Текст книги "Гражданский брак (СИ)"
Автор книги: Вера Чурсина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
Глава 32
Царёв приехал с работы в начале девятого. Мила ждала его за столом на летней кухне. Пока помылся, переоделся, уже и девять вечера. Вова ужинал, а Мила смотрела на него. Усталый мужик, она его кормит, и они – как будто бы семья – подумалось ей. Нет, не грело. Мила вздохнула.
– Вов, а ты сегодня опять меня одну ночевать оставишь?
Парень перестал жевать, поднял на нее глаза.
– Мил, прости, но … да, то есть, нет. Не приду. – И он отвел вгляд и продолжил есть макароны по-флотски, которые приготовила мать.
– А зачем я вообще тогда сюда приехала? – Мила не наезжала, как обычно, а будто недоумевала.
Вова опять остановился и уставился перед собой.
– Разные мы, Мил.
Девушка вздохнула и без всякой злобы бросила:
– Все по Олеське страдаешь?
Царёв аж дернулся.
– Угадала, значит, – Мила встала из-за стола. – Тогда что я здесь делаю? Поеду домой. – девушка вышла из летней кухни, оставив Вову одного, зашла в дом и поднялась в мансарду.
Она и правда не чувствовала прежней обиды и злой горечи, как тогда, в городе, когда ее разрывало от одной мысли, что Вова предпочел Олеську. Что-то изменилось, а что – она сама понять не могла. Почему-то было грустно, но не больно. Как будто закрываешь прочитанную. книгу, и немного жаль, что все закончилось.
Первым делом Мила попыталась через интернет купить билет на “Комету”. Не тут-то было. Электронные билеты продавались только из города в районы, а здесь нужно было топать в порт и там узнавать про билет. Мила фыркнула – первобытный строй! Но что делать – на завтра запланировала поездку за билетами.
Однако наутро мать Вовы категорически не пустила ее одну, видимо, сын оставил строгое предупреждение на этот счет. И посетовала, что невестка так мало у них погостила.
После обеда они все-таки съездили в порт, и Мила купила билет на ближайший рейс, то есть, на послезавтра.
Эх, еще куковать здесь целые сутки! Когда возвращались, девушка, сидя на пассажирском сиденьи, тихонько оглядывалась по сторонам – ей казалось, что опять Роман где-то здесь. Но в этот раз ничего особенного не произошло, никто им не мешал и не преследовал.
День до отъезда Мила провела, пытаясь приобщиться к крестьянскому труду. Корова была в поле, гуси на озере, но она покормила кур и цыплят под чутким руководством хозяйки дома, насобирала в банку уже сходящую на нет малину, заодно полакомившись сладкой ягодой, попыталась полоть грядки, но это ей категорически не понравилось. Без перчаток пачкаются руки и могут сломаться ногти. А в резиновых перчатках неудобно захватывать травинки – несколько раз вместо травы выдернула молоденькую неспелую еще морковку.
Мила пофотографировала дом, себя на фоне огорода, цыплят, сделала селфи в резиновых синих перчатках, с малиной в руках – все-таки развлечение. Потом подумала – и сняла видео с рассказом на камеру в стиле “да, ребятки, пока вы там в Хургаде или в Тае парите свои косточки, я работаю в поте лица в деревне”.
Мила так вдохновилась, что сняла еще один сюжет – в летней кухне с кастрюлей возле печки. Принесла с огорода огурцы, помидоры, морковь, лук, свеклу, укроп. Разложила их на столе и болтала на камеру, как сейчас из деревенских продуктов с грядки сварганит салат и борщ для сельских мужчин, а именно – для своего жениха, который вернется с работы.
Потом поднялась к себе, смонтировала сюжеты, к последнему приклеила фото борща из интернета и решила выложить позже, пусть подписчики и приятели думают, что она все еще гостит у Царёвых.
На другой день Вова не поехал в Ильинск, а остался, чтоб ее проводить. “Комета” прибыла в 14 часов, значит, в городе Мила должна быть в 7 вечера. Она помахала Вове рукой из иллюминатора салона. Судно отчалило и помчалось по реке.
Мила вышла в хвостовую часть на палубу – ветер, брызги, хорошо! Подумала, что вот и кончились ее маленькие приключения. И страшный, сексуальный случайный знакомый Роман теперь тоже остался в прошлом. Она усмехнулась, вспоминая его жадный взгляд. Да, неандерталец, больше не увидимся.
В салоне Мила задремала и почти проспала остановку в Большой Речке. Но ее кто-то слегка толкнул в плечо: стоим полчаса, – сказал какой-то пожилой дядька. Девушка потянулась, выглянула в иллюминатор. На улице в этот раз было не просто оживленно – там шла какая-то ярмарка и народные гуляния – прямо возле пристани.
Она вышла, прихватив рюкзачок. И, как и все пассажиры, стала бродить вдоль импровизированных торговых рядом с берестяными туесами, деревянными резными картинами, вышивками и прочими поделками. Мила даже прикупила себе берестяной браслет, пожалуй, пойдет к ее платью в стиле деревенского бохо.
Когда дошла до последнего в ряду продавца, оглянулась на “Комету” – судно еще стояло, объявлений для пассажиров, чтоб садились, никто не делал. Хотя, по прикидкам Милы, прошло минут 20, а то и 25, пора бы возвращаться.
Но тут ее кто-то тронул за локоть, и у нее волоски не теле поднялись дыбом от страстного шепота прямо в ухо:
– Попалась, птичка, – крепкая рука обхватила девушку за талию сзади, горячая ладонь зажала рот: – Чшшш, только не орать, ничего плохого я тебе не сделаю, моя королева.
Со стороны, наверное, выглядело, как обнимашки двух возлюбленных, тем более мужчина позади Милы, когда шептал, почти касался губами шеи девушки.
Сердце Милы билось где-то у горла, она двигалась, влекомая сильным спутником, не понимая, что происходит. И вот уже ее толкают в большой темный “гелик”, она слышит, как призывно гудит “Комета”, рядом с ней садится кто-то большой и темный. И машина трогается с места.
– Моя сумка…там… – как-то глупо отреагировала Мила, потому что мозги будто съехали набекрень.
В полумраке машины она увидела горящие глаза Романа и его ровные белые зубы, потому что мужчина улыбался.
– Сумка уже здесь, в багажнике, моя птичка. Все для тебя, даже ярмарку устроил. И твои вещи заранее принес, – он прижался к Миле. Левой рукой крепко держал ее за талию, а тыльной стороной правой ладони провел по скуле, скользнул вниз по щеке.
– До чего ж красивая, – и потянулся к ее губам.
Мила мотнула головой, и наконец собрала мысли в кучу.
– Ты что, выкрал меня? Сумасшедший, ты же сядешь! Ты знаешь, кто мой отец? – голос девушки срывался, она пыталась унять охватившую ее дрожь.
– Я уже все про тебя знаю, моя сладкая, – бархатно ворковал Роман, – я думаю, мы с твоим отцом договоримся. У меня для него есть хорошее предложение.
– Мой папа мной не торгует! И тебя ждут очень большие неприятности! – Мила не показывала свой испуг,
– Солнышко, я же ничего плохого не делаю, просто приглашаю тебя в гости в мою усадьбу, где ни разу не бывала ни одна женщина. Но где очень нужна хозяйка, – он будто мурлыкал бархатным обволакивающим тоном и продолжал прижимать к себе свою добычу. – Соглашайся…
– На что? На перепихон с тобой? – Мила чувствовала, что ее попытки оттолкнуть мужчину совершенно никак на него не действовали. С таким же успехом она могла пытаться двигать скалу.
– Люд, я ж тебе уже говорил, что хоть завтра с тобой в ЗАГС. Мне такая как ты, жена нужна. Ну не дергайся, малыш, все будет хорошо.
– Отпусти меня. – Мила смотрела исподлобья.
– А ты не будешь делать глупости? Ммм? – спутник чуть прищурился, продолжая улыбаться. И ослабил руки.
Мила отодвинулась и достала из рюкзачка телефон. Но она ничего не успела сделать, как гаджет мгновенно оказался в руках у Романа, который передал его вперед – бугаю, сидевшему на пассажирском сиденьи. Водитель тоже был из породы бугаев. Оба охранника – или кто они – сидели молча, будто изваяния, не поворачивались и смотрели строго вперед.
Тот, который забрал телефон Милы, что-то там набивал.
– Эй, не трогайте мой телефон! – Роман перехватил дернувшуюся вперед девушку.
– Золотко, мы просто отправили смс твоему папе, чтоб не беспокоился, что ты еще на пару деньков задержишься.
Мила возмущенно выдохнула и отвернулась к окну. Что-то ее ждет? Куда этот беспредельшик ее везет, причем уже довольно долго? И вдруг они остановились. Вокруг было тишина, лес, поле.
Роман вышел из автомобиля, обогнул машину и открыл дверцу со стороны Людмилы. Протянул ей руку. Она оперлась на широкую ладонь и выбралась из сумрачного салона “гелика”. Перед ними расстилалась огромная поляна, синяя от цветущих васильков. На мгновение Мила забыла, где она, и что происходит – настолько красота природы и пронзительная тишина захватили ее.
Она перевела взгляд на Романа, а тот смотрел в небо. Приближался непонятный звук – какой-то рокот. Рома крепко сжал ее ладонь и потащил к полю. Когда они спустились с шоссе и начали двигаться по траве, рокот усилился. Мила задрала голову вверх – над ними летел вертолет, он сделал круг и приземлился. От вращающихся лопастей поднялся сильный ветер, такой, что пришлось пригибаться.
Роман тянул ее к воздушной машине. Спотыкаясь, Мила волоклась за мужчиной. Когда приблизились к вертолету, внезапно открылась дверца и неизвестной рукой был выброшен небольшой трап. Роман толкнул вперед Людмилу, затем забрался сам. Следом за ними поднялся один из бугаев с сумкой девушки.
Мила даже не спрашивала – куда они летят. Внутренне она уже смирилась с тем, что будет дальше. А что будет? Завезет куда-то в глушь и трахнет ее, как пить дать. Изнасилований в жизни Милы не было, и она, хоть давно была уже не девочка, а очень даже прожженная девица, с некоторым страхом ждала расплаты со стороны Романа. Уж очень сладострастно он на нее поглядывал.
Мила повернулась к иллюминатору – внизу расстилалось зеленое море тайги, как поется в старой советской песне, которую иногда исполнял ее дед на семейных праздниках, когда бывал сильно поддатый.
Потом она увидела синюю извилистую линию – это была река. Вертолет начал снижаться. Роман так и не отпускал ее ладонь. И сейчас, когда машина остановилась, и даже лопасти постепенно завершали свое вращение, и наступила внезапная тишина в салоне, мужчина поднялся и увлек Милу за собой. Он первый спустился с трапа и, едва девушка ступила на ступеньку, подхватил ее на руки, легко отнес чуть дальше от воздушной машины, поставил на землю.
Людмила огляделась – недалеко проходила грунтовая дорога, на которой стоял УАЗ-Патриот. Дальше они ехали на этом автомобиле, но недолго. Перед ними открылись большие резные деревянные ворота, подобные Мила видела как-то в Этнографическом музее, где были собраны самые интересные примеры сибирского деревянного зодчества.
Когда авто остановилось, и они выбрались наружу, Роман обвел рукой огромный двор, огороженный бревенчатым высоким забором, и горделиво произнес:
– Добро пожаловать в мое маленькое княжество, королева.
Глава 33
– Добро пожаловать в мое маленькое княжество, моя королева! – Роман улыбался и не сводил с Милы торжествующего взгляда.
Мила поняла одно – прямо сейчас ее насиловать не будут, сначала отбитый на голову хозяин этого терема устроит ей какое-то представление, покуражится, повыпендривается. Это ж надо додуматься – выкрасть человека! Сейчас даже на Кавказе такое не практикуют, а тут – в центре Сибири! Отморозок, одно слово.
Между тем Роман крепко взял ее за руку и повел в дом, собранный из толстенных бревен и напоминавший большую сказочную избу из сказки "Три медведя". На крыльце стоял небольшой седой мужчина – кожа смуглая, глаза-пуговки слегка раскосые.
– Принимай, дядя Миша, гостей! – Роман поднялся на крыльцо и обнял сухощавого старичка.
Повернулся к Миле:
– Это дядя Миша, лучший охотник в нашем крае, мой учитель по жизни. Пока меня нет, он здесь самый главный. Дядь Миш, а это Людмила, моя будущая жена. – на этих словах девушка поджала губы и зыркнула в сторону самонадеянного мужчины.
– Это хорошо, давно тебе жинка нужна, – дядя Миша одобрительно закивал. – Пошли есть, на стол накрыл давно.
– Сейчас, дядь Миш, иди пока, мы скоро, – и Роман повернулся с Миле. – Пойдем, покажу тебе, что здесь и как.
Мила не возражала. Толку-то вредничать? Она среди тайги, где не сбежать, не позвонить. Роман, будто подтверждая ее мысли, обвел кругом рукой и почти радостно произнес:
– На пятьдесят километров ни одной живой души. Эта усадьба – моя мечта. Недавно достроил.
Она дошли до просторного вольера, где вдоль сетки бегало три собаки – два крупных серых "кавказа" и одна черная с белой "манишкой" лаечка. Кавказские овчарки энергично замахали хвостами, увидев Романа, а лайка принялась визгливо лаять и скакать вверх на всех четырех лапах.
– Соскучились, ребятки, – Роман подошел к вольеру и выпустил оттуда лайку, которая тут же подпрыгнула, стремясь лизнуть хозяина в лицо. Он потормошил ее, наклонившись к псинке, и собаке удалось несколько раз лизнуть мужчину в нос. Он отпихнул лайку, засмеявшись, потом обратился к "кавказам":
– А вам до вечера сидеть. Видите, у нас гости.
В это время лаечка подбежала к Людмиле и шумно ее обнюхала. Оставшись, видимо, удовлетворенной знакомством, помчалась по участку галопом по своим собачьим делам.
– Без собак здесь никак. – Роман повернулся к Людмиле, – медведи, волки, рыси, россомахи шастают. А Мансурка, – он кивнул в сторону убежавшей лайки – для охоты. Отличная псина, и на белку, и на соболя ходит. Умная.
Они подошли к навесу с лавками, столом и красно-кирпичной большой печкой.
– Шашлычная беседка. Ну и так – можно и в духовке чего запечь, да на улице посидеть, на реку полюбоваться. А вон там – баня, – мужчина кивнул вниз, где возле деревянного помоста, спускавшегося в воду, стояла добротная деревянная избушка. И прищурился лукаво: – может, помыться хочешь? Я бы спинку потер, – ухмыльнулся он и смерил Милу с ног до головы сладострастным взглядом.
– А туалет где? – Мила проигнорировала вопрос про баню. Она вертела головой, пытаясь высмотреть дощатое строение, так как в такой глуши никакого благоустройства не ожидала.
– Ну тогда идем в дом. Все удобства там, – удивил Милу Роман и повел ее назад к терему.
Действительно, они миновали широкое крыльцо, вошли в просторную прихожую, а из нее Мила попала во вполне цивильный туалет. Дверь рядом вела в ванную комнату.
Потом они ужинали: Роман, дядя Миша и Мила. На столе были простые и сытные блюда. Хотя как сказать простые: жаркое было из оленины, а ещё – запечёные перепела, соленая пелядь, морс облепиховый. Из овощей – помидоры и огурцы. Мила только за столом почувствовала, как проголодалась. И уплетала все предложенное без стеснения, какая уж тут диета.
Дядя Миша одобрительно кивал:
– Жинка худая, жинку кормить хорошо надо.
А Мила думала – неужели Роман не соображает, что ее начнут искать? Ну, не сегодня, так завтра. Эх, даже жаль, если этого дурака посадят. А с другой стороны – вдруг их не найдут? Знает ли кто про эти постройки у черта на куличках?
Седой охотник первый вышел из-за стола. Возле двери обернулся:
– Я собак-то выпущу, пусть жинка ночью из дома не выходит.
– А куда он? – спросила Мила.
– У него дом в пяти километрах отсюда. – На недоуменный взгляд девушки, усмехнулся, – несколько лет назад я ему там избу построил, потому как не любит у меня долго жить, к себе убегает. Раньше у него там чум стоял.
– Но сейчас уже темнеет, как он по тайге? – захлопала глазами Мила.
– Солнышко, дядя Миша – эвенк и охотник. Он тут каждый куст наизусть знает. И всех зверей в лицо, – Роман засмеялся. И вдруг наклонился к Людмиле и прижал свой рукой ее ладонь к столу: – Зато теперь мы одни остались.
"Началось", – подумала девушка и вся собралась. Мужчина это заметил.
– Боишься меня? – он пронзал темным взглядом будто насквозь. Мила молчала. – Тебе не надо меня бояться, золотце, – Роман поглаживал тонкие девичьи пальцы, – не обижу. Пойдем, – и он потянул Людмилу со стула.
Они поднялись на второй этаж. Роман завел девушку в одну из комнат. Это была спальня с большой высокой кроватью. Все в таком же "медвежьем" стиле – нарочито грубая деревянная спинка, толстые ножки, домотканое покрывало. Напротив – зеркало в резной раме с тумбой. Хозяин всего этого великолепия подвел девушку к зеркалу и взял с тумбы квадратную коробочку.
Вытащил оттуда украшение и одел Миле на шею. Повернул ее к зеркалу, застегивая замочек. Это было изящное колье с крупным изумрудом, осыпанным мелкими бриллиантиками. Мила невольно ахнула и погладила пальцами украшение. Она знала толк в ювелирке. Это колье стоило не меньше, чем полмиллиона.
Она посмотрела на Романа через зеркало. Он положил руки ей на плечи и также не отводил от нее глаз.
– Хотелось бы верить, что ты не украл его, – выдала свои мысли девушка.
Роман усмехнулся.
– Про тебя говорят, что ты бандит, – продолжила Мила.
– А ты не верь, солнце, всему, что болтают. Колье я купил, могу чек показать. Специально в город смотался, когда понял, что хочу тебя сделать своей, – и он прижался губами к ее нежной шее.
***
Проводив Милу, Вова Царёв решил не ехать в Ильинск, а собрался все же навестить Олесю. Еще 10 дней до института. И он позвонил девушке. Никто не брал трубку. Но настойчивость парня все же была вознаграждена, и он услышал в трубке голосок, от которого у него где-то гулко забухало сердце.
– Олеся, можно я все же заеду в гости, – чуть запинаясь, несмело произнес Володя. – Я там буду по делам, почему бы не встретиться., – соврал он.
Девушка молчала. Ну хоть не сразу от ворот поворот, – подумал Вова и с робкой надеждой ждал ответа.
– А Мила не будет против? Мне кажется, она не одобряет нашу дружбу, – спокойно произнесла Олеся.
– С Милой мы всё… В общем, она теперь не со мной… – торопливо и сбивчиво Царев пытался объяснить ситуацию.
– А разве она не у тебя в Усть-Мале? – в тоне девушки слышалось недоверие.
– Она приезжала, сегодня уже уехала, мы все выяснили, в общем, мы не вместе, – ему так хотелось сказать, что какая может быть Мила, если он давно влюблен в Олесю!
– А родители ваши как это приняли?
– Они еще не знают, – голос Царева потух. Но он тут же собрался, испугавшись, что Олеся не так все истолкует, – но я бате сразу скажу, как только он приедет. И Мила своему тоже.
– Ну ладно, если уж будешь рядом, почему бы не заехать. Только я сейчас не в самом поселке, а на даче с бабулей живу. – и Олеся стала объяснять, как добраться до их садового товарищества.
Вова возликовал и опять кинулся к матери выпрашивать на завтра "Форд".
Глава 34
Мила чувствовала, как у нее начинает кружиться голова от этого черного гипнотизирующего взгляда через зеркало. Ощущала, как начинает разгоняться кровь от близости мужчины, по-хозяйски поглаживающего ее плечи. Но упрямая натура не хотела поддаваться наглецу, который одновременно и страшил, и привлекал девушку.
Она всегда сама выбирала парня из роя поклонников, который увивался возле нее. Сама решала, с кем быть, кого бросить. Царёва тоже добивалась сама. И встала на дыбы, когда увидела, что тот смотрит на другую, и сделала все, чтобы привязать его, даже поставила ультиматум родителям, чтобы помогли связать их помолвкой.
Сейчас, когда она оказалась в объятиях мужчины не по своей воле, ее натура восставала. Даже несмотря на тот интерес, который вызывал опасный мужик. Хотя понимала, что возражать этому бруталу – это как дергать тигра за усы.
А его руки уже скользили по ее талии и спускались ниже. Роман прихватывал губами кожу на шее и плече своей пленницы и тяжело дышал:
– Что же ты со мной делаешь, детка, сейчас съем тебя, и косточек не останется, – горячо шептал Роман, которого потряхивало от близости желанной женщины.
Мила и сама уже задыхалась от спазмов в низу живота – сказывалось длительное сексуальное воздержание, непривычное для нее. Собрав всю волю в кулак, она негромко выдохнула:
– Если возьмешь меня здесь, это будет первый и последний раз.
Роман замер. Резко повернул Милу к себе, больно ухватив за локти и прохрипел:
– Ну ты ведь сама меня хочешь, что я, не вижу, что ли? – он глазами скользнул по ее лицу и, судорожно вздохнув, облизнул губы.
– Много на себя берешь. Если думаешь, что продамся тебе за колье, можешь его забрать, – Мила подняла глаза и дерзко уставилась в расширившиеся зрачки возбужденного мужчины.
Роман скрипнул зубами и прижал ее к себе так, что девушка невольно охнула и почувствовала внизу живота всю твердость его намерений. Она страшно трусила, но не могла остановиться.
– Иногда мне хочется тебя удавить, моя королева, – процедил он.
Она отвернула лицо, чтоб мужчина не видел ее глаз. И продолжила:
– Когда ты намерен меня вернуть домой? Через пару дней отец начнет искать меня. Тогда тебе не поздоровится.
– Боишься за меня? – прохрипел ее мучитель, продолжая прижимать к себе.
– Не хочу громкого скандала, – Мила все же решилась поднять глаза на Романа. – Наша семья всегда в центре внимания, и, благодаря тебе, на нас могут оттоптаться по полной все журнашлюхи области.
Роман с шумным вздохом ослабил объятия, но не отпустил свою пленницу:
= Прости, золотце, но я покопался в твоем телефоне. И отправил папаше видео, где ты в огороде работаешь, не покладая своих нежных ручек, – он улыбался уголками губ, – и приписал, что задержишься в деревне еще на пару дней. А вот второе видео, где ты собралась борщ готовить мужу, – он злобно выделил последнее слово, – я удалил. Никакого мужа до меня у тебя не будет, не позволю, – его глаза сверкнули. – Через три дня ты будешь дома. Но эти три дня – мои!
***
– А чего ты, внучка, говорила, что парень некрасивый? – бабушка убирала со стола во дворе дачи, и рассуждала про уехавшего гостя, – очень даже приятный молодой человек. Когда улыбается, так вообще, красавчик, такие белые ровные зубы, сразу видно, что не курит.
– Бабуля, – рассмеялась Олеся, – ты про моего однокурсника, как про лошадь рассуждаешь! Зубы!
– Нет, я ж про зубы, потому что сразу понятно, что не курит. И улыбка не только белоснежная, но и обаятельная. И потом – он умный, а умные мужчины не бывают некрасивыми. Мозг у мужчины – самое привлекательное место.
– Ну да, это у Вовки не отнять, умный…
– А уж как на тебя глядит! – бабуля покачала головой и вздохнула, – так когда-то Ваня на меня взглядывал, когда стал ухаживать: робко, с надеждой и обожанием.
– Ты думаешь, Царёв в меня влюблен? – Олеся живо повернулась к пожилой женщине.
– А ты будто не видишь! – бабушка всплеснула руками.
– Нууу, вижу… Но он полгода жил гражданским браком с другой девушкой. Очень красивой. И даже с ней обручился, – внучка вопросительно глядела на бабушку, как бы требуя развеять ее сомнения.
– Но получается, ради тебя он ее оставил?
– Да, говорит, у них всё, нет отношений. Но мне кажется, если Милка захочет – ну, его бывшая девушка – он опять будет с ней, – Олеся слегка нахмурилась и вздохнула.
– Хоть и говорят, что "ночная кукушка дневную перекукует", не будем загадывать, милая моя, время покажет. Но мне он показался очень настроенным на тебя и серьезным. Сердце чует, что стоящий человек. – она вытирала помытые тарелки и складывала их стопку. – А вот зря мы его ночевать не оставили. Поехал парень в ночь, а дорога до Усть-Малы долгая и сложная.
***
Вова мчал на "Фордике" по шоссе, а его душа пела. И он даже вслух стал напевать что-то, не в силах сдерживать рвущиеся наружу эмоции. Парень не предполагал, что встреча с Олесей настолько его вдохновит.
Они всего лишь общались, рассказывали друг другу всякие летние истории. Вова поделился, как они с братьями рыбачили, и однажды нарвались на крупного сома. Олеся насоветовала ему кучу полезных книг по саморазвитию, которые она осилила за каникулы. Они будто закадычные друзья, которые давно не виделись, не могли наговориться. Несколько раз, начиная говорить одновременно, прерывались и от души смеялись.
Бродили по саду. Потом Володя прибил доску на заборе, которая слегка покосилась. А Олеся была рядом, не уходила, смотрела, как он машет молотком. Под ее взглядом Царёв чувствовал себя ловким ухарем.
А потом они пили чай с вкуснейшим пирогом со смородиной, который испекла бабушка Олеси. Оказалась очень милая и остроумная женщина. И тактичная – ушла в дом, чтоб не мешать им с Олесей.
Так тепло было на душе, жизнь казалась прекрасной и удивительной. Этот свет, который переполнял Вову, назывался Олеся. Сейчас, несясь навстречу темной дороге, он вслух несколько раз произнес ее имя, будто пробуя его на вкус. И каждый раз что-то обжигало возле солнечного сплетения, и сердце ухало вниз живота.
Скоро они увидятся в институте. И уже не будет никаких недомолвок, они смогут всегда быть вместе, как тогда, когда он избавил ее от подонка Панова. Он будет провожать Олесю до дома, и иногда заходить к ней в гости. А, может, она согласиться придти в гости к нему, ведь батя обещал, что одна из квартир будет в его распоряжении. И тогда…
Володя Царёв сжал зубы. Он даже не смел подумать, что когда-то Олеся согласится на близость с ним. Запрещал себе размышлять об этом. Хотя иногда она ему снилась, невероятно красивая, с прозрачной нежной кожей, вся – как из цельного куска мрамора… Но лучше не мечтать, не вспоминать эти грешные сны!
Он хотел с этой девушкой большего, чем просто совместная постель. Он хотел всю ее жизнь. А свою – отдать ей. Чтобы только всегда рядом, вместе, рука об руку. Дети, семья. Смелые мечты помогали не задремать от однообразия темных пейзажей за окном автомобиля.
Домой добрался в 2 ночи. Мать не спала, покачала головой, но видя усталый, но довольный вид сына, хмыкнула и ушла в родительскую спальню.
