Текст книги "Освобождение Луки (ЛП)"
Автор книги: Виктория Эвелин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
В конце концов, она набралась смелости постучать в дверь три раза, а затем отскочила назад, когда та открылась.
Сэл изучал ее внешность.
– Ты ходила в туалет?
Элис поморщилась от личного вопроса.
– Это не твое дело.
Прислонившись к дверному косяку, он пожал плечами.
– Поступай как знаешь. В его камере нет туалета.
Она моргнула, негодование за Луку переполняло ее.
– Почему… Как… Вы ожидаете, что он просто сделает это на пол?
Он скрестил руки на груди, защищаясь.
– Он проводит вечера в другой камере, и его приводят туда только днем для тестирования.
Она ничего не сказала, но бросила на него испепеляющий взгляд. Отвлекающий маневр для ее тонких, как бритва, нервов был желанным, возмущение предпочтительнее истерии.
Он на мгновение задержал на ней взгляд, затем отступил в сторону, жестом предлагая ей выйти из комнаты впереди него. Он не отошел от дверного проема, поэтому она проскользнула мимо, прижимаясь к стене, когда проходила мимо дородного инопланетянина.
Его большая ладонь обхватила ее за плечо, пока они шли по коридору, и ей пришлось прикусить язык, чтобы не пожаловаться.
Тревога поползла вверх по ее спине. Неужели это мой последний день на Земле? – У нее вырвался безумный смешок, и Сэл бросил на нее озадаченный взгляд. – Конечно, это не так! Мой последний день на Земле был бог знает как давно. Возможно, это мой последний день на этой дерьмовой, проклятой, богом забытой станции. Успокойся. Нет смысла сейчас расстраиваться. Подумай о чем-нибудь другом.
– Ты знаешь, который час? – спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал вежливо.
Он искоса взглянул на нее, нахмурившись.
– Зачем тебе?
– Потому что мне нравится знать время.
Он сосредоточился перед собой и на мгновение замолчал.
– Тебе следует перестать беспокоиться о подобных вещах. – Его слова были жестокими, но в них не было яда, как будто он давал ей жесткий совет, а не насмехался над ней. Тем не менее, маленькая надежда на нормальную жизнь, за которую она цеплялась, растаяла.
Когда они добрЭлись до комнаты, расположенной через несколько дверей, Сэл дважды быстро постучал по металлу. Ее охватила тошнота, когда дверь открылась и появился Хелас, одарив ее зубастой улыбкой. Сегодня на нем была другая куртка более светлого оттенка желтого. Возможно, это была инопланетная версия лабораторного халата. Или, может быть, у него худшее чувство стиля во вселенной.
– Спасибо, Сэл. Пожалуйста, отведи ее в комнату, – сказал он, отходя от двери.
Сэл бесцеремонно втолкнул ее в маленькую камеру, размером меньше половины ее собственной. В мгновение ока она сгорбилась, обхватив себя руками в защитном жесте и сжав кулаки. Ее взгляд метнулся к закованному в цепи мужчине, стоящему на коленях на полу всего в нескольких футах от нее. Его большие руки были скованы за спиной, а голова свесилась вперед. Он спал?
– Не волнуйся, – объявил Хелас. – Пока он без сознания. Я разбужу его, когда доберусь до диспетчерской.
Она взглянула на Хеласа, затем снова на мужчину. Даже сгорбившись, она могла сказать, что он был огромен. Его обнаженная грудь и торс были мускулистыми, и хотя он стоял на коленях, его голова доставала до ее грудной клетки. Когда он стоял, в нем было больше шести футов.
Ее дыхание участилось, а горло словно сдавило. Она бросилась к Хеласу и двери. Лука был слишком большим.
– Что, если он вырвется?
Хелас оттолкнул ее на пол.
– Ты останешься здесь. Он прикован цепью к стене. Если появятся его отметины, я тебя выпущу.
Лука что-то проворчал во сне, и она замерла, широко раскрыв глаза.
– Похоже, он просыпается, – воскликнул Хелас, хлопая в ладоши. – Мне лучше пойти в диспетчерскую. Я буду наблюдать. – Он указал на маленькое окошко, установленное над дверным проемом.
Прежде чем она успела пошевелиться, дверь была закрыта и заперта на ключ.
Элис долгое время сидела совершенно неподвижно в углу комнаты, наблюдая за мужчиной и пытаясь контролировать свое дыхание. Холодный пот выступил у нее на теле.
Он не может освободиться, – напомнила она себе, разглядывая тугую цепь, соединяющую его скованные запястья со стеной позади него.
Когда она впервые увидела Луку, он был совершенно голым. Теперь она с облегчением увидела, что на нем были мягкие свободные брюки, низко сидящие на бедрах.
Ее взгляд привлек большой синяк, тянущийся вдоль его грудной клетки. В ней снова вспыхнул гнев. Они что, ударили его? Осматривая его тело, она увидела его бледные татуировки, изгибающиеся вокруг других небольших порезов и синяков, некоторые почти зажившие, некоторые свежие.
Она начала расслабляться. Этот подвергшийся насилию человек, Лука, не был ее врагом. Ей нужно было помнить об этом. Он был таким же пленником, как и она. Возможно, он не так опасен, каким его изобразил Хелас. Они, вероятно, пытались напугать меня. – Как только она подумала об этом, воспоминание о рычащем Луке, когда его черные глаза впились в нее, пришло ей в голову, и ее охватила паника.
Громкий хлопок эхом разнесся по маленькой комнате, заставив цепи загреметь. Тело Луки сжалось, а затем он взревел от боли, пытаясь освободиться от своих цепей, прежде чем резко затихнуть.
Он повернул к ней голову, и сквозь его темно-каштановые спутанные волосы она увидела, как его глаза сфокусировались на ней. Его зрачки были настолько расширены, что она могла различить лишь слабый намек на льдисто-голубую радужку. Пока она смотрела, и белки его глаз, и радужная оболочка стали окутаны черным.
Его ноздри раздулись, и он попытался повернуться к ней всем телом. Глубокая чернота его глаз и дикость внешности делали его похожим на персонажа из фильма ужасов. У Элис перехватило горло. Она перевела взгляд на пол, не в силах выдержать его неестественный взгляд.
– Это о-означает, что ты у-узнаешь меня, верно? – ее голос дрожал от страха, хотя она пыталась сохранять спокойствие.
Подняв глаза, она обнаружила, что он наклонил голову к ней, как животное.
Она вдохнула так глубоко, как только могла, но, казалось, никак не могла отдышаться.
Он начал вырывать свои руки, гремя цепью. Когда она отодвинулась еще дальше, слезы застилали ей зрение, он зарычал и начал сопротивляться сильнее. Его мышцы напряглись от усилия, и он не сводил с нее глаз.
Зловещий стон металлического основания, к которому была прикреплена цепь, заставил ее сжаться в комочек. Она обхватила голову руками и начала раскачиваться.
Нет, нет, нет. – Он собирался вырваться на свободу, и если бы у него хватило сил вырваться, он наверняка разорвал бы ее на части, хотел он этого или нет.
Слезы капали на ее обтянутые джинсовой тканью бедра, пока она ждала звука щелкающего металла, но его так и не последовало. Все еще прикрывая голову руками, она подняла глаза на несколько дюймов, чтобы посмотреть, что случилось с Лукой.
Он тяжело дышал и напрягался в своих цепях, но прекратил попытки освободиться. Когда он увидел ее лицо, его брови сошлись на переносице. Он моргнул и потряс головой, словно пытаясь прояснить ее.
Сквозь завесу спутанных волос он снова посмотрел на нее. Его глаза все еще были черными, но выглядели более осознанными, чем минуту назад.
– Ты все еще там, Лука? – тихо спросила она.
Его веки сузились, но он не ответил.
Он мог вырваться – они оба это знали. Однако он остановился, взял себя в руки.
Спасибо, что остановился.
Лука, казалось, постепенно расслаблялся, когда она говорила, поэтому в перерывах между короткими вдохами она продолжала говорить.
– Как долго ты здесь? Тебя захватили в плен, или держать людей в заложниках – это нормально на этой планете? – Неудивительно, что он не ответил, но она обнаружила, что разговор с ним тоже подействовал на нее успокаивающе. Ее сердцебиение замедлилось до нормального уровня, а дыхание стало ровным.
Судя по темным спутанным волосам, закрывавшим его лицо, он был здесь уже некоторое время. Она поймала себя на том, что ей очень хочется откинуть его волосы назад и рассмотреть его получше.
Поскольку это, казалось, успокоило его и определенно успокоило ее, она продолжила говорить вслух.
– Ты не отвечаешь, потому что не можешь меня понять, или потому что наркотик в твоем организме затуманивает твой разум? – Элис придвинулась к нему на дюйм.
Сколько она себя помнила, Элис всегда питала слабость к поврежденным и сломанным вещам. Ее мать, а также друзья на работе и в школе постоянно упрекали ее за то, что она слишком милая. Когда она была ребенком, она помнила, как ходила по их дому в поисках жуков, чтобы поймать их и выпустить на волю. Ее мать ненавидела жуков и убивала их на месте.
Когда она стала старше, и спасение насекомых превратилось в реабилитацию маленьких раненых животных, Элис решила, что хочет стать ветеринаром. В настоящее время она заканчивала колледж, работая в грязном баре.
Если когда-либо существовало существо, более нуждающееся в помощи и нежности, чем Лука, она не могла себе этого представить. Она изучала его, и ее сердце разрывалось все сильнее по мере того, как обнаруживалась каждая новая травма.
Даже грязный и в синяках, она могла сказать, что он был красив. Его плечи и грудь были широкими и точеными. Перламутровые отметины, которые она видела на мистере Желтоглазом, Сэле и Хеласе, также были на Луке, но в другом порядке. Они были похожи на виноградную лозу и изгибались по его телу, изящно выделяясь на фоне его мощного телосложения. Ее взгляд проследил за одной особенно красивой отметиной, которая спускалась по его шести кубикам и исчезала под линией брюк.
Элис ахнула, и ее взгляд метнулся к потолку, ее щеки вспыхнули, когда она заметила очертания огромной эрекции, видневшейся сквозь его тонкие брюки. Какое бы лекарство они ему ни дали, оно, должно быть, действительно подействовало.
– Давай, женщина, – произнес глубокий, грубый голос, напугав ее.
Мурашки пробежали по ее коже от его громкой команды, и на мгновение у нее возникло необъяснимое желание сделать так, как он сказал.
– Э-э, нет, спасибо. Мне и здесь хорошо, – сказала она с неловким смешком.
– Давай! – скомандовал он, резко дернув за свои цепи.
Когда она все еще не двигалась, он начал натягивать свои цепи с большей силой. Элис не могла решить, хорошо это или плохо, что он, казалось, знал, что делает. С одной стороны, он угрожал ей, показывая, что разорвет свои цепи, если она не подойдет ближе. С другой стороны, это означало, что он не был полностью потерян из-за того, какой наркотик циркулировал в его организме. Лука все еще принимал решения, и она надеялась, что это означает, что он лучше контролирует себя, чем ее заставляли верить.
Когда металл издал еще один низкий стон, она выпалила:
– Хорошо!
Она медленно двинулась к нему, готовая убежать в любую секунду. Когда она была в нескольких футах, она остановилась.
Он низко зарычал.
– Ближе.
Сердце бешено колотилось, она двигалась, пока их не разделял всего фут, и ждала.
Почему он хотел, чтобы она пришла к нему? Пока что он не пытался ничего с ней сделать. Он просто оглядел ее. Его пристальный взгляд путешествовал вверх и вниз по ее телу, задерживаясь там, где задерживались взгляды всех мужчин. Она усмехнулась про себя. Я думаю, сиськи привлекательны для всех.
Когда его взгляд вернулся к ее лицу, он безуспешно попытался отбросить пряди волос с глаз.
Не задумываясь, она протянула руку и пригладила темно-каштановую массу назад, убедившись, что не тянет за какие-либо колтуны.
Структура костей, которую она обнаружила, была великолепна. Темные густые брови обрамляли его черные глаза. Маленькая белая татуировка вилась от его лба к высокой скуле. Когда она начала убирать руку, он прижался щекой к ее ладони и закрыл глаза.
Он выглядел так, словно глубоко наслаждался этим простым прикосновением, и это заставило сердце Элис болезненно сжаться в груди. После столь долгого пребывания взаперти Луке, вероятно, требовалось немного нежности. Удивление, за которым последовало тепло, охватило ее, когда она услышала рокочущее мурлыканье, исходящее из его груди.
– Ты просто большой, страшный кот, не так ли? – прошептала она.
Широко раскрыв глаза, он потянулся ртом к ее руке и запечатлел на нижней части ладони горячий, влажный поцелуй. Волна удовольствия пронзила ее насквозь. Она отдернула руку, прижимая ее к груди.
Он издал слабое рычание и наклонился к ней так близко, как только мог.
Она подняла то, что, как она надеялась, было суровым жестом.
– Нет! – Ее дыхание было прерывистым, когда она говорила, и его глаза сосредоточились на ее покачивающемся пальце. – Мы не будем делать ничего из этого. Ты не в том положении, и я тебя даже не знаю.
Его глаза сузились от ее слов, но он откинулся на спину.
Она облегченно вздохнула.
– Хороший мальчик…
Это может сработать, – с надеждой подумала она.
Лука, казалось, не мог понять большую часть того, что она говорила, но он мог немного говорить и отступил, когда она велела ему это сделать. Может быть, приходить сюда каждый день и разговаривать с ним было бы не так уж плохо.
Странно, но из немногих инопланетян, которых она встречала до сих пор, Лука заставлял ее чувствовать себя в большей безопасности. Он был возбужден и мог освободиться от своих цепей в любую минуту, но он этого не сделал. Если не считать обжигающего поцелуя в ладонь, который она все еще чувствовала и который ей слишком нравился для ее же блага, он не сделал ей ничего плохого.
Если бы он думал, что он ее пара, стал бы он вообще защищать ее? Это имело бы смысл. На Земле самцы животных защищали самок. Это был инстинкт. Возможно, в ее интересах было, в конце концов, показать эти метки.
Хелас сказал, что у Луки на руках и запястьях появятся брачные метки. Она вытянула шею, пытаясь заглянуть ему за спину, но его руки были связаны слишком туго. Ей пришлось бы ползти вокруг него, чтобы как следует рассмотреть, а она пока не доверяла ему настолько, чтобы сделать это.
– Меня зовут Элис. Тебя зовут Лука, – сказала она, указывая сначала на себя, потом на него.
Он снова наклонил голову, но не ответил.
– Все в порядке. – Она попыталась придать своему голосу ободряющий оттенок: – Я могу просто говорить за нас обоих. У меня это хорошо получается.
Послышался тихий скрежет двери, нарушивший спокойствие, которое она ощущала. Элис бросилась в угол, когда дверь в камеру открылась, показывая довольных Хеласа и Сэла.
Лука зарычал и начал натягивать свои цепи, пробиваясь к ней.
– Закрепи его! – Хелас заорал.
Сэл бросился вперед и попытался ударить Луку длинной металлической палкой, но Лука врезался плечом в живот мужчины. От силы удара его цепи порвались.
Не сводя глаз с Хеласа и Сэл, Лука отступил в угол перед Элис.
Он что, прикрывает меня?
Наконец, поднявшись на ноги, Сэл подобрал с пола металлическую палку и захромал к Луке, его взгляд на мгновение метнулся к Элис. Был ли это страх за нее, промелькнувший в его глазах? Не может быть.
Хелас достал свое собственное тонкое серебряное оружие и начал приближаться к ним. Лука еще больше пригнулся, готовый к прыжку.
– Лука, остановись! Они причинят тебе боль! – закричала Элис у него за спиной.
Когда мужчины оказались на расстоянии вытянутой руки, Лука сделал выпад, используя вес своего тела и ноги, чтобы нанести удары каждому мужчине. Элис не могла не восхититься силой и мастерством, к которым он был способен, даже со связанными за спиной руками.
Когда он выбросил ногу, крепко ударив Сэла в грудь, Хелас ткнул металлической палкой в ушибленные ребра Луки, заставив его взреветь от боли и забиться в конвульсиях. Прежде чем он смог сориентироваться, Сэл присоединился к Хеласу и ударил его с другой стороны.
Прошли мучительные секунды, затем Лука упал на колени, его глаза были прикованы к Элис.
– Ты убьешь его! Остановись! – закричала она, слезы текли по ее щекам.
Когда он лежал на полу, не в силах удержаться на ногах, Хелас достал из кармана маленький баллончик и брызнул тонкой струйкой в лицо Луке. Почти мгновенно его тело обмякло.
– Отведи ее в камеру, – сказал Хелас, с силой ударив Луку по ребрам.
Когда Сэл проходил мимо него, чтобы забрать ее, он с усмешкой посмотрел на Луку сверху вниз.
Элис побежала вперед, уворачиваясь от Сэла, и потянула Хеласа за руку, пытаясь увеличить дистанцию между ним и неподвижным Лукой, но это было бесполезно. Все здесь были намного сильнее ее. Она всегда была довольна тем, что была долговязой и чуть-чуть слишком худой, но прямо сейчас она ненавидела свое хрупкое телосложение, то, какой слабой она была. Они могли забить его до смерти, и все, что она могла бы сделать, это наблюдать.
Ее жалкие усилия, казалось, возымели некоторый эффект, потому что Хелас отмахнулся от нее и повернулся, чтобы выйти через открытую дверь. Сэл последовал за ней, грубо схватив ее за руку. Скривившись, он потащил ее из комнаты по коридору в камеру, игнорируя ее мольбы убедиться, что с Лукой все в порядке.
Он втолкнул ее в открытую дверь камеры, но, прежде чем отпустить, прошипел:
– Стой! – Бросив взгляд через плечо, он продолжил: – Тебе нужно беспокоиться о себе. Соблюдай правила. – Он выдержал ее взгляд, глубоко вдохнув. Прежде чем закрыть дверь у нее перед носом, он прошептал: – Ты не можешь ему помочь.
Оставшись одна, Элис невидящим взглядом огляделась по сторонам, и соленые слезы потекли по ее щекам. Она была в ярости от того, что они ранили Луку, и несчастна от того, что ничего не могла с этим поделать. Она чувствовала себя такой беспомощной… была такой беспомощной.
Элис заставила себя обдумать прощальные слова Сэла. Был ли он прав?
Она начала расхаживать по своей комнате, рассеянно потирая ладонью бедро. В сложившихся обстоятельствах Лука был невероятно сдержан, но как только он освободился, он потерял этот контроль. Он дрался, не задумываясь, может быть, руководствуясь каким-то инстинктом, чтобы защитить ее, но это было глупо. Он никак не смог бы победить в своем одурманенном состоянии. Сколько еще импульсивных поступков он совершит? Пока она размышляла, ее взгляд то и дело скользил по стене в направлении камеры Луки.
Не думай о нем! Она уже чувствовала, что больше заботится о его безопасности, чем о своей собственной, и в таком месте, как это, это было глупо. Она мысленно выругалась. Сегодня она ввязалась в драку. Насколько идиотским это было? Была разница между тем, чтобы заступиться за кого-то, и тем, чтобы поставить себя на линию огня. Хелас всего лишь отшвырнул ее в этот раз, но что, если в следующий раз он разозлится на нее и причинит ей боль? Она не оставит это без внимания.
Если бы она не следила за собой, как физически, так и морально, она бы не выжила. Что случилось бы с ее рассудком, если бы она слишком привязалась к Луке, стала слишком заботиться о его благополучии, просто чтобы Хелас решил, что Лука ему больше не нужен?
Слова Сэл, сказанные ранее, прокручивались у нее в голове:
«Тебе нужно беспокоиться о себе».
Здесь не было ничего определенного. Ни время, ни Лука, ни ее будущее. Ей нужно было начать делать то, что ей редко удавалось. Она должна была попытаться поставить себя на первое место, даже если это означало быть холодной и безразличной.
Ее голова склонилась. Лука этого не заслуживает. – Собравшись с духом и сжав кулаки, она попыталась сдержать свои эмоции. – Не имеет значения, чего он заслуживает. Никто из нас этого не заслуживает. Мне нужно позаботиться о себе, как сказала мама. – Она начала расхаживать по комнате и грызть ногти. Он, вероятно, даже не хороший парень. Он защищал меня, но я для него просто объект. Его не волнует, чего я хочу.
Она поняла, что ее слова были ложью в тот момент, когда произнесла их. Неприятный шепот пронесся в ее голове. – Ему было не все равно.
Сделав несколько глубоких вдохов, она попыталась успокоить свои бушующие эмоции.
Она посмотрела на ладонь, которую он поцеловал, и почувствовала предательское порхание бабочек в животе.
Дерьмо.
Глава 3
– Вчера мы действительно кое-чего достигли. – Хелас ухмыльнулся.
Элис нахмурилась, глядя на него, затем отвела взгляд, уставившись на свои руки, лежащие на коленях. Она провела еще одну беспокойную ночь в своей камере и была не в настроении выслушивать претенциозные улыбки Хеласа или его бодрое отношение.
– Если бы он не был близок к тому, чтобы разорвать свои цепи, я бы оставил тебя в покое. – Хелас поднял руки в притворном раздражении. Но я не мог позволить ему причинить тебе вред, не так ли?
Причинить вред мне? Как будто она была собственностью.
– Он не причинил мне вреда, – тихо сказала она.
Чем больше Элис думала о вчерашних событиях, тем более противоречивой она себя чувствовала. Было бы лучше, если бы она отключила свои эмоции и перестала заботиться о Луке, но, похоже, она не могла этого сделать.
Хелас кивнул в знак согласия.
– И пока ты делаешь, как я говорю, я не позволю ему причинить тебе боль. – Он откинулся на спинку сиденья и сцепил руки. – Не волнуйся, мы усовершенствовали его ремни безопасности. Они запираются и отпираются отпечатком пальца. Он больше не сможет вырваться на свободу.
Элис перевела взгляд на Хеласа. Отвращение всколыхнулось в ней.
– Почему Лука? Ты сказал, что ненавидишь смешанные расы. И это все?
То, как Лука вчера отбился от двух мужчин, было впечатляющим. Если бы он мог сделать это, будучи накачанным наркотиками и связанным, она не могла себе представить, насколько трудно было бы его поймать. Зачем им было беспокоиться, если вокруг были другие люди со смешанным происхождением?
Фальшивая улыбка Хеласа исчезла.
– Ты сделала то, о чем я просил вчера, поэтому я отвечу на один вопрос. Это действительно тот единственный вопрос, который ты хотела бы задать?
У Элис был миллион вопросов. Сколько было времени? На что была похожа вся планета? Сколько времени прошло с тех пор, как ее похитили? Почему она ничего не могла вспомнить после того, как ее забрали с работы?
Хотя все эти вопросы и многое другое жгло ее изнутри, она не могла побороть желание узнать больше о Луке.
– Я хотела бы знать, что он за человек. – Она надеялась, Хелас расскажет ей обо всех людях, которых Лука убил, или о маленьких старушках, которых он обокрал. Было бы в сто раз проще не беспокоиться, если бы Лука был ужасным человеком.
Хелас сморщил свой нос картошкой.
– Раньше он работал со мной как ученый-исследователь. Мы пытались найти лекарство от бесплодия нашего вида. Он был очень мотивирован, но после того, как узнал о наших экспериментах здесь, кажется, он оказался недостаточно мотивирован. У меня не было другого выбора, кроме как запереть его. Он планировал предать меня.
Она внутренне застонала. Ее внутреннее чутье было верным. Лука был жертвой, и если история Хеласа была правдой, то она также верила, что Лука должен быть хорошим человеком.
Причина, по которой Луку схватили и заперли, теперь была ей ясна. Избиения и принудительное употребление наркотиков, с другой стороны, рассказали ей о Хеласе кое-что другое. Причиненная боль была ненужной и была причинена из мстительного, злого побуждения. Хелас не очень хорошо воспринял предательство Луки.
– Лечение бесплодия с помощью расы, произошедшей от клеканийцев, является основной целью моей организации. Вы, люди, не отправлялись в космос и не скрещивались ни с какими другими видами. Земля – это прекрасно сохранившаяся, неразбавленная, живая запись ДНК предков клеканийцев. Прискорбно, что кто-то с зараженной кровью оказался тем, кто узнал тебя, но я должен отложить свое отвращение в сторону ради общего блага.
– Почему тебе обязательно нужно физически избивать его и истязать электрическим током? У тебя нет успокоительного или чего-нибудь еще, что подействовало бы вместо него?
– Смешивание различных лекарств с теми, которые уже есть в его организме, может вызвать нежелательные реакции или, возможно, загрязнить его образцы. Я стараюсь использовать седативные средства только в случае крайней необходимости. – Он встал и направился к двери, ожидая, что Элис последует за ним. – Пора. Я бы хотел, чтобы ты чаще прикасалась к нему сегодня.
Элис поднялась, уставившись в землю, чтобы скрыть свое нетерпение.
– Если ты принесешь мне какие-нибудь медицинские принадлежности, я прикоснусь к нему. У него много синяков и порезов, за которыми нужно ухаживать.
Он издал невеселый смешок и снова повернулся к ней лицом.
– Ты не в том положении, чтобы выдвигать требования. – Злая усмешка искривила его губы. – Он не исцелится. Ты прикоснешься к нему. Если ты этого не сделаешь, я пошлю ток через его наручники. Любая боль или страдание, которые он испытает сегодня, будут на твоей совести, а не на моей.
Слезы снова навернулись на ее глаза. Она сосредоточилась на контроле своего дыхания, чтобы он не увидел, как его слова подействовали на нее.
Он шагнул в дверь, и Элис тихо последовала за ним, низко опустив голову, всю дорогу до комнаты Луки. Ей было невыносимо видеть торжествующее выражение лица Хеласа. С ее стороны было глупо упоминать об исцелении Луки. Теперь Хелас знал, что ей не все равно, пострадал мужчина или нет. Она проявила к нему слабость, и он использовал это, чтобы контролировать ее.
Именно поэтому я должна стараться не обращать внимания на него! Я только ухудшила ситуацию для нас обоих.
Его пристальный взгляд следовал за ней, пока она проходила через открытую дверь камеры.
– Помни, я буду наблюдать.
Элис, шаркая, вошла в полутемную комнату, и ее глаза встретились с глазами Луки. Он все еще стоял на коленях и был закован в цепи, но теперь его руки были не связаны за спиной, а широко разведены. Кандалы на каждом запястье покоились, словно приклеенные, на новой металлической пластине на каменной стене.
– Его цепи позволяли ему иметь некоторую свободу, но после вчерашнего эпизода мы решили, что было бы разумно ограничить его движения. – Хелас встретил ее презрительный взгляд. – Магнитные манжеты менее удобны, но он не сможет из них вырваться.
Она нахмурилась, глядя на его удаляющийся затылок. Он говорит о том, что заковывает человека в цепи, как будто делает ему одолжение.
Когда дверь за Хеласом закрылась, она вернула свое внимание Луке. Он слабо потянул за наручники и издал страдальческий стон. Темные, уродливые синяки покрывали его торс, заставляя Элис сочувственно поморщиться. Она опустилась перед ним на колени. Его глаза не были такими черными, какими они были, когда она видела их в последний раз. Его зрачки все еще были расширены, но он выглядел немного более осознанным, чем вчера. Он позволил своему жадному взгляду блуждать по ней.
Он резко вскинул голову, когда откуда-то с потолка донесся громкий голос.
– Прикоснись к нему, Элис!
Она оглянулась на Луку. Все его тело напряглось при этом звуке, а глаза были дикими.
Прежде чем она успела отреагировать на внезапную команду, электрический разряд пронзил цепи Луки, заставив его согнуться пополам и взреветь от боли.
Элис вскрикнула и двинулась к нему. Как бы сильно ей ни хотелось ослушаться Хеласа, она не могла позволить Луке страдать. Она подождала, пока не стихнет электрическое жужжание, затем, когда она была уверена, что ее не ударит током, она протянула руку и осторожно положила ее ему на плечо. Он немедленно откликнулся на ее прикосновение.
Лука взглянул на нее, на его лице была очевидна боль. Насколько сильно Хелас пнул его вчера? Если у него были сломаны ребра, то такие судороги, должно быть, мучительны.
Элис подняла и другую руку и провела кончиками пальцев по его напряженным плечам. Его твердые мускулы расслабились под ее прикосновением, и он начал мурлыкать. Она улыбнулась и прошептала:
– Я никогда раньше не слышала, чтобы мужчина мурлыкал.
Когда она сильнее погладила его плечи, к ней вернулись размышления прошлой ночи. Лука был очень сильным. Сильнее любого мужчины, которого она когда-либо встречала. Что, если она сможет снять с него эти оковы? Он уже доказал, что защищает ее. Он мог бы помочь им сбежать.
Пригладив его волосы, она заглянула ему в глаза.
– Мне так жаль, что они причиняют тебе боль. Может быть, мы сможем выбраться отсюда вместе.
Мне нужен план.
Элис позволила своим рукам нежно пробежаться по руке Луки, пока не достигла его запястья. Повернувшись спиной к камере, она спрятала его кандалы от посторонних глаз и осмотрела их. Она никогда раньше не вскрывала замки, но, возможно, могла бы научиться.
– Черт, – прошептала она себе под нос. На толстом металле, опоясывающем его запястье, не было замочной скважины или вообще какого-либо отверстия, если уж на то пошло.
Отпечаток пальца. Я забыла.
Она как раз собиралась отойти, чтобы осмотреть саму металлическую пластину, когда он перехватил ее руку своей. Она испуганно взглянула на него, но увидела, что его взгляд сосредоточен на их переплетенных пальцах. Он осторожно сгибал и разгибал свои пальцы, проводя ими по ее. Его глаза закрылись, и мурлыканье усилилось.
Бабочки запорхали у нее в животе, и она попыталась отдернуть руку. Глаза Луки распахнулись, и он посмотрел на нее, нахмурив брови. Он мягко сжал ее руку, затем отпустил.
Даже накачанный наркотиками, он вел себя как джентльмен в большей степени, чем многие парни, которых она знала. Он хотел прикоснуться к ней, это было очевидно, но он также отпустил ее, когда она попросила его об этом.
Снова опустившись перед ним на колени, она потянулась и обвила руками его шею, заключая в объятия. Тело Луки напряглось, и он потянул за металл на запястьях, пытаясь приблизиться к ней.
Он потерся головой о ее шею, отчего у нее по коже побежали мурашки.
Сосредоточься, Элис! – отругала она.
Эта близость, вероятно, навела его на неправильное представление, но ей нужно было поговорить с ним так, чтобы охранники не услышали. Она прошептала ему на ухо:
– Ты меня понимаешь?
Он ничего не сказал, но замер, когда она заговорила, поэтому она продолжила, понизив голос на случай, если Хелас мог не только видеть, но и слышать ее.
– Мне нужна твоя помощь, чтобы выбраться отсюда. Ты меня понимаешь?
И снова он ничего не сказал, а вместо этого начал водить своим горячим ртом по чувствительной плоти чуть ниже ее уха.
Ее план пошептаться с ним и вместе придумать способ побега провалился, но мягкие прикосновения Луки помогали снять напряжение, поэтому она колебалась слишком долго, прежде чем отстраниться. Жар затопил ее изнутри, когда его голова наклонилась, чтобы запечатлеть горячий поцелуй на стыке ее шеи и плеча.
Элис почувствовала, как его грудь расширилась при вдохе, и низкое, рокочущее рычание вырвалось из него. Она отпрянула от него и обнаружила, что его глаза снова стали черными. Он потянулся к ней.
Даже после всего, через что она прошла, Элис все еще чувствовала, что ее тянет к этому мужчине, и мимолетное желание поцеловать его захлестнуло ее.
