Текст книги "Вечный попадос 2 (СИ)"

Автор книги: Виктор Котович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Вечный попадос 2
Виктор Котович

Глава 1. Большая удача

– Блэ-эт! Выходи, подлый трус!

Противный голос ржавым саморезом ввинчивался в мозги, минуя уши. Ну а какой ещё он может быть у чувака, мечтающего тебя прикончить?! И, главное, никак не поймёшь, где прячется его владелец – в постепенно густеющем тумане звук будто растекается. В других локациях Симулякра такой проблемы в помине нет – направление по звуку уловить проще простого. А здесь будто что-то мешает. Слышимость почти как в наушниках, более-менее точно можно прикинуть лишь удалённость источника шума. Неужто это туман так влияет?

А враг, судя по всему, ошивается где-то поблизости. Что, в общем-то логично, хоть и не слишком радует.

Беру пистолеты наизготовку и… устало приваливаюсь к щерблённой стене каких-то тёмных развалин. Сейчас хочется только одного: чтобы этот бой поскорее закончился.

Вообще-то происходящее со мной в последнее время выглядит довольно подозрительно. Дебют Нейрофронта на отборочных явно не задался. Как будто мы к нему совсем не готовы. А противники – наоборот, будто мысли читают и предвидят каждый наш шаг.

Мы, конечно, тоже не лыком шиты, но соотношение сил всё равное не в нашу пользу. Строго говоря, положение критическое: я в гордом одиночестве, с половиной здоровья и тремя патронами. Против свеженького киборга, которого, кажется, Папка с Куджо даже поцарапать не успели. И боезапаса у него скорее всего осталось побольше, чем у меня.

А может, и нет. Он всё-таки бой с моими сокомандниками выдержал, а это вам не два пальца об асфальт. Уж я-то знаю – видел их в деле.

Вот только проверять его ресурсы что-то не очень хочется. Организм плохо свинец переносит – или от чего там у него пули отлиты.

Но часики-то тикают, силовое поле сползается к центру…

Хорошо, что спрятаться тут можно буквально везде. Причудливые кучи мусора, строительные блоки, торчащая отовсюду арматура… Об которую так легко споткнуться и снять у себя чуток драгоценного здоровья… Ну а что? Могу, умею, практикую.

Ещё и видимость никакущая. Туман этот, оптика ещё корявая… Вот пройду отборочные – обещаю: разорюсь, но сделаю себе нормальную! Та, которую я откопал у Изгака и наспех постановил перед турниром – откровенная дрянь. Ни тебе нормального обзора, ни зума, ни фокусировки. И почему я замечаю это только сейчас?

Однако ждать, пока соперник помрёт со скуки, я не намерен. На одно-два даже прямых попадания щитов должно хватить. А что потом – без понятия, что-нибудь соображу. Сейчас главное – выяснить местоположение противника. Должен же он как-то среагировать на приманку в виде целого меня!

Собираю оптику в кулак и осторожно выглядываю из-за угла. Никого. Выдвигаюсь чуть дальше. Нет реакции. Делаю ещё пару шагов вперёд. Тишина.

А что, если он сам спрятался? Забился в какую-нибудь нору и ждёт пришествия силового поля. Ну и угорает над глупым вражиной, в смысле, надо мной, куда ж без этого. Или просто не видит? Попёрся в другой конец карты, а я тут страдаю.

«Определение местоположения противника затруднено», – будто оправдывается Аки.

– Ничего, разберёмся. Главное – наблюдай дальше.

Отступаю в исходную точку и по-прежнему осторожно перемещаюсь к противоположному углу.

Почти добираюсь до края стены, когда рядом грохает взрыв. Потом ещё один, чуть дальше. Ничего себе! Кто бы мог подумать, что у того кибера припрятан гранатомёт! Против моих двух пистолетов с тремя патронами – шикарный расклад, ага.

«Сам виноват, – тут же прилетает недовольное. – Палишь почём зря. А где-то в Нью-Веге голодают дети!»

Сварливая реплика, слышная только мне, неожиданно радует. Даже оставшись без команды, я не один. А значит – ещё повоюем.

Взрывы всё звучат, иногда я вижу, как их поглощает силовое поле, медленно сжимающееся вокруг арены. Да сколько ж у этого Киша с собой боеприпаса?!

Если присмотреться, палит он не просто так, а по одному ему ведомому принципу. Но всё равно расход, должно быть зверский. Читерство? Но разве в Симулякре оно возможно? И ведь пока ничего другого в голову не приходит…

Додумать не успеваю – прямо под ноги шлёпается кислотно-зелёный цилиндр, быстро наливающийся светом. Взгляд цепляется за рисунок на корпусе – небрежно намалёванный кулак с выставленным средним пальцем.

«Хоть бы что-нибудь оригинальное придумали» – отрешённо думаю я, врубая щиты на полную и выжимая из имплантов максимум скорости.

Хоть до угла бы… Успею?

Не успел.

В спину впечатывается взрывная волна, толкая меня вперёд и вдавливая в кучу мусора. В реале такой удар переломал бы все кости. В Симулякре – лишь контузит на пару секунд.

За которые до меня добирается дым. Он совсем не жёлтый, а липкий, болезненно-зелёный, с непонятным гадким запахом. Буквально под кожу проникает, зараза!

На локтях выползаю из токсичного марева и валюсь на спину. Главное – пистолеты не выронил, и то хлеб. Физического дискомфорта нет, как и везде в Симулякре. Зато перед глазами всё плывёт и мерцает зелёным. Отравление. Без антидота пройдёт минуты за две, надо только спрятаться и подождать. От здоровья хоть что-то же должно остаться. Наверное…

И тут звук взрывов перекрывает равнодушный женский голос:

– Претендент Киш Миш активировал древнюю ловушку. Это большая удача. Поздравляем! Ядерный взрыв через 90 секунд.

– Твою мать!!!

Полторы минуты. Три патрона. Дебаф на здоровье. Зрение на нуле.

Победа у врага в кармане. Даже если он меня не вынесет – тупо пройдёт по очкам. И закончится турнир для нашей команды, даже не начавшись…

Ничего, будут и другие чемпионаты. Вряд ли в Симулякре соревнования только для новичков. И вряд ли зарабатывать тут могут только победители Большого турнира. Возможности всегда найдутся.

Слиться ближе к финалу ведь намного обиднее, чем сделать это прямо сейчас, правда?..

Нет.

Упрямо сжимаю рукояти пистолетов и насколько возможно быстро, не слишком скрываясь, двигаюсь туда, где, как мне кажется, прячется противник. Ласты склеить я всегда успею. А вот дать жару – можно только здесь и сейчас! Если только получится отыскать этого Миша в моём состоянии.

Вот оно!

Как заметил – сам не понял. Чудо, не иначе. Или виновата яркая, лилово-золотая расцветка пушки? В любом случае, это точно он, ствол винтовки. Торчит себе из-за угла, дожидается. Сейчас как пальнёт по-сомалийски! Но я успею прижучить его первым. Должен успеть!

– До ядерного взрыва 30 секунд, – времени на раздумья не остаётся.

Бросаюсь вперёд, выжимая из имплантов оставшиеся крохи энергии. Забегаю за угол, резко поворачиваюсь и с двух рук по-простому всаживаю все три пули чуть выше блестящей вражеской винтовки. Туда, где как раз должна располагаться противная вражеская морда.

Попал?.. Попал… Так попал!!! В мусор, на которой эта винтовка висит!

Противник оказался затейником, а я – слепым придурком. Проклятый токсин…

«Ну конечно. Сам косячишь, а виновата отрава».

– Что ты, Бо, конкретно ТЕБЯ я ни в чём не обвиняю.

Времени нет. Руки опускаются. Сейчас я реально сделал всё, что мог. Теперь точно конец. Осталось разве что дождаться, когда эта локация схлопнется.

И тут на меня что-то падает. По ощущениям – дорожный каток, не меньше. Или машина скорой помощи. Или – что на самом деле – тяжеленный киборг, который всё-таки решил красиво завершить бой и придушить меня ногами. Да вы, батенька, реально затейник! Фу таким быть.

Под огромным весом я почти падаю, но утыкаюсь в стену и с горем пополам выравниваюсь.

Вражине моя стойкость не нравится, он прилагает все усилия, чтобы и меня упокоить, и до взрыва успеть. Мало того, что душит, так ещё и голову норовит открутить!

А это – мгновенная смерть даже с полным здоровьем!

«Джеймс, а давай ему наваляем!» – В воображении сама собой возникает красочная картинка этого наваляния. Бо что ли передала?

Единственное сомнение – они реально так умеют? Но колебаться некогда. Либо доверяешь – либо нет.

Перестать сопротивляться. Перестать, я сказал! Пара мгновений без защиты – ничего страшного же.

Завести пистолеты за спину противника. Дальше! Ещё!

Только бы не выронить, только…

Держать равновесие… Сейчас!

«Давай!»

Два полупрозрачных клинка, голубой и лиловый, почти без усилий рассекают тело врага. Ярким сполохом прочерчивают туманный сумрак – и тут же исчезают. Я застываю, словно в поклоне, широко разведя руки с пистолетами. Рядом падает верхняя часть вражеского туловища. Потом с меня сваливается нижняя.

Выпрямляюсь и с любопытством разглядываю соперника, который уже начинает испаряться. Он реально странный киборг, с очень маленьким количеством модификаций. Не понимаю, почему бы ему в таком случает не остаться просто человеком.

Разве что из-за гранатомётов, вмонтированных в предплечья.

Сейчас, наверное, он уже получает люлей от своей команды и проклинает тот день, когда решился перейти мне дорогу. Поделом!

Печалит меня только одно. Такую фишку с пистолетами в первом же бою турнира слил!

Претендент Киш Миш из команды Файерман выбывает. Победитель – Джеймс Блэт, Нейрофронт

И мою тёмную фигуру с двумя пистолетами поглощает ослепительная вспышка ядерного взрыва. Красиво, наверное.

Даже жаль, что этого я не видел.

Потому что прямо сейчас промаргиваюсь и озираюсь по сторонам. Я тихо-мирно стою в той же комнате, из которой нас забросило на отборочные. Народу тут заметно поубавилось и в целом стало потише. Только где-то у входа неразборчиво переругиваются два сердитых голоса.

Членов моей команды что-то не видно. Я, конечно красной дорожки и хлеба-соли от них не ожидал, но чтобы вот так исчезнуть, когда боевой товарищ возвращается с нашей общей победой… Как по мне, это где-то за гранью добра и зла.

А может, что-то случилось? Да почти наверняка! Вот так пропадать – совсем не в характерах моих сокомандников.

Выхожу на шумную улицу Золта и почти сразу вижу этих двух обалдуев. Стоят себе у стеночки на противоположной стороне улицы, переговариваются о чём-то. И лица – серьёзные-серьёзные. Куджо так вообще чуть не плачет.

Да что такое у них произошло, а?!

Спешу к товарищам, обходя и расталкивая обывателей Золта. В спину несутся ругательства, но мне всё равно. Подумаешь, мгновенное неудобство! Тут у нас, может, вопросы жизни и смерти решаются!

– Вы чего это тут делаете? – спрашиваю как ни в чём не бывало. А они – смотрят, куда угодно, лишь бы не на меня. От этого моё беспокойство только растёт.

– Джеймс, – трагически вздыхает Куджо. – Нам нужно тебе кое-что сообщить.

Ну вот, приехали. Кладу руки им на плечи:

– Не волнуйтесь! Дело житейское, вырастим и воспитаем. Дал Админ робозайку, даст и киберлужайку!

Куджо хихикает, мгновенно переключаясь на другое настроение. Папка тоже ухмыляется. Вот теперь можно и поговорить.

– Смеётесь – уже хорошо. А теперь рассказывайте.

– Мы уходим из Нейрофронта, – припечатывает Папка и отворачивается.

Что?.. Нет. ЧЕГООО?! Такого поворота я точно не ожидал! С полминуты пытаюсь сформулировать достойный ответ, но удаётся выдавить только:

– Почему так?

Молчат. Смотрят кто куда: Куджо в землю, Папка – в сторону. Наконец Куджо выдаёт:

– Из-за нас мы сегодня чуть не проиграли. Ты всё один вытащил. А мы тебя только на дно тянем…

Останавливаю поток страданий движением руки.

– Ну и с чего вы это взяли?

– Посмотри трансляцию, – бурчит Папка. – Сам всё поймёшь.

Понимаю, что этот разбор полётов надолго.

– Пойдёмте что ли в бар какой засядем.

Искомый бар обнаруживается неподалёку. Он принадлежит городу, поэтому абсолютно пуст. Вот и хорошо, значит, никто нам не помешает.

Заказываю кофе. Куджо – зелёный чай. Папка – молочный коктейль. С клубничным вкусом.

Так, Блэт, не ржать! Мало ли у кого какие пристрастия.

Вместо непродуктивного смеха ищу запись трансляции сегодняшнего неэпического сражения на своём триафоне. Смотрю в экран, а Куджо с Папкой напряжённо глядят на меня.

Вот мы прибываем на место. Вот Куджо включает камуфляж. Однако вместо призрачного силуэт становится пятнистым. Вероятно, эти пятна и увидели противники, когда столкнулись с девушкой.

И действительно. Она успевает ранить Бака, но против двоих сразу она мало что может сделать. Куджо сбегает.

> Ахаха, беги, девка, беги!

> Не поможет.

Куджо сталкивается с Папкой. За ней буквально по пятам следует Бак, поигрывая своими кастетами. Вот Папка бросается на него. Куджо пытается выбрать удобное для выстрела место, не замечая, как сзади к ней подбирается Киш Миш.

Успевает выстрелить всего один раз. Бакстер падает. Папка оборачивается и бросается к Куджо, пытаясь её предупредить. Но девушка ничего не успевает сделать: пока она разворачивает длиннющий ствол снайперки в нужную сторону, Киш Миш делает несколько выстрелов.

Куджо выбывает. Папка смерчем набегает на Миша. Но вот беда: тот, хоть и близко, но для киборгских кулаков – чересчур далеко. Он расстреливает Папку на подходе, а тот даже не пытается уклониться. И всё равно добегает. Два, три раза бьёт противника в морду и только после этого падает замертво. Киш Миш душевно его пинает. Эту-то картину я тогда и застал.

> Хаха, лошары!

> Синий отмщён.

> Нафига, спрашивается, я сюда пришёл.

> Под дошик покатит.

> ОМГ, какие же задохлики. Думал, будет интересно.

Дальше смотрю вполглаза – все события и так помню. Больше за чатом наблюдаю. Который ожидаемо взрывается на моей последней атаке. А я-то надеялся, что никто не успел заметить, каким образом я вынес Киш Миша. Печалька.

> Нейрофронт – команда неудачников. Прямые руки только у одного.

> И тот придурок.

На этой оптимистической ноте запись заканчивается. Непонимающе смотрю на приунывших сокомандников:

– Ну? И о чём это должно мне говорить?

– Мы проиграли, – трагически сообщает Куджо.

– Сдохли по-тупому, – серьёзно кивает Папка.

– Может, конечно и по-тупому, – соглашаюсь я. – Но. Вообще-то. Мы. Выиграли.

Куджо прячет лицо в ладонях:

– Это ты, ты выиграл! А нас… просто слили! Отомстили за Синего…

Папка ничего не говорит, но, по всей видимости, с ней согласен. Вон даже про коктейль свой позабыл.

Откидываюсь назад. И хлопаю в ладоши. Громко, с чувством. Разве что «браво» не скандирую.

– Молодцы, – произношу наконец. – Хорошо выступили на стороне Файерманов.

– Мы никогда…

– Не там. Не во время отборочных. Вы выступаете за них прямо здесь и сейчас.

– Но…

– Ещё и меня из команды выбросили. Ну спасибо вам. Низкий поклон, как говорится.

– Джеймс, мы…

– Как вы там говорили? Я выиграл, а вы проиграли. И даже ничего полезного не сделали, вот незадача. Не отвлекли на себя двоих противников. Не разобрались с одним из них. Не наваляли второму так, что он побоялся сильнее лезть на рожон. Всё это я делал. Лично.

Шумно хлопаю ладонями по столешнице:

– Всё, ребят, я гений. Надо меня в клинику сдавать.

– Зачем?..

– Для опытов, конечно! Я ж человек, который умеет находиться в нескольких местах одновременно! Уникальная личность! Три в одном. Наш пострел везде поспел.

Сокомандники пристыжённо молчат. Отодвигаю кофейную чашку, облокачиваюсь на стол и спрашиваю проникровенно:

– Что, страшно стало?

Оба синхронно и преувеличенно громко начинают убеждать меня в обратном. Шумят, приводят аргументы в пользу своей великой смелости. Молчу, слушаю с интересом, жду, когда схлынет эмоциональная пена и наконец включатся мозги. Они у них есть, я знаю.

Наконец отмазки заканчиваются.

– Страшно, – Куджо снова отвечает за себя и за Папку. – Не справимся. Подведём.

Поднимаю вверх указательный палец:

– Воот, что и требовалось доказать. А теперь слушайте. Мы вместе – команда Нейрофронт. Проигрываем мы или побеждаем – не важно. Мы делаем это вместе. И будем делать до тех пор, пока не закончится турнир. А может, и дольше. Это понятно?

Кивают.

– Но. Это не значит, что проблем у нас нет. Ты, – указываю пальцем на девушку, – полностью беззащитна в ближнем бою.

– У меня есть пушка, – уязвлённо произносит она.

– Если ты её не используешь, значит, нет. И нам нужно подумать, что с этим делать. Согласна?

– Ага.

– Теперь ты, – смотрю на киборга, задумчиво почёсывая подбородок. – Твоя проблема – расстояние. Кулаки – это, конечно, хорошо. Но до врага ещё добежать надо.

– Не собираюсь я пушку таскать, – упрямо бурчит киборг.

– Значит, нужно подумать, как увеличить дальность твоих атак без лишнего вооружения. Как считаешь?

Папка наконец кивает, что-то прикидывая.

– Ладно. Тогда подумайте пока в эту сторону. Встретимся здесь же часа через три.

На этом стихийное собрание заканчивается. Ишь ты, из команды они уйти решили! От Джеймса Блэта ещё никто не уходил!

Отключаюсь от Симулякра. В последний момент меня словно вышибает из этого слоя реальности и я вижу перед собой алые глаза с вертикальными зрачками и блестящие чувственные губы. Остальное скрывает тьма.

– Поцелуй меня, – томным голосом произносит незнакомка. – Чтобы у меня был повод выпустить тебе кишки…

Вот это предложение, от которого невозможно отказаться! Хорошо, что всё это не по-настоящему, потому что уже в следующий момент я лежу на своей кровати с VR-очками на лице.

Только успеваю их снять – в комнату без стука врывается Маруся. На ней лица нет: белая, растрёпанная, испуганная.

– Олег Владимирович, вы проснулись! – преувеличенно радуется она. – К вам инспектор из ТаимКанСтоп пожаловали! Борис Петрович очень требуют.

– Тайм… Стоп… Чего?

– Тайная имперская канцелярия с тотальными полномочиями по отслеживанию непотребных цифровых операций, вот чего! – в дверях, сложив на груди руки и нахмурив седые брови, стоит Борис Петрович собственной персоной. – Признавайся, что ты успел натворить, раз по твою душу сам начальник пожаловал?

Глава 2. Инспектор чертила

Лихорадочно вспоминаю, что такого особенного я мог натворить. В голову ничего не приходит, ведь с момента своего попадания из дома БП я вообще не выходил. Даже не представляю, что увижу за закрытыми дверями.

«Отслеживание цифровых операций», да? Может, что-то связанное с Симулякром… Вдруг Ада всё-таки исполнила свою угрозу? Тогда понятно, почему припёрся именно начальник…

Но БП об этом знать необязательно. Прикидываюсь шлангом:

– О чём вы, Борис Петрович? Какая такая канцелярия?

– Давай-ка отсюда, Маруся, – старикан царственно взмахивает рукой.

Ждёт, пока уйдёт женщина, а затем снова обращается ко мне, неосознанно понижая голос:

– Да ты что! Даже этого не помнишь? Они там всеми внутренними делами заправляют!

– Где «там»?

– Где-где! В цифровых автономиях, конечно!

В памяти всплывают почёрпнутые на инфосайтах сведения. Цифровой империей ЦиРИ называется не просто так. Она постоянно расширяется, но не за счёт территориальных приобретений, а за счёт виртуальных миров.

На первый взгляд, это кажется безумием. Как можно всерьёз воспринимать то, чего даже не существует? Однако в реальности с таких колоний можно поиметь очень много. Это и донаты игроков, и маркетинговые бюджеты тысяч компаний, и валютные манипуляции, и много чего ещё. К Симулякру вон вообще «эры» – электронные рубли привязаны. Там их натурально можно добывать.

В общем, как-то вся эта цифровая экономика работает. И приносит кому-то нехилый доход.

Понятно, что при такой лютой интеграции государству становится крайне интересно, что в этих цифровых колониях происходит. Так что существование такой канцелярии – довольно логично. Другое дело, что я про неё ещё не слышал и не знаю, чего вообще ожидать.

Вздыхаю притворно:

– Так вы же помните про мою амнезию. Спасибо, что хоть имя своё помню… А что, суровая это организация?

– А ты как думал! Только то, что они подчиняются напрямую императору – уже значит немало. А Ломакин этот – вообще… – дед суетливо оглядывается, будто кто-то нас тут может подслушать, – Чертила рогатый…

Видеть БП таким шуганым и сдержанным на язык даже как-то непривычно. И, несмотря на наши с ним сложные взаимоотношения, не скажу, что такое его состояние меня радует. Особенно потому, что тот самый «чертила» заявился по мою душу.

– И зачем я ему нужен? Я ж в Симулякре без году неделя.

– Не докладывал, – язвит дед. – «В интересах государства», говорит.

Вот как, значит. Аж голова разболелась. Всегда считал, что от подобного рода людей лучше держаться подальше. Хотя общаться приходилось, чего уж там. Бывший директор часто…

Стоп. Нечего про этого кретина вспоминать. Ещё накаркаю.

– Ладно. Пойду узнаю, с чем пожаловал.

Быстро умываюсь, собираюсь под пристальным взглядом деда и выхожу из комнаты. Нет, не выхожу: старикан останавливает меня в дверях и проникновенно произносит:

– Ты же понимаешь, что одно неосторожное слово – и всё? Головы полетят – и твоя, и моя, и вообще всех, кто в этом доме находится.

Из всех перечисленных голов меня в основном беспокоит только моя собственная. Ладно, ещё Сашина. Ну и Маруся с Валиком вроде не при делах. В общем, не повезло с моим сочувствием только деду.

Но он прав: осторожность лишней не бывает.

Выходим из комнаты. Дед шаркает впереди, показывая дорогу. Больше ничего важного мне он не говорит, просто время от времени бубнит что-то по-стариковски.

А я раздумываю, как лучше себя вести. Жизненный опыт и благоразумие подсказывают, что вести себя надо как с собакой: главное – не показывать страха. Хорошо бы ещё в местных законах шарить, но тут пока полный пробел.

С другой стороны, юридически подкованный наглый малолетка может вызвать ненужные вопросы. И точно вызовет раздражение. Я ведь сейчас ребёнок и есть. Даже восемнадцать пока не исполнилось.

А ещё ничего плохого я не совершал. Ну, залез я в Архивную башню и всё там разнёс. А что, так нельзя было? Ой, дяденька инспектор, я больше не буду, чесслово! Только Борису Петровичу не говорите, а то заругает.

Удобно же.

До комнаты, где обосновался «чертила» идти дольше, чем до столовой, и в другую сторону. Мы петляем по богато украшенным коридорам, несколько раз куда-то сворачиваем и наконец подходим к белым высоким дверям, украшенным золочёным орнаментом.

БП подобострастно стучит в дверь. В свою собственную дверь, прошу заметить! Не одобряю.

– Войдите, – раздаётся из комнаты хорошо поставленный командный голос.

Дядя втискивается в полуоткрытую дверь, я прохожу следом. Мы оказываемся в переговорной. Ну, или рабочем кабинете, если можно так сказать. Интерьер в том же стиле «дорого-богато», что и весь дом. На стенах – резные деревянные панели, на полу – полированный паркет и узорчатый ковёр. С потолка свисает неизменная золочёная люстра. А в центре – длинный полированный стол с украшенными лепниной ножками. Рядом с которым стоят удобные на вид стулья с высокими спинками.

Красиво жить не запретишь, в общем.

Во главе стола на одном из стульев восседает мужик. Он с крайне суровым видом листает что-то в своём триафоне. Мемасики, не иначе.

Для большого начальника выглядит он слишком молодо и спортивно. А ещё чересчур неформально: слишком чёлка длинная. В его тёмных волосах, однако, уже проглядывает седина. Одет просто – в форменный свитер и обычные брюки.

Отключает триафон. Цепким взглядом окидывает нас с Петровичем. Мы в ответ пялимся на него.

– Свободны, Борис Петрович.

БП и рад стараться. Уматывает быстренько, напоследок тайком показав мне кулак. Мужик складывает руки на груди и, прищурившись, меня разглядывает. Пауза затягивается.

Я ему что, стоять нанимался?!

Улыбаюсь максимально дружелюбно:

– Здрасьте! – и присаживаюсь у противоположного края стола. Надо же, и впрямь удобно. Бориса Петровича на стульях не проведёшь.

Мужик следит за моими перемещениями с каменной физиономией. Ох, как не люблю я таких собеседников! Никогда не угадаешь, о чём он думает. Может, о том, что согласен на любые условия. Может – мысленно тебе голову откручивает. Брр.

– Дядя сказал, вы хотели со мной поговорить, – старательно строю из себя юного недоумка. – Говорите.

– Мне казалось, что ты старше.

Неопределённо пожимаю плечами. Когда кажется, креститься надо.

– Ты Вахов Олег? – уточняет. – В Симулякре известный под именем Джеймс Блэт?

Киваю. Надо же, уже кому-то известный. Неплохо, неплохо. Ещё пара лет – и в рекламе сниматься позовут.

– А к вам как обращаться?

Если мой вопрос его удивляет, то он никак это не показывает.

– Генерал-лейтенант Ломакин Антон Викторович, – веско и значительно произносит он. – Руководитель ТаимКанСтоп.

Ага, приму к сведению.

А Ломакин сразу переходит в наступление:

– Что ты, Олег Вахов, можешь сказать в своё оправдание?

– Я огурчик.

Мужик слегка покашливает – видимо, это должно символизировать крайнюю степень удивления.

– Что ты имеешь в виду?

Старательно-глупо улыбаюсь:

– А вы? Вообще не понимаю, о чём вы говорите.

Ломакин включает шпаргалку в триафоне. Говорит обвиняюще:

– Когда ты впервые попал в Симулякр, произошла системная ошибка. Ты попал туда, где не должен был находиться.

Ух ты, насколько издалека начал. Значит, Ада не проболталась. Ну, или Антон Викторович бережёт сей увлекательный факт моей биографии напоследок.

– Ну да, – не спорю. – Сначала в какой-то город выбросило. А потом вроде всё как обычно.

Кивает. Неужто прокатило?

– Что ты знаешь о людях, с которыми проходил селекцию?

А это-то он к чему? Ну, тут скрывать мне нечего. Почти.

– Знаю, как они выглядят в Симулякре. Знаю, как их там называют. Сильвер любит дробовики. Папка сражается врукопашную, а ещё проходит Большой турнир в моей команде. Вроде всё.

Взгляд Ломакина становится ещё острее, хотя куда уж.

– Точно всё?

Давление, которое от него исходит, ощущается почти физически. Так и хочется во всём признаться, хоть в общем-то и не в чем. Почти.

– А что, с ними что-то случилось? – обеспокоенно спрашиваю я.

– Почему ты так решил?

– Ну вы же не просто так про них спрашиваете!

Ломакин отводит взгляд буквально на мгновение:

– На самом деле просто так, – открещивается так поспешно, что я понимаю: ни фига не просто! Вопрос: кто из этих двоих его так сильно интересует? Если Сильвер – ладно, мне с ним турнир не проходить. А вот если что-то натворил Папка…

– Просто сверяю имеющуюся информацию, – продолжает между тем врать Ломакин. – Следующий вопрос. Каким образом в конфликт с домом Огнелисов был втянут посторонний человек?

Посторонний? Не было там никого, кроме… Ну точно, ему Папка нужен! Вопрос только, зачем.

– Антон Викторович, – старательно изображаю удивление. – Ну какие посторонние? Все свои же.

Его челюсти неуловимо, совсем чуть-чуть сжимаются.

– И с каких же это пор… Ладно. Об этом не здесь и не сейчас, – слова звучат как угроза. – Рыжая Мамба – тебе знакомо это имя?

– А что с ней?

– Ты мне расскажи.

Поднимаю глаза к потолку, разглядывая блестящие подвески на люстре.

– Ну, мы встретились. Поболтали. Посидели в баре. И разошлись.

– Это нам и так известно, – хмыкает Ломакин. – О чём вы говорили?

– О том, что она больше не пьёт, – ну а что? Помнится, она об этом тоже упоминала. В числе прочего.

– Даже так, – задумчиво тянет Ломакин, глядя в пространство над моей головой. – И что же в тебе такого интересного?..

– Вообще ничего. Она просто дорогу спрашивала.

Ломакин ставит локти на столешницу и задумчиво смотрит на меня поверх сцепленных кистей рук.

– Ты сейчас надо мной издеваешься? – спрашивает, будто сам собственным словам не верит.

Упс, догадался. Кажется, переборщил я с придурковатостью.

– Да нет, конечно. Я ж на все ваши вопросы отвечаю. Только я вообще не понимаю, зачем это нужно. Я сделал что-то не так?

Какое-то время Ломакин словно раздумывает, стоит ли отвечать на мой вопрос. Затем решается.

– У тебя талант влипать в неприятности, – неохотно выдаёт он. – Ошибка при входе, ошибка на селекции, Бессонная лощина, которая закрылась как раз в тот момент, когда там был именно ты. Вокруг тебя крутятся сомнительные личности, к которым присоединяются даже те, кто вообще с тобой не должен был встретиться. Почему так, а Олег Вахов?

Развожу руками:

– Без понятия. Может, я просто главный герой? Ну, как в сериалах, знаете?

В тёмных глазах Ломакина, кажется, загорается красный огонёк:

– И всё же издеваешься, – сейчас он не спрашивает, а утверждает. – Знаешь, что с тобой может после этого случиться? Ты не соображаешь, насколько ситуация серьёзна?

О, а вот и старые добрые угрозы подъехали. Но мне что-то уже надоело ломать комедию.

– Ну что вы, куда уж мне, – слегка брызгаю ядом в сторону этого чертилы. – У меня ведь ни забот, ни хлопот. Вы же столько обо мне знаете, буквально каждый шаг. А про долг в миллиард вам известно?

Ломакин кивает и чуть хмурится:

– Какое это отношение имеет…

– Ну, даже не знаю. Пораскиньте на досуге. Подсказка номер один: изначально ни в какой Симулякр я не собирался. Вообще. Подсказка номер два: там зарабатывают прорву денег.

Ломакин снова покашливает:

– Ещё скажи, что всё, что с тобой там происходило – сплошная череда случайностей?

– Конечно… нет, – Ломакин слегка приподнимает бровь. – Иногда я прямо из кожи вон лез, чтобы что-то получилось. Иногда – выкладывался на полную. А иногда – даже в лепёшку расшибался.

– Я смотрю, уверенности тебе не занимать. А хочешь, с решением о долге посодействую?

– Нет, спасибо, – и ладони для наглядности скрещиваю. – Я как-нибудь сам.

– По какой же причине? – мой отказ как будто его даже не удивляет.

– За такую услугу мне нечем будет с вами расплатиться. Если только собственной шкурой. А она мне и самому пригодится.

Ломакин неуловимо усмехается:

– Что, и в ТаимКанСтоп стажироваться не пойдёшь?

Качаю головой:

– Мне такое вряд ли будет интересно.

Ещё и с таким дурным начальником. Чур-чур меня. Но вслух я этого, конечно, не сказал. Не потому что был слишком воспитанным, а потому что всё, что вы скажете, может быть использовано против вас.

Ломакин несколько мгновений смотрит на меня изучающе, потом слегка хлопает по столешнице и встаёт со стула.

– Что ж, Олег Вахов. Отложим пока нашу беседу. Не прощаюсь.

Он действительно не попрощался, а просто взял и вышел из кабинета.

А я остался размышлять о том, насколько же всё происходящее мне не нравится. Не прощается он, ну надо же. И к Папке с чего-то прицепились, надо бы обсудить. Не было заботы…

В кабинет врывается Борис Петрович:

– Ну что там?! О чём вы говорили?

– На стажировку к себе звал, – неохотно признаюсь я. Сказать что-то надо, но не буду же я всех подробностей раскрывать!

У старикана отвисает челюсть.

– Ты, конечно, согласился! – требовательно утверждает он.

Тяжело вздыхаю:

– Зарплата маловата оказалась.

Глаза деда лезут на лоб, и я начинаю бояться, как бы его удар не хватил. Хотя, если прикинуть выгоду от подобного исхода…

– Не волнуйтесь, Борис Петрович, он обещал подумать и вернуться с новым предложением. Встреча прошла плодотворно, в общем.

Старикан качает головой:

– И откуда что взялось? Был-то совсем бестолковый.

Стучу костяшкой указательного пальца по своей черепушке: