Текст книги "Урус-хаи"
Автор книги: Виталий Рольщиков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)
Глава 2 Во славу Перуна!
'... Среди людей, прибывших из другого мира, созданного Эру Единым был небольшой отряд великих воинов, что высоко чтили Анарому – плод Тэлпериона. Очевидно по незнанию они неверно изображали его в виде скрещённых линий. Изображение Анарома они наносили на свой герб, одежду и тела. Несмотря на прославленные подвиги и многочисленные упоминания в древних летописях, их самоназвание точно неизвестно. В эльфийских преданиях они называют себя арийцами, в людских хрониках – аркаимцами. Редкие манускрипты почти истреблённых ими орков упоминают этих пришельцев под непонятным именем – родноверы...'
Хроники Средиземья
Средиземье, лагерь родноверов 'Чистокровные Аркаимцы'.
– Народ, не знаю, какая именно гнида нас сюда запихнула, но дела обстоят хреново. Генрих и Яромир сегодня осматривали окрестности, в том числе лес и сопки. А обрезанные козлы пытались их завалить этой хренью'– в руках оратора появилась стрела тёмного цвета с вороньим оперением – "А потом кинулись на них с пиками. Хлопцы растерялись и, к сожалению, перестреляли почти всех уродов – говоривший убрал стрелу, снял с пояса солдатскую фляжку в чехле и выпил не менее половины содержимого. – Оставшихся троих они заарканили за шеи, прицепили к тросу и подбросили до нашего лагеря.
В толпе раздался весёлый гогот.
– Генрих, – послышался голос Викранта, известного своими требованиями к кандидату в президенты Медведеву доказать свою расовую чистоту. – А сколько вы давали на ровном участке?
– Чего давали? – хором переспросили Генрих и Яромир.
– Скорости, блин, в литро, тьфу километро – часах, – рассердился на тупых стрелков Викрант.
– Какая скорость тут может быть. Эти кретины своими зубилами летающими нам бензобак пробили. Насквозь – отбился Генрих.
– Во-во, да ещё в нижней точке, козлы, – добавил напарник.
– И как же вы ехали, как орков тащили? – недоумевал Викрант.
– С какого бодуна мы бы их тащили – удивился Яромир – Это они марш – броском по пампасам, нас тащили, правда медленно.
Викрант вспомнил, что лебёдка у джипа расположена спереди и машинально скрестил руки на причинном месте. Генрих попытался развить тему:
– Даже будь у меня бензин, я бы этих черномазых...
– Цыц! – прервал новоявленного ямщика оратор. – Тема базара в другом. Нас перенесло в Средиземье времён эльфов, о которых вы читали у Толкина. У Толкина, я сказал, а не у Перумова. То, что это происки мирового сионизма, ясно. Достали мы их весной. Кончить нас не смогли, а бабок до хрена. Думаю, они их яйцеголовым отлистали, те и сварганили машину для этого переноса. Теперь мы здесь. Необходимо решить, что делать для возвращения домой. Куда именно, по возвращении мы засунем этим учёным их машину, понимают все. Кто ещё желает высказаться по этому вопросу?
– А город они зачем перенесли? Да ещё с мусорами на въезде! – крикнул Ричард, чья любовь к гаишникам превосходила его страсть к сионистам. Разозлённый огромным штрафом за управление автомобилем под кайфом, (в придачу служители жезла и кошелька отобрали у него ключи и поставили машину на арест-площадку), Ричард совершил акт беспощадного возмездия. Вместо того, чтобы как все нормальные люди, нанять киллера, он пошёл другим путём. Убедившись, что обобравшие его менты засели в стационарном посту и неуязвимы для его контратаки, Ричард, после предварительной рекогносцировки, решил отомстить временному посту ППСМ на другом конце Рыбинска. Для этого от двухсотдвадцативольтовой воздушки он подвёл кабель и воткнул оголённые концы проводов в землю на месте, где злоупотребляющие пивом служители правозаменительных органов отдавали дань духам воды. Расчёт нового неуловимого мстителя был прост: струя жидкости из субъекта замыкает контакты объекта и 220 Вольт поражают противника в тот орган, который поддерживается в работоспособном состоянии при помощи Виагры.
Расчёты были верны, но только для светлого времени суток. Вечером и тем более – ночью у ППСников не было необходимости прятаться в зарослях. А именно в сумерках оборудование для операции 'Обрезание' встало под рабочую нагрузку.
– Под воздействием электричества происходит нагрев жидкости и переход из жидкого в газообразное состояние. При расширении пар может разорвать сосуд',– читал пособие для чайников Ричард. – Ну держитесь, сионисты, вторичным обрезанием у Вас будет 'Розочка''. Прождав до четырёх часов утра и опустошив литровую бутылку водки, Ричард стал гораздо веротерпимее. В смысле уверил себя, что может потерпеть до следующего вечера. Он аккуратно отсоединил и спрятал в придорожных кустах жилы кабеля со стороны воздушки. Противоположный конец он, из брезгливости, решил не трогать, здраво рассудив, что в траве его не увидят.
На даче, которую Ричард отключил от Ваттов и Омов, хозяев не было и отсутствие света прошло незамеченным.
Похмелье, литр водки при массе в восемьдесят килограммов не шутка, не позволило Ричарду даже допустить мысль о возвращении. Впрочем, состояние его головы было таким тяжёлым, что мыслительный процесс отсутствовал полностью. Пребывая в состоянии горизонтального стояния, он не мог видеть, как приехавший с внезапной проверкой замкомандира полка ППСМ распекает подчинённых за плохую маскировку, выхлёбывает содержимое пластиковой бутылки без надписи, добравшись до указанного трепещущим старшиной места, расстёгивает штаны и пытается совершить священнодействие...
Если бы прыжки спиной вперёд входили в программу Олимпийских игр, или хотя бы ведомственных состязаний... Увы, ни золотой медали с последующим обязательным контрактом на рекламу памперсов, ни грамоты от начальника ГУВД подполковник не получил, но это не было важным для пострадавшего. Через всю свою дальнейшую долгую жизнь он пронёс благодарность к таинственным злоумышленникам. Дело в том, что от лечения правой почки полковника решительно отказались урологи и лишь хирурги питали некоторую надежду. Операция должна была состояться через неделю, но с этого дня почка заработала по – стахановски и бесперебойно трудилась на благо стаканов. Что касается Ричарда, то он не смог вспомнить, где установил свой электротрамплин и отечественная медицина не приняла в свои ряды нового профессора...
– Ну и зачем нам черномазые придурки, что я гигантских лемуров не видел. Ты, Адмирал в натуре, меры не знаешь. Если это Средиземье, то вокруг должны быть эльфы и гномы, а я не вижу ни одного, даже мелкого хоббита. А назгулы где, а драконы? Где Лихолесье, Глухоманье, где Минас-Тирит! То, что террористы нас куда-то закинули, это ясней ясного, но с какого дуба ты решил, что это Средиземье – забросал оратора вопросами Викрант.
– Да Средиземье это, вон смотри – орки, ребята даже тролля завалили, тащить не захотели. Да обернись ты и скажи, где возле Рыбинска есть хотя бы сопки, не говоря о таких горах – рука Адмирала указала на окутанные туманом вершины Мглистых гор.
– А может, они гориллу из зоопарка завалили или бабуина – нелегала с Суматры. Орки – говоришь, а по мне, так больше на каннибалов из Африки смахивают, ишь вот тот клыки оскалил. Ничего, сейчас я тебе свинцовую фиксу вставлю, да не в зубы, а сразу в лоб.
– Местных надо поспрашивать, Адмирал, а потом и думать, где мы прилунились – попытался отстоять свою позицию Викрант, попутно набивая барабан любимого Нагана и бормоча что-то о третьем глазе классического каннибала.
К счастью для захваченных орков, Генрих неподалёку объяснял Чубатому фехтовальные приёмы встретивших их противников. При этом он воодушевлённо размахивал трофейным топором.
– Ты чего, в наших придурков стрелять собрался?– отвлёкся от занятия новоиспеченный кучер и разглядев наклоняющееся дуло револьвера, быстро добавил:
– Забудь, лось!
Однако, увидев, что слова не оказывают влияния на Викранта, Генрих бросил топор, и схватив лежавший рядом УЗИ, дал очередь перед ногами борца за дело буддизма.
– Ты чего, с катушек съехал? За каннибалов вступаешься. Вообще мозги потерял!– опешил Викрант.
– Захвати себе своих сионистов и отстреливай им, что хочешь. Ты где был, когда мы на засаду напоролись и Яромир булыжник из пращи в живот получил? Не знаю где, но с нами тебя не было. А значит, эти негры не твои, а наши. А своих сионистов я, во имя Перуна, сам пристрелю, если захочу – возмутился Генрих.
– Ну и зачем они тебе? Тратить на них жратву и шмотки? Может, ещё лечить их будешь и полный соцпакет дашь? Пристрелить этих уродов и дело с концом – решительно заявил Викрант.
– Захочу, так не только пристрелю, но и повешу. Причём за ноги. А ты лучше вспомни, что писал шеф в своём последнем меморандуме по поводу...– Генрих запнулся на полуслове, на его лице отразилась напряжённая работа мысли.
Викрант сплюнул себе под ноги и вполголоса выругался. Ему было известно это выражение с печатью Марата на лице Генриха. Именно Генрих считался лучшим из ораторов отряда 'Чистокровные Аркаимцы'.
Адмирал являлся храбрым и опытным предводителем, но Генрих, получивший своё прозвище в честь Мюллера, был настоящим комиссаром этого боевого соединения.
'...Решение воинов Анарома идти войной на орков, давно и прочно, обосновавшихся в Мории, благородно и непонятно. Несомненно одно, повелитель и его ближайшие сподвижники желали искоренить тварей Моргота во всей Арде, а не только в Мордоре. Проведя на месте всего несколько дней и истребив ближайшие отряды гоблинов, витязи Аркаима отправились в Казад – Дум...'
Из арнорской летописи.
В палатке проходило расширенное пленарное заседание Верховного Совета Единого, Храброго, Победоносного, Решительного И Крепкого Отряда Национальной Чистоты, Идущего Мирно.
– 'Итак, во славу Перуна, объявляю заседание открытым'– начал Адмирал – 'Слово имею я, а если кто возразит – я укажу ему его место. Тема заседания: 'что делать?' и 'кто виноват?'.
Сначала обсудим первый пункт. Если приемлемое решение принято не будет, то виноватые будут назначены тут же. Теперь своё мнение пусть выскажет Викрант'
Названный привстал со своего раскладного стула и левой рукой отодвинул его в сторону.
Лишь после этой подготовительной процедуры он выпрямился во весь рост. Дерматиновый бювар был уложен на походном столе, перьевая ручка рядом. Викрант с хрустом потянулся и, чуть согнувшись, опёрся ладонями о стол. Так он поступал и раньше, когда хотел к безусловным вербальным доводам добавить визуальную солидность. Не раз и не два он применял эту тактику. Но превосходный дубовый стол остался в Рыбинске, а здесь был лишь его походный бастард. Хрупкие крючки не выдержали солидного веса родновера и самым подлым образом переломились. Вниз полетели: крышка, документы и несколько самопальных карт Средиземья. За ними последовал и сам утративший равновесие Викрант. При этом его подбородок очутился в адмиральской кружке с кофе, чем последний был весьма недоволен, поскольку держал её на коленях, грея озябшие руки. Кружка полетела на пол, подбородок и все остальные части лица остались на месте падения. Адмирал прекратил мотать обожженной ладонью и замотал головой, потом снова сконцентрировал взгляд на бритом затылке полуоглушённого докладчика. Брови его поднялись к потолку, а челюсть упала на грудь.
-'Викрант, ты чего делаешь! Твою мать, совсем спятил! Я не такой! Сядь на место, сын Гермеса и Афродиты!' – вскричал Адмирал.
Впрочем, не прошло и часа, как стол был отремонтирован, мусор убран, а кофе вскипячён вновь.
– 'Закинуло нас конечно здорово' – начал Викрант, отходя от стола как можно дальше. – 'И неизвестно, надолго или нет. Сионисты говорят, что нам всем трындец и, что скоро 'Тёмный властелин, чьё око следит за миром, уничтожит всех своих и чужих врагов''– прочел Викрант из протокола допроса. – Из этого ясно, что попали мы конкретно, а ещё конкретней в конец 3018 года местной эры. Значит, кольценосцы уже рванули к Ородруину, или собирают манатки. При разработке предложений необходимо исходить из этого'– важно произнёс Викрант уже из дальнего угла палатки, через каждые три слова косясь на стол.
– 'Год мы установили ещё вчера, когда встретили какого-то степного охотника. Что нужно предпринимать дальше и какими запасами мы располагаем? Впрочем, о ресурсах пусть нам сообщит Келарь, а ты, Викрант, пока обожди'– приказал Адмирал.
Келарь, седой аркаимец, единственный из присутствующих, был одет в жилетку и джинсы вместо военной формы, которую носили остальные. Он прервал записи, которые делал цанговым карандашом на поверхности небольшого листа бумаги, размером с конверт для писем. Он встал со стула так же осторожно, как и Викрант, но в отличие от него, не сделал попытки опереться на хлипкий столик.
– 'Патронов калибра 7,62 мм – пятьдесят ящиков. Гранатометов 'Муха' столько – же, но единиц. Гранат лишь три ящика. По амуниции и лекарствам докладывать?' – спросил Келарь.
-'Не надо, что там докладывать, стандартные комплекты, треть кузова. Взрывчатки много?' – задал вопрос Адмирал.
– 'Пять ящиков, но она разнотипная, даже итальянская имеется. Чернорубашечники, когда мы ездили на Всероссийский съезд Инглингов, нам её в обмен на самогонку презентовали'– ответил Келарь. – А всякую мелочь разбирать мне не меньше двух дней надо. Да у половины я и назначения не пойму'.
– 'Мелочь оставим на потом. Сколько у нас горючего, масла и антифриза?'– потребовал Адмирал.
– 'Вы будете плакать, но слезами баки не наполнить. Соляра – меньше одной заправки. Если равномерно разлить, то километров на пятьсот хватит, а дальше нанимать бурлаков. С маслом получше – у нас шведский сепаратор есть, но сколько проработает я не знаю. Хоть он и на гарантии, но ремонтник сюда точно не доберётся. Тосол можно дистиллированной водой заменить. В Средиземье холодные зимы – редкость, если я правильно Толкина понял. Только через Карадрас ехать не надо, замёрзнем. Впрочем, ещё решить нужно, куда мы направимся'.
– 'Вот именно!'– Адмирал сделал знак Келарю сесть и поднялся сам. – 'Чтобы нанять бурлаков, необходимы деньги. Орки в солнечные дни делать ничего не могут. Связались с вампироподобными! Больше в плен их не брать. Этих – в подарок эльфам. Да и не будут сауроновцы на нас работать, скорее подохнут. Нам необходимы местные деньги. Наверняка это мифриловые, золотые и серебряные монеты. Возможно, есть бронзовые и медные, но это несущественно. Необходимо их где – то взять и побыстрее. Кроме грабежа местных, что можно рассмотреть?'
– 'Если можно, то я попробую подсказать'– произнёс Генрих – 'Судя по компасу, мы находимся к западу от Мглистых гор. Подожди Яромир. Будем считать, что компас показывает фактическую ситуацию. Тем более гор в Средиземье не так много и если это не Мглистые, то мордорские. Но орки на допросе показывали Мордор на юго-востоке. Значит перед нами всё – таки Мглистые. Если кто не помнит, то невдалеке должна быть Мория, бывшее подземное государство гномов, а теперь логово орков. Отправимся туда, прикончим кальмарового спрут – осьминога и заберём себе мифрил. Часть металла Механик сможет перелить на монеты. По моим прикидкам там тысяч на пять будет...'
-'Пять тысяч чего?'– перебил Келарь – 'Баксов или евриков?'
-'Монет!'– Генрих страдальчески возвёл очи горе – 'Размером с олимпийский рубль...'
-'Я понял'– снова перебил его Келарь – 'В долларах это сколько будет, или в Евро, только в фунтах не считай, он всё время скачет'.
– 'Как я тебе на доллары посчитаю да и кто их здесь тебе поменяет? Золото, серебро, медь в ходу. Ну не знаю ещё, что. Платина – вряд ли. А доллар к золоту не привязан. Попробуй что-нибудь на свои евро купить, потом покажешь, оценим эту штуку, и я скажу тебе переводной курс'.
Келарь пожевал губами.
-'Ну а в золоте или серебре это сколько будет?'– спросил он.
-'От шестидесяти до семидесяти пяти тонн'– задумчиво ответил Генрих, нажав несколько клавиш карманного калькулятора – 'М-да'.
-'Бакинских или евриков?'– вновь переспросил Келарь – 'Ты поясни, достал своими загадками'
-'Каких бакинских, каких евриков?! Туалетной бумагой тебе зарплату с задержкой на полгода! Ясно – же сказано. Шестьдесят тонн золота! Шесть КамАЗов, или шестьдесят миллионов Келарей! Всё, я больше не могу'– Генрих обессилено сел на место и замолчал.
Впрочем, умолк не он один. Придавленные грандиозной цифрой молчали все присутствующие, и только сквозняк шевелил их отпавшие подбородки. Гнетущая тишина сделалась невыносимой и не прерваться не могла.
-'А в какой глубине морийских руд находится это удовольствие? Ведь в тех подземельях орков полно. Их вынести сначала придётся. В пещерах мы раньше не дрались. Дело это для нас незнакомое. Я так в пещере раньше никогда и не был. Среди ребят диггеров тоже не знаю. Воевать в пещерах трудно. Вон фрицы в Керчи так и не смогли взять каменоломни Аджимушкая, хотя у партизан только винтовки и были. Придётся специальную операцию готовить, с нуля!'– усомнился Адмирал.
-'Какие глубины, какие руды? Никуда спускаться не придётся. Надпись на входе в Морию мифриловая и магическая. Да плюс узоры. Самому мифрилу мы ничего не сделаем, но породу вокруг рун аммоналом расшевелить можно. Засверлимся и заложим микрозаряды. Сапёры смогут устроить направленные взрывы. А мифрила там до хрена. Вот смотрите'– и Генрих раскрыл перед собеседниками заблаговременно заложенную страницу книги.
На иллюстрации Гэндальф с отрядом стояли перед каменными вратами древнего царства гномов. Шесть пар глаз впились в небрежно выполненный финансовый шедевр.
– 'Да-ааа'– выразил общее мнение Механик и мечтательно прикрыл глаза.
Первым очнулся Адмирал:
– 'Так чего мы ждём!? Выступаем немедленно! Генрих, пусть бойцы сворачивают лагерь. Осьминог, там в озерце, говоришь? Ну ничего, прошлым летом я у деда в Якутии рыбу глушил. Вспомню опыт!'
*****
... По прошествии сонма благословенных веков, что минули с той грозной поры, невозможно установить истину и изложить случившееся так, как оно было на самом деле. Что касается рассказов приписываемых самим аркаимцам и запечатлённых якобы не позднее, чем через год, то события разворачивающиеся в них невероятны, а значит и недостоверны. Остаётся только восхищаться мастерством, с которым юные бездельники переписчики рукописей состарили пергамент. Их упорство в изучении гномьего языка конца третьей эпохи и рун, с помощью которых составлялись в то время летописи, также поражает. Особенно достоверно они изобразили орнамент, украшавший когда – то наиболее важные тексты подгорного народа. Но непонятно, как великим хронистам прошлого, по-видимому, столетия, а в те времена просто молодым прохвостам, удалось подговорить каменотёсов выбить точную копию этой записи. Толстый слой копоти скрывал её на стене одной из старинных морийских кузниц...
Из доклада управляющего главным королевским архивом Гондора на королевский запрос по созданию Единой Летописи о временах Переноса.
...Короткая колонна из тяжёлых 'Уралов' военного образца, разбавленная пятью японскими джипами, выкрашенными в пятнистый маскировочный цвет, грозно шла по унылой степи. В самой середине шел ярко-оранжевый бензовоз, угнанный аркаимцами от какой-то бензозаправки на окраине зоны Переноса. Слабым утешением сбежавшим хозяевам послужила оставленная ехидным Генрихом на столике у кассы перетянутая резинкой пачка евро.
Джипы осуществляли фланговое охранение и периодически обгоняли колонну, а иногда отклонялись в сторону и довольно значительно, скрываясь за редкими перелесками. Под колёса грузовиков ложился широкий гномий тракт, вымощенный прочными и отлично подогнанными друг к другу каменными торцами.
Правда, сидевшие за рулём шофёры и выглядывающие из грузовиков скинхеды не могли видеть всего этого инженерного подвига. Такой дорога была тысячу лет назад, и слой дёрна давно затянул результаты долгих лет упорного труда многочисленных работников.
Конечно, во многих местах из земли торчали каменные столбы, иногда с полустёртыми рунами, иногда с перекладинами, на которых раскачивались выбеленные до мраморной яркости скелеты. Но такие участки попадались чрезвычайно редко. Водители давно бы потеряли дорогу, если бы не горячая и абсолютно добровольная помощь орков.
Сейчас, удобно устроившись в кузове головного Урала, они бойко показывали путь, щурясь от встречного ветра, шатаясь от покачиваний машины, матерясь и вздрагивая от периодических ударов автоматными прикладами по почкам.
Глазастый Герман, получивший своё имя за склонность к блефу при игре в очко, первым заметил джип, возвращающийся из боевого охранения. Впрочем, он же был вторым, так как исполнял обязанности дежурного наблюдателя.
Сначала старый картёжник решил, что обозначив себя, тот снова уйдёт в крейсерство, но Land cruiser, похоже, не собирался возвращаться в степь.
В нагрудном чехле запищала рация. Хозяин бросил на неё взгляд, полный досады.
Вчера ему не удалось воспользоваться зарядным устройством и аккумулятор слабым голосом собеседников уже оформлял своё завещание.
– Герман – бросил он как ругательство.
Разглядев, наконец в бинокль марку автомобиля, он добавил:
– Слушаю тебя, Кузнец.
Отказ от позывных произошёл пару дней назад, когда стало ясно, что перехватывать переговоры здесь некому. Генрих лично разрешил свободное использование раций. Если бы он хотя бы догадывался, к чему это приведёт...
Поскольку перенос был главным событием, то все переговоры завертелись вокруг него. Нет, родноверы вовсе не обсуждали создание электронного механизма для переброски обратно. Вопросу поисков природного портала, способного вывести их из Средиземья они также не уделили ни одного слова. Зато звучали красочные описания разнообразных и самых противоестественных действий, которые бойцы совершат в отношении сионистов, заказавших этот перенос.
Главные редакторы таких великих американских эпосов, как: 'Камасутра для кастратов', журнала 'Твой лучший друг – зоофил', учебника 'Инцест, как средство укрепления семьи' и пособия 'В помощь начинающему гомосексуалисту' умерли бы от стыда за бедную фантазию. Когда речь заходила о возмездии продажным учёным, технически осуществившим переноску отряда, то под небесами Средиземья раздавался страшный треск, эхо от которого многократно усиливали ущелья Мглистых гор. – это на Земле переворачивались в своих гробах, мучимые чёрной завистью, палачи Святой Инквизиции.
– Звякни Генриху на командирскую волну, что я подгребу. Вопрос есть – ответил Кузнец
– Что случилось. Опять развалины нашли и пошмонать хотите? Честное слово, прямо как дети! – разозлился Герман.
– Да не развалины это, а не понять что. Не может здесь такого быть – чуть слышно ответила разряженная рация голосом Кузнеца.
– Чего не может быть? А чёрт, рация садится. Подъезжай и поговорим – потребовал Герман и зачехлил переговорное устройство.
Джип и 'Урал' сблизились. В японской машине открылся световой люк и в него вылез Кузнец, внешним видом полностью оправдывающий свою специализацию.
На поясе у него, в подражание древним викингам, висел молот. Не то, чтобы он был велик своими размерами, но ходить с подобным инструментом всё время, удовольствие не из приятных, если не сказать больше.
Отполированная многочисленными прикосновениями крепкая ясенёвая рукоятка была покрыта скандинавскими рунами и сложной вязью узоров, переплетавшихся в единое целое. Этот титанический труд был выполнен детским выжигателем 'Силуэт'. Когда Кузнеца спрашивали, какую именно смысловую нагрузку несут древние знаки, он многозначительно отмалчивался, либо наотрез отказывался отвечать.
Нельзя сказать, что никто в отряде не старался расшифровать таинственную письменность. Особенно близок к истине оказался юный Иван Шеворошкин из третьего взвода, прозванный Люкс за любовь к сибаритским удовольствиям. Он попросту подпоил Кузнеца, снял молот и, вооружившись словарём, попытался перевести текст. Но славу Шампольона ему стяжать не удалось.
Впоследствии Люкс утверждал, что надпись была сделана не норвежскими, а германскими рунами, в которых он не специалист. Впрочем, его познания в скандинавской рунистике также были весьма поверхностны – он видел их в кино.
Теперь, по его словам, достаточно было повторить попытку с помощью соответствующего словаря. Это ему не удалось, поскольку какой-то доброжелатель сообщил Кузнецу о потугах молодого дешифровщика.
Молотоносец надрал юнцу уши, а потом пообещал, что в следующий раз добьётся изгнания из отряда. Больше никто не пытался повторить подвиг Шеворошкина.
Машины остановились всего на несколько секунд, но этого времени вполне хватило Кузнецу, чтобы перебазироваться в кузов Урала. Перемахнув через борт одним прыжком, он уже через секунду трясся в кузове вездехода, недобро поглядывая на испуганных орков.
Герман смерил Кузнеца мрачным взглядом и остановился на молоте, висевшем на своём обычном месте.
– Кузнец – обратился к товарищу Герман – Что у тебя с рукояткой молота?
– Ничего – тот привычным движением ощупал покрытый резьбой и тщательно отполированный шедевр – Всё в порядке, только ремень износился. Ну и пусть – здесь достать кожу не проблема. Сделаю лучше прежнего. Из шкуры татуированного тролля. Пусть Люкс поломает голову, что за узоры у меня на ней, может, выдвинет версию, что это приказ Илуватара к Манвэ или переписка Курумо и Феанора.
– Может и так – согласился Герман – Но рукоятку всё-таки убери, неприлично перед иностранцами – и он кивнул в сторону орков.
– Чего в ней неприличного?– Кузнец снял молот с пояса и принялся недоумённо разглядывать творение новолипецких металлургов и рыбинских краснодеревщиков – Ты его сто раз видел и никогда вопросов не задавал, что случилось?
– Во-первых, я никогда его у тебя не видел. За такое заявление можно и в зубы. Во – вторых, я говорю о той рукояти молота, что находится правее от этой. Так сказать прямо по центру. И которая, если не принять экстренных мер, скоро увидит свет, – отчеканил Герман.
Пораженный велеречивостью друга, Кузнец глянул в указанном направлении, ойкнул и отвернулся. Спиной к товарищам и лицом к тенту он стоял довольно долго. Не очень удобно, держась одной рукой в шатающейся машине за поручень, пытаться другой застегнуть ширинку.
Но наконец, крепкие пальцы молотобойца справились с нелёгкой задачей и он вновь развернулся к Герману лицом.
– С Генрихом или с Адмиралом поговорить мне нужно,– заявил он.
– И что тебе от них нужно? Опять у руин очередных тормозить. Половину Урала уже статуями забили. Настоящее арийское искусство. Бред, это явно малоазиатская школа. Хотел бы я знать, как её представители сюда попали – ответил Генрих.
– Никаких статуй, никакой живописи! Там байкеры какие-то, сообщить надо – объяснил Кузнец.
– Какие байкеры?– глаза у Германа сделались размером с пятирублёвую монету – Вы что, опять решили воскурить благовония великому Перуну или же Сварогу и дыма нанюхались? Ломка ведь будет.
– Никакого голубого лотоса у нас нетути. Мы тебе что, растаманы, что ли? Байкеры, самые натуральные. Вон за тем холмом, в нескольких километрах. Едут куда-то.
– Да? Ну Генриху будешь всё сам объяснять, – ответил Герман, переходя на командирскую волну.
****
Три джипа стояли на вершине небольшого холма, в тени росшего там перелеска. Группа аркаимцев в бинокли отчаянно пыталась определить принадлежность группировки.
– Это не 'Ангелы ада' – глубокомысленно изрёк Адмирал, не знавший больше ни одной байкерской банды, да и с этой знакомый лишь по газетным статьям и кинофильмам.
– Конечно не 'Ангелы ада', откуда здесь взяться пиндосам? Они чересчур далековато от Рыбинска, чтобы их перенесло. Отлично видно, что это 'Железные тигры' – вспомнив позапрошлогоднюю поездку во Владивосток, Механик решил блеснуть эрудицией.
– Всякое могло случиться. Хотя американские байкеры это не то. Вот если – бы их Конгресс сюда перенёсся, или президент... Ему я с радостью объясню преимущества арийской расы над мулатской – добавил Герман.
– Ерунду вы говорите – злобно отрезал Генрих – Самое лучшее – это перетащить сюда их Гарлем. В полном составе. Там несколько десятков тысяч черномазых, вот было бы дело. Восстановили бы, так сказать историческую справедливость.
– Это ты о чём? – недоумённо спросил Люкс.
– Это я о рабстве. Вот мы едем в Морию. А там до хрена золотых и мифриловых месторождений. Загнали бы три четверти на добычу, а одну на сельскохозяйственные работы. В целях возрождения исторических традиций. А то обнаглели, после Гражданской войны. Линкольн, скотина обрезанная, знал, как арийцам насолить. Ненавижу.
– А патронов у нас хватило бы? – насмешливо спросил Механик – Да и ребята там зубастые, почитай, все с оружием. Прошлым летом ездил я к тётке на Брайтон-Бич. Приходилось мне с ними разбираться. Или это доминиканцы были? Неважно. Неплохо стреляют, дети чернильниц. Какой-то урод обрезанный ментов местных вызвал. Те район оцепили, все дороги перекрыли и повязали черномазых. Я потом на суде был, по червонцу им отвесили, правда, с правом на УДО.
– А Вы как? Вас почему не взяли?– забросал его вопросами Викрант.
– Да нас вынесло на наряд ребят, что из Флориды. Сам знаешь, как они негров любят. Разобрались, пропустили нас. Только пистолеты отобрали. Сказали, через неделю едут брать какого-то гаитянца, что наркотой торгует, ему и подкинут. Ну да я не в обиде, всё пучком – ответил Механик.
– Ну, что сейчас этих байкеров...– начал Генрих, но был грубо оборван Адмиралом.
– Это не байкеры.
– А кто тогда целым отделением и на мотоциклах кататься будет, только байкеры. Нормальные люди или ездят поодиночке, или, если табором, то на машинах,– снова влез Механик.
– Резкость наведи! Не носят байкеры таких балахонов. Да их вообще никто не носит, кроме католических монахов – ответил, разглядевший приближающийся отряд, Генрих.
– Точно монахи! Эти иезуиты что здесь потеряли? Никак слово божие решили сюда донести.– Механик навел резкость своего цейсовского бинокля.
– Да и хрен с ними – решил было Адмирал – У них своя дорога, у нас своя.
– Не скажи! Это они папой римским эсэсовца избрали. Предатели. Видать в Великую Отечественную жировали. А у меня в войну оба деда погибли. Знаешь, как бабкам было тяжело без отцов детей поднимать. Может этот понтифик святейший их и убил. Посчитаться надо. – Генрих передёрнул затвор АКМСа и на серую, от пыли, траву вылетел блестящий от ружейного масла патрон. – Решено, валим этих кардиналов из АНЕНЕРБЕ. А то придумали, что немцы – высшая раса. Это русские – высшая раса, это мы арийцы. И сейчас разберёмся с вопросами о превосходстве, – бодро предложил Викрант.
