Текст книги "Роза, что Изменила Графа: История Попаданки (СИ)"

Автор книги: Виктория Павлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава 9. Запретные мысли

Весь оставшийся день мы провели в библиотеке, погруженные в мир книг и тишины, и разошлись лишь к ужину. Неловкое падение на собственного учителя, этот до боли странный момент неловкости, вскоре растворилось в воздухе, как утренний туман, но разговоры между нами стали реже, и мы говорили только по делу. Тем не менее, картины, которые подкидывало мне мое больное воображение, заставляли меня время от времени краснеть, и я прикрывала свое лицо страницами книги, словно искала в них укрытие от собственных мыслей.

Собраться получалось лишь ненадолго; так или иначе, мой взгляд вновь поднимался от строк и устремлялся на Теодора. Он сидел за столом, погруженный в изучение фолианта, его длинные, утонченные пальцы скользили по пергаменту, оставляя за собой следы чернил. Я не могла не заметить, как эти руки были похожи на руки его брата – изящные и грациозные, словно созданные для искусства. Может, это черта досталась им от матери, той загадочной женщине, о которой ходили лишь шепотки и слухи?

Глядя на Теодора, я вновь задавалась вопросом, кто из них играет на рояле. Иногда в стенах замка раздавалась музыка – мелодии, которые окутывали меня, как нежный шёлк, но я так и не решилась ни разу найти их источник. Может, это Теодор, погруженный в свои мысли, или же Каспиан, виртуоз не только во лжи, но и в музыке? Мысли о них заполняли мой разум, и я не могла избавиться от ощущения, что за их внешностью скрываются тайны, которые ждут своего часа, чтобы быть раскрытыми. Вдруг в мою комнату постучали, вырвав меня из собственных размышлений.

– Госпожа, вы спуститесь к ужину? – прозвучал голос Софии из-за двери.

– София, зайди, – спокойно пригласила я девушку, чувствуя, что вчера была немного резка с ней и теперь испытывала вину.

Она открыла дверь и остановилась на пороге, словно не решаясь войти.

– Госпожа, – произнесла она, слегка наклонив голову.

– Когда уехал граф? – спросила я, стараясь скрыть волнение.

– Сегодня на рассвете, – проговорила девушка, но затем резко добавила: – Он хотел к вам зайти, но я сказала, что вы просили не беспокоить. Он передал вам подарок, я оставила его на тумбе, потому что вас не было в покоях.

Я перевела взгляд на прикроватную тумбу, и действительно, там стояла маленькая коробочка красного цвета с изящным черным бантом. Сердце забилось быстрее, и я почувствовала, как любопытство и тревога переплетаются в моем сознании. Что же могло быть внутри? Я медленно поднялась с места, направляясь к тумбе, и, не в силах сдержать волнения, осторожно потянула за ленту.

Коробочка открылась с легким шорохом, и внутри я обнаружила записку. Слова были аккуратно выведены уверенной рукой Каспиана. Я перечитала записку, словно она могла раскрыть все тайны, которые меня терзали.

"Мне нужно отбыть, но, как и обещал, по возвращению мы все обсудим. Можешь посадить их в теплице, я попросил все подготовить для тебя."

Сердце моё забилось еще быстрее. "Посадить их в теплице?" – мелькнула мысль. Что именно он имел в виду? В голове закружились образы: яркие лепестки, нежные листья, которые будут расти и цвести под моим уходом.

Но что же он собирался обсудить? И что я могла сказать ему после подслушанного разговора на балу? Спросить его честно обо всем ,но станет ли он отвечать и не захочет ли он еще быстрее избавиться от слишком любопытной невесты? Мысли о предстоящем разговоре с Каспианом наполнили меня одновременно надеждой и тревогой. Я знала, что за его словами скрывается нечто большее, чем просто обещание. Это было как предвестие чего-то важного, что должно было произойти.

Я решила, что не могу оставаться здесь, в комнате, полной вопросов. Нужно было спуститься в теплицу, увидеть, что он подготовил, и, возможно, найти ответы на свои терзания. Словно подгоняемая внутренним порывом, я быстро собрала себя и направилась к двери.

– Госпожа, так вас ждать к ужину? – раздался умоляющий голос Софии. Я вновь почувствовала, что повела себя с ней некрасиво.

– Да, я буду на ужине, – остановившись, ответила я, стараясь вложить в голос как можно больше уверенности. – Спасибо, София.

Я улыбнулась ей со всем теплом, что могла собрать в себе. Но в то же время меня терзали сомнения. Откуда внутри это дурманящее чувство, это тепло, разливающееся по телу? Я не должна так реагировать на эти странные знаки внимания графа. Это всего лишь блеф, всего лишь игра, но сердце, неумолимое сердце, словно отказывалось в это верить. Оно стучало в груди все упрямее, как будто желая напомнить мне о своих чувствах, о том, что я не могу просто игнорировать то, что происходит вокруг.

Я сделала глубокий вдох, стараясь успокоить себя. Внутренний конфликт разгорался, и я понимала, что не могу просто так отмахнуться от своих эмоций. Может, это и есть то самое волнение, которое предшествует чему-то важному? Я не знала, что меня ждет в теплице, но одно было ясно: я должна была узнать это.

– Увидимся на ужине, – произнесла я, покидая комнату и направляясь к лестнице, полная решимости и тревоги одновременно.

Когда я вошла в оранжерею, меня встретил запах свежести и влажности, но вокруг царила тишина. Стены, обрамленные стеклом, пропускали свет, но в самом помещении не было ни одного цветка – только пустота, которая говорила о том, что здесь когда-то росли прекрасные растения.

На длинном столе, покрытом легким слоем пыли, я увидела аккуратно расставленные горшки, но они были пустыми, готовыми к новому началу. Рядом с ними лежали пакеты с семенами, аккуратно подписанные – каждое название было написано четким, уверенным почерком Каспиана. Я подошла ближе и прочитала: «Лунный цвет», «Звездная трава», «Сердечный бальзам», «Тень леса» – все те магические травы, которые могли бы не только украсить это пространство, но и наполнить его волшебными ароматами, способными успокаивать и вдохновлять.

На столе также лежали инструменты для садоводства: маленькие лопаты, грабли и даже перчатки, аккуратно сложенные в углу. Все это создавало атмосферу ожидания, словно оранжерея готовилась к новому этапу, к новому началу. Я могла представить, как вскоре здесь зазеленеет жизнь, как семена прорастут и превратятся в яркие травы, наполняя пространство ароматами и цветами.

В углу оранжереи стоял небольшой ящик с землей, готовой для посадки. Я почувствовала, как внутри меня закипает волнение – это было не просто задание, это было приглашение. Каспиан доверил мне заботу о этих семенах, о том, что они станут. Я могла стать частью этого процесса, наблюдая за тем, как жизнь пробивается сквозь землю, как природа восстанавливается и расцветает.

Я оглядела оранжерею, полная решимости и вдохновения. Это место, хоть и пустое сейчас, вскоре станет символом чего-то большего. Я знала, что должна сделать первый шаг, и, взяв в руки семена, почувствовала, как внутри меня зарождается надежда.

Собравшись с мыслями, я не могла больше сдерживать волнение. Вдохнув аромат свежей земли и трав, я почувствовала, как внутри меня закипает энергия. Я подошла к столу, где лежали семена, и, не раздумывая, принялась за работу.

Сначала я выбрала пакет с семенами «Лунного цвета». Их нежные, мелкие семена казались такими хрупкими, но в то же время полными потенциала. Я аккуратно открыла пакет и, взяв в руки немного земли, начала заполнять горшки. Каждый раз, когда я помещала семена в землю, в моем сердце разгоралась надежда. Я представляла, как вскоре эти маленькие семена превратятся в высокие, ароматные растения, наполняя оранжерею своим благоуханием.

Время летело незаметно. Я переключалась с одного горшка на другой, заполняя их семенами «Звездной травы», «Сердечного бальзама» и «Тени леса». Я теряла счет часам, погруженная в процесс, словно находилась в трансе. Каждое движение было наполнено смыслом, и я чувствовала, как с каждым посаженным семенем в оранжерее зарождается новая жизнь.

Я не замечала, как за окном постепенно темнело, как вечерние тени заползали в оранжерею. Все вокруг исчезло – мысли о графе, о предстоящем ужине, о том, что я должна была быть там. Я была полностью поглощена работой, и это приносило мне радость и удовлетворение.

Когда я закончила с последним горшком, я отступила назад, чтобы полюбоваться на свои труды. Передо мной стояли аккуратно расставленные горшки, каждый из которых был готов к новому началу. Я почувствовала, как внутри меня разливается тепло – это было чувство достижения, которое невозможно было спутать ни с чем другим.

Только тогда, когда я взглянула на часы, висевшие на стене, меня охватило смятение. Я пропустила ужин! Внутри меня вспыхнула тревога, но, глядя на свои работы, я поняла, что это время, проведенное в оранжерее, было для меня важнее. Я улыбнулась, осознавая, что нашла свое место, свое призвание, и это было только начало.

– Каспиан был бы снова в бешенстве? – раздался с нотками серьезности голос за спиной, заставив меня подпрыгнуть.

Да пусть он хоть пеной изойдется от злости! Мне нет до этого дела, но какой-то назойливый голос в голове шептал, что будь граф в замке, я бы точно не забыла про ужин хотя бы ради того, чтобы посмотреть в его лживые глаза.

– Но его здесь нет! – резче, чем нужно, сказала я.

– И поэтому ты оставила меня есть в одиночестве после всего, что я сделал? – наигранно обиженно произнес Теодор, но тень печали все же проскользнула на его лице. Я почувствовала, как неловкость заполнила пространство между нами.

– Так ну и что ты делаешь, садовая фея? – весело спросил он, направляясь к горшкам.

– Ну я... Каспиан оставил семена, и я посадила... ну, знаешь, чтобы не испортились, – произнесла я небрежно, стараясь скрыть, как сильно колотится сердце при мысли о том, что Каспиан решил сделать этот жест.

Я не могла не заметить, как Теодор внимательно осмотрел горшки, его глаза блестели от любопытства. Он наклонился, чтобы рассмотреть семена, и я почувствовала, как волнение вновь охватывает меня.

– Это действительно замечательно, – сказал он, поднимая взгляд на меня. – Я никогда не думал, что ты так увлечешься садоводством.

Я смущенно улыбнулась, не зная, что ответить. Внутри меня боролись чувства: радость от того, что я нашла занятие, которое приносит мне удовольствие, и тревога от того, что я смогла оставить Теодора одного за ужином.

– Поверь мне, Алисия, мои руки способны на многое, – произнес Теодор, его голос звучал низко и уверенно, словно он делился со мной не просто шуткой, а чем-то гораздо более интимным. В его глазах сверкала игривость, а на губах играла загадочная улыбка, которая заставила меня на мгновение замереть.

Я почувствовала, как на щеках поднимается тепло, и смущение окутало меня, как легкий туман. Его слова, полные уверенности и намека на что-то большее, заставили сердце забиться быстрее. Я не могла не представить, что именно он имеет в виду, и это смутило меня еще больше.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я, стараясь сохранить спокойствие, но голос мой выдал меня, дрожащий от волнения.

Теодор шагнул ближе, его взгляд стал более серьезным и глаза замерцали изумрудами, и в воздухе повисло напряжение. Он наклонился чуть ближе, и я почувствовала его тепло, словно он был частью этого волшебного места.

– Я имею в виду, что мои руки могут творить чудеса, – произнес он, и в его голосе звучала нотка флирта, которая заставила меня затаить дыхание. – Они могут создавать, разрушать, и, возможно, даже много другого, если ты позволишь мне это сделать.

Я не могла сдержать улыбку, но в то же время смущение накрыло меня с головой. Его слова были как легкий шепот, который заставлял меня чувствовать себя уязвимой и одновременно взволнованной. Я знала, что он шутит, но в его тоне было что-то большее, что заставляло меня задуматься о том, что между нами может быть нечто особенное.

– Ну, тогда давай попробуем посадить что-то вместе, – произнесла я, стараясь вернуть разговор в более безопасное русло, но в глубине души понимала, что этот момент навсегда останется в моей памяти.

Теодор растянулся в улыбке и легко отшагнул от меня словно ничего и не произошло.

– Ну что же, давай посмотрим, – произнес Теодор, наклоняясь над столом с горшками. Его светлые волосы слегка спали на лицо, словно пряча его от меня. Я почувствовала, как рука почти потянулась, чтобы убрать эти пряди, но в последний момент я остановилась, отдернув руку. Что вообще со мной творится? Эти братья точно сведут меня с ума, и в конце концов я окажусь в комнате с мягкими стенами.

– Так ты решила выращивать здесь ингредиенты, я правильно полагаю? – уточнил Теодор, поворачиваясь ко мне и поправляя волосы. Теперь он смотрел прямо на меня, ожидая ответа. Но слова застряли где-то в пересохшем горле, и я лишь кивнула, не в силах произнести ни звука.

– Ты сегодня не многословна, – подметил он с легкой усмешкой, и я почувствовала, как щеки заливает тепло.

– Знаешь, я, наверное, пойду. Давай продолжим завтра, если захочешь, – произнесла я, стараясь вернуть себя в реальность. – Мне захотелось попить, и все-таки, наверное, поесть.

Я сделала шаг назад, но в этот момент почувствовала, как внутри меня что-то щемит. Мне не хотелось уходить, но и оставаться было сложно. Взгляд Теодора, его игривость и уверенность заставляли меня чувствовать себя уязвимой, и я не знала, как с этим справиться.

– Хорошо, – сказал он, и в его голосе звучала нотка понимания. – Завтра я буду здесь, чтобы помочь тебе с твоими растениями и заодно проверим как ты запомнила теорию по травам на практике.

Я кивнула, стараясь скрыть смущение, и, развернувшись, направилась к выходу. Но, покидая оранжерею, я не могла избавиться от ощущения, что этот день стал началом чего-то нового, чего-то, что изменит все.

Ночь прошла в ужасных кошмарах, которые из раза в раз заставляли меня просыпаться в поту и с тугим узлом, затянувшимся внизу живота. Как только я закрывала глаза, мне виделись длинные утонченные пальцы, касающиеся моей талии и поднимающиеся выше, оставляя за собой горячие следы. Глубокий с нотками стали голос шептал мне на ухо, заставляя дрожать. Повернувшись, я видела синие горящие сапфиры в темноте, но руки, опустившиеся ниже, двигались иначе – уверенно и быстро, опускаясь и касаясь самого чувствительного места на теле. Эти движения заставляли меня изогнуться, а горячие поцелуи на шее с другой стороны заставили обернуться в непонимании. В темноте ночи меня встретили изумруды, игриво блестящие, как озорное ехидство.

– Как многое ты позволишь мне сделать, Алисия? – голос Теодора, наполненный интимной настойчивостью, отразился в самом сознании, заставив меня подпрыгнуть и упасть с собственной кровати.

Я вскочила, сердце колотилось, как будто пыталось вырваться из груди. Вокруг царила тишина, но в голове все еще звучали его слова, как эхо, не желающее затихнуть. Я прижала руки к груди, пытаясь успокоить себя, но образ Теодора, его игривый взгляд и уверенные движения не покидали меня.

Собравшись с мыслями, я попыталась понять, что происходит. Это были всего лишь сны, но они казались такими реальными, такими живыми. Я не могла избавиться от ощущения, что между нами есть нечто большее, чем просто дружба. И это пугало меня.

Я встала с кровати, стараясь прогнать остатки кошмара, и подошла к окну. Ночь была темной, но звезды ярко светили, как будто подмигивая мне. Я знала, что мне нужно разобраться в своих чувствах, прежде чем снова встретиться с Теодором. Но как это сделать, когда он уже заполнил мои мысли и сны?

_____________________________________________________________________________________

Обещанные визуалы к последним главам.Как вам? Жду ваше мнение в коментариях

Глава 10. Словно в тумане

Рассвет я застала уже в библиотеке, погруженная в изучение карты ближайших территорий графского имения. Легкий свет пробивался сквозь окна, освещая страницы, и я с удивлением обнаружила, что карта оказалась гораздо интереснее, чем я предполагала. На ней были отмечены не только дороги и леса, но и все лавки и магазины, разбросанные по округе.

Среди них привлекла мое внимание одна, обозначенная ярким символом, который я не могла сразу распознать. Это была лавка алхимика, и называлась она "Зелья и зелья". Достаточно странное название, подумала я, но решила не зацикливаться на этом. В конце концов, она располагалась в самом близком к нам поселении и была единственной в округе.

Я провела пальцем по карте, представляя, как буду бродить по улочкам этого маленького поселка, вдыхая ароматы трав и зелий, которые, возможно, хранили в себе тайны древних знаний. Мысли о том, что я смогу найти там, наполнили меня волнением. Вскоре я решила, что обязательно загляну в эту лавку, чтобы узнать, какие чудеса она может предложить.

Но все мои розовые мечты омрачало только одно: покинуть замок незаметно не выйдет. А посещать лавку в сопровождении не имело смысла – мне нужно было действовать самостоятельно. Главной моей задачей была добыча слезы единорога, и чем больше я об этом думала, тем сильнее меня терзали вопросы. Какой же жестокий человек способен довести этих прекрасных существ до слез, а затем собирать их?

Я представляла себе единорога – грациозного, с блестящей шерстью и сверкающим рогом, который излучает свет. Как можно причинить боль такому созданию? Мысли о том, что кто-то может использовать его страдания в своих корыстных целях, вызывали у меня гнев и печаль. Я не могла понять, как в этом мире, полном магии и чудес, могли существовать такие жестокие поступки.

Внутри меня разгоралось желание не только добыть слезу, но и защитить единорогов от тех, кто мог бы причинить им вред. Я решила, что если мне удастся найти эту слезу, я сделаю все возможное, чтобы выяснить, кто стоит за этим ужасным деянием. Но сначала требовалось разобраться с проблемами повседневными а именно разузнать о сомнительных планах графа ,а еще попробовать выведать у Теодора хоть что-то правды в этом будет возможно мало, но может мне удастся его подловить ?

Собравшись с силами, я направилась на завтрак, надеясь, что Теодор тоже появится. Входя в обеденный зал, я не учла одного: мое воображение, вместо того чтобы поддерживать меня, решило сыграть злую шутку. Теодор уже сидел за столом, и его недоуменный взгляд говорил о том, что он тоже не ожидал увидеть меня здесь в столь ранний час.

Мы сидели друг напротив друга, и в воздухе витала неловкость. Я пыталась сосредоточиться на завтраке, но в голове вспыхивали картины ночных кошмаров, заставляя меня краснеть от собственных мыслей. Воспоминания о том, о его сверкающих глазах в темноте моей спальни заставляли ерзать на стуле от неловкости и то и дело поправлять то платье то приборы.

Теодор, казалось, заметил мою смущенность. Его взгляд был полон вопросов, но он не спешил их задавать. Я же, в свою очередь, старалась не думать о том, как выгляжу в его глазах. Вместо этого я сосредоточилась на еде, надеясь, что завтрак поможет мне собраться с мыслями и подготовиться к предстоящему дню.

Но мысли о скором возвращении графа не покидали меня. Что он решит со мной делать за время своего отсутствия, оставалось для меня неясным. Может, ничего такого граф и не готовит, но липкий страх терзал душу. Я знала, что мне нужно поговорить с Теодором, но как начать этот разговор, когда в голове царил хаос?

– Алисия, ты в хорошем здравии? – поинтересовался Теодор, и в его голосе звучала искренняя озабоченность.

– Просто не выспалась.

– Ночью ты была в своих покоях, – мягкий голос Теодора заставил по спине пробежаться мурашки. Возможно, дело было не только в его голосе, но и в том, что он говорил о моих покоях. Воспоминания снова вспыхнули в голове, и мне хотелось ударить себя по лицу, чтобы вернуть мысли в порядок.

– Это вопрос?

– Нет, это убеждение. Я точно знаю, что ты была в своей спальне.

– Что? – пискнула я, не в силах скрыть удивление.

– Ну, я был этой ночью в библиотеке, и я там был один. А ты либо там, либо у себя, – спокойно разъяснил парень, приподняв на меня недоумевающую бровь.

– А, ну да... да. Как тебе оладьи? – мне срочно нужно было увести разговор от моей спальни.

– Эм... вкусно. С тобой точно все в порядке? Ты вся красная? Может, жар?

– Что... а эм, нет, все хорошо, – попыталась я успокоить его, но Теодор уже встал со своего места и с феноменальной скоростью оказался с моей стороны стола, приложив свою руку к моему лбу.

Я замерла, чувствуя тепло его ладони. Внутри меня разгорелось смятение: его забота была неожиданной и приятной, но в то же время вызывала еще большее смущение. Я не знала, как реагировать, и лишь молчала, пытаясь собраться с мыслями.

– Ты вся горишь, Алисия! – воскликнул Теодор, и его голос звучал полон тревоги.

Не слушая моих дальнейших препинаний и отговорок, он решительно отвел меня в спальню. Оказавшись под тяжестью одеяла, я заметила, что действительно чувствую себя неважно. Казалось, Теодор согнал всех слуг в мою комнату, и они суетились больше, чем при подготовке к балу. Он контролировал процесс, раздавая поручения с такой решимостью, что я не могла не восхищаться его энергией.

– Откройте окна, пустите свежий воздух! Как давно здесь делали влажную уборку? Когда будет этот лекарь? Он что, запряг карету улитками?! – Теодор был неумолим, и на все мои успокоения и объяснения, что это просто простуда, он отмахивался.

– А я говорил, не сидеть тебе в холоде, и вот посмотри, как я и предсказывал! Но ничего, мы поставим тебя на ноги! Поторопите этих мохнатиков с бульоном!

Но через час болезнь нагнала меня по полной. Тело ломило от жара, и я чувствовала, как силы покидают меня. Я пыталась объяснить Теодору, что все это не так уж и страшно, но слова застревали в горле. Вокруг меня суетились слуги, а он продолжал командовать, словно это была важнейшая битва, и я была его главной целью.

– Алисия, – произнес он, наклонившись ко мне, – ты должна пить больше жидкости. Это поможет тебе быстрее поправиться.

Я кивнула, но в голове все еще кружились мысли о единорогах и слезах. В этот момент мне хотелось, чтобы все заботы о мире остались за пределами этой комнаты. Возможно, температура стала причиной этого странного страха остаться одной, и поэтому я просто хотела, чтобы Теодор остался рядом.

Теодор, заметив, что я не в силах говорить, сел рядом на край кровати и взял меня за руку. Его прикосновение было теплым и успокаивающим. Я чувствовала, как его энергия передается мне, и это немного облегчало мою тревогу.

– Я здесь, Алисия, – произнес он тихо, словно пытаясь развеять мои страхи. – Ты не одна. Я позабочусь о тебе.

Его слова были как бальзам на душу. Я закрыла глаза, позволяя себе провалиться в сон, и в этот момент все заботы о планах Каспиана и предстоящих испытаниях отошли на второй план.

– Ты должна отдохнуть, – продолжал Теодор, – я позову лекаря, и он поможет тебе. А пока просто постарайся не думать ни о чем.

Но сон ускользал от меня, и я снова просыпалась. Теодор был рядом, он поил меня чем-то похожим на травяной чай, а потом я снова засыпала. В этот раз мне снился Каспиан и Теодор. Они смеялись и шутили, и в их голосах звучала легкость, которая казалась мне знакомой и приятной. Но когда я подошла ближе, их лица исказились в злобных усмешках, и они глумились над моей глупостью и доверчивостью.

– Зачем? – спросила я, чувствуя, как холодок страха пробегает по спине.

– Алисия? О чем ты? – отозвался Теодор, но его голос звучал искаженно, как будто он был частью этого кошмара.

– Зачем вы ко мне были так добры, если все равно выбросите меня, как только ваш план воплотится в жизнь? – выпалила я, не в силах сдержать нарастающее отчаяние.

– Алисия, я не понимаю, кто тебе это сказал? – его голос звучал искренне, но в моем сне он терялся среди смеха и насмешек.

– Это он сказал Синклеру, – произнесла я, и дальше меня окутала тьма.

Я пыталась вырваться из этого мрачного сна, но он сжимал меня в своих объятиях, не позволяя уйти. Вокруг меня витали тени, и я чувствовала, как страх заполняет каждую клеточку моего тела. Я хотела закричать, но звук застревал в горле, и я оставалась в плену своих собственных страхов.

Я не знала, сколько прошло с момента, как я легла спать. Меня будили, давали бульон и травяной чай, и сквозь сон я слышала голоса, но никак не могла выбраться из крепких объятий сна. Но когда прохлада ударила свежестью в лицо, я приоткрыла глаза и увидела странную картину – или, может, я все же спала. Каспиан стоял в коридоре за порогом моей комнаты и разговаривал с кем-то. Я очень скоро поняла, что это был Теодор.

– Ты обещал мне, мы договорились, – голос Теодора был непривычно злобно настораживающим.

– Знаю, и я держу свое слово, – мягко ответил Каспиан, успокаивая брата.

– Ты сказал мне, что если я помогу ее тут задержать, с ней все будет в порядке! – Теодор шипел, словно взбесившаяся змея.

– С ней все будет в порядке. Я не знаю, может, она услышала эти бредни от Морены, – все еще спокойно размышлял граф.

– Нет, она сказала, что это ты сказал Синклеру. С чего бы ей это придумывать, даже в бреду?

– Я женюсь на ней, брат, все как и решил, и у тебя не должно быть поводов для беспокойства, – произнес Каспиан, и в его голосе звучала уверенность.

– Если я вдруг узнаю... – начал было Теодор, но его слова прервал Каспиан.

– Ты забываешься, брат! Она моя невеста и моя будущая жена, и не говори мне, что эти странности твоего поведения никак не связаны с ней!

Слова их звучали как гром среди ясного неба. Я замерла, не в силах поверить в то, что слышу. Мое сердце забилось быстрее, и я почувствовала, как страх и недоумение охватывают меня. Что происходит? Почему они говорят обо мне так, словно я – предмет спора?

Я попыталась подняться, но тело было тяжелым, и я снова погрузилась в полусонное состояние, прислушиваясь к их разговору. Внутри меня разгоралось желание понять, что на самом деле происходит, и почему я оказалась в центре этого конфликта.

Когда я снова проснулась, в окна начали закрадываться первые лучи солнца, слегка освещая помещение, помимо лампы, которая вот-вот прогорит и оттого светила очень слабо. В дальнем углу комнаты сидел Теодор. Для того, чья внешность всегда была как с иголочки, он выглядел странно: растрепанные волосы и явно усталый вид выдали его измученность. Мне стало жаль его – я и так приносила парню много проблем, начиная с того, что он обучал меня, а потом еще и помогал поправить здоровье.

Я попробовала тихо приподняться, но в этот момент его голос, словно легкий летний ветер, донесся до моих ушей:

– Проснулась?

От неожиданности я замерла. Я знала, кого увижу, когда повернусь, поэтому на несколько секунд решила отсрочить этот момент. Внутри меня смешивались чувства: радость от того, что он рядом, и страх от того, что я все еще не знаю, что у графа на уме.

Наконец, собравшись с силами, я медленно повернула голову в его сторону. Каспиан смотрел на меня с тревогой, и в его глазах читалась забота. Я почувствовала, как сердце забилось быстрее.

– Я переживал за тебя, – признался он и подошел ближе садясь на край кровати, и в его голосе звучала искренность. – Теодор тоже весь извелся, пришлось подмешать ему сонное средство в кофе, чтобы он хоть немного поспал. Он даже от вина отказался, что обычно за моим братом не водится.

Я почувствовала, как внутри меня разгорается тепло от его слов. Но что он хотел мне сказать этим? Не он ли сказал Теодору не забываться, а теперь нахваливал его, пока тот спит? Вопросы роились в голове, и я не могла избавиться от ощущения, что между ними происходило что-то большее, чем просто забота о моем здоровье.

– Спасибо, что позаботился о нем, – произнесла я, стараясь скрыть свои сомнения.

Каспиан усмехнулся, и в его глазах мелькнуло что-то игривое.

– Он же мой младший брат, а ты моя будущая жена, – с странной расстановкой произнес граф. – Я должен о вас заботиться лучше, – уже чуть спокойнее добавил Каспиан, бросив взгляд на брата.

Я кивнула, но в глубине души меня терзали мысли о том, что происходит между ними. Что на самом деле стоит за их разговором, который я подслушала?

– Алисия, – произнес Каспиан, прерывая мои размышления, – я хочу, чтобы ты знала: ты не одна. Я всегда буду рядом, чтобы поддержать тебя, независимо от того, что произойдет.

Что же он все-таки пытается донести до меня?!

– К чему ты это? – я пыталась звучать спокойно, но голос слабо дрогнул.

– К тому, чтобы ты не услышала или не придумала, – граф улыбнулся легкой улыбкой и взял в руку кончики моих волос. – Ты наша семья, и я и Теодор никогда не предадим свою семью.

Его слова были полны уверенности, и в них звучала искренность, но в то же время они вызывали во мне смятение. Я не могла понять, что именно он имеет в виду. Семья? Будущая жена? Теперь он говорил о браке иначе и в целом наш разговор сейчас казался серьезнее чем все прежние.

– Но... – начала я, но он прервал меня.

– Не "но", Алисия. Просто поверь мне. Мы с Теодором сделаем все, чтобы защитить тебя. Я знаю, что ты переживаешь, и это нормально. Но ты должна доверять нам.

Я смотрела в его глаза, и в них я увидела не только заботу, но и решимость. Это придавало мне сил, но в то же время вызывало страх. Что, если я не смогу оправдать их ожидания? Что, если я окажусь в центре конфликта, о котором они не говорят?

– Я постараюсь доверять вам.– наконец произнесла я, стараясь подавить свои сомнения. —Но вы ничего мне не рассказываете и я уже не понимаю чему и во что мне верить.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, словно пытаясь уйти от темы.

Я попыталась улыбнуться, но, вероятно, это выглядело не очень убедительно.

– Лучше, чем вчера, – ответила я, хотя сама не была в этом уверена.

– Вчера? – улыбнулся граф, а я недоуменно посмотрела на него. Он заметил мой вопросительный взгляд и решил объясниться. – Ты пролежала в кровати три дня. Я приехал так скоро, как только смог.

Три дня? Я была в полном замешательстве. Воспоминания о последних событиях были смутными, и я не могла поверить, что провела столько времени в бессознательном состоянии. Это казалось мне странным и даже пугающим.

– Три дня... – повторила я, пытаясь осмыслить эту информацию. – Я не знала, что так долго...

Каспиан присел рядом со мной на кровать, и я заметила, как он вздохнул с облегчением, когда я произнесла эти слова. Его присутствие было успокаивающим, и я почувствовала, как страх и тревога немного отступают.

– Да, ты сильно заболела, – сказал он, его голос стал серьезным. – Но теперь ты в порядке, и это главное. Я не хотел, чтобы ты переживала.

Я кивнула, но в голове все еще крутились мысли о том, что произошло за эти три дня. Почему я не помнила ничего? И что, если за это время произошло что-то важное, о чем я не знала?