Текст книги "Новая жизнь. Финал (СИ)"

Автор книги: Виталий Абанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Да ради бога – пожимает плечами высокий: – ходите с нами. Только не мешайтесь под ногами. – он коротко стучит кулаком правой руки в левую половину груди: – да пребудет с вами дар.

– Эээ… – хмурится Оя, не зная, как на это реагировать. В этот момент на них налетает ураган в синей юбке с белыми цветочками.

– Аримару-кун! Птиц и Сэм! Я так рада! А вы к нам сегодня зайдете? А у нас забор надо поправить! Вчера какие-то идиоты на автомобиле врезались! А начальницы не было, она в «Логово» уехала! Птиц, а ты правда умеешь? А покажи! Аримару-кун, пусть он покажет, ну пожалуйста! – затараторил ураган в женском обличье и Оя еле сдержалась от того, чтобы не прикрикнуть на эту трещотку, чтобы та заткнулась.

Высокий, которого звали Аримару – только вздохнул и взялся за переносицу. И стал очень спокойным тоном объяснять. Что да, они сегодня зайдут и забор поправят. Нет, не сами. Этих идиотов на белой машине они уже нашли, вот эти идиоты и сделают забор. А они присмотрят. Да, Птиц умеет, но показывать ничего не будет. Не на улице же. Что значит «а я сейчас платье сниму»? А полицию рядом видишь? Да, это Оя Три Проповеди, та самая. Да, с ней Кента-сан дружен. Говорят, вместе их видели … и не раз. Почему такая красная? А… ну кто ее знает, стесняется, наверное. Что? Да, сам не ожидал, по рассказам она посмелее будет. Тройничок я ей не предлагал, у меня и одной-то девушки нету. Что значит – ты моя девушка?! О таких вещах заранее предупреждать надо, Киоко-тян. Не смей предлагать такое от моего имени! Оя-сан, прошу за нее прощения, я ни в коем случае не хотел вас обидеть. То есть если вы не против… смотри-ка, а действует Дар Любви! Видели, парни – действует! Ну и что, что отказала – разговор-то про это пошел!

Девушка по имени Киоко кивала, говорила, что очень рада видеть, так сказать лично познакомиться, у нее оказывается цель есть – познакомиться со всеми, с кем у Кенты … было. Правда это все труднее и труднее… круг ширится.

– Н-не было ничего у меня с ним! – решительно врет Оя Три Проповеди и кидает предупреждающий взгляд в своего стажера. Морико-тян надувает розовый пузырь жвачки и Оя успокаивается.

– Да не было и не было! – кивает высокий бандит: – вон у нас с Киоко тоже ничего не было. И у Сэма тоже, а его девушка уже к ней ревнует. Сплетни. И зависть. Киоко, а ты с каких пор моя девушка?

– Не помню – признается та: – но, наверное, дня два или три как. Помню я проснулась и такая – а не помять ли мне Аримару? И что-то такая вот мысль мне понравилась. А как я могу тебя мять, если мы с тобой не пара? Мне и так Косум-сан говорит, чтобы я перестала парней уводить, а я куда их увожу? Они сами. А у тебя девушки нет. Значит мы пара.

– С такой логикой трудно спорить – замечает Аримару: – а ты девушка привлекательная, чего скрывать. А давай. Будем пара. Ты вообще цветы любишь? Птиц, будь другом…

– Уже! – бандюган пониже ростом протягивает из-за спину букет цветов: – вот.

– Удружил. – высокий перехватывает букет и протягивает девушке: – вот. Будешь моей девушкой, Киоко-тян?

– Ой! Какая прелесть! – прижимает ладошки к щекам та, а потом – обнимает высокого за шею. Они целуются.

– Ты у кого букет украл? – спрашивает Оя у Птица и тот разводит руками.

– Обижаете начальник – говорит он: – я вон на углу у Куро-сана купил. Чего я, бандит какой?

– Бандит – кивает Оя: – все вы бандиты, просто не пойманы еще.

– Босс, а она мои конституционные права нарушает – говорит Птиц, дергая высокого за рукав. Тот с сожалением отрывается от поцелуя с Киоко и вздыхает.

– В этой стране такое происходит довольно часто – говорит он: – полиция вообще предвзято относиться к людям, навешивая на них ярлыки и даже фабрикуя материалы дела. Коррупция и непотизм в органах власти разлагает структуру общества. Хотя уж кто-кто, а офицер полиции точно должен знать что называть человека бандитом до того, как в отношении него вступит в силу приговор суда – незаконно. Но здесь это сходит с рук, Птиц, смирись. Просто будь немного выше этого…

– Окей, босс… – вздыхает Птиц и поворачивается к Ое Три Проповеди: – я не бандит, госпожа полицейская, но я на вас не в претензии. Вы просто коррумпированный и некомпетентный офицер полиции, который не видит всей картины мира.

– Что?! – хлопает глазами Оя: – да как ты…

– Это ничего – кивает ей Птиц: – я все понимаю. Вам просто нужно оправдание для вашей полицейской жестокости. Вы можете даже меня своей палкой перетянуть по хребту – я не обижусь.

– Это я – коррумпированная?! – вскипает Оя: – да вы на себя посмотрите! Ходите… все в татуировках! Очкарика чуть не обидели!

– Точно – поддакивает ей Морико-тян: – кошелек ему вернули! Как вы могли!

– Помолчи, Морико! Ты не помогаешь!

– У вас опять жвачка на лице – указывает высокий: – она всегда так… прилипает?

– Дайте я вам помогу… – глядя как Морико в очередной раз достает зеркальце и пытается стереть остатки жвачки с щеки – вызывается Киоко и попросту слизывает розовый ошметок с кожи стажера.

– Точно Дар Любви действует – делает вывод высокий: – я такого в жизни не видел. Только на порно хабе. В разделе «горячие девушки в форме».

– У меня есть форма – откликается Киоко: – горничной и пожарника. Чтобы спасать из огня страсти.

– Как форма пожарника может быть привлекательной? – удивляется Морико, потирая щеку, которую только что облизала Киоко и Оя задумывается, чем именно является облизывание щеки полицейского при исполнении обязанностей – нападением на сотрудника полиции или же неповиновением законным требованиям сотрудника полиции? И … а если облизали не только щеку? Она опять чувствует, как жар бросается в лицо. Она краснеет. Ксо.

– Еще как может! – говорит Киоко, хватая высокого бандита под руку: – когда мускулистый мужчина, перепачканный в саже и закаленный огнем – медленно стягивает с себя пожарную робу…

– Ааа… – кивает Морико: – ну если так… а скажи, Киоко-тян, ты на полном серьезе сейчас вот Ое-сан предлагала тройничок? Потому как…

– Морико! – прерывает ее Оя. Боже, что за наказание у нее вместо стажера! Нельзя так!

– А… это элемент психологической обработки – откликается Морико: – я их сейчас обработаю, а потом они во всем признаются. Сделаю вид, что одобряю все их сомнительные с моральной точки зрения сексуальные практики.

– У нас сомнительные с моральной точки зрения практики? – спрашивает Киоко у высокого и тот вздыхает.

– Пока у нас никаких практик еще не было – терпеливо отвечает он: – ты же моя девушка вот как пять минут всего.

– А! Точно! – моргает глазами Киоко.

– Но я искренне надеюсь, что они таковыми будут – продолжает высокий и улыбается: – крайне сомнительными и крайне сексуальными.

– И крайне практиками! – выбрасывает кулак в воздух Киоко: – да!

– А я буду крайне осуждать. И внедрятся – кивает Морико: – а потом они проникнутся к нам доверием, а мы узнаем, где они хранят золото!

– Нет у нас никакого золота – отвечает ей Птиц.

– Все пираты так говорят, меня на мякине не проведешь. – грозит ему пальцем Морико.

– Они не пираты, они бандиты – поправляет стажера Оя Три Проповеди.

– Босс, она снова нарушает мои конституционные права!

– В этой стране такое происходит довольно часто, полиция вообще предвзято относиться к людям, навешивая на них ярлыки и даже фабрикуя материалы дела. Коррупция и непотизм в органах власти разлагает структуру общества…

– Нету никакой коррупции! Я – честный офицер, а вы идете со стариком Сакамото в книжном разбираться, потому что он «рот разевать стал»! Я не позволю этому случиться!

– Это еще почему? Вы принципиальный противник акупунктуры? – уточняет высокий и Оя хмурится, не понимая.

– То, что у Сакамото-сана челюсть выпадать вперед стала и судорогой сводить – это как раз акупунктурой и лечится – добавляет Птиц: – два-три сеанса и пройдет. Перестанет рот разевать.

– Не поняла. Так вы к Сакамото идете его лечить?

– Это визит социально ответственных граждан. Мы исполняем свой долг помогать людям – пожимает плечами высокий: – у нас теперь новый босс, новая религия и конечно Дар Любви!

– Дара Любви не существует… – слабым голосом говорит Оя.

– Да, да… – подмигивает ей высокий, обнимая Киоко за талию: – так всем и говорите Оя-сан…

– Оя-тян! Лучше пусть существует! – горячо шепчет ей на ухо Морико: – пусть! А то, если не существует, тогда мы с вами в тот раз… эээ… просто девушки легкого поведения получаемся! Сами подумайте!

– Дар Любви существует! – выпрямляется покрасневшая Оя: – но я запрещаю вам применять его на гражданских и несовершеннолетних!

Глава 9

– Полагаю ты хочешь знать, зачем я позвал тебя сюда? – говорю я, глядя вдаль. Склон Влюбленных над городом – это место, где парочки признавались в чувствах и сидели на скамейках вдоль ограждения, вздыхая и положив головы на плечо своих пассий. Впрочем, немного ниже ограждений, внизу – была поставлена сетка для ловли тех несчастных, кому с любовью не повезло. Местный муниципалитет озабочен тем, чтобы посещаемое туристами и горожанами романтическое место с обзорной площадкой, стоящими тут же платными смотровыми биноклями, с видом на город и залив, – не прослыл в народе «Обрывом самоубийц» или там «Склоном мертвецов». Тем более, что внизу, под склоном – парк развлечений и добавлять антуражу падающими сверху жертвами неразделенной любви – не хотелось никому вообще. Ни местным предпринимателям, ни властям, ни полицейскому департаменту, ни обычным горожанам.

Впрочем, надо отдать должное, вид отсюда и вправду отличный, город как на ладони. В будни, да еще днем – народу тут не так много, что мне на руку. Проводить серьезный разговор в «Логове Злодейки» мне не с руки, там все слишком по-домашнему. Сейчас я занят тем, что настраиваю огромный оркестр звучать в ноту, организую всех и вся, давлю на все педали одновременно и привожу свои подразделения к нормальному бою. Я снова в своей стихии, я снова улыбаюсь, азарт, кураж, я повышаю ставки и несусь навстречу судьбе. И во всем этом безумстве планов и свершений – есть один очень важный пункт. Чрезвычайно важный. Я настраиваю себя, да, я должен быть готов, сосредоточен и уверен в себе. Я настроил Натсуми-тян, она наконец приняла свою смертность как данность и начала жить без ожиданий. Я настраиваю всех вокруг. Говорю с ними. Чувствую их страхи и сомнения.

Но во время званого ужина самое главное – это не приготовить блюда, не накрыть на стол, не пригласить гостей. Самое главное – настроить хозяйку.

– Нет – наклоняет голову Бьянка: – и мне очень любопытно, мой puddin’… неужели ты наконец решил захватить мир? У меня и карта Польши с собой – вот тут. Совершенно случайно…

– Карта – это хорошо. – киваю я: – гляну потом. А пока… – я привожу свои мысли в порядок. Что мне надо? Мне нужно, чтобы Бьянка поддержала мои начинания и помогла претворить их в жизнь. Но Бьянка, несмотря на свой внешний конформизм – мягкой и теплой не является. Если она взбрыкнет – будет тяжело. Смотря правде в глаза, сейчас я использую во многом ее ресурсы. «Логово», деньги, оборудование, порой даже связи. Что поделать, если в социальном, финансовом и прочих рейтингах она стоит несоизмеримо выше, чем я – обычный школьник, пусть со скандальной славой в узких кругах. С точки зрения широкой общественности я – всего лишь игрушка в ее руках, поиграет и бросит, дальше помчится. Более того, и с моей точки зрения это скорее всего так. Вопрос тут только в одном – насколько она любит играть в свои игры и насколько ценит свои игрушки? И тот факт, что она подвергла себя смертельному риску, защищая нас – ни черта не говорит о том, что она прямо вот чувства испытывает ко мне. Нет. Бьянка любит только себя и свои собственные чувства, у нее свои завихрения в голове и только следуя ее же правилам – можно оставаться с ней рядом. Это превосходно понимает ее подруга, Рыжик, которая подыгрывает ей во всем, при этом оставляя за собой доступ к огромным ресурсам Бьянки.

И при том, что Бьянка – обожает свои игры, она умеет мыслить рационально. Она умеет подбирать людей, умеет читать их не хуже криминального профайлера из какого-нибудь спецподразделения по поиску маньяков. Например – Юрико. Порой кажется, что Ю-тян доминирует и все знает… но язык тела, подсознательные реакции говорят, что Ю-тян тоже подыгрывает Бьянке и никогда не перейдет черту. Ю-тян в присутствии Бьянки явно дает понять, что признает ее первенство и останется лояльной. Натсуми – пыталась сохранить свой высокий статус, но Бьянка ее сломала, подмяла под себя и заставила подчиниться.

В то же время она делает вид, будто обожает, любит и преклоняется предо мной. Зачем? Есть несколько версий… но самая простая и, согласно Бритве Оккама, наиболее вероятная заключается в том, что ей это нравится. Это часть ее игры. Она добилась такого положения в обществе, реализовала себя в финансовой сфере и сейчас может не беспокоиться о пропитании до конца жизни, взломала общественное мнение и доказала всем все, что хотела. Что же ей осталось? Есть только одна потребность в человеке, которая практически неудовлетворима. Все остальное можно удовлетворить, например – ты не сможешь спать больше, чем требуется. Ты не сможешь съесть еды больше, чем вместит желудок. Ты не сможешь заниматься сексом дольше чем… у каждого индивидуальный предел, но он наступает. Можно слишком много спать, пить, трахаться – и это все встанет поперек глотки. И только одна потребность не удовлетворима в принципе.

Это потребность в развлечении. Игра – ультимативное развлечение, особенно когда игра идет в реальном мире и ее последствия также реальны… вплоть до смерти.

– Думаю, что мне надо объяснить тебе, что именно я делаю и зачем – говорю я Бьянке и та кивает.

– Необходимости нет – говорит она: – я все равно на твоей стороне. Что бы ты не задумал. Какое бы страшное злодеяние не исполнил… пусть даже весь мир ополчиться на тебя. Я буду за твоей спиной.

– Я знаю – на самом деле я не знаю. Но правила игры таковы. Бьянка играет со всей серьезностью, продолжает жить в своем собственном мире и натягивать его на реальность. И все было бы безобидно, будь она двенадцатилетней девочкой, которая верит в розовых пони. Но с ее ресурсами и интеллектом, вкупе с хладнокровием и отсутствием сентиментов, вера в мрачноватый комикс о Готэм-сити – это пугает. Так что прямо сейчас передо мной стоит сразу две задачи – первая, это настроить хозяюшку на предстоящее событие, не войдя в конфликт с ее внутренней картиной мира (Уха-ха-ха, Кента – кровожадный и коварный маньяки хуже Джокера!) и вторая – удержать ее в рамках, чтобы она самодеятельностью не занималась… а, кого я обманываю, это же Бьянка. Все равно будет. Тут главное, чтобы ее самодеятельность эпические масштабы не приняла и не ушла не в ту сторону.

– Хочу объяснить, зачем я делаю то, что сейчас делаю – говорю я. Надо объяснить да. Что если я убедительно покажу Зрячему, что у меня и свой культ есть и что я представлю огромную ценность как потенциальный рекрут, что вместе со мною он получит гораздо больше – он может и рискнуть, пойти на объединение… что и является моей целью. При таком стечении обстоятельств он вынужден будет пойти на мои условия… что даст мне возможность внедрить своих людей… вернее самому внедриться. Отказать мне он может, но потенциальная выгода заставит его поколебаться. Плюс то, что я на прошлой встрече показал себя прямым и доверчивым лопухом с амбициями. Наивным чукотским мальчиком. Он будет уверен в своей способности обвести меня вокруг пальца на любом уровне… что мне и надо.

– Что ты делаешь? Ты имеешь в виду твои контакты с вакагасиру семьи Кума? Или шевеления в среде фанатов и хейтеров? Объединение учащихся в Академии Белого Феникса? Или может быть действия Ю-тян по налаживанию контактов с «Кола-Джап» и филиалом «Митсубиши Моторс» в Сейтеки? – спрашивает меня Бьянка и улыбается, довольная произведенным эффектом.

– О, я все знаю – говорит она: – в конце концов это моя прямая обязанность знать все про своего puddin’. Потому что иначе я не смогу тебе помочь в нужную минуту. И … да, я помогаю. Красный Лотос уже оповещен о дне и месте Ритуала, все активные члены сообщества помогут нам в этом. Я уже забронировала площадку вокруг «Логова», места явно не хватит. Но со стороны залива будет установлена сцена и прожекторы, большие экраны и звукоусиливающая аппаратура. Все будет транслироваться в прямом эфире через интернет и «Сейтеки ТВ». Которые, кстати – запросили эксклюзивное интервью после твоего выступления. Футболки, открытки, кружки с надписями «Даешь Дар Любви» и «Я слушал Пророка Кенту и все что у меня осталась – эта футболка», значки с твоими фото в окружении полуголых девиц, плакаты с Ближним Кругом в бикини – все уже сделано.

– Что… погоди. Что ты сказала? – спрашиваю я и Бьянка начинает загибать пальцы, а я слушаю ее и понимаю, что самодеятельностью она и не прекращала заниматься. Что она сам определяет, чего я хочу (вне зависимости от моих желаний!), и сама же воплощает все в жизнь.

– Места в Логове для всех не хватит – повторяет она: – только Красный Лотос обязался тысячу человек предоставить. Если очень нужно, то я и до пяти тысяч могу довести, но сложности с логистикой…

– Не, не, не, и так слишком много. Зачем мне столько? – протестую я, поднимая руку: – и вообще как-то слишком с размахом, нет? Может поменьше мероприятие сделать?

– Твоя задача – произвести впечатление на Зрячего, убедить его в том, что ты и сам по себе величина и лакомый кусочек. – отвечает Бьянка: – чем круче будет мероприятие, тем лучше. Чем более влиятельные люди будут на нем – тем лучше. Чем больше оно прогремит в СМИ и сетях – тем лучше. Согласись, собрание десяти школьников это совсем не то. Школьники нужны – чтобы показать, что твой авторитет в кругу своих же сверстников, людей, которые знают тебя не понаслышке – высок. Что он у тебя не дутый, не липовый. Что ты пользуешься популярностью не только в сети, но и среди тех, кто видит тебя каждый день. Так что школьники нужны и твой одноклассник, который считает себя умным – правильно действует. Но этого будет мало. Я и так не стала Красный Лотос поднимать целиком, потому что нужны именно твои люди, а не мои. Но с «Кола Джап» и прочими – как раз получиться хорошо.

– В очередной раз поражаюсь твоей способности просчитывать меня – отвечаю я Бьянке: – так ты знаешь, что именно я хочу сделать?

– Конечно – отвечает мне она, пожимая плечами: – это же элементарно. Собрать всех в одном месте и уничтожить. Чтобы все увидели воочию силу твоего злобного гения. Ты соберешь всех своих так называемых «друзей» в одном месте и – бум! У меня еще остался зарин, я его спрятала. Тысячи трупов! И никто! Никто не заподозрит тебя… или меня – я же туда Красный Лотос привела! – у ее блестят глаза: – мучительная смерть тысяч людей! Резня в Сейтеки Два! Ты и я – чудом спаслись! Общество Божественной Истины снова наносит удар! Все подумают на Зрячего и за него возьмутся всерьез. Никто не поверит ему, что он тут не при чем. Но! Но сам Зрячий будет знать, что это не он! Что это – ты! Представляешь, какой кромешный ужас поселится в его душе, когда он поймет это?! Что ты способен на такое со своими близкими и друзьями, и что ты сделаешь с ним! Что ты на самом деле – безжалостное чудовище без моральных ограничений! Я… я сейчас кончу… – признается она, стискивая коленки и чуть приседая на ослабевших ногах.

– … – я моргаю, глядя на нее. Это все, на что я сейчас способен. У меня нет слов. Вернее есть, но все они исключительно нецензурные и исключительно междометия.

– Он будет метаться по своей темной комнате… а мы – сперва мы уберем ближних к нему людей. Желательно – на похоронах, после этого будут похороны, все будут думать, что ты там и никто ничего не заподозрит… а мы с тобой – похитим Зрячего! И поместим в тайное место, я все уже подготовила. Купила зубоврачебное кресло и инструменты! Мы можем позвать Шизуку – она будет в горе от потери друзей… и дадим ей поиграть с ним! Недолго… несильно, чтобы он не умер от болевого шока. Я купила адреналин, дефибриллятор, медикаменты, бинты – все, чтобы он оставался жить долго-долго! Для всех снаружи – мы будем в трауре, горевать о потере, а на самом деле – проведем медовый месяц прямо на теле умирающего Зрячего! О… нет, я сейчас кончу! Тск! Арр… – Бьянка опирается на перила смотровой площадке и содрогается всем телом в судороге. Я обхватываю ее за плечи и перехватываю осуждающий взгляд от одинокой парочки неподалеку.

– Если нанести глубокие и острые порезы тонким лезвием… скальпелем например, то когда мы с тобой будем сверху на нем – наши соки будут разъедать его тело причиняя мучительную боль, доставляя ему двойную боль, боль соляным раствором, проникающим в рану и боль унижением, боль абсолютного доминирования над тем, кто осмелился встать против тебя – говорит она сквозь зубы: – ты просто прекрасно все придумал! О… ты просто великолепен!

– Д-да. Наверное, ты права. Вот только… – я жду, пока Бьянка перестанет содрогаться, пока она придет в себя и откроет глаза. Серьезно, я продолжаю недооценивать степень ее … хм… особенности? Нет, не так. Степень ее долбанутости. Вот. Она серьезно предполагает, что я всех вместе собираю чтобы газом потравить? А потом – похитить Зрячего, сделать ему Тысячу Порезов и трахаться с ней на умирающем слепце?! Нет, ну идея насчет Зрячего, хм… вроде как триумф победителя, но нет, нет, нет. Есть тут что-то извращенное и это говорю я.

Я смотрю на то, как она наконец перестает опираться на меня, издает вздох и открывает глаза. Глаза ее замутнены томной поволокой, в этот момент ее только на обложки журналов снимать, пусть на глянце будет только лицо, но по этим глазам все ясно.

Что же мне делать? Оттолкнуть ее и сказать, что она – дура? Что она – чертова долбанутая сука, которая предлагает мне кучу людей просто так поубивать? Что ей лечиться надо? И что тогда? Во-первых, я лишусь своей ненаглядной, а я ее люблю несмотря на ее заморочки. Во-вторых, лишусь ресурсов. И в-третьих – она же все равно своего потом добьётся. Ну нет, мне нельзя ее отталкивать, но нельзя и потакать. Мне нужно продолжать играть роль в ее вселенной, роль того, кто умней ее и более жесток чем она. И конечно же – еще более безумен.

– О, моя маленькая девочка… я думал об этом – говорю я ей: – но этот план слишком… примитивен. Нет, я не буду так предсказуем, мой кексик. Я нанесу удар ему в самое сердце не в физиологическом смысле, а в психологическом. Метафорическом. Я отберу у него то, ради чего он живет, я заберу у него его детище – его Культ! Я сделаю его посмешищем и каждый день жизни для него будет мучением! Ты мыслишь слишком мелко, кексик!

– Но…

– Подумай, мой кексик – что больнее для тебя – боль физическая или душевная? – задаю я ей вопрос. Вопрос с подвохом, Бьянка не умеет испытывать достаточно эмпатии, чтобы испытывать душевную боль. Но она обязательно будет играть так, будто испытывает, а значит…

– Конечно душевная – заявляет она, выпрямляясь: – конечно душевная. Я готова потерять руку, но не тебя, мой puddin’…

– Вот-вот. А я собираюсь отнять у него все. – я стараюсь улыбнуться безумной улыбкой Джокера: – все-все, дорогая! У него не останется ничего и как раз в тот момент, когда он будет думать, что достиг всего!

– Ах! – Бьянка складывает руки на груди и умилительно смотрит на меня, ни дать ни взять – школьница, которой только что признались в любви: – я так и знала! Ты – лучший! Самый злобный и коварный!

– Муа-ха-ха! – говорю я и одинокая парочка неподалеку – снова кидает на нас осуждающий взгляд. Что с вами, люди? Это же площадка для влюбленных пар, а мы с Бьянкой как раз таковой и являемся. Правда любим мы разные вещи. Я вот люблю жить, а она – любит играть. И игры у нее недетские. Хотя, в веселом безумстве ей не откажешь… бедный Зрячий, он и не подозревает какие у нее на него планы.

– Кхм. – откашливаюсь я: – раз ты все поняла – прекратить самодеятельность. Действия согласовывать. И … когда ты этот зарин наконец уничтожишь?!

Глава 10

– Ничего не понимаю – говорит Рыжик, стискивая руль автомобиля: – ты говоришь, что он создает секту, но делает вид что не создает секту, для того, чтобы создать ее?

– Это же элементарно, Рыжик. – отвечает Бьянка, откидываясь назад на спинку автомобильного кресла: – вот посмотри – для того, чтобы поймать преступника нужно мыслить как преступник, верно? Для того, чтобы поймать Зрячего нужно быть главой культа…

– Я вот чего не понимаю – рыжая давит на газ, обгоняя белую «Тойоту»: – зачем его ловить на горячем? И так ясно что сволочь, пулю в голову и все дела. Он же может.

Бьянка промолчала. Она смотрела в окно на проносящийся мимо городской пейзаж с его бесконечными мокрыми после дождя улочками, с отражающимися на влажном асфальте неоновыми вывесками, с фарами встречных автомобилей и далекой сиреной то ли патрульной машины, то ли автомобиля парамедиков. В то, что «он может» она верила. Нет, даже не так. Она – знала. Это неожиданно, но в обычном школьнике, каким Кента кажется с самой первой встречи – кроется второе дно. А может и не только второе. На первый взгляд он немного пассивен, Рыжик даже пару раз назвала его «тормознутым». Он явно не любит прикладывать лишние усилия, предпочитая «срезать угол» там, где может, не любит конфликты, пытается урегулировать их дипломатическим путем и как правило у него это получается. Готов целыми днями напролет бездельничать, предаваться легкому разврату и ничегонеделанию. Не показывает особых чувств, говорит о любви, но скорее в шутку, чем всерьез, обожает разговаривать с умным человеком, зеленый чай и единоборства.

Но это только первый слой темной воды, верхушка айсберга. Ниже – там таится человек циничный, жесткий, способный, не моргнув глазом уничтожить человека и потом – спокойно спать. Некоторым людям для того, чтобы нажать на спусковой крючок – требуется ненавидеть, быть во власти сильных чувств. И уж тем более – для того, чтобы пырнуть человека ножом, это намного более личное, близкое, чем просто нажать на спуск и вышибить мозги – просто пальцем надавить. Но для Кенты… ему не нужно ненавидеть человека, чтобы суметь убить его. Он сделает это без ненависти, с таким же спокойным выражением лица, с каким он пьет свой любимый зеленый чай или делает комплимент понравившейся ему девушке… и это не изменит его ни на капельку. Ему не будет нужен психотерапевт, он не будет пускать сопли в ближайшем баре, не будет вскакивать по ночам и плакать в подушку или видеть силуэты погубленных душ в отражении на блестящей поверхности кофейника. И это уже само по себе страшновато. Бьянка не раз и не два думала о том, как она будет чувствовать себя в первый раз, когда она убьет человека. Как себя чувствовала Харли Квин, когда убила охранников в психиатрической лечебнице Аркхем, ради того, чтобы освободить своего любимого?

Она прекрасно знала откуда эти чувства, и что запрет на убийство себе подобных прописан в генетическом коде у социальных животных, что она – скорее всего ничего не почувствует, пусть даже и думает об это как о некоем пороге. Но у нее отсутствует эмпатия, она сама по себе психопатична, она – не показатель. Кента, с другой стороны – обладает эмпатией в достаточной степени и все же…

И ведь это всего лишь второй слой личности Кенты, ее puddin’ продолжает ее удивлять. Рыжику не понять, она обладает средним уровнем интеллекта, в сравнении с прочими она даже может быть названа умной, но… чтобы просчитать действия Кенты нужен совсем другой уровень. Как там – если хочешь понять маньяка…

– Обычный человек может быть так и поступил бы – говорит Бьянка, закрывая глаза: – хотя о чем это я. Обычный человек может только сказать что он бы так сделал. Он бы голосовал за такую опцию, потому что для того, чтобы сделать это – нужны умения и хладнокровие, которого у обычного человека нет. Но, предположим, что у нас есть обычный человек с необычными способностями… и даже в это случае он скорей бы в полицию обратился. А ты уже видела, что делает полиция в таких случаях…

– Да, уж. – качает головой Рыжик: – ничего они не делают. Но полиция вообще не любит в религиозные разборки встревать, ты же знаешь. И потом у «Общества» есть свои люди везде – и в полиции, и в правительстве, и в прокуратуре. Правда я все равно не понимаю, зачем к ним тогда обращаться?

– Убийца – тот бы пустил пулю в лоб. Или глотку перерезал. Но … что измениться? Культ останется, его возглавят другие люди. Конечно, не такие харизматичные как этот, но все же. Культа слишком много для того, чтобы покончить с ним убийством лидера. Все эти люди в правительстве, в полиции, в прокуратуре, в агентстве национальной безопасности, в высшем свете, на фабриках и заводах, в университетах – они не смогут легко поверить в то, что их обманывали и спокойно разойтись по домам после того, как их лидера найдут с дыркой в голове. Представляешь, что начнется? Первая мысль у этих людей будет – месть, конечно же. Сейчас их сдерживает сам Зрячий, которому не нужна лишняя шумиха и который по-прежнему надеется выйти сухим из воды, но тогда… представь себе сотни тысяч людей, которым нечего терять, одержимых идеей мести именно Кенте, его семье, его близким… и они спокойно пожертвуют собой ради исполнения своей цели. Конечно, я верю в него, он, наверное, смог бы и с этим разобраться… но зачем создавать себе лишние проблемы на пустом месте.

– Но… а что тогда мы делаем? Чего он хочет? Я не понимаю… – говорит Рыжик, которая слегка побледнела, представив себе как оставшиеся без своего кумира сотни тысяч фанатиков ищут мести. Картина страшная. Они могут ждать годами, замаскировавшись под друга семьи или риелтора или курьера. Могут быть полицейским детективом, чиновником муниципалитета… и им нечего терять. Хорошо, если знаешь откуда угроза, а если нет? Всех членов культа даже сами культисты не знают поди… как тут угадать? Да тут не просто «взорвать к чертям», тут можно спланировать месть в долгую, тщательно, с наслаждением…

– Потому что ты думаешь, как все. Давай-ка я тебе дам почувствовать, что такое думать, как Кента – хотя бы на минуточку. Как думают все – я могу сделать то-то и то-то. Как думает он – сперва обозначает что ему надо. Как будто нет обстоятельств, нет препятствий, как будто он всемогущий. Формулирует задачу. А уже оттуда – планирует действия. Вот например в данном случае что нам надо? Зрячего убрать с доски. Но это примитивная цель. Какая цель ультимативна? Если бы у тебя были все силы на свете, ты была бы как бог – чего бы ты желала?