложил Элрод.

   – Ладно – нахмурился начальник стражи – Я лично доложу коменданту порта – он как раз находится на берегу, вместе с гвардейцами.

   И стражник поспешил в порт.

   Французский патрульный катер 'Капризуля', Броненосец «Император Александр III», Пассажирский лайнер 'Миннесота'.

   Три корабля из иного мира бросили якоря в порту Гондора. Упали сходни с борта могучего лайнера, встал на прикол катер, броненосец стал на рейде, грозно глядя всеми пушками и на море и на берег, матросы же приняли боевое дежурство.

   Сигнальщики кораблей внимательно всматривались в передаваемые с берега не особо понятные сигналы.

   – Что там? – поинтересовался Огюст Франсье у Вилкельмана.

   – Они говорят... – морща лоб и перебирая листки с выписанными на них буквами языка квенья, протянул лейтенант – Что готовы принять делегацию с наших кораблей. Человек не больше двадцати с каждого. Примерно так. Оружие разрешено только воинам.

   – Их осторожность понятна – усмехнулся Франсье и вызвал на связь капитана Бухвостова.

  Броненосец "Император Александр III'

   Ирэн Жакоб задорно поглядела на прадеда по материнской линии, Феоктиста Чуфарина. Девушка была одета в белую блузку и длинную, до щиколотки, голубую юбку – так настоял прадедушка.

   – "Негоже девице в чужой земле выказывать неуважение к обычаям местных. Зачем с людьми гондорскими отношения портить? Вот когда узнаем про обычаи гондорцев, тогда и посмотрим". – однажды сказал он во время разговора.

   – Что скажешь, внученька? – тепло спросил прадед, – указывая на берег неведомой земли.

   – Думаю, это Гондор, дедушка. Страна, которая сражается против злого волшебника Саурона. А это знаменитый порт Пеларгир. Только у него залив в форме подковы, а на краях – мощные укрепления.

   За десять дней, проведенных на броненосце, Ирэн особенно сдружилась с прадедушкой.

   Разница в возрасте у них оказалась небольшой – Ирэн была младше прадеда только на лет пять-семь. Так что оба они договорились называть друг друга 'на ты' и по именам А дедушкой и внучкой они называли друг друга с изрядной долей шутки.

   Ирэн или Ирка-морячка, как ее прозвали моряки с 'Александра Третьего', вспомнила первый день знакомства с прадедом.

   Тогда она бродила по порученному ей под присмотр броненосцу, проверяла, как разместили ремонтную команду из трех французов-аквалангистов. И на корме броненосца она увидела задумчивого мужчину в военной форме. Так похожего на моряка со старой фотографии прадеда – он сфотографировался перед уходом в свой последний поход до Цусимы.

   Ирэн подошла к нему, встала рядом. Усатый мужчина повернулся к девушке, улыбнулся:

   – Вы, девушка, с того французского катера, не так ли?

   – Ага – улыбнулась Ирэн. – Скажите, у вас ведь дома жена Ефросинья и четверо детей? Яков, Бонифаций, Евлампия, Наталья... – перечислила она имена детей, в том числе и имя Бонифация Чуфарина, своего деда, который одним из последних покидал Крым в 1920 году.

   Моряк удивленно поднял брови:

   – Откуда ты знаешь?

   – Давайте я расскажу вам...

   Революцию Феоктист воспринял со вздохом.

   – 'Этого следовало ожидать. Когда держишь свой народ за быдло, а себя за пуп земли, немудрено, что можешь упасть' – констатировал он. Но он был рад, что его матросский род сохранился. Также моряк императорского флота был изумлён фактом, что женщины теперь служат на флоте.

   Выслушав рассказ Ирэн, моряк протянул:

   – Говоришь, про 'Варяг' песню сочинили? Пойдем в кают-компанию.

   В кают-компании уже собрались офицеры, возбужденно обсуждавшие события

   Они с интересом рассматривали девушку, но никто не делал особых поползновений.

   Разве что один из мичманов весело улыбнулся ей и сказал:

   – Я Касьян. А что морячка твоя умеет? – обратился он к Чуфарину.

   – Песни петь – усмехнулся Чуфарин – Говорит, что про подвиг Варяга песню сложили.

   – Да? – удивленно протянул кто-то. – А ты девица, на гитаре играть умеешь?

   – Умею – усмехнулась Ирэн.

   Кто-то подал ей гитару. Ирэн села на стул, тронула струны и запела:

 
  Наверх, вы, товарищи, все по местам,
  Последний парад наступает.
  Врагу не сдается наш гордый «Варяг»,
  Пощады никто не желает!
  Все вымпелы вьются и цепи гремят,
  Наверх якоря поднимая,
  Готовятся к бою орудия в ряд,
  На солнце зловеще сверкая!
 

  Моряки замерли в молчании. Мичман отложил ложку...

 
   Не скажут ни камень, ни крест, где легли
  Во славу мы русского флага,
  Лишь волны морские прославят одни
  Геройскую гибель «Варяга»!
 

  – допела Ирина.

  Все зааплодировали Кто-то утер непрошеную слезу.

  С той поры Ирэн завоевала популярность у офицеров и матросов 'Александра III'. Особенно им полюбились исполняемые Ирэн песни Великой Отечественной 'Катюша', и 'День Победы'...

   – Отдать якоря! – пролетела команда. – Артиллеристам – стать на боевое дежурство!

   – Капитана приглашают к коменданту порта – сообщил прадед, выслушав подбежавшего к ним вестового. – Пойдем? Давно не ходил по берегу. А как гондорцы твои живут – посмотреть интересно. Что скажешь?

   – Согласна – рассмеялась Ирка.

   Через полчаса большая шлюпка с капитаном Бухвостовым и командой из двадцати матросов отвалила от вставшего на рейде броненосца

  Пассажирский лайнер 'Миннесота'.

   Орландо Блум почесал за ухом своего пса Сиди.

   – Что будем делать, старина? – спросил он. – Никогда не представлял, что окажусь в реальном Средиземье...

   Пес гавкнул, подпрыгнул, оперся лапами о борт лайнера, попытался посмотреть на берег, откуда доносились заманчивые запахи. Уж кто-то, а он был уверен во всемогуществе хозяина. Ведь хозяин все может, все умеет!

   – Не беспокойся, Сиди – сказал Блум. – Лоцман сейчас проведет наш корабль поближе к берегу – тогда и прогуляемся. Если гондорцы, конечно, позволят – про себя проговорил он.

   От берега отчалила лодка с группой людей.

   – Тихо, Сиди – сказал Блум, пристегивая к ошейнику собаки поводок. – Пойдем, поглядим на гондорцев.

   Вскоре он стоял рядом с капитаном лайнера Брауном

   – Мистер Блум – спросил капитан – вы ведь в 'Хранителях' снимались, надеюсь, вы помните пресловутый квенья?

   – Хм – задумчиво протянул артист – Правда, мы в ходе съемок не особо и пользовались толкиеновским квенья. Да и сомневаюсь, что язык настоящих средиземцев похож на придуманный уважаемым Профессором язык. Буквы, знаки – да, возможно, а вот как на самом деле звучит квенья? Неясно.

   – Неважно – махнул рукой капитан – Главное, чтоб понимали! Пусть будет звучать даже как какой-нибудь пиджин, но это местные простят – они наверняка думают, что мы ОЧЕНЬ издалека. Посмотрите, какими глазами на нас глядят местные.

   На соседнем судне, большом фрегате, вся команда высыпала на палубу, матросы гроздьями висели на вантах, во все глаза рассматривая громадные корабли из неведомой земли.

   – Что показывает лот? – спросил капитан матроса.

   – Глубина двадцать метров – отозвался моряк.

   Тем временем от берега подошел баркас и на борт поднялся высокий рыжеволосый человек

   – Я лоцман Фарамарн – представился он.

   Оглядел собравшихся, его взгляд упал на Орландо.

   Лоцман удивленно поднял брови.

   – Вы из Бессмертных? – спросил он и заговорил на каком-то непонятном мелодичном языке.

   Перед глазами Блума вспыхнули искры, в голове заиграла музыка и он с удивлением понял, что эта мелодичная речь звучит для него совершенно понятно.

   – Кто вы? – спрашивал лоцман – Вы похожи на эльфов из древнего рода Дану. Они много лет назад покинули основанный ими и нуменорцами Пеларгир, чтобы добраться до Западных земель...

   – ...Дану... – задумался артист – Стоп. Семь племен Дану, которые жили в древней Британии! Интересно, есть ли между ними и эльфами Пеларгира какая-то связь? Не связаны ли с Дану древние перстни, которые носят все мужчины моей семьи? Отец рассказывал, что узоры изображенные на перстнях, принадлежали в древности народу Дану. Ладно, сейчас разберемся.

   Он поднял руку и продемонстрировал лоцману перстень на безымянном пальце.

   Приказывайте, дитя рода Дану! – поклонился лоцман.

   Пес Сиди весело гавкнул.

   – Вот какой мой хозяин, его знают даже в этом странном мире, куда нас перебросила неведомая сила! – словно говорил весь его вид.

   Блум подумал и произнес:

   – Нужно аккуратно провести наш лайнер к берегу. Какая глубина в порту?

   – Пятнадцать уларбов – ответил лоцман.

   'Примерно семнадцать метров' – прикинул новоиспеченный представитель народа Дану.

  Гондор. Порт Пеларгир. Булочная тетушки Ноэль

   Каждый обитатель Южновратного Града прекрасно знал тетушку Айлайноэль. Эта высокая эльфийка владела булочной на улице короля Иси́лдура. И только в ее булочной пекли вкуснейшие лембасы и путлибы.

   Тетушке Ноэль на вид нельзя было дать и тридцати пяти лет, но в городе давным-давно не осталось никого, даже среди самых старых стариков, кто бы помнил, когда именно открылась булочная на улице короля Исилдура.

   Старики говорили, что булочная тетушки Ноэль была и при дедах их дедов. И ее хозяйка, тетушка Ноэль, всегда стояла за прилавком, всегда угощала ребятишек испеченными ею сладостями. И каждый человек знал, что когда эльфы, жители Пеларгира, переселялись на Запад, в обетованный Валинор, тетушка Ноэль осталась жить в городе.

   Осталась ждать, когда вернутся корабли ее сына Дануэлла, отважного мореплавателя.

   Шли годы, десятилетия, века, но она продолжала ждать.

   Ее длинные серебристые волосы были уложены в строгую причёску Ходила она всегда в длинном, до пят, серебристом платье.

   – Я знаю – мой сын однажды вернется – повторяла она не раз. – Вернется. И не помешают ему ни горы, ни моря, ни даже сама Смерть. Он придет. Однажды.

   И мать верила, что этот день наступит. А горожанки, глядя на нее, невольно задумывались, сколько же веры должно быть в этой красивой женщине...

   ...Тетушка Ноэль выкладывала на прилавок свежие, с пылу, с жару, лембасы, когда в ее лавку забежали мальчишки с вытаращенными глазами.

   – Тетя Нолли! – воскликнул Ялли, местный заводила и признанный командир ребячьей ватаги. – Там в порту! Три невиданных корабля! Таких никто никогда не видел! Они ходят без весел, без парусов, и они сделаны из железа!

   – Кто ими командует? – прошептала тетушка Ноэль.

   – Не ведаю – честно ответил мальчишка. – Но вот Фарим – Ялли вытолкнул вперед невысокого рыжего крепыша, с усыпанным веснушками лицом, – он был в порту, когда пришли корабли. И он рассмотрел с дерева – дядюшка Фарамарн-лоцман очень почтительно говорил с одним из пришедших на странных кораблях людей!

   – Дети – тетушка Ноэль посерьезнела – К резиденции наместника от порта ведет только одна наша улица. Так что люди с этих кораблей пойдут мимо моей булочной. Пожалуйста, помогите мне вынести столики наружу. Пусть жители неведомой земли узнают хлебосольство гондорской земли.

   Мальчишки засуетились, вытаскивая на улицу столики.

   Тетушка Ноэль же раскладывала на столиках пышные лембасы, никогда не черствеющие путлибы, разнообразные конфеты и сладости.

   И вот издали зазвучала странная музыка. Вдали на улице показались печатающие шаг люди в необычной бело-голубой форме. За ними шли люди в не менее странной, не гондорской моды, одежде. Тетушка Ноэль внимательно вглядывалась в их лица в поисках знакомых черт.

   Черт того, кого она учила ходить, кому мазала целебными мазями разбитые коленки, рядом с кроватью которого сидела и в час болезни, и когда воины принесли его израненным с поля битвы с орками. Черт ее сына.

   Люди в сине-белой форме, наверное, матросы, остановились у лотка с лембасами.

   Они рассматривали их, затем один жестами показал:

   – Сколько стоит этот хлеб?

   – Угощайтесь. Просто так берите – улыбнулась эльфийка.

   Моряки стали разбирать хлеб. Человек порылся в кармане, достал золотую монету с профилем какого-то неизвестного эльфийке бородатого правителя. Сунул ее женщине.

   – За хлеб. Очень он у вас ароматный – человек взял с лотка лембас, откусил – Какой хороший, вкусный хлебушек, как он у вас называется?

   – Лембас, – ответила Ноэль.

   – Лембас... – улыбнулся моряк.

   Тетушка Ноэль снова поглядела на идущих чужеземцев. И застыла.

   – Сы-ыно-о-к! – закричала она, бросаясь к рослому черноволосому мужчине.

  Глава 6   Энт и берегиня.

   – Ухххх... – проворчал энт Алафарн, глядя на неведомо откуда взявшийся зеленый лес – Вот это чудо неслыханное! Да, сколько веков живу, хрум-брум, а такого никогда не видывал. – Он покачал кроной – Пойду, погляжу, как мои посадки поживают.

   Он аккуратно вытянул корни из земли и медленно затопал к лесу.

   – Топ, топ, топ... – гулко отвечало эхо.

   Алафарн выбрался на какую-то полянку, удивленно замер.

   – Ухххх, бруум! – проворчал он – Кто это такой неаккуратный всю поляну загадил, мусора набросал? Эх люди, люди, спешите вы прожить короткую жизнь свою. И не думаете, что одному будет в старости вспомнить много прекрасного – странствия по лесам, невиданные города, сияние восходящего солнца, а другой ничего и не вспомнит путного.

   Энт поднял ветви к небу и начал нараспев произносить Целебную песнь.

   Странный, гадко пахнущий мусор таял, исчезал на глазах. Скрылись осколки стекла, рассыпался в пыль ком из неведомого материала, растаял лист странного пергамента...

   Тут послышался нежный голосок.

   – Кто ты?

   Энт повернулся.

   Перед ним стояла высокая стройная девушка в белоснежной рубашке до пят. Длинные, чуть зеленоватые пряди падали на плечи.

   – Я... энт – прошептал Алафарн.

   – Энт? – удивленно посмотрела на него девушка. – Никогда не слыхивала. А я – берегиня. Лес оберегаю. Правда в последнее время совсем что-то не получается. Много зла в людях стало... Придут люди в лес, праздник устроят и мусор набросают. Раньше ведь такого не случалось. Крошки птицам бросят, а остальной мусор как следует под кустом прикопают. И дереву, и птицам, и мне хорошо.

   Она задумчиво оглядела рослую фигуру энта.

   – Как же тебя звать-величать? Никогда не видала, чтобы деревья по лесу ходили. Разве что бабушка рассказывала, будто давным-давно жили и такие богатыри, звались они Древнями и мужьями берегинь были. Бабушка сказывала, будто однажды нашли они проход в иной мир, красивый. Поладили с жителями того мира, берегинь, жен своих, позвали сады растить. Но однажды поругались берегини с мужьями своими и домой ушли, в свой мир. И обиженные жены заклятьями проход этот закрыли, только бы не видеть своих мужей, которые по миру шатались, о женах позабыв.

   Алафарн тяжело вздохнул:

   – Ох, берегиня, берегиня! Горько мы пожалели об этом. Обошли мы, энты – древни, весь мир Средиземья, разыскивая вас... А теперь – только бы слова прощенья от вас услышать...

   Он понурился, стараясь не глядеть в глаза берегини.

   Та подошла к Алафарну, ласково погладила по старому корявому стволу.

   – Не печалься – прошептала она – Как тебя зовут, энт?

   – Алафарн... – ответил энт.

   – Останешься с нами? – улыбнулась берегиня – Поможешь нам лес в порядок привести, заодно хулиганов шуганешь.

   – Что? – нахмурился энт – Кто-то посмел вас обижать?

   – Пойдем, покажу.

  *****

   Компания четверых красноносых заблудыг, одетых в потрепанные ватники, сидела на берегу лесного озера.

   – Да! – произнес один – Горе-то какое! Небо ночью сияло, гром грохотал... Эй, Сивый – повернулся он к высокому мужичку – ты ведь сегодня утром из города пришел, пузырь принес, что там слышно?

   – Ох, – почесал бок Сивый – В городе хрень какая-то творится. Сплошные глюки. Солнце не так светит, да и небо какое-то не такое. И еще на горизонте к западу какие-то горы видны. Скажите, парни, ведь это пьяный глюк, белочка посетила? – он с надеждой поглядел на дружков.

   – Раз горы видел – точно белочка – хихикнул Ржавый – Как же иначе? Мы же бомжи, пьянь подзаборная. С белочкой мы на ты, хе-хе. Разольем?

   – Конечно – кивнул Косой, разливая в пластиковые стаканчики по сто граммов дешевой водяры. Все четверо тяпнули по стаканчику, прикрыли глаза.

   – Посмотрите – усмехнулся Клюв, бомж с проваленным носом и изъеденным отвратительными язвами лицом, указывая на кусты. – Девушка пришла. Беленькая, нежненькая.

   Все посмотрели в направлении заскорузлого пальца Клюва. Среди кустов стояла рослая девушка в полупрозрачном платье. Она строго посмотрела на бомжей.

   – А ну, перестаньте гадить в нашем лесу! – сурово сказала она.

   – Хе-хе, девчушка – укоризненно усмехнулся Ржавый – Мы, уважаемые люди, здесь водочку выпиваем. Так что, может... – Ржавый пустил длинную матерную тираду – нам сиськи твои пощупать, ребенка сострогать? Не так ли, уважаемые? – он повернулся к приятелям.

   'Уважаемые люди' угодливо захихикали. Сивый достал нож, направился в сторону девушки.

   Девушка устало вздохнула.

   – Алафарн, эти злые люди меня обижают! – громко воскликнула она.

   И в тот же момент огромный не то дуб, не то ясень вдруг шагнул к оторопевшему бомжу Сивому. Ловко ухватил его длинной цепкой веткой, размахнулся и швырнул бомжа прямо в озеро. К небу взлетели брызги воды. Остальные трое – Клюв, Косой и Ржавый вскочили на ноги. Ржавый попытался дать деру, но живое дерево ухватило их руками-ветвями.

   Оно потрясло ими в воздухе, поднесло к дуплу в стволе.

   Клюв ощутил, как его штаны стали мокрыми – на него уставились два больших черных глаза.

   – Уммм, бурумм! – проворчало живое дерево – Таких худых людей никогда не видывал! Обычно люди трудятся – кто хлеб растит, кто скот перегоняет, кто серпы, косы, оружие кует. А кто в лесу зверя промышляет. Но таких, кто считает уважаемым делом в грязи валяться, вино хлестать, вшей на себе ловить... – тьфу, таких никогда не видел!

   Ржавый висел тихо в лапище дерева, старательно притворяясь мертвым. То же сделал и Клюв. А Косой постарался собрать все остатки перепуганного рассудка.

   – Мы... мы больше не будем! – произнес он, с опаской косясь на усмехавшуюся девушку. – Никого не обидим, никого! Будем трудиться, будем работать!

   Берегиня ласково погладила Алафарна по стволу.

   – Он не врет. А вот те другие... – они думают сжечь лес. Как только освободятся.

   – Так – покивал энт. – Сейчас я сделаю так, что они никогда не будут думать об этом.

   И он запел какую-то песнь. Немного погодя к ней присоединился чистый голосок девушки-берегини.

   Косой со страхом увидел, как ноги выбирающегося на берег из воды Сивого опутала трава, а затем упавшего человека закутали длинные зеленые стебли, превратив тунеядца в шевелящийся кокон. Из леса выскочила зайчиха. Подбежала к кокону, потыкалась носом, кокон распался. Внутри него оказался крохотный зайчонок. Зайчиха улеглась рядом с ним, потерлась носом о носик малыша. А энт продолжал петь свою странную песнь.

   Косой с ужасом смотрел на то, как Ржавый был превращен в молодого сильного оленя. Энт заботливо опустил его на землю. Берегиня почесала оленя за ухом, покормила хлебом, топнула ногой. Олень стремглав скрылся в чаще леса.

   Что касается Клюва, тот был превращен в какую-то небольшую птичку.

   – Скоро здесь в лесу поселятся леусы – усмехнулся энт – Они так чудесно поют!

   Косой согласно покивал.

   – Господин лесной хозяин, что прикажете? – с готовностью спросил он.

   – Наведи порядок на поляне – приказал энт и поставил его на землю.

   Бомж шустро принялся собирать в пакет разбросанный по земле мусор.

   Энт посадил на плечо девушку, ласково что-то ей сказал и зашагал в лес, бережно придерживая ветвями берегиню за талию.

  Интермедия.   Рыбинск. Администрация мэра. Седьмой день после переноса.

   Ласточкин задумчиво побарабанил пальцами по крышке стола.

   – Так, по вашим словам, мы влипли по самые уши в коровий навоз?

   – Да – кивнул докладчик – профессор Ярославского государственного университета имени П.Г.Демидова Семен Викторов. – За прошедшую неделю мы изучили местные созвездия – они резко отличаются от привычных нам, мы получили образцы местной фауны и флоры...

   – Кроме того, мы установили контакт с аборигенами этого мира, – заметил стоявший рядом с Ласточкиным Мехов, – пусть и не обошлось без боевых действий.

   – Верно – кивнул профессор Викторов. – К степнякам уже направлена команда этнографов, также формируем группу ученых-археологов для исследования обнаруженного неподалеку от Зоны древнего городища...

   – Зона? – переспросил Ласточкин.

   – Так решено называть наши земли, перенесенные в мир Средиземья. Всего переброшено несколько городов – Рыбинск, Ярославль, Тутаев, старинная часть Углича с некоторыми новыми районами, город Мышкин, а также множество сёл и деревень.

   – А Кострома? – спросил мэр.

   – Кострома оказалась вне Зоны. Как и Иваново. Остались там, на Земле. Зона на востоке заканчивается чуть дальше деревни Курякино, немного восточнее Ярославля.

   Ласточкин переглянулся с Меховым.

   – Не беспокойтесь – кивнул Мехов. – Мы мобилизовали бывших костромичей, оказавшихся в Зоне. Теперь они строят блокпосты, военный городок на новых землях. Там будет Новая Кострома. Человек пять тысяч. Семейным поставили срубы, а из тех, чьи близкие остались ТАМ – Мехов махнул рукой куда-то в пространство – формируем исследовательские отряды.

   – А Ярославская нефтеперерабатывающая станция? – спросил Ласточкин.

   – Находится в Зоне – успокоил Мехов. – Там теперь расквартирован отряд спецназа.

   – Так. Восток – окрестности Ярославля и Новая Кострома, юг – Углич и Рунное море, запад – Мышкин с деревнями. А что на севере?

   – На севере – у нас плотина, несколько деревень, а дальше уже начинаются горы, через которые идет река – местные называют ее Келдуин. А группа писателей-фантастов, в момент Переноса бывших на симпозиуме в городе Мышкине, сейчас устанавливает контакт с темными эльфами – едко бросил Мехов. – Составляют словарь эльфийского языка.

   – Ясно – вздохнул Ласточкин.

   – Ладно тебе! – подбодрил его Мехов – Учитывая, что губернатор Ярославской области, да и почти все высшее руководство находятся теперь в Старом мире, а мы в Тридесятом царстве-государстве, где чудеса на каждом шагу...

   – И где леший бродит... – буркнул Ласточкин. – Помнишь видеосъемку, заснятую в ярославских лесах одним туристом, ставшим свидетелем встречи энта с бомжами?

   – Да – кивнул Мехов. – Так что патрульным приказано вести себя при встрече с... как его?

   – Энтом, онтом

   – 'При встрече с деревом, проявляющим очевидные признаки передвижения – уступить дорогу и вести визуальное наблюдение. При попытке энта установить контакт с людьми – проявлять максимальное дружелюбие'.

   – Так. Как там с гномами Железных холмов?

   – Удачно. Король Под Горой заверил императора урус-хаев в мире и дружбе.

   – Что ты сказал? – так и подпрыгнул Ласточкин – Какой еще император? Какие – такие урус-хаи?

   – Увы, мир Средиземья признает только императоров, королей или по крайней мере наместников вроде Дэнетора, управителя Гондора. Так что улыбайся, еще раз улыбайся и крепись. Иначе сожрут с потрохами. А урус-хаи – нас так местные прозвали.

   – Кстати, а как поживают... наши коллеги по несчастью?

   – Французский патрульный катер 'Капризуля', броненосец "Император Александр III", и пассажирский лайнер 'Миннесота'? Ничего. Каким-то образом сумели договориться, сейчас на 'Александра Третьего' грузят уголь, 'Миннесоте' и 'Капризуле' придется стоять в Пеларгире – топлива у них мало осталось. 'Капризуля' – та до Пеларгира на буксире 'Александра III' шла. Пока от нас до Пеларгира не достроят железнодорожную ветку, им на пополнение топлива рассчитывать нечего.

   – Кто-нибудь из наших российских сограждан там есть? – мрачно усмехнулся Ласточкин.

   – Там? Почитай, весь экипаж 'Александра III'. Подданные Его Императорского Величества Государя Николая Второго Александровича...

   – Не может быть!

   – Может. После всего, что уже случилось, особенно недавняя битва с орками, меня больше ничего не удивит на белом свете. Возможно, немало кораблей из нашего мира из-за чертова коллайдера сейчас странствует по разным мирам. Я разговаривал по радио с капитанами этих кораблей. Они подтвердили все произошедшее. На 'Миннесоте' наших сограждан немного – в основном там были артисты из 'Властелина колец'...

   – Ни хрена себе!

   – Еще как. Самое смешное, – у Орландо Блума в Пеларгире родственница объявилась.

   – Теща? – Ласточкин закатился надрывным смехом.

   – Матушка. Теперь они отправились вверх по Андуину в земли Трандуила, знакомиться с остальными родственниками.

   – Я всегда подозревал, что Блум – эльф, – посмеиваясь, сказал Ласточкин – Больно уж возмущенно он отрицал сие родство во всяческих интервью.

   – Насчет Трандуила – сдается мне, что знакомства Блума среди эльфов весьма пригодятся нам – заметил Мехов.

   – Ясно – задумчиво протянул Ласточкин. – Получается, если верить докладам и сообщениям, мы теперь очередная волшебная раса Средиземья?

   – Да – помрачнел Мехов. – В глазах местных мы стоим чуть ли не на уровне валаров. Ты вспомни вождя степняков, который назвал тебя Верховным Божеством Теннуваллу...

   – Угу – кивнул Юрий Ласточкин, покосившись на висящую на месте портрета президента саблю в кожаных ножнах с мифриловым тиснением.

   Мехов продолжил:

   – Мне также пришлось создавать при МВД отдел по волшебным преступлениям...

   – Что, они уже зарегистрированы? – нахмурился Ласточкин.

   – Хм, как сказать... – задумчиво протянул Мехов. – Может, что-то такое и есть. В ярославском банке какой-то вор сумел загипнотизировать охранников и они помогли ему вынести громадный сейф. Да еще и платочками вслед грузовичку махали!

   – Водителя нашли?

   – Да, но он ничего не помнит. Только удивлялся, куда весь день пропал. Кроме того, у нас, кажется, и некроманты завелись.

   – С чего ты взял?

   – Помнишь, у нас на старом кладбище готы тусуются? Так вот они сегодня утром примчались в отделение полиции, перепуганные до икоты. Одна девушка вообще поседела.

   – И что их так напугало?

   – Они видели какого-то мужчину, который поднял из могил с десяток мертвецов. Изобразил пентаграмму, а потом... сумел все-таки несколько мертвяков поднять, в основном из тех могил, где братки лежат.

   – И что братва думает по этому поводу?

   – Встала на дыбы. Сегодня я с Женей Рыбинским беседовал. Он сказал, что когда они того колдуна найдут, покажут ему небо в алмазах. Он даже согласился отправить всех своих братков в ополчение. Только толку от них вряд ли много будет.

   – Пусть в ночных патрулях катаются, – предложил Ласточкин.

   – Посмотрим. Короче, отдел по волшебным преступлениям нам ох, как не помешает. А также... – он помедлил – придется переименовать наш ФСБ в НЧЧК.

   – НЧЧК? – не понял Ласточкин.

   – Из одной фантастической трилогии взял. Я ведь сейчас читаю все, что связано с Средиземьем. А группа спецагентов, отбывших вместе с фантастами, сейчас изучает языки квенья и вестрон.

   – Общий язык Средиземья? – переспросил Ласточкин.

   – Да. Итак, НЧЧК – Нечеловеческая Чрезвычайная комиссия. Будет заниматься проблемами и делами других народов Средиземья. Пока наши спецы занимаются пленными орками, ищут способ помирить орков и гномов.

   – Слушай, Сергеич, думается мне, пусть отдел по волшебным преступлениям подчиняется и твоей НЧЧК. – посоветовал мэр.

   – Точно как в той книге? – поморщился Мехов – Знаешь, лучше посмотрим через лет пять-десять, когда народ обвыкнется. Тогда уже будет ясно, сколько у нас волшебников.

   – Договорились. Как у нас с экспедицией? Нам все-таки надо заверить соседей, особенно Даина Железную Пяту в мире и дружбе.

   – Может, прислать ему в подарок от Императора Уруссии электрический молот и пару ветряных электроустановок?

   – Можно. Так вполне пойдет. Кстати, как с продовольствием? – Ласточкин посмотрел на высокого мужчину в деловом черном костюме – новоиспеченного министра сельского хозяйства.

   – Достаточно хорошо. Уцелело несколько элеваторов с зерном – доложил министр. – Уже начали посевную озимых. Также в городах объявлен набор желающих стать фермерами. На складах продовольствия хватит на несколько месяцев. А степняки уже начали пригонять овец...