Текст книги "Изабелла и Молли"

Автор книги: Виктор Бриджс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

– Ты не понимаешь? – Молли бросила сигарету и встала. – Вероятно, будетъ возможность, что мы – благодаря какой-нибудь случайности – очутимся въ положеніи, при которомъ сумѣемъ использовать для нашихъ цѣлей это сходство. Я знаю, что это звучитъ невѣроятно и нелѣпо, но если у тебя есть какая-либо лучшая мысль… – спросила она съ почти истерическимъ смѣхомъ.

Тони задумчиво пошелъ къ двери и снова вернулся.

– Видитъ Богъ, Молли, это было бы прекрасной мыслью, – медленно сказалъ онъ, – если бы намъ удалось незамѣтно доставить тебя туда…

– Объ этомъ я уже подумала, – прервала его Молли. – Все время, пока я находилась на сценѣ, я думала объ этомъ. Помнишь ли ты еще, Тони, ту пѣсенку, съ которой я два года тому назадъ выступала на сценѣ въ костюмѣ священника?

Онъ кивнулъ.

– Ну, вотъ, всю одежду я еще имѣю – платье, парикъ, очки – словомъ, всю бутафорію. Костюмъ былъ такъ прекрасенъ, что я однажды прошлась въ немъ ради шутки по улицѣ, и ни одинъ человѣкъ не замѣтилъ, что тутъ что-то не то.

– Великій Боже! Молли, – сказалъ Тони, и въ его глазахъ показались искорки мальчишескаго удовольствія сбивать другихъ съ толку и натворить кутерьму, – ты въ самомъ дѣлѣ готова совершить эту поѣздку въ такомъ… въ такомъ маскарадѣ?

– Почему же нѣтъ? – спросила Молли. – Я могу выполнить это дѣло – вполнѣ могу. Въ концѣ концовъ, вполнѣ естественно имѣть на борту капеллана.

– Конечно, конечно, – Тони прислонился къ стѣнѣ и сталъ тихо и самодовольно посмѣиваться.

– Итакъ, ты берешь меня съ собой? – съ сіяющими глазами спросила Молли.

Тони кивнулъ.

– Хотя бы только ради того, чтобы видѣть, какую рожу состроитъ при этомъ Гью.

Снаружи снова послышались шаги и голосъ режиссера сцены:

– Второй актъ. На сцену!

Тони пересталъ смѣяться.

– А твоя работа, Молли? Театръ?

– Ну, что тамъ? – театръ можетъ пойти къ чорту, – равнодушно сказала Молли. – Я имѣю отличную замѣстительницу для своей роли, и это уже ихъ дѣло, какъ они справятся съ ней. Послушай, Тони, – сказала она, бросивъ быстрый взглядъ на часы, – у насъ ровно двѣ минуты времени, потомъ я должна переодѣваться. Для этого мнѣ нужна моя камеристка, а въ ея присутствіи мы, конечно, говорить не можемъ. Скажи мнѣ точно и скоро, что я должна дѣлать.

Тони подумалъ минуту.

– Полагаю, лучше будетъ, если ты поѣдешь со мной въ автомобилѣ въ Соутгемптонъ. Я заѣду за тобой, къ тебѣ на домъ. Я, впрочемъ, ничего не скажу Гью до тѣхъ поръ, пока ты не будешь доставлена на бортъ.

– Почему? – освѣдомилась Молли. – Ты думаешь, что онъ можетъ имѣть что-нибудь противъ?

– Я вполнѣ увѣренъ, что онъ будетъ противъ, – довольнымъ голосомъ сказалъ Тони. – Можешь ли ты быть готова ровно въ половинѣ десятаго?

– Я не заставлю тебя ждать, – обѣщала Молли, кивнувъ въ подтвержденіе головой.

Въ этотъ моментъ въ дверь постучали, и на предложеніе Молли войти появилась камеристка съ молчаливымъ выраженіемъ лица.

– Простите, миссъ, что я мѣшаю вамъ, – извинилась она, – но вы должны переодѣться, уже пора.

– Совершенно вѣрно, Джане, – сказала Молли. Потомъ она обратилась къ Тони и протянула ему руку. – Итакъ, спасибо за твой визитъ, Тони, надѣюсь, что мы скоро увидимся.

– Ну, конечно, – сказалъ Тони, поцѣловавъ ей на прощаніе руку, – наши пути еще скрестятся.

Двадцать минутъ спустя чистенькая служанка лэди Джоселинъ открыла двери гостиной дома въ Честеръ-скверѣ и взволнованнымъ голосомъ, столь необычнымъ для хорошо воспитанной прислуги, доложила своей госпожѣ о приходѣ сэра Энтони Конвея.

Лэди Джоселинъ, какъ всегда, сидѣла на диванѣ. Она выглядѣла болѣе старой и осунувшейся, чѣмъ обычно, и ея узкія бѣлыя руки, который она протянула въ знакъ привѣтствія Тони, дрожали.

– Тони, – воскликнула она, – мой милый мальчикъ!

Онъ сѣлъ рядомъ съ ней, продолжая держать ее за руку.

– Тетя Фанни, – строго сказалъ онъ, – ты нарушила правила: ты знаешь, что не имѣешь права выглядѣть несчастной или озабоченной.

– Это дѣйствительно не только моя вина въ томъ, что случилось, – сказала она. – Я готова десять разъ съ радостью пожертвовать своей старой глупой ненужной жизнью, чтобы воспрепятствовать этому.

Съ нѣжнымъ, немного шаловливымъ движеніемъ Тони обнялъ ея крупную фигуру.

– Ты не должна говорить такъ, милая тетя Фанни, – запротестовалъ онъ. – Это значить, что ты вообще не должна говорить. Сиди смирно и слушай меня. Для чего-нибудь другого у насъ времени нѣтъ.

Всю дорогу изъ театра Гайети до Честеръ-сквера Тони обдумывалъ, что ему сказать ей. Онъ зналъ свою тетку и зналъ также, что ему нечего было опасаться, что она сдѣлаетъ попытку отсовѣтовать ему дѣйствовать по его плану. Онъ хотѣлъ только представить дѣло въ наиболѣе благопріятномъ освѣщеніи, чтобы уберечь ее отъ страха и волненія.

Немного прикрашивая, ему удалось представить все дѣло въ гораздо болѣе многообѣщающемъ и несложномъ видѣ, чѣмъ оно сперва показалось ему самому.

А о своемъ посѣщеніи театра Гайети онъ вообще не упомянулъ ни слова. Присутствiе Молли на борту подъ маской священника могло оказаться полезнымъ или нѣтъ, но во всякомъ случаѣ лучше было умолчать объ этомъ обстоятельствѣ, чтобы придать всему предпріятію болѣе заслуживающiй довѣрія характеръ.

Лэди Джоселинъ слушала его, ни разу не прерывая. Ея лицо имѣло безучастное выраженіе, такъ что Тони сперва показалось, будто его добрыя намѣренія увѣнчались успѣхомъ. Но потомъ она со своей обычной легкой любезной улыбкой положила руку на его плечо.

– Спасибо тебѣ, мой милый мальчикъ, – сказала она, – было очень мило съ твоей стороны придти и разсказать мнѣ все, – въ особенности мило было разсказать мнѣ все въ такой формѣ. Я, понятно, не вѣрю тебѣ. Я вполнѣ увѣрена, что дѣло гораздо опаснѣе, чѣмъ ты говоришь, но пока существуетъ хоть малѣйшая возможность получить обратно Изабеллу, я ни въ коемъ случаѣ не буду пытаться удерживать тебя. Ступай, Тони, и сдѣлай для нея все, что въ твоихъ силахъ. И Господь да благословитъ и хранитъ тебя!

Тони склонился надъ ней и поцѣловалъ ее.

– Я радъ, что ты любишь Изабеллу, – просто сказалъ онъ.

– Она самое милое и мужественное созданіе, которое я когда-либо встрѣчала, – сказала лэди Джоселинъ. – И если ты не сумѣешь спасти ее отъ этого брака, то это будетъ для меня большимъ горемъ.

Тони всталъ и застегнулъ сюртукъ.

– Можешь быть совершенно спокойной, тетя Фанни, – сказалъ онъ. – Питеръ не получитъ ее, я готовъ даже застрѣлить его на ступеняхъ алтаря.

XVIII.

– А тамъ Бракса, – сказалъ капитанъ Симондсъ. – Онъ указалъ впередъ, туда, гдѣ вдругъ послѣ унылаго песчанаго берега, вдоль котораго они двигались нѣсколько часовъ, показалась несимметричная цѣпь холмовъ и скалъ.

– Посмотрите въ подзорную трубу и вы увидите входъ въ гавань.

Тони, стоявшій рядомъ съ капитаномъ на капитанскомъ мостикѣ, одѣтый въ легкую голубую шелковую пижаму и короткую куртку, взялъ въ руки подзорную трубу. Въ это ясное солнечное утро онъ легко могъ отличить узенькое черное отверстіе береговой линіи, позади которой по склонамъ холма живописно расположились бѣлые и розовые домики.

Капитанъ Симондсъ посмотрѣлъ на часы.

– До мыса осталось три четверти часа пути, значитъ въ половинѣ десятаго мы сумѣемъ бросить якорь.

– Въ такомъ случаѣ я сперва позавтракаю, – сказалъ Тони, – потому что въ гавани отъ волненія я не буду въ состоянiи закусывать яичницей съ ветчиной.

Онъ сошелъ съ капитанскаго мостика и, стоя на палубѣ, бросилъ довольный взглядъ на освѣщенное солнцемъ голубое небо и голубое пѣнящееся море. Потомъ онъ неторопясь спустился въ свою каюту.

Когда онъ шелъ по коридору, направляясь къ столовой, передъ нимъ настолько неожиданно открылась дверь, что вылетѣвшій ему навстрѣчу человѣкъ едва не очутился въ его объятіи. Это была Молли; но нужно было обладать необыкновенной наблюдательностью, чтобы узнать ее.

Молли настолько внѣшне походила на священника, что самый щепетильный капелланъ не могъ бы пожелать лучшаго. Даже самыя лучшія, опытныя актрисы, выступая въ мужскомъ платьѣ, въ мелочахъ обычно выдаютъ свой полъ. Но Молли, не считая нѣкоторой нѣжности выраженія лица, ничѣмъ не возбуждала къ себѣ ни малѣйшаго подозрѣнія. Со своими очками въ золотой оправѣ и гладко зачесаннымъ изумительно естественнымъ парикомъ она представляла собой совершеннѣйшій экземпляръ типа молодого священника, который въ сердцахъ старыхъ дѣвъ возбуждаетъ къ себѣ материнское чувство.

Тони, въ теченіе 48 часовъ имѣвшій возможность любоваться этимъ шедевромъ переодѣванія, остановился и снова съ любовью и восхищеніемъ посмотрѣлъ на нее.

– Изумительно, Молли, – сказалъ онъ, – просто изумительно! Каждый разъ, когда я вижу тебя, у меня невольно появляется желаніе произнести застольную молитву.

Она разсмѣялась и по-свѣтски взяла его подъ руку.

– Ну, продѣлай же это! – разсмѣялась она. – Мнѣ самой хочется какъ слѣдуетъ позавтракать.

Въ столовой они уже встрѣтили Гью. Стюартъ какъ разъ подавалъ кофе. Лицо Гью было немного блѣдно, – результатъ легкаго приступа морской болѣзни въ предыдущій день, – но все же на немъ было написано то же самое выраженіе рѣшительности и неудовольствія, которое не покидало его съ того момента, когда онъ сдѣлалъ открытіе, что Молли будетъ сопровождать ихъ во время путешествія.

– Вы знаете, – сказалъ Тони, послѣ того, какъ всѣ усѣлись за столъ, – что мы черезъ часъ станемъ на якорь въ Браксѣ?

Съ устъ обоихъ спутниковъ одновременно сорвался возгласъ изумленія.

– Я даже не подозрѣвалъ, что мы уже такъ близко, – сказалъ Гью.

– Почему же ты раньше не сказалъ мнѣ этого? – обидѣлась Молли. – Я поднялась бы на палубу и немного осмотрѣлась бы.

– Я былъ того мнѣнія, что тебѣ сначала слѣдуетъ позавтракать, – заявилъ Тони. – Волноваться на пустой желудокъ очень нездорово, – онъ положилъ себѣ на тарелку основательную порцію яичницы съ ветчиной, – кромѣ того, мы должны принять нѣкоторыя мѣры предосторожности. Капитанъ говоритъ, что у входа въ гавань находится постъ передовой стражи, и въ случаѣ, если онъ еще дѣйствуетъ, за нами навѣрное установлено наблюденiе.

– Ты думаешь, что они подымутся на судно произвести обыскъ, послѣ того, какъ мы войдемъ въ гавань? – немного озабоченно освѣдомился Гью.

– Для этого они въ концѣ концовъ и существуютъ, – сказалъ Тони, слегка пожавъ плечами. – Но это обстоятельство меня не особенно безпокоитъ; насъ ожидаетъ нашъ добрый старый другъ, полковникъ Сальтеро, и ты можешь быть увѣренъ, что у него нѣтъ ни малѣйшаго намѣренія дать другому забрать у себя изъ-подъ носа патроны. – Онъ сдѣлалъ паузу, снова наполнивъ свою чашку. – Я главнымъ образомъ думаю о Джимми, – продолжалъ онъ. – Для насъ будетъ чрезвычайно важно, если ему удастся попасть на бортъ до прибытія полковника Сальтеро, тогда мы по крайней мѣрѣ будемъ знать, въ чемъ дѣло.

– Считаю это не особенно вѣроятнымъ, – скептически сказала Молли.

– Никогда нельзя знать, – съ несокрушимымъ оптимизмомъ сказалъ Тони, – Джимми имѣетъ массу вспомогательныхъ средствъ наготовѣ. Какой-то ростовщикъ пытался разъ въ теченіе шести недѣль подрядъ арестовать его, но это ему не удалось.

Въ этотъ моментъ въ дверь постучали, и на приглашеніе Тони войти въ каюту зашелъ матросъ.

– Пожалуйста, сэръ Энтони, – сказалъ онъ, – привѣтъ отъ капитана, и я долженъ передать, что человѣкъ по имени Дэйль съ маленькаго катера сигнализируетъ намъ. Капитанъ хочетъ знать, остановиться ли намъ, чтобы взять его на бортъ?

Послѣ короткаго драматическаго молчанія Тони вмѣстѣ со стуломъ повернулся къ матросу.

– Взять его на бортъ? – повторилъ онъ. – Да-да, Джекъ, но подымайте его наверхъ осторожно! Будьте съ нимъ поделикатнѣе и скажите капитану Симондсу, что, какъ только я справлюсь съ этимъ ломтикомъ сала, я подымусь наверхъ.

Матросъ, приложивъ руку къ фуражкѣ, ухмыляясь исчезъ, а Тони съ торжествующимъ взглядомъ обратился къ Молли и Гью:

– Ну, дѣти мои, – сказалъ онъ, – что сказалъ вамъ дядюшка?

Молли отставила свою тарелку.

– Это было подстроено, Тони, ты уже раньше зналъ.

– Нѣтъ, нѣтъ, въ самомъ дѣлѣ, – запротестовалъ Тони. – Даю честное слово! Не было ни одной лодки въ виду, когда я стоялъ на мостикѣ. Я чувствую, это перстъ Провидѣнія, которое, очевидно, въ союзѣ съ нами.

Молли посмотрѣла на него и увидѣла, что онъ говорилъ совершенно серьезно.

– Итакъ, начало сдѣлано, – сказала она съ легкой торжествующей улыбкой. – Могу я отправиться вмѣстѣ съ вами на палубу?

– По-моему лучше будетъ, если ты пока останешься въ резервѣ, – сказалъ Тони. – Въ этой игрѣ ты наша козырная дама, Молли, и мы не хотимъ преждевременно пустить тебя въ ходъ.

На лицѣ Молли отразилось разочарованіе, но она не стала возражать.

– Ну, ладно, – послушно сказала она. – Я поберегу себя для короля.

Тони всталъ.

– Я доставлю Джимми сюда, какъ только онъ ступитъ на бортъ. Приготовь виски и содовую воду. Онъ, навѣрно, будетъ голоденъ.

Въ сопровожденіи Гью онъ вышелъ изъ каюты и отправился на палубу.

„Бэтти“ сильно замедлила свой ходъ, и только слабая линія кильватера указывала на то, что она вообще еще находится въ движеніи.

Къ ней подошло небольшое судно, съ котораго въ тотъ моментъ, когда Тони и Гью появились на палубѣ, была спущена лодка, въ которой сидѣли два человѣка. Черезъ нѣсколько секундъ она добралась до яхты, и по спущенному трапу Джимми, коренастый молодой человѣкъ съ самодовольнымъ выраженіемъ лица, съ изумительной ловкостью вскарабкался на бортъ, въ то время, какъ лодка съ единственнымъ оставшимся въ ней пассажиромъ отчалила во-свояси.

Тони, который съ распростертыми объятіями пошелъ ему навстрѣчу, въ порывѣ радости едва не вывихнулъ ему руку. Потомъ онъ отступилъ на нѣсколько шаговъ назадъ и ласково сталъ разглядывать своего гостя.

– Надѣюсь, что я прибылъ не слишкомъ рано? – привѣтствовалъ его вновь прибывшій.

– Мой милый Джимми, – сказалъ онъ, – ты напоминаешь мнѣ майскій цвѣточекъ.

– И можетъ быть мнѣ разрѣшено будетъ сказать, – дополнилъ Джимми, въ знакъ привѣтствія тряся руку Гью, – что у меня достаточно долго маковой росинки во рту не было.

– Я уже велѣлъ приготовить для тебя завтракъ, – съ довольнымъ видомъ разсмѣялся Тони. – Мы сейчасъ же спустимся внизъ, я сперва хочу только познакомить тебя съ капитаномъ.

– Мой другъ Джимми Дэйль, Симондсъ, – сказалъ онъ, обращаясь къ капитану, спустившемуся къ нимъ съ мостика, – одинъ изъ самыхъ замѣчательныхъ жителей Портриги.

– Такъ, такъ, – капитанъ протянулъ Джимми свою огромную волосатую лапу, – весьма радъ, мистеръ Дэйль, весьма радъ. Можетъ быть, вы намъ можете рассказать о томъ, что творится въ странѣ и не грозятъ ли намъ какія-нибудь непріятности по прибытіи въ Браксу?

– Не думаю, – успокоилъ его Джимми. – Насколько я знаю, всѣ мало-мальски годные чиновники поспѣшили изъ Браксы въ Портригу, чтобы не опоздать на грабежъ. Одинъ или два полицейскихъ, можетъ быть, остались дома, но они по всей вѣроятности еще не встали.

– Тогда не будемъ мѣшать имъ, – сказалъ капитанъ. – Мы совсѣмъ тихо и безшумно войдемъ въ гавань и дадимъ имъ спокойно выспаться. Вамъ знакома гавань, мистеръ Дэйль?

– Даже довольно хорошо. Я достаточно часто выѣзжалъ сюда на рыбную ловлю.

– О, не согласитесь ли вы въ такомъ случаѣ подняться на капитанскій мостикъ, какъ только мы минуемъ цѣпь холмовъ? Я еще ни разу не бывалъ здѣсь и мнѣ было бы весьма пріятно выслушать ваши указанія.

– Я самъ доставлю его навѣрхъ, – обѣщалъ Тони. – Когда онъ вамъ понадобится?

– О, это не къ спѣху. Для хорошаго завтрака времени достаточно. Раньше чѣмъ черезъ 20 минутъ мы еще не успѣемъ миновать мысъ.

Онъ снова поднялся на мостикъ, а Тони проводилъ своего гостя въ столовую.

Молли все еще сидѣла за столомъ, и на лицѣ Джимми отъ неожиданной встрѣчи съ молодымъ священникомъ появилось выраженіе легкаго смущенія.

– О, совсѣмъ забылъ сказать тебѣ, что насъ сопровождаетъ еще одинъ другъ, – небрежно бросилъ Тони: – Разрѣшите представить – его преподобіе мистеръ Монкъ, – мой старый товарищъ Джимми Дэйль.

Оба съ достоинствомъ пожали другъ другу руки, процедура пожатія чуть не вывела изъ равновѣсія даже сдержаннаго Гью. Во всякомъ случаѣ онъ быстро отвернулся, чтобы скрыть выраженіе своего лица.

– Мой милый старый Джемсъ, какъ я радъ снова встрѣтиться съ тобой, – сказалъ Тони. – Чѣмъ ты закусишь? Яичницей съ ветчиной?

– Я закушу всѣмъ, что только есть, – сказалъ Джимми, который уже успѣлъ усѣсться и почти машинальнымъ движеніемъ придвинулъ къ себѣ подносъ съ виски и содовой водой. – Но прежде всего я потребую у тебя объясненія. Пока что у меня такое впечатлѣніе, какъ будто мнѣ предстоитъ сыграть второстепенную роль въ фильмѣ.

Онъ брызнулъ немного содовой воды въ стаканъ съ виски и потомъ принялся за разнообразную закуску, которую ему подала Молли.

– Потерпи немного, – успокоилъ его Тони, – тогда ты узнаешь все. Прежде всего мы должны задать тебѣ нѣсколько вопросовъ. Ты самъ не подозрѣваешь этого, Джимми, но въ данный моментъ ты являешься очень важной и цѣнной личностью.

– Это я почувствовалъ, – сказалъ Джимми, – въ тотъ самый моментъ, когда прибылъ на бортъ. – И съ наслажденіемъ онъ отпилъ порядочный глотокъ виски.

– Ты долженъ намъ совершенно точно разсказать о томъ, что, начиная съ третьяго дня и по сегодняшній, произошло въ Ливадіи, – продолжалъ Тони. – Относительно начала революцiи мы освѣдомлены. Но относительно продолженія ея мы не имѣемъ ни малѣйшаго понятія.

– Третьяго дня, – задумчиво повторилъ Джимми. – Подожди немного – это было въ четвергъ, не правда ли? Здѣсь, видишь ли, было такъ много крови, шума и безплатной выпивки, что у меня въ памяти всѣ даты перемѣшались. – Онъ сдѣлалъ небольшую паузу и отправилъ къ себѣ въ ротъ изрядную порцію яичницы съ ветчиной: – въ четвергъ, – промычаль онъ неясно, – въ четвергъ былъ, пожалуй, самый дикій день за все пережитое время. Съ утра Альмаида перешелъ въ сильное наступленіе противъ роялистовъ, и они дрались съ 8 часовъ утра до 3 или 4 часовъ дня. Они продолжали бы биться и дальше, но уже нигдѣ нельзя было найти ни единаго стаканчика вина, а жажда настолько мучила ихъ, что они должны были прекратить рѣзню.

– А что случилось потомъ? – освѣдомился Тони. – Кто побѣдилъ?

– Ахъ, я думаю, что партія была сведена болѣе или менѣе въ ничью, – равнодушно отвѣтилъ Джимми. – Альмаидѣ, правда, удалось перейти рѣку и занять желѣзнодорожную станцію и ратушу; и такъ какъ оба зданія были сожжены до тла, то это ему не трудно было сдѣлать. Все, впрочемъ, само по себѣ было довольно забавно.

– Но какъ же обстоитъ дѣло съ революціей? – нетерпеливо прервалъ его Гью. – Что случилось послѣ того, какъ стрѣльба прекратилась?

– О, стрѣльба вообще не прекращалась. Прекратился только бой. Обѣ стороны въ теченіе всей ночи частнымъ образомъ продолжали убивать другъ друга, и на слѣдующее утро они сдѣлали попытку начать новый генеральный бой. Но, понятно, дѣло далеко не было такъ страшно, какъ теперь, потому что съ обѣихъ сторонъ началъ ощущаться недостатокъ аммуниціи. Впрочемъ, я считалъ, что дома я нахожусь въ самомъ безопасномъ мѣстѣ и оставался у себя часовъ до трехъ. Тутъ я, видишь ли, замѣтилъ, что стрѣльба въ самомъ дѣлѣ начала утихать и люди на улицѣ уже стояли группами, и болтали и трещали какъ обезьяны. По этому признаку я заключилъ, что должно-быть что-нибудь произошло, зарядилъ свой револьверъ, надѣлъ шляпу и вышелъ погрѣться на солнышкѣ.

Онъ замолчалъ, заботливо выбирая сигару изъ поданнаго ему Тони ящика.

– Вскорѣ я встрѣтилъ знакомаго, – продолжалъ онъ, – и спросилъ его, что случилось. Онъ разсказалъ мнѣ, что только что стало извѣстно о прибытіи Фрейтаса и Педро изъ Англіи вмѣстѣ съ дочерью дона Франциско и бракосочетаніе короля и донны Изабеллы состоится немедленно. Ну, это, такъ сказать, увѣнчало дѣло. Что бы ни побуждало Альмаиду воевать, но номинально во всякомъ случаѣ онъ воевалъ за то, чтобы провозгласить эту дѣвушку королевой Ливадіи и, если она дѣйствительно должна была выйти замужъ за Педро, то вся его борьба была только отвратительнымъ фарсомъ. Виноватъ, падре, – прервалъ онъ и со смущеннымъ покашливаніемъ обратился къ Молли. – Я совсѣмъ забылъ…

Молли съ достоинствомъ наклонила голову, и Гью снова долженъ былъ отвернуться.

– Продолжай, Джемсъ, – сказалъ Тони. – Ты не долженъ стѣсняться въ присутствіи мистера Монка.

– Ну, да больше въ сущности нечего разсказывать. Сначала приверженцы Альмаиды, конечно, сочли это блефомъ со стороны роялистовъ – пріемъ, пущенный въ ходъ съ цѣлью смутить и обезвредить ихъ и въ результатѣ выиграть игру. Но часовъ въ шесть вечера по всему городу были расклеены аршинные плакаты, въ которыхъ было сказано, что свадьба состоится въ воскресенье утромъ въ соборѣ, и всѣмъ сторонникамъ донъ Франциско было предложено сложить оружіе. Возвращаясь домой, я увидѣлъ подобный плакатъ у почты, какъ разъ напротивъ моего дома. Я остановился, чтобы прочесть его, а тѣмъ временемъ какой-то типъ, проходя мимо, сталъ рядомъ со мной. Онъ былъ похожъ на мѣстнаго босяка – противная рожа, могу тебѣ сказать, и вмѣсто шляпы у него на головѣ красовалась грязная повязка. Я замѣтилъ, что онъ все время украдкой наблюдалъ за мной, и уже подумалъ, что лучше спокойно убраться во-свояси, или отпустить ему оплеуху, какъ вдругъ онъ хриплымъ шопотомъ спросилъ меня, не я ли сеньоръ Джемсъ Дэйль. Я отвѣтилъ утвердительно, и вотъ, къ моему величайшему изумленiю, этотъ типъ заговорилъ и разсказалъ мнѣ, что ты находишься по пути въ Ливадію и что „Бэтти“ сегодня рано утромъ ожидается въ Браксѣ. Я былъ настолько изумленъ, что у меня почти захватило дыханіе, и раньше, чѣмъ я успѣлъ узнать отъ него кое-какія подробности, изъ-за угла показались люди, и онъ исчезъ, какъ крыса, увидѣвшая фокстерьера. Конечно, я не имѣлъ ни малѣйшаго понятія, какъ это ты сумѣлъ послать мнѣ вѣсточку, но это было не такъ существенно. Самое главное для меня было во-время попасть въ Браксу, чтобы встрѣтиться съ тобой.

– А какъ ты это сдѣлалъ? – съ интересомъ освѣдомился Тони. – Полагаю, что желѣзнодорожнаго сообщенія или другого чего-нибудь въ этомъ родѣ въ данный моментъ нѣтъ.

– Ты совершенно правъ, – довольнымъ тономъ отвѣтилъ Джимми, – но по счастью у меня есть автомобиль. Въ понедѣльникъ утромъ, когда началась вся кутерьма, я потихоньку вывезъ его изъ гаража и спряталъ въ сараѣ позади моего участка. Я, конечно, зналъ, что у меня очень мало шансовъ выбраться на немъ изъ города, поэтому я сперва немедленно отправился въ Британское консульство, гдѣ мнѣ выдали свидѣтельство, что я англійскій подданный, и что тотъ, кому придетъ въ голову дѣлать мнѣ затрудненія, рискуетъ нажить довольно серьезныя непріятности. Понятно, при создавшемся положеніи и такое свидѣтельство не было особенно вѣрнымъ дѣломъ, но во всякомъ случаѣ это было самое лучшее, что я могъ достать, и я надѣялся, при помощи свидѣтельства и нѣкотораго нахальства, проскользнуть. Это мнѣ въ концѣ концовъ удалось. По дорогѣ пришлось немного остановиться, но уже въ три часа утра я очутился въ Браксѣ. Поднявъ съ постели одного старика, съ которымъ мы вмѣстѣ нѣсколько разъ удили рыбу, я объяснилъ ему въ чемъ дѣло – болѣе или менѣе, конечно, – и мы пришли къ выводу, что самое лучшее будетъ застать тебя внѣ гавани. Онъ помогъ мнѣ пристроить машину въ старомъ сараѣ у мола, потомъ мы достали лодку и… и – какъ видишь – мы здѣсь. – Онъ откинулся на спинку кресла и окинулъ взглядомъ всѣхъ своихъ трехъ слушателей поочередно. – А теперь, можетъ быть, вы будете столь любезны объяснить мнѣ, что – къ дьяволу! – вся исторія означаетъ.

– Я берусь разсказать ему все, – предложилъ Гью, прервавъ общее молчаніе, послѣдовавшее за разсказомъ Джимми.

– Предоставь это лучше мнѣ, – сказалъ Тони, бросивъ взглядъ на часы. – Черезъ нѣсколько минутъ мы понадобимся навѣрху на палубѣ, а теперь у меня уже такой навыкъ разсказчика, что я вполнѣ увѣренъ въ томъ, что могу сдѣлать это лучше всѣхъ. Это довольно интересная исторія, – сказалъ онъ, обращаясь къДжимми, – но ты долженъ внимательно слушать и главное – не прерывать меня.

Мистеръ Дэйль заложилъ ногу за ногу.

– Ну, начинай, что ли, – сказалъ онъ.

По окончаніи разсказа, Дэйль нѣсколько минутъ, какъ застывшій, сидѣлъ на мѣстѣ: потомъ онъ поднялся, тихо и отрывисто усмѣхнулся и сунулъ руки въ карманы брюкъ.

– О, святый Боже! Это – самая дикая исторія, которую я вообще когда-нибудь слышалъ, а эта дѣвушка… – медленно и задумчиво добавилъ онъ: – вы въ самомъ дѣлѣ взяли съ собой эту дѣвушку, которая такъ похожа на принцессу? И она здѣсь на борту „Бэтти“?

– Да! – подтвердилъ Тони.

– Да, но гдѣ же она? – спросилъ Джимми, осмотрѣвшись вокругъ. – Что вы съ ней сдѣлали?

Тони вмѣстѣ со своимъ стуломъ повернулся къ достопочтенному капеллану мистеру Монкъ.

– Встань, Молли, – сказалъ онъ, – встань и сдѣлай этому господину отличный реверансъ.

Молли поднялась и съ самой очаровательной улыбкой, на которую она была только способна, приподняла обѣими руками свою сутану и отвѣсила глубокій придворный реверансъ.

Джимми остался съ открытымъ ртомъ, недовѣрчиво глядя на Молли. Въ этотъ моменть раздался стукъ въ дверь, и, ухмыляясь въ знакъ извиненія, матросъ Джекъ снова появился на авансценѣ.

– Пардонъ, сэръ Энтони, капитанъ шлетъ привѣтствіе и проситъ васъ и другого джентльмэна соизволить подняться на мостикъ.