Текст книги "Там, где живет огонь. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Виктория Солдатова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

   Но отвечать ему на этот раз спешили еще медленнее, если можно так выразиться. Принц задумал что-то новое, к чему прислуга была явно не готова, и на лицах их читался страх и неуверенность. А то пошлёт за какой-нибудь невидалью к бабушке самого князя.

   – Ну что? Неужто больше нет желающих угодить своему любимому принцу? Ну, может ты мне предложишь что-нибудь, придворный? – он оглянулся на одного из кучки демонов у его кресла. Этот был совсем слабеньким бесом, потому и назывался придворным, не имея права на иной титул. Низкий сморщенный, с бегающими сальными глазками он был похож на маленького поросенка с волосатыми ляжками и торчащими в разные стороны рогами.

   – Я, м-м-мой господин?

   – Ну что ты блеешь, как овца? Хоть бы хрюкал! С таким-то рылом! – хохотнул Бегемот, и огромное оголённое пузо его разок подпрыгнуло из-под бархатного расшитого кафтана цвета охры. – Давай, говори, все должны высказаться, не один же я всё тут устраивать буду?

   – Н-н-ну, наверно нужно музыку хорошую, чтобы уши Ваших Светлостей не резало, – решил предложить нечто нейтральное поросячий придворный. Этот тоже аггелом не был, и уверенности взять было не откуда. В Преисподней существовал закон, согласно которому категорически запрещено было убивать Первых Падших. То есть аггелов. Не важно: Серых или Великих, сильных или слабых. Наказание за это страшнее смерти. А если ты простой бес, рождённый во Тьме, жизнь твоя не стоит и сломанного клыка.

   – И кого же ты мне посоветуешь? – весело приподняв брови, спросил принц.

   – Я думаю, самым уместным на свадьбе одного из ваших Всесильных братьев будут почившие мэтры. Такие, как Бах, Моцарт, Гендель, Бетховен. Или, быть может, кто-нибудь из других мастеров...

   – Милый ты мой, – состроил трогательную мину Бегемот, – прелесть-то какая!!! Не устаю восхищаться вашей сообразительностью, друзья мои! – он вздохнул. – Баха мы уже 5 веков слушаем, уши у всех повяли, от Моцарта я впадаю в тоску, а Бетховена я где тебе достану? Ни грамма фантазии! Иногда я прямо расстраиваюсь, что управляю не людьми. Уж те бы напридумывали! – усмехнулся он. – Хотя, я вообще-то из-за этого всегда расстраиваюсь, – тут он усмехнулся сильнее. – В общем, поступим так. Твоё задание будет не простым, дружок, но я в тебя верю. Я думаю, нынче нам нужна новая кровь. Пойдешь к нашему герцогу Дагону... Да не дрожи ты так!!! С вот этой бумагой, – в его руке вспыхнуло пламя, и затем появился еще один свиток, аналогично первому, – Сразу, как войдёшь, суй ему её в руки, тогда он тебя на месте, может быть, и не спалит.

   Тут принц громко расхохотался и дважды похлопал себя по колыхающемуся животу. Три его подбородка, казалось, смеялись еще двумя ртами. А маленькому демону внизу было отнюдь не до смеха. Он готов был вот-вот расплакаться! Дагон был не столь дружелюбен, как Бегемот, и предпочитал не “пачкать себя” общением с низшей прислугой. Придворному, явившемуся вот так, могло не хватить времени даже на пару слов.

   – Да не трясись!!! Будешь этот свиток перед собой нести и прикрываться!!! Так вот, пусть выделит тебе из своих личных слуг несколько поедателей мозгов. Ты найдёшь пятерых очень хороших музыкантов с очень плохими привычками. На Земле таких полно. С помощью нашего герцога и его команды пиявок высосешь из них жизнь. Да так, чтоб попали они к нам, а не куда попало!

   Когда второй бес исчез, остальные старались не дышать, вдруг Хозяин тогда про них забудет?

   – Милая дама, как вас зовут, говорите? Барбело? Это в переводе “красивая”? Как вам идет это имя! Вы следующая, милая Барбело! – обратился изрядно развеселившийся принц к большой толстой придворной, похожей на корову.

   Барбело краснеть не умела и потому шумно дышала, вдыхая и выдыхая воздух через огромные бычьи ноздри. Она стояла в маленьком передничке, прикрывающем торчащее вперёд вымя, скромно сложив вместе копытца. Хозяин знал её имя вот уже тысячу лет, но почему – то делал вид, что каждый раз забывает. В отличие от остальных, она как раз была аггелом и не слишком-то боялась сложных поручений. Её жизнь никогда не подвергалась опасности. Хотя оказаться в немилости могло оказаться гораздо страшнее смерти.

   – Я думаю, о Всесильный, что всем гостям нужно предложить отведать тех блюд, что им по душе! – поклонилась она.

   – Я слушаю.

   – Каждому из Великих Домов нужно приготовить своё угощение. Например, Дому Блуда – распутников, а Дому Гнева – жертв.

   – Гениально! Во истину, в моём Доме самые гениальные демоны!!! – воскликнул радостно Бегемот и выпрыгнул из своего кресла, подхватив коровью демоницу и закружив её в танце, так что вымя её болталось из-под передника в разные стороны и вот-вот норовило оторваться.

   – Итак, явишься к нашему маркизу с этой бумагой, – он уже впихивал ей в неуклюжие руки еще не остывший от магии свиток, – и найдёшь нам наших провинившихся товарищей. Подадим их к столу! – глаза большинства оставшихся в зале демонов в ужасе округлились. Вот почему было плохо быть простым бесом, рождённым в Колыбели Душ. Тебя в любой момент могли превратить в еду. И не важно, что однажды ты оживешь вновь. После смерти души бесов возвращались в Колыбель, чтобы однажды вновь возродиться. Но это не меняло того, что понятие “адская боль” лучше всего было известно именно им.

   – А ты, малыш, что смотришь так жадно на эту маленькую змейку? – спросил принц, остановившись рядом с демоном, похожим на лягушку, что с начала разговора почти не отрываясь разглядывал вяленое лакомство господина. – Хочешь скушать? – улыбнулся он.

   Длинный тонкий хвост беса молотил из стороны в сторону, а он сам не знал, что лучше – соврать или сказать правду.

   – Угу, – кивнул он головой, и скользкие глаза его подёрнулись влажной дымкой.

   – Ну, так кушай, дорогой! – Бегемот подкинул змейку так, чтобы она попала прямо в открывшийся широкий рот беса. Тот жадно схватив её беззубыми губами, пожамкал и проглотил, довольно урча.

   – Вкусно? – улыбнулся господин.

   Тот только кивнул. В ту же секунду Бегемот схватил его за шиворот, поднял над собой и закинул в выросшую до невероятных размеров собственную пасть. Массивный живот принца, казалось, почти не увеличился от того немалого объёма пищи, которая в него только что упала.

   – Хороший был парень! Как и я, любил вкусно покушать! – сказал Бегемот, сделав бровки домиком и отрыгнув. – Ну а теперь, я наведу здесь порядок! Через несколько часов этот зал будет не узнать!!!

   Он начал растирать свои пухлые ладони друг об друга, и от них в разные стороны полились волны тёмно-синей энергии, перемешиваясь с зелёными и оранжевыми переливами. Он дул на кисти, словно руки его мёрзли, и волны становились больше.

   – А вы, – крикнул он оставшимся, – срочно несите пятнадцать бочек янтарного эля!!! Магия искажения ужасно солёная!!!

   И кучка слуг, придворных и дворецких, что еще стояли вокруг своего господина, мигом испарилась, а пустой зал завибрировал. Колдовство деформировало сам воздух помещения, и словно из ниоткуда начали появляться каменные столы, странные стулья для самых разных пятых точек, и разнообразная удивительная для непривыкшего глаза мебель. Зал готовился к церемонии Тёмной Свадьбы.

Глава N24

   Второй Сад грешников вёл нас, как и обещал Торл, ко дворцу маркиза. Его звали Яра-ма, и замок он себе выбрал весьма примечательный. Уже издалека были видны его высокие башни и острые шпили на крыше. Множество заострённых арок и стрельчатых окон, светящихся сквозь витражи магическим светом, украшены небольшими рисунками, которые было невозможно рассмотреть с такого расстояния.

   Рядом шёл Степан, а с левой стороны теперь летел, шурша чёрными крыльями, ворон Торл. Мои ноги утопали в мягкой серой пыли, в которую перетёрлась здесь широченная мощеная дорога к вратам дворца. По двум сторонам от неё торчали из земли сухие кривые деревья. Они протягивали свои тонкие пальцы вверх, словно пытаясь дотянуться до солнца, которого им не суждено было увидеть.

   Сытые холмы остались позади. Но чем дальше мы шли, тем чаще стали попадаться нам на глаза люди. Души. Они совершенно не интересовались нами, молча прогуливаясь среди сухих деревьев, и, в целом,имели абсолютно нормальный вид. Если не брать в расчёт длинные, волочащиеся по земле, красные языки. Некоторые наматывали длинный язык на руку, чтобы он не болтался в пыли, и невозмутимо продолжали прогулку. Чуть поодаль я даже увидела двоих сидящих друг напротив друга мужчин и, пока один раскладывал свой язык рядом, второй ему что-то усердно рассказывал. Выходило плохо: он ужасно мямлил, шепелявя и коверкая слова. Но, по всей видимости, ему это нисколько не мешало.

   – Они кажутся не такими уж несчастными, да? – сказал Степан.

   – Это потому, что их страсти были не столь уж ужасны, – каркнул Торл, – здесь хоть и не очень уютно, однако вполне себе можно жить.

   – А зачем им такие длинные языки? – поинтересовалась я, отскребая с лица и плеча остатки засохшей крови, под которой ужасно чесалась кожа.

   – Всё просто. Перед тобой люди, которые не могли контролировать утоление желаний своего языка. И вот он – язык, управлять которым не в их силах.

   – И что же? Я тоже люблю покушать, значит моё место тоже здесь? – сморщилась я.

   – Ну, я бы не спешил с выводами, – ответил ворон, – всё не совсем так. Ты видишь здесь хоть одного демона?

   – Нет, вроде бы.

   – Это потому что их здесь нет. Все эти люди представлены сами себе. Они могут делать всё, что им захочется. Но никто из них не спешит покинуть это место. Я надеюсь, ты понимаешь. Не мы наказываем их...

   В этот момент я увидела вдалеке, рядом с дворцом маркиза, широкую площадь, куда и вела мощёная дорога. Прямо посередине раскинулся потрясающий трех-ярусный фонтан, с прозрачной голубоватой водой, от одного взгляда на который у меня в животе заурчало, а горло сдавило. Я как будто в десять раз сильнее начала ощущать тёплый, пахнущий серой, сухой воздух. За фонтаном стояло высокое здание с сотней труб, похожее на котельную. Оно было окружено решетчатым забором, через который просвечивали десятки жаровен, раскаленных и шкварчащих.

   – А что ты имел ввиду, когда говорил, “не МЫ их наказываем”? – сердито спросил Степан, когда мои зрачки уже неконтролируемо расширялись о жажды.

   – Я имел виду сам Ад, и тех, кто живёт в нём, – спокойно ответил Торл и глазом не моргнул.

   – Или, иначе говоря, вас, демонов? – переспросил вновь крыс, усиливая нажим.

   – Ой, да брось, мы это уже обсуждали, у тебя паранойя, мой маленький друг! Я понимаю и прощаю! Преисподняя ломает таких, как ты, очень быстро, – как ни в чём не бывало, выдал ворон и отвернулся.

   – Ты намекаешь на то, что я слабовольный? – возмутился Степан. В этот момент ноги мои сорвались с места и понесли меня к вожделенному фонтану. Я уже чувствовала свежие капли у себя во рту, и мурашки бегали по моей спине.

   – Алиса?.. – только и успел бросить крыс.

   – Да, нет же, – спокойно продолжал Торл. – Я говорю лишь о слабости твоего тела, данного тебе Тьмой, и связанных с этим умственных способностях. Видишь, приходится нести тебя, – каркнул он, схватил когтистыми лапами трепыхающегося от гнева крыса и что есть мочи полетел за мной. – И не надо кричать и брыкаться, а то мы не успеем за твоей шустрой спутницей, она вот-вот выпьет этой... Чёрт, как она так быстро добежала?

   – ВОДКА!!! – закашлялась я от неожиданности. Тёплая жидкость обжигала горло. Я с округлившимися глазами вытирала губы, сплёвывая на камни. Но это не отменяло того, что я уже сделала несколько больших глотков.

   – Это просто поразительно, у тебя что, крылья выросли, пока мы шли? А ну повернись, я проверю! – усмехнулся Торл, долетев через некоторое время до фонтана и сбросив брыкающегося грызуна на парапет.

   – Это водка! – жалобно сказала я, чувствуя, как горит голодный желудок.

   – Ага, еще и тёплая! – поддакнул ворон и сел рядом со Степаном, взглянув в прозрачные воды бассейна, – вкусно, небось! – и глаза его весело блеснули.

   – Смотрите, а это что там? – Крыс указал на что-то тёмное, лежащее в нескольких метрах от нас под метровым слоем водки.

   – Это труп мужчины, – небрежно бросил Торл, расправляя затёкшие крылья, – лет сорока на вид. Вон и язык его плавает. Ого, метра три в длину! Знатный алкоголик был!

   Моя рука потянулась ко рту, чтобы подавить рвотный рефлекс.

   – Не беспокойся, милая! Его душа уже вернулась в Распределитель Второго Сада! Совсем скоро он получит тело с новеньким розовым языком, подозреваю, что не менее длинным! Готов поспорить, что не пройдёт и суток, как он снова будет здесь прогуливаться! – уверял меня ворон.

   – Да при чём здесь его тело? Хотя это, конечно, ужасно интересно, но я же пила оттуда! Это мерзко!

   – Алиса, после жареного мяса гарпии, мне казалось, тебе уже ничего не будет противно, – вставил Степан. И, вроде бы, даже немножко усмехнулся.

   – Что ты имеешь ввиду, мой пушистый друг? – каркнул ворон любопытно, – Гарпия? Это еще кто?

   – Не твоё дело, – пробурчал Степан.

   – Ну, гарпия, наполовину женщина – наполовину летучая мышь. Большая такая. С длинными чёрными волосами и блестящей кожей, – ответила я, чувствуя, как все внутренности мои согреваются, и легкая расслабленность появляется в конечностях. Оказалось, водка была совсем даже не лишней. Было приятно, что желудок наполнился хоть чем-то.

   – Гаргулья, что ли? – ужаснулся Торл, и яркие его зелёные глаза округлились. – Вы ели мясо гаргульи Аваддона? Как? Зачем? Когда?

   – Ну, не так давно, – замялась я. – Мне хотелось есть. Мясо оказалось не особенно вкусным, но вполне терпимым.

   – Ты её убила? – продолжал спрашивать ворон.

   – Да, убила, – кивнула я, доставая из-за пояса блестящую секиру. – Вот этой штукой.

   Два острых полукруглых лезвия по обеим сторонам молочного камня сверкнули в полумраке.

   Торл молчал. Его взгляд неожиданно стал очень напряженным. Он словно впервые взглянул на это оружие, которое уже так долго висит у меня на поясе.

   – Что с тобой? Тебе знакомы эти символы?

   Ворон слегка поёжился, словно в бесконечной жаре Преисподней его вдруг обдало холодным ветром.

   – Я... я никогда не видел ничего подобного, – ответил он, наконец.

   – Ты уверен? – переспросил Степан, – а то вид у тебя такой, будто у тебя в клюве кусок сыра, и ты страшно боишься его выронить.

   – Весьма забавно, мой бесхвостый товарищ...

   – Я не бесхвостый, мой хвост уже почти такой же, как и раньше! – крыс повернулся спиной, демонстрируя трехсантиметровый лысый отросток. – И вообще, почему ты всё время цепляешься ко мне?

   Ворон закатил голову и вздохнул.

   – Я просто говорю то, что вижу, – невозмутимо раскинув крылья, ответил он. Степан недовольно заворчал. – Можете мне поверить, я, правда, не представляю, что тут написано. А причина в том, что я не умею читать. Да, мне очень стыдно. Но я всё-таки ворон.

   – Ага, так я и поверил... – пробурчал крыс.

   – В общем, я хотел сказать, что вам очень повезло. Гаргулья – опасный соперник. Я удивляюсь, что вы остались живы. Не иначе, это знак, что твоё путешествие закончится успешно, Алиса. А теперь пойдём, мы уже практически у замка маркиза.

   Торл взмахнул крыльями и полетел вперёд. Я поднялась на ноги, почувствовав, что настроение у меня улучшилось, а ноги стали лёгкими, как снежинки. Было совершенно очевидно, что вся водка всосалась мне в кровь, минуя желудок и другие остановочные пункты. Посадив Степана на плечо, я стала обходить коварный фонтан. Серебристые струи красиво поднимались в воздух из глубины прозрачных вод, а затем падали вниз, искрясь и переливаясь. Он светился изнутри голубоватым светом, и бриллиантовые капли бросали россыпь бликов на мелкую каменную мозаику кладки. Фонтан был довольно широк, и с каждым шагом я видела всё больше людей вокруг. Десятки мужчин и женщин с опухшими лицами, погружали свои длинные языки в водку, стараясь выпить побольше.

   Впереди виднелась высокая изгородь, около которой копошились, словно жужжащая мошкара, те, которым фонтан наскучил. Частота вертикальных прутьев была такова, что сквозь неё можно было просунуть руку и часть головы, но не достаточна, чтобы пролезть полностью. А за забором на раскалённых жаровнях краснокожие бесы что-то жарили. Подойдя поближе, мы, сквозь множество человеческих тел, упорно старающихся пролезть через забор, увидели, наконец, что. С левой стороны готовился ароматный пышный хлеб, в середине – овощи и блины, а справа самые большие и сильные проклятые жарили мясо. От всех этих запахов голова начинала кружиться. И я видела, что не только у меня. Люди кричали и толкали друг друга, стараясь пробиться поближе к решетке. Каждый думал, что уж он-то сможет пролезть между прутьев. А обнаружив обратное, они начинали кидать свои длинные языки поближе к жаровням.

   – Ты говорил, что в Аду сегодня праздник, – сказала я ворону, не сводя глаз с ажурных блинов, трещащих прямо на каменной плите.

   – Да, именно. Сегодня свадьба принца Бельфегора. Скора у Дома Блуда появится новая хозяйка, – ответил Торл, присаживаясь на перекладину забора.

   – И всё что они готовят...

   – Будет на пиру в их честь, несомненно!

   – Как же я хочу есть... – сказала я, почувствовав, что в животе призывно заурчало.

   И вдруг все демоны прекратили работу. Они дружно хлопнули в ладоши, и огонь в жаровнях погас. Торопливыми движениями вся еда, только что приготовленная, была собрана на серебряные и золотые подносы, и унесена прочь. Маленькие монстры, вытянувшись в струну, удалились колонной за двери высокого здания с широкими трубами, из которых, не переставая, валил тёмный дым. Через мгновение десятки калиток в заборе открылись, и голодные люди повалили внутрь. Они бежали, наступали на свои языки и падали. Но самым неприятным оказался момент, когда они, подняв их с земли, словно губкой стали собирать жир и остатки еды с остывающих жаровен. Более всего народу было в мясном отделе, там горячие печи очень быстро стали пустыми и чистыми, несмотря на непрерывные крики обжигающихся людей.

   – Есть хочется уже меньше, – сказала я, поёжившись.

   – А что мне больше всего нравится, так это то, что их никто не заставляет! – каркнул Торл и полетел дальше к вратам дворца маркиза.

   – Бред какой-то, – проворчал Степан, озираясь по сторонам. – Я бы ни за что не стал сам...

   – Как знать, – усмехнулся ворон. – Как знать...

   Я молча пошла за ним, стараясь не смотреть на жаровни, и не обращать внимание на усиливающийся запах жареной человеческой плоти, который, как ни странно, был также довольно аппетитен.

   Я уже практически забыла о том, что у меня совсем недавно болело плечо. Я сама не заметила как, но рука снова начала двигаться. След от раны был плотно покрыт запёкшейся кровью, и больше совершенно не беспокоил меня. Уж я не говорю о ничтожной царапине на щеке. Мне было хорошо и спокойно. Водочное тепло продолжало разливаться по телу.

   – А как, кстати, мы собираемся проникнуть во дворец?– спросил внезапно крыс. – И главное, прошу прощения, но я немного упустил: зачем мы идём в логово одного из сильнейших демонов Ада?

   – Да всё нормально будет! – махнула я запьяневшей влажной ладошкой, – пройдём внутрь. Я прикинусь одной из них. Сделаю вид, что я – суккуб, как ты и говорил, дойду до маркиза и...

   – И сдамся ему в толстые мясистые руки. Затем сяду в грязные катакомбы Второго Сада грешников, и посижу там, пока совет принцев не решит, как повыгодней управится с моим живым человеческим телом, – закончил за меня ворон.

   – Ну... нет! – нахмурилась я, – Я хотела сказать...

   – Прости уж, дорогуша, но вся твоя удача тебе не поможет, если ты сама войдёшь в этот дворец, – низко прокаркал Торл, присев на громадные чугунные ворота, выкрашенные зелёной состарившийся от времени, эмалью. Они изображали виноградные лозы, переплетавшиеся друг с другом тонкими завитушками и словно обнимающие своими густыми лиственными крыльями высокий стройный замок маркиза Второго Дома. Во многих местах эмаль осыпалась, и чёрное основание невесело проглядывало наружу. Но виноградные гроздья всё еще казались сочными и зрелыми. – Подобно тому, как мало обращали на тебя внимание, когда ты шла сюда, так много на тебя будут обращать внимание внутри дворца. Там на каждом шагу слуги Яра-ма, там всюду магия маркиза. Мгновенно ты будешь обнаружена.

   Я остановилась рядом с большим старым валуном прямо у забора и устало села на него.

   – Торл, – начала я со всей серьёзностью, – когда я ещё не попала сюда, я, как это ни забавно, рассчитывала остановить апокалипсис. У меня ничего не вышло. Вместо этого я и ещё четыре человека оказались в Аду. И хотелось бы мне, чтобы это была лишь словесная аллегория. Затем, через какое-то время, единственной моей мыслью стало выйти отсюда и забрать товарищей по несчастью наверх. Хотя, судя по всему, там мы всё равно погибнем. Но и этого я не могу сделать, пока не найду тот дурацкий талисман старой ведьмы, которую Степан назвал бабой Ягой.

   – Чрезвычайно любопытная история, Алиса.

   – У меня нет другого выхода, – сказала я, разминая уставшие ступни. – Я не могу блуждать здесь вечно. Не думаю, что у меня есть время. И начать надо с талисмана. Бабка сказала, что он у одного из правителей. Значит нужно подобраться к ним поближе. Так что, либо я просто иду внутрь, и будь, что будет, либо умираю здесь. Так моё приключение хотя бы побыстрее закончится.

   Грудь Торла медленно поднялась, иссиня-чёрные пёрышки распушились. Он глубоко вздохнул.

   – У меня уже давно есть идея получше. Тебя проведёт внутрь моя знакомая. Она камеристка одной графини в этом Доме, и живет как раз во дворце маркиза.

   Тут Степан встрепенулся, очнувшись от размышлений над моим рассказом.

   – А, если это ловушка? – громко обратился он ко мне, не обращая внимания на ворона, вокруг которого внезапно даже воздух потемнел.

   Торл резко взлетел с забора вверх. Он хлопал крыльями так быстро, что несколько его перьев испуганно разлетелись в стороны. Сделав небольшой полукруг в воздухе, он неожиданно приземлился на землю прямо напротив крыса.

   – Ловушка – это яма, полная крыс, в которую ты бросил своего барина, – медленно сказал он, и, не давая крысу ничего вставить, продолжил:

   – А то, что предлагаю я – выход. Ваше дело, верить мне или нет. Только знай, без моей помощи в этом замке Алиса продержится не долее, чем моё перо, взлетев, опустится на землю. После чего её судьбу не сложно предсказать. А ты совсем скоро снова будешь съеден кем-нибудь не крупнее рогатой улитки. Потому что даже она сильнее тебя. И вот теперь я тебя предупреждаю, научись благодарности, деревенщина. За помощь вам мне придется немалую цену заплатить.

   Несколько секунд царило молчание.

   – Может хватит... Товарищи... – неуверенно сказала я.

   Крыс смотрел в камни, словно обдумывая всё, что только что вывалил ему на серую, обрастающую шерстью голову, ворон. Он хмурился, но, очевидно, был склонен согласиться. И вот, наконец, подняв усатую морду и встретившись взглядом с горящими глазами птицы, он ответил:

   – С трудом, но я всё могу понять. И то, что вспомнил моего барина, и твой гнев, и твою помощь... Только одно у меня в голове не укладывается. Я не смогу справится с улиткой?!! – на последних словах его отросшая на хвосте шерсть встала дыбом и задние лапы напряглись. Ворон заметил это, но немного поздновато. Крылья успели сделать лишь два взмаха, как Степан прыгнул, и они оба покатились по земле, поднимая вверх серую пыль. Я слышала визг и карканье, видела летящие перья и кровавые царапины, пока до меня не дошло, что не плохо бы их разнять. Но их движения были такими быстрыми и сильными, что эта идея не казалась мне очень уж хорошей.

   – Эй, прекратите! – крикнула я, но это не возымело действия. – Хватит, это же глупо!

   Но они продолжали кататься по земле, пока в один прекрасный момент просто не разлетелись в стороны, тяжело дыша.

   – Я приму твою помощь, Торл, и пройду внутрь с твоей знакомой.

   Ворон нахохлился и вырвал у себя несколько перьев, которые теперь торчали в разные стороны. Степан двигал ушибленными плечами, и зализывал расцарапанную лапу.

   – Я позову её. Не двигайтесь, когда я буду это делать. Это волшебство очень тонкое. Всё должно пройти так, чтобы оно не было обнаружено.

   Торл скептически покосился на Степана, но теперь, казалось, и с некоторой долей уважения. Крыс же, в свою очередь, как будто успокоился, и теперь совершенно не проявлял агрессии. Один уголок его рта был даже немного приподнят, когда он смотрел, как Торл выщипывает торчащий пух из крыльев.

   Когда, наконец, ворон привёл себя в порядок, он оглядел нас обоих и кивнул. Поднявшись в воздух, он пересел обратно на виноградный забор и широко расставил крылья. Маленькие изумруды глаз скрылись за веками, когда клюв разверзся, и странные слова, смешанные с карканьем полились во тьму. Мне казалось, что я видела, как эти слова почти обращаются во что-то плотное и шевелящееся, густого бело-голубоватого цвета. Прозрачное марево окружило чёрные крылья, когда Торл выдернул из себя ещё одно перо, на этот раз вполне здоровое, и подбросил вверх. К удивлению, оно не падало, а продолжало висеть в горячем воздухе, пока колдун не дунул на него. В ту же секунду, сначала медленно, потом быстрее, оно полетело через забор к замку.

   – Теперь надо ждать, – устало выдохнул Торл.

   – Это было великолепно! – восхитилась я.

   – Ага, и зловеще, – поддакнул Степан.

   – Здесь ты прав, – сказал сморщившись Торл, – колдовство не бывает добрым. И оно всегда забирает свою цену.

   – Такое молочное, мягкое!.. – продолжала я, всплеснув руками.

   – Ты его видела? – удивился ворон, приподняв то, что могло быть бровями.

   – Ну... немного.

   – Ой, а что это тут написано? – спросил Степан, внезапно обратив внимание на камень, на котором он и я по очереди всё это время сидели.

   Я стерла рукой пыль и землю. Как оказалось, на нём действительно было что-то написано. Странные каракули, практически незаметные, стёршиеся временем.

   – Это вообще слова? Может это просто трещины, сколы?

   – Нет, это действительно слова, – сказал Торл, слетев с забора и приземлившись рядом с нами. – По крайней мере, когда-то ими были. Они здесь со времён падения первых аггелов, когда Ад только появился. Каждый Дом избрал себе остров и землю, и первое, что стало их владениями – горячая лава и голые камни. Потом они построили замки и дворцы, скульптуры и фонтаны. Здесь написано, что это “Земля Царя виноделия и Бога веселья, короля яств и гулянок”

   Я всматривалась в продольные и поперечные полоски, и попыталась различить в них буквы. Пару секунд мне даже казалось, что у меня получается, и в пыли веков я вижу древние слова, сливающиеся во фразы. Но внезапно я услышала хлопок рядом с собой, и наваждение исчезло. Слова снова стали лишь царапинами, Зато перед нами появилась подруга Торла.

   Это было до крайности страшное существо. Сперва, когда она “хлопнула” у меня за спиной, первым желанием, возникшим в голове, было бежать. А лучше ударить и бежать. Мне ни за что и никогда не пришло бы в голову, что это женщина. Ну, или кто-то женского пола. Существо было мне по пояс и сильно сгорблено. Лохмотья темных оттенков под серым плащом с изображением переплетающихся змей, длинные руки, скрюченные пальцы, острые когти, как у хищной птицы. Но страшнее было лицо. Сморщенная маска со злыми маленькими глазами, глубоко посаженными в темно-синие провалы глазниц. Нос был будто бы обрублен, так, что я видела овальные ноздри и серую кожу внутри. Редкие волосы еле-еле покрывали бородавчатую лысину. Маленькие острые зубы выглянули из-под сухих губ, когда она улыбнулась:

   – Доброй вечности, Торл. Тебе и твоим спутникам, – она слегка склонила голову в поклоне сначала перед ним, потом и перед нами. Затем остановила довольно долгий неприятный взгляд на мне, от чего мурашки пробежали у меня по спине. Её маленькие обвислые груди под туникой неведомого цвета – единственное, что говорило о её женском поле – отвратительно дернулись, когда она вновь повернулась к своему знакомому.

   – И тебе того же, – мрачно ответил ворон.

   – Ты по делу, или так, поболтать? – неприятно скалилась она, сложив когтистые пальцы вместе.

   – По делу. Самигина, я хочу представить тебе своих товарищей...

   – Человек живой и мёртвый. Я вижу, – скрипящим голосом прервала она.

   – Именно так, – вздохнул Торл и многозначительно посмотрел на меня, – Я хочу, чтобы ты провела во дворец маркиза эту девушку. Её зовут Алиса.

   – В дворец Яра-ма? Да, пожалуйста! Мне совершенно не сложно! – воскликнула она, и коричневая волосатая рука её быстро потянулась в мою сторону. Когда она смотрела на меня, в маленьких чёрных глазах читалась жадность.

   – Так, чтобы никто не узнал, о её человеческой сущности. И сама она осталась цела, – добавил пернатый. Костлявая рука разочаровано отдернулась, и Самигина скривила губы.

   – Цела? Это как же я тебе устрою, интересно? – недовольно забормотала она, – и куда собственно вообще она собралась? Зачем? Людям не место в Аду, она разве не знает? – продолжала вопрошать демоница так, словно меня здесь и нет вовсе.

   – Она всё знает. Но это необходимо. Четыре чистых души попали к одному из маркизов. Нужно узнать к какому. Я хотел просить тебя о помощи, не безвозмездно, конечно.

   Самигина подняла недоверчивый взгляд на Торла.

   – Ты представляешь себе цену, в которую тебе это обойдётся? – спросила она, подняв на него исподлобья прищуренный взгляд.

   – Представляю, и продолжаю настаивать, – уверенно твердил он, многозначительно кивая клювом.

   – Что ж, – страшила почесала бородавку на подбородке и вновь посмотрела на меня. – Цена в десять раз выше, чем обычно, и я согласна.

   – В десять раз? – воскликнул Торл и тут же испуганно покосился на меня со Степаном.

   – Это так же за моё молчание о том, что я видела и делала. И за то, что может произойти со мной, в случае провала, – подняла она кривой палец к самому клюву птицы.

   Торл вздохнул.

   – Договорились. Где нам ждать тебя?

   – Нам? – вставил Степан, – а я разве не пойду тоже?

   Демоница захохотала, ворон нахмурился.

   – Это невозможно, – сказал он наконец, – Алиса пойдёт одна. Её еще можно будет спрятать. Тебя – нет.

   И, словно нехотя, прибавил в конце:

   – Увы.

   – Но это не правильно! С тобой же никого не будет, а если это всё же лову... Я хочу сказать... Если что-нибудь пойдёт не так? – воскликнул крыс, опасливо косясь на Торла.