Текст книги "Тренировочный день 7 (СИ)"

Автор книги: Виталий Хонихоев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

– Нельзя так. – уверенно говорит Светлана: – если любовь, то на всю жизнь и одна. А это все… гадость и непристойность. Такие женщины они… нельзя с ними.

– Ну так ты расскажи, что там у вас произошло. – говорит Марина: – поссорились вы с ним или как? А то ты не говоришь, а мы гадать должны?

– Да чего там говорить. – машет рукой Светлана: – вы же знаете как у нас с ним получилось. Я ведь Батора в качестве мужчины не рассматривала вовсе, он же трепло и необязательный. И бабник тоже вон как Витька. Но как-то завертелось… он оказывается умный и с юмором и вообще… приятно с ним. Можно поговорить о чем-то, посидеть. Сходить куда-то. В общем… ну ухаживать он стал. И вроде не такой дурак оказался. И даже слова всякие знает. И… – Светлана покраснела и опустила голову, рассматривая свои пальцы на руках.

– Ага. – кивает Марина: – значит и трахаться умеет, поняли.

– Маринка! – вспыхивает Светлана, вскидывая голову: – ты чего⁈

– А то я не вижу, как у тебя щечки порозовели. – хмыкает Марина: – все вижу. Значит умеет…

– Ну хорошо! Умеет! Довольна⁈

– Да я-то ладно. Лишь бы ты довольна была… это ж не я с ним в нашей комнате обжималась постоянно…

– Маринка!

– Все-все, молчу… – Марина делает вид что запирает губы на замок и выкидывает ключ. Светлана смотрит на ее испытующим взглядом, Марина пожимает плечами.

– Ну… ладно. – вздыхает Светлена: – в общем сперва все хорошо было, а потом он борзеть начал. Вот прямо на глазах. Я чувствую, что он ко мне относится уже не так как в начале, понимаете? Раньше с трепетом… и стихи читал и всю ночь не спал и все такое… а сейчас – с пренебрежением даже! А я не хочу чтобы ко мне вот так относились!

– Так – это как? – подает голос Виктор.

– А?

– Ну ты вот сказала, что не хочешь, чтобы к тебе «так» относились. Так – это как? – уточняет вопрос Виктор.

– Вот так! С пренебрежением!

– Да чего он сделал-то⁈ – не выдерживает Айгуля, до сих пор помалкивающая: – что сказал? Или кинул в тебя чем⁈

– Не знаааю! – на глазах у Светланы появляются слезы: – я чуууувствуууую! – и она начинает рыдать в голос. К ней тут же подсаживается Марина и обнимает ее за плечи. Она бросает гневный взгляд на Виктора.

– Удивительная штука. – ворчит тот: – я уже чувствую себя виноватым. Хотя еще не знаю в чем.

– Наверное он себе бабу завел. – невпопад отвечает ему Айгуля: – а чего? У женщин интуиция, знаешь ли. Я вот всегда знаю, когда ты, Полищук, себе новую бабу заводишь. У тебя ж все на лице написано, там такая отвратительная лыба играет.

– Точно! – Светлана перестает рыдать и поднимает голову: – точно! Наверняка у него кто-то еще есть! Вот скотина! Вот урод! Я его убью!

– А ведь так хорошо сидели. – вздыхает Виктор: – ну чего ты завелась, Свет ну? Ничего еще не ясно, а все твои претензии так и вовсе сводятся к «чувствую, что мною пренебрегают». Ты как Вито Корлеоне в «Крестном Отце», понимаешь? «Ты пришел просить о поцелуе, Батор, но ты делаешь это без уважения…»

– Я чувствую! Понимаешь⁈ Он мною пренебрегает, а я не позволю так с собой обращаться! Еще и девку себе завел какую-то! Все, поехали назад, я его убивать буду! – Светлана вскакивает с места: – я его зарежу!

– О, господи. Да успокойся ты уже! – закатывает глаза Марина: – плюнь ты на него! Расстались и расстались, чего там уже. Если не склеишь обратно ничего, то лучше расстаться. И не надо никого резать и куда мы на ночь глядя поедем? Решили на два дня, значит на два дня и все тут. В понедельник его зарежешь.

– В самом деле, Свет. – говорит Айгуля: – мужики все козлы. Даже Витька. Особенно Витька. А если хочешь Батору отмстить, то ты просто в городе себе любовника найди и все дела.

– Принцип талиона. – кивает Марина: – око за око и любовника за любовницу.

– Так вы много куда дойти можете. – качает головой Виктор: – с такими-то принципами.

– Ты лучше Светку помоги успокоить, а не умничай. Видишь же в каком она состоянии. А если ночью она решит всем мужчинам мира отомстить, а тут на несколько километров вокруг ты один представитель мужского рода. Как спать будешь?

– В самом деле, Свет, ты чего? – переключается Виктор: – завтра покупаемся, шашлыки поедим, мясо как раз успеет замариноваться. Песни попоем, повеселимся и после обеда домой поедем. В кои-то годы из города выбрались…

– Ой, отстаньте! Ладно, ладно, зарежу его в понедельник… подожду два дня…

– Сегодня я спасла жизнь одного человека… хотя это ж Батор. – говорит Марина: – тоже мне человек. Надо будет с него в городе денег стрясти за спасение жизни.

– Витька, а ты где спать будешь? Палатка четырехместная… в машину собрался? – накручивает черный локон на палец Айгуля.

– У меня спальник есть. Тут и постелю – у костра. Чтобы комары не сожрали совсем. Ладно. – Виктор встает и оглядывается по сторонам, потягивается: – пойду в кусты схожу что ли… так сказать проверю периметр…

Глава 7

Его все еще беспокоила та пачка от «Беломорканала», которую он нашел во время рекогносцировки у входа в пещерный комплекс. Впрочем, одна пачка ничего не значила, люди мусорили везде, даже в Антарктиде трудно найти не загаженный участок, везде лежат какие-нибудь окурки или там бутылки, пустые жестянки от консервов и прочее. Его скорее беспокоило то, что пустая пачка была одинока как перст в пустыне. Если уж тут кто и побывал, то должны быть и другие признаки – окурки, например. Вряд ли человек, который выбросил пустую пачку «Беломорканала» озаботился тем, чтобы не просто выкидывать окурки, но зарывать их в землю, пряча от вероятной погони или в заботе об окружающей среде. Ну и потом, где пачка «Беломора» – там должны быть и экскременты. Выходя в поход «дикарями» советские люди редко утруждали себя тем, чтобы выкопать полевой туалет и зачастую просто гадили, где не попадя, как правило за ближайшими кустами. И да, в окрестностях он нашел признаки того, что люди сюда ходили, но все они были старыми, как минимум прошлогодними, а вот пачка «Беломора» была белой, невыцветшей, она явно не зимовала тут, еще не стала желтоватой под дождями и солнечными лучами. Парадокс. Как будто кто-то тут на вертолете прилетел и пачку эту выбросил в окно.

Несмотря на то, что он служил в ГРУ и даже работал «на морозе», то есть в капиталистической стране, выполняя задание партии и правительства, Наполи понимал свои ограничения. Он не умеет читать лесную книгу следов как какой-нибудь Дерсу Узала или там Чингачгук Большой Змей. Это только в книжках и фильмах есть супергерои, которые умеют все. В жизни же если ты работаешь на какую-нибудь Контору, это еще не означает что ты обязательно будешь хорош во всем, как Джеймс Бонд или Джон Рэмбо. И даже в кино у Джеймса Бонда и Джон Рэмбо разные амплуа. Джеймс Бонд лучше чувствует себя на светском приеме во дворце или в казино, в отеле и на концерте оперной дивы, в пуленепробиваемом смокинге с неизменным Walther PPK и конечно же «взболтать и не смешивать». В то время как Джон Рэмбо – это грязь, кровь, тяжелый пулемет в руках, джунгли и гуки на деревьях.

И подготовка у этих двоих должна была существенно отличаться. Вот и Наполи – был агентом влияния и посредником. И в большей степени его обучали не тому, как прятаться по лесам с пулеметом в руках, а как «читать» людей, как следить за кем-нибудь в городе, как узнавать, что за тобой следят и как скидывать слежку. Как разговаривать с людьми, как узнавать их слабости и вербовать их, как опознать, что твоего коллегу перевербовали, как соблазнить девушку или подружиться с мужчиной, как незаметно отравить кофе или чай и еще много чему. Но все это – прикладные умения для того, чтобы оставаться незаметным именно в городе.

Конечно, у них были курсы по ориентированию на дикой местности и основы выживания на природе – на всякий случай. Но это были именно курсы, и он прекрасно отдавал себе отчет в том, что по сравнению со специалистами, с каким-нибудь охотником-эвенком, он топает как слон и дышит как пылесос, что несмотря на всю свою подготовку, в лесу он всего лишь еще один горожанин, просто немного более подготовленный. Причем подготовленный не в смысле подготовки физической, а скорее психологической – с тем, чтобы не паниковать и принять обстоятельства спокойно, не принимая поспешных решений.

Так что Наполи не испытывал иллюзий относительно своей эффективности в сибирской тайге, тем более что подготовку в отношении выживания в дикой природе ему проводили совсем в других климатических условиях. В конце концов его предполагаемым театром действий была средняя Азия. Турция, Иран, Сирия, даже Африка. Он знал, как избежать обезвоживания, как искать воду и обеспечивать себя укрытием, знал какие плоды не стоит есть и с какими животными лучше не связываться… но все это знание было совершенно бесполезно там, где он находился сейчас. Он даже начал жалеть, что устроил эту поездку именно к водопадам, в городе он чувствовал себя увереннее. Да, в городе немного сложнее не попасться людям на глаза, инерция мышления заставила его выбрать удаленное место для того, чтобы решить проблему с человеком, который прикидывается обычным физруком. Непосредственно в момент он и не думал сильно, принял решение скорее эмоционально, но сейчас понимал, что за такое планирование операции его бы в Бюро по голове не погладили. Ладно если бы у него была группа прикрытия, если бы была уверенность в том, что потом никого искать не будут… но такой уверенности у него нет. Пропадет этот Полищук, вот выйдет в кусты и пропадет… ага. А что потом? Марина говорила ему что за рулем будет Батор и тогда все было более-менее – поищут, поищут, да уедут на второй-третий день. Однако Батор, кавалер Светланы – не поехал с ними и за рулем белой «Нивы» оказался именно Виктор. Скорее всего никто из девушек не умеет водить автомобиль. А значит они и не уедут отсюда никуда. Так что прежний план, который заключался в том, чтобы «дать по голове, оттащить в пещерку, допросить и скинуть тело в провал» – уже под сомнением. Потому что, если девушки не в состоянии уехать… кто знает какие решения они примут. Самое рациональное – выбираться пешком вдоль дороги, выйти на трассу и уже там голосовать в поисках помощи. Однако рациональность и девушки – непредсказуемый коктейль, они могут и остаться, искать, потеряться, у них могут закончиться припасы… а потеряться в лесу, если ты кого-то ищешь – плевое дело. И вот уже у него на руках не один пропавший физрук, а целая группа. И тут уж без поисковых групп с собаками и вертолетом не обойтись. Тут уж в области все МВД на уши поставят, а не только лесников и пожарных и структуры гражданской обороны плюс внутренние войска конечно же. А такой кипиш ему ну никак не нужен.

Он и сам добирался до дороги на водопад на мотоцикле, оставил следы. Городской житель не увидит, но если специалисты будут искать, то как ты следы не заметай – все равно заметят. Особенно если с собаками. А оставлять так называемый «сюрприз» для собак, в виде мелкой пудры с резким запахом, отбивающий ищейкам охоту вынюхивать следы – это все равно что расписаться что тут был человек, который очень не хочет чтобы его нашли… а еще этот человек предполагал что его будут искать с собаками и знает что делать, чтобы сбить их со следа. Достаточно специфическое описание, не так ли? «Сюрприз» можно оставлять если время главный фактор, если по следам уже летит поисковая группа, а тебе нужно выйти в район эвакуации. А если ты остаешься тут жить, если никуда не уезжаешь, то такая тактика скорее вредна, чем полезна.

К сожалению, чтобы не вызывать подозрений, он выехал на водопады заранее и уже оборудовал себе временный схрон в лесы и пункт наблюдения выше на скале, и о том, что в поход отправился только Виктор, а друг Светланы Батор – остался в городе, он узнал только по факту приезда развеселой компании.

Он поерзал на локтях, устраиваясь поудобнее и поднес к глазам бинокль, разглядывая то, что творилось в лагере у костра. Компания разбила палатку, приготовила еду и сейчас развлекалась игрой на гитаре и песнями у костра, ничего необычного. Что же… еще несколько часов и они заснут. Тогда можно будет спуститься вниз, к своему схрону. Разбираться с Полищуком в такой ситуации было не с руки, слишком много случайных факторов, вся эта затея легко могла выйти ему боком. Одно дело, когда взял физрук и пропал в лесу, мало ли что бывает? Тайга на то и тайга, что тут люди пропадают. И совсем другое, если вся группа пропала, тут централизованные поиски и возбуждение уголовного дела по факту пропажи неизбежно. И если окажется что тот, кто выдает себя за Полищука на самом деле не вышел в отставку, а является, скажем действующим оперативников и все еще работает на Контору или Бюро, то расследовать все будут под микроскопом. И если за дело возьмутся специалисты Конторы, к услугам которых все самые современные достижения криминалистики, то… да тут достаточно зайти, с другой стороны, вообще-то. Обычный вопрос «а с кем товарищ Полищук в последнее время поссорился?» – выведет следствие к Давиду и его отцу. И в конечном счете – к Наполи. До тех пор, пока нет уголовного дела и въедливого следователя – все нормально. Пропал человек и все тут. Нет тела – нет дела. Но это не работает если пропал не один. Тем более если – группа.

Так что он, Наполи, только время зря потратил. Но и уезжать прямо сейчас нельзя, услышат, вечером и ночью звук мотора далеко разнесется. Подождать до завтрашнего утра, переночевать в схроне, а там уже – завести мотоцикл и уехать в город, там даже если и услышат – значения не придадут. Нет, вообще-то он и так мог спуститься и мотор завести, кому какое дело, уж алиби он себе найдет, но всегда остается вероятность что Полищук именно действующий оперативник. И если он его заметит… самый вероятный вариант – доложит куратору в Конторе. И начнется раскручивание… а он тут для помощи Семье, а не для того, чтобы внимание лишнее привлекать. Так что… подождать до утра.

Он снова прильнул к биноклю. Полищук и девушки сидели у костра, он видел, как Марина смеется над какой-то шуткой, запрокинув голову и держась за живот. На секунду он испытывает острое сожаление от того, что не сидит сейчас рядом с какой-нибудь девушкой у костра, не поет песни, не шутит и не отдыхает душой и телом. Как всегда, кому-то нужно работать и сейчас этот кто-то – он сам.

Он опускает бинокль и прислушивается. К вершине скалы доносятся только отрывки звуков, о чем говорят, над чем смеются там внизу – решительно непонятно. Впрочем, Наполи мог предположить… не в деталях, но скорее общий ход беседы. Песни, анекдоты, подшучивания друг над другом, рискованные шуточки на грани фола… все это сближает людей. Полищук, судя по его поведению не просто ликвидатор, скорее один из агентов-универсалов, столь ценимых Бюро и Конторой, такой, который ближе всего к профилю Джеймса Бонда, который и полевой допрос провести может и в городе исчезнуть и в доверие втереться, а при необходимости и в прямую конфронтацию сможет во весь рост. Это его и подводит… ну не бывает таких физруков как он. Слишком уж образован, много знает, язык подвешен так, что заговорит любого… такие в институт физической культуры не идут. Таким место на кафедре политологии или журналистики, может в юриспруденции. Главная задача всех разведок не обучить кого-то с уровня ниже нуля, а найти уже талантливого человека и улучшить его таланты, компенсировать недостатки, научить владеть собой и своими преимуществами в полной мере. Из заикающегося от неуверенности в себе можно сделать оратора, а из тюфяка и рохли – вырастить бойца… но намного лучше делать это на основе уже имеющихся талантов. Контора и Бюро могли позволить себе выбирать лучших из лучших, самых перспективных и уже на этой базе выковывать свои кадры. И этот Полищук был как раз таким – по нему было видно, что он и в базовой своей комплектации был весьма уверенным в себе и обаятельным сукиным сыном. А годы спецподготовки только отточили его умения, вон как на него Марина смотрит… и ничего он не ревнует. Кто ему эта Марина? Так, просто человек, приближенный к объекту «Полищук». Если бы дело было «на морозе», там, за Железным Занавесом, то он мог бы сделать с ней… всякое. Перевербовать. Устранить. Все, что прикажут. Однако… он уже не на службе и может сам принимать решения и ставить сам себе задачи… а потому у него и нет необходимости устранять ее. Более того, он может принять решение, которое исключает подобное. И не потому что она ему нравится… просто так будет легче.

Он снова поднял бинокль, глядя на компанию у костра. Не слишком ли она близко к этому Полищуку подсела? И… вот принял он решение, что не будет ликвидатора устранять… не потому ли, что тогда велик шанс что и она пострадает? Неужели… он опускает бинокль и мотает головой. Нет, быть не может. Кто такая эта Марина вообще? Просто девушка, да еще и малограмотная, из малообеспеченной семьи, простушка, которая дала себя в квартиру завести на первом же свидании… в конце концов есть негласные правила, которые гласит что именно нужно делать с объектом интереса, с которым планируется установить эмоциональную связь. Так вот, в случае если объект интереса мужчина, то девушкам – «медовым ловушкам», рекомендуется как можно дольше оттягивать момент физической близости, потому что мужчина должен завоевывать. Чем больше он понесет потерь, приложит усилий – тем ценнее будет приз. А эта Марина – просто дала ему на первом же свидании, даже альбом с марками доставать не пришлось… простушка. Так что у него нет никакого интереса в отношении Марины… тем более что предыдущие ее парни тоже не блистали… ничем. Вот совсем ничем. Все трое, о которых он навел справки… и зачем спрашивается наводил, если ему все равно?

Он ворочается и прикусывает губу. Ну хорошо, думает он, хорошо. Ладно, понравилась она мне. Именно тем, что не похожа на тех женщин, которые продумывают свои ходы, кокетничая и высчитывая на каком именно свидании дать расстегнуть пуговку, а на каком – поцеловаться. Он привык что с ним играют, его обучали такой игре, игре в которой тот, кто раньше показал эмоциональную слабость, кто первый привязался – проиграл. Но Марина совсем не такая… она вся как на ладони. И это… неожиданно. Пары из них не выйдет. Вот никак. Он – слишком сложный, она – слишком простая. Хотя… может быть ему такая и нужна?

Он представляет как именно Марина среагировала бы на его признание в том, что он на самом деле – бывший разведчик, человек Бюро, агент ГРУ «на морозе». Как бы среагировала? Да никак. Сказала бы «хорошо» и «снимай обувь, я тут помыла, нечего по чистому». Вот и все.

Он снова поднял бинокль и навел его на компанию у костра. Мысленно представил себе перекрестье оптического прицела СВД, поймав в верхнюю галочку лицо этого Полищука. Мысленно же положил палец на холодную сталь спускового крючка и задержал дыхание… если бы у него в руках была винтовка, то с этим выдохом жизнь одного удачливого ликвидатора закончилась бы… он довел давление на воображаемом спусковом крючке до предела и…

В этот момент Виктор Полищук поднял голову и встретился с ним взглядом! Он поспешно убрал бинокль и опустил голову, стараясь не дышать.

Как⁈ – билась в голове мысль. В голове метались догадки, от самых диких и до рациональных… должно быть объяснение! Случайность! Случайность, никак иначе! Скала – в ста пятидесяти метрах, плюс вверх еще метров десять, поздний вечер, даже ночь, освещение – луна и та за облаками. Объект сидит у костра, он практически ослеплен пламенем костра, не может он его увидеть! Даже днем чтобы его оттуда увидеть нужно мощную оптику использовать… никак он его увидеть не мог! Просто случайность!

Он выдыхает, берет себя в руки. Контроль, прежде всего контроль, никакой паники. Пусть даже его противник – универсальный агент Бюро из тех самых «код альфа», но ведь и он не лыком шит! Он – бывший офицер ГРУ, работавший «на морозе», три года специально подготовки и пять лет активной работы за «Железным Занавесом», в то время как некоторые и полугода не выдерживали! Он хладнокровен и спокоен, он уверен в себе и… даже если произошло худшее и этот Полищук раскрыл его местонахождение – у него все еще есть время! Сигнальный ловушки, установленные на единственной тропе – не дадут застать его врасплох. А за то время, что противник будет продвигаться к скале – он уже успеет уйти. Вопрос времени и расстояния, он сделал все как надо… и вообще это все воображение. Вот сейчас он снова поднимет бинокль и увидит, что это – случайность. И что это был просто взгляд в пустоту, не более…

Он поднимает бинокль снова, осторожно подносит его к глазам и находит взглядом компанию у костра… ага, как он и думал, Полищук смотрит уже в другую сторону, обнимая одну из девиц, высокую спортсменку из Средней Азии.

Наполи выдыхает. Все хорошо, думает он, все хорошо, никто его не заметил… он осторожно начинает собирать свои вещи, упаковывает бинокль. Нужно уходить. Сперва вниз, к схрону, там дождаться утра и уехать, раз уж решил «отбой» операции сделать. Единственное что его беспокоило на подсознательном уровне – та самая пачка «Беломора»…

Он осторожно спускается со скалы, следя за тем, куда ставит ногу. Тихо, аккуратно, спокойно. Иногда все же под стопой предательски хрустит сухая ветка или шуршит куст, выпрямляясь. Наконец он внизу, у подножия скалы. Глаза уже привыкли к рассеянному свету луны, в нем все кажется немного другим чем при свете дня. Но он знает где именно он оставил свой схрон, вот тут, у кривой сосны, немного левее…

Он садится на корточки и прикусывает губу. Схрона нет. Нет мотоцикла, нет рюкзака с едой, припасами и патронами. И самое главное – нет винтовки, которую он взял с собой «на всякий случай».

Только без паники, думает он, только без паники… должно быть рациональное объяснение. Хотя куда уж рациональнее, если бы кто случайно наткнулся бы, то шум бы подняли, в лесу никто так тишком не уводит… а это значит что чертов Полищук действительно агент Бюро или Конторы. И что у него своя группа прикрытия есть и что пока он тут виды в бинокль разглядывал, его пасли! Черт!

Он сглатывает слюну и оглядывается. Никого не видно. Но это еще ни о чем не говорит. В данный момент он может находится под прицелом, вокруг могут таится профессионалы, а где-то уже готовится тихий и уютный закуток для полевого допроса третьей степени интенсивности.

Как там говорят на Дальнем Востоке? Если ты видишь тигра – это хорошо, значит он на тебя не охотится. Почему? Да потому что если бы он на тебя охотился, то ты бы его не увидел…