Текст книги "Знак судьбы"
Автор книги: Виктория Холт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
Морское путешествие
Мне трудно вспомнить точно, что случилось в тот день. Было много беготни. Все перешептывались. Дом погрузился в тяжелую гнетущую тишину.
Новость о том, что миссис Марлин умерла, стала для всех шоком. Доктору Эвересту пришлось послать за доктором Марлином, и тот пришел домой изумленный, не веря в то, что случилось.
Они долго сидели вместе, потом доктор Эверест уехал. Няня и миссис Бартон шептались в кухне. Когда пришла Энни Логан, она осталась с ними, и вся троица заперлась, чтобы никто не слышал, о чем они говорят.
Доктор и мисс Карсон были в гостиной. Оба были потрясены.
Мы с Эстеллой обсуждали случившееся. Ни одна из нас не могла притворяться, что скорбит о миссис Марлин. Я часто слышала, как к смерти применялся эпитет «счастливое избавление», и думала, что в данном случае эти слова подходят как нельзя лучше. Для нас это точно стало избавлением, и, поскольку миссис Марлин испытывала сильные боли, для нее тоже.
Няня зловеще произнесла:
– Нужно провести расследование. Тогда станет ясно, что к чему.
Дом неуловимо изменился. Повсюду залегли грозные тени. Я чувствовала, что с нами произойдет что-то невероятное, но говорила себе, что когда все утрясется, все будет хорошо, миссис Марлин с нами не будет и мы все заживем счастливо.
Но жизнь идет своим путем. Власти должны были провести расследование, и это зловещее слово, казалось, всплывало в каждом подслушанном разговоре.
Все окна были тщательно зашторены, дом погрузился в темноту. Двери комнат, принадлежавших миссис Марлин, были заперты на ключ, и никому не разрешалось туда входить.
Эстелла сказала, что когда люди умирают так внезапно, их разрезают, чтобы узнать причину смерти. Я догадалась, что няня Гилрой и миссис Бартон имели в виду, что, когда это будет сделано, выяснится что-то важное.
Дня через три после смерти миссис Марлин в Коммонвуд-Хаус прибыла посетительница. Это была высокая худая женщина, вид у нее был очень важный. Меня поразило ее сходство с миссис Марлин. Доктор встретил ее с некоторым удивлением. Из своего наблюдательного пункта я услышала, как она сказала ему:
– Я подумала, что мне следует приехать. Нужно что-то решать с детьми.
Женщина прошла с доктором в гостиную. Потом была долгая пауза – я ничего не могла услышать. Через некоторое время Эстеллу позвали в гостиную. Она пробыла там довольно долго и вышла с изумленным видом. Она побежала в свою комнату, и я пошла за ней следом.
– Кто это такая и что она хочет? – спросила я. – Я никогда прежде ее не видела.
– Это моя тетя Флоренс. Мы с Аделиной поживем пока у нее.
Я беспомощно уставилась на Эстеллу.
– Когда?
– Сейчас. Мне нужно сказать няне, чтобы она помогла кое-что собрать.
– Куда вы уезжаете?
– Я же тебе сказала: поживем пока у тети. Она приехала забрать нас.
– Это что-то вроде каникул?
Эстелла пожала плечами.
– Она говорит, нам лучше не оставаться здесь.
– Вы уедете прямо сейчас?
– Ну я же тебе уже сказала!
Эстелла всегда злилась, когда ее что-то беспокоило. Я видела, что ей не очень хочется ехать с тетей Флоренс, которая никогда раньше не приезжала в Коммонвуд-Хаус.
– Надолго? – спросила я.
– Думаю, до конца расследования. Она считает, что так будет лучше. Нам следует быть подальше отсюда.
– А как же я?
Эстелла пожала плечами.
– О тебе она ничего не сказала. Уезжаем только я и Аделина. С Генри все в порядке: он в школе.
Я чувствовала себя одинокой и покинутой – еще больше, чем прежде, до того как в мою жизнь вошел дядя Тоби.
Тетя Флоренс уехала, забрав с собой Эстеллу и Аделину. Я никогда не забуду лица Аделины, когда она садилась вместе с Эстеллой и тетей Флоренс в экипаж. Девочка выглядела так, словно была слишком потрясена и несчастна, чтобы плакать.
И я осталась одна.
Странно было оказаться без Эстеллы и Аделины. Но, по крайней мере, мисс Карсон не уехала с ними. Она, казалось, очень нервничала. Позже она объяснила мне, что тетя Флоренс – сестра миссис Марлин. Они много лет не виделись, потому что не ладили друг с другом. Это меня не удивило. Я не могла представить себе человека, который ладил бы с Грейс Марлин. А ее сестра, тетя Флоренс, казалось, очень на нее похожа.
Мисс Карсон рассказала:
– Семья миссис Марлин была недовольна тем, что она вышла замуж за доктора. Они полагали, что она вступает в брак с человеком, стоящим ниже ее на социальной лестнице – за простого деревенского врача. А могла бы выйти за пэра. Как жаль, что она этого не сделала, – с горечью, которая была ей несвойственна, добавила мисс Карсон.
Меня волновало, что будет со мной, когда расследование закончится. Я ощущала, что над домом навис злой рок. Мне довелось услышать, как няня Гилрой сказала миссис Бартон:
– Нас вызовут, я в этом не сомневаюсь. И я расскажу все, что знаю. В такие времена нельзя ничего скрывать. Они все равно все выяснят. Ничего не упустят.
– Емуне понравится, – возразила миссис Бартон, – что кто-то сует нос в его дела.
– Следовало думать об этом до того, как тебя поймают.
Я начала размышлять о том, что случится, когда будут проводить это ужасное расследование.
А потом появился дядя Тоби и я забыла обо всем на свете. Смеясь и плача, я кинулась в его раскрытые объятия.
– Они уехали… – сказала я. – Эстелла и Аделина.
– Я знаю. К моей сестре Флоренс. Бедняжки. Тебя покинули?
Я кивнула.
– Ну, не беда. Все равно, я ведь приехал забрать тебя на время к себе.
Я не могла поверить своим ушам.
– К себе? – переспросила я.
– На время. Пока все не утрясется. Разве мы не договаривались, что когда-нибудь поплывем вместе?
– Поплывем?! – воскликнула я.
Он посмотрел на меня и улыбнулся.
– По-моему, это хорошая идея.
Я не могла поверить, что все это происходит на самом деле. С того момента как умерла миссис Марлин, жизнь удивительным образом изменилась. Но это было самым потрясающим из всех событий. Уехать из этого мрачного дома и быть вместе с дядей Тоби! Плавать с ним на корабле! Это было чересчур для меня. Я не могла сразу уразуметь происходящего. Это был прекрасный сон, и я боялась, что в любой момент могу проснуться. Я просто растерянно смотрела на дядю Тоби, пока не осознала, что именно он сказал – и меня захлестнула волна радости и облегчения.
Должна признать, я была слишком взволнована, чтобы думать о бедной Аделине, которую разлучили с любимой мисс Карсон. Эстелла не будет слишком грустить. Ее даже обрадует перемена обстановки. В последнее время в Коммонвуд-Хаусе было не очень уютно. Но теперь передо мной открылась перспектива, прекраснее которой я не могла себе представить!
Дядя Тоби рассказал мне о своих планах.
– У нас всего неделя, а потом мы сядем на борт «Королевы морей», – сказал он. – Нужно многое успеть. Необходимо не только купить тебе новую одежду, но и уладить массу формальностей. Я позабочусь об этом, а вы с миссис Кью сможете позаботиться об остальном.
– А кто такая миссис Кью? – поинтересовалась я.
– Это моя экономка, Поли Квинтон. Да благословит ее Господь! Что бы мы делали без Поли? Дело в том, что я снимаю комнаты в ее доме. Очень удобно. Мы обычно стоим в Саутгемптоне, и это мое pied a terre [3]3
Pied a terre – пристанище ( фр.).
[Закрыть]. Ты знаешь, что это такое. Я слышал, ты изучаешь французский. Это небольшое уютное местечко, куда ты можешь прийти, когда появляется такая необходимость. Когда распрощаюсь с морем, я где-нибудь осяду. Но пока мой дом – это pied a terreу миссис Кью. Она просто молодец. Эта женщина тебе понравится. Она заботится, как она выражается, о морячках. Я там не один, нас целая компания. Приходим, уходим. Это устраивает и меня, и миссис Кью. У меня четыре комнаты на верхнем этаже дома, с видом на гавань. Недалеко от моего корабля. Ну понимаешь, корабль становится частью тебя. Корабли просто прекрасны. Они темпераментны… они живут своей жизнью. Иногда выкидывают забавные трюки – и у каждого свой характер. И еще они довольно капризны. Прямо как женщины. Ты знаешь, что в английском языке корабль – всегда «она»… а не «он»? Нет, в корабле нет ничего мужского. Поэтому мы их так и любим, понимаешь?
Я задумалась над его словами. Дядя Тоби всегда был разговорчивым, у него была изящная манера выражаться, и все, что происходило в последнее время в Коммонвуд-Хаусе, постепенно отошло на второй план. Я была на пороге нового удивительного мира и с нетерпением ожидала приключений в обществе дяди Тоби.
Как он и говорил, дом миссис Кью находился рядом с доками. Поли Квинтон приветствовала меня так, словно знала всю жизнь. Она была очень полная, с румяным лицом. Глаза ее исчезали за щеками, когда она смеялась, а это случалось очень часто. У нее была привычка сплетать руки на пышной груди, и когда она радовалась, то вся тряслась от смеха.
В доме было пять этажей, и все комнаты в нем, кроме подвальных помещений, снимали моряки. Вскоре я узнала, что у миссис Квинтон особое отношение к морякам. Ее не нужно было долго уговаривать рассказать о себе. Лишь бы был человек, который готов ее выслушать.
– Мой Чарли был морячком, – рассказывала она мне, широко распахнув глаза, которые сразу наполнились слезами. – Настоящий мужчина! Как мы жили! – Она покачала головой, вспоминая. – Он, бывало, приходил домой с твердым намерением получить от отпуска как можно больше. Да, он у меня был такой! Такие, как он, берут от жизни все, что она может им дать! Что это были за деньки! А потом все кончилось. Их корабль отправился в Южную Америку… – Миссис Квинтон замолчала на мгновение, лицо ее было печальным. Потом она снова повеселела. – Да, мы много хорошего пережили вместе, и он оставил мне средства для жизни. Чарли всегда говорил: «С тобой все будет хорошо, когда меня не станет, Поли. У тебя есть этот дом. Так что средства к существованию у тебя будут». Так оно и вышло. А я всегда прерывала его, когда он об этом заговаривал. Меня это расстраивало. Но он оказался прав. Я сдаю эти комнаты морякам, они напоминают мне моего Чарли. Твой дядя Тоби живет у меня уже много лет. Он настоящий джентльмен. Не скрою от тебя, дорогая, у меня к нему особое отношение. Тебе повезло, детка. Он берет тебя с собой. Да, это – нечто! Хотелось бы мне оказаться со своим Чарли, когда… Нет, так не годится, правда? Мне всегда казалось, что я смогла бы выходить его. Но в этом вся я. Чарли всегда говорил: «Ты думаешь, что все делаешь лучше, чем другие». Это правда. Поэтому я нашла бы способ вытащить его из моря. Итак, дорогая, завтра мы с тобой отправимся по магазинам. Скажу тебе откровенно: больше всего на свете я люблю тратить деньги. – Она засмеялась, и ее печаль развеялась.
Мы вместе ходили по магазинам. Мы купили вещи, которые, по словам дяди Тоби, понадобятся мне на корабле – крепкие башмаки с подметками, которые не будут скользить на влажной палубе, и летние платья для жаркого климата. Миссис Квинтон искренне наслаждалась покупками – и я тоже.
Дяди Тоби подолгу не было – он целыми днями был занят. Корабль стоял в порту, и на нем делали какой-то ремонт. Дядя Тоби водил меня на корабль. Это было захватывающе! У меня будет своя каюта под капитанским мостиком, рядом с каютой дяди Тоби!
– Ты будешь пассажиром, – сказал он мне, – на особом положении. Я должен заботиться о пассажирах. За грузом присматривать не нужно, поэтому я смогу больше времени уделять тебе.
Он показал мне столовую с длинными столами. Были там еще и курительный, и музыкальный салоны, и общие кают-компании, где люди могли развлекаться, проводить время за разными занятиями. И шезлонги на палубах, где можно сидеть и любоваться морем. Я почувствовала, что попала в новый фантастический мир.
А потом мы отправились в плавание. Свершилась моя давняя заветная мечта. Меня переполняла гордость за дядю Тоби. Он восхитительно выглядел в капитанской форме, и все слушались его. Он был хозяином «Королевы морей» и всех, кто на ней плыл.
Он немного изменился – казался всемогущим и готовым на все, чтобы обеспечить безопасность тех, кто от него зависел. Обычно дядя был очень занят, но выкраивал время, чтобы побыть со мной. Меня переполняли радость и гордость, потому что я видела, что он получал от нашего общения такое же удовольствие, как и я.
– Я буду некоторое время на мостике, – говорил дядя Тоби, – и не смогу побыть с тобой, но как только у меня появится возможность…
Я кивала, в восторге оттого, что он объясняет мне это – взрослые редко пускались в объяснения. Я часто думала, как мне повезло, что у меня есть дядя Тоби. Он ведь на самом деле мне вовсе не дядя. Я говорила себе: никогда не забуду, что он взял с собой в море именно меня – а не Генри, Эстеллу или Аделину. Скорее можно было предположить, что он возьмет Генри – для таких приключений обычно выбирали мальчиков. Я втайне подозревала, что Генри – и даже Эстелла и Аделина – нравились дяде Тоби не так сильно, как я. Это было просто чудо!
Иногда я вспоминала о прежней жизни, сама того не желая. Сцены из прошлого сами всплывали в памяти. Я думала, как они там поживают с тетей Флоренс? Может, уже приехали домой? Закончится расследование, и все вернется на круги своя: уроки, прогулки с мисс Карсон. Миссис Марлин уже похоронили, и она не сможет портить всем жизнь. Аделина будет рада. Она будет немного скучать по мне, но мисс Карсон сможет ее отвлечь.
Так что все у них наладится. А я? Иногда меня посещали мысли о том, что будет, когда это путешествие закончится. Наверное, я вернусь в Коммонвуд-Хаус и все пойдет, как прежде.
Но мне не хотелось думать об этом. Я старалась насладиться каждым мгновением своего замечательного приключения.
Жизнь на борту полностью захватила меня. Во время трапезы мы садились за длинный стол. Это было весело. Все относились ко мне дружелюбно – я ведь протеже капитана – и говорили, что мне повезло иметь такого дядю, который взял меня в дальнее морское путешествие. Иногда к нам присоединялся дядя Тоби. Все хотели с ним побеседовать. Пассажиры задавали вопросы о корабле, и он разговаривал с ними в своей легкой, шутливой манере, которая, казалось, всем очень нравилась.
Ночью я лежала на своей койке в каюте под мостиком и думала, что дядя Тоби там, наверху, смотрит на свои карты и на звезды, когда ведет корабль.
Я делила каюту с девочкой почти одного со мной возраста. Герти Форман ехала в Австралию со своей семьей – отцом, матерью и братом Джимми. Они хотели там поселиться.
В каюте было две койки – одна над другой, и я забиралась на верхнюю с помощью лесенки, которую можно было убрать, когда она не нужна. Было здорово лежать там, наверху – особенно когда корабль качало.
Мы с Герти вскоре подружились. Мы вместе исследовали корабль. Она тоже впервые отправилась в морское путешествие, и у нас было много общего. Мы нашли кают-компании и лучшие места на палубе. Правда, мы не сидели подолгу, а все время носились по кораблю. Иногда мы беседовали с матросами – смуглыми людьми, многие из которых плохо говорили по-английски. Но некоторые были англичанами, и они часто называли меня «малышка капитана».
Было замечательно иметь подружку. Когда дядя Тоби был занят, мы с Герти проводили массу времени вместе. А по ночам лежали в своих койках и разговаривали.
Я узнала, что Форманы жили на ферме в Уилтшире. Герти рассказывала мне о том, что они с братом должны были ежедневно исполнять свои обязанности… Например, приводить коров на дойку, собирать яйца домашних птиц, кормить свиней. На ферме всегда находилась работа. Родители Герти хотели купить собственность в Австралии, где земля была дешевле, чем дома.
Семья Форманов вынуждена была покинуть родину, потому что «они» – Герти не знала точно, кто именно, – планировали проложить дорогу прямо через их ферму, и тогда ее невозможно было бы продать. Форманы долго беспокоились по этому поводу, но когда узнали, что это неизбежно, решили купить землю в Австралии.
Я немного рассказала Герти о себе, стараясь не наговорить лишнего. Мне не хотелось, чтобы она узнала, что меня нашли под кустом азалии. Тогда бы она начала спрашивать, как великолепный капитан Синклер может быть дядей какому-то подкидышу. Я думала о том, что скажу, когда она начнет задавать мне щекотливые вопросы. Но Герти, как и многие, больше интересовалась собственными делами, чем чужими, и мне легко было отвлечь ее.
Несмотря на свои многочисленные обязанности, дядя Тоби всегда находил для меня время. Он брал меня с собой на капитанский мостик, показывал свои карты и инструменты. А потом мы сидели в его каюте и разговаривали. Мне нравилась жизнь на корабле, но моменты, проведенные с дядей Тоби, были просто восхитительными.
Он беседовал со мной, как со взрослой, – это было самое замечательное в наших отношениях. И когда я думала об оскорблениях и обидах, которые мне пришлось вынести от Эстеллы, Генри и няни Гилрой, казалось настоящим чудом, что всемогущий капитан Синклер может относиться ко мне так, словно я ему важна и интересна.
Он расспрашивал, нравится ли мне жизнь на борту.
– Здорово, правда? – сказал он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Чувствовать, как свежий морской бриз веет тебе в лицо… ощущать, как корабль поднимается и опускается на волнах… Море, которое постоянно меняется – то мягкое и нежное, то вдруг гневное и яростное. Ты еще не видела его ярости – и, надеюсь, никогда не увидишь.
Он рассказывал мне о тех местах, которые мы собирались посетить. Сейчас мы были в самом начале нашего путешествия, и нам предстояло пройти через Бискайский залив. Говорят, он довольно капризен и можно ожидать внезапных шквалов. Нужно следить за течениями и ветрами. Иногда ситуация оказывается благоприятной, иногда – наоборот. Потом нам предстояло пройти по Средиземному морю и зайти в порты Неаполя и Суэца.
– Мы пройдем по каналу. Тебе будет очень интересно, Кармел. Совсем недавно нам пришлось бы огибать Кейп-Код, но теперь у нас есть удобный искусственный канал. Тебе понравится Неаполь. По-моему, Италия – одна из самых красивых стран в мире. А Египет – самая загадочная. Ты увидишь мир, Кармел. Ты скучаешь по своим урокам? Наверно, это не очень правильно. Но такое путешествие… ты узнаешь намного больше, чем из школьных учебников… наверное. В любом случае, мы с тобой будем так считать. Это успокоит нашу совесть, что иногда очень неплохо.
Он часто рассказывал о путешественниках – о Христофоре Колумбе, о сэре Френсисе Дрейке. О том, какими они были смелыми, отправляясь на своих кораблях – совсем не похожих на «Королеву морей» – еще до того, как были составлены карты… не зная, с какими испытаниями им придется столкнуться.
– Представь себе шторма… отсутствие снаряжения. Какие люди! Разве это не вызывает гордости? Путешествия, открытия! Какие были времена! Какие приключения!
Я любила, когда дядя Тоби так говорил. И заражалась его энтузиазмом. В моих глазах он был таким же великим, как Христофор Колумб и сэр Френсис Дрейк.
Дядя Тоби упоминал о дальних странах, и я мысленно возвращалась в классную комнату в Коммонвуд-Хаусе, и передо мной возникала мисс Карсон, которая показывала эти страны на вращающемся глобусе.
В такие моменты меня угнетало чувство вины. Я так быстро забыла обо всем. У меня появлялось опасение, что там не все гладко. Я вспоминала взгляды украдкой и ухмылки, которые часто замечала у няни Гилрой, и несчастное, печальное лицо мисс Карсон.
Они все были огромной частью моей жизни, а теперь превратились в тени… в кукол, принадлежащих другому миру – миру кошмаров и секретов, от которого меня чудом спас дядя Тоби.
Бывало, я просыпалась и думала, что я в спальне в Коммонвуд-Хаусе и происходит что-то ужасное, чего я не понимаю. Меня переполняли дурные предчувствия – и в этот миг я замечала, что корабль покачивается на волнах под ранним утренним солнцем, и видела свет над переборкой. И понимала, что это был просто сон, что я в своей койке и подо мной спит Герти, в этом прекрасном мире, в который меня забрал дядя Тоби. Потом Герти спрашивала: «Ты проснулась?», и я радостно откликалась: «Да!»
– Чем будем сегодня заниматься?
Идеальное начало дня для девочки, которой нет еще и одиннадцати лет. Но скоро исполнится, ведь март уже не за горами.
Форманы приняли меня радушно, потому что мы с Герти стали лучшими подругами. Я пила с ними чай, сидела на палубе и казалась членом их семьи. Джимми нечасто бывал с нами. Мы с Герти были младше его, и он считал нас слишком маленькими, чтобы составлять нам компанию. В любом случае, мы были девчонками, а он не очень-то их жаловал. Он проводил много времени с матросами, расспрашивая о корабле.
Мистер и миссис Форман очень обрадовались, что Герти нашла себе подругу. Удивительно, как быстро в плавании люди становятся близкими друзьями. Думаю, потому что они проводят много времени вместе.
Мы пересекли залив без каких-либо осложнений и теперь шли по Средиземному морю. Дядя Тоби сказал мне, что компания собирается поехать на экскурсию в Помпеи и Геркуланум и было бы неплохо присоединиться к ним.
– К сожалению, я буду очень занят, но почему бы тебе не поехать с Форманами?
Мы с Герти уже обсуждали это.
– Мы должны поехать, – сказала она, добавив, что ее семья будет рада, если я составлю им компанию.
Форманы с радостью согласились – кроме Джимми, который хотел поехать не с ними, а с Тимоти Лизом, с которым делил каюту.
Это был замечательный день. В воображении я перенеслась в прошлое, когда случилось ужасное извержение. Надо мной возвышалась зловещая гора. Было нетрудно представить себе панику, возникшую, когда горячий пепел поднялся над жерлом вулкана и опустился на город, похоронив под собой его обитателей.
У нас был прекрасный проводник. И когда мы шли по разрушенным мостовым древнего города, я представляла, как все это происходило.
Когда мы вернулись на корабль, я была в восторге. Как только я увиделась с дядей Тоби, я рассказала ему о том, как чудесно прошел день.
Он слушал меня очень внимательно, а потом внезапно обнял и крепко прижал к себе.
– Да, нам не стоит беспокоиться из-за нескольких пропущенных уроков. Все в порядке – пока, во всяком случае.
Я вдруг стала очень серьезной. Мне не хотелось думать о будущем. Я жила в волшебном настоящем. И мечтала, чтобы оно длилось вечно.
– Думаю, Эстелла и Аделина уже вернулись от тети Флоренс и снова приступили к занятиям. Мне придется их догонять, когда я вернусь домой.
«Домой?» – спросила я себя. В Коммонвуд-Хаус. Я никогда не считала его своим домом, и теперь мне не хотелось даже думать о возвращении.
– О, ты догонишь, – легкомысленно утешил меня дядя Тоби. – Я всегда полагал, что путешествия по миру поучительны сами по себе.
Он резко перевел разговор на другую тему:
– Герти хорошая девочка, правда? Тебе повезло, что ты с ней подружилась. Не всегда так удачно складываются обстоятельства.
Потом он стал рассказывать мне какие-то забавные истории о людях, которые совершенно не подходили друг другу – и оказывались в одной каюте.
– В портах весело, правда? – продолжал дядя Тоби. – Следующий порт – Суэц. Мы остановимся там лишь ненадолго, никакой экскурсии не запланировано. Мы попадем туда только после восьми утра, а отходим в четыре тридцать. Не очень много времени для осмотра достопримечательностей. Это слишком далеко от пирамид, и ты не сможешь почувствовать очарование Египта. Я уверен, Форманы будут рады, если ты присоединишься к ним. Нам придется пользоваться посыльным судном, а это займет некоторое время. Там слишком мелко, чтобы мы смогли войти прямо в порт. Тебе понравится. Мы воспользуемся спасательными шлюпками, как в тех случаях, когда нам нужно покинуть корабль. Это хорошая тренировка, вот увидишь. Корабли поменьше могут без труда пройти в порт, но нам придется стать на якорь чуть дальше в заливе.
Мне нравилось, когда разъясняли подобные детали. Я была горда и счастлива: дядя Тоби считал, что я смогу все понять. И я сразу забыла недавний разговор о том, что пропускаю уроки, который напомнил мне, что нынешняя перемена в моей жизни – только временная. Я решила наслаждаться каждым моментом, чтобы можно было навсегда сохранить путешествие в памяти.
Форманы заверили меня, что будут рады, если я проведу с ними день в Суэце. Герти сказала мне, что Джимми едет с Тимоти Лизом. Мальчики решили, что уже слишком взрослые для того, чтобы ходить с родителями.
День был хлопотным. Но когда мы вышли в открытое море, у дяди Тоби появилось больше свободного времени. Я часто сидела на палубе вместе с ним. Однажды, когда мы разговаривали, к нам подошел судовой врач. Доктор Эммерсон был приятным молодым человеком лет двадцати пяти.
– Мы наслаждаемся тихим разговором тет-а-тет. Это случается не так часто, как мне хотелось бы. Но Кармел очень находчивая молодая леди, и она прекрасно справляется безо всякого вмешательства с моей стороны.
– Я в этом не сомневаюсь. Могу я на минуту присесть?
– Да, конечно. Вы готовы к отъезду?
– Нужно еще кое-что сделать, – ответил доктор.
Дядя Тоби повернулся ко мне и объяснил:
– Доктор Эммерсон покидает нас в Суэце, и к нам прибудет другой врач. Мы не можем плыть без врача, понимаешь? Поэтому доктор Келсо займет место доктора Эммерсона.
– Вы хорошо поладите с доктором Келсо.
– Доктор Эммерсон собирается провести некоторое время в больнице в Суэце, – объяснил дядя Тоби. – Он интересуется кожными заболеваниями и будет проводить тут исследования.
– Вы сможете сойти на берег, капитан? – спросил доктор.
– К сожалению, нет. Но Форманы – ну вы знаете, фермеры, которые едут в Австралию, – возьмут Кармел с собой.
– Это хорошо, – произнес доктор Эммерсон.
Мы заговорили о Суэце, который доктор Эммерсон, казалось, знал очень хорошо. Потом он сослался на то, что ему кое-что нужно сделать до отъезда, и оставил нас.
– Хороший парень Лоренс Эммерсон. Честолюбивый. Он многого добьется. Кажется, его семья хотела, чтобы он стал священником, но Лоренс точно знал, чего хочет. И сейчас он проходит курс в Суэце. Но я уверен, что специализироваться он будет в Лондоне. Пошли ему, Господь, удачу! Тогда его семья будет им гордиться. Знаешь, мои родные не хотели, чтобы я стал моряком. Но, как и Лоренс Эммерсон, я все решил сам. Когда мне было семнадцать лет, я убежал из дому и поступил в торговый флот. Мы обслуживали перевозки в Индию – переправляли солдат и гражданских служащих туда и обратно. Это была замечательная жизнь, и я никогда не жалел о своем решении. Если все складывалось хорошо – прекрасно. Если плохо – это ценный опыт, его тоже стоило приобрести. Это учит тебя больше так не делать.
Я хотела спросить его о семье, но вспомнила, что миссис Марлин была его сестрой, и побоялась затронуть больную тему.
– Со временем меня простили, – продолжил дядя Тоби, – и приняли в лоно семьи. Но я всегда был как бы посторонним. Я не соответствовал их требованиям, понимаешь? Не подходил им.
Мы оба рассмеялись, и больше он не упоминал о своих родных. Вместо этого дядя Тоби принялся рассказывать о своих приключениях на море. «Я стану такой же, как он, – подумала я. – Буду наслаждаться тем хорошим, что выпадает мне на долю, и не позволю другим вмешиваться в свою жизнь».
Через два дня мы должны были прибыть в порт Суэц. Мы с Герти постоянно говорили о том, что будем там делать. Мне нравилось забираться в свою койку и, свесив голову, болтать с Герти до тех пор, пока одна из нас не засыпала.
За день до прибытия в Суэц, утром, Герти сказала мне, что ночью ее отец заболел.
– Мама думает, что это одна из его обычных простуд, – объяснила Герти. – Он их очень тяжело переносит. У него слабая грудь.
В течение дня состояние мистера Формана ухудшилось, и доктор Эммерсон сказал, что ему следует денек полежать. Миссис Форман сказала, что должна остаться с ним, потому что его кашель ее очень беспокоит. Герти была безутешна.
– Ты же понимаешь, что это значит?! – восклицала она. – Мы останемся на борту!
Миссис Форман была очень расстроена. Она знала, с каким нетерпением мы ждали возможности сойти на берег, но никак не могла оставить супруга. Герти была так опечалена, что в конце концов ее мама сказала, что, если мальчики будут с нами, она разрешит нам поехать. Герти мрачно рассказывала мне о реакции молодых людей на это предложение. Джимми заявил, что они не хотят, чтобы с ними ехала куча малышей.
– Я сказала им, что нас не куча, а только двое, и мы не маленькие. Тогда мама рассердилась и потребовала, чтобы Джимми не был таким эгоистом и что папа расстроился бы, если бы узнал, что он отказался присмотреть за сестренкой и ее подружкой, иначе бедняжкам придется остаться на корабле. Тогда Джимми ответил: «Ладно, пусть едут, но мы этого не хотим».
– Может, тогда нам лучше остаться на борту? – предложила я.
– Остаться на борту?! Ну уж нет! Мы поедем с ними.
Было очень весело забираться в лодку, которая должна отвезти нас на берег. Сначала нужно было спуститься по мосткам, которые разбухли от воды и прогибались. Это было непростым делом, и с двух сторон как часовые стояли дюжие матросы. Они ожидали у покачивающейся платформы, чтобы помочь людям забраться в лодку.
Матросы посадили нас с Герти в лодку, которая раскачивалась на воде. В тот день море было довольно неспокойным. Мы вцепились друг в дружку, чтобы удержаться, и громко смеялись, а двое юношей, наши невольные спутники, укоризненно смотрели на нас.
Было уже позднее утро, когда мы сели в лодку, потому что на берег сходило много народу, а лодки вмещали только определенное количество пассажиров, и нам пришлось дожидаться своей очереди. Нас предупредили, что мы должны вернуться на борт не позже четырех, потому что корабль отчаливает в половине пятого, а последняя лодка отойдет от причала в Суэце в полчетвертого.
И вот мы на твердой земле. Я посмотрела в сторону моря, на «Королеву морей», и подумала, как величественно она выглядит. Джимми и Тимоти не терпелось отправиться в путь, и мы пошли за ними следом. Спустя некоторое время мы вышли к базару. Узкие улочки, мощенные булыжником, с двух сторон пестрели лавками и магазинчиками, похожими на пещеры, с прилавками у порога. Было очень шумно, потому что все вокруг взволнованно кричали. На мужчинах были длинные одежды и тюрбаны, которые выглядели весьма экзотично. Все сильно отличалось от того, что я видела когда-либо раньше. Мы прислушивались к разговорам людей у прилавков. Казалось, они торгуются. Но мы не понимали ни слова. Было похоже, что они отчаянно ссорятся, а иногда даже готовы ударить друг друга. Потом, вероятно, они договаривались о цене, потому что широко улыбались, и один раз я даже видела, как продавец и покупатель расцеловались.
Юноши задержались у одного из прилавков, на котором были разложены ожерелья, кольца и браслеты. Все из-за того, что их окликнули две смуглые девушки. У девушек были длинные черные волосы и смеющиеся темные глаза. В ушах висели большие серьги, а на шеях – ожерелья, похожие на те, что лежали на прилавках. Потом одна из девушек набросила ожерелье на шею Джимми. Он сильно смутился, и девушкам показалось, что это замечательная шутка.
