Текст книги "Урус-хаи"

Автор книги: Виталий Рольщиков

   – Давайте меняться – согласились мы.

   Через минуту Кристина уже примеряла красивое ожерелье – переплетение листьев и ягод земляники, а в центре покачивался кулон с сияющим бело-голубым светом драгоценным камнем. А гном дрожащими пальцами подержал золотую сережку с защелкой, затем он кивнул, проводил меня с девушкой к выходу и запер за нами дверь.

   Мы же продолжили экскурсию по городу. Где-то перекликались стражники – продолжали ловить 'оборотня', а колли, с надеждой в глазах, трусил за нами.

   Наконец мы вышли к большому пустырю, где среди обгорелых руин какого-то особняка играли дети.

   – А давай я попробую поколдовать? – сказала Кристина.

   – Попробуй.

   – Диснейленд! – выкрикнула Кристина.

   Пустырь подернулся нежным заревом – и оно в тот же миг рассеялось.

   – Не получилось. – Кристина развела руками.

   – Тогда я попробую – заявил я и щелкнул пальцами:

   – Аргентина манит негра, да будет здесь детский городок!

   И в то же мгновение... на месте пустыря появился большой детский городок

   Закачались качели, вокруг превратившихся в милый маленький замок руин лентой побежала дорожка, появилась пара пони, везущих повозку, возник неглубокий бассейн с плавающими в нем лодками...

   Дети растерянно стояли перед появившимся из воздуха городком.

   – Салют! – Кристина хлопнула в ладоши.

   В темнеющем небе под восторженные возгласы ребят вспыхнули огни разноцветных фейерверков.

   – Спасибо, тетя колдунья! – крикнул кто-то из ребятишек и вскоре городская ребятня облепила появившиеся у них новые игрушки.

   Затем я повернулся к колли и щелкнул пальцами:

   – Ваше здоровье, Полиграф Полиграфович Шариков!

   Вспышка – и на месте колли появился прежний грабитель. Он покачнулся и с размаху сел на копчик.

   – Вот и порядок – улыбнулся я – Но смотри – снова ступишь на кривую дорожку – уже навсегда станешь собакой. Женского пола – подумав, добавил я.

   Мужик закивал:

   – Господин волшебник, не беспокойтесь, я уже завтра устроюсь в охранники и больше никого не буду грабить! Разве что пошарю в карманах после боя...

   – ...с теми бандитами, кто нападет на тебя или караван твоего хозяина – завершил я.

   – Конечно-конечно! – поспешно заверил он.

  ****

   Еще часок побродив по величественному Минас-Тириту, мы возвратились в наши апартаменты.

   Войдя в отведенные мне с женой покои, я остановился, пораженный.

   Около решетчатого окна, украшенного разноцветными стеклышками витража, стояла прекрасная эльфийка, облаченная в длинное зеленое, оттенка майских листьев, платье, отороченное кружевами тончайшей работы. Светлые волосы женщины были уложены в сложную прическу.

   Я растерянно проговорил:

   – Миледи, кто вы?

   Она рассмеялась так хорошо знакомым мне мелодичным смехом:

   – Богатой буду, Димка. Не узнал меня, да?

   – Ты стала такой потрясающей красавицей в этом платье, Лисёнок – улыбнулся я, ласково обнимая мою преображенную жену за плечи.

   Она положила мне на грудь свою прелестную головку.

   – Дима – Василиса с тревогой заглянула мне в глаза: – Я все нашего младшего сыночка вспоминаю, очень волнуюсь, как он там, наш Петька? Наверное плачет, не понимает, куда мы все пропали.

   – С ним моя сестра Шура – напомнил я – а она человек боевой, в Чечне медсестрой в ханкалинском госпитале работала, да и ее муж Сергей – офицер, служил в десантуре...

   – Да, я верю, что Шура сможет уберечь Петьку, но меня заменить ей будет очень трудно. Было бы так хорошо отыскать обратный путь в наш мир. И я вернусь к сыну, даже если придется бросить в Минас-Тирите наши автомобили.

   – Настолько я знаю, грядет война – кивнул я – С Сауроном. И в город приедет Гэндальф. Вполне возможно, что ему что-то известно про врата между мирами. И он сможет дать нам мудрый совет.

   – У, что-то этот мудрый майяр за долгие века не смог вычислить, где покоится Кольцо Всевластья, и даже с Сауроном не справился – съязвила Василиса.

   – Даже у мудрецов бывают ошибки – оттого они и становятся мудрее – заметил я, поглаживая ее по голове – Но Гэндальфу неведомо сколько веков, так что ему может быть известен способ путешествия между мирами. И нет сомнения, что Гэндальф может перемещаться на далекие расстояния, пользуясь какими-нибудь порталами.

   – Хорошо, спросим у этого волшебника – слабо улыбнулась моя жена.

   Дверь открылась и вошел Фарамир.

   – Мой отец, Дэнетор Второй, пожелал увидеть вас.

  ****

   Некоторое время мы шли по Минас-Тириту, рассматривая дворцы, фонтаны, великолепной работы статуи. У входа в Звездную Цитадель нас остановили облаченные в черные доспехи воины. На груди у них сияло вышитое серебром цветущее дерево под серебряным венцом и многолучевыми звездами, на головах они носили высокие серебристые шлемы с крыльями морской чайки по бокам.

  Вспомнились бессмертные строки 'их шлемы пламенели серебром, ибо были сработаны из мифрила – малая часть былой славы, уцелевшая в веках. Никто во всём Городе не носил больше подобных одежд – это была привилегия Стражей Цитадели, помнившей Элендила и цветущее Белое Дерево'.

   – Наместник Дэнетор желает встретиться с неведомыми чужестранцами – объяснил Фарамир. Воины с некоторым подозрением оглядели нас, но расступились, пропуская нас в большой двор с журчащим фонтаном. Мы прошли через двор, Фарамир потянул на себя большую чугунную дверь и мы вошли в величественный зал. Мощные черные мраморные колонны тянулись к теряющимся где-то высоко над головой сводам. Вершины колонн украшали изваяния неведомых животных, ветвей и листьев, из ниш между колонн на нас равнодушно взирали статуи прежних повелителей Гондора и их наместников. Медленно мы шли вслед за Фарамиром по мозаичному полу, рассматривая причудливые переплетения узоров и цветную роспись по зеленому полю потолка. Ни гобеленов, ни занавесей, ни дерева не было в этом длинном торжественном зале.

   Наконец Фарамир остановился и произнес:

   – Приветствую тебя, достославный отец мой.

   Мы пришли в дальний конец зала, на ступенчатом возвышении стоял пустой мраморный трон; позади него на стене мерцало драгоценными камнями изображение цветущего дерева. У подножия трона на широкой ступени в простом кресле из черного камня восседал седобородый лысый старик. Перед стариком на небольшом столике стояло большое блюдо с кусками жареной курицы, несколько бокалов и кувшин ароматного вина зеленоватого оттенка.

   – Приветствую тебя, сын мой. Добро пожаловать в Минас-Тирит, чужестранцы. Не откажетесь разделить со мной трапезу?

   – Благодарствуем, милорд наместник, прославленный Дэнетор. – моя благоверная Василиса с достоинством уселась на услужливо пододвинутый мной изящный стул.

   Дэнетор внимательно посмотрел на нас, кивнул и собственноручно разлил по бокалам вино. Очевидно, нашу встречу он считал особо важной для него.

   – Я слышал, что вы прибыли из иного мира. Не так ли?

   – Да – кивнула моя жена. – Но даже у нас знают о вас и о том, как славно и достойно управляли вы Минас-Тиритом долгие годы...

   Наместник Гондора огладил седую бороду.

   – Спасибо за доброе слово. А что ждет Минас-Тирит в ближайшем будущем?

   Василиса замялась, а я сообразил, что пора вмешаться.

   – Все зависит от вашего выбора, сир хранитель Гондора.

   Очевидно, Дэнетор был польщен, так как слабо улыбнулся.

   – Пусть Саурон знает, что я никогда не сдам Минас-Тирит его темным полчищам. Даже если я увижу, как живьем сжигают меня... Главное, чтобы Минас-Тирит продолжал стоять долгие века – он нахмурился, увидев, как вздрогнула Василиса при упоминании о сожжении.

   – Это просто один из вариантов будущего – пояснил я.

   – Если вам подвластны невиданные механизмы, которые, как сообщил мне мой достойный сын Фарамир, вы называете 'машины', то может... – в голосе старика зазвучала надежда – вам подвластен и палантир?

   Мы насторожились. Дэнетор тяжело встал и опираясь на длинный резной посох, с достоинством ушел. Вскоре он вернулся и положил перед нами огромный золотистый шар.

   – Попробуйте помочь мне узнать будущее.

   – Господь не любит, когда люди пытаются заглянуть в будущее. Он считает, что это совершенно незачем. Потому что будущее на самом деле целиком под властью людей. Именно выбор тысяч разных людей меняет время. Подчас выбор одного-единственного человека может изменить лик мира. Если бы славный король Исильдур бросил Кольцо Всевластья в жерло Ородруина в начале Третьей Эпохи, вам не пришлось бы сейчас думать о защите своего города. В худшем случае вы волновались бы за своих сыновей, ушедших в дальнее странствие.

   Дэнетор согласно кивнул.

   – Все-таки загляните в палантир. – попросил он – Может быть, вы сумеете понять, как правильно им пользоваться. Я сам пробовал, но не получилось. Всегда было зло, смерть, горе... – Дэнетор зябко повел плечами и закутался в свой меховой плащ.

   Мы с женой переглянулись. Сгорбленный старый наместник молча смотрел на нас. И нам стало ясно, что мы не сможем отказать тому, кто надеется на нас.

   Василиса решительно произнесла:

   – Мы рискнем – и в этой короткой фразе были все добродетели моей дражайшей половины – уверенность, спокойствие духа и отчаянная бесшабашность.

   И она протянула руки к палантиру.

  Рассказывает Дэнетор, наместник Гондора.

   До сих пор вспоминаю этих странных людей, детей неведомого народа. Их неслыханную самобеглую повозку, их отчаянность, спокойное, безбоязненное взирание на окружающий мир. Их странную присказку – 'Авось Бог не выдаст, свинья не съест'. Мне остается пожелать им счастья в их далеком пути и благословения Эру на их дом. А теперь позвольте продолжить мой рассказ.

   Начну с того, когда эти люди пришли ко мне и я, не зная отчего, внезапно решился довериться им. Как серьезно они говорили о выборе человека. Особенно меня потрясло, когда женщина коснулась палантира и запела... полагаю, магическую песню. Приведу ее здесь:

 
  Каждый выбирает для себя
  Женщину, религию, дорогу.
  Саурону служить или пророку -
  Каждый выбирает для себя.
  Каждый выбирает по себе
  Слово для любви и для молитвы.
  Шпагу для дуэли, меч для битвы
  Каждый выбирает по себе.
  Каждый выбирает по себе.
  Щит и латы, посох и заплаты,
  Меру окончательной расплаты
  Каждый выбирает по себе.
  Каждый выбирает для себя.
  Выбираем тоже – как умеем.
  Ни к кому претензий не имеем.
  Каждый выбирает для себя!
 

   В тревоге я увидел, как засветился палантир в руках урус-хайки с загадочным именем Василиса. Я прекрасно знал, что сейчас откроется ГЛАЗ. Я хорошо помнил, как когда ГЛАЗ смотрел на меня, то я терял все свое мужество и шлепая губами, старался задать беспокоившие меня вопросы. Задать спокойным голосом, не унижаясь до овечьего блеяния. Что, увы, не всегда получалось...

   – Моргало свое закрой, чего на меня уставился? – жестко отрубила Василиса – Я, между прочим, замужем!

   У меня от удивления отпала челюсть. Похоже, и сам ГЛАЗ был шокирован. Наверное впервые за сотни и тысячи лет кто-то посмел ему возражать!

   – Нечего на меня зыркать – тем временем сказала урус-хайка – Прямой доступ в сеть, быстро! Жалко, к этому эльфийскому компьютеру не прилагается хорошей, на уровне каспера, антивирусной программы. По крайней мере, хоть отправить смс не просишь, винлокер – самоучка!

   ГЛАЗ – я это чувствовал кожей – злобно буравил Василису, но услышав непонятные слова про антивирус, а также что его обозвали неким винлокером, внезапно пропал.

   Необычная женщина. Даже Саурона умудрилась удивить.

   – Наконец-то. – урус-хайка довольно усмехнулась. – Так, посмотрим, что же с нами произошло и кого надо благодарить за наше попадание в дивный прекрасный мир Средиземья. Итак, славный всевидящий, премудрый палантир, покажи... – Василиса прикрыла глаза. Я вытянул шею, стараясь рассмотреть мелькающие картины в палантире.

   Что это? Рунное море? Причем тут степи Прирунья, населенные степными народами? Но что это? Город? Но какой странный город! Наверное, такого города никогда не видывал ни один обитатель Средиземья.

   Я вспомнил моего сына Боромира – что с ним?

   Картина в палантире сменилась. Боромир спал на странной кровати, весь перевязанный.

   – Главное, мой сын хоть в добром здравии... – подумал я – Но что это за город?

   Василиса переглянулась с мужем. Тот что-то ответил.

   – Это Ярославль. Один из городов нашего родного мира.

   Смятенный, я только кивнул, наблюдая за жизнью загадочного города урус-хаев.

   – А теперь... я хочу знать, кто перетащил изрядный кусок России сюда.

   Эта урус-хайка хоть понимает, что делает?

   Но вместо ожидаемого мной в глубинах души зрелища тронного зала Саурона появилась небольшая комната. В ней стоял длинный алхимический стол, за которым горбатый уродец-карла возился с какими-то препаратами.

   – Так, ясненько...– почти по-змеиному прошипела Василиса. – Вот кто нас сюда закинул...

   Я сглотнул и сказал:

   – А можно посмотреть будущее? Хоть ближайшее?

   – Хорошо. Но мы заглянем только на пару недель вперед.

   Час спустя я самолично проводил моих гостей до выхода из тронного зала и вернувшись в свою опочивальню, заснул спокойным сном без кошмаров.

   Впервые за много-много лет с того дня, как ко мне попал этот проклятый палантир. По незнанию и недомыслию я видел доселе только ужасные варианты будущего, а надо было просто думать о хорошем – именно в этом и крылась тайна всех палантиров...

  Где-то в Мордоре.

  Саурон в задумчивости перебирал ветхие свитки – остатки нуменорских знаний.

  – Винлокер... – вот бы выяснить, что это значит. – проговорил повелитель Мордора. – Интересно, что он делает? Хмм... Разобраться бы.

  Через час преданные орки усердно выясняли, кто такой винлокер и с чем его едят. Наконец торжествующие солдаты привели в тронный зал громадного тролля.

  – Вот. Его зовут Вин Локер! Он наверняка шпионит в пользу Западных земель! – важно сообщил начальник сауроновой стражи.

  – Так... – Саурон спросил у тролля – Что ты обычно делаешь, Винлокер?

  – Если властелину угодно так меня называть... – задрожал тролль – Я просто хрустальные плиты в шахте крошу. Нравится мне это дело...

  Саурон растерянно почесал затылок. Интересно бы выяснить, откуда эта молодая женщина узнала, что грозный повелитель Мордора в молодости был мирным шахтером? Ведь прошли-то сотни и тысячи лет!

  Глава 6.  И охотник бывает жертвой

   – Повелитель...

   – Говори, Охотник, – облаченный в нарядный зеленый костюм с множеством золотых и серебристых кружев, высокий, худой эльф с огромными острыми ушами, выглядывающими из-под прядей затейливой прически, холодно кивнул. Протянул руку к столику, взял искусно сделанную из детского черепа пиршественную чашу, отпил – с его толстых, чувственных губ стекла багряная капля.

   – Как я уже докладывал вам, Повелитель, орки Саурона прошли к Рунному морю...

   – Это не забота Высших эльфов – прозвучал холодный голос. – Пять тысяч лет назад синдарины и другие расы эльфов решили жить не так, как желали и решали мы, Высшие. Они начали видеть в жалких людишках... равных себе – и только потому, что люди умудрялись не покоряться Врагу. Ни Морготу, ни тем более Саурону. Тупые эльфийки начали находить в смертных людях особое достоинство... и рыцарственность, якобы недоступную нам, Высшим. – Голос Повелителя стал визгливым. – И однажды этот Элронд отверг мою нежную страсть, отказался стать истинным Высшим. Он сказал мне в лицо, что любовь женщины – это самое великое счастье на свете, и то, что я предлагаю ему – мерзость перед ликом Эру. А его воины разрушили нашу древнюю крепость, вотчину Высших Радужную Луну до самых глубоких подвалов! И не только разрушили, но и сделали так, что никто не знает, где стояла эта крепость! А мы, остатки Высших, ушли далеко оттуда. Ушли – но когда-нибудь вернемся. Чтобы показать всем этим зарвавшимся Низшим Эльфам их истинное место. Саурон победит и истребит все государства людей, разгромит заносчивых синдаринов, высокоумных нолдоров и наглых темных эльфов – обитателей берегов Рунного моря. И тогда они горько пожалеют... что изгнали нас, Высших. И вернутся к нашим ценностям, наивысшая из которых – презрение к женщине, как сосуду всякой мерзости. А я нанесу удар по ослабевшему Саурону...

   – Вы проницаете пелену будущего! – поклонился Охотник – Только...

   – И что, мой красавчик? – правитель томно повел плечами.

   – Странный купол света укрыл армию орков... и они исчезли. А на огромной территории близ Рунного моря из того же света появились человеческие поселения. Их жители явно очень давно не знали войн – у них нет крепостей.

   – Великолепно! – король спрыгнул с изящного трона с затейливой резьбой и прижав к себе высокого эльфа в палевом камзоле, запечатлел на губах Охотника поцелуй. – Мы устроим на людишек, посмевших занять Прирунье, Дикую Охоту. Они будут умирать от наших стрел... умоляя о пощаде!

   – Которую мы им не дадим. Наоборот, каждый из нас, Высших, будет придумывать для них красивую смерть, а выдумавший самую красивую смерть для человека несомненно станет вашим фаворитом – поддакнул Охотник с ноткой ревности.

   – Не беспокойся, красавчик – усмехнулся король – Ты уже пять раз становился победителем Великой Охоты. Сто пять лет прошло – и только тебе одному ведомо, на какие глубины боли и страданий можно опустить такое жалкое существо, как человек.

   – Помню – усмехнулся Охотник, взял чашу и отхлебнул. Довольно кивнул.

   – Превосходное вино.

   – Да – согласился король – Настоянное на крови нерожденного человеческого младенца. Жаль, что только я один знаю тайну приготовления этого вина.

   Жабий рот короля растянулся в неприятной ухмылке.

   – А теперь вот что – продолжил он – Прошу тебя, красавчик – установи слежку у границ земель этого неизвестного народа. Но смотри – нападать пока следует на одиноких путников и небольшие группы. Желательно доставлять их живыми в нашу новую крепость – Голубую Луну... Подождем, не попробует ли этот неизвестный народ начать заселение новых земель.

   – О, да – кивнул Охотник – Наша Охота будет такой, какой не знала вся история Высших!

   – И возможно, никогда не узнает – засмеялся король.

   Два эльфа склонились над картой Средиземья.

   Оба были правы – задуманная ими охота обещала стать самой необыкновенной охотой, только...

   Охотником было суждено стать кое-кому другому.

  ****

   – Хороший выстрел, Круз! – Иванищев довольно опустился на корточки рядом с подстреленной антилопой и начал снимать с нее шкуру.

   Круз кивнул. Переглянулся с товарищами.

   Вдруг они увидели мчащуюся к ним всадницу.

   – Это Светланиэль. – нахмурился Рысенков. – Похоже, в лагере что-то произошло!

   – Тревога! – скомандовал Иванищев.

   Когда эльфийка подскакала к охотникам, она выпалила:

   – Произошла беда!

   – Что?

   – Нападение на поселение! Был серьезный бой с Проклятыми! И этим уродам удалось похитить несколько детей и женщин. Также к ним в плен попал наш товарищ, Федор Сергеев...

   – Что за Проклятые? – нахмурился Иванищев.

   – Эльфы-изгнанники – поморщилась эльфийка. – Их проклял сам великий Эру, а Народ Эльфов изгнал их в великую степь на смерть. Мы все думали, что Проклятые давно истреблены орками и степными народами. Поверьте, даже самый жестокий орк в сто раз благороднее Проклятого эльфа... – Светланиэль содрогнулась.

   – Поспешим же!

  ****

   Сельчане гасили горящие руины двух домов, на улицах валялись трупы – и самих жителей разгромленной неизвестными деревни и странных воинов в зеленых доспехах.

  . На въезде в селение охотников встретил Карахов. Его правая рука была на перевязи.

   – Друзья, пойдемте, я сейчас кое-кого вам покажу.

   Вскоре бойцы отряда внимательно рассматривали связанного пленника.

   Увидев Светланиэль, пленник брезгливо скривился и выплюнул фразу на каком-то странном эльфийском, немного похожем на квенья.

   – Рэллауэ оудрагону аотиукарон!

   Обычно бледное лицо Светланиэль залилось краской гнева.

   – Ти! Ти дуоттари окусалос шмухаролаор Сауроно! Дальше эльфийка набрала полную грудь воздуха и выпалила сложнейшую смешанную тираду на квенья и русском.

   Пленник презрительно усмехнулся, но в его глазах блеснул оттенок уважения.

   – Что он говорит? – нахмурился Иванищев, припоминая знакомые ему слова эльфийского. – Как я понимаю, он тебя оскорбил?

   – Да... – вздохнула эльфийка – Это ведь Высший, они считают женщин грязью. В их глазах любовь это только отношения между мужчинами. Он... – я не в силах повторить это мерзкое ругательство. Я ответила ему, что тот эльф, который воюет против женщин и детей – наложник Врага... А как вы, урус-хаи, будете допрашивать его?

   Карахов задумался и улыбнулся.

   – Через полчаса он расскажет все.

   Он склонился над пленником, стянул с длинных ног эльфа сапоги, затем достал из кармана ручку и начал медленно водить ею по пяткам пленника. Эльф захихикал.

   – Отлично – улыбнулся Карахов.

   Через пять минут пленник хохотал, через еще десять он побледнел, начав понимать, что этот странный человек не собирается останавливаться.

   А через ровно полчаса, вздрагивая кончиками ушей и косясь на ужасного Карахова, эльф Ярамарос, боец Кровавых стрел, одного из лучших подразделений Дикой Охоты, спешил рассказать все, что знал, а Светланиэль не успевала переводить тирады пленника.

  ****

   – Бульк! – на голову обрушился поток воды

   Федор Сергеев закашлялся, чихнул, приходя в себя.

   – Ну, что, очнулся? – кто-то поинтересовался на квенья.

   Сергеев встряхнулся, осторожно повел взглядом. Перед его глазами переминались две обтянутые зелеными штанами ноги, обутые в изящные сапоги.

   Взгляд пошел выше – вот зеленая куртка, вот освещенное трепещущим светом факела спокойное, равнодушное лицо с тонкой чертой губ, вот холодные серые глаза, прямой нос, длинные светлые волосы, заплетенные в тонкие косички, падали на плечи, почти достигая широкой груди.

   – Нолдор? – попробовал определить Сергеев.

   Глаза эльфа сверкнули злобой, он пнул пленника в бок ногой:

   – Не смей так называть Высшего! – прошипел страж – Нолдоры – они предали все... Они посмели первыми из эльфов заявить о том, что людишки могут стоять на одном уровне с нами, несмотря на свой короткий век! Синдарины, нолдоры... они все исстари оказывали уважение женщине, хотя женщина мерзка и отвратительна любому Высшему одним только фактом своего существования...

   Битый час охранник распинался перед пленником, выплескивая всю ненависть к другим эльфийским народам.

   Наконец, когда охранник несколько успокоился, Сергеев задал простой вопрос.

   – Скажи, ведь это земля в союзе с водой взращивает и порождает все живое? Траву, деревья, животных...

   – Да – кивнул эльф.

   – Что ты бы сделал с тем, кто вырубил бы все деревья, выжег всю траву, осушил реки и озёра, истребил зверей и птиц, оставив только мертвую пустыню? Только потому, что почел добрым делом очистить землю от всего 'мерзкого перед великим Эру'?

   – Убил бы, или изгнал в пустыню – не сомневаясь, ответил эльф и с подозрением нахмурился: – Что-то я не пойму, к чему ты ведешь дело, урус-хай?

   – Подумай. Вспомни детство, вспомни, кто сидел около твоей кроватки, когда ты болел. И не спеши хвататься за кинжал – улыбнулся Сергеев, заметив движение руки эльфа к поясу. – Сначала подумай, а потом делай.

   Эльф прикрыл глаза, а Сергеев начал осматриваться.

   Он находился в темном, холодном каземате. Где-то монотонно – кап-кап-кап – капали капли. На одной ноге мужчины висело тяжелое чугунное ядро, а руки растянуты в стороны и прикованы к свисающим с мокрой, заплесневелой стены ржавым цепям.

   – Так... Если принимают такие меры безопасности, значит, боятся. Видно, нехило мы им всыпали в деревеньке... – констатировал Сергеев.

   Эльф открыл глаза и как-то странно посмотрел на человека.

   – Я понял, что ты хотел сказать. Сейчас пойду, доложу королю, что ты очнулся и он займется твоим допросом.

   И он скрылся за дверью из мореного дуба. Заскрежетал, поворачиваясь в замке, ключ.

  ****

   – Приветствую тебя, сэр Террор.

   – Приветствую тебя, Вадим, человек из иного мира – склонился дракон.

   Вадим Уксусов произнес:

   – Ты что-нибудь ведаешь о Проклятых эльфах?

   – АААррргх!!! – дракон страшно ударил хвостом по степной земле, отчего в ней появилась довольно глубокая ложбинка – Как мне про таких не знать? Хитрые и коварные. Воруют наших детенышей, на соседей нападают – да и еще умудряются их между собой стравить! Вот такие они, Проклятые эльфы. Надо было Нолдорам и Синдаринам их на Запад изгнать – разве мало на западе островов? Да нет, ушли Проклятые в степи. Видно, допекли они соплеменников своей заносчивостью и безжалостностью, раз все народы эльфийские от них отреклись...

   Уксусов погладил отросшую в путешествии бороду.

   – А сколько у них детей-то? Женщин?

   – Кхм... – дракон отчего-то смутился – У Проклятых, ну... это...

   – Однополая любовь? – угадал Уксусов.

   – Ну, примерно так – дракон брезгливо помотал головой. – А отношение к женщине у них самое что ни есть мерзкое. Сколько разных народов видел, а такого отношения не встречал и не понимаю. Женщина ведь силу от земли-матери получила великую, она одна может жизнь новым поколениям дать, и без мужчины детей вырастить. До сих пор помню, как мама меня 'на крыло ставила', летать учила. Как, когда я под лавину попал молодым, матушка моя меня из-под камней откопала, выхаживала... И ей отплатить самой черной неблагодарностью?

   – Среди женщин тоже всякие встречаются... – заметил Уксусов.

   – У нас это называют 'порченой породой', – кивнул дракон. – Только не всякая женщина такой вырастает, а если вырастает – вина больше на обществе лежит, чем на ней самой. Земля же не виновата, что на ней и сорная трава растет, и что худо родит. О земле просто надо хорошо заботиться – и оплатит она тебе великой благодарностью. Так же и женщина... – поступай с ней достойно, ибо она – в первую очередь Мать, дарящая жизнь следующим поколениям. Без женщины не будет потомков у рода, и потухнет его огонек. Благодаря самоотверженности женщины, ее готовности переносить боль дарения жизни, каждый из нас возрождается в потомках. Я и моя семья поможем вам, урус-хаи. Только учти, под стрелы Проклятых мы соваться не станем. Больно метко они стреляют.

  – Не беспокойтесь, сэр Террор, – сказал Уксусов – У меня есть план, как устроить Проклятым веселую жизнь.

  ****

   – Ну, что? – спросил его величество Нежениэль, правитель Проклятых эльфов – Что мы должны думать про слова пленника?

   – Он, смею полагать, издевается над нами, мой обожаемый король, – сказал палач, толстый эльф с мощными руками и короткими ногами.

   – Так... – король пожевал губами. – Как я понимаю, они 'пришли из другого мира' и 'про наше Средиземье они прежде знали только из книг какого-то профессора Толкиена'? Весьма интересно, но неправдоподобно. Вы выяснили, где этот Толкиен проживает? Хорошо бы допросить его на факты данных про то, откуда ему стало ведомо про Средиземье.

   – Профессор давно скончался. А жил он в Великобритании.

   – Странное государство. Никогда не слышал. А уверения эльфов Прирунья, что часть их предков пришли из иного мира, ведомые волшебником Мерлином... – это недостойные внимания бабушкины сказки.

   – Мой король – осторожно заметил палач. – Но откуда появился этот народ? Так быстро...

   – Как мне не знать эти премудрости? – подбоченился король. – Тут замешана неизвестная нам форма магии. Все просто. Присылают несколько магов, один возводит дома, другой открывает порталы, а потом через порталы в наши земли перебираются простые люди. Правда, как устроить такую магию, я не представляю! А в нашем пленнике... я ощущаю особую магию – магию Слова.

   – Магия Слова?

   – Она самая. Этот человек – бард. Умеет сплетать слова в узор повествования. Но он – куда сильнее гондорских бардов! – король понизил голос. – И хорошо, что пленник сам не знает о своей истинной мощи своей власти над Словом. Иначе бы мог нам устроить падение королевства – здесь Нежениэль внезапно замер.

  ****

   Пять драконов парили высоко в небе. Они несли на своих спинах небольшие кабинки, где с относительным комфортом устроились люди.

   Карахов улыбнулся Светланиэль:

   – Вот видишь, а ты боялась!

   – Ничего – смущенно усмехнулась эльфийка, проверяя гибкость своего лука, – Просто прошло много лет со времен, когда в Средиземье прилетали не такие злые, как Смог, драконы. Вот я и опасалась за тебя...

   – Я беседовал с Террором – сказал Уксусов – Он объяснил, что драконы собирают сокровища не потому, что так уж алчны до золота. Количество богатств у дракона – это его статус среди соплеменников. За сильного дракона, сумевшего собрать много сокровищ, с радостью пойдет замуж любая дракониха. Или скажем, ее отец примет хороший выкуп за невесту, если ее род очень уважаемый и почтенный.

   – А Смог?

   – Он влюбился в прекрасную принцессу драконов, – ответил Уксусов, – но ее отец потребовал огромный выкуп. Тогда Смог отправился в Средиземье, собрал сокровища, но вернувшись, узнал, что девушка была отдана за другого. Разгневанный Смог решил отомстить всем драконам и разгромил столицу гномьего королевства – город Дейл, а также захватил его сокровища.

   – Но как гномы и драконы между собой связаны? – недоумевали соратники.

   – Драконы в те времена иногда прилетали в город Дейл – обменять золото и серебро на знаменитые изделия гномов, а также привести в порядок собственную чешую, – отполировать ее, заменить поврежденные чешуйки. Поступок Смога разрушил отношения гномов и драконов – теперь драконов воспринимали как заклятых врагов всего Средиземья. Поэтому они перестали посещать Средиземье, практически никуда не выбираясь из своих гор. Лишь драконихи изредка прилетали в степи Рунного моря, чтобы отдать под присмотр ллирам своих маленьких драконят.

   – Правильно – проворчал, жуя кусок мяса, дракончик – ллир Годзилко. – Ох, и непослушные они, маленькие драконята – вечно норовят птиц обгонять в полете, с нами борются, бывает, пламенем дерево какое подпалят, вопросами о мироустройстве заваливают...

   – Снижаемся – объявил Террор – Мы у границ земель Проклятых эльфов. Дальше лететь не советую – их наблюдатели мигом нас засекут.

   Когда драконы опустились на большую поляну, а группа Карахова разгружала свой скромный груз, внезапно послышался звучный голос на чистейшем русском языке:

   – Стойте, где стоите!

   И на поляну из кустов вышли трое бритоголовых парней...

  ****

   – Ваше королевское величество! – в зал вошел приземистый широкоплечий гном в плетеной кольчуге и черных штанах – Я, роттенфюрер Рофин, принес важные вести для Вашего величества! Произошло нападение на шахту.