Текст книги "Мэджик юзеры"

Автор книги: Вениамин Шехтман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)

XXI

– Стив, ниже! – Перегнувшись через борт, Игорь едва дождался когда лодка нырнет вниз и, ничего больше не сказав, выпрыгнул наружу. Под удивленными взглядами Стива и Арсена он побежал вниз по насыпи и присоединился к Яше. Вновь подняв лодку выше деревьев, Стив, быстро как мог, погнал ее прочь от наползающего дыма.

Обнаружив возле себя хрипящего от пробежки во все густеющем дыму Игоря, Яша протянул другу свежесозданный оранжевый костюм с шлемом-респиратором. Натягивая яркий полиэтилен, Игорь попытался что-то сказать, но закашлялся. Яша откинул пластиковое забрало и на одном выдохе проговорил скороговоркой: – Гарнитура-внутри-возьми-в-зубы-"прием"-зажать-"говорить"-отпустить. И скорее захлопнул забрало, удачно не наглотавшись воняющего резиной и креозотом дыма.

– Чего ты этот мост хаял? – спросил Игорь уже по рации. – Крепкий вроде мост, нормальный.

– Его капиталить собирались, вон на том берегу техника стоит, видишь? Но не успели. Херовый мост, сыпется.

Игорь задрал голову, но в дымном мареве мало что смог разглядеть.

– Да ну, вроде не сыпется…

И тут же, в реку свалился изрядный шмат бетона, плеснув как сом-старожил, из тех что телят в воду утаскивают.

Игорь пожал плечами. – А как его того… Подпирать будем?

Яша не ответил. Он силился рассмотреть, что происходит на мосту, но даже будь воздух чист и прозрачен, вряд ли ему удалось бы рассмотреть что-то кроме дрожащего под тысячами ног и колес железо-бетонного испода моста.

– Ты сверху видел, чего там?

– Да чего и было. Бегут. Хоть бы машины бросили на той стороне, а то проехать все равно не могут, только тем, кто так, своими двоими топает, мешают. Имбецилы.

Над головами друзей затрещало, да так что звук перекрыл и топот и рев моторов и гудки. Но не крики. Потому что никто на мосту не кричал. Те, кто не догадался хоть мокрой тряпкой обмотать лицо, кричать уже не могли. Перед Яшей начали громоздится одна на другую бетонные плиты. Быстро, как выкладываемая неким торопыгой башенка из костяшек домино. Только Игорю показалось, что это все равно медленно и он, расставив пошире ноги, выбросил обе руки вверх и тут же они согнулись, как если бы вырвавшийся из них тяжело гудящий вихрь, двумя хвостами упиравшийся в ладони, имел массу и немалую. Игорю с трудом, но удалось выпрямить руки. Вихрь мгновенно вырос и обогнав Яшину башенку, первым достал до моста. И остановился, сменив цвет с медового на багряный.

У Игоря лицо разом покрылось крупными каплями пота, а ноги чуть не по щиколотку ушли в прибрежный суглинок. Бросив на друга быстрый взгляд, Яша довел свою башню до моста и крикнул: – Отпускай!

Но стоило вихрю чуть опустится, как умолкший треск сразу же возобновился. Бетонные плиты сплющило, часть растерло в порошок, часть вогнало в землю, а несколько разлетелось осколками, чудом миновавшими друзей. Но мост все же продержался ту секунду, что потребовалась Игорю, чтобы заново подвести вихрь к покинутому месту.

Закусив губу, Яша выстроил новую башню, а рядом вторую, третью. Когда не меньше дюжины подпорок выросло на берегу и в воде, он опустился на колени, сбросил не обращая внимания на дым, шлем и, втягивая воду как лошадь, вытянутыми далеко вперед губами, напился. Сунул голову в воду и, даже не встряхнувшись, нахлобучил шлем обратно.

– Зачем говна напился? Не мог себе кружку воды сделать нормальной? – натужным голосом осведомился Игорь.

– Неа, не мог. Устал. Ты сам как? Подержишь еще малость? Я отдышусь и подопру это дело с запасом.

– Давай, дыши. Я вроде как попривык. Если руки из плеч не выскакнут, то все нормально.

– Не выскочут, там устройство другое. А говорить тебе как, нормально?

– Без проблем. У меня ж не как у тебя, тут голова не задействована. В процессе-то. Разум ясен, память тверда. Только вот от натуги, обосраться опасаюсь. Неловко это – обосраться в ясном уме и твердой памяти.

Яша хмыкнул и, поднявшись на ноги, снова взялся за возведение опор. Досадуя, что не может сообразить как ему забивать сваи или сооружать иной фундамент, он подпирал мост штабелями плит, надеясь, что они не стоят над каверной и все это не провалится вместе с мостом в какие-нибудь мрачные глубины.

– Отпускай, вроде все.

Вихрь исчез, мост тяжко вздохнул, но плотно лег на Яшины подпорки и, держался прочно. Игорь же, крупно вздрагивая и подвывая от боли в суставах, лег на землю и, не шевелясь, смотрел вверх. Яша присел рядом с ним.

– Наши когда вернутся?

– Туды-моды, неси воды! Я знаю когда!? – не поворачиваясь, Игорь бешено трясущейся рукой взял протянутую Яшей банку колы, и не в силах поднять голову, просто перевернул ее над собой, надеясь, что попадет в рот. Почти угадал.

Яша создал новую банку и гибкую трубочку, последнюю – аккуратно заправил Игорю под оплечье шлема.

– Лови, когда до лица дойдет.

Вскоре, по всасывающему звуку, сделалось понятно, что с ловлей трубки, Игорь справился успешнее чем с обычным питьем. Банка опустела в два счета.

– Спасибо. Сделай мне еще анальгину, а? А лучше но-шпы – колотит, аж до спазмов.

– Легко.

Некоторое время просто лежали, слушали шум на мосту, жалели, что в шлемах не покуришь.

– Не пройдут ведь все. Не успеют.

– Сколько-то успеют. – чуть дрогнувшим голосом ответил Яша.

– Ты вот чего: жди тут Стива, а я на тот берег сплаваю когда отпустит. Может, приторможу это дело.

– Че это вдруг? Наши все вышли. Там один простой люд. Пролетарии и смерды, как ты обычно выражаешься. Ты ж всю дорогу позиционировал себя как мизантропа, а тут…

Игорь взмахнул рукой, не дав Яше окончить.

– Случай один расскажу. Двухгодичной где-то давности. Почти-что совсем перед как.

– Внимаю.

– Стоял я на остановке, транспорт ждал. Автобус или троллейбус, не помню. Но не маршрутку. И вот подходит ко мне смерд и просит прикурить. Протянул ему зажигалку и вижу, что берет он ее такой малоаппетитной конечностью… Толи экзема у него, а то ли лишай, я знаю? Вобщем какая-то парша и короста. Ну и я ему киваю, когда он зажигалку возвращает, мол "оставь себе". Побрезговал.

Тут подходит автобус, я в него лезу и начинаю возле водителя копошиться. У меня мелочи полный карман, хочу ее выгрести и отсчитываю там по рублю. Закопался, а автобус не трогается и двери не закрывает.

Тут смерд меня окликает, он другой автобус ждал, не входил. Я поворачиваюсь, а он мне десятку протягивает. Понимаешь? Решил, что мне денег на проезд не хватает. Вот… Так мне стыдно стало, жуткое дело.

– Думаешь, он там?

– А неважно.

– Спасибо. – подумав сказал Яша.

– За откровенность, распахнутую душу и такое доверие, что самым интимным воспоминанием поделился?

– Нафига мне твой интим. И душу свою сам паши.

– Тогда бы было "распаханную", а я сказал "распахнутую". Как ворота. Или там, глаза.

– Не суть. Спасибо, что успокоил. Я как-то о некоторых вещах с тобой говорить с уверенностью не мог. Не мог понять, насколько ты серьезен в демонстрируемом цинизме. Ты ж часто переигрываешь с интонированием и это сбивает.

– Это ты про мое предложение кормить бездомных собак в приютах, бездомными детьми?

– В том числе.

– Ну, тогда, пардон. Тут я был более чем серьезен. Дети-то собачатину жрать не станут, значит, наоборот не выйдет.

– Ты но-шпу выпил?

– Неа, заболтался.

– Ну так, пей и пошли.

– Тебе что, тоже за что-то стыдно перед смердами?

– Нет. – вставая ответил Яша. – Мне не стыдно. Мне надо.

– А и то! – поднявшись и растирая через костюм руки, сказал Игорь. – В сбруе этой я потону, а кто мне без тебя новую на том берегу сделает? Слушай, а вот есть такие противогазы, для под водой. С регенерацией воздуха. Можешь такие сделать?

– Не видел никогда живьем.

– Значит, обойдемся. – Игорь содрал с себя костюм, бросил на берег шлем и быстро вбежал в воду. Над рекой дым был пожиже и он рассчитывал переплыть ее раньше, чем задохнется.

Яша последовал за другом, только не спешил так. Плавал он лучше и дыхание мог задержать на дольше.

***

Очень плотная, желтая, а по краям белесоватая («Как сопли» – подумал Игорь) туча подплывала к мосту. В респираторе запахи не чувствовались, но было полное ощущение того, что от тучи воняет вперемешку хлоркой и горелыми покрышками. Выше девятиэтажек, но ниже настоящих облаков, шириной – докуда видно, туча ползла чуть быстрее пешехода, тащащего тяжеленную спортивную сумку. С такой точностью Игорь смог определить ее скорость потому, что именно такого пешехода туча догнала у него на глазах. Пешеход – крепкий мужик средних лет, плотнее прижал к лицу мокрую тряпку, зажмурился, бросил свою сумку и побежал со всех ног, когда желтоватый туман на секунду заслонил от него улицу. Хрипя и мотая головой так, что из слезящихся глаз брызгало во все стороны, он добежал до моста, уткнулся в тугую стену спин, попробовал растолкать их, внедриться в глубь, а когда стена не поддалась, оглянулся, отнял тряпку от лица и заругался, быстро переходя от злобного рыка к плачу.

Пока он бежал к мосту, Яша и Игорь бежали наперерез, так, чтобы встать между людьми и тучей.

– Сделай мне этот… противогаз. Не могу в этой сбруе!

Не дожидаясь ответа, Игорь клочьями сорвал с себя только что надетый, сразу после переправы комбинезон и скинул шлем. Яша тут же вложил ему в руку общевойсковой противогаз с плоским жбаном фильтра. Убедился, что Игорь справился с пачкающейся тальком резиной и отступил назад.

Раскачиваясь и приплясывая, как перед капоэйрой, Игорь чувствовал, как ядовитый воздух щиплет краснеющую кожу. Но одновременно он чувствовал, как наматывает на себя волны и занавеси магии, пока еще невидимые. Неприятные ощущения ушли, а вокруг Игорева тела заискрились рубиновые и лиловые огоньки, крошечные, как у светлячков на рассвете.

Каждый следующий мах, каждый наклон или прыжок давался все сложнее, будто ноги притягивало к рукам резиновыми бинтами. Игорь потел, подвывая от напряжения, но все ворочал на себе, проталкивая и вытягивая все крепнущие и все яснее различимые алые полотнища, подернутые лиловой патиной. Наконец, он закричал и невероятным усилием метнул в подкатившее уже на расстояние нескольких шагов облако тяжелый кокон, за которым последовал бледный, почти прозрачный шлейф.

Кокон, разворачиваясь, врезался в облако и, превратившись в неровный параллелограмм, потеснил желтые клубы, очистив улицу на всю высоту облака. В получившийся коридор тут же начал наползать ядовитый туман, но Игорь уже отправил в полет новый кокон, а за ним еще один. Ему не удалось ни остановить, ни развеять облако, но он пробил в нем такую дыру, что ядовитому газу потребуется несколько минут, чтобы заполнить ее. Часть облака уже нависла над водой, но над мостом пока было чисто. Игорь сел на асфальт и оглянулся на Яшу.

– Пить?

Игорь кивнул. Его вдруг начало колотить, чтобы унять дрожь он лег и Яша подсунул ему под голову подушку. Туман сползался, облако восстанавливалось. Яша тревожно вздохнул и наклонился над Игорем, который не мог даже пить через соломинку. Пожав плечами, Яша ухватил друга за руку, опустился на одно колено и, крякнув, взвалил его на плечи, как учило читанное в детстве руководство для фронтовых санитарок.

Покачиваясь, Яша сделал несколько шагов и, войдя в ритм, неуклюже, но резво побежал к реке. Очень рассчитывая на то, что у него остались силы сделать хотя бы надувной матрас.

Добежать раньше, чем облако уплотнилось так, что воды было не различить, Яша не успел. Споткнувшись там, где заканчивалась набережная, он упал в воду, выпустил Игоря из рук, сумел нашарить его и крепко вцепиться в волосы.

– Захлебнешься – извини. – пробормотал Яша и неуклюже поплыл. Вздувшийся пузырями комбинезон мешал грести, но мешал и утонуть. Стараясь вздернуть Голову Игоря повыше над водой, Яша позволил неторопливому течению нести их. Он почти не волновался, пока не сообразил, что течение волочет их под мост.

Мост трещал, роняя куски бетона в воду. "Не-не-не! Не-не-не!" мысленно повторял Яша, а больше ничего думать не мог, совершенно обессмыслев от страха. Все что было в его силах – держать Игореву голову над поверхностью и подгребать, немного помогая течению. Это он и делал.

Пронесло. Течение пронесло их под мостом, а тот не рухнул. Ни, когда они были под ним, ни даже с драматическим опозданием на пару секунд. Собственно, он так и стоял еще долгие годы, медленно рассыпаясь, пока не превратился во вросшие в дно пеньки быков, соединенные ниточками ржавого железа с прилипшими крошками ставшего рыхлым, как хлебный мякиш, бетона.

Яша перевернулся на спину, зажал Игореву голову под мышкой левой руки, а правую откинул на воду, для равновесия. Его медленно разворачивало ногами вперед, но он не находил в этом ничего символического, никаких мрачных предзнаменований. В небе над ним, ядовитый желтый туман с одной стороны реки, смешивался с мерзким, но менее ядовитым дымом, наплывавшим с другой. Почему их несло навстречу друг другу, было совершенно непонятно. Через запотевший плексиглас забрала, Яша пялился в небо, пока не увидел, что к нему летит лодка с белым днищем.

– Он без сознания? – спросил Стив, когда перетащил Игоря через борт.

– Да. – ответил Яша, а Игорь что-то промычал сквозь противогаз.

– Что он говорит?

Игорь стянул резиновую маску и со стоном повернув голову, сплюнул.

– Говорю, ага, без сознания. Потому что он меня удавил и шею свернул. Я вот, пока мы плыли, вот что подумал: откуда в Москве столько ядовитого говна? Говорят же, что заводы стоят, производство толком не работает и все такое.

– Ну, склады-то тоже стоят. Наверное, что-нибудь хранилось. Ты двигаться можешь? – Яша приподнял лежащему Игорю руку, но та безвольно упала на дно лодки.

– Не могу. Рассуждать могу. И размышлять. Про стоящие заводы и склады. Стоят заводы – привет Мальчишу! – на этих словах Игорь замолчал. Стив потрогал его пальцем.

– Спит.

– Пусть. Долетим до наших?

– До которых?

– Полетели в Лере. Знаешь, где она?

Стив пожал плечами.

– Насколько мне знаком характер этой леди, она окажется там, где остановятся беглецы. Будет исцелять наглотавшихся дыма и помятых в толпе.

– Наверняка.

Лодка поднялась выше и устремилась вдоль дороги, по которой шли люди и ползли автомобили. Летели так долго, что Игорь успел проснуться и снова начал рассуждать.

– И что приятно – не обосрался. Ни когда мост держал, ни когда тучу отпихивал, ни даже когда ты меня в реке топил. А ты?

– Не знаю. – со вздохом ответил Яша. – Когда комбез сниму – гляну. Ты б поспал еще, а?

***

Лера, с закатанными по локоть рукавами, успешно создавала камфорному спирту репутацию чудо-лекарства. Каждому, кому она растирала им виски, становилось немного легче, даже если он страдал от перелома или вывиха. Работала Лера молча, тяжело дыша и не глядя на тех, кому помогала.

– Как она? – спросил Яша у появившейся рядом и с энтомологическим интересом рассматривавшей неспособного самостоятельно двигать чем-либо кроме языка (зато уж ему давшего полную волю) мужа, Риты.

– А как всегда теперь. За Катькой скучает.

– По Катьке. Не "за", а "по". – немедленно поправил ее Игорь.

– А вот если я тебе, дражайший заеду прямо "по", к примеру лбу, к примеру, лопатой… как думаешь, за тобой кто-нибудь скучать будет?

Оставив супругов общаться, Яша со Стивом поспешили к Лере. Та от объятий уклонилась, мазнула по друзьям равнодушным взглядом и сказала:

– Яша, еды людям сделай, пожалуйста. И там врачи есть настоящие, им бинты нужны. Обычные и гипсовые. И лекарства.

Сопровождаемый Стивом, Яша скрылся под установленным кем-то тентом и, в меру оставшихся сил наделал воды в бутылках, хлеба и колбасы. В запарке отправил не говорящего по-русски Стива к докторам, спохватился, догнал, потом делал лекарства.

К вечеру привал, превратившийся во временный лагерь беженцев, стал стихать. Измученные люди засыпали, а те, кому нельзя было обращать внимание на свою измученность, сновали среди спящих и бодрствующих, стараясь помочь. Накормить, подлечить, успокоить, просто выслушать. Снующих было много, куда больше, чем Яша ожидал. Это было приятно. Уже в полной темноте к нему подошел парень в синей куртке и показал на пустую палатку. Яша благодарно кивнул, разыскал Леру и за руку отвел ее спать. Они повалились прямо на капроновое дно палатки и через секунду спали. Лера, всхрапнув, положила свою тяжелую руку Яше на лицо, но он только чуть отвернул голову.

Утром к ним влез Игорь, с бутылкой воды, бутербродом и шоколадкой. Бутерброд он съел сам, а шоколад протянул Лере.

– Подкрепляйтесь. Скоро вылетаем.

– Я останусь. И Яше надо остаться. Тут запасов нет никаких.

Игорь махнул рукой.

– Как-нибудь образуется. Никому тут оставаться не надо, сами разберутся. Подумаешь, эвакуация! Поди найдутся ветераны, объяснят остальным что и как. А нам вошкаться недосуг. Нам надо найти того, кто это все устроил.

Лера недоуменно посмотрела на воодушевленного Игоря.

– Зачем это?

– Как зачем!? Покарать! Предотвратить! Приключения и геройства!

Почувствовав, что Лера закипает, Яша успокаивающе погладил ее по спине.

– Он бравирует, но он прав.

– Как это прав!? – Лера скинула Яшину руку и повернулась к нему всем корпусом.

– Ну, правда, прав! Мы можем больше, чем другие, давай это "больше" и делать.

– Да ему не надо больше! Ему надо веселее. Игорю тут скучно, а значит к чертям всех, кому тут можно помочь.

Игорь кивнул.

– Точно так. Скучно. Да и помочь я тут никому не могу. Кого тут надо обжечь или в клочья порвать? Нет таких! Нет, я искал! Даже мародеров нет или там… этих…

– Я нужна здесь. – Лера в упор посмотрела на Игоря, тот ответил на взгляд, но через секунду потупился.

– Не надо нам разделяться. Пока мы вместе, нам везет. – не глядя больше на друзей, Игорь вылез из палатки и быстро пошел через кусты к лодке в которой укрывшись МЧСовским одеялом спал Стив. Через несколько минут лодка поднялась в воздух и полетела к Москве.

***

Выпрямив ноги, Игорь повозил ими по земле, оперся на локоть и сел. Посмотрел на Стива, который с шипением возился среди обломков лодки. Весь левый бок у него был в крови.

– Игорь, я по-моему, ногу вывихнул. Возможно ли, что среди тех людей, – Стив указал на приближающуюся к ним группу граждан, – окажется врач или мануальный терапевт?

– Скорее, специалист по эвтаназии. Они ж нас добивать идут.

Прочитать что-либо по лицам дюжины мужчин, медленно подходившим к потерпевшим аварию друзьям не представлялось возможным, так как все они были в противогазах или респираторах. Как по Игорю, так они перестраховывались. В этой половине города воздух был чистым, спасибо розе ветров. Зато, благодаря резиновым маскам, выглядели мужчины в достаточной степени зловеще. Особенно учитывая имевшиеся у большинства из них дробовики. Глядя в парные дула, Игорь пошевелился, но все так болело, что он предпочел вступить в переговоры.

– Э, уважаемые, вы чего?

– Ы оуы? – пробухтел из-под противогаза тощага с курковой горизонталкой.

– Колдуны? Да, колдуны. Только стрелять-то зачем? Из-за вас мой друг потерял концентрацию и мы свалились. Так что, будет очень мило, если кто-нибудь из вас поможет вправить ему ногу и поможет довезти до больницы. Или просто сразу до больницы, ногу и там вправить могут.

Шедший рядом с тощагой крепыш в зеленой футболке и камуфляжных штанах, стянул с головы противогаз и обжег Игоря бешеным взглядом.

– Ты че спокойный такой? Типа, не ты все… – не найдя слов, крепыш обвел рукой с ружьем пейзаж вокруг себя, – это устроил?

Проследовав взглядом за жестом, Игорь не увидел ничего особенного. Разве что на улице, хорошо ему знакомой, практически, родной, было пусто, как новогодним утром.

– Не горячите себя, мужчины. Если вы об ядовитом дыме и всяком таком, то это точно не мы. Мы вчера наоборот всем на севере помогали, спасали там, можете сами спросить, нас поди помнят.

Игорь стал подробно рассказывать о вчерашних событиях, очень надеясь, что слушатели будут именно слушать и не заметят, как он медленно разминается, заставляя ожить отбитое о землю тело.

– Вот так вот! И не надо в нас целиться, мы хорошие.

– А говорящие рыбы? А свет из колумбария? Подземная дрожь? – это что, тоже не вы, такие хорошие, устроили?

– Чем хочешь клянусь – не мы! Мы такого не умеем. И что за рыбы, какой колумбарий? – Игорь подтянул под себя ноги, готовясь взвиться в любой момент.

Еще один мужчина снял противогаз, отдулся, а после этого переломил дорогой бокфлинт и повернувшись к крепышу сказал:

– Все, Леша, не будем мы их убивать, хватит уже.

И обратился к Игорю:

– Это я в вас попал, но не извиняюсь. Вы, наверное, ребята неплохие, но мы нервничаем. Все знают, что все из-за колдунов. – он поморщился, ему явно претило произносить это слово всерьез, – но колдунов мы пока не встречали, а вот разных поганцев за три дня, как из лукошка насыпали. Воруют, магазины ломают, женщинам из дома не выйти. Вот мы с соседями и ходили тут, охраняли территорию. Не надо вам было баловаться, на лодке летать.

– О чем он? – спросил Стив и Игорь наскоро перевел.

– Молодцы. – одобрил Стив, – добровольная милиция, это правильно. А полиция где? Почему с ними нет прикрепленного офицера-координатора? Или рейнджера?

Меткому стрелку перевод не потребовался, поняв, о чем спрашивает подстреленный им колдун, он ответил: – Полиция… Нету больше полиции. Кто форму снял и по людски зажил – и не отличишь от человека, а кто сбежал. Ну и многих пришлось перебить. Потому что они чуть не раньше всех облик человека терять начали, решили, что раз с пистолетами, так все можно.

– И это у вас за три дня всего так лихо повернулось? – изумился Игорь.

– Сами удивляемся. Время такое оказывается, что у всех реакция быстрая.

Тут Стив охнул и поднялся на ноги. Мужчины дернулись, но никто не выстрелил.

– Оказывается не вывихнул. Просто ушиб сильно.

И тут же со стоном сел обратно.

– Нет, все-таки вывихнул.

Врача среди "милиционеров" не нашлось, но и так было понятно, что кровотечение у Стива не соишком сильное, просто площадь поражения большая – дробью содрало кожу с ребер, не столько рана, сколько ссадина. Однако, вдыхать ему было больно, да и с ногой надо было что-то делать.

"Проводим их до травмпункта" – вслух решили милиционеры и вскоре Стива посадили на принесенный кем-то стул и понесли вдоль улицы, как жениха на еврейской свадьбе.

– Что за говорящая рыба-то? – задал не дававший ему покоя вопрос Игорь.

– Селедка. – мрачно буркнул Леша, а те, кто это слышал усмехнулись.

– Да ну, неважно, это байка наверное. – по Лешиному тону было ясно, что если это и байка, тот он один из ее персонажей, причем отнюдь не героический. Игорь сжалился и задал другой вопрос.

– А что там про колумбарий?

– Стены светятся. И внутрь, говорят, не войти. Это тот, который где кинотеатр "Алмаз".

– Так это ж рядом! Граждане, а ничего, если я вас покину? Стив, я ненадолго, ага?

И Игорь, которому почему-то показалось, что он непременно должен выяснить что произошло с колумбарием, быстрым шагом пошел к Третьему кольцу. Поднимаясь по улице Орджоникидзе, Игорь снова обратил внимание на то, насколько вокруг безлюдно, даже безжизненно. Ни собак, ни ворон, ни даже голубей. О людях и говорить нечего. Все куда-то попрятались.

"Ну и дураки" – подумал Игорь. Он быстро шагал, наслаждаясь отличной погодой. Как-то стало сложно держать в голове то, что сотни тысяч, если не миллионы людей сейчас мучаются, по всему миру происходят необъяснимые катастрофы, друзья кто-где, а сам он идет с неясной цель в странное место. Идет и идет куда-то, какая разница? Шагается легко, дышится без машин отлично. Так приятно дышится, как между четырьмя утра и половиной пятого. Ноги сами несут и все замечательно.

Из прострации его вывели как раз ноги. Ступнями Игорь почувствовал, что тротуар мелко дрожит, чуть сильнее, чем платформа метро во время прибытия поезда. Он прошел еще метров сто и ощутил, что дрожь усиливается.

"А я чего не дрожу? Я же человек чувствительный, склонный к рефлексии и очень сочувствующий. Почему же меня ничто не волнует и мне так безмятежно?"

Так и не найдя ответа, Игорь продолжил путь, но приятное чувство легкости и эйфории отхлынуло. Правда, озабоченность судьбой людей и мира так и не пришла. Может, просто не успела, потому что Игорь увидел светящуюся стену.

Это было красиво. Спокойный синий свет, в толще которого изгибались изумрудные, малахитовые, нефритовые, всех оттенков зеленого струйки. Тонкие и упругие, как древесные змеи. То, что за световой стеной или внутри нее скрыт бетонный забор колумбария было совершенно незаметно. Толщину стены Игорь на глаз оценил, как полутораметровую, а в высоту она достигала метров семи-восьми, но резкой верхней границы у нее не было, она просто растворялась исчезая в воздухе, что вобщем-то нормально для света, хотя и странно для такого интенсивного.

Подавив порыв сунуть в свет руку, Игорь медленно приблизился к стене и понюхал ее. Слабенько пахло озоном.

"Поди ебнет, если тронуть-то?" – подумал Игорь и вдруг разозлился. То, что стена имеет магическую природу не вызывало у него никаких сомнений. И то, что кто-то от него, мага, отгородился магией, привело Игоря в бешенство. Он не смог бы объяснить, что именно его бесит: возможно, он привык считать магию такого рода исключительно своей и взревновал.

Отступив на несколько шагов, Игорь присел, на секунду замер и прыгнул вверх, растопырив руки и ноги. Пока он был в воздухе, между его руками и ногами протянулись тонкие пленки магии, красноватые, почти прозрачные. На пике прыжка, Игорь завел руки за голову и, словно баскетбольный мяч, метнул в стену клубок, сплетшийся из пленок, взбежавшим по его рукам.

Клубок ухнул в стену света, вокруг него разбежались круги, словно это был детский мячик уроненный в пруд. Но стена не смогла вытолкнуть клубок, он закрутился, распух, распался на искры. И исчез. А стена стала ощутимо тоньше.

– А где "бум"!? – возмутился Игорь, – По тихому не согласен!

Он завертелся волчком, свился в пружину, а когда развернулся, метнул, лимонно-желтую молнию, с треском прошившую световую стену и пробившую в ней изрядную брешь. Как и давешний смог, стена стала медленно восстанавливаться, синие лучики готовы были заштопать дыру, но Игорь им этого не позволил. Желтые и красные молнии с шумом дырявили световую стену, пока не расчистили проем, в который Игорь смог шагнуть. Ему потребовалось два шага чтобы миновать стену и по пути он обнаружил, что бетонный забор был-таки укрыт внутри стены, но молнии преодолели и его – об один из крупных обломков бетона Игорь запнулся, а мелкий щебень и пыль испачкали ему брюки.

От увиденного на территории крематория, Игорь пришел в некоторое замешательство. Крематория, как такового, не было. Внутри периметра образованного светящейся стеной оказалось что-то вроде земляного террикона, похоронившего под собой все располагавшиеся здесь постройки. Игорь обошел гигантскую кучу земли и обнаружил, что у основания террикона находится кое-как подпертый вход в шахту. А возле него сидит кое-кто, показавшийся Игорю знакомым.

– Эй, гражданин, извольте объясниться!

Но знакомец даже не поднял головы. А когда Игорь тронул его за плечо, качнулся и откинулся назад.

– Ты живое? – Игорь заглянул в воспаленные глаза под совершенно неподвижными веками. Человек, которого Игорь никак не мог отчетливо вспомнить никак не реагировал, хотя несомненно был жив. Он дышал и сердце у него скорее всего билось (проверять Игорь побрезговал – от человека пованивало).

Пожав плечами, Игорь вошел в шахту. Ничем не освещаемый тоннель, узкий и невысокий, полого уходил вниз, постепенно выравниваясь. Спереди доносился шум капающей воды и Игорь ускорил шаг. Ему совершенно не хотелось оставаться в тоннеле когда его зальют грунтовые воды или хуже того, кипяток из поврежденной неведомыми копателями водопроводной трубы. Ничего не видя, Игорь шел, как классический зомби вытянув вперед расслабленные руки. Часов у него не было, так что протяженность тоннеля Игорь мог бы оценить только считая шаги, но делать это он поленился, поэтому через некоторое время начал скучать и волноваться. Больше – скучать.

Все же, тоннель был не бесконечен и впереди стала видна сероватая полоска света. Игорь ускорил шаги, но дойдя до выхода из тоннеля остановился. Судя по звукам, неподалеку велись какие-то земляные работы. Неужели строители тоннеля выкопались на поверхность только для того, чтобы снова начать зарываться под землю? Игорь снова пожал плечами и вышел из темного зева, невольно зажмурившись на дневном свету. Раньше, чем открыть глаза он потянул носом. Странный запах – смесь свежей зелени и пепла.

Вокруг Игоря, не замечая его, ходили невысокие существа, похожие одновременно на людей и големов. Как ожившие песчаные статуи, только из темно-серого пепла, они, в большинстве своем снабженные шанцевым инструментом, бестолково толклись, иногда падая на землю. Некоторые неуклюже ковыряли землю лопатами, запинались о черенки и валились навзничь. Если они действительно были сделаны из пепла, то лежащие несомненно служили хорошим удобрением для яблонь и черемухи, в изобилии росших вокруг.

Игорь, пользуясь тем, что его пока не замечают, пригнулся и скользнул в тень высокой кирпичной стены. Он сразу же понял где находится – это был знакомый ему с детства Донской монастырь. Детство Игоря совпало с тем прекрасным временем, когда монастырь был ничей и в нем можно было сколько угодно играть, забираться на рушащиеся галереи, носиться между склепов. Потом стало нельзя, хотя вряд ли усопших огорчало, что дети играют рядом с местом их упокоения.

Наблюдая за пепельными существами, Игорь заметил, что некоторые из них, перестав безмозгло кружить, направляются в сторону главных ворот. Часть из них, только что целеустремленно шагавшая, вдруг останавливались или сбившись с курса отправлялись прочь бессмысленными зигзагами.

Скрываясь за знакомыми надгробиями, Игорь подобрался достаточно близко к воротам, чтобы увидеть цель к которой стремились пепельные. На обложенной бордюрным камнем дорожке стоял и потрясал кулаками человек, которого Игорь не только узнал, но и вспомнил его имя.

– Вася, так это ты безобразничаешь! – обратился он выходя из-за бронзового ангела к заучу-телепату-сладострастнику, предыдущие безобразия которого они с друзьями пресекли в далекой вологодской деревне.

Узнав Игоря, тот бросился прочь, но через несколько шагов остановился.

– Ты один? Или вы все пришли?

– Один. Но в голову мне лазить даже не думай – сожгу сразу!

Василий глянул на Игоря с пробивающимся через страх нахальством и ломким голосом заявил:

– Не угрожай мне! Я стал куда могущественнее! Мне ведомы и подвластны…

Скривившись, Игорь перебил его.