Текст книги "Эгоманьяк"
Автор книги: Ви Киланд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
Я не ответил.
– Так я и думал. Люди могут иметь детей и вне брака. Сейчас не шестидесятый год, мистер Кливер[3].
– Мы заставим это заработать.
Роман хлопнул меня по спине.
– Твоя жизнь. Но если изменишь свое мнение – ключи в моем кармане.
– Спасибо, мужик.
Глава 11
Эмери
– То, что физически вы на расстоянии нескольких тысяч миль, не говорит о том, что и сердца так же. Каждый раз вы должны давать другому понять, что думаете о нем. Джефф, позвольте вас спросить: вы упоминали, что думали о Ками сегодня, отправляясь на пробежку, потому что пробегали мимо магазина нижнего белья с названием «Божественные души». Вы сегодня рассказывали об этом Ками до нашей консультации? Возможно, когда она подняла вопрос о том, что вы не делитесь своими мыслями?
Экран моего сорокадвухдюймового монитора был разделен на две части – трансляция видео с Джефом Скоттом слева и трансляция видео с Ками Скотт справа. Они были женаты меньше года, когда Джефа перевели на западное побережье.
– Нет. Я не упоминал ей об этом до сегодняшнего дня, – ответил Джеф. – Я занят. Она знает, что я думаю о ней. – Его лицо на несколько секунд застыло на экране, хотя голос продолжал звучать. Он был в середине своей речи, так что застывшее видео зафиксировало мужчину в странном кадре. Один глаз был полностью закрыт, а на втором, наполовину закрытом, я могла видеть лишь белок, рот открыт, а язык, казалось, был будто в пятнах кофе. Мне нужно отыскать более качественную программу для консультативных видео–конференций. Только богу известно, как выгляжу я на их экранах в такой момент.
Наш сорокапятиминутный терапевтический сеанс для пар подошел к концу.
– На этой неделе я бы хотела дать вам задание. По крайней мере, раз в день, когда кто-то из вас вспоминает о другом, сразу же дайте этому другому узнать об этом. Если выходите на пробежку и видите что-то, сделайте, например, фотографию и отправьте сообщением.
Я услышала нечто похожее на фырканье за моей частично закрытой дверью. И, раз уж мой сеанс закончился, под влиянием любопытства я пошла на поиски Дрю. Он стоял в копировальной комнате, которая была следующей за моим кабинетом, и делал копии.
– Ты только что мне что-то сказал? – спросила я, выдавая ему кредит доверия.
– Не-а. Мой отец всегда наставлял, что если у меня нет ничего приятного, чтобы сказать женщине, то лучше совсем молчать.
Я не могла в это поверить.
– Ты подслушивал мой консультационный сеанс. И смеялся над советами, которые я давала своим клиентам?
Глаза Дрю сузились.
– Я не подслушивал. Твоя дверь была открыта, а ты громко разговариваешь. Ты ведь знаешь, что тебе не обязательно кричать, чтобы тебя услышал человек, сидящий с другой стороны экрана во время видео-связи?
– Я не кричала.
Дрю закончил копировать, вынимая из лотка пачку бумаг.
– В любом случае, если ты не хочешь, чтобы я слушал твои вредные советы, тебе стоит закрывать дверь.
Мои глаза увеличились до размера блюдец.
– Вредные советы? Ты о чем? Я – лицензированный психолог, защитивший диссертацию на тему преодоления барьеров в отношениях путем открытости к общению в терапии для пар.
Дрю фыркнул. Опять.
– Ну, тогда ты эксперт. Я оставлю тебя в покое.
Он вернулся в свой кабинет.
Он понятия не имел, о чем говорил. Мой совет был толковым, основанным на годах изучения пар, желающих, чтобы отношения сохранились. Я ничего не смогла с собой поделать. Я последовала за ним, остановившись в дверном проеме его кабинета.
– И какой совет дал бы ты паре, вынужденной мириться с отношениями на расстоянии?
– Я бы дал им более реалистичный совет, чем «Расстояние – всего лишь способ проверить, как далеко может путешествовать любовь». Это кучка дерьма. Где ты это вычитала? На открытке Hallmark?
Я выпучила глаза.
– И в чем заключается твоя идея реалистичного совета?
– Она проста. Найми хорошего адвоката по разводам. Отношения на расстоянии не работают.
– Я так понимаю, у тебя такие отношения были, и это тебя разрушило, поэтому ты считаешь, что всех остальных ждёт та же участь?
– Не совсем. У меня никогда не было отношений на расстоянии. Знаешь почему? Они не работают. А знаю я это из опыта. А какой у тебя опыт в сфере таких отношений?
– Я изучала пары годами. Думаю, у меня в этой сфере больше опыта, чем у тебя.
– Правда?
Дрю идёт в своё файлохранилище и выносит оттуда большой пластиковый скоросшиватель. Он кладёт его на свой стол.
– Моррисон. Счастливо женат четырнадцать лет. Развёлся два года назад. За три года до развода Дэн Моррисон получил должность регионального торгового представителя. Больше денег и как следствие – его жене больше нет нужды работать. Четыре ночи в неделю в дороге, но Дэн ни разу не пропустил ночь свиданий со своей женой по пятницам и преодолевал расстояния в сорок миль в выходной в воскресенье, чтобы помочь своему тестю принять ванную. Но знаешь, что он пропустил? Каждый вторник, среду и четверг, когда миссис Моррисон трахала своего инструктора по теннису, Лэира.
Я продолжила зло глазеть на него, тогда он открыл еще один ящик и достал оттуда папку, бросив ее сверху на папку Моррисона.
– Лорин. Счастливо женат на протяжении шести лет до переезда его офиса из Нью-Йорка в Джерси. Восемьдесят миль. Не так далеко. Но Эл Лорин работал по шестнадцать часов в день несколько раз в неделю. У его суки-жены Митси был чуткий сон, поэтому когда он задерживался на работе допоздна, то спал на диване в офисе, не желая будить свою принцессу-жену. Однажды ночью, когда предполагалось, что он останется в офисе, Эл пришел домой, потому что соскучился по Митси. Он обнаружил свою жену на четвереньках в их постели с загнанным глубоко в нее членом соседа. У соседа теперь есть его собака и жена, а Эл превратился в алкоголика и потерял работу в Нью-Джерси.
Он потянулся к тому же ящику и вытянул из него еще одну папку.
– МакДюн. Шестилетний брак. Эрин на время переехала в Дублин, чтобы позаботиться о своей матери, которая впала в депрессию после смерти ее отца. Развелась с Лиамом ради парня, похожего на леприкона, потому что нашла родственную душу на родине. Вот так и полагайся на большое расстояния с целью позаботиться о душе своей матери.
Дрю дотянулся до нижней тумбочки и открыл ее. В этот раз я его остановила.
– Тебе вообще стоит рассказывать мне хоть что-то из этого? Слышал когда-нибудь о доверии?
– Я изменил имена, чтобы защитить не таких уж чертовски невинных. Веришь или нет, но в отличие от супругов моих клиентов у меня есть некоторая этика. – Он указал на кабинет. – Хочешь услышать больше? Мне кажется, тебе на самом деле понравится история лейтенанта О’Коннора. Она по-настоящему мелодраматична. Его жена трахалась с его братом, пока он был в Ираке, и она…
Я снова прервала его.
– Я уловила. Но ты упускаешь тот факт, что этих разводов могло и не произойти, если бы пары обратились за консультацией.
Дрю смотрел на меня.
– Ты в самом деле веришь, что все браки могут быть спасены?
Я поразмыслила над вопросом с минуту, прежде чем ответить.
– Не все. Но, думаю, большинство могут, да. Расположенность к общению может исправить множество ситуаций.
Дрю покачал головой.
– Это так наивно. К тому же я владею недвижимостью на Парк Авеню, которую ты можешь снять за две штуки в месяц.
– Пошел ты, – прошипела я и ворвалась в свой кабинет.
Остальную часть дня моя дверь была закрыта. Меня напугал стук почти в семь вечера, когда я работала над своими кривобоко сделанными записками с сегодняшней консультации. Я хранила электронные записи по каждому пациенту.
– Входи.
Дверь приоткрылась немного, достаточно только для того, чтобы просунуть в нее руку, которая, собственно, и появилась. Рука, размахивающая чем-то белым. Дрю.
Чем он машет? Это что… трусы?
Я целый день носила в себе груз злости после нашей жаркой перепалки, и он уже начал на меня давить. Этот жест принес столь необходимую легкость.
– Входи, – повторила я.
Он приоткрыл дверь еще на пару дюймов. На этот раз к его машущей руке присоединилась голова.
– Ты ведь уже не злишься и не собираешься применить на мне свои безумные приемы Крав Мага?
Я рассмеялась:
– Мне бы стоило. Ведь ты заслуживаешь, чтобы тебе надрали задницу, но я воздержусь.
– Полагаю, что я должен попросить прощения у тебя за некоторые сказанные мной сегодня вещи?
Я откинулась в кресле.
– Должен.
Он повесил голову. Жест, напомнивший мне маленького мальчика, устроившего своей собаке душ из красной краски. Это было мило. Он был милым, но я все равно собиралась заставить его пресмыкаться. Его голова была все еще опущена, когда он посмотрел на меня из-под своих темных ресниц.
– Прости за сегодня.
– За что конкретно ты извиняешься?
Он роняет голову.
– Ты ведь собираешься усложнить это?
– Ага.
– Отлично. Прости, что назвал тебя наивной.
– Что-то ещё?
Я смотрела на его лицо, когда в голове вращались шестеренки.
– За то, что подслушал твой разговор с клиентом.
– Это все?
– А должно быть ещё что-то?
Он на мгновение показался слегка раздражённым.
– Да.
Через тридцать секунд размышлений он щелкнул пальцами, словно был горд собой.
– Прости за то, что пялился на твою задницу.
Я нахмурилась.
– Когда это ты пялился на мою задницу?
Он пожал плечами.
– При каждом удобном случае?
Я не смогла сдержать смех.
– Извинения приняты.
Его плечи немного поникли, по виду он испытал облегчение. У мужчины была суровая внешность. Но временами те, кто имеет такую внешность, носят более толстую броню.
– Как насчет того, чтобы я купил тебе бургер у Джоуи, чтобы загладить свою вину? – Он подмигнул. – Я куплю самый большой имеющийся у них, чтобы ты наелась и снова сбросила свою юбку для меня.
Глава 12
Эмери
– Могу я задать тебе личный вопрос?
– Нет, – мгновенно ответил Дрю.
– Нет? – я скривилась, смущенная. – Знаешь, когда два человека сидят и едят, и один из них задает вопрос другому, может ли он спросить о чем-то личном, обычно тот второй отвечает согласием. Это вежливо.
– У меня есть правило. Когда кто-то спрашивает, может ли он задать мне вопрос, я всегда отвечаю «нет».
– Почему?
– Потому что если ты вынуждена спрашивать, можно ли мне задать вопрос, это, вероятнее всего, что-то, на что я в любом случае отвечать не хочу.
– Но как ты можешь знать, если даже не услышал вопроса?
Дрю откинулся в кресле.
– Какой у тебя вопрос, Эмери?
– Ну, теперь я чувствую себя так, словно мне не стоит об этом спрашивать.
Он пожал плечами и прикончил свое пиво.
– Ладно. Тогда не делай этого.
– В твоей жизни случилось что-то, сделавшее тебя нетерпимым к отношениям?
– Мне казалось, ты чувствовала, что не стоит задавать этот вопрос?
– Я передумала.
– Ты словно заноза в заднице. В курсе?
– А ты похож на враждебного придурка, так что мне любопытно, что сделало тебя таким.
Дрю пытался это скрыть, но я заметила, как дернулся уголок его губ в попытке улыбнуться.
– Я расскажу тебе, почему стал враждебным придурком, если ты расскажешь, почему ты такая заноза в заднице.
– Но я не считаю себя занозой в заднице.
– Возможно, тебе стоит посетить терапевта, который поможет вытянуть это дерьмо наружу.
Я смяла салфетку и швырнула ее ему в лицо. Она попала точно в нос.
– Очень по-взрослому, – сказал он.
– Я вообще не считаю себя занозой в заднице. Полагаю, это просто ты провоцируешь меня быть задницей.
Он ухмыльнулся.
– Эта задница стоит того, чтобы ее провоцировать. К слову о ней, если ты наелась, могу помочь расстегнуть молнию, чтобы тебе было комфортнее.
Господи, ох он и умник.
– Ты никогда не позволишь мне забыть вечер нашей встречи?
– Ни единого шанса.
Я потягивала свое вино, не желая тратить его даром, хотя была полностью сыта после огромного бургера, который заказал для меня Дрю. Откровенно говоря, я не могла дождаться момента, когда доберусь домой и расстегну свою юбку, хотя не собиралась признаваться в этом Дрю.
– Итак, возвращаясь к моему главному вопросу. Почему ты так настороженно относишься к отношениям?
– Я целый день имею дело с разводами. Немного сложно иметь позитивное отношение, когда все, что ты видишь – это измены, ложь, воровство, а люди, начинавшие с любви, получают огромное удовольствие, раня друг друга.
– Значит, это по причине твоей рабочей направленности. И у тебя не было плохих отношений, которые сделали тебя озлобленным?
Дрю смотрел на меня некоторое время. Его большой палец прошелся по центру полной нижней губы, пока он обдумывал свой ответ, и мои глаза проследовали за ним. Черт, у него прекрасные губы. Бьюсь об заклад, они поглотят мой рот.
К счастью, подошла официантка и прервала разглядывание.
– Могу я вам предложить что-то еще? – спросила она.
Дрю смотрел на меня.
– Десерт или еще что-нибудь?
– Я слишком наелась.
Он ответил официантке:
– Только чек. Спасибо.
Она забрала наши тарелки, и, когда ушла, на минуту повисла неловкая тишина. Он до сих пор не ответил на мой вопрос, и я уже подумала, что он снова собирался сменить тему. Я была удивлена, когда он ответил:
– Я разведен. Брак длился пять лет.
– Ух ты. Прости.
– Это не твоя вина.
Ему стоило немалых усилий поделиться таким количеством информации, и я знала, что мне, пожалуй, надо оставить его в покое, но ничего не смогла с собой поделать.
– У тебя были отношения на расстоянии?
– Не в физическом смысле, нет. Сегодняшняя озлобленность вызвана моим опытом в делах о разводе. Первая причина, по которой люди оказываются в моем офисе – они не проводят вместе время.
– Я признаю, что большинство моих консультаций похожи. Речь не всегда идет об отношениях на расстоянии, одно из которых ты застал, но в большинстве случаях пары не проводят время вместе. Они либо много работают, и у них нет времени друг на друга, либо продолжают жить своей личной жизнью, такой, как была до брака.
– Бьюсь об заклад, наши дела очень похожи. Подумай о возможности раздачи моих визиток, когда твои консультации не сработают.
У меня расширились глаза.
– Ты, должно быть, шутишь?
Медленная улыбка расползлась по его лицу, когда он поднес пиво к губам.
– Да.
Вернулась официантка с чеком, и Дрю достал бумажник. Я потянулась за своим, но он остановил меня.
– Ужин за мной. Это мое извинение за то, что был сегодня таким хреном, помнишь?
– Тогда спасибо. Надеюсь, ты часто ведешь себя как хрен, – пошутила я. – Мне нужно снова накопить десять штук.
Дрю поднялся и подошел к моему стулу, выдвигая его, когда я встала.
– О, это не станет проблемой. Я каждый день тот еще хрен.
***
Замок на двери в мою квартиру был мудреный. Я должна была покрутить его и толкнуть ключ вперед и назад несколько раз, прежде чем найти нужное положение, позволяющее мне провернуть ключ. Болдуин, должно быть, услышал звон моих ключей. Дверь его квартиры, следующей за моей, открылась.
– Привет. Я стучал раньше спросить, не хочешь ли ты поужинать, но тебя еще не было дома.
– Оу. Я ужинала с Дрю.
Болдуин взял ключи из моих рук. Каким-то образом каждый раз ему удается отпереть дверь с первого раза. Дверь открылась, и он последовал за мной внутрь.
– Дрю?
– Он настоящий владелец офиса, который, как я думала, арендовала. Тот, кто позволил мне остаться на несколько месяцев?
Болдуин кивнул.
– А теперь ты еще и встречаешься с ним?
Я фыркнула.
– Он был придурком сегодня и с помощью обеда загладил передо мной вину.
– Почему он был придурком?
Я пошла в ванную переодеться и продолжала разговор через частично закрытую дверь.
– Думаю, он не был таким уж придурком. Просто у нас очень разное мнение насчет отношений, по которым я консультирую. Он подслушал мой телефонный разговор и поделился своими мыслями, как сработают мои советы с пациентами.
Проскользнув в спортивные штаны и футболку, я вышла в гостиную. Болдуин сидел там же, где и всегда, когда мы тусовались. Я заняла диван, а он сел в огромное кожаное кресло. Иногда это заставляет меня чувствовать себя его пациентом.
– Он не должен был подслушивать твои консультации. Они конфиденциальны.
– Это была моя вина. Я склонна повышать голос во время видеоконференций, к тому же я оставила дверь открытой.
– Может, мне стоит зайти в офис?
– Для чего?
– Не знаю. Проверить что да как.
Болдуин был милым. Информация о том, что кто-то вел себя по отношению ко мне как придурок, выуживала из него защитника. Хотя мысль о Болдуине против Дрю была на самом деле довольно комичной.
Они были полными противоположностями. Болдуин стройный, хорошо воспитанный, среднего роста и каждой клеточкой выглядящий как профессор, коим и являлся. Он даже носил галстуки-бабочки и очки, благодаря которым выглядел старше своих тридцати пяти лет. Дрю было двадцать девять, высокий, мощный и широкий. Он также сквернословил всякий раз, когда хотел, независимо от своего окружения. Несмотря на то что я никогда бы не описала Дрю таким же воспитанным, как Болдуин, но было в нем что-то очень рыцарское под грубым внешним видом.
– Не думаю, что это необходимо. Я в порядке. Он просто немного шероховат с виду. Забавно, я не думала об этом до теперешнего момента – его фамилия Джаггер[4]… шероховат. Такое соответствие. Зная о любви Болдуина к бокалу вина поздним вечером, я прошла на кухню и открыла холодильник, доставая бутылку и протягивая ему прежде, чем он даже сможет ответить на мой вопрос.
– Хочешь бокал вина?
– Да, спасибо.
Я налила ему вина, а себе взяла воду. Когда передавала ему бокал, он спросил:
– Ты не присоединишься ко мне?
Я опустилась на диван.
– Я слишком сыта. Я съела огромный бургер на ужин. Дрю заказал для меня двойной чизбургер делюкс.
– Заказал для тебя? Ты же так привередлива в еде.
– Он знает о моей любви к бургерам. – Я пожала плечами. Откручивая крышку с бутылки с водой, спросила: – Что кушал ты?
– У меня были суши из Зен с доставкой.
Я поморщила нос.
– Рада, что пропустила это.
– Если бы мы ели вместе, я бы заказал тебе что-нибудь другое.
Болдуин всегда уступал мне во время заказов. Это была одна из черт, которые я в нем любила. Суши казались его пищей для свиданий, так что он не был лишен своих предпочтений.
– Сегодня нет свидания? – спросила я.
Обычно я избегала темы его личной жизни. Мне тяжело было видеть его с женщинами, и прослушивание любых деталей, касающихся их, могло бы убить меня. Но сегодня по какой-то причине я чувствовала себя более решительной.
– Проверял работы студентов. Ты бы оценила ответ, который я получил от одной из них.
– Какой был вопрос?
– Я попросил их дать мне здравый аргумент ошибочности методов психоанализа Фрейда. Последние три недели мы изучали Грюнбаума и Колби, так что для них вопрос должен был быть легким.
– Да. Согласна. И что ты получил в ответ?
– Мисс Балик написала: «Фрейд был мужчиной».
Я рассмеялась.
– Мне кажется, что это может быть обоснованным ответом. Тебе, полагаю, стоит накинуть ей пару баллов за это.
– Мило. Но я так не думаю.
– Ты всегда был безапелляционным преподавателем.
– Я всегда ставил тебе хорошие оценки.
– Я заслужила их. – Что было правдой, но это заставило меня задуматься. – Ты когда-нибудь завышал балл тому, кто этого не заслуживает? Может, потому что человек был симпатичным, или ты испытывал перед ним чувство вины?
– Никогда. – Его ответ меня не удивил. Болдуин отпил вина. – Так куда ты хочешь пойти в четверг вечером?
– В четверг?
– Ужин в честь твоего Дня рождения.
– Ох. Совершенно вылетело из головы. В последнее время так была занята, что забыла о приближении своего Дня рождения.
– Ладно, но я не забыл. Я подумал, что мы могли бы пойти в «Экрю». Французское место в Верхнем Ист-Сайде. Лист ожидания в этом ресторане на три месяца вперед зарезервирован, но мой коллега дружит с владельцем, и он поможет нам попасть туда.
– Звучит здорово. Спасибо.
Если честно, то я предпочла бы снова пойти к Джоуи за большим жирным бургером. Но Болдуин был гурманом и всегда старался расширить мои пищевые границы. Иногда мне даже нравились некоторые модные блюда.
Болдуин остался ненадолго, и мы поболтали о работе. Он рассказал о статье, которую надеялся опубликовать, а я поделилась с ним тем, как нервничала перед завтрашней встречей с двумя своими клиентами по видео-консультациям и консультациям по телефону. После моего переезда в Нью-Йорк некоторые мои клиенты, которых я консультировала по телефону и видео, находились теперь здесь, и они стали клиентами, посещающими мой офис. Первая встреча с ними всегда была странной, но завтрашняя заставляла меня особенно сильно нервничать, потому что я предполагала физическое насилие мужа над женой.
Уже было поздно, и в какой-то момент я зевнула и потянулась. Моя тонкая футболка задралась и обнажила немного живота. Взгляд Болдуина уткнулся в плоть, и я увидела, как он сглотнул. Такие моменты, как этот, больше всего меня смущали. Я не стала бы утверждать, что являюсь экспертом в сфере мужчин, но встречалась с достаточным количеством и даже состояла в длительных отношениях. Вообще-то, я прекрасно могла распознать, когда мужчину влечет ко мне, и в этот момент я чувствовала влечение со стороны Болдуина. Такое было не ново. Это, возможно, причина того, что после стольких лет я все еще зависаю с ним.
Иногда искра превращается в огонь.
Болдуин прочистил горло и встал.
– Мне следует уйти. Уже поздно.
– Уверен? Возможно, я налью и себе бокал вина, если ты останешься…
– Завтра рано утром у меня лекция.
– Ладно.
Я спрятала свое разочарование и проводила его до двери.
Болдуин пожелал доброй ночи, а затем остановился и обернулся. На краткий миг мое воображение дико разыгралось, и я представила, как он закрывает дверь, решая остаться.
Вместо этого он сказал:
– Завтра я ожидаю посылку. Если увидишь коробку в коридоре, не могла бы ты забрать ее для меня? Я не вернусь домой допоздна.
– Конечно. Завтра состоится Нью-Йоркский психологический симпозиум, о котором ты мне рассказывал?
– Нет. Он на следующей неделе. У Рейчел есть билеты на представление экспериментального театра на завтра.
– Ох, Рейчел.
– Ты с ней виделась в кофейне на прошлой неделе.
– Да, конечно. – Рейчел. Как будто я могла забыть. Она была одета в платье-рубашку, как и накануне вечером, когда я услышала, как открылась его дверь, и посмотрела в глазок. – Я заберу все из-под твоей двери. Повеселись завтра вечером.
После его ухода я смыла косметику и почистила зубы. И, конечно, несмотря на то что пять минут назад я зевала, теперь была абсолютно бодра, как только появилась возможность лечь спать.
Такова моя жизнь.
Я думала о нашей с Дрю беседе ранее вечером, хотя казалось, что это было неделю назад. Капитан Пролактинатор предложил мне мастурбировать перед отходом ко сну, но я была не в настроении думать о Болдуине после того, как услышала о его завтрашнем свидании с Рейчел.
Разве что…
Я же не обязана представлять себе Болдуина? Образ Дрю внезапно всплыл в моей голове. Он определенно был достаточно хорош…
Но мне не стоит это делать…
Я перевернулась и заставила себя закрыть глаза, но час спустя потянулась к ночному столику. Отчаянно хотелось спать после долгого изматывающего дня.
Я включила вибратор и закрыла глаза, пытаясь расслабиться.
Десять минут спустя я крепко уснула с улыбкой на лице.
Глава 13
Дрю
Алекса надолго разрушила мою работу. После развода я каждый раз видел осколки своего брака в сражениях своих клиентов. Это напоминало мне, как много времени я потерял, как с самой первой ночи, когда дело касалось Алексы, позволял своему члену принимать решения в обход головы. Вся информация в файлах моих клиентов становилась для меня личной, и это было похоже на то, будто переживаешь все худшие ночные кошмары в течение дня.
В конце концов, я научился разделять вещи, отчасти. Но по дороге я кое-что потерял. Моя работа стала источником поступления денег, но я перестал получать от нее удовольствие. Я не боялся идти в свой офис, но и не предвкушал этого.
До сегодняшнего дня.
Я проснулся даже раньше обычного и, после посещения спортзала, был в своем кабинете уже к семи, просматривая материалы дела. Генри Арчер – один из немногих клиентов, к которым я на самом деле испытывал симпатию. Даже его развод построен на дружелюбии, потому что он поистине хороший парень. У меня сегодня на одиннадцать была назначена встреча по урегулированию его вопроса. Вся банда должна была собраться здесь с целью заключить окончательную сделку. Каким-то чудом я даже не испытывал презрения к его без-пяти-минут-бывшей-жене.
Я был в копировальной комнате, когда пришла Эмери. Ее каблучки стучали, когда она шла по коридору, держа в руках большую коричневую коробку. Я прервался от своего занятия, чтобы забрать ношу из ее рук.
– Спасибо. Знаешь, а ведь никто не уступил место в метро мне с этой штукой.
– Большинство людей придурки. Какого черта там у тебя? Оно тяжелое как дерьмо. – Я поставил коробку на ее стол и открыл без спроса. Внутри было массивное пресс-папье, с таким же успехом оно могло быть изготовлено из свинца. – Эта штука весит все десять фунтов. Ты волнуешься, что через офис пройдется ураган и разметает все твои бумаги?
Она взяла его из моей руки.
– Это награда. Я получила ее за статью, опубликованную в журнале «Психология сегодня».
– Это оружие. Рад, что у тебя его не оказалось, когда я обнаружил тебя здесь в первый вечер.
– Да, я могла бы им сделать вмятину в твоей симпатичной голове.
Я ухмыльнулся.
– Я знал. Ты считаешь меня симпатяжкой.
Я попытался посмотреть, что еще было в коробке, но она шлепнула меня по руке.
– Проныра.
– Ты распаковала мои коробки.
– Правда. Думаю, ты можешь взглянуть.
– Ну, после того как ты сказала, что могу, я больше не хочу.
– Ты знаешь, что ведешь себя как ребенок?
Я оставил мобильный телефон на ксероксе и услышал, как в коридоре раздался звонок. Мне нужно было ответить на него, но звонивший положил трубку. После того как закончил делать копии, я собрал стопку бумаг и снова остановился у кабинета Эмери.
Став в дверях, оскалился.
– Ты сегодня рано. Воспользовалась моим советом, чтобы уснуть?
– Нет.
Быстрый ответ Эмери был… слишком быстрым. Год работы с показаниями сделали меня опытным в улавливании небольших намеков, иногда что-то очень незначительное наталкивало меня на путь, которого я не ожидал, но приводящий к чему-то интересному. Я поймал след после ее «нет» и начал идти по нему.
– Так у тебя не было проблемы с отходом ко сну прошлой ночью?
Когда она покраснела и начала распаковывать коробку, я знал, что раскопал кое-что интересное. Заинтересовавшись, я вошел в ее кабинет и обошел стол так, чтобы видеть ее лицо, даже когда она увлеклась разбором вещей.
Я наклонил голову и посмотрел вверх, чтобы поймать ее взгляд.
– Ты ведь мастурбировала прошлой ночью?
Она покраснела сильнее.
– Да?
Она сопротивлялась.
Отрицание. Мы все знаем, что это означает.
– Я – да. И этим утром тоже. Хочешь знать, о чем думал в процессе?
– Нет!
– Что, даже ничуть не любопытно?
Несмотря на то что она покраснело, мне понравилось, как девушка отбросила все и столкнулась со мной лицом к лицу.
– У тебя нет ни одного брака для разрушения, извращенец?
– Давай. Признай это. Ты мастурбировала прошлой ночью и поэтому так хорошо спала, что для разнообразия вовремя пришла на работу.
– Какая тебе разница?
– Люблю быть правым.
– Ты в самом деле нереальный эгоманьяк.
– Как я и говорил.
– Ты отстанешь, если я скажу правду?
Я кивнул.
– Да.
Она посмотрела мне прямо в глаза.
– Я сделала это.
– Что?
– В смысле что? Ты знаешь, что я имею в виду.
Конечно знаю.
– Не уверен в этом. Почему бы тебе не конкретизировать?
– Убирайся.
– Скажи, что мастурбировала, и я свалю.
– Зачем? Чтобы ты смог представить меня мастурбирующей?
– Мне казалось, ты не хотела слышать о чем я думал, пока заботился о себе.
Я усмехнулся. Эмери пыталась быть грозной, но ее голос выдавал, что она больше была смущена и позабавлена, чем зла. Чувствуя себя необычайно добрым, я решил отпустить ее с крючка прежде, чем испытаю свою удачу.
– У меня сегодня в десять конференция, которая, вероятно, после перетечет в обед с клиентом. В правом верхнем ящике стойки ресепшен есть меню, если ты захочешь сделать заказ.
– Спасибо.
– Пожалуйста.
Я остановился у самой двери.
– Еще кое-что.
– Хмм?
– Ты думала обо мне, когда мастурбировала?
Я сказал это просто, чтобы подразнить, но ее лицо, выглядящее как лицо оленя, пойманного светом фар, подсказало, что я попал не в бровь, а в глаз. Дерьмо. Мое настроение только что явно улучшилось. Часть меня (конечно, очень большая часть) хотела остаться и продолжить этот пикантный разговор, но внезапно я снова превратился в двенадцатилетнего мальчишку и смог почувствовать, как набухает мой член. Благодаря этим грязным мыслишкам Маленькая Мисс Оклахома с ее потрясной задницей в конце концов получила отсрочку.
***
– Это вообще нихрена не проблема. Проблема в твоей неспособности приготовить мясо, не сжигая его.
Такого типа заявления были не в новинку этим стенам. Только в этот раз оно исходило не от моих клиентов.
Я только вернулся в офис после позднего обеда с Генри Арчером, когда услышал злой мужской голос, раздающийся в коридоре. Дверь кабинета Эмери была слегка приоткрыта, и я боролся с тем, чтобы зайти и проверить, в порядке ли она. Прислушавшись, мне показалось, что она попросила парня успокоиться, а затем заговорила другая женщина. Тогда я вернулся в кабинет, чтобы заняться своими делами.
Пятнадцать минут спустя это возобновилось. Я говорил по телефону, когда голос того же самого парня прогремел в коридоре, достигнув моего кабинета:
– Я изначально сомневался насчет женитьбы. Нужно было отменить свадьбу после того, как ты даже не смогла выносить нашего ребенка.
У меня поднялись волосы на затылке. То, что он сказал, было ужасно. Но я слышал, как супруги обмениваются плевками ядом во время развода. Больше это так не шокирует. Но этот парень… не то, что он сказал, а то – как. Его голос был пронизан яростью, запугиванием, угрозами и оскорблениями. Я даже не видел его лица, но мое чутье подсказало, что он был больше, чем словесный обидчик. К сожалению, я повидал в течение многих лет и физических обидчиков. Было что-то особенное в том, как кричали такие отморозки, это отличало их от ничем не примечательных я-ненавижу-тебя-и-хочу-ранить-твою-душу-супругов.
Я поспешил закончить разговор с клиентом и пошел проверить Эмери. Прежде чем я смог добраться до ее офиса, раздался громкий грохот, заставивший меня бежать.
Открыв дверь, я увидел парня, сидящего на стуле, пока его жена на коленях что-то собирала на полу. Эмери стояла.
– Что здесь происходит? Все в порядке?
Эмери замешкалась, но, поймав мой взгляд, заговорила. Она пыталась разрядить обстановку. Я видел это в ее поведении, слышал в голосе.
– Мистер Доусон был немного взволнован и сбил стеклянную награду, которая стояла у меня на столе.
