Текст книги "Гражданский брак (СИ)"

Автор книги: Вера Чурсина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Глава 29

Царёв встречал Милу на отцовском УАЗике. Дома уже вовсю готовился щедрый стол, хотя Володя честно предупредил, что его невеста питается всякой ерундой, которая считается "здоровой пищей". Мать махнула рукой и все равно поставила в духовку пирог с рыбой.

В порту было суетливо, здесь тусовались местные мужики, собиравшиеся на вахту на нефтяные месторождения – они были слегка под хмельком. Одиночки кучковались отдельно от семейных пар.

Метеор прибыл по расписанию. На палубе Вова сразу заметил Милу, которая махала ему рукой. Девушка спешно спустилась по трапу, Вова уже ждал на пирсе. Она чмокнула его в щеку и обернулась. Сзади стоял смутно знакомый мужик, Мила указала Вове на его руки – сумка. Царёв

забрал объемную поклажу, но незнакомец не уходил, а буравил его взглядом, сканируя с ног до головы и обратно.

Девушка нервно дернула плечом и покосилась в сторону мужчины:

– Роман, спасибо, что помогли.

Тот вдруг шагнул к Царёву и протянул руку:

– Привет, братан. Роман Стариков, с батей твоим часто пересекаемся.

Вова молча пожал протянутую ладонь. А мужик продолжил, не сводя с него взгляда:

– А я тебя помню совсем мелким – когда с армии пришел, к вам, бывало, забегал по делу. – снисходительный тон Романа как бы обозначил его старшинство, что Вове не понравилось. Потом мужчина перевел взгляд на Милу, и выражение его глаз изменилось: – Невеста твоя, говоришь? – хотя Вова ничего не говорил.

– Да, – коротко ответил Царёв и кивнул Миле:

– Пойдем.

Они вышли с причала на дорогу, Вова завернул к УАЗику. Открыл Миле дверь.

Роман, оказывается, шел за ними следом:

– Для такой девушки другая машина нужна, – прокомментировал он.

– Ага, особенно по нашим дорогам, – буркнул Царёв и уселся на водительское сиденье.

Повернувшись к мужчине, который остановился неподалеку, кивнул ему:

– До свиданья.

– До встречи, братан, – протянул Роман и отдельно через стекло пронзительно посмотрел на Людмилу: – до свидания, королева.

– Что он от тебя хотел? – не глядя на невесту, спросил Володя.

– Да так, познакомились, пока сидели рядом. И сумку помог вынести. – девушка выдохнула.

– Приставал?

– Да нет, так, – Мила сжала руки и опустила глаза, – лез с разговорами. Расспрашивал, к кому еду.

– Мм, – Вова вел уверенно, объезжая лужи и ямы латанной-перелатанной дороги.

Девушка крутила головой, оглядывая окраинные неприглядные улочки райцентра. Потом автомобиль выехал на центральную улицу, недавно заасфальтированную. Вдоль дороги стояли двухэтажные благоустроенные дома, дальше – небольшой торговый центр, центральная площадь поселка со зданием администрации, почтой и помпезным домом культуры в строительных лесах – его капитально ремонтировали. На выезде с площади виднелся памятник землякам, погибшим в Великую Отечественную, в окружении цветочных клумб.

Дальше они добирались между двухэтажных старинных деревянных домов с кружевными наличниками – памятниками культуры местного значения, бывшими купеческими особняками 19 века. Мила высказала свое восхищение, потому что в этом году три таких старинных исторических здания наконец-то привели в порядок, и они выглядели действительно нарядно.

– Если хочешь, потом сюда сходим, это краеведческий музей. – прокомментировал Царёв восхищение девушки. И подумал, а что больше-то и пойти здесь некуда такой девушке как Людмила.

Мила, хоть и вела себя спокойно, улыбалась Вове, а сама все еще не могла отойти от контактов с харизматичным соседом, дрожь внутри только-только стала униматься. Ей хотелось порасспросить Царёва про этого мужика, раз они знакомы, но она не решалась.

Дом Царёвых стоял на самой престижной местной улице Коминтерна. Здесь селились местные крепкие хозяева – бизнесмены и чиновники района. Особняки, конечно, не чета тому, что возводили для себя тузы областного масштаба. Двухэтажные, крепкие просторные дома без особых излишеств, с участками в 15–20 соток.

Они остановились возле железных ворот. Вова нажал на пульт, ограждение двинулось в сторону, и они въехали в гараж. Парень помог выбраться гостье, вытащил ее сумку и повел во двор.

Мила огляделась. "А здесь очень даже ничего", – подумала она.

Двор был вымощен каменной плиткой, повсюду были цветы. Под большим раскидистым деревом располагался круглый стол, опоясывавший могучий ствол. За палисадником виднелись аккуратные высокие грядки, дальше – сверкающая стеклом довольно большая теплица.

Дом был деревянный, просторный, с высоким крыльцом и большой открытой верандой.

Стол в честь приезда дорогой гостьи накрыли на улице. Как и предсказывал Володя, Мила мясные блюда лишь немного поклевала, зато оценила вкус помидорчиков, огурцов, салата и прочей зелени со своего огорода.

После обеда невестке устроили экскурсию по владениям Царёвых. Городская девушка впервые побывала в коровнике, свинарнике и птичнике, где увидела не только куриц, но и индюков, гусей.

Она не испытала культурного шока, потому что домашнее хозяйство этой семьи было организовано по последнему слову техники – с автоматическими поилками, климат-контролем и прочими наворотами, сильно облегчающими жизнь хозяйке дома и ее двум сыновям-школьникам, которые и справлялись со всем этим домашним зоопарком.

Все хозпостройки были из кирпича, там царила чистота и образцовый порядок. Специфический запах почти не чувствовался. Мила погладила корову, поумилялась цыплятам, шуганулась от шипящих гусей, но убедилась, что и в деревне жизнь вполне ничего. О том, что большинство в селе содержат скот совсем по-другому и всю работу делают вручную – в такие подробности сельской жизни ее посвящать не стали.

Два младших брата Володи с интересом изучали приезжую красавицу и ходили за ней следом. Пацан постарше был похож на отца, как и старший брат Вова. Только самый младший – шестилетний Егор – глазами и овалом лица больше смахивал на мать.

Постелили им с Вовкой в мансардной комнате. Из окна открывался вид на реку и дальние леса. Мила лежала, вспоминала прошедший день и, не дождавшись жениха, незаметно уснула. А утром обнаружила, что так и спит одна, хотя, судя по звукам из двора, на улице жизнь уже кипела, вся семья встала. Но все же следов пребывания ночью рядом с ней Царёва она не обнаружила.

Девушка потянулась, накинула халат, взяла полотенце и спустилась вниз. Туалет и ванная были только на первом этаже. После утренних процедур вышла во двор. На столе стояли прикрытые полотенцем продукты, видимо, завтрак.

Мать Вовы покормила ее свежим творогом с домашней сметаной. Это было настолько вкусно, что Мила плюнула на диету и доела весь жирный завтрак. Ей поведали, что сыновья ушли на рыбалку еще на рассвете, а глава семейства, уж извините, отбыл на стройку нового деревообрабатывающего комбината в Терехово. Важный объект, нельзя надолго оставлять без внимания.

Девушке захотелось прогуляться. Не сидеть же в доме, потому что, судя по всему, Вовка с рыбалки вернется к вечеру. А на часах всего 11. Долго думала, что одеть, выбрала балетки, расклешенную юбку до пола, топ и тонкий бомбер – на улице было тепло, но не жарко. Образ завершили объемные темные очки.

Она включила на гаджете геолокацию и выстроила маршрут в торговый центр поселка. Мать Вовы ей пояснила, что можно дойти за полчаса. На улице, где стояли солидные дома местных бизнесменов и начальников администрации, тротуары были из плитки. Дальше стало идти труднее – путь пролегал через грунтовую дорогу, и приходилось прижиматься к серым палисадникам, чтобы не попасть под автомобиль, трансеф на удивление был довольно оживленным, – по дороге то и дело мчались УАЗики, Тойоты, а еще – древние "Москвичи" и "Жигули".

– Привет, королева!

Мила обмерла, когда услышала знакомый сипловатый голос, и медленно повернула голову. Роман высовывался с водительского сиденья "Крузака" и поедал ее глазами.

Я бы такую красавицу одну не отпускал, – осклабился мужчина. – Садись, подвезу, куда скажешь.

Я почти дошла, – как можно спокойнее ответила Мила.

Глава 30

Мила смотрела на Романа и думала – как так получилось, что она, которая за словом в карман обычно не лезет, рядом с этим самцом теряет свою дерзость и чувствует себя овечкой на заклание. Наконец, отмерла и, стараясь сохранять лицо и быть максимально холодной, произнесла:

– Не думаю, что это хорошая идея – приезжать в гости к одному мужчине, а кататься на машине с другим.

И пошла себе дальше. Конечно же, это кобель не отвязался, а продолжал ехать рядом с ней на своем "Крузаке" почти ползком. Роман продолжал гнуть свое:

– Да бросай ты своего Царёва, поехали ко мне. Ничего для тебя не пожалею. Как королева жить будешь, все твои прихоти исполню. Люда, я ведь серьезно – и он попытался из авто задеть ее за руку.

Мила остановилась и повернулась к наглецу. Даже ее терпение уже лопалось. И страх стал подавляться нарастающим раздражением. Во-первых, она терпеть не могла, когда ее называли Людой. Для всех она была только Милой! Официальное "Людмила" – это для чужаков.

Во-вторых, мужик совсем берега попутал, что ли? За кого он ее принимает, если думает, что она с первым встречным-поперечным побежит хрен знает куда! Привык, видимо, с шалавами общаться. Людмила сжала зубы, смерила Романа уничижающим взглядом и выдала:

– В качестве кого же ты меня зовешь? Царицей ли я у тебя буду или гондоном использованным после того, как надоем? – он реально достал, так что уже сдерживаться не было никакой мочи.

Ее "поклонник" остановил машину, выскочил на дорогу и встал перед Милой. О, его нисколько не смутили слова девушки, глаза горели от задора.

Да с тобой хоть сейчас в ЗАГС или в Церковь, куда скажешь, королева, – лыбился Роман.

– Вову Царёва я год знаю. Он настоящий мужик, он за меня морды бил разным наглецам, – почему бы немножко не преувеличить, решила Мила, – Наши родители знакомы и ведут совместный бизнес. Тебя я вижу второй раз. И ты всерьез хочешь, чтобы я ради тебя бросила все? Родителей, жениха, свое положение? Иди кукуху проверь в психдиспансере! – она повысила голос, потому что ее понесло так, что она забыла об осторожности с этим типом.

У Романа потемнело лицо:

– Люда, обычно я не позволяю женщинам так со мной разговаривать, – его голос зазвенел сталью. – Не испытывай мое терпение. Я к тебе всей душой…

У Милы уже рвалось дерзкое "а то что?", но в последний момент она прикусила язык, все-таки мужчина был громадным, сильным и опасным, нависал над ней, как скала.

Она сдержанно и сухо ответила:

Я тебя не знаю, я тебе не верю – это раз. Я уже сосватана – это два. Ты мне не нравишься – это три. Пусти, дай пройти.

– Я тебя как увидел, понял, что…. Как выстрел в сердце, – "ишь ты, какие, однако, аллегории мы выдаем", – думала Мила, пристально разглядывая наглого и навязчивого кавалера. А он продолжал:

– Сразу подумал, если б такая как ты, согласилась быть со мной, всю душу положил бы к ногам!

"Гонит, – без капли сомнений подумала Мила, – разводит, думает, на лохушку нарвался, которая на сладкие песни ведется. Видела я, какая душа у тебя взыграла между ног, и что ты там готов был на теплоходе сделать со мной, если б вокруг народа не было".

Роман взял ее за плечи. На него не действовал отказ, как об стенку горох! Но тут Милу уже чуть не разрывало от злости, и со всем чувством, хотя и негромко, она процедила:

Руки. Убрал. – и не отводила глаза.

А мимо них иногда проходили какие-то люди и с большим любопытством оглядывали парочку, и еще оборачивались с улыбочками. Мила вдруг подумала, что поселок-то небольшой, большинство друг друга знает. И, поди, сейчас разнесут, что она тут с неандертальцем любезничает. Девушка шагнула назад, и решительно двинулась к торговому центру. Благо центральная площадь уже была видна.

Роман крикнул ей вслед:

Я не прощаюсь!

Миле пришлось опять сдержаться, чтоб не показать ему средний палец.

***

Володя с братьями возвращались с рыбалки, на которую он утащил их и потому, что хотелось – любил он посиделки с удочкой над рассветным озером, и потому, что избегал Милу. Даже спал отдельно – на сеновале. Дома это и не заметили. А он не имел понятия, как выкрутиться из своего жениховского статуса.

Отца он очень уважал и всегда слушал. И его мнение, что Вовка должен жениться, потому что жил с девушкой, имело вес. Хотя батя и про бизнес тоже говорил, но как бы больше давил на моральную сторону. И тут Вове было нечем крыть. Полгода делил постель с девушкой, а не просто перепихивался пару-тройку раз – вот и обязан, как честный человек вести ее в ЗАГС.

Эти тяжкие думы одолевали его, когда они втроем брели домой. Братья были усталые, но довольные – радовались улову: две щуки, и целое ведерко карасиков.

В это время возле них поднял клубы пыли габаритный автомобиль, резко остановившись. Из него вышел Роман – тот самый мужчина, который приехал на "Комете" вместе с Милой. Он шагнул в Вове:

Здорово, братан, – и протянул руку для приветствия.

Вова ответил. Рядом стояли пацаны и пялились.

Здорово, орлы! Как рыбалка – улыбался владелец "Ленд Крузера".

Мальчишки гордо подняли ведро и целлофановый мешок со щуками.

– Кормильцы! – похвалил мужчина. Потом обратился к Вове:

– Поговорить надо, – и глянул серьезно.

Володя кивнул братьям, чтоб шли домой, а сам спокойно повернулся в ожидании разговора. Ему было непонятно, что этому взрослому мужику на полголовы его выше и в полтора раза шире было нужно, потому что тот явно нервничал.

– Не знаю даже, как начать, – Роман почесал кончик носа, – А у вас с Людмилой что, правда, серьезно? Свадьба, что ли будет?

Вова опешил. А потом пришел в себя. Как бы он не относился с Миле, но она приехала в их дом, и она под его защитой – его, Вовы и всей семьи Царёвых. И то, что этот мужичара беспардонно к ней подкатывает, было ясно как день. И понятно, что нужно дать отлуп по полной. А то, что у них с Милой, может, и не будет свадьбы, этого Роману знать необязательно. Он сжал челюсть.

– Да, мы помолвлены. А тебе-то какое до этого дело? – без церемоний и очень недружелюбно ответил Володя.

– Уступи ее мне, – быстро произнес Роман, – ну не по тебе девчонка, видно же. Проси, что хочешь.

Вова разозлился от такой наглости. Что он имеет ввиду – не по тебе? Мила, в конце концов, сама его выбрала, ей-то уж виднее, кто по ней, а кто нет.

– Ты, братан, с дубу рухнул по ходу, раз мне такой зашквар предлагаешь. – Володя умел общаться с местными пацанами, он и в драках участвовал не раз, когда заречные бились с деревенскими. И весомые габариты Романа его нисколько не смущали. – За такие предложения морду бьют, а я с тобой еще базарю. Отвали, и подходить к Людмиле не смей, понял?! – и не дождавшись ответа, пошел своей дорогой.

Шел, не оборачиваясь. Только услышал, как хлопнула дверца и заревела удаляющаяся машина.

Дома первым делом спросил у матери:

– Где Мила?

– Да пошла прогуляться, в центр куда-то, – мать хлопотала в летней кухне с ужином.

– Надо было ей машину свою дать! Чего она пешком пошла, когда в гараже "Форд" стоит?? – с досадой выдал Володя.

– Так она умеет водить, что ль? – удивилась мать.

– Ма, ну ты даешь, в городе почти все девушки водят! У Милы своя машина есть! – и Вова отправился в гараж.

Завел "Фордик" и поехал в центр в надежде встретить там Людмилу. А то как-то тревожно было на душе после дерзкого наезда этого козла Романа.

Глава 31

Олеся после звонка Царёва некоторое врем была в напряжении. Потому что женщина может говорить "нет", а сама думать "хочу, чтоб ты был настойчивей". Или что-то в этом роде.

Потом ей позвонила Светлана. Подруга радостно болтала, ее переполняли впечатления от поездки в Грецию со своим любимым Витенькой. Олеся слушала с легкой завистью. Светка уже определилась с парнем и двигалась своими способами к свадебному финалу.

В конце получасового монолога Света спохватилась:

– Ой, мне ж Царёв звонил! Хотел узнать твои координаты, чтоб к тебе приехать.

У Олеси почему-то ёкнуло сердце.

– А ты что?

– А я что – не дала твой адрес. Пусть сначала с Милкой разберется. А то он в статусе жениха, а клеится к тебе.

Олеся поддакнула. Хотя не была уверена, что такая правильность подруги ее радует.

– И потом – Милка же к нему после Таиланда поехала. Сейчас там, в его Усть-Мале. – продолжала Светлана.

После того, как разговор закончился, Олеся села и задумалась. Как-то грустно стало, что все девчонки при парнях, а она при своей красоте сидит сейчас на даче и максимум ее удовольствия – речка да лес.

Бабуля застала ее в этих грустных размышлениях, когда принесла ей малину. Она будто прочитала ее мысли:

– Деточка, ты видела очередь за бриллиантами? Нет там очередей. И заходят за ними только люди при деньгах, которые понимают, что могут себе их позволить. Это возле дешевых подделок толпа крутится. Относись к себе, как к драгоценности, душа моя, – бабуля обняла ее, и так хорошо стало! Олеся закрыла глаза, потому что любовь ее родителей и бабули согревала ее и укрывала от всех невзгод в мире.

***

Вова ехал за Милой, а думал об Олесе. Тосковал он о ней. Хорошо, что скоро август заканчивается, и они встретятся в городе, и опять будут ходить вместе на лекции, обедать в столовой. Сил не было, как хотелось ее увидеть.

Он твердо решил выдержать "обет безбрачия", то бишь, не спать с Милкой. А то получается: он же сказал, что не хочет жениться, а сам будут с ней потрахиваться, это уже ни в какие ворота с моральной точки зрения. И как бы ни хотелось женского тела и секса, Вова понимал, что иначе совсем себя уважать перестанет.

Он позвонил Людмиле, та оказалась на рынке. Когда Царёв подошел к ней, продавщица втюхтивала девушке какие-то целебные травы. Мол, это для хорошего сна, это освежающий чай, это – заварить и сделать из отвара лед для протирки лица…, и все в таком роде. Вова устал слушать, пока стоял рядом. В результате Мила затарилась десятком разных травяных сборов и кедровыми орешками.

Они поехали домой, и Вова спокойно проинформировал невесту:

– Одна не ходи по поселку. У Старикова, который с тобой ехал на "Комете", на тебя виды. У него слава отморозка. Связан с криминалом, хотя сам не сидел. И "крыша" у него даже в области есть. Кто знает, что он выкинет.

О том, что Роман просил "уступить" ему Милу, Вова говорить не стал.

Людмила оторопело посмотрела на Володю.

– А что, у вас тут законы не действуют, что ли?! – ее, конечно, поразила информированность Вовы, что он в курсе того, что "неандерталец" к ней клинья подбивает, подумала, что уже местные сплетники донесли и том, что она разговаривала с Романом. Но уточнять не стала.

– Закон – тайга, прокурор – медведь, – буркнул Вова.

– Ну нормально! – Мила откинулась на спинку сиденья, устремив возмущенный взгляд вперед. – И что, мне дома сидеть?

– Пока я на работе, то да. Батя вообще уехал бессрочно, а я часов в 8 вечера могу приезжать из Ильинска. Братья еще малые, чтоб дать их тебе в охранники.

– Пипец! – Мила с негодованием выдохнула и замолчала.

Неужели Роман такой опасный тип? При этом она не хотела себе признаться, что этот матерый мужик вызывал в ней какой-то первобытный интерес. Диалог с ним на дороге, свои дерзкие ответы, его темный пронизывающий взгляд она вновь и вновь прокручивала в голове. Страшно возле него. И Любопытно. Нервы щекочет такое внимание.

Дома мать Вовы добавила в портрету Романа новые краски. Ей уже доложили о том, что ее без пяти минут невестка на улице вовсю болтала со Стариковым. Пришлось по телефону отчитать носительницу сплетен. Мол, невеста Вовы не виновата, что такая красивая, и что к ней сразу все кобели поселка клеиться начали. Только ничего у них не выйдет, потому что Мила с Вовой любят друг друга и вот-вот поженятся.

Так вот, после ужина, когда младшие дети были посланы – кто корову встречать, кто гусей пригнать с озера – вроде как в никуда было брошено, что Стариков-то Ромка, который и лесом промышляет, и нефритом торгует, до сих пор не женился, зато по всей реке говорят, в каждой деревне у него по любовнице. Тот еще ходок, ни одну юбку не пропускает. Вова покосился на мать. Мила замерла над тарелкой. Но больше не было произнесено ни слова.

Выдержать сидение дома гостья Царёвых смогла один день. И то с трудом. Тоска зеленая. Сидеть в Инсте и чатиться надоело, сколько можно. С разрешения матери Вовы взяла "Фордик" и поехала посмотреть окрестности. Да и просто покататься, все не дома сидеть.

Зато был повод накраситься, выгулять кое-что из привезенных нарядов. На улице было прохладно, по небу ходили тучи, и Мила выбрала бежевый спортивный лук.

А что касается Романа Старикова – ну кто и что ей сделает, когда она на машине и среди людей?

Первым делом доехала до краеведческого музея. В красивом двухэтажном особнячке с резными белыми наличниками посетителей не было. Людмила в одиночестве прогулялась по залам, полюбовалась на картины местных художников, оценила быт купеческого дома 19 века, реконструированную комнату советского периода.

Она вышла на крыльцо, и ее сердце ухнуло вниз – возле "Форда" стоял знакомый затонированный "Крузак". На дрожащих ногах Мила подошла к автомобилю, села за руль и тронулась с места. "Ленд Крузер" ехал за ней на черепашьей скорости. Мила стал чуть прибавлять, ее преследователь тоже. Как прикленный.

Когда она завернула на свою улицу, "Крузак" вдруг резко прибавил, обогнал ее и, осыпав пылью все вокруг, и умчался вперед. Людмила подъехала к дому Царёвых, пультом открыла гараж. Выдохнула только, когда железные ворота отрезали ее от улицы.