Текст книги "Новая жизнь. Финал (СИ)"

Автор книги: Виталий Абанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

А другой монах говорит – этот нахал показал мне один палец, намекая на то, что я одноглазый. Я, будучи вежливым, показал ему два пальца, намекая на то, что у него-то их два. Он в ответ показал мне три пальца, указывая на то, что у нас три глаза на двоих. Я рассердился и показал ему кулак, намекая на то, что поколочу его. А он вскочил и побежал жаловаться тебе. Где этот нахал? Я ему сейчас врежу!»

Так что ну эти все намеки и языки жестов, даже словами, когда говоришь и то приходится уточнять, что именно в виду имели, а уж в слоях намеков разбираться… неконструктивно. Хотя прямо сейчас моя мама и Сора-тян как раз такую вот беседу ведут – телом, жестом, словом. Но не прямым словом, дескать, Сора-тян я была бы так рада, если бы ты этого обалдуя на себе женила, нет, нет, ни в коем случае. Беседа ведется наклоном головы, словами о погоде, о политической ситуации, о моде и последних тенденциях в таковой, а также о том, что молодые – совсем от рук отбились (намекая на Хинату, которая заерзала на месте, непривычная к такой обстановке), что надо возрождать славные традиции Ямато и что некоторые вообще не понимают, о чем речь.

И да, вот это скорее всего – про меня. Я только глаза закатываю. Надо это все прекращать, у нас сегодня в Логове большой сбор всех, кто наши. Совещание, голосование, прочее. И от того, как мы все проголосуем – зависит очень многое. Как именно мы будем действовать, более того – кто будет действовать. Надо расставить точки над I, а также перекладинки над Т. А у меня тут мама Сору задерживает, спрашивая (не в прямую, но изящно к этому подводя) – про ее семью, чем они занимаются и достаточно ли уважаемые люди в обществе.

– Так – говорю я, улучив момент, когда в разговоре двух дам появилась пауза: – мама, я извиняюсь, но мы с Сорой торопимся. У нас встреча и …

– Ничего, я могу с удовольствием ответить на все вопросы Сайки-сан… – с застывшей улыбкой на лице отвечает мне Сора. И с каких пор она стала по имени маму называть? Упустил я что-то…

– Вот именно – подчеркивает мама и ставит чашку с чаем на стол: – я так давно хотела с Сорой-тян поговорить, а ты торопишь… – под столом она пинает меня в голень, при этом – над столом у нее мускул не дрогнул.

– Тссс… – тихонько шиплю я от неожиданности. Кто бы знал, что мама умеет так пинаться? Прямо профессионал, словно из французского сават удар, они обожают по голени так…

– Помолчи, братик – добавляет свои пять иен Хината: – это у нас женское.

– Так, о чем вы говорили, Сайка-сан? – наклоняет голову Сора и берет чашку с чаем своими белыми, словно мраморными пальцами, подносит ко рту.

– Город просто прекрасен в это время года – откликается моя мама: – хотя мне больше нравится осенняя пора, все это буйство красок… к сожалению нельзя продлить лето навечно. Дни проходят за днями… не оставляя нам ничего, кроме воспоминаний.

– Ну что вы, Сайка-сан, вы еще молоды – упрекает ее Сора: – ваша осень еще даже не началась. У вас прекрасные дети…

– Как человек, который прожил немало зим – я знаю, что холода легче переносить, если есть с кем разделить тепло… думаю ты понимаешь меня Сора-тян…

– Я… понимаю. Но всегда ли стоит строить дом с бумажными стенами? Может иногда нужно подождать, пока рабочие закончат с кирпичом? Я обожаю архитектуру Старого Города… там чувствуешь надежность и тепло. Уверенность в завтрашнем дне. Однако… для бабочек нет завтра, есть только сегодня. Они не переживут зиму… и это не грустно. Они живут ярко, пусть и недолго…

– Думать о будущем это важно. Люди не бабочки и у них впереди долгая жизнь. Зимой все же лучше…

– О, боги! – не выдерживаю я, устав от непонятных намеков и ничего уже не понимая: – Хватит уже. Мама, Сора не хочет замуж, у нее додзе в наследство переходит, она «гений меча» и ей только домохозяйкой не хватало стать. Извини. Сора, мама очень хочет нас с тобой свести, ты ей очень нравишься. Тоже извини. Все? Все.

В наступившей тишине отчетливо слышно, как падает ложка из ослабевших пальцев мамы.

– Дурак ты братик – говорит Хината: – как есть дурак. Правильно мама говорит – промолчи, за умного сойдешь. А я еще с тобой хотела в Императорский Дворец въехать. Стыдобища-то какая.

– Кхм – прочищает горло покрасневшая Сора: – если это официальное предложение, то мне сперва надо с дедушкой поговорить. И с папой. Но предварительно – я согласна, конечно же.

– Что?!

– А вот теперь – помолчи уже, Кента-кун! – бросает на меня испепеляющий взгляд мама, приходя в себя и поворачиваясь к Соре: – Сора-тян, так ты не против?

– Нет конечно. Папа говорит, что мне еще рано, но дедушка уже плох, а он хотел бы… внуков потренировать… – краска окончательно бросается Соре в лицо и она закрывает его ладонями, а я моргаю глазами, уверенный что у меня галлюцинации. Сора-тян, Мастер Клинка, девушка, которая на данный момент чуть ли не единственная во всей стране, победившая в поединке на мечах насмерть – краснеет?

– Повезло тебе, братик – говорит Хината: – только ты уж больше не говори ничего, а то передумает. Ай!

– Помолчи и ты… – устало вздыхает мама: – видишь, Сора-тян, сколько у меня с ними хлопот. Предупреждаю, Кента-кун у нас… не совсем обычный мальчик.

– Да я уж знаю – бормочет красная Сора: – видела. Но мне все равно с папой поговорить надо…

– И конечно. Поговори – легко соглашается мама: – как же иначе. Семья в первую очередь.

– И Кенту-куна официально семье представить – добавляет Сора.

– Конечно – кивает мама, а я думаю о том, что не зря я тут чистые трусы надел…

Глава 5

– Твоя мама что, серьезно? – поворачивает голову Сора, которая сидит на переднем сиденье «Пуссимобиля», Косум же вертит руль, проносясь через дорожный траффик как нож сквозь мягкое масло.

– Да ладно мама. – отвечаю я: – ты сама серьезно?

– А… у меня не было другого выбора – отвечает Сора и слегка краснеет: – я… была поставлена в тупик. Требования социума. Если тебе это не нравится – мы еще не женаты и даже не помолвлены, все еще можно переиграть.

– Что именно? – задает вопрос Косум, лихо обгоняя на повороте какого-то зазевавшегося менеджера среднего звена на белой «Тойоте»: – да ладно! Серьезно?! – «Пуссимобиль» опасно накреняется набок, когда она поворачивает свою голову ко мне, продолжая рулить по заполненной машинами дороге.

– За дорогой следи! – вырывается у меня: – врежемся сейчас!

– Не переживай – отмахивается Косум, но к моему глубокому облегчению – все же отворачивается и смотрит вперед, а не назад: – так вот что вы так долго. Но… серьезно?! Вот новость, надо будет Сомчаю рассказать. И Бьянке. А… ты не боишься, что она тебе голову оторвет? Не физически, а скажем там бинарный яд какой сообразит. Ну или там подарит статуэтку из радиоактивных материалов? Или с генами вашими что-нибудь сделает, чтобы у вас дети вырастали дебилами? Хотя… глядя на тебя, Кента, тут и делать ничего не надо. Если дети у вас и будут умными, то это заслуга Соры-тян. Сора, а ты как с этим бабником будешь жить? Горбатого могила исправит, а бабника и в могиле на сторону тянет.

– Я не знаю! – восклицает Сора: – это было спонтанная реакция! Все мама Кенты виновата – это она предложила! И мое мнение спрашивала. А врать маме Кенты я не могу! Какие там дети! У меня один путь – путь меча! Все эти ваши свадьбы меня не интересуют!

– Врешь. – качает головой Косум: – но да ладно. Кента!

– Чего тебе? – закатываю глаза я. Да, я уже осознал свою ошибку, не следовало этот разговор при Косум начинать, она теперь не отцепится. Она теперь будет мысль развивать.

– А ты то готов на Соре жениться? Я в том смысле, что в ролевых играх приходится делать выбор и все такое, одна выходит замуж, а остальные все вешаются или там вены себе вскрывают, но ты то вроде у нас умный парень, нахрена тебе такое? Я думала ты погодишь… годиков пять примерно.

– Пока ничего не планирую. – отвечаю я: – у нас впереди еще такая заварушка, что неизвестно, как долго я протяну живым и на свободе. Оба варианта для свадьбы не годятся. Вот разберусь с Зрячим, удостоверюсь что он надлежащая мишень… или нет. Вот тогда и приму решение. Вообще, при всей моей везучести и прочем – сейчас встанет вопрос о том, куда мы все движемся и есть ли это «мы» вообще. И что это значит. А жениться… да не вопрос. Я на всех готов жениться, мне не сложно. Сора-тян у нас, к счастью, не собирается ставить вопрос «или я или они», так что ничего и не меняется.

– Сора-тян не собирается? – говорит Косум, на этот раз – не отрываясь от дороги.

– Ммм… конечно же нет – заявляет Сора. Собиралась она на самом деле или нет – уже не имеет значения. При всей моей любви к ближнему, в данном случае – к Соре, нельзя позволять никому нарушать границы твоей личности. Да, я люблю Сору, но заставлять делать выбор между любимыми и близкими людьми, например – это нарушение границ. Как много молодых людей и девушек попали в эту ловушку «любви с условиями». Я буду с тобой, но только если ты перестаёшь общаться с ней. Или с ними. Казалось бы, плата невелика – тут у тебя богиня, девушка твоей мечты, а на той стороне весов – просто подружка. Просто друзья. Но дьявол кроется в мелочах. А я уже плавал в этих опасных водах, знаю. Сейчас у меня на руках готовая трагедия в стиле типичного японского визуального романчика, когда главный герой-тряпка не могущий отказать никому – всем поддакивает и со всем соглашается, а в результате приводит к трагедии. Так что мне придется четко и понятно обозначить границы, границы, которые не подлежат нарушению.

– Сора-тян – говорю я проникновенно: – я не против брака с тобой. Или с Косум, на то пошло.

– Эй! Меня в разборки не втягивайте! – поднимает руку Косум: – я вообще больше насилие люблю!

– За дорогой следи, насильница. Руки на руль! – говорю я и потираю переносицу, готовясь к неизбежному: – но ты, Сора-тян должна знать, что у каждого есть свой путь. Вот у тебя – путь меча, которым ты идешь не взирая ни на что. А у меня – свой путь.

– Путь бабника? Казановы? Дон Жуана? – интересуется Косум, которая все-таки положила руки на руль.

– Ты не помогаешь – вздыхаю я: – так вот. Сам по себе институт брака на мой взгляд – это немного бред. От того, что люди обменяются кольцами и будут обвенчаны ритуалом, записаны в книгу регистрации – их чувства не изменятся. Самое главное, что делает этот институт – воспитывает в людях иллюзию того, что человек имеет право любить только одного человека за всю жизнь. Что, согласись – печально.

– Ну… не совсем одного – бросает Косум: – есть же развод. И до брака тоже можно.

– Но в идеале – одного. И на всю жизнь. А все остальное считается «не срослось» и вообще ошибка молодости. – парирую я.

– Я прямо-таки вижу к чему ты клонишь – качает головой Косум: – и это неправда! Романтическая любовь в паре не означает прекращение дружбы и общения с другими.

– Да? Интересно. Вот если ты выйдешь замуж – как скоро ты начнешь требовать от мужа пояснить что именно у него за отношения с красивой девушкой, которую он называет своим «другом»? Ты у нас ревнивая красотка…

– А что плохого в том, что я хочу, чтобы мой возлюбленный – принадлежал только мне? – задает вопрос Косум: – это же нормально.

– Начать с того, что рабовладение само по себе не очень затея. Что за «принадлежал только мне»? Он что, собственность? У него своего ума нет? И потом, любой человек который скажет тебе что «я буду любить только тебя до конца жизни» – или врет или у него будет очень короткая жизнь. Что печально.

– Ты не веришь в любовь! – клеймит меня Косум: – вот и все! Ты слишком развратный и похотливый кобель, чтобы верить в любовь! Тебе только секс подавай, причем с разными девушками! Заморочил голову невинной Соре-тян!

– Вот и нет, я верю в любовь. Причем – безусловную и абсолютную. Вот я всех вас люблю со всеми вашими недостатками и достоинствами, независимо от того – есть у вас другие возлюбленные и друзья или нет. – отвечаю я: – не гони ты так, сбавь скорость…

– Пффф… – фыркает Косум, но скорость снижает: – настоящая любовь это…

– Феномен романтической любви буквально в следующем – когда девушка готова едва ли не жизнь отдать за возлюбленного, но если узнает что он крутил шашни с другой – она же его и убьет. А ведь человек сам по себе не изменился… он не подставил ее под финансовые обязательства на растерзание кредиторов или там не выбросил за борт во время шторма, не оставил в бою, у него просто была хорошая массажистка. И этого достаточно. Меня такие вот вещи удивляют. Ревность вообще основана на страхе и… – тут я задумался. Страх – вот то, с чем люди постоянно сражаются и от чего хотели бы избавиться. Все религии мира торгуют лекарством от страха, гарантиями безопасности в ином мире… вот она основа! Когда я решил основать свой культ – я все-таки испытывал сомнения. В первую очередь потому, что не умею врать людям. Вот чтобы так умело и в лицо врать – мне сперва самому надо поверить в эту ложь. Вот тут у меня полегче, убеждать себя во всякой хрени я умею неплохо, однако это работает только на короткой дистанции, проповедовать бред я не смогу. Засмеюсь. Начну относиться спустя рукава. А потому мне нужна была моя миссия, где я и сам буду фанатик почище Зрячего. И такая идея у меня есть – лекарство против страха. Да. Плацебо? Конечно. Но если помогает – значит работает, а если работает – значит не плацебо. Да, обман потребуется на очень короткий срок, однако мне надо убедить Зрячего что я такой же как и он, а может и похуже. Тогда он либо откроется мне, либо напишет на меня в полицию. И во втором случае я буду спокоен. Значит и правда меня интуиция подводит, просто Темному охота кого-нибудь убить, подведя мотив «а все равно он плохой!». А с этим надо быть очень осторожным, так недолго и крышей поехать, связь с реальностью потерять, начать морализаторствовать на пустом месте. Все вокруг плохие. Вон тот бумажку мимо урны бросил – убить. Эта вон нагрубила мне – сперва изнасиловать, а потом убить. Нет, своему внутреннему зверю веры нет и нужно его в узде держать да на привязи. Иначе сам не заметишь, как зверем станешь. Уж оправдывать себя и свои действия мы люди умеем.

– Ты мне подсказала идею, Косум – говорю я: – спасибо.

– Да обращайся – откликается она: – что мне. Я могу еще и с просветлением помочь. Пинком, например.

– Не, спасибо. У меня все еще есть обязанность по продлению генетического наследия семьи Такахаси, а ты известна именно определённым типом пинка, так что… воздержусь.

– Погоди – прерывает меня Сора: – Косум-сан, помолчите пожалуйста. Что ты там говорил про брак? Не то, чтобы я вот прямо хотела, но твое мнение мне важно. Как мне себя вести? Я бы хотела быть рядом с тобой, но заставлять тебя я тоже не хочу.

– Вот смотри – говорю я: – я могу любить человека. Но заставлять его изменить себя, свой круг общения и так далее – это уже промывка мозгов. Ставить условия типа «или я или они/она/что-то еще» – неправильно. И если такие условия будут ставить мне, то я сразу же скажу, что в первую очередь я против того, чтобы мне ставили условия. Тут же можно в этой формуле «или я» – дойти и до «или я или твоя мама», «или я или твоя Родина», «или я, или твоя жизнь». У каждого человека есть своя личная, интимная сфера, в которую он не допускает даже любимого человека. Например, вот у Бьянки есть Рыжик, с которой она более чем близка, но я не ревную ее к ней, хотя у них свои отношения и порой даже глубже чем у меня с ней. Или там ее бывший жених из Китая – к нему тоже не ревновал. Вообще, ревность штука бесполезная и как правило основана на чувстве комплекса неполноценности.

– На чувстве любви, бесчувственный ты чурбан! – говорит Косум, припарковавшая автомобиль близи «Логова Злодейки»: – приехали.

– Погоди. – говорит Сора: – я все же хочу разобраться. Я не хочу за тебя замуж, это все твоя мама надумала, но все-таки – почему ревность бесполезна? Разве, когда ты не ревнуешь человека – это не означает что ты его не любишь? Не ценишь?

– Это вы не человека любите, а свою любовь к нему. – отвечаю я: – настоящая любовь – это когда если твоему любимому человеку хорошо с кем-то другим – то и вам хорошо за него. Вот это – безусловная любовь. А все остальное – это личное желание обладать человеком и никому его не отдать. Вот, например, влюбишься ты, Сора-тян в хорошего человека, мужчину там, например. Мечника знаменитого. И поженишься… эээ. Замуж выйдешь. Я за тебя порадуюсь искренне. Неужели мне надо будет злится на тебя, обижаться, или твоего избранника убивать?

– Но… а как же секс? – уточняет Сора и я вздыхаю.

– Вот я сейчас тебя удивлю, Сора-тян, но не сексом единым… в смысле на нем свет клином не сошелся. Я могу и без секса человека любить. Вот, как например – Косум-чан. Я ее люблю, она мне не дает и ладушки. Все равно люблю же.

– Допросишься – дам. – ворчит Косум: – куда потом будешь прятаться?

– В мире вообще полно людей, с которыми я сексом не занимался – оповещаю их я: – что же теперь.

– Серьезно? Есть кто-то к кому ты еще не подкатывал? – деланно удивляется Косум: – непорядок.

И эти люди говорят мне что я озабоченный – закатываю глаза я: – вы слишком много внимания сексу уделяете, потому и психологические перекосы у людей на этой теме. Ладно, так как мы уже приехали, а в машине сидеть приятного мало – я еще потом к теме вернусь. Пошли, нас там остальные ждут.

– И то верно – Косум выходит из машины, а Сора поворачивается ко мне.

– Ты не думай – говорит она: – меня просто твоя мама врасплох застала. Хочешь я сама к ней приду и скажу, что не срослось? Вину на себя возьму.

– Не надо. Маме нравится тешить себя мыслью что ты будешь ее невесткой, а плохого ничего пока не происходит. Ну, пока с твоими родителями не пришлось знакомиться.

– Ой, да ладно. Папа у меня не такой уж и суровый. – машет рукой Сора, а я вспоминаю ее папу и у меня мурашки по спине начинают бегать. Не, лучше я в культ пойду на Адскую неделю, лучше снова в темное и немаркое одеться и в тень вместе с Шизукой… лучше пусть вокруг пули свистят. Все-таки я социально неловкое существо. Надо себя преодолеть и в самом деле с родителями познакомиться. Со всеми.

– Ну наконец! – говорит Юрико при виде нас. Она сидит на столе и болтает ногами. За столом сидит Бьянка в своих очках и белом халате на голое тело, она все еще наказана. Тут же, в цеху «Логова» – сидят и стоят остальные. Натсуми, сумрачный гений и Совершенный Хищник, сегодня одета поскромнее и даже села в уголке, стараясь лишнего внимания не привлекать. Рыжик, подружка Бьянки. Ближний круг. Я специально не стал приглашать членов школьного Клуба Экзорцистов, потому что сегодня разговор пойдет серьезный, если ближние одобрят идею, то тогда можно и их посвятить, а пока…

– Всем привет! Прошу прощения за опоздание! Моя мама решила с Сорой поговорить, вот и задержались – говорю я и Бьянка поднимает голову от своих бумаг. На щеке у нее чернильные пятна.

– А. – говорит она: – а я все думала, когда твоя семья начнет к Соре подкатывать. Ну вот и начала.

– А ты откуда знала? – удивляется Рыжик: – и почему я не знала?

– Вводные данные были в открытом доступе – пожимает плечами Бьянка: – семья Кенты – обычная. Мама – консерватор, которая считает что всегда права, папа – слишком мягок и плывет по течению. Следовательно, и брак своего сыночки она будет устраивать самостоятельно, не считаясь ни с его мнением, ни с мнением Соры. Для нее существование нескольких девушек в жизни ее сына – это слишком. Плюс мнение соседей и знакомых. В свою очередь, Сора-тян – идеальный кандидат для матримониальных устремлений. Она молода, красива, владеет мечом, у нее древний род, а у деда – свое додзе. При этом сама Сора на первый взгляд производит впечатление девушки, воспитанной в традиционном духе. В общем и целом – предсказуемо.

– На мой взгляд ты у нас круче – улыбается Юрико: – ты ж богатая, умная и секси.

– Я круче на твой взгляд… может еще на взгляд молодых людей. Но для старшего поколения я как красная тряпка для быка – мои голые фото в каждом журнале, слишком я скандальная для молодого Кенты. Плюс его мама опасается, что если мы с ним станем мужем и женой, то она потеряет то влияние, что имеет сейчас. И по-моему она немного ревнует твоего отца, мой puddin’…

– Кстати, спросить хотел – как он там? Спасибо, что устроила его к себе в «Бьянка Петролеум», но если это неудобно…

– Твой отец на удивление эффективен. Очень талантливый менеджер. И обаятельный. Совсем как ты. Думаю, поставить его во главе компании… по-моему он должен справиться.

– Эй! Так его мама не зря ревнует?! Ты на его отца глаз положила?! Оядокона захотелось?! – вскакивает с места Рыжик и тычет пальцем в Бьянку, стремительно краснея: – прекрати немедленно! Фу такой быть!

– Оядокона? А при чем тут омлет с курицей? – спрашивает у меня Сора.

– Не хочу я никакого оядокона! Меня мой puddin’ вполне устраивает. И вообще… отстань! – говорит Бьянка: – не было у меня таких мыслей… вот пока ты меня на них не натолкнула! У меня же картинка в голове появилась! Фу! Все, как я теперь спать буду?! Puddin’, срочно требую что-нибудь, чтобы выбить из головы эти картинки! Рыжик ты извращенка!

– Кто бы говорил!

– Оядокон – это омлет из яйца с курицей – задумчиво поясняет Косум: – а также сленговое обозначение секса сразу с матерью и дочкой. Говорят, на некоторых курортах Окинавы…

– Фу! – тут же краснеет Сора: – как можно!

– Да ладно вам. Такахаси-сан вполне себе красивый мужчина – говорит Юрико: – а что? Конечно его жена и мама Кенты меня убьет, но помечтать то можно, а? Это ж как будто Кента, только постарше…

– Ю-тян! Прекрати! У меня тоже картинка в голове появилась! – зажимает уши Сора: – Фу такой быть! Мне тоже надо что-то сделать!

– Нам нужно выпить – говорит Бьянка: – выпить. Много алкоголя. Или наркотики. Секс. Много секса. Где Шизука? Мне надо про это забыть.

– У нас между прочим собрание на тему…

– Собрание потом. Выпьем. Наркотики. ЛСД. Нейролептики. Удар по голове. Секс. А потом – поговорим – говорит Бьянка и вскакивает с места: – чертова Рыжая! Ты нашла, о чем говорить!

– А я думала, что у вас нет границ в извращениях ваших – отвечает Рыжик: – хотя, да… и мама его недовольна будет…

– А мама у него вполне ничего… и сестренка красивая – задумчиво говорит Юрико и тут же ловит наши взгляды: – а я что?! Я просто так, без сексуального подтекста!

– Ну все, теперь и мне следует выпить – говорю я: – хорошо, сперва выпивка, наркотики и рок-н-ролл, а завтра обо всем и поговорим. Говоришь у тебя есть ЛСД?

– Нет, но я могу достать. Или синтезировать… – Бьянка достает пузатую бутылку с виски и наливает себе в бокал, задумывается и присасывается прямо к горлышку.

– Ну уж нет. Времени у нас и так нет – отбираю я у нее бутылку: – Юрико и Рыжая… вот кто у нас оказывается саботажники…

– Весело день начинаете. С пьянки – одобрительно кивает Косум: – а где стаканы?

– Вот. – откуда-то появляется Шизука со стаканами: – и мне налейте. Мне тоже надо… картинку развидеть… у меня фантазия богатая…

Глава 6

Чем отличается мотивированный Кента от немотивированного Кенты? Немотивированный Кента прямо сейчас валялся бы в «Логове Злодейки», погребенный под телами привлекательных девушек, начиная от одноклассниц и заканчивая селебрити-girl. И думал о том, что жизнь – она такова, какова есть и больше никакова. Вообще рефлексии бы предавался. Оглядывал бы себя, свою жизнь и думал «а смысл, голубчик? А смысл?». Зевнул бы, почесал себе задницу (или не себе – как получилось бы) и дальше спать завалился.

А мотивированный Кента – вот он, с раннего утречка, стоит у входа в Академию Феникса, воплощая свои коварные планы в жизнь и страдая от легкого похмелья. Смотрит на проходящих мимо школьников и проезжающие машины.

– Мой отец, кстати сказал, что убьет тебя, если нас вместе заметит – говорит Натсуми и зевает, воспитанно прикрывая рот ладошкой: – и чего ты в такую рань вскочил? Я бы Марике написала, она бы после обеда у нас в «Логове» была бы.

– Твой отец не одинок в своих стремлениях – отвечаю я: – как бы я не уважал его, но в данном конкретном случае наши с ним намерения расходятся. Я вынужден не следовать его рекомендациям. Ты мне нужна. Несмотря на то, кем ты являешься.

– И кем я являюсь? – прищуривается она: – расшифруешь свои послания современным людям, о Великий Кей?

– Ты у нас эгоцентричная манипуляторша. – отвечаю я: – и это еще полбеды. Самое страшное тут в том, что ты – недалекая манипуляторша.

– Да? А я думала, что я очень умная. В чем же я прокололась? Где моя большая ошибка, Кента-кун? – насмешливо тянет Натсуми. Как говорят китайцы – тигр не может стереть свои полосы, как говорят русские – сколько волка не корми, его все равно в лес тянет. Натсуми остается Натсуми – все тем же ApexPredator, совершенным социальным хищником, ее инстинкты не позволяют ей расслабиться, ей везде нужно всунуть свой палец, задеть за живое, раскачать ситуацию… и попробовать воспользоваться плодами.

– Тактически выгодно быть эгоистом. Это верно на короткой дистанции. Теория игр и дилемма заключенного – это про тактику. Партия в игру вообще ограничена временем игровой сессии. – отвечаю я: – а вот стратегически… стратегически, на долгой дистанции всегда выгодно быть социально ответственным… или по-другому – добрым. Помогать другим в беде. Зарабатывать репутацию надежного и всегда готового помочь добрым словом или делом. Есть у русских такая сказка про Ивана-сына сегуна и Кощея Бессмертного. Так вот, пока Иван шел свой квест выполнять – он по дороге то медведя спасет, то волка, то селезня из силков вытащит. Ну неужели у путника в дороге своих забот нет? Он же торопится свою жену из лап злодея вызволить. Ну и с точки зрения утилитарной – зачем зверям помогать? Из медведя там шубу можно сделать, мясо в конце концов… однако в финальной схватке звери помогают ему одолеть Кащея. Без их помощи он бы не справился. А был бы эгоцентричный манипулятор как ты – остался бы без подмоги в нужный момент. Человек – существо социальное и не может без окружения. Сперва он подбирает себе окружение, а потом – окружение формирует его, толкает вперед или тянет вниз – уж какое он себе соберет.

– Это ты к тому, что мне надо быть добренькой? Вот прямо ходит за мной твой приятель из школы Бокса и слюни на меня пускает, а я должна срочно побежать и дать ему?

– Ну, во-первых, не надо путать доброту с половой распущенностью – ухмыляюсь я и Натсуми больно бьет меня в плечо своим кулачком: – а во-вторых тут и лежит тонкая грань. Нельзя давать людям вокруг воспользоваться твоей добротой и различать, где тебя эксплуатируют и переходят границы… вот как ты недавно. Ты же сама выбираешь, когда дать, а когда нет. Но социально именно такие вещи – это не жалость и не доброта. И даже не благотворительность. Хотя… «благотворительный трах» – мне нравится, как звучит. О! Офелия идет.

– Офелия? – поднимает брови Натсуми, но я уже делаю шаг навстречу девушке в форме Академии Феникса, которая несет свой портфель спереди, сжимая его двумя руками, словно бы закрываясь щитом.

– Офелия! В своих молитвах нимфа, все чем я грешен, помяни… – говорю я, заступая ей дорогу. Она поднимает взгляд и в нем мелькает узнавание, страх, какую-то долю секунды она колеблется, но я знаю, как ей хотелось бы поговорить с человеком, который тоже читал (хотя бы читал) Шекспира и Бернса, как ей охота показать, что она знает, блеснуть знаниями и мастерством, вести непринужденную беседу и держать голову высоко поднятой. И если в ответ на мою цитату – она ответит своей, если она решится ответить именно как Офелия, возлюбленная Датского Принца – значит дело в шляпе, и я смогу с ней поговорить.

– Кхм… – прочищает она горло, чуть отступив назад: – Мой принц? Как поживали эти дни?

– Благодарю вас. Чудно, чудно, чудно. – отвечаю я со всей положенной в таких случаях куртуазностью, едва ли не взмахивая несуществующей шляпой с пером. Итак, девушка по имени Ядвига, одна из членов клуба неудачников, та, которую нещадно морщит и гнобит Марика, даже не понимая «а что тут такого» – разговаривает со мной. А ведь сперва, узнав, что я и Марика дружны – она прекратила всякое общение. Мне нужен клуб неудачников Академии. Мне нужна вся помощь. Коллектив «Колы Джап», братки семьи Кума, Клуб Экзорцизма, мои фанаты и мои хейтеры – нужны все. Да, на короткое время, но все же. Кроме того, я собираюсь помочь Ядвиге и ее клубу лузеров… а потом они помогут мне. Да, именно этим и отличается герой по Проппу – он не самый умный, не самый сильный, не самый харизматичный. Он вообще может быть… как там – «у старинушки три сына, старший – умный был детина, средний был и так и сяк, младший вовсе был дурак». Так что можно быть даже дураком, главное в сказке – быть с добрым сердцем… хотя я тут не в сказку попал, но! Мораль ясна и недвусмысленна, и я столько раз видел мгновенную карму на поле боя… так что я буду следовать законам войны, Золотому правилу и помогать всем вокруг. Даже если они потом и не помогут мне, что же… кармическая отработка поможет переродиться в начальника, как пел Высоцкий.

Но сейчас… сейчас важно подсечь рыбку. Продолжит ли Ядвига наш разговор и игру «знаем и цитируем Билла с неясными намеками»?

– Принц… – неуверенно начинает она и смолкает, прижимая к себе портфель. Да, слова, которые по тексту пьесы сейчас должна произнести Офелия – слишком уж приближают нас к неловкой ситуации в которой она предпочла не видеть меня. Я наклоняю голову и показываю, что жду ее реплики, немного сомневаясь в том, что она ее знает. И это вот – невыносимо для любого умника, который хочет показать, что он – знает.

– Принц у меня от вас подарки есть – выпрямляется она как натянутая струна, решившись: – Я вам давно их возвратить хотела. Примите их, я вас прошу…

Она замолкает и опускает голову, на мгновение испугавшись собственной дерзости, но она сейчас – уже не Ядвига Покацки, ученица Академии Белого Феникса, немного забитая и запуганная девочка, она сейчас – Офелия, трагический персонаж, девушка, которая слишком поздно поняла что единственной любовью датского принца была любовь к мести, и единственной мыслью, которая занимала его с утра до вечера – была не мечта о ней и совместной жизни в своем замке в Эльсиноре, а черное желание убийства собственного дяди. Сейчас ее собственная жизнь как будто отступает назад, а она – она преображается. Нельзя ей дать вернуться в реальность.

– Я? Нет. Я не дарил вам ничего – откликаюсь я короткой репликой.

– Нет, принц мой, вы дарили… и слова, дышавшие так сладко, что вдвойне был ценен дар, – их аромат исчез. Возьмите же; подарок нам немил, когда разлюбит тот, кто подарил. Вот, принц… – она приседает в почтительном книксене, наконец убрав портфель от своей груди, опустив его вниз. Да, я недооценивал ее – она и вправду знает произведения Билли наизусть! И она – уже не она, она живет в этой реальности! Черт, вот оно! Как сказал доктор философии Скрим, когда в палате Т стали исчезать пациенты и сам генерал Карпентер был бессилен перед Феноменом Исчезновения – Пошлите в палату-Т поэта. Он изучит, как они это делают. Только поэту это под силу. Поэт уже наполовину живет в мечте. А уж от него научатся и ваши психологи и анатомы. Они смогут научить нас. Они могут жить там. Господи, вот она ваша Американская Мечта, Карпентер. Это чудо, бессмертие, почти божественный акт творения… Этим непременно нужно овладеть. Это необходимо изучить. Об этом надо сказать всему миру.