Текст книги "Советская разведка в Китае. 20-е годы XX века"

Автор книги: Виктор Усов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Когда в Москве узнали, что их шифры и коды, применявшиеся как на Западе, так на Востоке, раскрыты, были немедленно приняты меры по разработке и введению новых шифров и кодов. К примеру, советская торговая делегация в Лондоне в конце 1920 г. получила указание вплоть «до разработки новой системы шифра» пересылать свою корреспонденцию только курьерской почтой. Уже в начале 1921 г. были введены новые советские шифры, которые, по признанию британских криптоаналитиков, в течение нескольких лет за рубежом не могли раскрыть.

В 1925 г. первый заместитель Пятницкого в ОМС Абрамов создал секретную школу по подготовке иностранных радистов Коминтерна для поддержания шифрованного радиообмена с ОМС в Мытищах.[139]139
  Там же. С.98.


[Закрыть]

На «Базе № 3» в окрестностях поселка Пушкино располагалась школа связи Коминтерна, созданная в 1933 г., которая в обиходе ИККИ называлась Восьмой спортивной международной базой. При школе имелся и ряд лабораторий специального назначения. В эту школу слушателями подбирались молодые, умные, холостые люди, способные к изучению языков и техники. Программа занятий была очень обширной и разнообразной: изучение языков, географии района будущей работы и истории. Особое внимание уделялось изучению тайнописи, приемов конспирации, шифровальному делу, кодам Морзе, средствам связи. Изучались различные варианты изготовления оборудования средств связи в условиях подполья и подручных материалов.[140]140
  Там же.


[Закрыть]

Еще в 1920 г. при Коминтерне была создана Военная школа. Малое бюро 15 января 1921 г. приняло решение об улучшении материального положения школы и подготовке в ней курсантов, которые впоследствии могли бы стать военными организаторами в своих партиях.[141]141
  Г.М.Адибеков, Э.Н.Шахназарова, К.К. Шириня. Ук. соч. С.31.


[Закрыть] Однако решением Малого бюро ИККИ от 26 августа 1922 г. Военная школа была закрыта, а ее лучшие курсанты переданы военным ведомствам РСФСР.[142]142
  Г.М.Адибеков, Э.Н.Шахназарова, К.К. Шириня. Ук. соч. С.56.


[Закрыть]

ОМС, руководимый О.Пятницким, в 1921–1922 гг. создал или реорганизовал конспиративные пункты связи в ряде стран, включая Китай (Шанхай). Пункты связи в странах подчинялись непосредственно только ОМСу, их старались оградить от какого-либо контроля со стороны руководства компартий соответствующих стран и некоторых советских ведомств.

Часто через пункты связи ОМСа передавались шифрограммы, деньги и документы «соседей» – Разведуправления РККА и ИНО ОГПУ. В свою очередь, и последние помогали в случае необходимости ОМСу в его работе.

Основных ключевых работников пунктов связи ОМС назначал главным образом из числа функционеров других партий (не страны местонахождения данного пункта), часто из эмигрантской коммунистической среды. Однако наличие эмигрантов обостряло психологическую напряженность и резко повышало степень риска, возможность провалов из-за усилившихся полицейских преследований. Челночные рейсы его курьеров также могли вызвать сильные подозрения у местных властей. После ряда провалов это привело в 1923 г. к необходимости использования ОМСом фельдъегерской службы Государственного политического управления (ГПУ).

Конспиративный характер деятельности ОМСа, проводимые им нелегальные заграничные операции, требовали искать для них какое-то прикрытие. Большая часть печатной продукции, различных грузов и товаров, предназначенных для Коминтерна, шла на адрес Наркомата внешней торговли в Москве. Телеграммы и радиограммы Коминтерна за границу передавались компартиями только через Наркомат иностранных дел (была учреждена должность «представителя ИККИ при НКИД по отправке радиограмм»). Для перевозки людей и грузов ОМС использовал выделенные в его распоряжение по решению Политбюро ЦК ВКП(б) и Совнаркома специальные железнодорожные вагоны и торговые суда. По данным Р. Фалиго и Р. Коффера, «реальное число подпольных агентов международных связей» ОМСа к концу 20-х годов приближалось к двумстам.[143]143
  Фалиго Р., Коффер Р. Ук. соч. С.304.


[Закрыть]

С начала 20-х годов работники ОМСа, как правило, являлись сотрудниками посольств СССР, торгпредств, представительств ТАСС и других легальных советских организаций за границей.

В докладной записке одного из руководителей службы связи ИККИ Б. Орлова от 4 марта 1939 г. по так называемому «делу Рюэггов» (известно также как «дело Ноуленсов») (Яков Рудник[144]144
  Яков Матвеевич Рудник (псевдоним Анри, Генри, Марин, Нуленс, Руэг) (1894–1963). Польский еврей. Родился под Киевом в бедной семье. Окончил коммерческое училище. Учился в Петербургском политехническом институте, откуда мобилизован в армию. Окончил военное училище, прапорщик. Участник Февральской революции. Большевик с марта 1917 г. Во время Октябрьской революции комиссар ВРК в Финляндском полку. Участник штурма Зимнего, подавления восстания юнкеров, мятежа Керенского – Краснова. Организатор Красной гвардии в Финляндии. В начале 1918 г. – член коллегии ВЧК в Петрограде. Затем в политотделе Высшей военной инспекции. Летом 1918 г. руководил нелегальной доставкой оружия в Киев. В конце 1918– начале 1919 г. учился в Академии Генерального штаба, затем на нелегальной работе на Украине, в Крыму. В марте 1919 г., спасаясь от ареста в Одессе, выехал на пароходе с демобилизованными французскими солдатами во Францию. Активно участвовал в коммунистическом и забастовочном движении во Франции, подвергался преследованиям. В сентябре 1920 г. вернулся в Россию, политработник на Южном фронте. Затем в аппарате Коминтерна. В феврале 1921 г. направлен резидентом советской разведки во Францию. В 1922 г. арестован и осужден на два года тюремного заключения. В 1925–1931 гг. сотрудник ОМС ИККИ. В 1925–1927 г. в Австриии, в 1928–1931 гг. в Китае, где был арестован под фамилией Руегг. Находился в заключении до 1937 г. В 1939 г. вернулся в СССР. С 1940 г. на преподавательской работе в СССР. В 1941–1943 гг. в армии, затем в Красном Кресте и в Институте международных отношений.


[Закрыть] и его жена, руководители пункта связи ОМСа, арестованные в Шанхае в 1931 г.) указывалось: «До 1927 г. в страны, где имелись дипломатические представительства, работники ОМСа посылались легально с дипломатическими или служебными паспортами, то есть для властей и остальных сотрудников учреждения они числились обыкновенными сотрудниками, на деле же вели работы исключительно для ОМСа. Вся связь с Москвой – деньги, телеграммы, посылка почты и печатного дела – производилась через аппараты НКИД, и часть своей работы сотрудники ОМСа выполняли в стенах посольства. После обыска помещений Аркоса в Англии, сов[етского] посольства в Пекине в 1927 г. решено было реорганизовать работу ОМСа во всех странах на новых, более конспиративных началах. Работникам ОМСа было запрещено встречаться с иностранными коммунистами в советских учреждениях, держать там нелегальные архивы или заготовлять фальшивые паспорта. Диппочтой можно было пользоваться только для получения денег и посылки шифрованных денежных отчетов, а также по вопросам въездных виз в СССР для иностранцев по линии К[оммунистического] И[нтернационала]».[145]145
  РЦХИДНИ. Ф.495. Оп. 73.Д.77.Л.28. Цит. по В.Пятницкий. Ук. соч. С. 208–209.


[Закрыть]

Так, 15 марта 1928 г. на Политбюро ЦК ВКП(б) специально слушался вопрос О.Пятницкого. И было принято следующее решение, подписанное И. Сталиным: «Для упорядочения связи между ком. – и проф. – организациями Китая и Коминтерном и Профинтерном необходимо:

1) Организовать отделение ОМС ИККИ в Харбине вне совучреждений. Органы ГПУ должны оказывать всяческое содействие при переходе территории СССР через границы направляющихся не через официальные гранпункты и без установленных виз.

2) Выделить из работников Х[арбинского] консульства верного товарища, который направлял бы кодированные телеграммы в Москву и получал бы таковые. Этот товарищ должен будет быть конспиративно связанным с одним из товарищей Харбинского отделения ОМС.

3) В консульстве ничего не должно храниться. Этот работник никого не должен у себя принимать и т. д. (в общем, те же условия, которые применяются к товарищам, работающим в некоторых полпредствах на аналогичной работе, должны быть выполнены и этим товарищем)».[146]146
  ВКП(б), Коминтерн. Т.3.С..350.


[Закрыть]

С октября 1921 г. было создано Организационное бюро ИККИ, которое должно было заниматься вопросами организационной структуры отдельных компартий – секций Коминтерна, а также осуществлять «надзор за подпольной работой в отдельных секциях», так как «контрреволюция из месяца в месяц наглеет и не ограничивается одной политической областью, а прибегает в борьбе с коммунистами к террору, убийству и каторге».[147]147
  Г.М.Адибеков, Э.Н.Шахназарова, К.К. Шириня. Ук. соч. С.69.


[Закрыть] В начале 1923 г. в Оргбюро вошел Г. Войтинский.[148]148
  Г.Войтинский (Зархин,1893–1953). Сын мелкого служащего, приказчика лесного двора, родился в г. Невеле Витебской губернии. Окончив в 1907 г. четырехклассное городское училище, три года работал наборщиком типографии в Витебске, в дальнейшем еще три года счетоводом в Стругах-Белых. В 1913 г. эмигрировал в Америку, жил в США и Канаде, был студентом, рабочим. В 1918 г. вернулся в Россию, вступил в РКП(б) и начал работать в Красноярском совете рабочих депутатов, участвовал в гражданской войне на Дальнем Востоке. В 1919 г. во Владивостоке был приговорен белогвардейцами к пожизненной ссылке на о-в Сахалин, где в 1920 г. принимал участие в установлении советской власти. В 1920 г. его принимают в аппарат Коминтерна и сразу же посылают на Дальний Восток по поручению ИККИ.


[Закрыть]

После III конгресса Коминтерна продолжалось формирование Восточного отдела ИККИ. В конце 1921 – начале 1922 г. в Коминтерне существовали два отдела, отвечавшие за осуществление его восточной политики: Отдел Ближнего и Среднего Востока и Дальневосточный секретариат ИККИ; последний нередко именовался Отделом Дальнего Востока. Дальневосточный секретариат ИККИ в Иркутске уже имел сравнительно постоянные подразделения: президиум, четыре секции: монголо-тибетскую, китайскую, корейскую и японскую, с общим штатом более 100 человек. Летом—осенью 1922 г. в ходе реорганизации было создано три отдела: 1) Отдел Ближнего Востока; 2) Отдел Среднего Востока и 3) Отдел Дальнего Востока. Создание этой структуры в ИККИ, подбор кадров, знающих специфику различных стран Востока, происходили наряду с одновременными мерами по обустройству опорных пунктов на местах и укреплению связей с ними.

По решению IV конгресса Коминтерна Исполком должен был обратить особое внимание на организацию Восточного отдела. В докладной записке сотрудников ИККИ М. Гольмана и К. Трояновского от 12 декабря 1922 г. о реорганизации Восточного сектора критиковалась его деятельность за то, что у него не было определенного плана, рационального распределения труда, царила «полная бессистемность». Поэтому IV Конгресс «счел необходимым заменить Восточный сектор Восточным политическим секретариатом», или Восточным отделом. Впервые для работы на Востоке была создана единая всеохватывающая структура с соответствующим разграничением функций.

4 мая 1923 г. Президиум ИККИ назначил заведующим отделом К.Радека, а заместителем заведующего Г.Войтинского, с 8 марта 1924 г. руководителем стал Ф. Петров (Ф. Ф. Раскольников (Ильин), 1892–1939, а заместителем остался Г. Войтинский. Одной из трех секций была секция Дальнего Востока, куда входили такие страны, как Япония, Китай, Корея и Монголия.

В январе 1923 г. по предложению Оргбюро ИККИ принимается решение о создании Дальневосточного секретариата ИККИ. Его руководителями были назначены Войтинский, Катаяма, Маринг.

Восточный отдел имел тесные контакты с ГПУ. Так, советские органы Дальнего Востока регулярно сообщали в ИККИ или прямо в Восточный отдел имеющиеся у них сведения о слежке полицейских властей Японии, Китая, Кореи за коммунистами, об арестах, провалах нелегальных типографий и связных пунктов, а в свою очередь эти органы сами нередко запрашивали подобного рода информацию.

Обмен информацией шел и по линии ОМС и органов разведки. К примеру, 13 мая 1922 г. М. А. Трилиссер писал О. Пятницкому: «Некоторые из материалов, получаемые от наших резидентов из-за границы, могущие интересовать Коминтерн, мы направляем Вам».[149]149
  Там же. С.88.


[Закрыть]

А вот в качестве примера еще одна секретная информация О. Пятницкому:

«21.12.1925 г. Совершенно секретно. Лично ИККИ – тов. Пятницкому.

Уважаемый товарищ. 1) По проверенным данным, т. Демьяненко, пом. комиссара штаморсил на Д. В., работающий по связи КИ, вследствие неумения ставить конспиративную работу расшифрован как Ваш сотрудник перед японцами и администрацией пароходов. Доводя об этом до Вашего сведения, добавляем, у нас имеются сведения, что в результате халатности т. Демьяненко была провалена целая группа товарищей, направлявшихся в Кантон». И подпись: Начразведупра Берзи.[150]150
  Владимир Пятницкий. Ук. соч. С.219.


[Закрыть]

ОМС продолжал руководить своими пунктами, созданными в основном в портовых городах СССР и зарубежных стран и занимающихся переправкой людей и грузов нелегальным путем в СССР и обратно, внедрением «нелегалов» в другие страны под «крышей» торговцев, представителей фирм и т. д.

Законспирированность деятельности ОМС, его тайные операции в зарубежных странах способствовали укреплению связей отдела ИККИ с ГРУ—ОГПУ.

Так, в апреле 1923 г. заведующий ОМС Петр Вомпе (возглавлял отдел с 19 декабря 1922 г. по август 1925 г.[151]151
  П.Хубер неверно датирует его заведование с 1921 г. (См. Peter Huber. The Cadre Department, the OMS and the «Dimitrov» and «Manuil'sky» Secretariats during the Phase of the Terror.– Centre and Periphery. The History of the Comintеrn in the Light of New Documents (edited by M.Narinsky and Surgen Rojaher). International Institute of Social History. Amsterdam. 1996. P.149).


[Закрыть]) и начальник фельдъегерского корпуса ГПУ П. Митрофанов подписали соглашение «на предмет использования фельдъегерской связи ГПУ для нужд Отдела международной связи». В соглашении указывалось, что ОМС должен давать своим органам «распоряжения о выдаче местным отделам ГПУ соответствующих полномочий на право получения корреспонденции ОМСа». ОМС должен был «сообщать в фельдкорпус ГПУ дислосведения о расположении своих местных органов и всякие последующие изменения расположения таковым для включения в расписание маршрутов».[152]152
  Г.М.Адибеков, Э.Н.Шахназарова, К.К. Шириня. Ук. соч. С.75.


[Закрыть] Таким образом, ГПУ имело полную картину дислокации всех пунктов ОМСа.

ГПУ через ОМС предупреждало гостей Коминтерна об опасностях, ожидающих на их родине (обыски или аресты на границе, готовящиеся преследования полиции). Иностранный отдел ГПУ запрашивал у ОМСа сведения о деятелях зарубежных партий, приезжавших в Советскую Россию на учебу или работу, а также обеспечивал ОМС интересующими его разведданными.[153]153
  РЦХИДНИ.Ф.495.Оп.23.Д. 365.Л.170.


[Закрыть]

VI конгресс, исходя из того, что некоторые секции Коминтерна находятся на нелегальном положении, а также считаясь с вероятностью периода нелегальной работы для некоторых других партий, поручил Президиуму ИККИ «заняться подготовкой соответствующих партий к этой нелегальной работе».[154]154
  Там же. Ф.490.Оп.1.Д.372.Л.291.


[Закрыть] С этой целью Оргбюро ИККИ 19 декабря 1922 г. создало нелегальную комиссию в составе: М. Трилиссер, И. Пятницкий, Г. Эберлейн, Э. Прухняк. Заведующему ОМС П. Вомпе было предоставлено право участвовать с совещательным голосом в ее заседаниях. Комиссия стала называться Постоянная нелегальная комиссия ИККИ. 3 февраля 1923 г. вместо выбывших Г. Эберлейна и Э. Прухняка в состав ее были введены Е. Ярославский и В. Мицкевич-Капсукас. 28 февраля 1923 г. по решению Оргбюро в ее состав были введены также заместитель председателя ВЧК И. С. Уншлихт (1879–1938) (Яворский), К. Радек и начальник Политуправления РВС В. А. Антонов-Овсеенко.[155]155
  Г.М.Адибеков, Э.Н.Шахназарова, К.К. Шириня. Ук. соч. С.81.


[Закрыть]

Эта комиссия проводила специфическую работу: помимо выяснения наличия нелегальных партийных организаций, их форм и размеров, уровня связи внутри нелегальных организаций, методов осуществления работы в армии и т. д., комиссия занималась также подготовкой нелегальных явок и нелегальных типографий, вела наблюдение за фашистскими и белогвардейскими организациями.

17 марта 1926 г. ИККИ избрал новый состав Оргбюро, председателем которого 26 марта 1926 г. стал И. А. Пятницкий. В конце 1926 г. Оргбюро ИККИ было ликвидировано.

17 марта 1926 г. ИККИ избрал Секретариат ИККИ из 11 человек и 3 кандидатов в Секретариат, председателем стал О.Куусинен. С июля 1926 г. в заседаниях Секретариата ИККИ участвовал Р. Зорге, а с августа ему было поручено докладывать Секретариату ИККИ о ходе контроля и проверки выполнения его решений.[156]156
  Р.Зорге следующим образом оказался в Коминтерне. В 1924 г. в Германии проходил 1Х съезд Компартии Германии. Не него прибыла делегация Коминтерна, в которую входили О. Куусинен, С.Лозовский, Д.Мануильский и И.А. Пятницкий. Охрану делегации поручили группе боевиков военного отдела партии, возглавляемой Р.Зорге. Там и состоялось знакомство Пятницкого с Зорге. В 1925 г. Зорге вызывают из Германии в распоряжение ИККИ и направляют на работу в ОМС. С ноября 1929 г. Зорге рекомендуют начальнику Разведупра РККА для работы в военной разведке. (РЦХИДНИ. Ф.495. Оп.18. Д.433. Л.52. Цит. по: Г.М.Адибеков, Э.Н. Шахназарова, К.К.Шириня. Ук. соч. С. 104–105.)


[Закрыть]

24 марта 1926 г. в связи с решением о создании секционных секретариатов Президиум ИККИ постановил «ликвидировать Восточный отдел, как отдел, а всех сотрудников передать в аппарат ИККИ». Вместо Восточного отдела был создан Секретариат для Ближнего и Дальнего Востока (лендерсекретариат). Фактически этот подотдел лендерсекретариата находился на правах самостоятельного секретариата и в документации назывался Дальневосточный секретарит (ДВС).

Восточный отдел перестал существовать с 1 апреля 1926 г., после того как Г.Н. Войтинский 31 марта отчитался о его работе за весь период существования, сдал документацию в архив и распустил референтов в другие отделы.[157]157
  И.Н.Сотникова. Реорганизация органов Коминтерна, занимавшихся проблемами Китая (1926 г.) – Китай и Россия в Восточной Азии и АТР в ХХ1 веке. М.,1995. Ч.П. С.116.


[Закрыть]

Дальневосточный секретариат, функционировавший с 9 апреля 1926 г. до начала 1927 г., включал такие страны: Китай, Монголия, Корея, Япония. Ответственным секретарем за страны Дальнего Востока был Г. Войтинский. Под его началом работали американский коммунист М. Бедахт (псевдонимы – Маршалл, Джеймс) (1883 —?), английский коммунист Э. Фергюсон, индийский коммунист М. Н. Рой[158]158
  Манабенда Нат Рой (1892–1954) в 1927–1928 гг. – член ИККИ, в 1927 г. – представитель ИККИ в Китае. В 1928 г. исключен из Компарии Индии и ИККИ.


[Закрыть] (1892–1954) (псевдонимы Аллен и Роберт), представитель Явы Р. Семаун (1899–1971) и немецкий коммунист Г. Реммеле (1880–1939). Он имел свой опорный пункт в Китае – Бюро ИККИ в Китае.

Для усиления влияния Коминтерна в Китае было предложено создать специальное Дальневосточное бюро в Шанхае. 25 марта 1926 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение «не возражать против образования в Шанхае Дальневосточного бюро Коминтерна».[159]159
  ВКП(б), Коминтерн… Т.2.Ч.1.М.1996. С.157.


[Закрыть] И уже по решению ДВС от 27 апреля 1926 г. было организовано Дальневосточное бюро ИККИ, в состав которого, утвержденный Политбюро ЦК ВКП(б) 29 апреля 1926 г., входили Г. Н. Войтинский (председатель) (псевдоним Сергей, Сергин), М. Г. Рафес (Макс) (1883–1939) – секретарь, Л. Н. Геллер[160]160
  Л.Н.Геллер (1875-?) в 1922–1930 гг. (с перерывами) – заведующий Восточным отделом Профинтерна. С 1930 г. – на педагогической работе в МЛШ. Незаконно репрессирован.


[Закрыть] (профессор) (от Профинтерна), Т. Г. Мандалян (Черняк), Н. А. Фокин (Молодой)[161]161
  Н.А.Фокин (Молодой, Зимилев) (1899 – ?) – в 1926 – 1927 гг. представитель КИМа в Китае, с 1928 г. – член делегации ВЛКСМ в КИМ, в 1927–1930 гг. – заведующий. Восточным отделом ИК КИМ, в 1930 1933 гг. – заместитель заведующего Восточным отделом Профинтерна. Незаконно репрессирован.


[Закрыть] (от КИМа), выехавшие в Китай. На месте планировалось ввести в него представителей китайской, корейской и японской компартий. С китайской стороны в него вошли Генеральный секретарь ЦК партии Чэнь Дусю (псевдоним Старик) и Цюй Цюбо (Литератор). Работа Дальбюро ИККИ в Шанхае началась с июня 1926 г.[162]162
  А.И.Картунова. Москва и Северный поход национально-революционнной армии Китая. – Восток. 1998 № 3. С.44.


[Закрыть] и велась в нелегальных условиях. Финансировалось работа Дальбюро из Москвы. В письме от 10 мая 1926 г. в Бюджетную комиссию ИККИ Дальбюро просило выделить на содержание 6 членов бюро ежемесячно по 2400 руб. и 3400 руб. на содержание остальных сотрудников, телеграфные и квартирные расходы и закупку литературы.[163]163
  И.Сотникова. Ук. соч. С.120.


[Закрыть]

Руководство ВКП(б) и Коминтерна в октябре—ноябре 1926 г. фактически признало деятельность Дальбюро неудовлетворительной. Практически с начала 1927 г. его деятельность в Китае была прекращена.[164]164
  И.Сотникова. Ук. соч. С.120.


[Закрыть]

10 марта 1927 г. Политбюро ЦК ВКП(б) постановило: а) Признать, что Даль[невосточное] бюро должно быть единым для всех восточных стран, со включением в сферу его деятельности Китая. б) Утвердить Дальбюро ИККИ в следующем составе: члены – тт. Бородин, Розенберг, Рой и Секретарем Дальбюро наметить т. Лепсе, поручив тт. Кубяку и Молотову переговорить с ним после приезда его в Москву».[165]165
  Г.М.Адибеков, Э.Н.Шахназарова, К.К. Шириня. Ук. соч. С.130.


[Закрыть] (И. И. Лепсе фактически не приступал к работе и не выезжал в Китай).

В критический период развития событий в Китае (об этом будет рассказано ниже) для усиления координации работы политических представителей ВКП(б), Коминтерна и военных советников 9 и 16 июня 1927 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о создании в Китае Бюро Коминтерна в составе М. Н. Роя, М. М. Бородина и В. К. Блюхера. В конце июня Рой был отозван в Москву. Ему на смену был прислан Г. Нойман, а затем В. В. Ломинадзе.[166]166
  И.Сотникова. К вопросу об изменениях в представительстве Коминтерна в Китае в 1926–1927 гг. – Проблемы и потенциал устойчивого развития Китая и России в ХХ1 веке. М.,1996. Ч.2. С.162.


[Закрыть] В начале июля из Китая был отозван М. М. Бородин, и некоторое время представителем ИККИ там оставался один В. К. Блюхер.

С марта 1929 г. в составе нового представительства Коминтерна в Китае работали И. А. Рыльский (руководитель) и Г. Эйслер,[167]167
  Герхард Эйслер Псевдонимы. Роберт, Робертс) (1897–1968) – в 1927–1928 гг. кандидат в члены ЦК КП Германии, с 1967 г. – член ЦК СЕПГ, в 1929–1931 гг. – представитель ИККИ в Китае. В 1931–1933 гг. – работник аппарата ИККИ. В 1933–1935 гг. – представитель ИККИ в США. В 1935–1939 гг. – сотрудник заграничного центра КПГ. В 1941–1949 гг. находился в эмиграции в США. В дальнейшем на государственных постах в ГДР.


[Закрыть] Дж. Харди,[168]168
  Джордж Харди (Георг, Джордж) (1884–1966) – в 1922–1926 гг. член ЦК и политбюро КП Великобритании, в 1924–1926 гг. – представитель КПВ в Профинтерне. В 1927–1930 гг. – представитель Профинтерна в Китае, секретарь Тихоокеанского секретариата профсоюзов. С 1930 г. – инструктор Англо-американской секции Профинтерна.


[Закрыть] в 1927–1928 гг. представителем Коминтерна работал Д. Пеппер,[169]169
  Йозеф Погани (Джон Пеппер, Джонс) (1886–1938). В 1919 г. – нарком национальной защиты, иностранных дел и просвещения Венгерской советской республики. С 1920 г. в СССР. В 1924–1926 гг. – заведующий Информационным отделом ИККИ. С 1927 г – член Секретариата ИККИ. В 1927–1928 гг. – представитель ИККИ в Китае. В 1929 г. освобожден от работы в Коминтерне. В 1930–1937 гг. – сотрудник Госплана СССР. Незаконно репрессирован, реабилитирован посмертно.


[Закрыть] в 1927–1930 гг. представитель Профинтерна в Китае и секретарь Тихоокеанского секретариата профсоюзов (ТОС) и А. Масси.[170]170
  Александр Масси (Беренс, Бернс) (1905–1947) – с 1926 г. член ЦК КП Великобритании, в 1928 г. – член ИК КИМ, сотрудник Восточного секретариата ИККИМ, в 1929 г. представитель КИМ в Китае, член Дальбюро ИККИ. В 1929–1932 гг. – секретарь ЦК КСМ Великобритании. В 1932–1938 гг. – секретарь ИККИМ. С 1937 г. – член Президиума КИМ.


[Закрыть] В целом, за некоторым исключением, эта группа представителей составляла Дальневосточное бюро ИККИ, занимавшаяся также вопросами работы компартий Кореи, Японии, Индокитая и Филиппин.[171]171
  ВКП(б), Коминтерн. Т.3. С.481.


[Закрыть]

Свой пункт связи в период с V до VI конгресса Коминтерна, как уже говорилось, ОМС имел в Шанхае. Через него была налажена связь с компартиями других стран Дальнего Востока и ЮВА. Отдел продолжал заниматься распространением политической, в том числе коминтерновской литературы, переправкой людей по суше и по морю, изготовлением поддельных документов, передачей денег представителям компартий. ОМС конспирировал не только свою работу, но и себя – как за границей, так и в России. 31 марта 1924 г. секретарь ИККИ И. А. Пятницкий писал начальнику иностранного отдела ГПУ М. Трилиссеру: «В целях сокрытия при получении (валюты) из Госбанка названия нашего учреждения, нам необходимо, чтобы получатель валюты Эклунд А. А. – предъявитель сего – был бы снабжен фиктивным удостоверением. Поэтому просим Вас выдать ему удостоверение в том, что он сотрудник по ответственным поручениям ИНО, либо какого-нибудь крупного треста, если таковые у Вас имеются».

Возникали определенные сложности с получением валюты для зарубежных компартий на местах. Ее получение по ежеквартальным запросам с мест по телеграфу могло привлечь внимание местных спецслужб. Поэтому, к примеру, агент ОМСа в Шанхае Альбрехт в своем письме Пятницкому предлагал «принять меры, чтобы бюджеты (компартий. – В. У.) посылались нам не телеграфно, по запросу, а простыми банковским переводами и регулярно без запроса, причем не от одного лица, а из разных стран от разных людей».[172]172
  ВКП(б), Коминтерн. Т.3. С.465.


[Закрыть]

В другом документе – письме заведующего ОМСом П. Вомпе начальнику специального отдела ГПУ Г. И. Бокию от 7 июня 1924 г. – говорилось: «Нам необходимы невыполненные (так в тексте, видимо, незаполненные, чистые. – В. У.) бланки, снабженные лишь печатями и подписями на немецком языке, разных советских крупных хозяйственных учреждений и смешанных обществ, имеющих связи с заграницей, особенно с Германией и другими странами Средней Европы».[173]173
  Г.М.Адибеков, Э.Н.Шахназарова, К.К. Шириня. Ук. соч. С.131.


[Закрыть] По таким подложным документам прибывали в Москву и многие делегаты конгрессов Коминтерна. В свою очередь, ИНО ГПУ неоднократно обращался в ОМС ИККИ с просьбой об изготовлении паспортов для своих работников, так как ГПУ «не в состоянии снабдить (своих людей) такими паспортами».

Эта просьба не была случайной. В 20-е годы Коминтерн за рубежом организовал важный технический отдел по подделке паспортов. В Берлине, в штаб-квартире Западного бюро Коминтерна был создан «Н-Аппарат». Он состоял из нескольких бюро. Паспортное бюро располагалось на втором этаже жилого дома с окном во двор. Оно действовало с 1923 г. под видом технического бюро, без вывески и уведомления полиции. Были еше бюро по связи и бюро по заготовлению материала для работы, мастерская по изготовлению печатей, штампов с несколькмими складами материалов и штемпелей, служба по изготовлению цинкографических клише. Специальный человек занимался изготовлением оригиналов для клише и приобретением типографских шрифтов в берлинских типографиях. Однако из-за плохой конспирации, по доносу жильцов дома, полиция однажды нагрянула на квартиру, где располагалось паспортное бюро. Все это следует из отчета сотрудника нелегального паспортного бюро ЦК КПГ Франца о провале бюро от 4 ноября 1924 г.[174]174
  Коминтерн и идея мировой революции. С. 504–509.


[Закрыть] В связи с данным отчетом, полученным нелегальной комиссией ИККИ, Исполком подготовил в конце 1924 г. проект циркулярного письма к компариям, в котором требовал неукоснительного соблюдения правил конспирации. С 1926 г. помощник начальника ОМС Яков Миронов-Абрамов становится руководителем «Н-Аппарата». Лео Флиг, ветеран по руководству молодежью и тайный советник КПГ, организует практическое изготовление паспортов с помощью подпольного центра в Берлине (Пасс-Аппарат). Ему помогают два специалиста: Рихард Грокопф (Тургель) и Карл Вин (Шиллинг). В начале 30-х некий Риат становится директором Бюро паспортов Коминтерна, с приходом к власти нацистов Пасс-Аппарат переезжает в Копенгаген под руководство датского коммуниста Рихарда Енсене. В 20-е и в начале 30-х годов Пасс-Аппарат в среднем изготовлял около сотни паспортов в год.

Более точная иллюстрация методов, используемых Коминтерном, может быть найдена в деле Ноуленса, которого раскрыли в Шанхае в 1931 г. Руководители Дальневосточного Бюро Коминтерна, месье и мадам Ноуленсы были арестованы в Шанхае. И у них было обнаружено множество паспортов.[175]175
  Фалиго Р., Коффер Р. Ук. соч. С. 306–307; Frederick S. Litten. The Noulens Affair. Р. 492–512.


[Закрыть]

Отдел международной связи добился, чтобы люди и грузы, направлявшиеся по его линии, как правило, освобождались на территории СССР от таможенного и паспортного контроля (в паспорте имелся условный знак). В тех случаях, когда уполномоченные ОМСа сопровождали груз морем, они зачислялись в состав команды советского судна, транспортировавшего данный груз.

Расширялись различные контакты и связи ОМСа с ГПУ-ОГПУ. Это касалось не только переправки людей и грузов и обеспечения подложными документами, о чем уже писалось.

ОМС получал из Наркоминдела тексты бесед сотрудников полномочных представительств СССР с руководителями компартий, материалы о положении в зарубежных коммунистических и социал-демократических партиях.

Из документа «О взаимоотношениях отделения ОМС с уполномоченными ИККИ» от сентября 1927 г. наглядно видно, как непросто складывались взаимоотношения между уполномоченными ОМСа и ИККИ. Речь шла об отделении ОМСа в Китае. В нем, в частности, говорилось, что это отделение «имеет целью установить связь между ИККИ и Китаем» и оно «не подчинено уполномоченным ИККИ в Китае, а ответственно за свою работу перед ОМС ИККИ». Более того, любые сношения уполномоченного ИККИ с отделением ОМСа должны были производиться «исключительно через заведующего ОМСом или его заместителей», финансовые операции – «лишь по указанию ОМС ИККИ», то же касалось заказов паспортов, прохождения всей переписки с заграницей. Наконец, «все конфликты между уполномоченными ИККИ и отделением разрешаются ОМСом».[176]176
  Г.М.Адибеков, Э.Н.Шахназарова, К.К. Шириня. Ук. соч. С.117.


[Закрыть]

Увеличение количества провалов у военных разведчиков к лету 1925 г. вынудило Москву провести 14 августа совещание представителей Разведупра, ИНО ОГПУ, НКИДа и Коминтерна. Оно было созвано по предложению советского полпреда в Чехословакии Антонова-Овсеенко (одновременно являвшимся представителем Коминтерна под псевдонимом Ковач). В письме он указывал, что Разведупр, ИНО и Коминтерн не согласовывают своей деятельности, подкапывают друг под друга и т. д. Совещание, в котором приняли участие И. А. Пятницкий, Я. Берзин, А. Логинов, приняло решение вынести работу разведок из посольств, сократить работу спецслужб через местные компартии и прибегать к ней только с согласия местных ЦК или руководства Коминтерна. Было решено, что в случае, если члены компартии переходят на работу в разведку, то они обязаны предварительно выйти из рядов своей компартии. Было принято также решение, что список таких людей будет составляться в единственном экземпляре и храниться у И. А. Пятницкого.[177]177
  Владимир Пятницкий. Ук. соч. С. 217–218.


[Закрыть] Характерно, однако, что данное совещание решило не прерывать полностью сотрудничество компартий с разведкой, так как «товарищ Берзин указывал, что невозможно обойтись без квартир и адресов местных товарищей».[178]178
  Там же. С. 218.


[Закрыть]

В связи с обострившейся международной обстановкой, ухудшением дипломатических отношений с рядом стран и раскрытием некоторых совестких резидентов, по инициативе Политбюро ЦК ВКП(б) был принят ряд мер, которые усложнили условия работы уполномоченных ИККИ. Им было запрещено использовать в качестве «крыши» советские официальные представительства за рубежом. «Обязать ИККИ, ОГПУ и Разведупр в целях конспирации принять меры к тому, чтобы товарищи, посылаемые этими организациями за границу по линии НКИД и НКТорга, в своей официальной работе не выделялись из общей массы сотрудников полпредств и торгпредств, – говорилось в Постановлении Политбюро ЦК от 5 мая 1927 г. – Вместе с тем обязать НКИД обеспечить соответствующие условия для выполнения возложенных на этих товарищей специальных поручений от вышестоящих организаций».

«Совершенно выделить из состава полпредств и торгпредств представительства ИНО ГПУ, Разведупра, Коминтерна, Профинтерна, МОПРа… Проверить состав представительств ИНО ГПУ, Разведупра, Коминтерна… Привести в порядок финансовые операции Госбанка по обслуживанию революционного движения в других странах с точки зрения максимальной конспирации», – говорилось в Постановлении Политбюро ЦК от 28 мая 1927 г.[179]179
  Г.М.Адибеков, Э.Н.Шахназарова, К.К. Шириня. Ук. соч. С.133.


[Закрыть]

Как правило, по данным советского дипломата Г. Беседовского, распределение должностей в посольствах СССР за рубежом происходило по такой схеме: представитель ЧК – ОГПУ обычно получал должность второго секретаря, представитель военной разведки – военного атташе, а представитель Коминтерна – референта бюро печати.[180]180
  Григорий Беседовский. На путях к термидору. М.,1997. С.35.


[Закрыть] Хотя бывали и исключения из этого правила.

28 апреля 1928 г. по докладу И. Сталина «О Коминтерне и Советской власти» было принято решение, где говорилось, что «для того, чтобы не дать врагам лишнего повода утверждать о переплетении Сов[етской] власти с Коминтерном, снять доклад т. Рыкова об СССР на VI конгрессе… тт. Бухарину и Пятницкому разработать вопрос о выдаче денег секциям Коминтерна не из Москвы и не через русских, а из Берлина (Запбюро) и Иркутска (Востбюро), обязательно через иностранных товарищей».[181]181
  РЦХИДНИ.Ф.167.Оп.162.Д.6.Л.70.Цит. по: Г.М.Адибеков, Э.Н.Шахназарова, К.К. Шириня. Ук. соч. С.134.


[Закрыть]

За время с 1928 по 1935 г. в работе ОМС произошли значительные изменения. В конце 1929 г. был создан секретно-инструкторский подотдел. Он находился в подчинении заведующего ОМСом, непосредственное руководство им было возложено на заместителя заведующего отделом С. А. Сиротинского.

Шире развернул работу пункт связи ОМСа в Шанхае – крупнейший в Азии, стремившийся наладить контакты с революционными организациями Китая, Кореи, Японии и других стран. Шанхайский пункт занимался получением и отправкой почты, зашифровкой и расшифровкой шифротелеграмм (в связи с усложнением работы после налетов на наши представительства в 1927 г. представитель ОМСа в Шанхае предлагал Пятницкому усилить конспирацию, «чтобы каждая телеграмма имела собственный ключ, так как в наших условиях неудобно хранить телеграммы»[182]182
  ВКП(б), Коминтерн… Т.3. С.465.


[Закрыть]), распространением коммунистической литературы, финансовыми операциями, в том числе передачей денег из Москвы руководителям компартий, приемом и отправкой работников ИККИ и обеспечением их квартирами, включая явочные, отправкой китайских студентов в Международную ленинскую школу, Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ) и другие специальные учебные заведения СССР. Связь с представителем ОМСа в Шанхае предлагалось осуществлять следующим образом: приезжий должен был сначала остановиться в отеле «Палас», «Плаца» или «Барлингтон Отеле», затем по телефону 188-24 в течение дня позвонить и справиться о каком-нибудь товаре, но только у Хабера (А. Е. Альбрехта. – В. У.) и, между прочим, должен сказать, что он от Мишеля из Парижа или что-либо вроде этого. Запрещалось приезжим прямо идти на квартиру агента ОМСа или на его «предприятие».[183]183
  ВКП(б), Коминтерн… Т.3. С.465.


[Закрыть]

Пункт связи ОМСа в Шанхае действовал через подставные экспортно-импортные фирмы. Так, в 1928 г. это была «Метрополитен Трейдинг К». «У нас здесь имеется довольно солидное предприятие, – писал агент ОМСа Альбрехт Пятницкому, имея в виду данную фирму, – которое мы используем для получения средств и некоторых материалов».[184]184
  ВКП(б), Коминтерн… Т.3. С.463.


[Закрыть]

Основной костяк работников азиатских пунктов связи составляли европейцы, за которыми полиция устанавливала слежку (к примеру, в Китае работали американцы Юджин Деннис,[185]185
  Френсис Уолдрон (Юджин Денис, Врансис Валдро, Тим Райян, Мильтон (1904–1961) В 1931–1934 гг. член Дальбюро ИККИ. С 1935 г. на партийной работе в США.


[Закрыть] Эрл Браудер (Джордж Морис), Гаррисон Джордж, Филипп Аронберг, Джим Долсон, Стив Нелсон, супруги Маргарет Унжюс и Чарльз Крумбей, Паскаль Косгрейв, Марион Эмерсон и др.).[186]186
  Владимир Пятницкий. Ук. соч. С.227.


[Закрыть] Предпочтение отдавалось западным европейцам. «Присылайте сюда (в Шанхай. – В. У.) только людей, которые могут сойти за европейцев (немцев, французов, англичан и т. д.), – просил агент ОМСа в Шанхае, – но ни в коем случае «чехов, болгар, югославян» и т. д.».[187]187
  ВКП(б), Коминтерн… Т.3. С.465.


[Закрыть] Причем предлагалось их соответствующим образом проинструктировать, чтобы они держались «подальше от наших «соседей»,[188]188
  ВКП(б), Коминтерн… Т.3. С.465.


[Закрыть] под которыми имелись в виду сотрудники ИНО ОГПУ и IV управления Штаба РККА.

Нередко это были недостаточно подготовленные в профессиональном отношении люди, плохо знакомые с особенностями местных условий жизни, обычаями и традициями данного народа, что послужило причиной ряда крупных провалов и арестов работников пунктов связи ОМСа в Шанхае, Харбине, Ханькоу, Сингапуре.[189]189
  Г.М.Адибеков, Э.Н.Шахназарова, К.К. Шириня. Ук. соч. С.160.


[Закрыть]

Между Коминтерном и Наркоминделом часто возникали противоречия и вспыхивали стычки из-за вмешательства во внешнеполитические дела сотрудников Коминтерна. В документах от своих сотрудников глава Наркоминдела Г. В. Чичерин часто видел доказательства «отрыва коминтерновской политики от общей линии внешней политики»[190]190
  В.М.Гиленсен. Ук. соч. С.71.


[Закрыть] Советской России. В одном из писем Чичерин 6 августа 1921 г. писал, что «Отдел внешних сношений жалуется на деятельность Туркбюро Коминтерна, которое безответственным образом вмешивалось во внешнюю политику и рассылало агентов в соседние страны, причиняя вред их деятельностью нашим международным отношениям».[191]191
  В.М.Гиленсен. Ук. соч. С.73.


[Закрыть]