Текст книги "Советская разведка в Китае. 20-е годы XX века"

Автор книги: Виктор Усов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

В 1969 г. в Софии Винаров выпустил книгу «Бойцы тихого фронта. Воспоминания разведчика». Когда они прибыли в Китай и встретились в В. К. Блюхером, ему была поставлена задача «в оказании помощи в создании военной разведки в китайской национальной революционной армии».[359]359
  Иван Винаров. Бойцы тихого фронта. Воспоминания разведчика. София. 1974. С.160 (на русск. яз.).


[Закрыть]

Как представительница Разведупра в Китае в конце 20-х годов работала Р. С. Беннет.[360]360
  Раиса Соломоновна Беннет (1899–1937), уроженка г. Петрозаводска. Член Компартии США, прибыла в СССР и принята в ВКП(б) в 1927 г. Преподавала иностарнный язык в Военной академии им. Фрунзе. В 1929–1935 гг. в распоряжении Разведупра. Арестована 15 июля 1935 г по «кремлевскому делу». Расстреляна 9 октября 1937 г. (А.Колпакиди, Д.Прохоров. Ук. соч. С. 314.)


[Закрыть]

В ночь на 6 апреля 1927 г. банда чжанцзолиневских солдат и полицейских при содействии полицейской охраны посольских кварталов и с ведома послов США, Британии, Японии, Франции, Голландии, Испании и Португалии[361]361
  П.Балакшин. Финал в Китае. С.40.


[Закрыть] учинила погром в советском посольстве в Пекине. Незадолго до этого помощник совесткого военного атташе, по данным П.Балакшина, попался при попытке проникнуть в британское посольство.[362]362
  Там же. С. 40.


[Закрыть] Видимо у китайской полиции была информация, что в совестком посольстве скрываются некоторые китайские коммунисты, замешанные в восстаниях против национального правительства и маршала Чжан Цзолиня. Во время налета на посольство было захвачено 463 отдельных папок с делами, общим числом в три с лишним тысячи документов, которые не успели сжечь посольские сотрудники.[363]363
  Там же. С.40.


[Закрыть] Полицейские арестовали одного из основателей КПК, профессора Пекинского университета Ли Дачжао и 20 китайцев, проживавших на территории посольства, а также советских граждан – сотрудников аппарата военного атташе – И. Д. Тонких и Лященко. Тонких, их забайкальских казаков, бывший генерал царской армии, участник Первой мировой войны и гражданской войны в России, был военным советником бюро военного атташе в Пекине. После ареста был посажен в тюрьму, где содержался на особо строгом режиме больше года.[364]364
  А.В.Благодатов. Ук. соч. С.230, 295–296.


[Закрыть]

Советское правительство немедленно выступило с самым громким и решительным протестом, признав налет «неслыханным нарушением элементарных международных норм», а захваченные документы – ловкой подделкой чжанцзолиневской полиции. В ответ на такие заявления Чжан Цзолинь дал приказ в прессе опубликовать некоторые фотографии захваченных документов.[365]365
  П.Балакшин. Финал в Китае. С.40.


[Закрыть]

В 1927–1928 гг. и.о. консула СССР в Пекине работал И. И. Спильванек.[366]366
  И.И.Спильванек (1883-?). —и.о. консула в Пекине в 1927–1928 гг.


[Закрыть]

В те же годы в Китае работал окончивший в 1925 г. Военную академию резидент Наум Исаакович Эйтингон.[367]367
  368. А.Копакиди., Д.Прохоров. Внешняя разведка России. С. 397–398.


[Закрыть]

С 1925 по 1927 г. главным резидентом под крышей сотрудника дипломатического представительства в Пекине, а затем генерального консульства в Ханькоу под фамилией Ведерников работал С. Г. Вележев.[368]368
  С.Г.Вележаев (1885–1972), русский. Родился в деревне Ксихонка Задонского района Воронежской области. Сын священника. Учился 2 года в Горном институте (Санкт-Петербург). Член РСДРП с 1905 г. Работал учителем. Участник Первой мировой войны, прапорщик. В 1917–1918 гг. – социал-демократ-интернационалист. Большевик с 1918 г. В 1917 г. член Омского Вокома. С августа 1917 г. – помощник командующего Омским военным округом. 12 октября 1917 г. арестован в Петрограде. В апреле 1918 г. кооптирован в состав Центросибири, был членом коллегии Сибирского военного комиссариата. В октябре 1918 – апреле 1919 г. находился в плену у японских интервентов. С октября 1919 г. воевал в партизанском отряде. Помощник командира, затем командир эскадрона, действовавшего в районе Хабаровска. С марта 1920 г. член Хабаровского райвоенкомата, с апреля начальник штаба Хабаровского (Восточного) фронта. С февраля 1921 г. комиссар Военного совета Амурского фронта. С февраля 1921 г. комиссар Оперативного управления, с июня заместитель начальника, а с октября – начальник Разведупра штаба помощника главкома по Сибири.
  С 1923 до августа 1929 г. Вележаев помощник начальника ИНО ОГПУ. В 1924 г. член комиссии по обследованию и возвращению кораблей бывшей врангелевской эскадры в Бизерте (Франция). После Китая до ноября 1929 г. начальник Главного управления пограничной охраны и войск ОГПУ. С 1930 г. в аппарате ЦК ВКП(б). В 1931–1933 гг. слушатель Промакадемии, в 1934–1937 гг. директор Киевского завода «Арсенал» и на другой хозяйственной работе. Член ЦИК УССР (1935–1937). В период Великой Отечественной войны работал в системе Наркомата цветной металлургии. С 1938 г. инженер Главвольфпрамрудмета. С 1957 г. персональный пенсионер.(А.Колпакиди, Д. Прохоров. Ук. соч. С.326.)


[Закрыть]

Резидентура в Харбине

После Октября 1917 г. и крушения белого движения в России Маньчжурия выдвинулась как плацдарм для создания новой возможности борьбы против советской власти в России. Полоса отчуждения, как назывался коридор вдоль Китайской Восточной железной дороги (КВЖД), была своеобразным государством в государстве, в котором существовали российские законы, суд, администрация, полиция, железнодорожная охрана, огромный штат русских служащих, начиная с управляющего дорогой генерала Д. Л. Хорвата, и кончая последним стрелочником.

Начатая в 1898 г. постройка КВЖД была закончена в 1903 г. Концессия с китайским правительством на право экстерриториальности Полосы отчуждения была заключена формально от имени Русско-Азиатского банка для Общества КВЖД, акционерного предприятия, пакет которого в одну тысячу акций находился в руках российского правительства. Имущество КВЖД в 1903 г. оценивалось в 375 млн золотых рублей. Кроме дороги общество владело 20 пароходами, пристанями и другим речным имуществом; ее тихоокеанская флотилия оценивалась в 11,5 млн рублей. У КВЖД были свой телеграф, угольные и лесные концессии, школы, больницы, библиотеки, железнодорожные собрания. После строительства железной дороги улучшилось и ускорилось сообщение между двумя странами. «С постройкой Великой Сибирской железной дороги и Маньчжурской ветки, – писал в предисловии к книге Лян Цичао о Ли Хунчжане известный китайский писатель Чжан Чжигун, – Россия приблизилась к нам больше чем вдвое, сравнительно с остальными западными державами, и надо твердо надеяться, что с этих пор взаимные отношения двух великих народов станут еще лучше.

Россия – наш старый сосед. В истории можно найти немало доказательств взаимной дружбы; официальных же доказательств вражды не нашлось».[369]369
  Исторический обзор Китайской Восточной железной дороги. 1893–1923. Том 1.Харбин, 1923. С. 17.


[Закрыть]

Однако позднее, уже в 60–80 годы ХХ века, характеризуя причины строительства в Маньчжурии русской железной дороги и ее эксплуатацию в дореволюционный период, некоторые китайские историки делали однозначный вывод об агрессивных целях царизма в Маньчжурии, его стремлении с помощью КВЖД создать базу своей империалистической политики в Китае. Это обстоятельство, по их мнению, представляло угрозу национальным интересам Китая, что предопределило борьбу китайского народа за восстановление своего суверенитета в зоне КВЖД.

Уже в 1903 г. одним из самых авторитетных в стране «железнодорожников» С.Ю. Витте (в 1905–1906 гг. – председатель совета министров Российской империи) генерал-лейтенант Дмитрий Леонидович Хорват был назначен управляющим КВЖД.

В 1917 г. Временное российское правительство, продублировав старое решение, вновь назначило генерал-лейтенанта Д. Л. Хорвата комиссаром Полосы отчуждения КВЖД.

Харбин, находящийся на территории КВЖД, был торгово-экономическим и политическим центром тогдашней Маньчжурии, ее столицей и одновременно «центром контрабандистской и шпионской деятельности» на Дальнем Востоке. Северная Маньчжурия, район КВЖД являлись после 1917 г. ближайшей к России базой белогвардейщины всех мастей. Здесь формировались вооруженные отряды, отсюда шло их снабжение после вступления на русскую территорию, сюда они спасались после разгромов их Красной Армией.

«Харбин был черным рынком, где открыто торговали валютой, наркотиками, оружием, людьми, – вспоминал маршал Советского Союза В. И. Чуйков, которому в 1926 г. удалось побывать в Харбине в качестве дипкурьера. – Здесь все считалось товаром. Нет в наличии – доставят из любого уголка земного шара».[370]370
  В.И.Чуйков. Миссия в Китае. Записки военного советника. М.,1981. С.22.


[Закрыть]

Контрабандная торговля, включая провоз опиума, золота, различных драгоценностей, имела широкое хождение на КВЖД. Опиум в Китай шел из Приморья, где корейцы и китайцы засевали маком огромные пространства, очищенные в Уссурийской тайге. В контрабандной торговле опиумом участвовали пограничные чиновники, железнодорожный обслуживающий персонал, полиция. Операциями по перевозке опиума ведали особые кампании, возглавляемые дельцами, среди которых были корейцы, еврейские предприниматели и старожилы-железнодорожники. Одними из самых крупных предпринимателей были кореец Пак и некто Вульфович. Опиум доставлялся со станции Пограничная в Харбин в паровозах, в вагонах с электрическими генераторами, в вагонах-ресторанах и в пассажирских, в которых за разборными стенками прятался контрабандный товар. Опиум доставлялся пачками по несколько фунтов, обернутых в свинцовую бумагу и в резиновую ткань, чтобы скрыть специфический запах. За доставку опиума платили от двух до пяти китайских долларов. Лица, ведавшие доставкой, заранее договаривались с чиновниками таможни и полицией, платя им вперед за пропуск «товара». Доставленный на место, опиум оценивался во много раз больше своей первоначальной стоимости, принося, таким образом, огромные барыши всем участникам контрабандных сделок.[371]371
  П.Балакшин. Финал в Китае. С. 106–107.


[Закрыть]

Другим типом контрабанды были драгоценности, конфискованные советским правительством и направляемые через Маньчжурию на иностранные рынки. Провозом золота, драгоценностей, мехов, предметов искусства ведали люди, иногда тесно связанные с советскими агентами, часто служившие паровозной и вагонной прислугой. Арендаторами вагонов-ресторанов, как и большинство буфетчиков на КВЖД, были преимущественно лица кавказской национальности. Первые были обязаны иметь советские паспорта, так как они служили на сквозных международных поездах Китайской Восточной и Уссурийской дорогах; почти все они, зачастую против своего желания, были связаны с различными советскими организациями, включая Далькрайком, Северо-Маньчжурский Коммунистический комитет, ГПУ, НКВД и т. п.

В середине 20-х годов ХХ века население Харбина составляло около полумиллиона человек, из них русских было около 150 тысяч, маньчжур и китайцев – 395 тыс., японцев – 27 тыс., корейцев – 34 тыс. человек.[372]372
  П.Балакшин. Финал в Китае. С.105.


[Закрыть]

Известно также, что Харбин стал центром КВЖД. А борьба за обладание КВЖД между Советской Россией, Китаем, Японией, западными державами шла практически на протяжении всей первой половины 20-х годов. И, понятное дело, в ней участвовали различные советские спецслужбы.

Революция в России и попытка Харбинского Совета в декабре 1917 г., по личному указанию В. И. Ленина о передаче всей полноты власти в зоне КВЖД в его руки, установить советскую власть в Полосе отчуждения дороги не увенчалась успехом. На радостях после телеграммы В. Ленина Харбинский Совет принял решение о смещении Хорвата и взятии управления в свои руки. В свою очередь, Хорват отреагировал на это принятием срочных крутых мер по немедленному устранению этого Совета. В связи с этим же Хорват оперативно создал в своем городе Дальневосточный комитет активной защиты Родины и Учредительного собрания. Сам Хорват по взглядам был ярым монархистом и тяжело переживал гибель царской семьи в России. На КВЖД была введена железная дисциплина и строгая, тщательная проверка сотрудников на политическую лояльность. По указанию Д. Хорвата всех подозреваемых в сочувствии эсерам и особенно большевикам с работы изгоняли немедленно. Здесь уместно привести содержание циркуляра, полученного Управлением КВЖД от Департамента милиции Отдела государственной охраны г. Омска от 29 июля 1919 г. за № 1907:

«Секретно. Циркулярно. Всем управляющим губерниями и областями.

Арестованный одно время в Уфе активный большевистский деятель некто Яковлев впоследствии был освобожден и, будучи обязан подпиской о невыезде из г. Омска, скрылся. Особый отдел, по приказанию Директора Департамента Милиции, просит сделать распоряжение о принятии самых энергичных мер к розыску названного Яковлева, приметы коего: выше среднего роста, плотный, цвет волос темно-русый, борода бритая, держится с большим достоинством, интеллигентное продолговатое лицо, лет 36–38, прекрасно одет, и, в случае обнаружения его, обыскать, арестовать и препроводить в распоряжение начальника Контр-Разведывательного отдела и военного Контроля Управления Генерал-квартирмейстера Штаба Верховного Главнокомандующего».[373]373
  П. Жильяр. Император Николай П и его семья. М.1991.С.281 – 282.


[Закрыть]

Ознакомившись с циркуляром, Хорват немедленно навел справки в своих «глазах и ушах» – органах тайной полиции – о результатах поисков Яковлева по рескрипционным спискам Н. Соколова и получил ответ, что на вверенной ему территории КВЖД большевика Яковлева не значится.[374]374
  А.Н. Авдонин. В жерновах революции. Документальный очерк о комиссаре В.В.Яковлеве. Екатеринбург.1995. С.68.


[Закрыть]

Остатки организации социал-демократов после разгона их в декабре 1917 г. были тщательно законспирированы в железнодорожных мастерских. Итак, хотя вначале большевикам и удалось создать на дороге советы рабочих комитетов, но управление по-прежнему находилось в руках Хорвата, опиравшегося на торгово-промышленные круги, консульский дипломатический корпус и часть местного населения. Отход советской стороны от прежних российско-китайских договоров о КВЖД вынудил китайские власти взять ее под свой контроль. В правомерности своих действий Китай убедился на советско-китайских переговорах в Петрограде в начале 1918 г. Не выразив протеста действиям китайских властей, правительство Советской России согласилось с эвакуацией своих войск из Полосы отчуждения КВЖД и фактом их замены китайскими войсками.

Весной 1918 г. генерал Хорват участвовал в совещании, созванном в Пекине послом царской России Кудашевым, на котором присутствовали и адмирал Колчак и представители союзников.[375]375
  П.Балакшин. Финал в Китае. С.99.


[Закрыть] Положение генерала Хорвата само по себе выдвигало его на пост главы движения за поддержку Временного правительства на Дальнем Востоке. Некоторое время он возглавлял «Сибирское правительство», противопоставив его правительству в Омске и пытаясь объединить вокруг себя все белые силы Сибири и Дальнего Востока. На его обращение за помощью к союзникам откликнулась только Япония, но она предложила неприемлемые, как считал Хорват и его окружение, условия: уничтожение Владивостокской крепости и превращение города в свободный порт; исключительное право горных и лесных разработок в Сибири передать японцам; свободная навигация японских судов по Амуру и т. п. Генерал Хорват прекратил переговоры с Японией и этим «приобрел репутацию человека, не идущего на сдачу российских прав и имущества иностранцам».[376]376
  White, John Albert. The Siberian Intervention. New York. 1950. P.186.


[Закрыть] После всеобщего признания Верховного Правителя А. В. Колчака, выдвинувшегося при его активном участии, Д. Л. Хорват принял его покровительство с одновременным назначением «верховным уполномоченным Колчака в Маньчжурии». Вот тогда Д. Хорватом были заказаны и изготовлены в США бумажные денежные знаки для КВЖД достоинством от 50 копеек до 100 рублей. В народе территорию КВЖД в 1918–1919 гг. называли «Хорватией».[377]377
  А.Н. Авдонин. Ук. соч. С.63.


[Закрыть]

Однако в годы гражданской войны и иностранной интервенции в Сибири железная дорога перешла в марте 1919 г. под совместный контроль союзников, учредивших Междусоюзный железнодорожный комитет, во главе которого находился американец Джон И. Стивенс.[378]378
  П.Балакшин. Финал в Китае. С.99.


[Закрыть] Хотя перед Китаем и стояла задача сохранения КВЖД от полного захвата ее Японией, белогвардейцами и союзными державами, и пекинское правительство как могло в той ситуации отстаивало слишком откровенные посягательства иностранных держав на КВЖД, однако, в тех условиях пекинское руководство фактически было лишено возможности контролировать работу дороги и вынуждено было следовать указаниям союзников, действия которых были направлены на ограничение его прав в ее управлении. КВЖД находилась в тяжелом финансово-экономическом положении. Япония делала попытки завладеть дорогой после падения Омского правительства, но не решилась испортить отношения с одним из союзников, так как Русско-Азиатский банк считался французским учреждением, кроме того, Стивенс, как глава комитета и управляющий дорогой, тщательно оберегал ее интересы

В начале 1920 г. сложившаяся в Маньчжурии ситуация изменилась в результате разгрома Красной Армией Колчака. Это позволило китайским властям по собственному почину в марте 1920 г. установить свой контроль над КВЖД. Белогвардейские части в Полосе отчуждения дороги были расформированы, была распущена русская железнодорожная охрана, закрыта русская почта, а полиция подчинена китайской администрации. Управляющий КВЖД генерал Хорват уволен со своей должности. Известно, что белогвардейские отряды пользовались поддержкой Японии, были многочисленны по своему составу. Полоса отчуждения была выделена в Особый район Трех Восточных провинций, главнокомандующему которого были даны широкие полномочия, вплоть до права назначать по своему выбору управляющего дорогой. Первым управляющим КВЖД при китайских властях был назначен инженер Б. В. Остроумов.

Итак, поддержка пекинским правительством антисоветской интервенции создавала условия и для закрепления своих собственных позиций на КВЖД. Под флагом борьбы с большевизмом китайские власти получили, как мы видим, возможность проводить линию на дальнейшее ослабление позиций России на КВЖД.

Вопрос о КВЖД в начале 20-х годов был предметом ожесточенной борьбы империалистических держав. Сталкиваясь друг с другом в стремлении овладеть дорогой, отмечали некоторые советские историки, они весьма единодушно обвиняли Советскую Россию и ДВР в агрессивности, в намерении захватить КВЖД и пытались доказать, что Советская Россия сначала в обращении от 25 июля 1919 г. обещала безвозмездно передать КВЖД Китаю, а затем пошла на попятную,[379]379
  К примеру, см. М.А.Персиц. Дальневостчочная Республика и Китай. М.1962. С. 160–162.


[Закрыть] и доказывали, что такого не было. В стремлении доказать это положение обычно две противоположные стороны ссылались и до сих пор ссылаются на два разных текста советского обращения к народу и правительствам Южного и Северного Китая, в одном из которых якобы содержалось обещание «вернуть китайскому народу без всякого вознаграждения Восточно-Китайскую железную дорогу», построенную Россией в начале ХХ века на территории северной части Маньчжурии, а в другом – такие слова отсутствовали.

Попробуем разобраться в разных текстах этого документа.

В конце 1919 г. решения версальской конференции вызвали возмущение китайской общественности (согласно мирному договору с Германией, ее бывшие концессии в Китае не были возвращены этой стране, а переданы японцам). И именно в тот момент Наркоминдел Советской России обратился «к китайскому народу и правительствам Южного и Северного Китая» с нотой, в которой рабоче-крестьянское правительство торжественно отказывалось от всех привилегий царской России в Китае. Текст документа был получен в Китае лишь весной 1920 г. Сначала он был передан в китайский МИД телеграфом из Иркутска; затем его послали в Пекин с возвращающимся туда дипломатом; наконец, вскоре после этого другой экземпляр обращения был лично вручен представителем Советской России китайскому чиновнику в Харбине и там действительно были слова с обещанием «вернуть китайскому народу без всякого вознаграждения Восточно-Китайскую железную дорогу».

Однако когда некоторое время спустя дело дошло до прямых переговоров РСФСР с пекинским правительством, китайцам был предъявлен несколько иной текст декларации, в котором абзац о безвозмездной передаче КВЖД Китаю был опущен. Начались длительные споры, в которых Карахан и А. А. Иоффе доказывали, что данного пункта в первоначальном тексте ноты не было. Так, представитель РСФСР в Китае А. Иоффе 14 ноября 1922 г. в послании китайскому министру иностранных дел Гу Вэйцзюню писал, что «в декларациях 1919–1920 гг. нет цитируемых в меморандуме министерства иностранных дел Китайской Республики слов: «Рабоче-крестьянское Правительство намерено все права и интересы, имеющие отношение к КВЖД, безоговорочно вернуть Китаю без всякого вознаграждения».[380]380
  Документы внешней политики СССР. Т.У.М.,1961.С.678.


[Закрыть]

С разъяснением ситуации в «Известиях» 12 июня 1924 г. выступил и герой взятия Зимнего, сотрудник Наркоминдела Антонов-Овсеенко. «Любопытно отметить недоразумение с этим документам: обсужденный при своем зарождении на собрании китайских рабочих в Москв – писал Антонов – Овсеенко, – он в пункте, касающемся КВЖД, был произвольно перередактирован… В таком виде документ стал известен широко в Китае».

Как совершенно правильно считает российский историк М. Крюков, это объяснение выглядело не очень убедительным. Во-первых, хотя бы потому, что декларация, о которой идет речь, обсуждалась на собрании китайских иммигрантов не «при своем зарождении», а через месяц после того, как она была подписана Караханом. Во-вторых, в Китае документ стал известен не в китайском, а во французском переводе, надо полагать, с русского оригинала. Совершенно иное объяснение позднее пытался дать исследователь советско-китайских отношений В. Саввин. По его словам, текст ноты, полученный пекинским правительством весной 1920 г. был умышленно искажен белогвардейскими агентами, добавившими в него первоначально отсутствовавший абзац. Как справедливо считает М. Крюков, эта версия также мало что объясняла, так как оставалось неясным, каким образом враги советской власти могли получить доступ к тексту, переданному из Иркутска в Кяхту, а оттуда – в Пекин (в Кяхте в то время никаких белогвардейцев не было). Кроме того, были ведь и другие экземпляры, переданные из рук в руки.

Следующая, уже третья по счету, попытка прояснить ситуацию была предпринята в конце 50-х годов М. С. Капицей, виновником недоразумения был теперь объявлен Виленский-Сибиряков.

Согласно этой версии, в процессе подготовки ноты действительно был один рабочий вариант, включавший спорный абзац, но на утверждение правительства якобы он не выносился. Виленский, принимавший участие в подготовке обращения НКИД, опубликовал этот черновой вариант в 1919 г. в своей брошюре «Китай и Советская Россия. [Из вопросов нашей дальневосточной политики]», изданной в Москве объемом чуть более 30 страниц.[381]381
  М.Крюков ошибочно называет эту брошюру «Советская Россия и Китай» (М.Крюков Улица Мольера, 29. Секретная миссия полковника Попова (документальная повесть). М., 2000. С. 210–211.)


[Закрыть] Именно этот первоначальный вариант весной 1920 г. и попал в Китай.[382]382
  М.С.Капица. Советско-китайские отношения. М.,1958.С.35.


[Закрыть] Примерно такой же точки зрения придерживался в своей книге и М. А. Персиц[383]383
  М.А.Персиц. Ук. соч. С. 160–161


[Закрыть] и многие другие советские историки. Однако здесь также концы не сходятся с концами, так как «подлинность посланного в Китай обращения, числившегося под исходящим номером 324, удостоверил вовсе не Виленский, как отмечает М. Крюков, а уполномоченный Наркоминдела в Сибири и на Дальнем Востоке Я. Янсон».[384]384
  М.А.Персиц. Ук. соч. С. 211–212


[Закрыть] И, наконец, еще одна точка зрения историка А. Хэйфеца, объясняющая случившееся объединением первой и третьей версий.[385]385
  А.Н.Хэйфец. Советская Россия и сопредельные страны Востока в годы гражданской войны (1918–1920). М. 1964.С.392–393.


[Закрыть]

Споры о содержании «Первой декларации Карахана» могли бы продолжаться и дальше, как они продолжались на протяжении более 70 лет, если бы недавно в архиве секретариата Ленина не был найден ответ на вопрос о том, каков был исходный вариант ноты НКИД от 25 июля 1919 г. «В ее тексте, представленном Виленским Ленину 10 августа того же года (за две недели до упоминавшегося собрания китайских рабочих), – приходит к выводу М. Крюков, анализируя архивный текст – есть пассаж о безвозмездной передаче Китаю КВЖД, позднее из декларации изъятый. Но этот абзац оказался лишним, когда во внешнеполитическом курсе Советской России постепенно возобладали собственно государственные интересы, а идея вселенской щедрости во имя грядущей мировой революции оказалась похороненной».[386]386
  М.Крюков. Ук. соч. С.212.


[Закрыть]

Это подтверждается и признанием Чичерина: «Заявление о безвозмездном возвращении Восткитжелдороги Китаю было в самой торжественной форме сделано в 1920 г.».[387]387
  Линь Цзюнь. Советская дипломатия и Китай в 20-е годы. По документам Архива МИД России – Новая и новейшая история.1997,№ 3.С.51.


[Закрыть] Однако когда возобладали более реалистические взгляды на КВЖД, Карахан, стремясь урезонить ретивого А. Иоффе, по-прежнему настаивавшем на «декларировании передачи прав собственности без всякого вознаграждения китайскому народу», напоминал ему: «Наша политика сегодняшнего дня имеет меньше декларативный характер, а больше деловой… Мы сейчас вступили в такой период нашего внешнего положения, что каждая пять Советской земли и каждый рубль должны быть предметом нашего особенного внимания».[388]388
  Там же. С.49.


[Закрыть]

«Виленский (так же, как Иоффе), – делает вывод М. Крюков, – принадлежал к числу тех бойцов советского внешнеполитического фронта, которые, говоря словами Троцкого, прежде всего, были революционерами, а потом уже дипломатами. Подход Карахана, напротив, в гораздо большей степени характеризовался «деловитостью». Расхождения во взглядах между Виленским и Караханом имели, таким образом, более глубокие корни, чем могло показаться на первый взгляд».[389]389
  М.Крюков. Ук. соч. С.213.


[Закрыть] Расхождения во взглядах советских функционеров разного ранга мы будем и дальше замечать в их деятельности в описываемое нами время.

Китайское правительство было напугано также текстом Декларации об образовании ДВР, объявленной конференцией образованного Дальневосточного правительства и Амурской, Читинской и Владивостокской делегациями (особенно шестым пунктом) 6 апреля 1920 г., в которой оно видело попытки захватить КВЖД и всю Северную Маньчжурию. 3 октября газета «Шанхайская жизнь» писала, что 29 или 30 сентября в Пекине был получен и опубликован текст декларации, где пункт шестой был сформулирован так: «Вся территория ДВР от озера Байкал до Великого океана, включая Забайкальскую, Амурскую и Приморскую области, Сахалин, Камчатку и территорию вдоль Китайско-Восточной железной дороги, объявляется независимой единой страной и никакие территориальные концессии не будут предоставляться иностранным государствам».[390]390
  «Шанхайская жизнь» от 3 октября 1920 г.


[Закрыть]

Такое необдуманное заявление, сделанное ДВР сразу же было замечено в Китае. Вскоре в Москву полетела шифровка от одного из агентов следующего содержания: «В марте 1921 г. на заседании Межсоюзного железнодорожного комитета белогвардейский представитель Шитиков во время перерыва беседовал с делегатом Китая, которого просил обратить внимание пекинского правительства на внешнеполитическую декларацию Учредительного собрания ДВР. Шитиков уверял, будто в этом документе сказано, «что правительство ДВР все равно отнимет КВЖД от китайцев и что, по имеющимся у него сведениям, красные войска уже готовятся к захвату дороги и вообще Северной Маньчжурии».[391]391
  ЦПА ИМЛ, Ф. 144, Оп.1, Д.120, Л.23. Цит.: по М. Персиц. Ук. Соч. С. 161.


[Закрыть]

Правительству ДВР пришлось объясняться по этому поводу. Оно подчеркивало, что речь идет об ошибочной формулировке, а не об ошибочной политике. Составители декларации в эту формулу вкладывали лишь мысль о том, что русские граждане Полосы отчуждения являются гражданами ДВР, и ничего другого не имелось в виду. Наркоминдел РСФСР уже 16 апреля 1920 г. указал правительству ДВР на ошибочность отмеченной формулировки и потребовал от него выдвинуть перед китайским правительством предложение о совместном установлении способа существования в Полосе отчуждения.[392]392
  ЦПА ИМЛ, Ф. 372, Оп.1, Д.10, Л.18. Цит.: по М. Персиц. Ук. Соч. С. 161–162.


[Закрыть]

Вскоре в официальном заявлении миссии ДВР в Пекине с иронией отмечалось, что «заинтересованные в делах дороги могут воспользоваться декларацией, опубликованной в печати, о том, что территория КВЖД включена в территорию ДВР… Но господа из Русско-Азиатского банка будут разочарованы. Декларация стремится объединить население Дальнего Востока, включая жителей вдоль железнодорожной линии, и недоразумение возникло вследствие исковеркания материала при опубликовании его в печати».[393]393
  «Шанхайская жизнь» от 10 октября 1920 г.


[Закрыть] Вскоре миссии ДВР в Пекине был прислан из Верхнеудинска новый текст декларации, где были сделаны соответствующие изменения, который она опубликовала в китайской печати. «Шестой пункт декларации, объявленной конференцией Дальневосточного правительства и делегацией Амурской, Читинской и Владивостокской, в оригинальном документе читается так: «Вся дальневосточная территория, простирающаяся от озера Байкал до Тихого океана, объявляется независимым объединенным государством. Никакие территориальные концессии не будут даны какой-либо иностранной державе»»,[394]394
  Там же. 20 октября 1920 г.


[Закрыть] – сообщалось в китайской прессе.

В период с апреля 1920 по декабрь 1922 г. РСФСР и ДВР совместно вели переговоры с китайской стороной (центральным правительством и Чжан Цзолинем) по вопросу о КВЖД. Китайская сторона твердо стояла на позиции, изложенной советским правительством в декларации от 25 июля 1919 г., – передачи Китаю КВЖД безвозмездно или за выкуп. Накануне созыва Вашингтонской конференции, когда окончательно обнаружилось, что державы, и в особенности США, планируют решить на этой конференции вопрос о КВЖД не только в ущерб интересам Советской России, но и в ущерб интересам Китая, поняв, очевидно, что отказ от переговоров с Россией ослабляет прежде всего позиции Китая, пекинский кабинет решил продемонстрировать свою готовность договориться с Москвой и Читой. «По мере приближения Вашингтонской конференции, – сообщал в Центр представитель ДВР в Китае Юрин, – поведение китайских чиновников стало улучшаться: они чувствовали необходимость договориться о КВЖД раньше, чем этот вопрос будет поставлен на обсуждение в Вашингтоне».[395]395
  ЦПА ИМЛ, Ф.372, Оп.1, Д.61, Л.185. Цит. по: М.Персиц. Ук. соч. С.168


[Закрыть]

Твердая позиция Советского правительства и ДВР позволила китайским делегатам (напомним, что российских там не было) протестовать на Вашингтонской конференции против различных предлагавшихся там решений, означавших фактический захват КВЖД державами. Все это в сочетании с острыми противоречиями держав привело к срыву попытки империалистических держав решить судьбу дороги в ущерб интересам Советской России и Китая. Даже глава американской делегации – государственный секретарь США Юз вынужден был заявить, что его правительство «не имеет намерений приобрести контроль над КВЖД».[396]396
  В.Аварин. Империализм и Маньчжурия. М.,1931. С.169.


[Закрыть] Конкретный план РСФСР в отношении КВЖД был разработан лишь летом – осенью 1921 г. после ввода советских войск в Монголию и их выхода к границам Китая. Он предусматривал совместное управление РСФСР, ДВР и Китаем КВЖД при признании за Китаем права собственности на КВЖД и предоставлении Советской России военных и экономических гарантий.

Осенью 1921 г. китайская сторона выступила с инициативой скорейшего проведения советско-китайской конференции по всему комплексу проблем двусторонних отношений, в том числе по проблемам КВЖД, чтобы решить ее до начала Вашингтонской конференции. Однако из-за ввода советской Красной Армии в Монголию двухсторонняя конференция не состоялась. Она была сорвана правителем Маньчжурии Чжан Цзолинем, возмущенным этим актом, нежеланием советской стороны провести специальную конференцию по данному вопросу.

Советский представитель в Китае А. К. Пайкес, отвергая идею НКИД о совместном управлении и военных гарантиях России со стороны Китая, предложил идею создания трехсторонней контрольной комиссии с решающим голосом РСФСР, которая могла бы контролировать работу КВЖД в ее интересах. По его мнению, идея предоставления Китаем России военных гарантий являлась неосуществимой, поскольку Китай никогда бы не согласился на ввод в Маньчжурию советских войск.

Несмотря на уроки Вашингтонской конференции, пекинское правительство вскоре опять уступило давлению США, Франции и других империалистических держав, фактически отказавшись от ведения переговоров о КВЖД с советским представителем А. К. Пайкесом. прибывшим в Пекин 12 декабря 1921 г., и главой миссии ДВР А. Ф. Агаревым.

Борьба за КВЖД велась между СССР, Чжан Цзолинем и японцами.

Еще задолго до перехода правления КВЖД в руки советского управляющего развернулась ожесточенная кампания критики прежнего правления во главе с Б. В. Остроумовым со стороны газеты «Новости дня». Старое правление дороги обвинялось в бесхозяйственности и даже в умышленном вредительстве. Харбинский представитель ДВР Озорин (он же Кистер) через Комитет железнодорожных служащих (ДОРКОМ) пытался подрывать нормальную деятельность дороги, провоцировал служащих КВЖД на стачки.

Одним из первых шагов для перехода дороги в руки советского управляющего было проведение на пост председателя Ревизионной комиссии КВЖД генерала Ян Чжо. Еще мальчиком он был увезен в Россию известной Агреневой-Славянской после турне ее хора по Дальнему Востоку. В России Ян Чжо получил хорошее образование, в совершенстве овладел русским языком и после революции стал сотрудничать с разведывательными органами. Затем советской разведкой был завербован начальник штаба маршала Чжан Цзолиня генерал Ян Утин. Ему отводилась роль человека, который поднимет восстание в Мукдене, захватит власть, арестует правительство и подчинить себе армию. Ян Чжо планировалось сделать главой Маньчжурской Народной Республики. Однако эти планы были раскрыты лицами Чжан Цзолиня, а двух заговорщиков: Ян Чжо и Ян Утина казнили.[397]397
  П.Балакшин. Финал в Китае. С. 146–147.


[Закрыть]

В результате различных манипуляций и давления, оказываемого Москвой, первым советским управляющим КВЖД стал А.Н.Иванов. По одной версии он раньше был телеграфистом на Пермской железной дороге, по другой – владивостокским портовым грузчиком и сотрудником Отдела водного транспорта ОГПУ.[398]398
  П.Балакшин. Финал в Китае. С.134.


[Закрыть] Иванов в Харбине появился еще в 1922 г. с целью подготовки к занятию поста управляющего. В то время начальником Экономического отдела дороги был Дикий, в прошлом крупный деятель Союза Сибирских маслодельных артелей, эксперт по экономике Маньчжурии и железнодорожному транспорту. «Дикий был завербован советским правительством для подготовки Иванова к посту управляющего», – пишет П. Балакшин.[399]399
  П.Балакшин. Финал в Китае. С.134.


[Закрыть]