Текст книги "Девяносто третий год. Эрнани. Стихотворения"

Автор книги: Виктор Гюго

Эрнани останавливается на пороге.

Дон Руй Гомес

 
Сеньор…
 

Эрнани

 
Мир дому вашему!
 

Дон Руй Гомес

(делая приветственный жест)

 
Ты гость мой с этих пор.
Привет!
 

Эрнани проходит. Герцог садится.

 
Ты пилигрим?
 

Эрнани

(кланяясь)

 
Да.
 

Дон Руй Гомес

 
Шел ты, без сомненья,
Через Армильяс?
 

Эрнани

 
Нет, не в этом направленье.
Там бой кипит сейчас.
 

Дон Руй Гомес

 
С мятежниками бой,
Не правда ль?
 

Эрнани

 
Может быть.
 

Дон Руй Гомес

 
Эрнани, их герой…
Что сталось с ним, тебе известно?
 

Эрнани

 
Нет. Он кто же?
 

Дон Руй Гомес

 
Его не знаешь ты? Тем хуже. Не похоже,
Чтоб ты награду взял. Эрнани – это тот
Мятежник, чья вина давно возмездья ждет.
В Мадриде будет он, увидишь сам, качаться.
 

Эрнани

 
Я не туда.
 

Дон Руй Гомес

 
А он мог каждому достаться.
 

Эрнани

(в сторону)

 
Посмотрим.
 

Дон Руй Гомес

 
Но куда ты держишь путь?
 

Эрнани

 
Сеньор,
Я в Сарагосу путь держу.
 

Дон Руй Гомес

 
В святой собор?
Иль по обету в храм к мадонне?
 

Эрнани

 
Да, к мадонне.
 

Дон Руй Гомес

 
Пиларской?
 

Эрнани

 
Да.
 

Дон Руй Гомес

 
Кого такой обет не тронет?..
Обещанное мы должны отдать святым.
А после занят ты намереньем каким?
Увидеть трон ее – вот все твои желанья?
 

Эрнани

 
Да, видеть я хочу священных свеч пыланье,
Мадонну, в глубине, под сводами колонн,
Ее златой венец, ее слепящий трон,
А после я вернусь.
 

Дон Руй Гомес

 
Скажи мне имя, званье.
Я – Руй де Сильва.
 

Эрнани

(колеблясь)

 
Но…
 

Дон Руй Гомес

 
Ну что ж, храни молчанье,
Коль хочешь. Здесь никто не спросит, как зовут.
Ночлега ищешь ты?
 

Эрнани

 
Да, герцог.
 

Дон Руй Гомес

 
Будь же тут
Как дома. Мир с тобой. Не должен ты смущаться.
А что до имени, то «гостем» будешь зваться.
О, кто бы ни был ты, переступи порог:
И дьявол – гость, когда его нам шлет сам бог.
 

В глубине распахивается двустворчатая дверь. Входит донья Соль, в свадебном наряде. Сзади нее пажи, слуги и две прислужницы, несущие на бархатной подушке серебряный чеканный ларец, который они ставят на стол. В ларце – драгоценности: герцогская корона, браслеты, жемчуг вперемежку с бриллиантами. Эрнани, пораженный, почти задыхающийся, смотрит горящими глазами на донью Соль, не слушая, что говорит герцог.

Те же, донья Соль, пажи, слуги, прислужницы.

Дон Руй Гомес

(продолжая)

 
Моя мадонна здесь. Склонись в мольбе пред нею —
И счастье обретешь.
 

(Предлагает руку донье Соль, по-прежнему бледной и задумчивой.)

 
О нежный друг, скорее
Идем! Но где ж кольцо, венок цветов живых?..
 

Эрнани

(громовым голосом)

 
Кто тысячу монет взять хочет золотых?
 

Все в изумлении оборачиваются. Он разрывает балахон пилигрима, бросает его к ногам и предстает пред всеми в наряде горца.

 
Эрнани я!
 

Донья Соль

(в сторону, радостно)

 
Он жив!
 

Эрнани

(слугам)

 
Я тот, кого повсюду
Вы ищете…
 

(Герцогу.)

 
А вы уж думали, что буду
Я Дьего звать себя? Эрнани – имя мне!
Изгнанник я – и нет почетнее в стране
Другого имени. Вот голова, какою
Вам можно оплатить свой пир. Я много стою!
 

(Слугам.)

 
Я вам ее дарю. Для вас – богатство в ней.
Вяжите руки мне, вяжите поскорей.
Иль нет, – к чему? – меня уж вяжет цепь другая
Навек…
 

Донья Соль

(в сторону)

 
О боже мой!
 

Дон Руй Гомес

 
О дева пресвятая,
Мой гость сошел с ума!
 

Эрнани

 
Ваш гость – разбойник, враг!
 

Донья Соль

 
Не слушайте его!
 

Эрнани

 
Поверьте, это так!
 

Дон Руй Гомес

 
Как! Тысяча монет? Такая сумма!.. Боже…
Ручаться мне нельзя за слуг моих…
 

Эрнани

 
Так что же?
Тем лучше, хоть один найдется пусть средь них.
 

(Слугам.)

 
Продайте же меня.
 

Дон Руй Гомес

(пытаясь принудить его к молчанию)

 
Молчите. Слов таких
Не должно слышать им.
 

Эрнани

 
Друзья, вот случай верный:
Изгнанник я, бунтарь, разбойник беспримерный, —
Эрнани!
 

Дон Руй Гомес

 
Замолчи!
 

Эрнани

 
Эрнани!
 

Донья Соль

(слабеющим голосом шепчет ему)

 
Замолчи!
 

Эрнани

(вполоборота к донье Соль)

 
Здесь свадьба! Но и я хочу своей свечи.
Меня невеста ждет.
 

(Герцогу.)

 
Она не так прекрасна,
Как ваша, но меня она все ж любит страстно;
И Смерть зовут ее.
 

(Слугам.)

 
Скорее! Что же вы?
 

Донья Соль

(тихо)

 
О небо!
 

Эрнани

(слугам)

 
Золото – оценка головы.
 

Дон Руй Гомес

 
Он – дьявол!
 

Эрнани

(молодому слуге)

 
Эй, сюда! Вот золото, с которым
Из жалкого слуги ты можешь стать сеньором.
 

(К слугам, которые медлят.)

 
Ну что ж? Дрожите вы? О, как мне не везет!
 

Дон Руй Гомес

 
Брат! Тронувший тебя сам от меня падет.
Пусть сам Эрнани ты, пусть полон ты коварства
И пусть за жизнь твою нам предлагают царство, —
Ты все-таки мой гость. Тебя хранит мой дом
От Карла самого – ведь ты мне дан творцом.
За жизнь твою себя отдам я на закланье…
 

(Донье Соль.)

 
Племянница моя, уж близок час венчанья, —
Идите же к себе. Чтоб замок крепче стал,
Ворота на запор.
 

(Выходит, слуги следуют за ним.)

Эрнани

(с отчаянием смотрит на свой лишенный оружия пояс)

 
О, если б хоть кинжал!
 

После ухода герцога донья Соль делает несколько шагов, чтобы последовать за своими прислужницами, но останавливается и, как только они выходят, с тревогой подходит к Эрнани.

Эрнани, донья Соль.

Эрнани останавливает холодный и как бы небрежный взгляд на свадебных драгоценностях, разложенных на столе, затем он покачивает головой, и глаза его загораются.

Эрнани

 
Я поздравляю вас! Все эти украшенья
Внушают мне восторг, приводят в восхищенье!
 

(Подходит к ларцу.)

 
Прекрасное кольцо – камней так ярок свет,
Колье сработано отменно, и браслет
Изваян так хитро, – но все же не хитрее,
Чем вы, таящая бесчестные затеи!
 

(Снова рассматривает ларец.)

 
И что ж вы отдали взамен за весь убор?
Немножечко любви? Не правда ль, сущий вздор?
О боже, так предать! И жить, стыда не зная!
 

(Разглядывая ларец.)

 
Иль жемчуг тот фальшив, иль то подделка злая, —
Медь вместо золота, сапфир, где блеска нет,
Брильянты ложные, колец обманный свет?
Ах, если это так, – как тот убор, отныне
Ты сердцем лжешь своим, как надо герцогине!
 

(Возвращается к ларцу.)

 
Нет, здесь все подлинно, все – роскоши печать;
Одной ногой в гробу, он не посмел бы лгать.
Все есть:
 

(перебирает одну за другой драгоценности ларца)

 
колье, кольцо, алмазные подвески,
Корона герцогинь в сиянии и блеске…
О, как его любовь почтительна, нежна!
Подарку нет цены!
 

Донья Соль

(подходит к ларцу, роется в нем и вынимает кинжал)

 
Вы не дошли до дна.
Кинжал у короля мне помогла мадонна
Отнять, когда он мне сулил богатства трона.
Неблагодарный! Я отвергла трон для вас.
 

Эрнани

(падая к ее ногам)

 
К ногам твоим упав, из огорченных глаз
Я слезы осушу; я за твои страданья
Отдам всю кровь свою и все свое дыханье!
 

Донья Соль

(растроганная)

 
Эрнани, я люблю, прощаю, я полна
Любовью к вам, лишь к вам.
 

Эрнани

 
Прощает мне она
И любит! Кто бы мог, услышав оскорбленья,
Подобные моим, мне даровать прощенье?
О, как бы я хотел, когда бы только мог,
Коснуться, ангел мой, хоть следа милых ног!
 

Донья Соль

 
Друг!
 

Эрнани

 
Ненавидеть ты должна меня. Но все же
Скажи мне: «Я люблю». Что этих слов дороже
Для сердца в горести? Из женских уст порой
Лишь слово нужно нам, чтоб вновь ожить душой.
 

Донья Соль

(погруженная в свои мысли, не слушая его)

 
Считать любовь мою такой непостоянной!..
Ужель уверен он, скиталец безымянный,
Что сердце женщины, где он один живет,
Лишеньям вместе с ним богатство предпочтет?
 

Эрнани

 
Увы, я клевещу! И на твоем я месте
«Довольно!» – крикнул бы безумцу, в жажде мести
Тебя клянущему, – все лишь затем, что он
То гневом яростным, то страстью ослеплен.
Скажи мне: «Уходи!» Жестока будь со мною —
Я все приму затем, что ты нежна душою,
Что терпелива ты, что не гнала ты прочь.
Я зол, и жизнь твою моя б чернила ночь;
Твоя ж душа чиста, дух светел, непокорен,
И виновата ль ты, что я так зол и черен?
Стань герцога женой! И добр и знатен он,
Ольмеда – мать его, он Алькалой рожден.
О, будь богата с ним, живи с ним в добром счастье!
А я… ты знаешь, друг, что не в моей уж власти
Достойно одарить тебя. Что б я принес
С собой в приданое? Кровь иль потоки слез,
Изгнанье, цепи, смерть, жизнь в страхе, вне закона, —
Вот дар мой, вот колье, вот брачная корона!
О, ни один супруг не даст жене своей
Таких жемчужных бус – из горя и скорбей.
Стань старика женой! Он будет горд судьбою.
Нет, кто б поверить мог!.. С голубкою такою,
Изгнанник, рядом я. И кто бы, видя нас,
Тебя – спокойною, меня – в мой грозный час,
Тебя – цветок, в ночи безгорестно растущий,
Меня – ладью средь скал под бурею ревущей,
Сказал, что в этот час дорога нам одна!
Прав сотворивший мир: не мне ты суждена.
Тебя ль своей судьбе отдам я беспокойной?
Душой, что я украл, владеет пусть достойный.
Согласья на любовь господь нам не давал.
Сказав, что так судьба велела, я солгал.
К тому же месть, любовь – окончатся со мною.
И вот иду я прочь с двойной своей мечтою:
Не в силах ни карать, ни страсть тебе внушить;
Для мести призванный, могу я лишь любить.
Прости!.. Оставь меня… Вот два моих желанья.
Не отвергай их, нет! Я шлю их в миг прощанья.
Тебе – вся жизнь, мне – смерть. Не знаю, почему
Со мной в могильную идти ты хочешь тьму.
 

Донья Соль

 
Жестокий!
 

Эрнани

 
Арагон и ты, Эстремадура!
На все, что делаю, судьба взирает хмуро.
Я ваших взял сынов, я за себя – увы! —
Заставил биться их – и вот они мертвы.
То были самые храбрейшие в Кастилье;
Они лежат в горах, где пули их сразили,
Отважно, на спине, лицом в небесный свод,
Чтоб видеть небо вновь, лишь бог их позовет.
Вот то, что сделал я тому, кто был со мною.
Ужель такого ты пленяешься судьбою?
Пусть герцог, пусть сам ад, пусть даже сам король —
Все лучше для тебя, чем я… О донья Соль!
Нет друга у меня, который мной гордится.
Покинут всеми я. Так пусть судьба свершится;
Я должен быть один. Оставь меня совсем,
Не делай из любви религии. Зачем?
Молю тебя, беги! Ты думаешь, быть может,
Что я один из тех, кого мечта тревожит,
Кто к цели избранной бестрепетно идет?
О нет! Я темный рок, я страшных сил полет!
Я порождение слепой и мрачной тайны,
Я дух, родившийся из тьмы необычайной,
Иду невесть куда; и слушать обречен
Дыхание стихий, безумных сил закон.
Все ниже, ниже путь. Прервать нельзя движенья;
А если оглянусь, усталый, на мгновенье,
Я слышу вновь: «Иди!» И пропасть так страшна.
В ней отсвет крови есть; она озарена
Ужасным пламенем; в нее готов упасть я.
Все гибнет вкруг меня; я приношу несчастье…
Беги же прочь! Сойди с дороги роковой, —
Тебе невольно зло я принесу с собой.
 

Донья Соль

 
О боже!
 

Эрнани

 
Демон мной владеет, дух постылый.
Он всемогущ, но дать мне счастье он не в силах.
Ты – счастье: значит, ты – пусть страстью мы горим —
Не можешь стать моей. Будь счастлива с другим!
О, если бы судьба, в своем стремленье странном,
Послала счастье мне! Нет, было б то обманом,
Будь герцогу женой.
 

Донья Соль

 
Иль не довольно вам?
Разбили сердце мне и рвете пополам.
Нет, вы не любите меня!
 

Эрнани

 
О дорогая!
Ты – тот костер, где я сейчас живу, пылая.
Но должен я бежать. О, не вини меня!
 

Донья Соль

 
Нет, вас я не виню. Но все ж погибну я.
 

Эрнани

 
Смерть! Смерть из-за меня! Нет, я того не стою,
К чему?
 

Донья Соль

(не в силах сдержать рыданья)

 
Что я могу?
 

(Падает в кресло.)

Эрнани

(садясь возле нее)

 
Твой взор горит слезою.
Я этому виной. И кто мне отомстит?
Ведь ты меня простишь? Душа не так болит,
Когда в очах твоих я вижу слез дрожанье,
Туманящее взор, исполненный сверканья.
Мертвы мои друзья. Мне душу полнит мрак.
Прости. Хочу любить, и сам не знаю как,
И все же я люблю глубоко, всей душою.
Не плачь! Давай умрем! Будь целый мир со мною, —
Тебе б я дал его! Но я сражен судьбой.
 

Донья Соль

(кидаясь ему на шею)

 
О, как прекрасен ты, лев благородный мой!
Люблю!
 

Эрнани

 
Когда б любовь, блаженство нам даруя,
Могла б и смерть нам дать!
 

Донья Соль

 
О, как тебя люблю я!
Властитель мой! Люблю! Я вся теперь твоя!
 

Эрнани

(припав головой к ее плечу)

 
С какой бы радостью кинжал твой встретил я!
 

Донья Соль

(умоляющим голосом)

 
Ах, не боитесь вы, что вас сам бог накажет
За эту речь?
 

Эрнани

(прильнув к ее груди)

 
Ну что ж? Пусть он нас прежде свяжет.
Ты хочешь этого? Я сделал все, что мог.
 

В тесных объятиях, они глядят в глаза друг другу, ничего не видя, не слыша, целиком уйдя в созерцание друг друга. Через дверь в глубине входит дон Руй Гомес. Он видит их и, остолбенев, останавливается на пороге.

Эрнани, донья Соль, дон Руй Гомес.

Дон Руй Гомес

(недвижный, скрестив руки на груди, стоит в дверях)

 
Так вот кого пустил к себе я на порог!
 

Донья Соль

 
О небо! Герцог!
 

Оба оборачиваются, как бы пробужденные внезапным толчком.

Дон Руй Гомес

 
Вот чем платят мне отныне!
«Старик, иди взгляни, крепки ль твои твердыни,
Ворота заперты ль, на башенных зубцах
Стоит ли день и ночь охрана на часах,
По росту отыщи себе вооруженье,
Подставь свой дряхлый стан под тяготы сраженья —
Сполна оплатится доверчивость твоя,
И то, что ты мне дал, верну с избытком я».
О небо! Я шестой десяток доживаю;
Что значит бешенство разбойников – я знаю;
Не раз ночной порой, свой выхватив клинок,
Я в бегство обратить бродяг полночных мог;
Убийц, изменников с собой я видел рядом
И слуг, хозяину несущих кубок с ядом,
И тех, кто без молитв предсмертных умирал;
Знал Борджа, Сфорцу я и Лютера встречал, —
Но все ж такого я не видел преступленья[431]431
  …знал Борджа, Сфорцу я и Лютера встречал, – но все ж такого я не видел преступленья… – Миланский герцог Лодовико Сфорца (1451–1508) и Цезарь Борджа (1474–1507), незаконный сын папы Александра VI Борджа, были широко известны своими предательствами, насилиями и убийствами. Мартин Лютер (1483–1546), основатель немецкого протестантизма, в глазах правоверного католика дона Руй Гомеса является воплощением ереси и безнравственности.


[Закрыть]:
Здесь гость хозяину наносит оскорбленье!
Был не таков мой век. Такой измены вид
Вдруг старца ужасом в дверях окаменит,
И он, под тяжестью ужасного страданья,
Как надмогильное застынет изваянье.
Испанцы, мавры! Как такой злодей живет!
 

(Поднимает глаза и обводит взором висящие по стенам портреты.)

 
О Сильва, слушайте! О доблестный мой род!
Прости, что пред тобой я, гневом ослепленный,
Гостеприимства мог на миг забыть законы.
 

Эрнани

(поднимаясь)

 
О герцог!
 

Дон Руй Гомес

 
Замолчи!
 

(Делает три шага вперед и разглядывает поочередно все портреты рода Сильва.)

 
Вы, предки! Прям ваш взгляд;
Вам небо видимо, и знаете вы ад.
Скажите, кто же он, тот человек, – откуда?
То не Эрнани, нет: предатель он, Иуда!
О, дайте наконец, я вас молю, ответ!
 

(Скрестив руки на груди.)

 
Могло ль подобное случиться с вами? Нет!
 

Эрнани

 
О герцог!
 

Дон Руй Гомес

(по-прежнему обращаясь к портретам)

 
Видите? Он говорит, бесчестный!
Что замышляет он, о предки, вам известно, —
Не слушайте его. Обманщик он и ждет,
Что кровь рука моя в своем жилье прольет,
Что я таю в груди, забыв веленья чести,
Как в день семи голов[432]432
  …как в день семи голов… – По средневековому народному сказанию, семеро братьев, благородных юношей из кастильского рода Лара, были предательски завлечены своим дядей в засаду и убиты маврами. Позже сводный брат погибших, Мударра, отомстил за них предателю. Это предание о «Семи инфантах Лары» составило сюжет эпической поэмы и многих романсов.


[Закрыть], одну лишь жажду мести.
Себя изгнанником сочтя, меня опять
Не Сильва – Ларою осмелится он звать.
Он скажет, что он гость и мой и ваш, сеньоры…
О предки! Гневные не отвращайте взоры,
Но рассудите нас.
 

Эрнани

 
О Сильва! Коль могло
Столь благородное явиться нам чело,
Столь сердце чистое, ум смелый и глубокий,
Так это вы, сеньор, хозяин мой высокий!
Я, говорящий здесь, виновен, я смущен.
Что я могу сказать, когда я осужден?
Да, я хотел украсть жену твою, – о боже! —
Бесчестьем запятнать твое хотел я ложе.
Всю кровь, что есть во мне, – пролей ее клинком
И, осушив его, не думай ни о чем.
 

Донья Соль

 
Виновна я, не он! Лишь мне готовьте мщенье!
 

Эрнани

 
Молчите, донья Соль! Вот лучшее мгновенье.
Оно мое, мое! Нельзя его отнять.
Я должен герцогу здесь многое сказать.
О герцог, в смертный час я клятвою старинной
Клянусь: виновен я, а донья Соль невинна.
Вот все. Виновен я, она чиста! Ты б мог
Вернуть доверье ей, мне – в грудь вонзить клинок.
Да, можешь бросить ты в дверях мой труп кровавый
И вымыть пол. Пусть так! Ведь ты имеешь право.
 

Донья Соль

 
Ах, я всему виной. Люблю его…
 

Дон Руй Гомес, вздрогнув, оборачивается и вперяет в донью Соль ужасающий взгляд. Она бросается к его ногам.

 
Он мой!
Да, я люблю его.
 

Дон Руй Гомес

 
Вы любите?
 

(К Эрнани.)

 
Постой!
 

Звук рожков за сценой. Входит паж.

 
Что там за шум?
 

Паж

 
Сеньор, то сам король с толпою
Несметною стрелков, при нем герольд с трубою.
 

Донья Соль

 
Король! Удар судьбы!
 

Паж

(герцогу)

 
Спросил он, почему
Ворота заперты.
 

Дон Руй Гомес

 
Король? Открыть ему!
 

Паж, поклонившись, выходит.

Донья Соль

 
Погиб он!
 

Дон Руй Гомес подходит к раме одного из портретов – своего собственного, – который висит с края налево, и нажимает пружину. Портрет поворачивается, как дверь, и обнаруживает тайник, находящийся за ним в стене. Затем герцог оборачивается к Эрнани.

Дон Руй Гомес

 
Спрячься здесь скорей.
 

Эрнани

 
Моей судьбою
Теперь владеешь ты. И этой головою.
Я пленник твой.
 

(Входит в тайник.)

Дон Руй Гомес снова нажимает пружину, и портрет возвращается на прежнее место.

Донья Соль

 
Молю за жизнь его, сеньор!
 

Паж

(входя)

 
Его величество король!
 

Донья Соль быстро опускает вуаль. Двери распахиваются настежь. Входит дон Карлос в военной одежде, сопровождаемый толпою дворян, вооруженных, как и он. За ними солдаты с протазанами, аркебузами и арбалетами.

Дон Руй Гомес, донья Соль под вуалью, дон Карлос, свита.

Дон Карлос приближается медленными шагами; левая рука его на эфесе шпаги, правая – на груди. Он устремляет на старого герцога взгляд, полный подозрения и гнева. Герцог идет к нему навстречу и приветствует его глубоким поклоном. Молчание. Все ждут, охваченные ужасом. Наконец король, подойдя вплотную к герцогу, быстро поднимает голову.

Дон Карлос

 
С каких же пор,
Кузен мой, вход сюда ты держишь загражденным?
Клянусь, давно считал я меч твой притупленным
И в час, когда к тебе я шел, не ожидал
Найти в руках твоих сверкающий кинжал!
 

Дон Руй Гомес хочет говорить; король продолжает, сделав повелительный жест.

 
Не странно ли гореть столь юношеским пылом?
В тюрбанах, что ли, мы? Зовусь я Боабдилом
Иль Магометом, да? Зачем, скажи мне, ты
Решетку опустил и поднял все мосты?
 

Дон Руй Гомес

(склоняясь перед ним)

 
Сеньор…
 

Дон Карлос

(своим дворянам)

 
Забрав ключи, займите все проходы!
 

Два офицера выходят. Несколько других устанавливают солдат в три ряда по залу от короля до главного входа. Дон Карлос оборачивается к герцогу.

 
А! Воскресили вы былых восстаний годы?
Так, герцог мой, себя ведете вы со мной?
Ну что ж, я, как король, ответ вам дам прямой.
Я горы перейду и сам, закован в латы,
Дворянство задушу средь гнезд его зубчатых.
 

Дон Руй Гомес

(выпрямляясь)

 
Король, тебе верны все Сильва…
 

Дон Карлос

(прерывая его)

 
Что хитрить?
Ответь, иль башни я велю – все десять – срыть.
Костер погашен – да, но искра догорает.
Бандиты умерли – вождь жив. Его скрывает
Де Сильва, герцог мой. Эрнани, дерзкий вор,
Мятежник, – у тебя, здесь, в замке?
 

Дон Руй Гомес

 
О сеньор,
То правда.
 

Дон Карлос

 
Хорошо. И головой своею
Ответит он иль ты!
 

Дон Руй Гомес

 
Я возражать не смею.
Пусть будет так.
 

Донья Соль закрывает лицо руками и падает в кресло.

Дон Карлос

(смягченный)

 
Готов на жертву ты? Вперед!
Ищите пленника.
 

Герцог, скрестив руки, опускает голову и некоторое время остается погруженным в раздумье. Король и донья Соль молча наблюдают за ним, обуреваемые противоположными чувствами. Наконец герцог поднимает голову, идет к королю и, взяв за руку, медленными шагами подводит его к самому древнему из портретов, которым начинается их ряд, справа от зрителя.

Дон Руй Гомес

(показывая королю на старый портрет)

 
Из рода Сильва вот —
Старейший, пращур мой, герой, большое имя.
Дон Сильвий, тот, что был три раза консул в Риме.
 

(Переходя к следующему портрету.)

 
Вот здесь дон Гальсеран де Сильва – Сид второй!
В соборе Торо он, в гробнице золотой;
Средь тысячи свечей горит над ним корона.
От подати в сто дев он спас народ Леона.
 

(Идет дальше.)

 
Дон Блас, что сам себя изгнал во цвете лет
За то, что королю неправый дал совет.
 

(Идет дальше.)

 
Кристобаль. В битвы час, когда под Эскалоной
Дон Санчо, наш король, чей шлем, столь оперенный,
Приманкой был врагам, сказал: «Спаси меня!» —
Он шлем его надел и дал ему коня.
 

(Идет дальше.)

 
Дон Хорхе. Выкупил когда-то из неволи
Рамиро-короля.
 

Дон Карлос

(скрестив руки, оглядывает его с головы до ног)

 
Дивлюсь я вам все боле,
Дон Руй!
 

Дон Руй Гомес

(идет дальше)

 
Вот Гомес Руй. В делах он вознесен.
Сант-Яго был магистр и Калатравы он[433]433
  Сант-Яго был магистр и Калатравы… – Сант-Яго и Калатрава – два рыцарских ордена, основанных в XII в. в Испании преимущественно для борьбы с захватившими многие земли страны маврами.


[Закрыть].
Кто тяжесть вынес бы его вооружений?
Он триста взял знамен, он триста вел сражений.
Он трону подарил Монтриль, Хаэн, Суэц
И умер в нищете. Склонитесь наконец!
 

(Отвешивает поклон.)

Король слушает его с возрастающим нетерпением и гневом.

 
Хиль, сын его, с душой и верной и суровой:
Всех королевских слов его надежней слово.
 

(Идет дальше.)

 
Гаспар! Мендосы кровь и Сильвы слились в нем.
Со всем дворянством мы соседствуем родством.
Страшась нас, Сандоваль не раз роднился с нами;
Манрике, Лара нам завидуют веками,
И враг наш Аленкастр. Наш род пятой своей
Уперся в герцогов, главою – в королей.
 

Дон Карлос

 
Вы насмехаетесь.
 

Дон Руй Гомес

(переходя к следующим портретам)

 
Дон Васкес, прозван – Умный.
Дон Хайме – Сильный, тот, что в храбрости безумной
Замета с маврами сдержал своей рукой.
Но я иду к другим, и лучшим.
 

(Заметив гневный жест короля, пропускает ряд портретов и переходит к трем последним, слева от зрителей.)

 
Прадед мой!
Жил шесть десятков лет, держать умея слово,
Хотя бы дал жиду…
 

(Подходит к предпоследнему.)

 
Вот старика седого
Портрет – то мой отец. Герой последний он.
Когда был маврами захвачен граф Хирон,
Шестьсот взяв воинов, отважный и суровый,
Он поскакал вослед, чтоб с друга сбить оковы.
Из камня изваять Хирона он велел
И взял его с собой и средь враждебных стрел
Клялся не отступать, покуда этот камень
Чела не отвратит, не дрогнет пред врагами.
Он бился, победил, из плена друга спас.
 

Дон Карлос

 
Мой пленник!
 

Дон Руй Гомес

 
С ним наш род высокий не угас.
Все скажут: «Вот они, герои поколений,
Де Сильва, храбрецы!»
 

Дон Карлос

 
Скорее! Где мой пленник!
 

Дон Руй Гомес низко склоняется перед королем, берет его за руку и подводит к последнему портрету, который служит дверью в тайник, где скрыт Эрнани. Донья Соль следит за герцогом взором, исполненным тревоги. Присутствующие молча ждут.

Дон Руй Гомес

 
Вот мой портрет. Король, благодарю вас. Вы
Хотите, чтоб он стал посмешищем молвы?
«Изменник был рожден высокою семьею,
И гостя своего он продал с головою!»
 

Радость доньи Соль. Движение среди присутствующих. Король удаляется в гневе. Но вдруг останавливается и несколько мгновений остается погруженным в молчание: губы его дрожат, взгляд пылает.

Дон Карлос

 
Твой замок гнусен мне, и он пойдет на слом!
 

Дон Руй Гомес

 
Но буду я за все вознагражден потом.
 

Дон Карлос

 
Велю я башни срыть в знак королевской мести,
И станет конопля расти на этом месте.
 

Дон Руй Гомес

 
Пусть лучше коноплей покроется оно,
Чем мне на имени своем носить пятно.
 

(К портретам.)

 
Не правда ль, предки?
 

Дон Карлос

 
Ты ответить головою
Мне, герцог, обещал…
 

Дон Руй Гомес

 
Иль той, или другою.
 

(К портретам.)

 
Не правда ль, предки?
 

(Показывая на свою голову.)

 
Вот вам голова моя.
 

(Королю.)

 
Возьмите!
 

Дон Карлос

 
Хорошо. Но все ж обманут я.
Мне нужно голову иную, молодую,
Чтоб мертвой взять ее за кудри. А такую?..
Палач напрасно бы волос на ней искал:
Для пятерни его ты слишком гладок стал.
 

Дон Руй Гомес

 
Молчите, о король! Честь ею не забыта.
Она ценней для вас, чем голова бандита.
Вам Сильва не нужны? С каких же это пор?
 

Дон Карлос

 
Отдай Эрнани нам!
 

Дон Руй Гомес

 
По совести, сеньор,
Нет!
 

Дон Карлос

(своей свите)

 
Обыщите всё! Все башни, закоулки,
Подвалы, погреба.
 

Дон Руй Гомес

 
Но камень замка гулкий
Надежен, как я сам. И нам двоим позволь
Ту тайну ото всех хранить.
 

Дон Карлос

 
Я твой король!
 

Дон Руй Гомес

 
Пусть станет замок мой добычей разрушенья, —
Я смерть в нем обрету, но не скажу.
 

Дон Карлос

 
Моленья
Напрасны. Где бандит? Ты хочешь, чтоб отнял
Я голову твою и замок?
 

Дон Руй Гомес

 
Я сказал.
 

Дон Карлос

 
Мне не одна уже нужна теперь, а обе.
 

(К герцогу Алькала.)

 
Возьмите герцога!
 

Донья Соль

(сорвав с себя вуаль, бросается между королем, герцогом и стражей)

 
Король, в столь дикой злобе
Вы отвратительны!
 

Дон Карлос

 
Что вижу? Донья Соль?
 

Донья Соль

 
Нет, не испанское в вас сердце, мой король.
 

Дон Карлос

(смущенный)

 
Не слишком ли сейчас вы к королю суровы?
 

(Приближается к донье Соль, тихо.)

 
Сюда я из-за вас пришел, на все готовый.
От вас один мне путь – иль в ад, иль к небесам.
Когда не любят нас, легко стать злыми нам!
Когда бы только взор ко мне вы устремили,
Великим бы я стал, я стал бы львом Кастильи!
Но в тигра превратил меня ваш дерзкий гнев:
Молчите – это тигр ревет, рассвирепев.
 

Донья Соль бросает на него взгляд. Он отвешивает поклон.

 
Но все ж покорен я!
 

(Обращаясь к герцогу.)

 
Тебя, кузен, я знаю:
Велений чести я в тебе не отвергаю.
Будь верен гостю ты, неверен королю.
Я лучше: я тебе прощение дарю.
Невесту только я возьму себе залогом.
 

Дон Руй Гомес

 
Да? Только?
 

Донья Соль

(пораженная)

 
Как, меня?
 

Дон Карлос

 
Да, вас!
 

Дон Руй Гомес

 
Ну что ж, не много!
Вот милость высшая! Вот благородства путь!
Он голову щадит, но мне терзает грудь.
Прощенье!
 

Дон Карлос

 
Выбирай меж нею и злодеем.
Одно из двух.
 

Дон Руй Гомес

 
Король, мы возражать не смеем.
 

Карлос приближается к донье Соль и хочет ее увести с собой. Она ищет защиты у дон Руй Гомеса.

Донья Соль

 
Спасите, о сеньор!
 

(Останавливается, про себя.)

 
Ах, как несчастна я!
Кровь дяди, кровь его… Нет, может быть, моя!
 

(Королю.)

 
Иду за вами вслед.
 

Дон Карлос

(в сторону)

 
Да, мысль была прекрасна!
И прекословить мне она уже не властна!
 

Донья Соль медленными шагами подходит к ларцу, где спрятаны ее драгоценности, и, открыв его, берет оттуда кинжал, который прячет у себя на груди. Дон Карлос подходит к ней и предлагает руку.

Дон Карлос

(донье Соль)

 
Что взяли вы?
 

Донья Соль

 
Пустяк.
 

Дон Карлос

 
Кольцо или браслет?
 

Донья Соль

 
Да.
 

Дон Карлос

(улыбаясь)

 
Я узнаю.
 

Донья Соль

 
Да.
 

(Подает ему руку и готовится следовать за ним.)

Дон Руй Гомес, остававшийся, по-видимому, погруженным в свои мысли, оборачивается и делает несколько шагов.

Дон Руй Гомес

 
Земля! Небесный свет!
Как бессердечен он, властитель мой надменный!
На помощь! Рушьте всё! Рассыпьтесь прахом, стены!
 

(Подбегает к королю.)

 
Оставьте мне ее! Я ею жив одной!
 

Дон Карлос

(отпускает руку доньи Соль)

 
Так выдай пленника!
 

Герцог опускает голову, словно во власти ужасной нерешительности; затем он поднимает взор к портретам и простирает к ним руки.

Дон Руй Гомес

 
О, сжальтесь надо мной!
 

(Делает шаг к тайнику.)

Донья Соль с тревогой следит за ним взглядом. Он обращается к портретам.

 
И не смотрите так. Я подойти не смею.
 

(Подходит, шатаясь, к своему портрету, затем еще раз оборачивается к королю.)

 
Ты хочешь?
 

Дон Карлос

 
Да!
 

Герцог протягивает дрожащую руку к пружине.

Донья Соль

 
Ах!
 

Дон Руй Гомес

 
Нет!
 

(Бросается на колени перед королем)

 
Я жизни не жалею.
 

Дон Карлос

 
Ее!
 

Дон Руй Гомес

(поднимаясь)

 
Возьми ж ее! Все лучше, чем позор.
 

Дон Карлос

(берет за руку дрожащую донью Соль)

 
Прощай.
 

Дон Руй Гомес

 
Мы свидимся…
 

(Провожает взглядом короля, который медленно уходит с доньей Соль; затем кладет руку на рукоять своего кинжала.)

 
Храни вас бог, сеньор!
 

(Возвращается на авансцену задыхаясь, ничего не видя и не слыша. Взор его устремлен в пространство, руки скрещены на груди, которая судорожно вздымается.)

Король выходит с доньей Соль, и вся свита следует за ним попарно, торжественно, каждый соответственно своему рангу. Выходящие вельможи обмениваются тихими словами.

Дон Руй Гомес

(в сторону)

 
Король, уходишь ты, лицо твое сияет;
И верность грудь мою отныне покидает.
 

(Поднимает глаза, оглядывается по сторонам и видит, что остался один. Подбегает к стене, снимает две висящие там шпаги, сравнивает их длину и кладет на стол. Сделав это, возвращается к портрету и нажимает пружину. Тайник открывается.)