Текст книги "Без маски"
Автор книги: Вирджиния Хенли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
Глава 6
На следующий день рано утром на Солсбери-Корт явился слуга с письмом от управляющего вдовствующей графини. Из послания явствовало, что графиня изменила свое решение относительно продажи Роухемптона и выразила согласие передать Грейстилу все права на владение поместьем за тысячу фунтов. Далее говорилось, что если лорд Монтгомери хочет осуществить сделку и подписать все бумаги сегодня же, то ему необходимо встретиться с мистером Берком и леди Кавендиш в конторе ее адвокатов Бенсона и Уилкокса в Иннз-оф-Корт.
Это известие весьма обрадовало Грейстила – тем более что и цена показалась ему вполне приемлемой. Решив не откладывать это дело, Грейстил написал ответ, сообщив, что приедет в Иннз-оф-Корт к двум часам. Он вручил записку слуге, а сам отправился в Темпл, в контору Сэмюела Лоусона, где попросил банкира срочно собрать для него тысячу фунтов.
– Хотите, чтобы я снял эти деньги с вашего счета, милорд? Или предпочитаете оформить заем?
– Видите ли, я покупаю поместье Роухемптон. Как бы вы посоветовали мне действовать в данных обстоятельствах?
– При обычных условиях я предложил бы вам не трогать основной капитал и занять деньги. Однако проценты на займы в последнее время подскочили чуть ли не до небес и продолжают повышаться, так что оформлять займы в настоящее время я бы вам не советовал.
– Что ж, последую вашей рекомендации и сниму деньги со счета. Но что, собственно, случилось? Неужели война с Голландией так повлияла?..
– Дело в том, что Кромвель не вовремя подписал перемирие и наш флот не успел еще захватить достаточное число голландских судов, чтобы посредством их перепродажи покрыть издержки. Поэтому мы, ювелиры и банкиры, решили не давать кредитов, ибо правительство и так задолжало нам более двух миллионов фунтов. Как только об этом узнают в Уайтхолле, в стране воцарится настоящий хаос.
Взяв деньги, Монтгомери вернулся к себе в контору и тотчас же написал Монку о том, что узнал от банкира. Запечатав письмо, он запер его в ящик своего письменного стола, после чего взялся за письмо Карлу Стюарту. Это письмо он собирался взять с собой в Иннз-оф-Корт и передать незаметно мистеру Берку, чтобы последний, воспользовавшись своими связями, переправил его через пролив Карлу Стюарту.
Стоя у окна своей спальни, Велвет с удивлением наблюдала за графиней, шедшей к карете в сопровождении мистера Берка.
– Кристин за завтраком не говорила о том, что собирается уезжать, – сказала девушка, повернувшись к Эмме. – Что ж, пока ее не будет, мы с тобой могли бы погулять по саду, если не возражаешь.
Старой графини не было довольно долго, и когда она наконец вернулась, Велвет вздохнула с облегчением. Примерно через час, когда они уже сидели за обеденным столом, пожилая графиня вдруг пристально посмотрела на внука и заявила:
– Кав, мой дорогой, ведь тебе скоро девятнадцать. Пора уже задуматься о невесте благородного происхождения и с хорошим приданым.
– Да, конечно. – Молодой человек ухмыльнулся. – Но меня далеко не каждая устроит. Моя невеста должна быть по крайней мере дочкой герцога.
– А почему бы и нет? С твоей внешностью и богатством ты можешь рассчитывать на самую блестящую партию, мой мальчик.
Кав выразительно взглянул на Велвет. Когда же она покраснела, он снова ухмыльнулся и прижал под столом ногу к ее бедру. Девушка отшатнулась от него, а он громко рассмеялся.
Тут слуги принесли следующую перемену, и Велвет, взглянув на Кристин, сказала:
– Сегодня утром, после прогулки по саду, я помогала кухаркам готовить винный соус. Надеюсь, он вам понравится…
– Вы поступаете очень разумно, уделяя все свое свободное время стряпне и прочим домашним делам, – процедил Кав. – Даме вашего возраста, да еще и без приданого, вряд ли удастся удачно выйти замуж.
– Глупости! – заявила графиня. – У леди с такой красотой и воспитанием, как у Велвет, просто отбоя не будет от предложений.
– Относительно предложений не сомневаюсь. Но все ли они являются предложениями руки и сердца?
Сказав это, Кав под столом провел ладонью по бедру девушки.
Она тут же взяла вилку и украдкой уколола его в руку. Затем с улыбкой проговорила:
– У лорда Кавендиша чрезвычайно развито чувство юмора, хотя ему всего восемнадцать. Но он, к сожалению, любит высмеивать людей, не сделавших ему ничего плохого.
Графиня весело рассмеялась.
– Думаю, в этом ты нисколько ему не уступишь, дорогая.
После обеда Уилл Кавендиш отправился навестить своего приятеля Генри Киллигрю, а Велвет проводила графиню в ее любимую гостиную, где посидела с ней какое-то время. Когда же пожилая леди отправилась отдыхать, Велвет зашла в библиотеку, чтобы выбрать для себя книгу. Неожиданно взгляд ее упал на полочку с бумагой, чернильницами, перьями и другими письменными принадлежностями. И она тут же вспомнила, что уже целую вечность не писала принцессе Минетти. Велвет хотела сесть за письмо в библиотеке, но тотчас подумала о Каве, который мог застать ее здесь в одиночестве, поэтому направилась к себе в спальню.
Велвет написала своей подруге довольно длинное и теплое письмо, описав, в частности, свое путешествие через Ла-Манш, дождь, промочивший их с Эммой до нитки, когда они сошли на британскую землю, а также сообщила множество других подробностей о своей жизни в доме вдовствующей графини Девоншир. Закончив письмо принцессе Минетти, Велвет решила написать отцу, для чего взяла новый лист бумаги и очинила новое перо. Она сообщила отцу, что добралась до Англии без всяких происшествий, и сердечно поблагодарила его за то, что он позволил ей вернуться на родину. Однако она не стала писать отцу о встрече с Грейстилом Монтгомери, решив, что его ухаживания останутся на какое-то время ее тайной.
Когда же Велвет наконец улеглась в постель, ей долго не удавалось заснуть—она вспоминала Грейстила и те несколько часов, которые они провели в Роухемптоне. Разумеется, она не забыла и о том, как они с ним лежали на траве и как напрягалось все ее тело при каждом его прикосновении. Плечи у него были необычайно широкие, а руки – очень сильные и в то же время необыкновенно нежные…
Несколько раз зевнув, Велвет погрузилась в сон – и снова оказалась в Роухемптоне. Стоя у озера, она наблюдала, как по водной глади скользили два лебедя. Когда же птицы приблизились к ней, она начала быстро-быстро шептать им: «Я хочу, хочу, хочу…»
– Чего ты хочешь, Велвет? – Грейстил положил ей на плечи сильные руки и прижал к своей мускулистой груди.
– Я хочу найти человека, который заботился бы обо мне. И хочу, чтобы с ним я была в безопасности.
В следующее мгновение Велвет почувствовала, как Грейстил еще крепче к ней прижался и… Девушка вздрогнула, глаза ее распахнулись, и она поняла, что проснулась. И сообразила, что происходящее с ней сейчас – отнюдь не сон. Кто-то находился в постели рядом с ней, и этот кто-то… «Кав, внук графини!» – промелькнуло у Велвет. Она попыталась закричать, но он тут же прижал ладонь к ее губам.
– Не шуми, милая. Если нас застанут в твоей постели, все будут считать тебя шлюхой. Я скажу, что ты сама заманила меня в свои покои в надежде стать моей любовницей. Если дойдет до разбирательства, кому из нас поверят, как ты думаешь?
Тут Велвет почувствовала запах виски и поняла, что молодой человек пьян. Ах, как бы пригодился ей сейчас перочинный ножик! Нужно было не оставлять его на столе, а положить себе под подушку. Но что же теперь делать?
– Если пообещаешь вести себя тихо, я уберу руку, – послышался голос Кава.
Велвет утвердительно кивнула и сделала глубокий вздох, когда он наконец убрал руку. Она знала, что если снова попытается крикнуть, то он вновь запечатает ей рот ладонью или, возможно, ударит ее. Однако следовало что-то предпринимать… И рассчитывать при этом приходилось только на себя. Лежа в полной неподвижности, Велвет медленно сосчитала про себя до десяти, после чего, отбросив в сторону одеяло, вскочила с постели. Грубо выругавшись, молодой лорд потянулся к ней и успел ухватить ее за подол ночной рубашки. Она сопротивлялась, как могла, но он оказался гораздо сильнее. В какой-то момент Велвет поняла, что мерзавец уже успел сбросить с себя одежду. «Голый мужчина открывает все свои уязвимые, места!» – вспомнились ей вдруг слова из дневника прабабки. Велвет согнула ногу в колене и с силой ударила Кава в пах. В следующую секунду она услышала его крик и бросилась к двери. Выскочив из спальни, она пробежала по коридору и остановилась лишь у комнаты Эммы. Привалившись к двери, чтобы перевести дух, она услышала голос подруги.
– Это ты, Велвет?
– Да. Могу я сегодня переночевать у тебя?
– Конечно, дорогая. Но что случилось? Тебе что, приснился дурной сон?
– Очень дурной! – Велвет вошла в комнату. – Настоящий ночной кошмар… Только не надо зажигать свечу, Эмма. Я сейчас приду в себя, – добавила она, скользнув в постель.
Через некоторое время нервная дрожь оставила ее, и Велвет принялась обдумывать ситуацию, в которой оказалась. А ситуация эта очень напоминала западню. Рассчитывать на помощь Кристин особенно не приходилось. Графиня просто посмеется над ее страхами. Ну а если уж дойдет до серьезного разбирательства, то старуха, разумеется, примет сторону внука. Ведь кто она, Велвет, такая? Жалкая бесприданница и приживалка! Более того, тот факт, что Кав напился, будет, несомненно, рассматриваться как смягчающее обстоятельство. И еще… Если она сейчас останется в этом доме, то рано или поздно молодой лорд найдет ее в каком-нибудь уединенном месте и возьмет силой.
И тут она снова вспомнила про Грейстила Монтгомери… Может, сходить к нему завтра утром и рассказать обо всем? Когда он узнает, что лорд Кавендиш прокрался к ней в спальню с дурными намерениями… Нет-нет, нельзя об этом рассказывать ему! Если Грейстил узнает, что лорд Кавендиш оказался у нее в спальне, он никогда не согласится на ней жениться!
В глубине души Велвет знала, что ей пришло время стать женщиной, – но ни за что не согласилась бы, чтобы ее лишил девственности мерзкий испорченный юнец Кав. Хотя она давно уже отдала свое сердце Карлу Стюарту, помимо него существовал лишь один мужчина, чьи прикосновения она могла бы перенести. А может, ей удастся устроить так, чтобы Грейстил стал ее любовником? Возможно, он после этого еще и женится на ней…
Утром Велвет поняла, что не сможет осуществить все то, о чем думала ночью. Гордость не позволила бы ей бежать к лорду Монтгомери и отдаваться ему в обмен на его покровительство. Зато она точно знала, что не проведет больше ни единой ночи под одной крышей с Кавом. Более того, она уже решила, куда направится, покинув Бишопсгейт. Во всяком случае – почти решила.
Велвет вернулась к себе в спальню в сопровождении Эммы, которой все же рассказала о том, что произошло ночью.
– Мне нужна твоя помощь, Эмма. Я отправляюсь в Роухемптон и буду находиться там до тех пор, пока внук Кристин не уедет отсюда. Собери мне, пожалуйста, дорожную сумку и отнеси ее в экипаж. Только сделай это так, чтобы никто не заметил.
– Я поеду с вами, – заявила Эмма. – Леди не должна путешествовать в одиночестве, так как в этом случае может пострадать ее репутация.
– Спасибо, дорогая Эмма. Ты храбрая девушка. Конечно, не очень-то вежливо бежать из приютившего тебя дома, не сказав ни слова хозяйке, но я оставлю в ее спальне письмо с объяснениями, и она, прочитав его, наверное, поймет, почему я так поступила.
Написав графине записку, Велвет незаметно проскользнула в ее спальню, где и оставила свое послание. После этого, как обычно, спустилась в столовую, чтобы позавтракать вместе с Кристин. Во время завтрака девушка сказала:
– Вчера я написала письмо принцессе Минетти, памятуя ваше великодушное предложение отправлять мою почту вместе с вашей, предназначенной королеве Генриетте.
– Да, разумеется, дорогая. Я сегодня же напишу королеве Генриетте.
– Благодарю вас, – кивнула Велвет и, собравшись с духом, добавила: – Могу я попросить вас об одолжении? Мне нужен экипаж, чтобы доехать до биржи, так как я хочу приобрести там кое-что… Кроме того, мне надо купить толстую тетрадь. Видите ли, я собираюсь вести дневник – как моя прабабушка.
– Прекрасная мысль, дорогая. Что же касается кареты, то скажи мистеру Берку, чтобы велел Дэвису запрягать. И не забудь напомнить Берку, чтобы дал тебе немного денег на расходы. У тебя такие скромные нужды, Велвет… Ты просто обязана купить себе что-нибудь красивое и, по возможности, модное.
– Благодарю вас, Кристин. Вы очень щедры. – Велвет испытывала сильное чувство вины за свой обман, но очень надеялась, что графиня, прочитав записку, простит ее ложь. В конце завтрака, когда в дверях появилась Эмма, девушка вскочила из-за стола и с улыбкой воскликнула: – Я готова выехать немедленно!
– Хотела бы я, чтобы поездка на биржу вызывала у меня такой же энтузиазм, – сказала Кристин. Оставшись в одиночестве, она подумала о Каве и проворчала себе под нос: – Надеюсь, этому поклоннику Бахуса хватило сил доползти до дома.
Поднимаясь в свои покои, графиня спросила у служанки, как чувствует себя молодой лорд.
– Ах, лорд Кавендиш, миледи, сейчас как бревно. Но он вообще – то редко встает раньше десяти.
– Да, я уже это заметила, – кивнула вдовствующая графиня.
Через несколько минут она обнаружила у себя в спальне записку Велвет.
«Прошу вас, миледи, простить меня за обман, но я чувствую, что мне просто необходимо оказаться подальше от вашего внука. Минувшей ночью он проник в мою спальню. Был сильно пьян, не имел на себе никакой одежды, и его намерения не оставляли сомнений. Я знаю, что вы считаете, будто я способна укротить его, но это не так, ибо у меня слишком мало опыта в общении с представителями противоположного пола. Так что если я проведу несколько дней в Роухемптоне, это, как мне представляется, будет наилучший выход для всех нас».
Услышав скрип колес по гравию подъездной дорожки, Кристин подошла к окну. Заметив спешивших к карете Велвет и Эмму, она уже собралась распахнуть оконную створку и остановить девушек, но… передумала. Еще раз прочитав записку Велвет, графиня расхохоталась. Решившись на отъезд, Велвет прыгала с раскаленной сковородки прямо в открытое пламя.
– Какая, однако, пикантная ситуация, – пробормотала пожилая леди, все еще посмеиваясь. – Даже я не смогла бы придумать ничего лучше. Девочка ведь не знает, что отныне Роухемптон принадлежит Грейстилу Монтгомери. – Смахнув с глаз выступившие от смеха слезы, графиня мысленно добавила: «Я уверена, что эта поездка станет для Велвет весьма приятным сюрпризом. Что же до опыта общения с представителями противоположного пола, то несомненно, что после этой поездки он у нее значительно расширится. Надеюсь, у нее хватит ума занести самые интересные подробности из того, что там произойдет, в свой дневник. Очень хотелось бы почитать…»
Глава 7
Когда экипаж притормозил перед старыми городскими воротами, Велвет высунула голову из окна и, обращаясь к кучеру, прокричала:
– Мы не едем на биржу, Дэвис! Вместо этого отвезите нас, пожалуйста, в Роухемптон. Вдовствующая графиня в курсе подобного изменения планов. – «По крайней мере будет в курсе, когда прочитает мое письмо», – со вздохом подумала девушка.
Дэвис привык к странным поступкам благородных леди, поэтому нисколько не удивился подобному распоряжению. Проехав мимо Бишопсгейт, он повернул на Кэннон-стрит и свернул на дорогу, ведшую к Ричмонду и Роухемптону. Едва он остановился у особняка графини, Велвет вышла из экипажа с дорожной сумкой в руке. Эмма тут же последовала за ней.
– Спасибо, Дэвис, – сказала Велвет кучеру и, немного помедлив, добавила: – Я пока не знаю, когда надумаю возвращаться в Лондон.
– Как скажете, мистрис, – кивнул кучер. – Что ж, и тогда пойду промочу горло и отправлюсь в обратный путь.
С этими словами Дэвис направился к кухонной двери, а Эмма с восторгом рассматривала роскошный особняк Елизаветинской эпохи. Потом, повернувшись к Велвет, спросила:
– Как вы думаете, миледи, мы можем рассчитывать здесь на благосклонный прием?
– Да, разумеется. Домоправительница Берта Клегг – добрейшая в мире женщина. А ее муж Алфред заботится о лошадях, подстригает лужайки и чистит дорожки. Это самый красивый дом, какой я когда-либо видела. Ах, как мне хотелось бы, чтобы он принадлежал мне…
На стук в парадную дверь никто не отозвался, и Велвет без малейших колебаний распахнула ее и вошла в холл.
– Миссис Клегг! Берта! Вы дома?
Они прошли через все покои на первом этаже и обнаружили домоправительницу на кухне, где та потчевала Дэвиса элем.
– Рада вашему возвращению, мистрис Кавендиш. Ее милость графиня присоединится к вам?
– Нет, Берта. Неожиданно прибыл с визитом ее внук, и она решила остаться в Лондоне. Я надеюсь пробыть здесь как минимум неделю. А это моя подруга Эмма.
Велвет указала на свою служанку.
– Сейчас поднимусь наверх и приготовлю для вас две хорошенькие комнатки, – с улыбкой сказала Берта.
– Не стоит беспокоиться. Мы и сами можем о себе позаботиться.
Велвет в сопровождении служанки поднялась по скрипучей лестнице на второй этаж. Там она выбрала для себя спальню с выходившими на озеро окнами.
– Вид отсюда просто потрясающий, Эмма. В этом доме мне нравится буквально все, каждая мелочь. Кстати, ты уже выбрала себе комнату?
– Я, пожалуй, отправлюсь в крыло для прислуги.
– Глупости! На этом этаже целых шесть спален.
Эмма выбрала себе одну из задних комнат рядом с кухней. Прямо у нее под окном располагался небольшой садик, а также огород, где росли все осенние овощи.
– В замке Ноттингем я очень любила ухаживать за огородом при кухне, – сказала Эмма, тихонько вздохнув.
Девушки нашли простыни и наволочки в кладовке для белья и застелили постели. Потом Велвет распаковала свою дорожную сумку, повесила одежду в гардероб и переоделась – надела зеленое платье для верховой езды и высокие сапоги.
– Как ты, надеюсь, догадываешься, я отправляюсь в конюшню, – сказала она Эмме.
– Спросите миссис Клегг, не могу ли я чем-нибудь помочь ей на огороде, миледи.
Велвет рассмеялась:
– Воистину, каждому свое. Лошади, мне, кабачки и пижма – тебе. Между прочим, помимо огорода, здесь имеется и фруктовый сад.
Войдя в конюшню, Велвет поздоровалась с мистером Клеггом.
– Начиная с сегодняшнего дня, Алфред, я буду у вас частой гостьей. Я собираюсь пробыть здесь минимум неделю. И каждый день буду кататься верхом. Седлать свою лошадь я буду сама. Обещаю также тщательно чистить ее скребницей после каждой прогулки.
– Я знаю, что вы отлично умеете заботиться о лошадях, миледи. Слышал, что ваш отец в свое время считался лучшим знатоком лошадей в Англии.
– Не сомневаюсь, что он снова станет главным конюшим, когда король Карл вернется в Англию. – Надеюсь, что так и будет, миледи.
Велвет выбрала ту самую вороную кобылку, на которой ездила в прошлый раз. Затягивая подпругу, она обратилась к Алфреду с вопросом:
– Как зовут эту кобылу?
– Ночка, ваша милость. Очень хорошая лошадка, между прочим.
– Да. И летит как ветер. Итак, я отправляюсь на верховую прогулку. Не беспокойтесь за меня. Я намереваюсь кататься никак не менее двух часов.
Через некоторое время Алфред услышал дробный стук копыт по вымощенному булыжником двору и подумал, что Велвет по какой-то причине вернулась. Он вышел из конюшни, чтобы узнать, что случилось, и был несказанно удивлен, увидев нового визитера, которого сразу же узнал по уверенной манере держаться в седле.
– Добрый день, лорд Монтгомери.
– Денек сегодня действительно чудесный, мистер Клегг. Полагаю, у вас найдется свободное стойло для моего Сокола? Мне нужно сообщить кое-что вам и вашей супруге. Очень надеюсь, что не огорчу вас. А впрочем… Можно сказать об этом и сейчас. Хочу поставить вас в известность, что отныне я – новый владелец Роухемптона. Я купил это поместье у вдовствующей графини Кавендиш.
– Удивительно… – пробормотал мистер Клегг. – У меня и в мыслях не было, что она собирается его продавать.
– Она и не собиралась, – ухмыльнулся Монтгомери. – Но мне удалось уговорить ее. И я хотел бы, мистер Клегг, чтобы вы находились рядом со мной, когда я сообщу об этом вашей жене. Как известно, далеко не все женщины любят сюрпризы…
Алфред завел Сокола в стойло и, обернувшись, сказал:
– Отличная у вас лошадь, милорд… А вы… вы не собираетесь менять штат прислуги?
– Нет-нет, мистер Клегг. Меня все устраивает. Вы прекрасно справляетесь со своими обязанностями.
– Благодарю за лестные слова, сэр. Что ж, теперь давайте пойдем к Берте и сообщим ей эту новость.
Когда мужчины появились в дверях кухни, миссис Клегг с улыбкой воскликнула:
– О, еще один гость! Что ж, придется побольше блюд приготовить.
– Лорд Монтгомери – не гость, моя дорогая, а наш новый хозяин, – сказал мистер Клегг. – Вдовствующая графиня продала ему Роухемптон.
Берта в испуге уставилась на Грейстила, и тот поспешно проговорил:
– Не беспокойтесь, миссис Клегг. Вы и ваш супруг останетесь здесь, на своих нынешних местах.
– Служить вам – большая честь, милорд. Странно только, что приехавшая сюда мистрис Кавендиш не сообщила нам о смене хозяина…
– Здесь Велвет?! – воскликнул Монтгомери.
– Да, милорд. Приехала часом раньше и уже отправилась на верховую прогулку.
– Похоже, она еще не знает, что я купил это поместье.
– О Господи! – пробормотала Берта. – Это известие наверняка обескуражит ее.
– Ну почему же, миссис Клегг? Как-никак она моя нареченная невеста. Если вы не возражаете, я хотел бы лично сообщить ей новость.
Миссис Клегг расплылась в улыбке.
– О, как романтично! – воскликнула она. – Готова поклясться, что мистрис Кавендиш просто влюблена в этот дом. Вот, значит, почему вы купили его. Для нее, да? Не беспокойтесь, милорд. Пока вы не расскажете Велвет эту новость, мы с Альфредом будем держать рты на замке. Обещаем!
Монтгомери кивнул в знак благодарности. «Главное, чтобы я сам не выдал секрет раньше времени», – подумал он с ухмылкой.
– Сейчас я поставлю в печь хлеб, а потом покажу вам вашу комнату, милорд, – сказала миссис Клегг.
– О, миссис Клегг, не волнуйтесь. Я сам приготовлю себе комнату.
Покинув кухню, Грейстил стремительно взбежал по лестнице. Осмотревшись наверху, он сразу догадался, что Велвет выбрала комнату с видом на озеро, поэтому решил занять ближайшие к ней покои. «А вдруг Велвет каким-то образом узнала, что я купил Роухемптон? – подумал он неожиданно. – Может, это обстоятельство изменило ее отношение к нашей помолвке?» Что ж, если так, то выходит, что он добился своего. Ведь именно для нее и куплен этот дом, не так ли? Но все-таки ему было бы гораздо приятнее, если бы ее влечение к нему, Грейстилу, оказалось сильнее любви к Роухемптону. Поймав себя на этой мысли, лорд Монтгомери с усмешкой пробормотал:
– Похоже, я становлюсь романтиком. Как глупо…
Но как бы то ни было, Грейстил не сомневался: увидев ее, он сразу поймет, знает ли она о покупке им поместья или нет.
Тщательно осмотрев свои покои, лорд занялся обустройством. Час спустя, покончив с хозяйственными делами, он отправился на прогулку по своим новым владениям. Добравшись до озера, он обошел его по периметру и наконец увидел Велвет. Укрывшись за стволом дерева, он какое-то время наблюдал за ней – вернее, любовался ею. В какой-то момент она вдруг заметила его и тотчас же поскакала в его сторону. Подъехав к нему, проворчала:
– Монтгомери, какого дьявола? Что вы тут делаете?
У Грейстила екнуло сердце. Она ничего не знала!
– Я хотел задать вам тот же самый вопрос, – ответил он с улыбкой.
– А я… – Велвет умолкла в смущении. – Видите ли, к Кристин заявился с визитом ее внук, поэтому я решила побыть здесь несколько дней… А это графиня вам сказала, что я отправилась сюда?
Грейстил снова улыбнулся:
– Почему вы так думаете?
– Потому что она хочет, чтобы мы поженились, – заявила Велвет. – И она не жалеет усилий, чтобы свести нас. Однако мне кажется, что нам сейчас не следует находиться здесь наедине. Полагаю, это… не вполне прилично.
– Неужели?
Грейстил раскинул в стороны руки – как и в прошлый раз, когда предлагал Велвет спрыгнуть с лошади. Она не стала прыгать, однако позволила ему снять ее с седла. Немного помолчав, спросила:
– Вы приехали сюда с разрешения Кристин, не так ли?
Он положил руки ей на плечи и, изобразив раскаяние, пробормотал:
– Боюсь, что нет, дорогая.
– В таком случае вы злоупотребили доверием графини, – заявила Велвет. – Впрочем, я давно уже подозревала, что у вас нет привычки просить разрешения в подобных случаях.
– Ваши подозрения соответствуют действительности, Велвет. Я и впрямь никогда не прошу разрешения. Вот как сейчас, например…
В следующее мгновение он наклонил голову и впился в губы девушки поцелуем – долгим, страстным и чувственным.
И Велвет тотчас же, едва лишь губы Монтгомери прижались к ее губам, обвила руками его шею и попыталась ответить на поцелуй. И в тот же миг она почувствовала, как его возбужденная плоть уткнулась в ее живот. Ладони же Грейстила скользили по ее спине, опускаясь все ниже, пока наконец не замерли на ягодицах. Затем он чуть приподнял ее и крепко прижал к себе. Тихо застонав, Грейстил заглянул в изумрудные глаза Велвет и тотчас же понял, что она возбуждена так же, как и он. Но тут она вдруг тихонько вздохнула и, облизнув губы кончиком языка, прошептала:
– Отпусти меня…
Но Грейстил еще крепче прижал ее к себе, а потом вдруг провел языком по ее чувственным губам. Велвет, не удержавшись, застонала, ощутив сладостную боль внизу живота. И в тот же миг Грейстил опустил ее на землю и отступил на шаг; он прилагал отчаянные усилия, стараясь скрыть свою радость, свое ликование.
«Ах, от его поцелуев я просто таю!» – мысленно воскликнула Велвет. Но внутренний голос тут же предупредил: «А тебя ведь целовал Грейстил, а не Чарлз!» Велвет ответила: «Да, знаю. Но сходство между ними просто поразительное». Внутренний голос издевательски хмыкнул: «О, Велвет Кавендиш! Ты даже не представляешь, как выглядит Карл Стюарт сейчас».
– Неужели это правда?.. – пробормотала она.
– Что именно, Велвет?
Она тяжело вздохнула.
– Ну, что я еще очень несведуща во многом…
Грейстил тихо рассмеялся.
– Я бы сказал, что ты – сама простота и невинность. – Он вдруг отвел глаза от девушки и устремил взгляд на сверкавшее под солнцем озеро. – А сейчас, между прочим, стоит последние теплые дни. Если бы ты умела плавать…
– Я умею плавать, – заявила Велвет с улыбкой.
«Как же легко она попалась на крючок, – подумал Грейстил. – Прямо как голодная речная форель».
– Дорогая, ты действительно умеешь плавать?
– Умею. Возможно, не очень хорошо, но все же…
– Как жаль, что ты не в состоянии поступиться правилами приличия и сбросить с себя всю одежду до последней нитки – как, например, собираюсь сделать я.
Велвет сразу поняла, что Монтгомери бросает ей вызов, предлагая забыть про стыд, – но не могла же она проявить малодушие… Изображая самую отъявленную грешницу, она подбоченилась и с усмешкой заявила:
– А почему бы и нет?! Если тебе можно называться Грейстилом, то и мне не зазорно зваться Велвет!
Монтгомери громко расхохотался:
– Что ж, в таком случае раздевайся! Посмотрим, у кого быстрее получится.
Грейстил снял рубашку, стащил сапоги и, срывая с себя на бегу остальную одежду, бросился к озеру. Уже из воды он с насмешливой улыбкой закричал:
– Слишком медленно, дорогая! Я выиграл!
– Это несправедливо! – возмутилась Велвет. – Женщины носят больше одежд, чем мужчины!
– Да, верно. Между прочим, я им всегда в этом смысле сочувствовал.
– Ты настоящий дьявол-соблазнитель, Грейстил Монтгомери! Все-таки я оставлю нижнюю сорочку… – Стащив с себя панталончики, Велвет шагнула к озеру. – Господи, какая холодная вода! Просто обжигает…
– Холодная? Мне кажется, в таких прудах и озерах вода довольно теплая. Вспомни, какой ледяной она была в озерах около Ноттингема!
– Ну… это было очень давно, и я ничего уже не помню.
Она поежилась и, весело рассмеявшись, стала плескать водой в Грейстила.
– А ты, оказывается, по-прежнему маленькая девочка, Велвет! – Он взял ее за руку и увлек на более глубокое место. – Я рад, что ты еще не забыла веселые игры в воде. И не надо становиться взрослой. Оставайся такой же маленькой и впредь.
Почувствовав, что дно ускользнуло из-под ее ног, Велвет еще крепче сжала руку Грейстила.
– Ах, мне здесь как раз с головой… – прошептала она.
– Доверься мне, и ты будешь в полной безопасности, – ответил Монтгомери с улыбкой.
Заглянув в его серые глаза, Велвет уже собралась сказать, что вполне ему доверяет, но тут ей вдруг вспомнились ее же собственные слова… «Вам нравится все держать под контролем, не так ли, Монтгомери? Позвольте, однако, предупредить: контролировать меня вам не удастся!» – кажется, так она сказала. А он ответил ей: «Но я все-таки постараюсь, Велвет, что бы вы ни говорили. Да-да, даже не сомневайтесь в этом». И выходит, он был прав, его мужские чары все же подействовали на нее, хотя она отчаянно этому сопротивлялась. При мысли об этом Велвет густо покраснела и, потупившись, пробормотала:
– Отпусти меня. Я сама доплыву до берега.
Грейстил возражать не стал, и несколько ярдов они проплыли рядом. Но тут вдруг невысокая озерная волна плеснула Велвет в лицо, и она, вскрикнув, инстинктивно ухватилась за Грейстила. Потом посмотрела на него округлившимися глазами и пробормотала:
– Да ты же совсем голый…
– Виноват, но я всегда так купаюсь, о, возлюбленная моя.
– Я не твоя возлюбленная, – запротестовала Велвет.
Грейстил провел по ее щеке кончиками пальцев.
– Хочешь, докажу, что все обстоит именно так, как говорю я?
Он прижался губами к ее губам, и она, со вздохом прикрыв глаза, ответила на его поцелуй. Минуту спустя он прижал ладони к ее ягодицам и чуть хрипловатым голосом проговорил:
– Обхвати меня ногами, Велвет.
Она немного помедлила, затем осторожно приподняла подол своей сорочки и сделала так, как он просил. В следующую секунду Велвет почувствовала, как в низ ее живота уперлась возбужденная мужская плоть. Заглянув в глаза Грейстила, она увидела, что они затуманились от страсти. И теперь она точно знала: этот мужчина находил ее по-женски привлекательной. Впервые в жизни почувствовав себя желанной, Велвет чуть шире приоткрыла губы, и Грейстил тут же впился в них чувственным поцелуем. Велвет же крепко прижалась к нему всем телом, а в следующую секунду она почувствовала, как он, подхватив ее на руки, зашагал к берегу.
Выбравшись из воды, Грейстил сделал несколько шагов по траве и приблизился к одежде, которую они оставили на берегу, перед тем как зайти в озеро. Тут он опустил девушку на землю, и Велвет, почувствовав, как ноги ее коснулись травы, в смущении пробормотала:
