Текст книги "Гробница Фараона"
Автор книги: Виктория Холт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
РАМАДАН
Наступило время Рамадана – время поста и молитв. Я узнала, что в исламе это самый важный период, его начало менялось в зависимости от лунного календаря. Каждый год Рамадан наступал на 11 дней раньше. Тибальт сказал, что в течение 33 лет Рамадан проходит по всем временам года, а в Древнем Египте его отмечали в жаркий период, потому что слово «рамада» в переводе с арабского означает «жаркий».
Рамадан начинался в день новолуния и, пока луна не состарится, нельзя ничего есть с рассвета до заката солнца. Лишь немногим разрешалось нарушать обет: можно кормить детей и инвалидов. Во дворце мы старались придерживаться правил, плотно ели перед рассветом и после захода солнца, а в промежутке подкрепляли силы особой едой – «хериш» (кусок хлеба с медом, орехами и ананасом), очень вкусно, но быстро надоедает, еще мы пили много освежающих напитков и мятный чай.
В период Рамадана изменился ритм города – на узких улицах воцарилась тишина. Весь пост длился 28 дней, но во время поста три праздничных дня посвящались молитве. Пять раз в день по 20 залпов стреляли пушки. Так призывали к молитве. Я всегда испытывала благоговение, видя, как мужчины и женщины прекращают все свои дела, склоняют головы, складывают руки и молятся Аллаху.
Рамадан означал, что я буду чаще видеть Тибальта.
– Нельзя оскорблять их по религиозным поводам, – объяснял он мне. – Но вот досада – мне сейчас так нужны эти рабочие. – Мы просматривали с ним бумаги. Он обнял меня и добавил: – Ты такая терпеливая Джудит. Но я знаю, что ты ожидала другого.
– У меня были романтические мысли. Я представляла, как найду вход в гробницу, отыщу драгоценности, саркофаги.
– Бедная Джудит, боюсь, в жизни так не бывает. А тебе станет легче, если я скажу, что ты мне очень сильно помогла?
– Это большое утешение.
– Слушай, сегодня вечером я поведу тебя на место раскопок, покажу кое-что особенное.
– Значит, ты сделал открытие! То, ради которого и приехал сюда!
– Все не так просто. Я уверен, мы находимся на верном пути к открытию. Или я ошибаюсь. Можно работать месяцами, надеясь отыскать вход в гробницу, а потом окажется, что мы снова зашли в тупик. Требуется везение, как в карточной игре. Я собираюсь открыть тебе один секрет, который известен немногим. Мы спустимся в подземелье после захода солнца. Луна во время Рамадана почти полная, будет достаточно светло, и мы пойдем одни.
– Тибальт, я так волнуюсь.
Он поцеловал меня:
– Я обожаю твой энтузиазм. Жаль, что твой отец недостаточно подготовил тебя, мне очень не хватает тебя в критические моменты.
– Может, я еще выучусь.
– Сегодня ты увидишь, чем мы занимаемся.
– Не могу дождаться вечера.
– Никому не говори ни слова, иначе они подумают, что я не умею хранить тайну или хочу во что бы то ни стало угодить жене.
Меня переполняло счастье. Когда я рядом с ним, мне не приходит мысль сомневаться в искренности его чувств. Он обнял меня:
– Сегодня вечером мы улизнем от всех.
* * *
Луна светила высоко в небе, когда мы вышли из дворца. Какая волшебная ночь. Звезды такие крупные на фоне темно-синего небесного бархата, веет слабый ветерок, жара спала. Как приятно вместо обжигающего солнца видеть в небе луну.
Я чувствовала себя заговорщицей; рядом со мной Тибальт, и это удваивало мою радость. На лодке мы переплыли Нил, а потом на бричке доехали до места раскопок.
Тибальт вел меня мимо холмов насыпанной земли к открытому входу в гору. Он взял меня под руку:
– Ступай осторожно.
– Значит, ты нашел, что искал?
– Нет, этот туннель обнаружен во время предыдущей экспедиции, его открыл мой отец. – Тибальт снял со стены фонарь и зажег его. Я увидела перед нами туннель футов восемь в длину и пошла за Тибальтом.
– Подумать только, эти ступени высекали несколько веков тому назад, – заметила я.
– Две тысячи лет до Рождества Христова, если говорить точно. Представь себе чувства моего отца, когда он обнаружил этот туннель. Пойдем, сама увидишь.
– Какое чудесное открытие.
– Но этот туннель, как и многие другие чудесные открытия, привел к гробнице, которую грабители опустошили три тысячи лет тому назад.
– Значит, через три тысячи лет первым сюда пришел твой отец.
– Вероятно, но он нашел мало нового. Дай руку, Джудит. Вот по этому ходу вошел он в ту пещеру, посмотри на стены. Видишь символы? Это священный жук, а человек с головой барана – Амон-Ра, бог Солнца.
– Я его узнала, и сейчас у меня на пальце кольцо, которое ты мне подарил. Оно спасет меня в час смертельной опасности.
Тибальт остановился и посмотрел на меня. В свете фонаря он казался почти незнакомым человеком.
– Сомневаюсь, Джудит. Скорей всего, это сделаю я. Надеюсь оказаться не менее полезным, чем букашка скарабей.
Я задрожала.
– Тебе холодно?
– Нет… но здесь прохладно.
Как говорят у нас в Англии, в тот момент я почувствовала, что кто-то прошел по моей могиле. Тибальт увидел, что мне страшно.
– Тут все испытывают страх. Человек, похороненный здесь, принадлежал к цивилизации, достигшей своего расцвета в то время, когда в Британии люди еще жили в пещерах и охотились в лесах ради пропитания.
– Я чувствую, словно вхожу в подземный мир. Кто был здесь похоронен, мужчина или женщина?
– Мы этого не выяснили, мало что осталось от захоронения. Даже мумию не оставили в покое. Грабители знали, что самые лучшие драгоценности кладут между слоями ткани, когда пеленают мумию. В этой гробнице отец нашел лишь саркофаг, мумию и домик для души умершего.
– Я никогда не видела домик для души.
– Надеюсь тебе его показать. Это модель дома, обычно ее делают с колоннами из белого камня. Считали, что там поселяется душа после смерти человека. Вернувшись после долгого путешествия, она должна иметь удобное жилище.
– Как интересно, каждый день я узнаю что-нибудь новое.
Мы подошли к следующим ступеням.
– Видимо, мы находимся очень глубоко под горой.
– Посмотрим на эту комнату, здесь самая изысканная резьба, а из нее вход ведет в другое помещение, где нашли саркофаг.
– Как здесь величественно!
– Все же в этой гробнице был захоронен не фараон. Богатый человек, без сомнения, но украшения при входе говорят, что он не принадлежал к высшему слою общества.
– И эту гробницу нашел твой отец.
– Месяцы тяжелейшей работы, ожидания, волнения… и вот его находка. Мы обнаружили вход в скале, раскопали подземный туннель… Можешь представить себе, как мы волновались… а потом в очередной раз нашли лишь пустую гробницу.
– Потом умер твой отец.
– Он что-то обнаружил, Джудит. Я уверен в этом, поэтому я и вернулся сюда. Он пытался мне сказать, чтобы я вернулся. Значит, здесь есть еще одна гробница, нам только надо найти в нее вход.
– Разве его трудно увидеть?
– Входы тщательно маскировали. Но в этих комнатах должна находиться подсказка. Смотри, здесь стена неровная, за ней может что-то находиться. Будем работать… и держать в секрете, насколько это возможно. Может, зря потратим время, но я так не думаю.
– Ты считаешь, твой отец что-то нашел и поэтому его убили?
Тибальт покачал головой:
– Это совпадение. Может, он умер из-за волнений. Умер и не успел рассказать никому… Не хватило времени.
– Странно, что он умер в такой момент.
– Жизнь – странная штука, Джудит. – Он поднял фонарь и посмотрел на меня. – Кто из нас знает, когда наступит наш последний миг на земле?
Неожиданно у меня по спине пробежал холодок.
– Какое жуткое это место, – сказала я.
– А что ты ожидаешь от гробницы?
– Даже ты кажешься здесь другим.
Свободной рукой он слегка провел мне по шее.
– Другим? Что ты имеешь в виду?
– Как будто я тебя совсем не знаю.
– Разве можно хорошо знать другого человека?
– Пойдем, – сказала я.
– Тебе холодно. – Он стоял близко ко мне, и я чувствовала его теплое дыхание на моем лице. – Чего ты испугалась, Джудит? Проклятия фараонов, гнева богов или меня?
– Я не боюсь, – солгала я. – Я просто хочу на воздух. Здесь душно.
– Джудит…
Он шагнул ко мне. Я не понимала себя, я чувствовала опасность. Все мои инстинкты кричали во мне и велели бежать отсюда… Бежать от чего? От этой мистической, фатальной ауры? От Тибальта?
Я собралась заговорить, но он зажал мне рот.
– Слушай, – прошептал он.
В тишине я услышала легкие шаги.
– Кто-то вошел в гробницу, – тихо проговорил Тибальт. Он отпустил меня и стоял, не двигаясь, слушая.
– Кто здесь? – спросил он. Его голос прозвучал неестественно и страшно.
Никто не ответил.
– Держись за мной, – сказал Тибальт.
Мы поднялись по ступенькам в гробницу. Тибальт держал фонарь высоко над моей головой, мы шли медленно, подавляя в себе желание побежать, ведь это может быть опасно. Я следовала за ним по пятам. Мы вошли в туннель. Там никого не было.
Мы поднялись наружу, и теплый ночной воздух окутал меня, я испытала облегчение и радость.
Ноги мои плохо слушались, я вспотела и дрожала. Мы никого не увидели. Тибальт обернулся ко мне:
– Бедная Джудит, ты здорово испугалась.
– Там довольно страшно.
– Кто-то там был.
– Может, один из твоих рабочих.
– Тогда почему он не отозвался?
– Он мог подумать, ты рассердишься, потому что он там бродит ночью.
– Пойдем к бричке и вернемся во дворец.
Теперь все выглядело обычно – красивая река, источающая экзотические запахи, дворец и Тибальт.
Я не понимала своих чувств. Что случилось со мной в той гробнице? Странная атмосфера подействовала или сознание того, что четыре тысячи лет там пролежала мумия. А может, это боги имеют такую силу, что заставили меня испугаться Тибальта?
Тибальта, выбравшего меня в жены. Но выбор свой он сделал довольно внезапно, и обожающие меня тетушки обеспокоены, ведь я теперь богатая женщина. Мне надо это помнить. А Табита… Я вижу ее вместе с Тибальтом, они всегда беседуют, он обсуждает с ней свою работу больше, чем со мной. Мне не достает знаний и опыта, которые есть у нее. У Табиты жив муж…
В той гробнице поселился злой дух, это он навеял такие мысли. Куда девался присущий мне здравый смысл? Я всегда готова взяться за трудное дело, меня не страшит неизведанное и вдруг я испугалась.
Идиотка – сказала я себе. Ты ничуть не умнее Теодосии.
* * *
С одной стороны дворца терраса выходила на реку. Я любила сидеть там и наблюдать за жизнью реки. Найду место в тени (жара стоит невыносимая), сажусь и смотрю вниз. Кто-нибудь из слуг приносит мятный чай, иногда ко мне присоединяется кто-нибудь из наших. Я наблюдаю за женщинами в черных платьях, стирающими белье в реке и оживленно беседующими. Я понимаю, что река для них – центр общественной жизни. Я слышу их высокие голоса, смех. Интересно, о чем они говорят? Я взволнованно смотрю, когда мимо проплывают лодки под парусами, изогнутыми словно восточные сабли.
Луна на ущербе – наступило время Байрама. К весне в домах делают уборку, на плоских крышах сохнут выстиранные половики, там же, на крышах, режут домашних животных, это тоже часть ритуала, потом будут праздновать, а часть мяса засолят, чтобы его хватило на целый год.
Меня интересовали местные обычаи, я никак не могла привыкнуть к ним.
Однажды после полуденной сиесты ко мне подошел Хадриан.
– Давно мы с тобой не болтали, – сказал он.
– Где ты пропадаешь?
– Твой муж не дает нам отдыха.
– Так и надо поступать с ленивыми учениками.
– Кто это говорит, что я ленив?
– Иначе ты бы не жаловался, а находился в напряженном ожидании, как и Тибальт.
– Он руководитель, дорогая Джудит. Когда наступит великий день, ему достанется почет и слава.
– Глупости. Вы все прославитесь. А когда наступит великий день?
– Пока неизвестно, ведь на нашем пути встретились трудности. Эта новая траншея тоже может привести в тупик.
– Траншея?
– Тибальт сказал, ты знаешь про нее, иначе я бы не говорил об этом.
– Да, он водил меня туда.
– Мы надеемся. И если найдем что-то замечательное, это принесет славу археологическому миру, а нам никакого дохода.
– Ты опять беспокоишься о деньгах, Хадриан?
– Можешь быть уверена в этом.
– Значит, ты слишком экстравагантно их тратишь.
– У меня есть грешки.
– Неужели их нельзя уменьшить?
– Постараюсь, Джудит.
– Рада слышать. А почему ты стал археологом, Хадриан?
– Потому что этого хотел мой дядя, твой отец.
– Мне не верится, что тебе нравится эта профессия.
– Почему же, мне интересно, просто я не фанатик, как некоторые.
– Без фанатиков не было бы открытий.
– Между прочим, ты слышала, сюда прибудет паша?
– Нет.
– Он сообщил, что окажет нам честь своим посещением.
– Интересно, принимать его придется мне… или Табите?
– Ты льстишь себе. В этой стране женщинам отведена незначительная роль. Будешь сидеть, сложив руки и опустив глаза, а говорить, когда к тебе обратятся, – довольно трудное дело для нашей Джудит.
– Я не арабская женщина и не собираюсь вести себя, как они.
– Я и не надеялся. Но ведь в чужой монастырь со своим уставом не ходят… и, мне кажется, это относится не только к этой стране.
– Когда же прибывает великий человек?
– Скоро. Вам сообщат.
Мы вспомнили детство, в его голосе чувствовалась ностальгия.
– Тесное у нас общество: Сабина и священник, Теодосия и Эван, ты и Тибальт. Один я лишний, – вздохнул Хадриан.
– Ты один из нас и всегда таким будешь.
– Я один из невезучих.
– Удача! Она не в расположении звезд, а в нас самих. Так я слышала.
– Я тоже это слышал. И уверен, что вы с Шекспиром наверняка правы. Разве я тебе не говорил, я никогда не умел воспользоваться шансом.
– Начать никогда не поздно.
Он посмотрел на меня серьезными глазами.
– При определенных обстоятельствах я бы смог. – Неожиданно он похлопал меня по руке: – Старушка Джудит. Ты всегда была командиром. А Тибальтом ты командуешь? Уверен, что нет. Это я такой человек, которому нужен командир.
Я ощутила неловкость. Неужели он хотел сказать, что в прошлом надеялся – мы будем с ним вместе?
– Ты часто на меня жаловался.
– Это от радости. Обещай, Джудит, что не перестанешь командовать мной.
– Я буду с тобой откровенна… как и прежде.
– Этого я и хочу.
С минарета раздался голос муэдзина.
Женщины на берегу встали на колени и склонили головы, нищий остановился на дороге и застыл в молитве.
Мы молча наблюдали.
* * *
В связи с приездом паши во дворце происходили некоторые изменения. На кухне атмосфера становилась более напряженной, слышались возбужденные голоса, полы мылись с большей тщательностью, чем раньше, медь натирали так, что она блестела лучше золота. Слуги знали, что нетребовательное правление гостей подходит к концу.
Тибальт предупредил, чего нам следует ждать.
– Паша правит в этих местах. Почти вся земля в округе принадлежит ему. К нам хорошо относятся, потому что мы живем в этом дворце. С помощью паши мы легко наняли рабочих. И те знают, если они хорошо работают для нас, значит, они хорошо работают для своего повелителя. Они не осмеливаются идти против его воли. Паша много помогал и моему отцу. Ты увидишь, он прибудет как могущественный властелин.
– А мы сумеем развлечь этого властелина так, как он привык?
– Сумеем, ведь его слуги знают, чего он от нас ждет. Помню, прежний его визит прошел успешно, это было за три недели до смерти моего отца.
– Нам повезло, что он интересуется археологией.
– В этом нет ни малейшего сомнения. Помню, отец водил его на место раскопок. Увиденное поразило его. Я поступлю также.
– А я что должна делать?
– Веди себя естественно. Он много путешествовал по миру и знает, что в нашей стране другие обычаи. Я уверен, он тебе понравится. Табита расскажет тебе о своих впечатлениях о прежнем визите паши.
Табита повторила, что они очень волновались перед первым визитом паши, но он оказался сама любезность и старался угодить им не меньше, чем они ему.
Мы с Табитой пошли в лавку. Обратно возвращались мимо гостиницы и увидели Хадриана, Теренса Гелдинга и человека, которого мы с Теодосией встретили в храме. Хадриан подозвал нас.
– Познакомьтесь с мистером Леопольдом Хардингом, – представил его Хадриан.
– Мы уже встречались, – сказала я.
– Да, мы в храме осматривали достопримечательности, – подтвердил Хардинг.
– Вам надо освежиться, – предложил Теренс.
– Я с удовольствием выпью стакан мятного чая.
Табита поддержала меня.
Мистер Хардинг сообщил нам, что ездит в Египет по делам и интересуется раскопками, так как его бизнес непосредственно связан с античными предметами, он покупает и продает их.
– Это очень интересно, – заверил он нас.
– Мы не сомневаемся. И вы, должно быть, много знаете.
– Приходится. Ведь так легко попасть на крючок. На днях мне предложили маленькую головку – камею в профиль, выполнена из черепашьего панциря и лазурита. Вещь прекрасная, только специалист определит в ней подделку.
– Вас интересует археология? – спросила я.
– Как дилетанта.
– Мы в большинстве своем такие, я убедилась в этом, приехав сюда. Ты согласна, Табита?
– Миссис Грей уже не дилетант.
– Что касается Джудит, она очень старается, – вставил Хадриан.
– Женщины всячески нам помогают, – заметил Теренс.
– Можно считать нас дилетантами с профессиональными наклонностями.
– Видимо, и я отношусь к вашей категории, – сказал Хадриан.
– Иметь дело с предметами, среди которых встречаются вещицы из гробниц фараонов (что чаще всего неправда), весьма интересно. Я хотел бы знать, не позволят ли мне посетить место раскопок.
– Никто не помешает вам совершить экскурсию по долине, – подсказал ему Хадриан.
– Вы увидите несколько сараев с инструментами, копающих людей, кучу земли, – добавил Теренс.
– Я слышал, что сэр Тибальт надеется найти неразграбленную гробницу.
– Все археологи приезжают сюда за этим, – уклончиво ответил Хадриан.
– Естественно.
– Работа будет трудная и долгая. Я костями чувствую, мы ничего не найдем, – продолжал Хадриан.
– Глупости, – резко возразил Теренс.
– Дело не в костях, а в работе, – вставила я.
– У меня надежные кости. Пусть мы будем упорно трудиться, но если там нет захоронения фараона, оно там не появится.
– Не думаю, что Тибальт ошибается, – с горечью возразила я.
– Ты преданная жена, – согласился Хадриан.
Мне не понравился тон Хадриана, и я поспешно сменила тему.
– Вы на самом деле торгуете вещами из захоронений?
– Никогда нельзя быть уверенным. Вы же понимаете, сколько легенд вокруг этих предметов. Тот факт, что вещь находилась в гробнице фараона за три тысячи лет до рождения Христа, придает ей огромную ценность. Будучи бизнесменом, я не против всяких слухов.
– Поэтому вы и прибыли в Египет.
– Я езжу по многим странам, но Египет – просто лавка древностей. Приходите ко мне на склад. Он чуть больше сарая. Я снимаю помещение и храню там свои покупки до отправки их в Англию.
– Сколько вы пробудете здесь? – спросила я.
– Я никогда не знаю наверняка. Может, завтра уеду. Если услышу, в Александрии или в Каире появилась интересная вещь, немедленно отправлюсь туда. Это делает мою жизнь интересной. Равно как и вы, я в восторге, если удается встретить нечто ценное. Несколько недель назад я испытал огромное разочарование. Увидел красивую доску, явно со стены гробницы – на ней изображена похоронная процессия. Четверо человек несут гроб, перед ними и за ними слуги несут различную утварь и мебель. Доска отделана серебром и лазуритом. Очень красивая, но подделка, сделана лет триста назад. Прекрасная подделка.
– Как обидно, – воскликнула я, а Хадриан рассказал им, как я нашла кусок бронзового щита.
– Вот поэтому она с нами и приехала, – заключил он.
– Ей здесь явно по душе, – заметил Леопольд. – Окажите мне честь и посетите мой склад. Там есть несколько стоящих вещиц.
Мы обещали непременно зайти, попрощались и оставили его на террасе гостиницы, а сами вернулись во дворец.
* * *
Паша сообщил, что отобедает с нами по пути в один из своих дворцов и выслушает наши рассказы о раскопках.
Я, Табита и Теодосия наблюдали за его прибытием из верхней комнаты дворца. Какое величественное зрелище предстало перед нами. Медленно въехал экипаж, запряженный четырьмя прекрасными белыми лошадьми. За экипажем шел караван верблюдов, на шее у каждого из них висели колокольчики и тренькали при движении. Некоторые верблюды несли на себе багаж – красивые сундуки, украшенные драгоценными камнями.
Властитель сошел с экипажа у ворот во дворец, его приветствовали Тибальт и несколько старших участников экспедиции. Они прошли во внутренний дворик, пашу усадили на специальный стул с высокой спинкой, украшенной полудрагоценными камнями. Скорее всего, сидеть на таком стуле неудобно, но смотрелся он, как трон.
Слуги принесли сладости, большие медовые пироги и чай. Каждый обязан выпить три стакана: первые два – с очень сладким чаем, а третий – с мятным. Каждый стакан наполнялся до самых краев, и чай нельзя было разлить, это считалось грубейшим нарушением этикета. Страшно подумать, что случилось бы, если б слуга пролил чай. В тот раз, к счастью, все обошлось.
Табита объяснила: на эту церемонию женщины не допускаются, но из-за уважения к нашим европейским обычаям нам позволили присутствовать за столом во время обеда, а меня даже усадили рядом с пашой.
Паша очень полный, его жирные пальцы украшены драгоценными камнями. Он был доволен оказанным приемом и радостно оглядывал женщин, смотрел на нас внимательно, словно оценивая. Уверена, что все мы сдали экзамен: Табита прошла по красоте, Теодосия благодаря женственности, а я? Во мне нет красоты Табиты и хрупкого очарования Теодосии, но во мне есть энергия, живость. Видимо, это привлекло пашу, и я понравилась ему даже больше других. Я меньше всех походила на восточную женщину, и мое своеобразие заинтересовало пашу.
Он хорошо владел английским, так как, занимая пост в руководстве страны, часто встречался с нашими соотечественниками.
Обед длился несколько часов. Слуги знали порядок подачи блюд и аппетит своего хозяина. К несчастью, мы должны были есть вместе с ним. За кебабом подали кифту, никогда прежде блюда не готовили с таким количеством пряностей. Я видела страх на лицах слуг, когда они подносили новое кушанье хозяину, ему подавали первому, как почетному гостю. Меня поразило количество съеденной им пищи. Женщинам разрешалось брать меньшие порции, но я жалела наших мужчин.
Паша направлял беседу. Он говорил о нашей стране, о буме в торговле с Египтом после открытия Суэцкого канала.
– Это великое достижение, канал длиной сто миль от озера Тимза до Горьких озер, от Порт-Саида до Суэца. Кроме всего прочего англичане усилили свое влияние в Египте. – Его маленькие глазки хитро блестели. – А разве это не приятно? Что мы имеем с открытием канала? Никогда прежде столько людей не приезжали в Египет. Ваш Томас Кук привел свои корабли на Нил. Развитием торговли мы обязаны вашей стране.
Я сказала, что в Египте существуют остатки древних цивилизаций, которые любят посещать туристы – ведь это одно из чудес света.
– Кто знает, что еще найдут здесь. Будем надеяться, что Аллах улыбается вам.
Тибальт поблагодарил пашу от имени всех участников экспедиции за содействие.
– Рад помочь. Это правильно, что я дал вам свой дворец. Мои предки накопили огромное богатство. Существует легенда, откуда пошло наше богатство. Хотите послушать? – обратился он ко мне.
– С удовольствием.
– Вас шокируют мои слова. Говорят, что мои предки грабили усыпальницы.
Я засмеялась.
– Этой легенде больше ста лет. Тысячу лет назад мои предки ограбили гробницу и разбогатели. Теперь мы должны замаливать грехи наших предков и оказывать всяческую помощь тем, кто открывает гробницы для потомков.
– Надеюсь, что когда-нибудь весь мир будет вам благодарен, как мы сейчас, – сказал Тибальт.
– Поэтому я умиротворяю богов. В качестве знака для своего рода я выбрал голову Анубиса, который бальзамировал тело Осириса, когда его убил брат Сет. Осирис восстал, и я чту того, кто его бальзамировал, на моем доме его знак.
Потом заговорили об экспедиции, что очень интересовало пашу.
– Добрейшего сэра Эдварда постигла великая трагедия. Это меня сильно огорчает. Но вы, сэр Тибальт, я уверен – найдете то, что ищете.
– У меня нет слов, чтобы поблагодарить вас за ваше сочувствие.
Паша похлопал Тибальта по руке.
– Ну что, найдете то, за чем приехали?
– Я пытаюсь, – ответил Тибальт.
– В этом вам поможет ваш дух, а потом покинете нас и уведете своих прекрасных дам.
Паша улыбнулся мне и на этот раз похлопал меня по руке. Потом наклонился ко мне:
– Я бы хотел, чтобы вы не преуспели.
– Мы уедем в любом случае, – засмеялся Тибальт.
– Значит, мне надо найти способ, чтобы задержать вас здесь. Как вы думаете, я сумею? – шутил паша.
– Ну, конечно. С помощью вашего духа.
За столом воцарилась тишина. Видимо, я сказала не то, что нужно. Но паша находился в благодушном настроении и засмеялся. Это был знак для всех, включая слуг. Засмеялись все.
Потом он спросил меня о моих впечатлениях о стране, о дворце, довольна ли я слугами. Мы оживленно беседовали. Хотя мои ответы были нетрадиционны, я произвела на него хорошее впечатление.
Когда говорили о раскопках, мне нечего было добавить, ведь я не принимала участия в работах. Паша отщипывал десерт (дома мы называем это кушанье «турецкий восторг»).
С восходом луны паша собирался продолжить свой путь в другой дворец, днем жарко путешествовать, но прежде Тибальт отведет его на раскопки.
Перед их уходом со двора раздался душераздирающий крик. Один из слуг извивался на земле в агонии.
Я узнала, что его укусил скорпион. Нас предупреждали, чтобы мы были осторожны особенно возле нагромождения камней, там жили скорпионы, а их укусы смертельны. Я часто видела, как на камнях грелись на солнце ящерицы и хамелеоны, но никогда еще не видела скорпионов.
Слуге старались помочь его товарищи, я никогда не забуду выражение ужаса на его лице – то ли от укуса скорпиона, то ли потому, что он привлек внимание к себе во время визита паши.
Я собралась помочь тому человеку, так как Элисон перед отъездом снабдила меня многочисленными лекарствами собственного изготовления против всех опасностей, которые подстерегали меня в жарком пустынном краю.
У меня имелось противоядие и от укусов оводов и ос. Я предполагала, что оно вряд ли поможет при укусе скорпиона, но все-таки решила попробовать.
Я смазала рану пострадавшего этой мазью и на предплечье у него увидела татуировку, уже знакомую мне. Слуга сразу успокоился. Видимо, он был уверен, что заморское снадобье спасет его, и смотрел на меня с таким благоговением, что на какое-то время я почувствовала себя знахаркой или целительницей.
Паша подошел посмотреть на мои действия, одобряюще кивнул и улыбнулся. Он поблагодарил меня за заботу о его слуге.
Через полчаса паша в сопровождении свиты уехал. Мы смотрели на процессию из верхних окон. Паша направился к лодке, чтобы переплыть на другой берег. Лодочник украсил ее флажками и цветами. На берегу собралась толпа проводить пашу и выразить ему свое уважение. Не только слуги, но и феллахи боялись господина.
– Точно также он приезжал и в первый раз. Думаю, ему понравился оказанный прием и ты, Джудит, – сказала Табита.
– Паша все время улыбался, но ужас не сходил с лица слуг. А что нам теперь делать? Ждать его возвращения? – поинтересовалась я.
– Он не вернется сюда. Караван встретит его, он направился вверх по течению реки.
– Тогда я пойду спать. Нелегкое дело ублажать пашу, – вздохнула я.
* * *
Тибальт вернулся только ранним утром. Я сразу же проснулась. Он сел на стул и вытянул ноги.
– Устал? – спросила я.
– Да, но спать не хочу.
– Ты столько съел и выпил, я думала, тебя быстро сморит сон.
– Я заставлял себя бодрствовать. Следил, чтобы все прошло на должном уровне, чтобы никто не обиделся.
– Надеюсь, я тебя не подвела.
– Я ждал, что он предложит мне за тебя выкуп. Думаю, он посчитал тебя замечательным дополнением к своему гарему.
– Если бы он предложил за меня достаточно крупную сумму, ты бы с готовностью передал меня ему, а деньги израсходовал на раскопки?
– Естественно.
Я захихикала:
– Вообще-то я не доверяю такому великодушию с его стороны.
– Он интересуется нашей работой, внимательно осмотрел место раскопок.
– Ты показал ему недавно обнаруженный туннель?
– Пришлось объяснить, почему мы роем изнутри, невозможно долго хранить эти новости в секрете. Он попросил держать его в курсе наших дел.
– Скоро ли мы найдем, что ищем?
– Не знаю. Знаю только, что за стеной гробницы что-то находится. Гробницы строили анфиладой, сначала не главная, чтобы грабители, если найдут одну, ушли и не догадались, что за ней расположена главная усыпальница. Я думаю, отец собирался открыть ту гробницу. – Тибальт нахмурился. – Во время нашей экскурсии произошел один инцидент. Помнишь, когда мы с тобой спускались в гробницу, то слышали шаги?
– Да, разве можно забыть тот пережитый ужас?
– Это случилось опять. Там ходит кто-то из посторонних.
– Вы никого не встретили?
– Нет, они могли спрятаться в нишах. Паша ничего не сказал, но насторожился. Мы спускались в гробницу целой группой: я, паша, Теренс, Эван и двое слуг, с которыми паша никогда не расстается.
– Охрана?
– Видимо.
– Ему же нужно беречься от возмездия богов, ведь он нажил состояние за счет разграбления могил.
– Это легенда.
– А что случилось с молодым слугой, которого укусил скорпион?
– Ему лучше благодаря тебе. Ты приобретешь славу колдуньи, если будешь вести себя неосторожно.
– Какой успех! Паша предлагает место в гареме, еще я обладаю неземными свойствами, которые прячу в баночке с мятной настойкой. Надеюсь, мой законный хозяин окажет мне такое же внимание.
– Могу тебя полностью в этом заверить.
– До такой степени, что когда-нибудь в обозримом будущем даже позволит выполнять настоящую работу на раскопках?
– Ты и так работаешь.
– Письма, бухгалтерия, а я хочу настоящей работы.
– Я боялся этого. Ты всегда хочешь находиться в центре событий, это невозможно.
– Я такой безнадежный дилетант?
– Это ответственная работа, мы действуем крайне осторожно, но так будет не всегда, ты быстро учишься.
– А Табита?
– Что Табита?
– Ты говоришь о работе с ней, а не со мной.
– Она много работала с моим отцом.
– Она не дилетант?
– У нее есть опыт…
– Которого нет у меня.
– Который ты приобретешь со временем.
– Как? Если мне не разрешают непосредственно участвовать.
– Всему свое время, ты должна понять.
– Я стараюсь, Тибальт.
– Будь терпелива, дорогая моя.
Когда он говорил ласковые слова, а это случалось редко, мое счастье преобладало над огорчением. Я согласна ждать. Все логично. Пока я не могу работать с ним бок о бок.
Он поцеловал меня:
– В свое время, Джудит.
– Сколько мы здесь пробудем? – неожиданно спросила я.
– Ты уже устала?
– Нет, с каждым днем становится все интереснее. Я подумала о Теодосии. Она хочет домой.
– Ей вообще не следовало приезжать сюда.
– Ты хочешь сказать, что Эван должен был оставить ее дома?
– Она слишком робкая, чтобы участвовать в подобных экспедициях. В любом случае, она может уехать в любое время, когда пожелает.
