Текст книги "Тень правды (СИ)"

Автор книги: Виктор Молотов

Соавторы: Игорь Алмазов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Иван Сергеевич! – ворвался в кабинет главного лекаря Эдуард Родников. – Э… – он удивлённо уставился на меня.

– Ну чего вы застыли⁈ – прикрикнул на него Кораблёв. – Мечникова никогда не видели? Рассказывайте, что случилось?

– Т-там доставили срочного пациента в госпиталь! В критическом состоянии! Он вот-вот погибнет, мы с господином Решетовым не знаем, что делать, – произнёс Родников.

– Вы про барона Елина? – уточнил главный лекарь.

– Нет, – замотал головой Родников. – Барона только что госпитализировали. Но вслед за ним привезли ещё одного человека. У него изо рта идёт чёрная пена, Иван Сергеевич.

Глава 11

Чёрная пена изо рта? Впервые в жизни слышу о таком симптоме. Даже если речь идёт о желудочно-кишечном кровотечении, рвота, как я уже недавно вспоминал, цвета кофейной гущи. Возможно, Родников с Решетовым что-то перепутали и на самом деле там не пена изо рта, а рвота содержимым желудка? Может, пациент выпил что-то чёрное?

Пока что теряюсь в догадках, чем вообще может оказаться это заболевание.

– Иван Сергеевич, я помогу господам Эдуарду Семёновичу и Василию Ионовичу, – сообщил я. – Реализацию описанного мной плана начнём в ближайшее же время.

– Я переговорю с Анной Иннокентьевной, – сказал Кораблёв. – Если потребуется, запустим на территорию госпиталя их личную охрану, чтобы они оцепили периметр. Приступайте, Алексей Александрович. Я присоединюсь к вам в другой раз.

Последнюю фразу Кораблёв намеренно исказил, чтобы Родников не понял, что главный лекарь тоже собирается остаться в госпитале на ночь. Мы решили, что это пока что лучше держать в секрете.

– До сих пор поверить не могу, что вы всё-таки сюда вернулись, господин Мечников, – следуя вместе со мной к зданию госпиталя, произнёс Эдуард Семёнович. – Нам, если честно, без вас работается очень тяжко. Конечно, господин Сеченов старается компенсировать уволившихся лекарей, но всё равно – обстановка в амбулатории уже не та. Возвращаться случайно к нам не планируете?

Вот уж от кого я меньше всего ожидал услышать такой вопрос. От Родникова, который несколько раз заявлял, что я некромант. Хотя готов поспорить, дело в другом. Вряд ли он просто соскучился. Скорее всего, на него свалилось столько работы, что он постепенно перестаёт её тянуть. Теперь уже не полениться, как он любил это делать раньше. Сколько раз мы с Кораблёвым и Синицыным заставали его спящим в смотровых кабинетах? Я уже и со счёта сбился.

– Нет, Эдуард Семёнович, возвращаться я точно не планирую. У меня совсем другие планы. И заниматься ими я буду в Саратове, – ответил я.

– Это правильно, – кивнул он. – Вы не подумайте, я же не осуждаю вас за то, что вы нас покинули. Хотя, если честно, мне кажется, в Саратове вам не место. Нужно было сразу переезжать в Санкт-Петербург. Уж в столице вы бы точно взлетели очень быстро. Тем более, у вас там семья, если я не…

Я грозно зыркнул на Родникова, тем самым заставив его замолчать. Он тут же понял, что завёл тему, о которой я с ним разговаривать не хотел, и тогда наша беседа прервалась.

Понимаю, что он высказывал это из лучших побуждений, но вести беседы о моей семье излишне. Я и сам до сих пор не разобрался толком, как мы с отцом друг к другу относимся. Друзья мы или враги? Учитывая, что они с Кириллом прислали в Хопёрск банду военных преступников, чтобы захватить Сергея, я сильно сомневаюсь, что у нас могли остаться хоть какие-то намёки на тёплые взаимоотношения.

Когда мы с Родниковым влетели в приёмный кабинет госпиталя, пациент всё ещё лежал там. Вокруг него суетился пожилой лекарь Василий Ионович. Если честно, я был уверен, что он уже ушёл из организации и закончил карьеру лекаря. Видимо, когда количество сотрудников уменьшилось, он решил ещё немного поддержать Кораблёва и его амбулаторию с госпиталем.

– Алексей Александрович! – обрадовался он, но сразу же перешёл к делу. – Скорее, осмотрите и вы его. Мы никак не можем понять, что происходит!

– Где Сеченов? – подбежав к пациенту, спросил я.

– Он сегодня дежурит во вторую смену, – ответил Решетов. – Он заменит нас через час-полтора.

– Хорошо, он мне тоже пригодится, – кивнул я. – А теперь дайте мне несколько минут, я сам осмотрю больного.

Экстренным пациентом оказался тридцатилетний мужчина. Он лежал на правом боку и держался за грудь. Сознание потерять ещё не успел, но, судя по цвету, в который окрасилась его щетина и больничное бельё, у него действительно шла изо рта чёрная пена.

– Когда прекратился приступ? – спросил коллег я.

– Буквально две-три минуты назад он откашлял всю оставшуюся пену, – объяснил Решетов. – Теперь лежит и держится за сердце. Ничего не говорит. Он вообще ни слова не сказал с того момента, как его сюда притащили мужики.

– Его принесли родственники? – уточнил я.

– Нет, просто прохожие. Заметили, что ему стало плохо. Говорят, свалился посреди улицы и чуть не задохнулся. Повезло, что они быстро сообразили, что его нужно нести к нам, – пояснил Родников.

Интересно получается… Заболевание явно магическое. С такими симптомами я ещё никогда не встречался. Причём Родников с Решетовым утверждают, что он держится за сердце, но на самом деле они ошибаются.

Интуиция подсказывает мне, что всё дело в другой системе органов.

Я прослушал его лёгкие, обнаружил там лёгкие хрипы, а затем заявил:

– Переносим его в наш диагностический кабинет. Сделаем ЭКГ. Как раз к тому моменту подойдёт Сеченов. Выполним эндоскопию. Проверим, что у него там в желудке.

Так мы исключим сразу несколько заболеваний.

– Вы меня слышите? – спросил я больного, пока мы тащили его к аппарату ЭКГ. – Можете рассказать, что с вами произошло?

Он лишь тихо захрипел, а затем снова замолчал.

– Хотя бы жестом можете показать, понимаете вы меня или нет? – спросил я. – Если понимаете, пошевелите правой рукой.

Пациент сжал ладонь в кулак и утвердительно кивнул, однако сразу после этого его сознание куда-то утекло, и он вновь отвлёкся от нашего разговора.

Странно. Говорить не может, но на контакт выходит, хоть и с трудом. Может, он повредил голосовые связки? Тогда это многое объясняет. Если предположить, что он выпил какой-нибудь химикат чёрного цвета, у него мог произойти ожог желудка, который сразу же вызвал рвоту. Затем он поперхнулся ей и обжёг голосовые связки. Лишился голоса и теперь не может выйти на контакт, в том числе и из-за болевого шока.

Звучит логично. Возможно, я именно по этой причине и слышу хрипы у него в лёгких, поскольку туда попала часть раздражающего вещества. Либо же хрип возникает из-за повреждения гортани и голосовых связок.

Случай очень интересный, но попал этот человек сюда крайне не вовремя. Мне бы сейчас организовывать защиту для Иннокентия Елина и параллельно с этим готовить для него план лечения. Но бросить человека в беде я всё равно не могу. Пока что позволю другим заняться подготовкой защиты от убийц. О существовании которых никто, кроме меня с Игорем, не знает. Анне насчёт них я лишь намекнул. Но правду также стоит рассказать ещё и Ивану Сеченову, когда он прибудет в госпиталь. Он тоже владеет обратным витком, так что в случае нападения убийцы я смогу рассчитывать на его помощь.

Стоп, а куда пропал Игорь Лебедев? Мы ведь с ним договорились, что он будет на месте, когда я приду. Весь план заключался в том, что мы вместе организуем облаву для гильдии убийц.

Ох и не к добру это. Просто так, без причины он бы не стал нарушать данное слово. Похоже, что-то случилось. Возможно, гильдия сделала следующий шаг гораздо быстрее нас. Однако, если бы на Игоря кто-то напал, готов поспорить, что в Хопёрске уже давно бы начался пожар. Битву, в которой принимает участие столь могущественный пиромант, трудно не заметить.

Пока я размышлял на эту тему, ЭКГ поступившего безымянного пациента уже была готова. Да, именно безымянного, поскольку паспорта у него при себе не оказалось. Хотя одет он был неплохо. Не бедный крестьянин, но и не дворянин. Скорее всего, обычный гражданин города, который случайно пострадал по своей глупости или из-за чьего-то недоброжелательного вмешательства.

– Что там по результатам ЭКГ, Алексей Александрович? – поинтересовался Эдуард Родников. – Вы ведь знаете – мы эти плёнки читать не умеем. С этой задачей у нас справляются только Лебедев и господин Сеченов.

– Всё в порядке, – заключил я. – Небольшая тахикардия. Ритм синусовый, сто восемь ударов в минуту. В остальном никаких отклонений. Но тахикардия у него из-за повреждения пищеварительной и дыхательной систем. Из-за боли и стресса.

– Так значит, с сердцем никаких проблем нет? – удивился Решетов. – Ох, а я подумал, что он именно из-за нарушений в сердечной мышце так за грудь схватился. Хотя стоило догадаться, ещё слишком молодой для таких заболеваний.

– Что у вас здесь происходит? – ворвавшись в диагностический кабинет, воскликнул Иван Михайлович Сеченов.

Увидев меня, он оторопел.

– Алексей? – прошептал он. – А ты… Вернее, что вы здесь делаете?

– Я тоже рад вас видеть, но все подробности расскажу после того, как разберёмся с пациентом, Иван Михайлович, – произнёс я. – Готовьте эндоскоп. Будем осматривать его желудок.

– У? М-м-м! – промычал пациент.

О, так он всё-таки может издавать звуки.

– Что такое? Не переживайте, – попросил я. – Эта процедура неприятная, но быстрая. Нам нужно проверить, что происходит в вашем пищеварительном тракте.

Решетов с Родниковым живо покинули кабинет, поскольку в эндоскопии они не разбирались, а в госпитале осталось ещё много не осмотренных пациентов. Обход никто не отменял. А перед тем, как сдать смену, необходимо подготовить отчёт о самочувствии пациентов. Соответственно, Решетову и Родникову в любом случае пришлось бы отвлечься на пациентов, чтобы сдать Сеченову госпиталь на вечер и ночь.

Мы опрыскали анестезией глотку пациента, а затем ввели в него эндоскопическую трубку. Судя по стонам, он явно не был доволен проводимой манипуляцией, но деваться ему уже было некуда.

Через пару минут я смог разглядеть пищевод.

– Вся слизистая пищевода покрыта тёмной жидкостью, – произнёс я. – Однако видимых повреждений пока что не обнаружено. Странно, я рассчитывал увидеть здесь ожоги.

– Возможно, в пищеводе уже находится разбавленный слизью токсин, – предположил Сеченов. – Посмотри, что там в желудке.

Иван начал вводить трубку глубже в пищеварительный тракт пациента, а я через окуляр смог разглядеть содержимое желудка.

На его стенках тоже виднелись следы чёрной жидкости, однако никаких повреждений или химических ожогов я не обнаружил. Подозрительно… Может, выпитое им вещество не оказывает воздействия на слизистую, но вызывает рвотный рефлекс?

– Всё, можете доставать трубку, – осмотрев двенадцатиперстную кишку, произнёс я. – Все верхние отделы пищеварительного тракта в норме. Но промыть желудок всё равно не помешает. Кто из среднего лекарского персонала у нас сейчас остаётся на ночное дежурство, или такие правила пока что не установили?

– Установили, – ответил Иван. – Сегодня должны остаться Сапрыкин и Лебедев. Сапрыкин уже расположился в приёмном кабинете, а Игоря я пока что не видел. С утра не могу с ним связаться. Он обещал, что заглянет на завод, но так и не пришёл.

Плохи дела. Значит, с Игорем и вправду что-то случилось.

Хотя… Если говорить о работе госпиталя, свободные руки у нас найдутся. Тут должна остаться Анна Елина. Можно попросить её, чтобы она промыла желудок пострадавшему.

Мы с Сеченовым переместили пациента в зал госпиталя, дали указания среднему лекарскому персоналу, а сами вышли на улицу, чтобы обсудить произошедшее наедине. Я кратко пересказал Ивану всё, что случилось за последние сутки.

– Теперь понятно, почему всю территорию госпиталя оцепили охранники барона Елина, – кивнул он. – Напряжённая ситуация. Как думаешь, на нас и вправду кто-то нападёт этой ночью?

– Сложно сказать, – ответил я. – Даже самый искусный убийца вряд ли сможет проникнуть незамеченным через такую охрану. Плюс ко всему лекари будут следить за Иннокентием Сергеевичем всю ночь. Я планирую привести барона в чувство до завтрашнего утра. Отсюда он выйдет полностью здоровым.

– И можно было бы сказать, что всё идёт гладко, но у нас всё ещё висят две проблемы, – напомнил Сеченов. – Игорь Лебедев так и не вернулся, а в госпитале лежит пациент с неустановленным диагнозом. Как думаешь, чем может быть эта чёрная жидкость? Возможно, его тоже отравили члены гильдии убийц?

– Если это так, то он должен быть важной персоной. Но при нём нет никаких документов. На контакт он не выходит. Нам остаётся только гадать, кто этот человек, – произнёс я. – Сразу после проведения эндоскопии я попробовал залечить его гортань и голосовые связки, однако он так и не заговорил. Такое ощущение, что он не в себе. Возможно, он отравился какими-то магическими психотропными веществами.

– Только этого нам ещё не хватало, – тяжело вздохнул Иван Сеченов. – Ладно, Алексей, уже темнеет. Думаю, нам пора занимать свои посты.

– Ты пока иди в главный зал. Следи вместе с Анной за состоянием барона и других пациентов. А мне нужно переговорить с ещё одним человеком, – ответил я.

Сеченов прошёл вглубь госпиталя, а я остановился около кабинета Юрия Сапрыкина.

– Рад видеть вас, Алексей Александрович, – бодро поприветствовал меня бывший городовой.

– Взаимно, Юрий, – ответил я. – У меня к вам один вопрос, который не требует отлагательств. У вас ещё остались связи с полицейским участком? Игорь Лебедев упоминал, что вы до сих пор взаимодействуете с некоторыми из бывших коллег.

– Это правда, Игорь Станиславович не солгал, – кивнул он. – А почему вы этим интересуетесь?

– Сейчас в нашем участке держат Павла Елина, – произнёс я. – Возможно, уже этой ночью мы получим доказательства его невиновности. Я бы хотел узнать, получится ли у вас в случае острой необходимости срочно вызвать своих коллег?

– Для этого мой бывший статус и не потребуется, – пожал плечами он. – Мне выдан кристалл связи для вызова городовых.

– Вы меня не поняли. Нужно не только вызвать их, но и объяснить, что здесь происходит, – уточнил я. – Если сегодня на нас кто-то нападёт, можете быть уверены – это члены гильдии убийц. Именно они затеяли избавиться от барона Елина. Рассказываю вам об этом заранее на тот случай, если я вдруг пострадаю и не смогу самостоятельно доложить о произошедшем.

– Вы меня пугаете, господин Мечников, – напрягся Юрий Сапрыкин. – Но я сделаю всё так, как вы говорите. Однако, мне кажется, что беспокоиться не о чем. Вокруг столько охраны! Я такого количества вооружённых бойцов не видел с того раза, когда завязалась война против Леонида Рокотова.

В этом он прав. Но меня всё равно почему-то не покидает неприятное предчувствие. Думаю, мне всё же придётся выбраться наружу и поискать Игоря. Заодно отвлеку на себя внимание убийц. Но перед этим нужно приступить к лечению барона.

Я дал Сеченову точный план действий, и мы вместе приступили к восстановлению Иннокентия Елина. Сначала вместе восстановили печень, затем взялись за выведение лишней жидкости из брюшной полости и завершили весь процесс полной детоксикацией организма с помощью капельниц, которые совсем недавно завезли в Хопёрский госпиталь.

– Этого будет достаточно? – поинтересовался Сеченов.

– Нет, Иван, ты пока отдохни, а я пройдусь по другим органам. Попроси Анну, чтобы приготовила нам ещё одну капельницу с антибиотиком. Придётся постараться, чтобы излечить барона за одну ночь.

Пока Сеченов и Анна готовили капельницы, я решил разобраться с желтизной кожи, которая беспокоит Елина уже несколько недель. Расширил желчевыводящие протоки, ускорил работу почек для выведения излишков билирубина, а затем перешёл к завершающей стадии – к головному мозгу.

Он особенно сильно пострадал из-за воздействия токсинов. На восстановление нервной ткани ушла почти половина моей магии. Когда я приступил к финальным этапам лечения, в моей груди загорелись обратные витки.

Я не сразу понял, с чего это вдруг они решили активизироваться. Всё-таки снаружи охрана, убийцы внутрь проникнуть не могут, значит, и опасности мне никакой не грозит.

Возможно, обратный виток так отреагировал на бактериальную инфекцию?

Нет.

Я медленно обернулся и обнаружил, что человека, который поступил с жалобами на чёрную пену изо рта, на кровати уже больше не было.

Однако я чувствовал присутствие постороннего человека в главном зале госпиталя.

И в этот момент до меня дошло. Убийцы с самого начала понимали, что не смогут проникнуть в здание снаружи.

Именно поэтому один из них проник внутрь в качестве пациента!

Глава 12

До чего же всё-таки хитрый план… Гильдия убийц продумала всё. Может показаться, что им даже было известно о наличии у меня клятвы лекаря, но это уже простое совпадение, которое последовало из-за их методов предосторожности.

Я мигом встал спиной к больничной койке, на которой лежал Иннокентий Елин, и приготовился к тому, что мне придётся принять бой в любой момент. Однако противник так и не появился. Уж не знаю, куда он успел скрыться за столь короткий срок, но найти его было пока невозможно.

Правда, его присутствие я всё равно чувствовал. Знал наверняка, что он где-то поблизости. Кроме здравого смысла об этом мне сообщал и обратный виток. Намекал, что в любой момент на меня могут совершить атаку.

Но сейчас моя задача – не метаться по зданию в поисках врага. Нет, как раз наоборот. Лучше мне затаиться, как хищнику, и выждать момент, когда он первый себя выдаст. Обычно говорят, что лучшая защита – это нападение, но в моём случае всё наоборот. Сейчас лучшее нападение – это контратака из защиты.

Я старался не шуметь и не звать никого на подмогу. Сеченов с Анной отошли, чтобы подготовить капельницы. И будет лучше, если я пока что их тревожить не стану. Позову Сеченова, и враг поймёт, что этот лекарь тоже может быть для него угрозой. Про мой обратный виток известно чуть ли не всей Российской Империи. А о силах Сеченова мало кто знает.

Из троицы «Мечников, Сеченов, Павлов» Иван является наименее известным лекарем, поскольку всё время находится в моей тени. Но он сам принял такое решение, я его не принуждал. И сейчас это сыграет ему на пользу. Ведь, скорее всего, убийца пока что не считает, что на него нужно нападать.

Судя по рассказам Игоря Лебедева, члены гильдии вообще стараются не совершать лишних убийств. Обычно они строго следуют заказу. Убирают только свою цель и никого больше, если кто-то не пытается встать у них на пути.

А в данном случае этот «кто-то» – я. Так что в теории они вполне могут попытаться избавиться ещё и от меня.

Между прочим, план они разработали очень хитрый. Попали в слабое место лекаря. Я увидел больного человека с чёрной пеной во рту и сразу же приступил к поиску причины заболевания и госпитализации.

Скорее всего, он просто проглотил какую-то капсулу с лёгким ядом, который создаёт иллюзию заболевания, но человеку при этом никак не вредит. Забавно получается, если учесть, что мы с Сеченовым тут же засунули в него эндоскопическую трубку. К такой пытке наёмный убийца явно не был готов.

В комнату вошёл Иван Сеченов с капельницей в руках. Вслед за ним шла Анна Елина. Они о чём-то беседовали и даже не подозревали, что на самом деле случилось в их отсутствие.

– Алексей, ты чего такой напряжённый? – поинтересовался Сеченов.

Я, игнорируя Ивана, продолжал осматриваться. Сделал несколько шагов назад и обошёл кушетку, на которой лежал барон, с другой стороны.

– Все подойдите вплотную к Иннокентию Сергеевичу, – велел я. – Мы здесь не одни.

Как только Иван и Анна оказались рядом со мной, я бегло объяснил, кем на самом деле оказался последний поступивший пациент.

– В таком случае Анну Иннокентьевну лучше тоже отсюда эвакуировать, – предложил Сеченов. – Раз убийцы хотят ликвидировать барона, значит, и его дочь тоже является целью.

– Я никуда не пойду! – воспротивилась она. – Я буду с отцом до самого конца.

– Не спешите с выводами, – произнёс я. – Всё же я сомневаюсь, что их целью является кто-то кроме барона.

– Почему? – не понял Сеченов.

– Они проникали в особняк Елиных по ночам и постепенно отравляли Иннокентия Сергеевича на протяжении месяца, – произнёс я. – Если бы Анна Иннокентьевна тоже являлась их целью, они бы давно нашли способ изящно от неё избавиться.

Непонятно только, зачем им понадобилось раскручивать столь сложную операцию. Ведь, по сути, детей барона они до сих пор не тронули. Разыграли всё так, чтобы Анна осталась на свободе, барон погиб, а Павел попал в тюрьму.

Мои размышления прервал звон стали. Едва различимый. Никто из моих коллег его даже не услышал. Будто кто-то аккуратно достал из ножен саблю или кинжал.

Я тут же напряг органы чувств и усилил их лекарской магией. И в этот момент над моей головой возникли колебания воздуха. Пришлось действовать быстро и очень жёстко. Мощным пинком ноги я оттолкнул от себя кушетку с бароном, а затем поднял над собой левую руку и ударил по атакующему обратным витком.

Всё произошло за считаные секунды. Тело Иннокентия Сергеевича чуть не свалилось с койки, но этот манёвр сохранил ему жизнь. Убийца спрыгнул на нас с потолка. Видимо, он собирался одним ударом прервать жизнь Елина, однако я так и не дал ему это сделать.

Обратный виток парализовал моего противника, и ему не удалось обеспечить себе мягкую посадку. Уж не знаю, как он умудрился забраться на потолок, но высота зала составляла почти пять метров. Пережив вызванный мной паралич, он приземлился грудью на кафельный пол и, судя по хрусту, поломал себе половину рёбер.

Стоит отдать должное, убийца был терпелив. Не вскрикнул, не произнёс ни слова, но я всё же услышал, как он тихо взвыл от боли.

– Всё, Иван! Вяжем его! – велел я. – Попался, лазутчик!

Мы мигом обыскали горе-убийцу, достали всё спрятанное на его теле оружие и привязали его специальными ремнями к кушетке, как раз подготовленной для буйных пациентов. И как он, интересно, умудрился пронести с собой столько ножей? Я готов поклясться, что осматривал его тело. Хотя чего я удивляюсь? Таких, как он, обучают этим трюкам с раннего детства.

С другой стороны, всё-таки хорошо, что никто из сотрудников амбулатории не обнаружил на его теле ножи. Неизвестно, как бы он себя в таком случае повёл.

– Что будем делать? – спросил Сеченов. – Мне доложить охране барона, чтобы они переместились сюда?

– Нет, всех сюда звать не стоит. Тогда мы откроемся с других сторон, и сюда могут набежать другие убийцы, если их в городе несколько, – произнёс я. – Лучше попроси Юрия Сапрыкина, чтобы подозвал сюда одного охранника – больше не надо. А затем сразу же возвращайся. Нам ещё нужно продержаться до утра. Долечить барона и убедиться, что его больше никто не тронет. Ах да! И ещё, пусть Сапрыкин вызывает городовых. Теперь нам есть, что им показать, – я перевёл взгляд на убийцу. – А точнее – кого!

Умеют же в гильдии подбирать совершенно неприметный облик. Такого, как он, встретишь на улице и никогда в жизни не вспомнишь. Подбор кадров почти такой же, как в ФСБ в моём мире.

– Анна, поставьте отцу капельницы, – попросил я. – С убийцей я сам поговорю.

Анна Елина выглядела так, будто была готова в любой момент броситься на нашего бывшего пациента. Но всё же сдержалась и отошла к отцу. Я же подошёл вплотную к убийце, усилил паралич его мышц, после чего произнёс:

– Выкладывай. Голосовые связки, язык и мышцы рта я тебе восстановил. Разговаривать теперь можешь. Кто твой наниматель?

Он молчал. Мужчина долго смотрел мне в глаза, почти не моргая, но не издал ни звука. Однако дыхание его было надрывным. Видимо, обломки рёбер повредили мягкие ткани грудной клетки. Да, дышать ему сейчас совсем не просто. Думаю, именно на это мне и стоит надавить. Всё-таки я лекарь, а не мастер пыток.

– Тебе сейчас больно, и я это знаю, – произнёс я. – Если будешь отвечать на мои вопросы, я залечу твои рёбра. И боль исчезнет, и дышать станет проще. Попробуем?

Но в ответ лишь молчание.

Проклятье… И что самое ужасное – Игорь Лебедев до сих пор не появился. Что с ним случилось, до сих пор остаётся для меня загадкой.

Я допрашивал убийцу ещё несколько минут, но он отказывался разговаривать. И тогда в здание госпиталя ворвались городовые. На этом моменте ситуация сразу же вышла из-под контроля. За доли секунды изменилось всё.

Наёмник, осознав, что через считаные секунды его схватят и отправят в тюрьму, резко просунул язык под верхнюю губу, и я услышал громкий щелчок.

– Стой, не делай этого! – воскликнул я и попытался голыми руками вынуть из его рта лопнувшую капсулу, но было уже слишком поздно. Яд пришёл в действие мгновенно.

Я быстро осознал, что на мои пальцы попала жидкость, которой только что воспользовался убийца, и мне пришлось экстренно сорвать с дистальных фаланг кожу с помощью обратного витка. Ведь я и сам рисковал отравиться тем, что только что проглотил мой противник.

Когда городовые подбежали к кушетке, он уже даже не бился в конвульсиях. Я прощупал пульс, аккуратно выслушал сердце фонендоскопом, проверил зрачки, а затем, тяжело вздохнув, сообщил:

– Констатирую смерть. Фамилия и имя неизвестны. Время – пять минут первого, пятнадцатое июня.

– Что⁈ – удивился городовой. – Злоумышленник скончался?

– Перекусил капсулу с ядом, – сказал я. – Настолько он не хотел делиться с нами своими секретами.

Странно, что эту капсулу мы не заметили во время эндоскопии. Точно такая же история, как и с ножами. У меня такое впечатление, что убийца покрывал все свои инструменты какими-то маслами, дающими временную невидимость. С одной стороны, он нас переиграл. Однако в итоге ему всё равно не удалось выполнить свою миссию. Можно сказать, что мы сыграли вничью. Печально только, что мы живы, а он мёртв.

Да, глупо расстраиваться из-за гибели наёмного убийцы, но я уже привык относиться к жизням с особым трепетом. Как ни крути, а он человек. Мы ведь не знаем, при каких обстоятельствах он попал в эту гильдию. Того же Игоря родной отец продал.

Мы с Сеченовым подробно рассказали городовым, что произошло в госпитале этой ночью. Анна Елина тоже дала свои показания, чтобы убедить полицейских освободить Павла Елина.

Вскоре после этого тело убийцы забрали в полицейский участок. Судя по всему, его собираются отправить в Саратов на патологоанатомическое вскрытие. Такими трупами занимается специальный лекарь, который работает исключительно на городовых. Вроде судебного медицинского эксперта. Мне уже приходилось читать его заключение после того, что случилось с Виктором Балашовым. Специалист там работает толковый, не поспоришь.

Шумиха закончилась, однако на этом знаменательные события этой ночи к концу так и не подошли. Охрана барона не стала покидать территорию госпиталя. Но через несколько часов мы встретили ещё одного гостя, которого я уже очень давно ждал.

В здание вошёл Игорь Лебедев. Бледный, как сама смерть, но, судя по внешнему виду, целый и невредимый.

– Игорь, где ты был? – спросил друга я, отдалившись от Сеченова и Елиной. – Без тебя тут…

– Знаю, – перебил меня он. – Пойдём переговорим наедине. У меня тоже есть новости. Я выяснил, что здесь происходит.

Мы переместились в комнату, которая служила чем-то вроде ординаторской для местных лекарей. Там Игорь принялся рассказывать, почему он не пришёл на работу в то время, когда мы с ним договорились встретиться.

– Я вышел на них, Алексей. А они вышли на меня, – произнёс он. – Это произошло одновременно. Я разговаривал с Клыком.

– Погоди-погоди, – перебил его я. – Представь, что ты говоришь с пациентом, который совсем ничего не понимает в лекарском деле. Вот точно так же я сейчас сам ни слова не понял. Кто вышел на тебя? Гильдия убийц?

– Да, – кивнул он и устало протёр глаза. – Они поняли, что я инсценировал свою смерть. Но я сам виноват. Если бы я не пытался проследить за ними, они бы меня не заметили. Клык – это лидер моей группы, в которой я работал. А тот, кто проник в госпиталь, мой бывший партнёр. Мы с ним много раз вместе работали.

– Ты ведь уже в курсе, что с ним случилось? – поинтересовался я.

– В курсе, – вздохнул Лебедев. – И стоит отметить, тебе очень крупно повезло, Алексей. Того парня, с которым ты пересёкся, мы называли «Тень». Он тоже маг, как и я. Чей-то бастард. Очень смертоносный человек. Его почти никто и никогда не мог обнаружить, поскольку он умеет покрывать своё тело невидимым покровом.

– Теперь понятно, как он скрыл кинжалы и капсулу, – кивнул я.

– Если честно, я удивлён, что ты смог его одолеть. За ним больше сотни успешных заказов. Но с этим он так и не справился. Изначально барона Елина должен был убить наш отравитель. Но когда вы перевезли Иннокентия сюда, задачу поручили Тени. Однако ты каким-то чудом его одолел, – произнёс Игорь. – Прости, что не пришёл вовремя. Если бы я был здесь, мы бы уже на пороге его раскрыли. Даже если бы Тень нашёл способ изменить лицо, я бы осознал, что происходит, когда возник тот инцидент с чёрной пеной изо рта. Так мои бывшие коллеги имитируют болезнь, чтобы проникать в госпитали.

– Ты так и не объяснил до конца, почему ты не пришёл. Если ты и вправду встретился с бывшим главой своего отряда, почему ты до сих пор жив? Тебе удалось сбежать? – поинтересовался я.

– Нет, Алексей. Мы с ним переговорили. Оказалось, что верхушка гильдии сменилась. Теперь там всё иначе. И никто из моих бывших соратников больше не хочет меня убить. Моё предательство забыли.

– Только не говори, что ты собрался к ним вернуться, – усмехнулся я.

Однако, когда я обнаружил, что выражение лица Игоря осталось неизменным, я осознал, что он не шутит.

– Погоди, ты что, серьёзно? – нахмурился я. – После всего, что мы прошли вместе, ты собрался вернуться в гильдию⁈ И для чего же ты тогда сюда пришёл? Собрался довести дело до конца?

– Нет, дело уже отменили, – помотал головой он. – Наниматель остался недоволен и нарушил свою часть сделки. Рассказал кому-то о том, что саратовская гильдия убийц не держит обещаний. Этой ночью от него избавятся, чтобы не болтал лишнего.

– Так кто был нанимателем? – поинтересовался я.

– Барон из Екатерининского района. Он располагается прямо по соседству с Хопёрским. Ублюдок решил избавиться от Елина, а затем провернуть какую-то интригу, чтобы взять в жёны его дочь. Так бы он получил сразу два баронства и мог претендовать на титул графа. Только его глупость в итоге привела к тому, что он сам этой ночью отправится в царство Грифона, – пояснил Лебедев.

– Так, но я всё ещё не понимаю, с какой стати тебе возвращаться к этим людям? Ты ведь решил встать на иной путь. Я обучил тебя врачеванию, показал, как готовить лекарственные препараты. Искренне не понимаю тебя, Игорь.