Текст книги "Освобождение Луки (ЛП)"
Автор книги: Виктория Эвелин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
Лука остановил ее, положив руку ей на плечо, и указал на крону дерева. Тысячи разноцветных птиц, каждая размером с виноградину, гнездились на ветвях наверху. Он сложил ладони рупором, издав громкий, пронзительный крик. Птицы сорвались с деревьев массой ярких розовых и оранжевых цветов. Оказавшись в небе, они перестроились, как стая рыб. Их маленькие тела, летящие так близко друг к другу, создавали впечатление, что гораздо более крупная птица охотится за своей добычей.
Взгляд Элис остановился на лице Луки, улыбающегося улетающим птицам.
– Чем ты занимаешься в свободное от работы время?
Он взглянул на нее, приподняв брови, а затем снова зашагал.
– Я обычно работаю или занимаюсь спортом.
– Держу пари, ты так и делаешь. У тебя есть какие-нибудь хобби?
Он на мгновение задумался.
– Я собираю истории о спариваниях и читаю статьи других исследователей в моей области.
– А как насчет твоей семьи? Ты часто навещаешь их? Ты когда-нибудь расстраивался, выполняя так много работы? Часто ли ты проводишь отпуск? – Теперь, когда Элис начала чувствовать себя более комфортно с Лукой, она обнаружила, что у нее к нему миллион вопросов. – Что ты делаешь, чтобы оставаться счастливым?
Он сцепил пальцы за спиной, открыл рот, а затем закрыл его, как будто не был уверен, что сказать.
– Я всегда был очень сосредоточен на работе. В конце концов, я хотел бы бросить работу и уехать из города. Я бы хотел чаще видеться со своей семьей, может быть, навестить своих племянников. Я не видел детей моей сестры с тех пор, как они были маленькими. – Он уставился в землю, нахмурив брови.
– Ты не должен ждать, чтобы сделать это. Семья важна.
– Какая у тебя семья? – спросил Лука, рассеянно проводя костяшками пальцев по ее руке.
Стоит ли мне говорить об этом прямо сейчас? Разговоры о ее прошлом всегда были болезненными для Элис. Вот почему я здесь, верно? Даю ему шанс.
– Моя мама была… жесткой. Она много работала и не была очень счастливым человеком. Я не должна быть слишком строга к ней. Она была просто одинокой женщиной, пытавшейся быть сильной и делать то, что, по ее мнению, сделало бы нашу жизнь лучше, но в итоге она многое упустила.
Элис почувствовала, как у нее перехватило горло и на глаза навернулись слезы, и она сморгнула их. Лука потянулся к ней, но затем резко опустил руки. В этот момент она почти пожалела, что ввела свои правила.
– Нам было трудно понять друг друга. Она пыталась, но так и не смогла понять, почему материальные блага не делают меня счастливой. Я бы предпочла провести день с ней, чем целый день ходить по магазинам, и для нее это просто не имело смысла. – Элис подняла свои ручные часы, вздыхая при виде иностранных символов. – Я помню, как всегда сидела перед большими напольными часами, которые стояли у нас в прихожей, и ждала, когда она вернется домой с работы.
– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Моему отцу было трудно растить шестерых из нас после смерти нашей матери. Я знал, что он любил меня и делал все, что мог. Я бы тоже хотел провести с ним целый день наедине.
Элис остановилась и посмотрела на Луку. Его мышцы были напряжены, а в глазах застыло беспокойство. Он изучал ее лицо, сжав челюсти, но ничего не сказал. Что-то подсказывало Элис, что он не привык говорить о подобных вещах, быть таким уязвимым.
Она потянулась и сжала его руки в своих. Низкое мурлыканье прервалось, а затем прекратилось, как будто он подавил его.
– Мне действительно жаль твоих родителей. Спасибо, что рассказал мне.
Его плечи расслабились от ее слов, и мурлыканье прокатилось по нему.
– Хочешь, я объясню, как мы определяем время на ходу?
Элис просияла.
– Я бы с удовольствием. Похоже, здесь никто не заботится о том, чтобы определять время.
Грудь Луки расширилась, и он ухмыльнулся. В течение следующего часа они продолжали идти, и он терпеливо объяснял сложный метод определения времени. Элис начинала волноваться. Ей нужно было не только сначала разобраться в движении лун относительно друг друга, чтобы понять их эквивалент утра и вечера, но и осознать тот факт, что они отсчитываются не в часах, а в обратном порядке.
– У вас нет часовых поясов? – спросила Элис, в голове у нее стучало. – Значит, если сейчас четыре часа утра, это означает, что здесь темнеет, но в других местах светло, и они все равно говорят то же самое?
Лука усмехнулся.
– Да. Это система планетарного масштаба.
Элис почувствовала облегчение, когда они вышли на залитую солнцем поляну вдоль ручья. Ей нужен был перерыв, и это место выглядело идеально. Взглянув на воду, она узнала корни дерева, на котором рос гуарсил. Очевидно, они обогнули ручей по большой дуге и вышли на берег с другой стороны.
– Я думаю, имеет смысл считать от тридцати двух, но…
Внезапно Лука присел на корточки, потянув Элис за собой. Приложив палец к губам, он указал на большое дерево с тысячами похожих на тростник ветвей, изгибающихся над водой.
В целом, дерево выглядело похожим на плакучую иву, россыпь листьев создавала завесу вокруг основания. Элис посмотрела на Луку, ища поддержки, опасаясь, что он, возможно, заметил хищника, спрятавшегося за деревом.
Он ухмыльнулся и схватил ее за руку, жестом показывая, чтобы она оглянулась на дерево. Ее глаза искали и искали, но она не могла найти никаких притаившихся птиц или насекомых, которые могли бы вызвать внезапный интерес Луки.
Взглянув на ствол дерева, она задумалась о том, какой странной формы он был. Сначала основание было маленьким, но по мере того, как ее взгляд поднимался все выше, ствол сильно изгибался, а затем вернулся к нормальной ширине. Это выглядело так, как будто дерево съело очень крупное животное, которое теперь оказалось в ловушке в его центре. Ствол также, казалось, был разделен надвое по вертикали. Длинные половинки обвивались друг вокруг друга до тех пор, пока не исчезли в кроне.
Несколько минут они сидели на корточках в тишине. Чего он ждал? Она потянула его за руку, приподняв брови. Он закатил глаза, затем достал из сумки большую коробку.
Коробка лежала у него на коленях, и он ухмыльнулся ей, прежде чем открыть крышку и показать кучку маленьких черных насекомых. Элис попятилась назад, потеряв равновесие и сильно приземлившись на задницу.
Лука поднял одну, показывая ей, что они больше не живые, в то время как его плечи сотрясались в беззвучном смехе. Не в силах сдержаться, она тоже расплылась в улыбке. Она толкнула его в плечо, надеясь, что он тоже потеряет равновесие и опрокинет коробку на себя, но он только покачнулся на месте.
Он молча поднял руку, приказывая ей остаться, и подкрался к дереву с коробкой в руке. Когда он приблизился на несколько футов, он сильно дернул коробку, отчего мертвые жуки разлетелись по листьям, затем бросился бежать. Элис вскинула голову. Жуки должны были опуститься на землю, но вместо этого они усеяли листья, как будто застряли там.
Когда Лука вернулся, он бросился к ней, чтобы сесть позади нее, и быстро подвинулся вперед, пока она не оказалась спиной к нему, а его ноги не оказались согнутыми по обе стороны от ее бедер. Она повернулась к нему и начала отодвигаться, ей не понравилось, как легко она могла прижаться к его теплой, манящей груди, но он схватил ее голову обеими руками и снова повернул лицом к дереву. Она как раз собиралась отругать его за то, что он дотронулся до части тела с красной зоной, когда дерево начало двигаться.
Как только она застыла на месте, не в силах отвести взгляд, Лука убрал руки и провел ими по ее предплечьям, положив подбородок ей на макушку.
Занавес из листьев начал медленно вращаться, затем все быстрее и быстрее. В ее голове всплыл образ карнавальных качелей. Когда-то изогнутые ветви стали горизонтальными от силы их вращения. Они продолжали вращаться, теперь двигаясь вверх подобно торнадо, труба смерча становилась все уже и уже, пока ветви не образовали два вертикальных цилиндра прямо над искривленными стволами дерева.
Элис была одновременно напугана и взволнована, ожидая, что произойдет дальше. Она прислонилась к Луке и обхватила его колени. Положив ладони поверх ее рук, он поднял их и скрестил их на животе. По сути, он прижимал ее к своему телу, даже не касаясь ее талии. Уголок ее рта приподнялся от такого умного обходного маневра.
Когда массивные стволы дерева начали разматываться, все ставки были сделаны. Элис отпрянула назад так далеко, как только смогла, и попыталась встать, чтобы убраться подальше от гигантского существа, появившегося перед ними. Лука крепко обнял ее и наклонился, чтобы прошептать ей на ухо:
– Я держу тебя. Они не причинят нам вреда.
– Они? Что это? – выдохнула она.
– Пара спаренных мант. Наш город назван в их честь.
Она с удивлением наблюдала, как появились два отдельных существа. Как выстрел, кружащиеся зеленые листья втянулись в стволы. Через мгновение стволы сами опустились, и они стояли, спокойно поглощая свою еду.
Лука снова заговорил ей на ухо.
– Они высовывают языки, чтобы ловить блуждающих насекомых. Зеленые кусочки, похожие на листья, невероятно липкие. Иногда они остаются замороженными на месте в течение нескольких дней, ожидая, пока не почувствуют, что наелись досыта.
Теперь, двигаясь и не притворяясь деревом, она обнаружила, что существа не такие страшные. Когда они расслабились, их длинные хоботы сделали их похожими на коротконогих, замаскированных слонов. Пока она наблюдала, более крупная из двух мант потерлась хоботом о другую. Элис наклонила голову. Прикосновение выглядело почти любовным.
– Когда они одни, их листья редкие, и они не могут поймать столько пищи, но когда они находят партнера, они держатся вместе, создавая полный, густой навес. Он нежно потерся носом о ее ухо. Они спариваются на всю жизнь.
Ах, черт. Она свернулась калачиком у него на коленях, а он рассказывал ей истории о любви. Как, черт возьми, это произошло? Они как будто вместе смотрели документальный фильм о природе. Предполагалось, что это будет серьезное исследование для моей работы, а не Netflix и chill!
Покончив с едой, она увидела, как две манты медленно возвращаются на место, приподнимая хоботы и грациозно переплетая их.
Лука легонько сжал ее.
– Эта часть забавная.
Прежде чем она успела спросить, что он имел в виду, зеленые побеги вырвались из стволов подобно фейерверку, заставив Элис подпрыгнуть. Если бы он не держал ее, она, вероятно, упала бы на землю.
Смех вырвался из его груди, и она засмеялась вместе с ним.
Это было приятно. Ей нравилось смеяться вместе с ним. Они чудесно провели день вместе, и он сдержал свое слово, за исключением нескольких прикосновений к ее уху и ладоней на голове. Он определенно нарушил правила, подумала она, прижимаясь к его груди, но он их не нарушал, и она обнаружила, что ей нравится его хитрая сторона.
Когда ее бешеное сердцебиение замедлилось, она расслабилась в нем, позволяя его телу окутать ее. Его руки крепче обхватили ее, когда он выдохнул. Он задерживал дыхание? По его телу прокатилось мурлыканье, и она улыбнулась.
Глава 18
Грудь Луки постоянно расширялась. Она позволяет мне обнимать ее! Даже прижимается к нему.
Ранее, когда она рассказала ему о своих правилах, он был сбит с толку. Его план состоял в том, чтобы соблазнить ее быть с ним с помощью удовольствия, которое он мог ей доставить. Этот план не сработал бы, если бы она не позволила ему прикоснуться к себе.
Она сказала, что хотела основывать свое решение на его личности. Лука не был известен своим характером. Ему нравилось быть одному. Работа в одиночестве в его доме была второй после пребывания в заповеднике. Он знал, как очаровать женщину комплиментами и как доставить ей удовольствие, но мало кто из женщин хотел познакомиться с мужчиной в качестве компаньона. Им было бы труднее двигаться дальше и заводить детей с другими, поэтому он никогда не ставил им это в вину.
Мысль о том, что Элис может не нравиться то, кем он был в глубине души, пугала его больше, чем он мог выразить словами. Но, если это было то, в чем нуждалась его пара, это было то, что он бы предоставил. После своей неудачной попытки добиться ее расположения, доставляя ей удовольствие, он решил попытаться быть самим собой. Он показывал ей животных, которых любил, и бесконечно рассказывал о заповеднике. Ни разу она не проявила безразличия или скуки. Он даже дразнил ее мертвыми насекомыми.
Заставить ее кончить принесло ему чисто мужское удовлетворение, но осознание того, что ей нравится такой, какой он есть, сделало его все намного больше.
Они сидели там вместе, молча наблюдая за покачивающейся мантой. Эмоции подступили к горлу, когда он почувствовал, что ее дыхание стало медленным и ровным. Она доверяла ему настолько, что заснула в его объятиях. Если бы это зависело от него, он бы с радостью остался вот так, обнимая ее, пока не взойдет солнце, но холод, пробирающийся по ее обнаженным ногам, заставил его сделать это.
На мгновение Лука застыл, не зная, что делать. Он хотел, чтобы она доверяла ему, и она заставила его согласиться не прикасаться к ней нигде, кроме тех мест, которые она упомянула, но будить ее вместо того, чтобы поднять и отнести обратно в машину, казалось неправильным.
Раздалось громкое карканье бедера, заставившее ее резко проснуться. Он наблюдал, как она осматривается, задаваясь вопросом, расстроится ли она из-за того, что он так долго держал ее в объятиях.
Она посмотрела на него в ответ.
– Я заснула?
– Ты заснула, любимая.
Его напряжение спало, когда она покраснела и тихо сказала:
– О, извини. Наверное, эта прогулка вымотала меня.
– Давай я отвезу тебя домой. – Лука бросил взгляд на свой рюкзак, представляя, какой пир он для них приготовил. – Как насчет ужина? – Она попыталась подавить зевок.
Он помог ей подняться на ноги, наслаждаясь ощущением ее руки в своей, но ненавидя, что прикосновения были такими краткими.
– Лучше завтра. Хорошо?
После того, как она слегка улыбнулась и кивнула, он начал направлять их обратно к машине. К его удивлению, она потянулась к нему, вплетая свои пальцы в его. Ему потребовалась вся сила воли, которой он обладал, чтобы не закричать от радости и не целовать ее до тех пор, пока у нее не подогнулись пальцы на ногах.
Когда они подошли к машине, и она отпустила его, чтобы забраться внутрь, он забеспокоился, что возвращение в реальный мир после купания в романтической дымке заповедника заставит ее снова отстраниться. К его радости, она не жаловалась и не спорила, когда он снова положил ее руку себе на колени.
Ранее днем, по дороге в заповедник, он погладил ее по руке, изучая тип прикосновения, который возбуждал ее. Теперь он просто расслабился, довольный ощущением ее маленькой мягкой ладони в своей.
– Спасибо, что привел меня сюда сегодня. Я понимаю, почему тебе это так нравится, – сказала она, отвлекая его от размышлений. – Прости, я так устала. Я нервничала и плохо спала прошлой ночью. Просто из любопытства, что ты запланировал на ужин?
Она нервничала?
– Устроить нам пикник. – Он толкнул ногой черную сумку, лежащую на земле.
Когда Джейд впервые подала ему эту идею, он счел ее нелепой. Тремантийским самкам не понравилось бы есть на земле в лесу. Но через некоторое время он понял, что это была не какая-нибудь самка, а его пара. Имело смысл, что если бы ему нравилась эта сдержанность, то и ей тоже.
Тем не менее, жизненный опыт заставил его затаить дыхание, ожидая, что насмешка отразится на ее лице при этой идее. У него перехватило дыхание почти так же, как раньше, когда он решил поделиться личным фактом о своих отношениях с отцом. Тогда она удивила и восхитила его своей нежной реакцией, и он надеялся, что то же самое произошло и сейчас.
Элис уставилась на большую сумку широко раскрытыми глазами.
Страх скрутил его желудок. Он был неправ. Он только надеялся, что ошибка не отбросила их слишком далеко назад.
– Ты собрал нам еду для пикника? – Она посмотрела на него со странным выражением.
– Да. Мне жаль. Я подумал, что тебе, возможно, понравится есть на свежем воздухе, и я полагал, что манты хорошо справятся с отпугиванием насекомых, но теперь я вижу…
– Стоп, подожди, – перебила Элис. Удивление осветило ее лицо, и он был одарен великолепной беззаботной улыбкой, от которой у него перехватило дыхание. – Не извиняйся. Мне нравится это! Я так расстроена, что ты не сказал мне об этом раньше. Я бы собралась, если бы знала, что ты решил такое. Я думала, мы просто собирались купить еду навынос в ресторане или что-то в этом роде.
Ее опьяняющий аромат окутал его. Счастье, исходившее от нее, заставило его опьянеть от удовольствия, и его член напрягся.
– Я не знал, что ты умеешь готовить.
Ему потребовалось мгновение, чтобы снова обрести дар речи.
– Да, но я не самый лучший повар. Я получил всего семь баллов на экзамене по кулинарии, но у меня есть несколько блюд, которые я готовлю хорошо.
Повернувшись к нему и поджав под себя ногу, она спросила:
– Экзамен по кулинарии? Ты ходил в кулинарную школу или что-то в этом роде?
Стараясь не смотреть на соблазнительное покачивание ее грудей, когда она меняла позу, он ответил:
– Нет, школа соблазнения.
Ее глаза поднялись к потолку, и она сосредоточенно прищурилась.
– Ох, да. Метли немного рассказала нам об этом. Я не знала, что там нужно учиться готовить. Чему еще ты научился?
Как она отнесется к моему обучению в школе? Джейд рассказала о своем знакомстве с концепцией, объяснив, что некоторые из их исследований ей не понравились.
– Мы узнаем о разных вещах, в которых жена может нуждаться или желать от своего мужа. Кулинария, уход за детьми, анатомия, сексуальные навыки… – Лука попытался ускорить последнее, надеясь, что она не станет задавать вопросов, но она все равно перебила его.
– Прости? Сексуальные навыки?
Прежде чем заговорить, он попытался вспомнить о проблемах Джейд с практикой, надеясь хоть немного смягчить неприязнь Элис.
– Да. Это факультативный курс, который учит мужчин, приближающихся к выпуску, как правильно доставлять удовольствие своим партнершам.
Он затаил дыхание, ожидая увидеть, проявит ли она понимание или отвращение. Реакция Джейд на урок удивила его, и он попытался представить, как могло бы выглядеть обучение мужчины со стороны.
Когда он учился в школе, он никогда не считал эту практику неприятной – совсем наоборот. Все мужчины, которых он знал, включая его самого, были комком нервов и смущения, входя в класс, и к тому времени, когда они уходили, они были уверены в себе.
Они учили молодых мужчин, как соблазнить женщину и на что обращать внимание в ее ответах, чтобы понять, получает ли она удовольствие. Мужчины также узнали о важности согласия и о том, как использовать свою сексуальную энергию и контролировать ее, когда нет желающих женщин.
Она мгновение моргала, глядя на него, ее прекрасные голубые глаза изучали его лицо. Неожиданно она протянула руку и одной рукой обхватила его щеку, а другой сжала его пальцы.
– И ты был не против этого?
Он со свистом выдохнул воздух, который задерживал, и в нем вырвалось мурлыканье. Она беспокоится обо мне. Тепло разлилось по его груди при мысли о том, что его пара беспокоилась о нем.
– Да, любимая. Я был более чем в порядке. Без этих занятий я бы не смог возбудить свою пару простым прикосновением к запястью и кисти, – пробормотал он, вспоминая ее бурную реакцию на его ласки во время поездки на машине ранее.
Красивый розовый румянец залил ее щеки, но она не стала этого отрицать. С ухмылкой она пробормотала:
– Самоуверенный самец.
– Это дерзко, если это правда? – он дразнил.
Внезапно ее взгляд стал расфокусированным, а брови нахмурились. Она всмотрелась в его лицо.
– Ты… – Она слегка покусала ноготь большого пальца, прежде чем продолжить. – Ты когда-нибудь был женат?
Могла ли это быть ревность, написанная на ее лице? Луке пришлось подавить довольную ухмылку, которая грозила расползтись по его лицу.
– Нет, любимая. Меня выбирали несколько раз, но так и не выбрали окончательно. Я постарался, чтобы этого не случилось. – Он отнял ее руку от губ и поцеловал кончик большого пальца. – Ты бы расстроилась, если бы я был женат?
Она поджала губы и отвела от него взгляд. Ее голос был фальшиво небрежным, когда она сказала:
– Нет.
– Лгунья. – сказал он, позволяя своему мурлыканью пробиться сквозь него и показать ей его истинные чувства.
Она прищурилась, глядя на него, но он увидел, как уголок ее рта приподнялся в улыбке.
– Можно я посмотрю, что ты приготовил? Мы могли бы сейчас поесть вместе, если ты голоден.
Он позволил сменить тему, но продолжал тешиться мыслью, что его пара жаждет его. Это было бы чудесно. Было ли бы с ней так же? Легко, счастливо и интимно, как никогда раньше.
Порывшись в своей сумке, он достал еду и напитки, которые тщательно упаковал сегодня днем, и поставил их на стол. Он запрограммировал крышки для подогрева еды, а затем протянул Элис стакан тьюри.
– Джейд сказала мне, что она называет это Просекко 2.0, и ты бы поняла, что это значит.
Элис облизнула губы, снова привлекая его взгляд к своему рту. Ты всю свою жизнь обходился без поцелуев. Ты можешь подождать еще немного.
Она сделала маленький глоток, и черты ее лица просветлели.
– Ммм. Это действительно вкусно. Я боялась, что оно будет слишком сладким, но в нем есть терпкость, которая мне нравится. – Скрестив ноги, она сделала еще глоток и расслабилась, прислонившись к мягкой стенке круизера. – Когда тебе нужно возвращаться на работу?
Он пожал плечами. Думать о работе сейчас было бы практически невозможно. Раньше существовало правило, которое допускало длительные отлучки с работы, если вы стали парой, но ему не разрешалось раскрывать свои метки.
– Я не уверен.
– Если это не слишком отвлекает, я бы хотела еще раз сходить с тобой в заповедник. Понаблюдать за тобой, пока ты работаешь.
Лука не смог сдержать широкой улыбки.
– Знаешь, ты сильно усложняешь мне жизнь.
Выражение надежды на ее лице померкло.
– О?
С любой другой женщиной он бы ступил на опасную дорожку со своими поддразниваниями, но он чувствовал, что Элис нравится видеть эту его сторону.
– Если тебя там не будет, я не смогу выполнить какую-либо работу, потому что я буду думать о тебе, а если ты будешь там, я не смогу выполнить какую-либо работу, потому что я буду думать о тебе и смотреть на тебя.
Элис покраснела.
– Спасибо.
Лука открыл блюдо, не забыв вручить ей тарелку с ингредиентами, которые, как показало сканирование вкусовых предпочтений, ей понравились бы.
– Это чудесно. Спасибо, – сказала она в перерывах между небольшими кусочками еды. – Ты расскажешь мне больше о своей семье?
Лука рассказывал о своих братьях и сестрах всю оставшуюся дорогу до Храма. Он не знал, был ли еще кто-нибудь, с кем ему нравилось разговаривать так же сильно, как с Элис. Она была веселой и искренней и рассказывала обо всех, кого знала, с неподдельной, открытой добротой, которой он никогда раньше не испытывал.
Темная сторона его существа исказилась, когда она заговорила о мужчинах, с которыми встречалась до сих пор. При ее упоминании о Рейго и о том, что он вернется, чтобы больше преподавать тремантийский язык, Луке пришлось сосредоточиться на том, чтобы не разбить толстое стекло в своей руке. Это было нехорошо.
У него закружилась голова. Теперь они направлялись обратно в Храм, где свободно патрулировали неспаренные мужчины. Какая-то дикая часть его кричала, чтобы он перенаправил машину обратно к себе домой с такой силой, что его рука действительно вытянулась, прежде чем он быстро отдернул ее.
Было противоестественно даже думать о том, чтобы оставить ее одну. Я мог бы снова наблюдать за ней, – прошипел его разум. Она моя пара; я должен убедиться, что она защищена.
Машина остановилась, и дверь с шипением открылась. Лука старался взять себя в руки, но боялся, что малейшее движение с ее стороны, чтобы оставить его, заставит его затащить ее обратно в такси.
Элис поставила свою тарелку и выжидающе посмотрела на него.
– Лука, ты в порядке?
Он тоже поставил свою тарелку и заскрежетал зубами.
Она положила руку ему на колено и поймала его жесткий взгляд.
– Ты можешь сказать мне. Что случилось?
Мог ли он сказать ей? Он сглотнул.
– Я борюсь с этим, Элис. Мне кажется неправильным позволять тебе уйти. – Охранник, идущий вдалеке, поймал его взгляд, и его руки сжались в кулаки.
Ее брови сошлись на переносице, но Лука с облегчением увидел в ее глазах сочувствие, а не гнев.
– Мне жаль, что это тяжело для тебя. Тебе все же нужно отпустить меня. Как мы будем вместе, если никогда не сможем расстаться? Это вредно для здоровья.
Он провел руками по волосам и попытался успокоиться. Она была права. Если она собиралась работать ветеринаром, а он собирался продолжать свои исследования, ему нужно было иметь возможность находиться отдельно от нее. Он подозревал, что его траксианская половина усиливает действие инстинкта спаривания, и ему нужно было найти способ контролировать это.
Он кивнул и поднял голову, заставляя себя улыбнуться.
– Увидимся завтра.
Она встала и опустилась перед ним на колени, взяв его руки в свои.
– Я вижу, как это тяжело для тебя, и я ценю твои усилия. – С застенчивой улыбкой она добавила: – На Земле принято, чтобы пара целовалась после свидания. Я могла бы на мгновение снять запрет на прикосновения к лицу, если это поможет.
Как молния, его рука метнулась вперед и обхватила ее сзади за шею. Он прильнул губами к ее губам и целовал ее, пока они оба не начали задыхаться. Голубые глаза Элис с тяжелыми веками были устремлены на него, когда он отстранился, и часть его напряжения растаяла. Он наклонился вперед и поцеловал ее более медленно, томно, не торопясь узнать, что заставило ее дыхание сбиться, а пальцы сжаться. Когда он снова отодвинулся, ему было приятно увидеть разочарование в ее глазах. Возможно, сейчас он и не сможет обладать ею, но он был уверен, что она не захочет никого другого.
Глава 19
Лука всю ночь ворочался с боку на бок и был в странном настроении. Его разум и тело были утомлены, агрессивность высока, но в то же время он был взволнован и нервничал из-за встречи с Элис за ужином.
В довершение всего, его охватило непрошеное, тлеющее возбуждение. Когда он вернулся домой прошлой ночью, запах Элис все еще витал в воздухе, сводя его с ума. Он смотрел на то место, где она лежала обнаженная у камина, и вспоминал, как содрогалось ее тело, когда она кончала.
Он мерил шагами комнату, не в силах расслабиться. Она должна была быть там, с ним, а не одна в своем доме. Не в силах заснуть, он решил отвлечься, продумав наилучший план действий. Ему нужен был четкий план, чтобы убедиться, что Элис в конце концов решит остаться с ним. Он связался с Тео, чтобы получить некоторую информацию, но это привело только к еще большему разочарованию.
Люди невозможны! С любой другой женщиной он мог бы дарить подарки, чтобы показать свою искренность, или демонстрировать свои навыки, чтобы доказать, что из него получится достойный муж и отец, но когда дело касалось Элис, ничто из этого не имело значения. Тео объяснил, что после многих бесед с Джейд он поверил, что способность человека к любви и верности не имеет себе равных, но это нужно завоевать, даже заслужить. Они прислушивались к своему сердцу, а не к холодной логике. Он ничего не мог сделать или дать, чтобы обеспечить ее привязанность, и отсутствие уверенности было ужасающим.
Он крепче сжал пакет с едой, который приготовил, когда Иззо побежал к нему, широко улыбаясь.
– Привет, брат, – весело сказал он, приблизившись.
Лука только хмыкнул в ответ и выхватил пропуск из рук Иззо. Он шел впереди, стремясь поскорее добраться до Элис и испытать успокаивающее облегчение, которое испытывал всякий раз, когда видел ее.
– Я все слышал о твоем свидании, – сказал Иззо у него за спиной.
Лука пытался игнорировать брата, но не мог подавить свое любопытство.
– И? – прорычал он.
– Ты молодец. Она была очень счастлива.
Его настроение на мгновение улучшилось, прежде чем снова помрачнеть.
– Откуда ты знаешь? Ты навещал ее?
Лука представил, как Элис любезно приглашает Иззо в свой дом, не подозревая, что это значит для мужчин Клекании. Ему нужно будет объяснить ей значение этого.
– Она хотела, чтобы я помог ей удивить тебя кое-чем. Она работала над этим весь день, так что постарайся сделать чертовски счастливое лицо, потому что прямо сейчас ты ведешь себя как кислый придурок, а она этого не заслуживает.
Шаги Луки замедлились, и он повернулся к брату, наклонив голову. Иззо был молод и всегда был самым беззаботным в группе. Он никогда не позволял своей траксианской натуре диктовать ему настроение, и всегда старался поднять настроение своим суровым братьям, но сейчас его крепкое телосложение и светло-голубые глаза излучали властность и агрессию.
Луку на мгновение охватила гордость. Иззо становился грозным самцом. Сильным, гордым и благородным. Беспокойство Луки немного уменьшилось, когда он узнал, что не только Зед, но и Иззо заботятся об интересах своей пары, даже если это означало, что при необходимости Луке придется противостоять самому себе.
– Мне станет лучше, когда я увижу ее. Трудно быть вдали.
Иззо скрестил руки на груди и фыркнул, глядя на воду рядом с домом Элис.
– Расскажи мне об этом.
Элис была права вчера в лесу. Ему нужно было начать видеть свою семью такой, какая она есть, благословенной. В наши дни у большинства клеканианцев мало братьев и сестер, если вообще есть. Он не должен принимать их привязанность как должное.
– Как дела с… – Лука попытался вспомнить имя маленькой девушки с вьющимися каштановыми волосами, в которую был влюблен Иззо.
– Дейзи, – подсказал Иззо. Он пожал плечами, и уголок его рта опустился. – Технически я не узнал ее, и я не знаю почему. С первого момента, как я увидел ее, я мог бы поклясться, что она предназначена мне.
Лука схватил его за плечо.
– За последние несколько дней я потратил много времени на изучение спаривания и прочитал много отчетов о спариваниях. Что я обнаружил, так это то, что это далеко не так последовательно, как думает большинство людей. Я читал о метках спаривания, появляющихся, как только человек чувствует запах своей пары, даже не видя ее. Другие появляются после многих лет дружбы. Асивва считает, что Тео потребовалось так много времени, потому что он подсознательно воздвиг ментальный барьер против этого. Это варьируется от расы к расе и от человека к человеку. Не теряй надежды. Если твои инстинкты говорят тебе, что она твоя, то, скорее всего, они правы.
Иззо медленно кивнул в знак согласия, расправляя плечи.
– Спасибо. Мне это было нужно. – Он ухмыльнулся Луке. – Посмотри на себя, произносишь ободряющие речи и появляешься на публике. Элис повлияла на тебя.
