Текст книги "Ангел во плоти"

Автор книги: Виктор Кувшинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц)

АНГЕЛ ВО ПЛОТИ
Виктор Кувшинов
Роман, юмор, фантастика, приключения

Обложка: Ольга Орлова (Bukvaved.ru)

ОГЛАВЛЕНИЕ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ФЭЙСОМ ОБ ТЭЙБЛ

Глава 1. И-де-я?

Глава 2. Здравствуйте, я ваш ангел!

Глава 3. Реальные приключения

Глава 4. Не время для мессий

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: В ПОИСКАХ 'СТРАШНЫХ И УЖАСНЫХ'

Глава 5. Астральные воры

Глава 6. Без царя в голове

Глава 7. В поисках себя

Глава 8. Как чистый нечистого обчистил

Глава 9. Битва экстрасенсов

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: ЗА ПРЕДЕЛОМ БЕСПРЕДЕЛА

Глава 10. Там, где не бродят чистоплюи

Глава 11. Мракобесия

Глава 12. В темной, темной...

Глава 13. На войне, как на войне

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ: ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО?

Глава 14. Берегите тело!

Глава 15. С милой и на Земле рай

Пролог

По одной из темных улочек летнего города шла троица слегка подвыпивших людей. Хотя было бы неправильно про них так говорить, поскольку называть двух девушек подвыпившими людьми не очень вежливо, а выражение «слегка подвыпивший» не очень подходило к их кавалеру, который, казалось, еле переставлял ноги, и единственное что его удерживало в вертикальном положении, было то, что он крепко держался сразу за обе талии.

И, в общем-то, не было бы никакого смысла обращать внимания на эту процессию, если бы на ее пути не встретилось препятствие в виде пары весьма удалых и тертых ребят.

– О-о! Какие красотули! – воскликнули чуть не хором удалые ребята. – А это еще что за чучело между вами болтается?

Чучело что-то невразумительно промычало, блаженно улыбаясь и никак не желая сообразить, что для него начинаются осложнения. Девушки же, понимая, что никому из их троицы от этого гоп-стопа не поздоровится, попытались спровадить встречных ребятишек:

– Шли бы вы своей дорогой и не добывали бы приключений на свои задницы! Разве не видите – это наш парень?

Но деланно решительный тон отповеди не произвел никакого впечатления на слушателей и они приступили к более плотной беседе:

– Эй ты, придурок, вали отсюда, пока цел, а девушки с нами пойдут!

Странный, неустойчиво стоящий на ногах человек, озадаченно посмотрел на девушек, что-то буркнул и, широко улыбнувшись, смог из себя выдавить:

– П-привет, а д-девушки… а девушки со мной! Правда? – пьяный парень попытался посмотреть сразу на двух девушек и чуть не упал.

– Все, проваливай! – не стал больше ждать один из встречных и перешел к физическим уговорам.

Первую плюху еле стоящий на ногах парень словил, как полагается. Но потом произошло что-то странное. Вместо того чтобы валиться на асфальт, он продолжал неустойчиво болтаться и счастливо улыбаться. Девушки отпрянули в сторону и испуганно замерли, наблюдая, как два здоровых битюга пытаются отметелить их кавалера.

Битюги старались во всю, но все их удары почему-то не могли угодить во все так же неустойчиво двигающегося парня, как будто исполняющего веселый танец вусмерть пьяного матроса. Надо отдать должное одной из девушек – она тут же вызвала по мобильнику стражей порядка.

В какой-то момент танец пьяницы стал активней, и его руки то и дело стали попадать по больным местам нападавших. В результате, подъехавший наряд милиции увидел двух корчащихся на земле бугаев и одного пьяного в стельку типа, продолжающего мило улыбаться и удерживать равновесие в медленном танце.

Сержант почесал затылок, спихнув фуражку на нос, и попытался осмыслить самую несуразную ситуацию: по словам девушек, в дупель пьяный парень уделал двух почти трезвых громил, чисто из целей самообороны и защиты дамской чести. Смерив опытным взглядом уровень чести дам, работник органов, записал кратенько показания девушек и решил закинуть всех буянов в клетку до разбирательства, так как документов ни у кого из них с собой не оказалось.

Странный уличный танцор обрадовался возможности прокатиться и спросил заплетающимся языком:

– А р-руль дадите?

– Иди, иди в машину будет тебе и руль, пропеллер, только попозже в одно место… – усмехнулся страж порядка.

– А д-девочек возьмем п-покатать?

– Вали, давай! Может еще шампанского заказать? Девушки домой пойдут.

– А жаль… – вздохнул парень и послушно залез в клетку.

Девушки остались на улице одни. Им было жаль своего случайного защитника. Вроде и не о чем жалеть, а словно, что-то хорошее, будто солнышко, заглянуло на минутку и ушло из их жизни…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ФЭЙСОМ ОБ ТЭЙБЛ

ГЛАВА 1. И-ДЕ-Я?

«И-де-я?» – в моей голове, с трудом «выговаривая» слова, провернулась первая скромная мысль. Спустя совсем недолгое время откуда-то, хромая, в сознание вполз следующий уродец: «И-то-я?»

Я с невероятным усилием попытался свести в кучу глаза. Под набат в висках и грохот товарного состава, несущегося от уха до уха, мне все же удалось сфокусировать взгляд. Правда, надо признать, это не помогло ответить ни на один из животрепещущих вопросов. На расстоянии пары метров надо мной прорисовался пошарпанный потолок с обвалившейся штукатуркой. Сколько я ни напрягал мозги, знакомым он мне не показался.

Это только кажется, что ответить на столь насущные вопросы легко. Все зависит от того, в каком ты состоянии и теле. Поскольку с первым вопросом никак не прояснялось, мозги потихоньку стали «потеть» над вторым: кто же я? Процесс оживления бренного организма все-таки шел, несмотря ни на какие трудности адаптации, и следующей всплыла догадка: «Кажется, знаю, где я!». Как ни странно, она не имела отношения ни к географии, ни к позиционированию на местности. Мне наконец вспомнилось, что я в Женькином теле.

Одновременно пришло заблудившееся где-то осознание того, кто я: «Рофидиплебуль… нет это слишком длинно – представляете с таким имечком жить? И ведь родительскую сущность к логопеду или психиатру не отправишь. Короче, для всех я – Буль, ангел Службы Развития Цивилизации, департамента… Какого же департамента? А-а! Какой, к черту, департамент, у нас же теперь своя, душевная служба. А Женька пошел Сэйлар спасать с тамошней принцессой. Что, думаете, не пристало ангелу чертыхаться? А почем Вы знаете, что мне пристало и что не пристало? Вот пьяных ангелов Вы видели? Нет? А с похмелья? И что мы, ангелы – хуже людей что ли? Не можем себе иногда позволить расслабиться? Эх, одни вопросы без ответов. Только Вам советую не забывать, что дьявол с его воинством тоже из ангелов, хе-хе-хе! Ох-ох-ох! А вот с таких Великих Бодунов я, надо признаться, впервые прибыл!»

Ну вот, в первом приближении на главные вопросы ответы нашлись. Но дальше все было сложнее. В попытке углубленного исследования в области «и где я?» я неосторожно повернул голову набок, и тут же мир перевернулся верх дном. Спустя немного времени, сквозь канонаду боли в висках я догадался, что это не мир перевернулся, а я сверзился с лавки, на которой до этого возлежал кверху пузом.

Несмотря на все негативные ощущения, падение запустило в моем, то есть Женькином теле какие-то восстановительные механизмы и я смог, слабо трепыхаясь, влезть обратно на лавку и даже принять вертикальное положение, правда, только опираясь о стену. Мысли медленно, но уверенно начинали пробивать себе дорогу среди завалов в мозгах, образовавшихся после вчерашней гулянки. И самой неприятной новостью окружающего мира оказалась толстенная решетка, перегородившая выход прямо напротив меня.

Осторожно поворачивая голову, я оглядел помещение. Оказалось, что я нахожусь в совершенно пустой комнате, с лавкой у одной стены. Да, кажется, мне удалось попасть в еще тот переплет! Что же такого я натворил вчера? Потихоньку память стала возвращаться. Вроде бы я с кем-то хорошо посидел в кабаке. Но вот с кем? А что было потом? С «потом» оказалось совсем сложно, так как оно непослушно скрывалось в дымке приятных и не совсем приятных ощущений, и никак не желало являться моему воспаленному сознанию.

«Опять проблемы с этим реалом! Когда же я научусь обращаться с вверенной мне живой собственностью?» – за мыслями начала просыпаться совесть, но дальше развивать ей свою деятельность помешали внешние обстоятельства. Вернее одно обстоятельство, возникшее с другой стороны решетки.

Видимо, привлеченный моей возней, в коридоре появился зевающий представитель внутренних органов, причем, не моих, а государственных. Парню явно было скучно – он скептически посмотрел на меня. Я его понимал: видок у меня наверно был не самый свежий. Чувствовалось, что ему хотелось поразвлечься, но вот как – он пока сомневался. Чтобы мысли парня не съехали на нежелательный для меня лад, я с самым невинным видом спросил:

– И-де-я? – «Вот блин!» – язык, так же, как недавно это вытворяли мысли, совсем не поворачивался в пересохшем рту.

Но служивый понял – сразу видно профессионала:

– В обезьяннике!

Теперь не понял я, но, все же немного превосходя интеллектом (но, надо признать, не внешним видом) означенных животных, я сообразил, что нахожусь в чем-то вроде накопителя в одном из отделений этих самых государственных органов. Ну вроде прямой кишки. В соответствии с этой аналогией я уже быстренько догадался, что меня ждет, если не предпринять какого-нибудь срочного хирургического вмешательства. Я лихорадочно стал соображать, что делать: «Ах да! Забыл, кто я – ангел! Так и веди себя, соответствующим образом, используй свой потенциал всевышней любви!»

Я, не обращая внимания на все физические недуги, обуревающие несчастное Женькино тело, начал работу: растянул пересохшие губы в страдальческой улыбке и попытался придать взору всепрощающе-любящий оттенок. Не знаю, как выглядела со стороны эта пантомима: «сущий ангел» или через две «с» сущий от страха ангел, но, кажется, не очень, так как парень зло усмехнулся и крикнул кому-то в сторону:

– Вот урод! Голубятни нам тут еще не хватало! Щас я ему покажу – мало не покажется! – и служивый с решительным видом шагнул к решетке, на ходу расстегивая ремень и верхнюю пуговицу на штанах.

Каким бы ангелом я не был, но тут мгновенно сообразил, что меня явно не так поняли и, мало того, что я сам нахожусь в заднице у государства, так вдобавок это государство, в лице (или еще чего там) своего доблестного представителя, само вознамерилось исследовать мои внутренние органы.

– Ха! Паш, смотри, повелся! – заржал парень, увидев мою паническую реакцию. – Ладно, сиди, голубь сизокрылый.

– Простите, – сообразив, что меня разыграли, я попытался использовать хорошее настроение охранника и натурально заклянчил (все равно ни на что другое не был сейчас способен). – Можно, я позвоню? Ведь Вам все равно со мной возиться, а так проще будет.

Несмотря на полную бессмыслицу моих слов, парень сразу просек ситуацию. Довольная улыбка сползла с его лица, и он бросил в коридор:

– Что там на него?

– Драка, но пострадавших нет, вернее пострадавшие уже по этапу отправлены. Сам же помнишь: гастролеры, по розыску шли, – донеслось откуда-то объяснение. – А на этого ничего. Даже документов нет.

– Вот! – я ухватился за мысль. – Будут вам и документы, и все объяснения. Только один звонок!

Парень еще помялся, покачиваясь с носка и на пятки, и вынес решение:

– Ладно, хоть рожа у тебя и помятая, но явно не из блатных. Звони, может и выкрутишься.

Дальше он вообще пошел на королевский жест, вытащив из кармана мобильник и протянув его сквозь прутья решетки. Я рванул к телефону с лавки, как на соревнованиях по прыжкам с места и, слава богу, трясущиеся ноги меня не подвели. Схватив мобильник, я торопливо стал набирать номер. Этот номер был выжжен в моем «небесном» сознании «каленым железом». Этот номер я повторял во сне. Этот номер должен был спасать меня во всех ситуациях, являясь той последней соломинкой в пустеющем стакане из-под коктейля, за которую хватается страждущая душа. Это был номер Федьки. Я мог набрать его с закрытыми глазами, так что ни трясучка рук, ни разъезжающиеся глаза не могли помешать установить связь с моим воистину всевышним спасителем.

– Федюня, выручай! – заслышав басовитое «Але!» в трубке, я был готов разрыдаться, и меня остановило только опасение, что я замочу телефон, а за это меня по головке не погладят.

– Женька?! Тьфу, Буль? Во что ты там еще влип? С дитем малым спокойнее.

– Ой, Феденька, сам не знаю. В обезьяннике я.

– Где? – не понял мой спаситель. – В зоопарке что ли?

– Да нет, в органах, и если ты меня не выручишь, то эти органы меня сейчас переварят и… – я замолчал, с ужасом представляя, в какой «заднице» могу оказаться.

– Слушай, от тебя толку все равно, как с козла молока, – догадался Федька. – Дай-ка ты трубку тому благодетелю, который разрешил тебе позвонить.

– Ой, и не говори! – кажется, истерические настроения начали меня отпускать, и я уже спокойно передал телефон доблестному милиционеру, сказав. – Извините, с Вами хочет переговорить мой спаситель.

Парень взял трубку и представился. Оказалось, что зовут его Егор Семенович Сыромятин, сотрудник милиции. Они там стали что-то обсуждать. По серьезному тону разговора я догадался, что Федя знает, что делает, и просто расселся на лавке, прислонившись спиной к прохладной стенке. Спустя минут десять до меня донесся окрик – это Егорка обращался ко мне:

– Слушай, чучело огородное! Сиди здесь, как мышь и моли всех богов, чтобы твой Федор ….ч договорился с кем надо, а главное, вовремя успел, не то оформим протокол, и пойдешь в КПЗ за свои художества. Понял?

– Понял, – тихо проблеял я.

Парень недоверчиво посмотрел в мою сторону, качнул головой и буркнул:

– В жизнь не поверю, чтобы этакий зателепок мог учудить истязание громил, – и протопал куда-то по коридору.

Мне очень захотелось спросить, чего же я там такого натворил, но все же остатки разума в моей голове не позволили задавать бестактные вопросы. Так что мне не осталось ничего другого, как опять прислониться к стенке и, прикрыв глаза, предаться воспоминаниям:

«Эх! А как все хорошо начиналось!..»

***

Началось все с того, что Женька, никого не спросив, намылился спасать Сэйлар… хотя нет! Все началось еще раньше, когда эта разудалая четверка вломилась в астрал, опять-таки никого не спросив. Ведь это ж надо было до такого додуматься? Все на свете перепутать в своем институте, а за такую малую зацепку, как полудохлая собака, зацепиться. Вот что значит научный подход! Вообще-то, чего это я? Ведь половина научных открытий делается именно так: перепутают чего-нибудь в лаборатории и на тебе! Здесь главное не перепутать, а заметить, что при этом что-то новое получилось.

Однако это лирическое отступление. А вот потом уже мне повезло на их пути попасться. Правда, не я первый из нашей ангельской братии им попался… да, жаль Ташу – ведь могли бы еще столько лет в реале пожить. Обидно, что я уже ничего сделать не мог.

Все-таки разобрались мы тогда с ними, что к чему, правда, надо заметить, что при этом Славкино тело умудрились прошляпить. Так бездарно пропало! Я потом втихаря все волосы на своей виртуальной заднице повыдергивал от расстройства, но ребятам не признаешься: как же – ангел! Имидж блюсти должен – хрен бы его побрал, этот имидж! Строй из себя умную обезьяну, когда сам все время у душ подглядываешь да их повадки перенимаешь.

Я все-таки должен начать еще раньше и объясниться начистоту – иначе, кто несчастного ангела поймет? Думаете нам, ангелам, легко? Все шито-крыто, продумано на сто лет вперед. Ну и правильно, что так думаете. А теперь представьте себе такую жизнь: вы поминутно знаете, что будете делать в течение этих ста лет и при этом осознаете, что ничего веселого и неожиданного там не произойдет. Представили? А теперь берите веревку с мылом и вперед! А нам ангелам нельзя, да и не получится, по правде говоря. Ну, какая веревка с мылом в астрале? Конечно, самая шикарная – хоть от Версачи, но толку-то ноль: сколько ни вешайся, назавтра, как огурчик, вскочишь, и будь добр, опять приступай к обязанностям, кои на все те же сто лет вперед прописаны.

Так вот, всяк уважающий и осознавший себя личностью ангел стремится вырваться из этого порочного круга. Я начал идти поперек уже лет тысячу назад. Это немного по нашим меркам – ведь пока себя не осознаешь, какая разница сколько лет делать одно и то же, к примеру, улыбаться и петь засра… то есть заславные песни в раю? Становиться ангелам самостоятельнее не возбраняется, но и помогать им в этом никто не собирается. Поэтому процесс самоосознания порой очень долог и иногда мучителен.

Вот представьте себе: вылупились вы из родительской астральной сущности – знаний, казалось бы, как в Ленинской библиотеке, а на кой ляд они вам нужны, совершенно не ясно. Опять-таки, я тут расприбеднялся совсем, а есть ведь и у нас, ангелов свои сильные стороны. Вот с теми же амурами. Какая же душа не растает от такого любяще-всепрощающего взгляда? Но с другой стороны, сейчас я уже сам себе не позволяю пользоваться такими левыми приемчиками против душ… ну почти… я что, на исповеди, чтобы признаваться? Ха! Вы видели когда-нибудь ангела на исповеди? Ну вот и молчите…

Ладно, признаюсь – тем более приятели и так знают, чем любого ангела купить. Я не имею в виду, звать их на помощь. Это и так каждому ежу понятно: хлебом ангелов не корми, дай кому-нибудь помочь. Но есть и другая слабость, еще «сильнее». Подкиньте ангелу какое-нибудь дельце позаковыристее, чтобы было много неизвестных, и он ваш со всеми своими ангельскими потрохами. Ну, вот и меня купили, как последнего лоха. Нет, как первого! Надо ж было подписаться на дело, какого еще отродясь в астрале не случалось!

Да, соблазн был велик. Но когда эту технологию Сэйларские ангелы чуть не стащили, я всем богам молился, чтобы меня не развоплотили. И когда молитвы помогли (особенно знакомым богам в Службе Равновесия) я готов был обеими пятками крестится и читать Коран задом наперед от радости. Остановила меня только полная бесперспективность таких действий – адепты этих религий явно не были бы в восторге от моих стараний. Ну и пусть. Зато мы развернулись во всю – даже свою ДСП создали. Для тех, кто еще не знает, это не древесно-стружечная плита и даже не дорожно-спасательный пост, а самая настоящая Душевная Служба Помощи, причем помощи кому попало от отдельных душ до целых миров и цивилизаций.

И вот тут я в своих признаниях добрался до своего благодетеля – Женьки. Да, иначе я его не могу назвать, хоть он и благодетель в силу вынужденных обстоятельств. Но по факту, именно ему я обязан обретением реального тела, а такого со времен основания астрала наверное не было. Так что, не только он первым при жизни в астрал попал, но и я сподобился первым – только в обратную сторону.

В общем, кинулся наш герой без оглядки Сэйлар спасать. Конечно, его можно понять: перед тамошней принцессой в отставке трудно устоять даже ангелу. Но хорошо сказать: пошел миры спасать! А кто за телом в реале следить будет? Так вот же паршивец, знал, куда идти. Да, этого у него не отнимешь – чутье, как у собаки. Ну откуда ему было знать психологию ангелов? Так просчитал ведь, что предложить ангелу пожить в реале, все равно, что алкоголику с похмелья стакан с водкой протянуть.

Он, когда пришел с этой вестью ко мне, я аж сдурел поначалу. Вы ж поймите, тысячу лет очеловечивался и, чувствую: не достиг результата. И никак его не достигнешь. Про слияние с душами я даже думать боялся. Есть, конечно, возможность, как Будда или Христос – инкарнировать, но тут надо пожертвовать своей личностью – ведь то, что себя осознает на Земле, будет уже далеко не тот ангел, что вселялся, а нечто другое. А мне это надо? Нет, спасибо. Я уж так лучше – еще тысчонку лет в астрале перекантуюсь, глядишь, и совсем расчувствуюсь, как человек.

Ну, так вот, приходит он и говорит:

– Зоофилия там или ксенофилия, знать не хочу – иду принцессе помогать! – и быстренько озадачивает меня программой действий: чтобы я его нагрузил всей нужной инфой и схимерил с Заровой душой, вместо которого он на Сэйлар собрался. А сам мне свое тело подпихивает. – Мол, ты там присмотри, с месяц-другой, кто его знает, насколько дела затянутся.

Мамочки! Сказать что я обрадел и обалдел при этом известии – значит, ничего не сказать. Мое размякшее сознание поплыло в розовом тумане: я уже представлял себя в белых одеждах и всепрощающей улыбке, раздающим благословления и учащим людей любви и добру. Куда там древним предшественникам – им приходилось сначала в люльках под себя ходить, да от родителей оплеухи еще пару десятков лет получать, пока до них доходить начало, что с ними что-то не так. Да и потом половина народа на них молилась, а половина проклинала.

А у меня – красота! Вокруг народ образованный, можно сказать – культурный, и я, не дитя малолетнее, а сразу в возраст Христа, как в копеечку! Надеюсь, и без крестов с кострами обойдется. Все ж на дворе, чай, двадцать первый век. Эх! Ну и соблазнище! Хотя от проповедей, пожалуй, воздержусь. Здесь главное, тело хозяина беречь и лелеять – это сам бог, вернее Женька, велел.

Но, несмотря на осторожничанья, перед глазами так и плыли сцены святых писаний со мной, любимым в главной роли: вот я, благостно умиляясь, благословляю моих последователей, вот я читаю проповеди, а сзади монахи с хоругвями на подтанцовке, вот я… чего там еще-то делали пришельцы из астрала? Надо будет посмотреть. Плагиат, конечно, нехорошо, но за давностью лет… кто там умный сказал: все новое – это хорошо забытое старое. Вот, человеки тоже не дураки – знают, что с плагиатом делать.

Из розовых мечтаний тогда меня вывел только хороший тычок в бок. Грозно надо мной нависший Женька скомандовал:

– Хватит мечтать! А то слюнями уже весь пол залил. И чтобы мне там без всяких проповедей, знаю я вашего брата – только дай людям мозги заморочить!

«Ну откуда он знает?..» – только и оставалось мне удивляться.

– Не пол и был: как замочиться, так и высохнет, – хило возразил я, но согласился с нравоучением. Ангел ведь и создан для того, чтобы служить. Так что я «отдал под козырек», счастливо рявкнув. – Ja voll, mein Herr! – и припустил по астральным весям и перелескам, разыскивая требуемые Женькой умения и прочую полезную инфу.

Однако не забыл и про себя. А что – и мне умение драться, вдруг, да пригодится? Остальных премудростей тут в астрале и так полно, а вот насчет подраться – раньше все как-то нужды не было. В общем, не прошло и несколько дней, как мы, всем гуртом провожали главного сталкера нашей службы. Красиво было, только беленьких платочков для подтирания слез не хватало. Пока все умилялись, я в подсознании уже дробил чечетку и гопака в одном танце: «Ну, держись, Земля! Идет твое спасение и наказание, надежда и проклятие! И все это в одном флаконе!»

М-да, если бы я знал, чем это все обернется, был бы поскромней в своих мечтах. Ну да на то ж они и мечты, чтобы хотя бы в них развернуться со всего богатырского плеча. Первый же выход, еще под Женькиным присмотром неслабо повеселил хозяина этого бренного тела.

«Вот, блин! Да еще каким комом!» – я ж не знал, что в реале все какое-то жесткое, неповоротливое и неудобное. В тело-то я вошел, как по маслу. Глаза открываю – та же Женькина квартира, только уже без него. Но это и понятно: остался парень на изнанке – из реала-то не видно.

Принял положение сидя – вроде ничего. Пошевелил руками – немного странно, какие-то они тяжелые, что ли. Нет, правильнее сказать, неуклюжие. Ладно, встал и сразу полетел носом в стенку. Руки почему-то выставил поздно. Результат – шишка на лбу, хорошо нос не расквашен. До меня начало медленно доходить, что у меня абсолютно отсутствуют навыки владения настоящим телом. Вернее навыки были позаимствованы из Женькиной души, но вот что с ними делать, я не имел никакого представления. В общем – все мои знания о реальном функционировании человеческого организма были не более чем мечты черепахи о стратосферных полетах. Пришлось резко поумерить свою прыть и, осторожненько вскарабкавшись на диванчик, ждать прихода Феди. Тогда я еще не знал, что он станет моей единственной и самой могущественной палочкой-выручалочкой, нет, дубиной-выручалищей в первые мои реальные дни. Причем, довольно часто эта «выручальная» дубина в воспитательных целях прогуливалась по моей хребтине (образно говоря, конечно).

Да уж, как вспомню, так вздрогну. Сутки Федька терпеливо возился со мной, как с тяжелобольным, причем, на голову. А вы пробовали попасть в унитаз чужим причиндалом, да еще забыв снять штаны? Вот то-то! И молчите, не смущайте ангела. А эти сожженные рукава на Женькиной газовой плите? Откуда мне знать, что газ надо зажигать сразу, а не спустя полминуты после поворота вентиля?

В общем, Федька вынес вердикт: я опасен для собственной жизни! Так что он был вынужден учить меня, как трехлетнего ребенка, начиная с ходьбы и уборки мусора за собой. Нет, я понимаю, что в Отраженном реале тоже бывает мусор, но он как-то сам собой из пакетов исчезает, а тут: это ж надо на двор тащиться, а вонища-то там какая! В результате моих усилий, к первому же вечеру я был весь в синяках, шишках и ссадинах, с ненароком обмоченными штанами и разбросанным повсюду мусором. Федька же потихоньку подвывал в углу и тихо материл всех ангелов и меня в частности.

Не знаю, до чего бы дело дошло, если бы не спасительное средство всех времен и народов (ну почти всех): вино. Слава богу, Женька к алкоголикам не относился, и в его кладовых нашлись изрядные запасы этого божественного лекарства. Правда Федька, после принятия решения расслабиться, почему-то примотал меня веревками к стулу и приказал никуда не рыпаться, за исключением самой крайней нужды, но и тогда поход до туалета должен был происходить под его неусыпным контролем. Да, дожили! Тысячу лет жили-были, и вот вам, пожалуйста: под конвоем на горшок! И ведь ничего не поделаешь – даже стакан в рот опрокинуть непросто поначалу. Ох, как там Женька в Заровом теле на Сэйларе? Но ему проще: он-то не ангел. Это нам бы все «крылышками порхать» – о реале и представления не имеем.

В результате принятых Федькой мер, вечер прошел в более спокойной и даже дружественной атмосфере, по крайней мере, без лишнего членовредительства. Спокойно налакавшись живительной влаги, которая ввела меня в состояние требуемой расслабленности, я тихонько похрюкивал и на грани сознания внимал Федькиным речам:

– Буль, это, конечно, ангелам неизвестно, но тебе неплохо будет знать, что зачастую освоению трудных наук очень помогает принятие известного количества алкоголя. Эта истина установлена и доказана в неоднократно проведенных экспериментах еще в пору студенчества. Особенно полезным бывает алкоголь при вырабатывании механических навыков или изучении языков. Вот смотри, по трезвяку, сидим с какой-нибудь миловидной студенточкой из «Забугории» и молчим, как две рыбы на льду. А стоит принять грамм по сто и сразу, хоть sprechen sie deutsch, хоть parler Francais, не говоря уже о спиканьи на инглише. А если дозу увеличить, то там уже и до песен дело дойти может. И не важно, что партнер понимает тебя с точностью до наоборот – главное, что у тебя создается четкая уверенность в абсолютном владении языком, причем во всех местах. Э… это я о чем-то не том… Да, вспомнил: уверенность, брат мой ангел – это уже рефлекс. И с какой бы головной болью ты не проснулся на утро, а владеть языком ты станешь лучше на целый порядок, причем не только во всяких там местах, но и в абсолютном значении этого слова.

– Федь, смилуйся, какого слова? – жалобно взмолился я, не успевая за его высоконаучной мыслью. – Мне ходить толком научиться хотя бы не под себя, а ты, «entschuldigung sie bitte», хрень всякую несешь.

– Помяни мое слово, завтра танцевать будешь. А без выпивки неделю ковырялся бы еще! – театрально ткнув в мою сторону обглоданной ножкой Женькиной курицы, патетически заявила моя дубина-выручала.

– Спасибо, доктор! А то я совсем было помирать собрался, – осталось только безнадежно согласиться мне. А что еще прикажете делать привязанному веревками к стулу ангелу – не летать же вокруг стола со стулом на заднице? Да и где тут, в реале полетаешь, если только фэйсом об тейбл, как говорят обитатели туманного Альбиона?

***

Не помню, чем кончились посиделки, но на следующее утро я нашел себя в постели. Было совершенно непонятно, как я там оказался. Осторожно присев на краю кровати, я понял, что до сих пор не представлял, как реальное тело должно реагировать на принятие алкоголя. Во-первых, страшно болела голова. Нет, это не во-первых. Во-первых, если я сейчас не добегу до туалета, то Федьке будет ржачка, а мне позор!

Я, хватаясь за все что мог, рванул в одних трусах в означенном направлении. Добраться успел, но по пути посадил пару синяков, задев бедром спинку кровати и чуть не вышибив косяк двери плечом. В общем, наделал такого изрядного грохота, что спящего на диване в гостиной Федьку чуть инфаркт спросонья не хватил.

«Ну что за неудобства сплошные с этим реальным телом? То ему по нужде приспичит по самое не могу, то башка разваливается на части! А синяки и шишки – они же неделями цветут и не проходят!» – я, с облегчением освободившись от излишков внутриполостной жидкости, заметил в маленьком зеркальце помятую Женькину физиономию. Хорошо, что хозяин этого тела ушел всерьез и надолго. Я ведь ему обещал лелеять и баловать организм, а то, что выглядывало на меня из зеркальца, было далеко от кондиции, в которой оно было вручено мне на сохранение: шишка на лбу и две царапины, не говоря уже о синяках под глазами и потрескавшихся губах. На следы, украшавшие обнаженный торс, я уже не обращал внимания.

Но делать нечего – надо учиться управлять телом, только не успеть бы при этой учебе угробить предмет обучения… С другой стороны, я только сейчас понял, что такое реальные ощущения: это же, оказывается, какой кайф успеть вовремя добежать до нужника! Никакого рая не надо. Да, но с головной болью все-таки нужно что-то делать…

К счастью, хоть физик и не доктор, но оказался прав в своей теории алкогольного обучения. Сразу по выходу из туалета я понял, что уже сносно управляюсь с конечностями, и даже не делаю откровенных глупостей при передвижении по квартире. Давалось это нелегко, но я явно стал осваиваться в этой жестокой действительности. Правда, эйфории насчет посещения реала поубавилось, и даже промелькнула каверзная мыслишка: «Не удрать ли обратно в астрал?» Но только промелькнула. Ведь я же мужественный и терпеливый ангел... ну, по крайней мере, мне так кажется.

Конечно же, с той стороны двери с встревоженным видом меня уже ожидал мой нянька, одетый, то есть раздетый примерно так же, как и я.

– Уф-ф! Я уж думал: совсем хана Жекиному боди! – радостно констатировал Федька, увидев мою, вернее не мою, физиономию, балансирующую между облегчением снизу и тоскливой болью сверху.