Текст книги "Между Друзьями (ЛП)"

Автор книги: Вэнди Джинджелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

– Прости, что? – спросила Джулия.

– Он говорит, что сегодня полнолуние, так что тебе следует быть осторожной.

– Почему осторожной?

– Понятия не имею! – весело ответила Пэт, оглядываясь через плечо на другого студента. – Иногда он несёт полную дичь. Он объясняет больше, чем двое других, но в данный момент он старается быть загадочным и хладнокровным, так что кто знает, когда он раскроется настолько, чтобы объясниться. До встречи, удачи на экзаменах!

«Что знала Пэт?» гадала Джулия, очнувшись от дремотных воспоминаний о вчерашнем вечере и обнаружив, что её чай остыл. Что ещё более важно, арбузные лозы определённо росли ближе к дому, и те же самые кольца красных прожилок, которые она видела на поверхности самих арбузов, были обвиты вокруг самих лоз.

Лозы, которые, как теперь с ужасом увидела Джулия, сорвали соседскую кошку с верхушки забора, где она охотилась на птиц, и утащили её обратно на арбузную грядку. Она издала невнятный, растерянный протест и вскочила на ноги, выронив чашку с холодным чаем из рук, когда она бросилась на кухню с одной мыслью в голове.

Газовая зажигалка лежала в верхнем ящике стола, там же, где и всегда, и зажглась, когда она дрожащим пальцем нажала на спуск. Идеально. Джулия повернулась и побежала к задней двери, на бегу схватив канистру с бензином для газонокосилки, в другой руке у неё была газовая зажигалка. Она буквально выскочила за дверь и, миновав несколько зарослей виноградной лозы, которые обвивали неосторожные ноги, устремилась к арбузной грядке, но соседская кошка была уже мертва – жалкий, мокрый клочок шерсти в дополнение к тем, что уже были в саду.

Джулия уставилась на эту картину со смесью тошноты и ярости и брызнула бензином из канистры по всему участку. Было уже слишком поздно, вернее, само собой: на её глазах лозы обвились вокруг кошки, пачкая почву сада кровью. Что ещё более важно, эти арбузные заросли уже начали приближаться к ней. Джулия плеснула на грядку ещё одну вонючую струю бензина и, оставляя за собой след, быстро направилась обратно к дому, охваченная яростью.

Тропинка была немного извилистой в тех местах, где ей приходилось бегать трусцой и перепрыгивать через лозы, но она тянулась всего в футе от лестницы во внутренний дворик, и когда она закончила, Джулия бросила всё ещё наполовину полную канистру обратно в сторону арбузной грядки. Она пролетела по воздуху и разбилась вдребезги в нескольких дюймах от сада.

«Достаточно близко», – подумала Джулия и на удивление уверенно протянула руку с зажигалкой. Она услышала щелчок, когда нажала на спуск, хотя, казалось, не помнила, чтобы действительно нажимала на него, и на мгновение воцарилась тишина, прежде чем всё вокруг, на расстоянии трёх футов и дальше, ухнуло! и взорвалось, превратившись в столб пламени, горячего и жадного до кислорода так, что, казалось, у неё перехватило дыхание.

Она развернулась и снова побежала к дому, захлопнув за собой дверь как раз в тот момент, когда взрыв лозы, листьев и летящего арбуза одновременно пронёсся мимо окон кухни и солнечной комнаты; гигантские лозы, чудовищно больше, чем были мгновение назад, оплетали весь дом.

Нет! Как из-за пожара лозы стали ещё больше? Как?

Нервы Джулии не выдержали. Она побежала к входной двери, отчаянно надеясь, что успеет выскочить на дорогу до того, как лозы доберутся и до неё. Она ввалилась в дверь и чуть не столкнулась с двумя людьми во внутреннем дворике перед домом, когда арбузные лозы потянулись к дороге, спугнув маленького терьера, который обнюхивал почтовый ящик Джулии.

Вскрикнув, она остановилась, затем издала ещё один бессловесный крик, когда лоза попыталась обвиться вокруг талии девушки из соседнего дома. Пэт. Что здесь делала Пэт?

И почему у неё был чайник?

Джулия недолго терялась в догадках: Пэт запустила чайником в ближайший арбуз, который, как ни странно, лежал прямо у лестницы, а корейский студент ловко ударил по размокшему арбузу деревянной метлой.

Арбуз разлетелся красными кусочками, и лоза втянулась, острая и настойчивая.

– Одолжишь чашку сахара? – затаив дыхание, спросила Пэт, когда арбузные лозы обвились вокруг неё, образуя решетку вокруг внутреннего дворика.

– Если думаешь, что я поверю, что тебе просто хочется сахара, когда арбузные лозы пытаются утащить людей с улиц и с моего внутреннего дворика... – в отчаянии воскликнула Джулия.

– Справедливо, – сказала Пет. – Ну, тогда тебе лучше пригласить нас войти. Кстати, это Джин Ён.

– Пригласить вас... пригласить войти? – Джулия уставилась на неё. У очень проворного человека всё ещё оставался небольшой шанс выскочить на улицу до того, как арбузы закроют весь двор, и она не хотела его упускать.

– Ну, если ты оставишь нас здесь, нас выжмут досуха, и я не думаю, что ты захочешь остаться наедине с вампирским арбузом, не?

У Джулии отвисла челюсть. К тому времени, как она взяла себя в руки, Пет уже протискивалась мимо неё, хотя Джин Ён дождался её слабого

«Тогда входите», прежде чем переступить порог. В качестве шутки она спросила:

– Что, я полагаю, ты тоже вампир?

– Даа, – сказал он с совершенно удовлетворённым видом.

– Что ты знаешь о вампирах? – обвиняющим тоном спросила Пэт.

– Ну, ты только что сказала, что арбуз – вампирский, и они питаются птицами и кошками, – сказала Джулия, чувствуя тошноту и обвиняя саму себя. – Вчера это была кровь, не так ли?

– Я ж говорила, – сказала Пет, изобразив на лице лёгкую вину. – У нас был незваный гость. Однако я не знала, что в ночь полнолуния он может вызвать проблемы: Джин Ён объяснил это сегодня утром, когда мы, э-э, поняли, что что-то идёт не так. Заметь, всё было бы хорошо, если бы не арбузы или тыквы.

– Мы пришли, чтобы спасти тебя, – сказал Джин Ён, как будто ожидал поздравлений.

Джулия оглядела его с головы до ног, отмечая стройную красоту его фигуры, безупречный стиль, с которым он был одет, и очень тщательно уложенные волосы.

– Думаю, нам следовало убежать, – сказала она, прикусив губу.

– Не очень-то хорошо так делать, – сказала Пэт. – У тебя просто будет вампирский арбуз, заполонивший всю округу, и туда отправятся все дети и животные.

Джулия не подумала об остальных соседях: она думала только о том, как бы сбежать. Удивление Пэт заставило её почувствовать себя виноватой.

– Я не имела в виду, что хочу, чтобы люди умирали, – натянуто произнесла она. – Я просто подумала, что...

– Ну и дела, я тебя не виню, – сказала другая девушка. – Нет, в любом случае, это наша вина. Мы как бы проникли в твой сад; не похоже, что ты об этом что-то знала. Очевидно, что в большинстве ситуаций бегство – разумный шаг. Эй, у тебя есть действительно большой чайник или что-то типа того? У меня больше нет заварочного чайника, да и вообще, он был слишком маленьким.

– У меня есть... у меня есть кофейник, подойдёт? Он для университета, но... подожди, зачем тебе кофейник?

Она говорила в пустоту: Пэт уже исчезла на кухне. Джулия, возможно, последовала бы за ней туда, но в дверном проёме кухни было что-то очень отталкивающее, что заставило её остановиться. Вместо этого она с беспокойством посмотрела на вампира Джин Ёна.

– Она... она знает, что делает? Что она делает?

– Не знаю, – сказал вампир с мрачным изумлением во взгляде, – но будет очччень весело. Всегда весело.

Джулия бросила на него явно встревоженный взгляд; ей не понравилась радость в его голосе в сочетании с налитыми кровью глазами.

– Похоже, вы двое довольно хорошо знаете друг друга, – сказала она. Она совсем не знала своих ближайших соседей и теперь жалела о том, что познакомилась с ними, но ей было любопытно.

– Да, – сказал Джин Ён. – Я женюсь на ней.

– Это ещё не решено! – крикнула Пэт из кухни. – Не говори никому, что мы собираемся пожениться! Я даже не соглашалась встречаться с тобой!

– Я красивый, – с абсолютной уверенностью сказал Джин Ён Джулии. – Она передумает.

– Не думаю, что она сильно заботится о внешности, – сказала Джулия, не задумываясь об этом. Если бы Пэт заботилась о внешности, то по соседству тоже жил крупный, великолепный беловолосый красавчик, немного постарше, но Джулии нравились мужчины постарше. Джин Ён, безусловно, был красив, но скорее худощав, несмотря на подтянутость его фигуры, которая свидетельствовала о том, что он был одновременно сильным и мускулистым.

– Да, – снова сказал Джин Ён, на этот раз мрачно. – Это очень раздражает.

– Ты меня просто бесишь, – парировала Пэт, выходя из кухни и катя перед собой кофейник, который была намного больше, чем тот, который помнила Джулия.

Нет, – поняла она, и в ушах у неё зазвенело, – Пэт не катила его перед собой, он трусил перед ней на четырёх маленьких чёрных ножках, которые не должны были двигаться, не говоря уже о том, чтобы вести себя как самостоятельный человек. И кофейник, вместо того чтобы быть маленьким металлическим предметом около двух футов в высоту, теперь представлял собой чудовищную стальную канистру, из которой вырывалась небольшая струйка пара, и возвышалась даже над Джин Ёном, который был самым высоким в комнате.

Джулия внезапно опустилась на ближайший стул, а затем поспешно вскочила на ноги, чтобы не обжечься о кофейник, который неуверенно кружился по комнате, словно сомневаясь, не наступит ли кому-нибудь на ноги.

– Продолжай, – ободряюще сказала ему Пэт.

Кофейник радостно закружил ножками, прежде чем, очевидно, решил, что да, ему дали разрешение, и заковылял к задней двери, выпуская струйку пара из-под крышки, которая была не совсем плотно закрыта.

Разинув рот и с трудом переводя дыхание, Джулия спросила:

– Что ты сделала с моим кофейником? И как?

– Он уже давно хотел подвигаться, – непонятно сказала Пэт. – Я просто посоветовала ему стать немного больше, прежде чем он начнёт передвигаться: для нас он будет брызгать на арбузы горячей водой.

– Откуда ты знаешь?

– Он сказал мне, – сказала Пет и бросила что-то в неё. – Вот, тебе это пригодится.

Джулия инстинктивно схватила предмет и обнаружила, что держит в руках метлу.

– Что? – слабым голосом спросила она.

– Ну, Атилас и Зеро вышли, – объяснила Пэт, бросая другую метлу в сторону Джин Ёна. – Но Джин Ён знает чувака – ну, вампира, на самом деле – с Балкан, и это мётлы.

– Мётлы что?

– Просто выйди и ударь изо всех сил по арбузам, – сказала Пэт, положив руку на ручку задней двери. Кофейник немного пританцовывал в ожидании. – Если сможешь, то кончиком метлы. Постарайтесь не паниковать слишком сильно, но, если уж тебе так хочется, попробуй запаниковать в сторону арбузов, лады? И бей только те, которые уже опрысканы кофейником.

– Почему? – спросила Джулия. – Почему я не могу выбрать те, которые не были опрысканы?

– Потому что они убьют тебя, – сказал вампир, бросив на неё раздражённый взгляд.

Джулия удивилась, почему вчера ей показалось, что его глаза были тёплыми.

– Не нужно грубить, – обиженно сказала она и последовала за Пэт к двери.

Вампир пробормотал что-то, чего она не смогла разобрать, но Пэт успокаивающе сказала ему через плечо:

– Ладно, не нужно так напрягаться. Я знаю, ты всего лишь пытался ответить на вопрос: тебе просто нужно поработать над своей речью. Вы все готовы?

– Готов! – радостно хихикнул вампир. – Открывай!

У Джулии не было возможности сказать, что она не готова – и никогда не была бы готова вступить в битву с вампирскими арбузами под прикрытием слишком большого кофейника и вооруженная только деревянной метлой, – потому что дверь была открыта, и вампир, и кофейник исчезли, и теперь Пэт тоже повернулась, чтобы уйти.

Одна последняя ободряющая улыбка, и она ушла.

Джулия вцепилась побелевшими пальцами в ручку метлы и поняла, что на самом деле Пэт не ожидала, что она пойдёт с ней. Она оставила её здесь, в доме, в безопасности, но с оружием на случай, если арбузы попадут внутрь.

Она тоже чуть было не отказалась выйти. Выдох, затем два, и три, и четыре. И тогда Джулия поняла, что если она не выйдет, то не выйдет никогда. Никогда не выйдет, никогда не сможет встретиться лицом к лицу с ужасной неизвестностью, никогда не будет достойна своего образования и своей гордости как медсестра. Если она не сможет этого сделать, как она вообще сможет надеяться стать медсестрой?

– У меня нет на это времени! – в отчаянии воскликнула она. – У меня экзамены!

И она выскочила через заднюю дверь вслед за Пэт и Джин Ёном.

У неё перехватило дыхание от ужаса, когда она скатилась с лестницы, ведущей во внутренний дворик, на задний двор: над ней извивались огромные, похожие на змей лозы, вокруг неё набухал арбуз, красный, зелёный и голодный, и, казалось, тянулся к ней. Она увидела, как Пэт быстро смахивает арбузы концом своей метлы; она услышала тошнотворный треск, с которым они разлетались на кровавые куски. Из кофейника, вспыхивавшего поочередно серебряным и зелёным светом, брызнул кипяток и пар, и Джин Ён, находившаяся ближе, бросился к Джулии.

– Игнорь лозы! – крикнула Пэт, перекрывая звук извивающихся лоз и визг кофейника. – Бери арбузы – бей мелких негодников!

Джулия сделала, как ей было сказано, дико, злобно, почти зажмурив глаза, но почувствовала только сильный, болезненный удар своей метлы, срикошетившей от твёрдого арбуза, без какого-либо эффекта, который производила Пэт.

Она остановилась, почти запаниковав, и Джин Ён буквально отбросила её в сторону, когда арбузная лоза в защитном порыве взмахнула ею. Вместо этого она ударила его, и он отлетел в сторону, но, похоже, привык к этому, потому что грациозно перевернулся в воздухе и приземлился на ноги, как кошка, разбив арбуз, который лежал слишком близко от Джулии, чтобы ему было удобно.

– Будь осторожна, – сказал он, поглаживая её по голове.

Джулия, повинуясь этому давлению, упала на колени, и через её голову хлынула струя кипятка. Она поднялась вместе с Джин Ён, размяла дымящийся арбуз концом метлы, и к тому времени, как они убрались с той стороны дома, там была целая куча вялых, пропаренных арбузов, которые можно было разбить в кровавую кашицу, а в воздухе висел горячий, сладкий аромат.

Её руки вцепились в ручку метлы, и к тому времени, когда Джулия обнаружила, что больше не осталось арбузов, которые можно было бы разломать, на них уже давно образовались и лопнули волдыри. Она закружилась по кругу, высоко подняв метлу и волоча за собой кровавый арбуз, а Джин Ён увернулся и выругался на неё по-корейски, стряхивая арбузную мякоть со своих лацканов.

– Не делай так! – рявкнул он на неё. – Я и так в беспорядке!

– Не вини её в том, что арбузы устроили бардак, – сказала Пэт, поворачиваясь гораздо более обдуманно, чем Джулия, её серые глаза со знанием дела обежали весь двор в поисках признаков дальнейшей опасности. – Похоже, это всё, не?

– А что, если они вернутся? – спросила Джулия, тяжело дыша и не обращая внимания на жалобы Джин Ёна.

– Не вернутся, – заверила Пет. – В этот раз они у тебя были только потому, что там была кровь вампира, и полнолуние, и арбузы. В смысле, ты можешь перерыть всю грядку, но на самом деле тебе это не нужно.

– Мой костюм в беспорядке, – строго сказал Джин Ён.

– У тебя также что-то застряло в волосах, – сказала ему Пэт, снимая с его волос кусочки арбузной мякоти. При этом он стоял совершенно неподвижно и даже наклонил голову, чтобы ей было удобнее. Он тоже перестал жаловаться, и, когда она закончила, Пэт весело сказала: – Да, это всё. Кажется, самое время выпить по чашечке чая, не?

Кофейник просигналил ей и покатился обратно к дому, а Джулия, всё ещё чувствуя себя опалённой, разбитой и слабой, спросила:

– Что?

– Кофе, – сказал вампир, улыбаясь ей во весь рот. – Мы победили. Теперь время пить кофе.

– Мы чуть не погибли! – крикнула Джулия им вслед, совершенно ошеломлённая. – Мы чуть не погибли! Что значит «пора пить кофе»?

– Кофе становится вкуснее после того, как чуть не умерла, – торжествующе заявила Пэт. – Вот увидишь!

* * *

– Я должна заниматься, – беспомощно сказала Джулия. Она повторяла это уже раз десять или пятнадцать, но, очевидно, так же хорошо, как и двое других, понимала, что ни в коем случае не сможет сделать ничего подобного. Кто бы смог, после того как отбился от гигантского вампирского арбуза с помощью кипятка и деревянных мётел?

Кофе, возможно, вкуснее после того, как ты чуть не умерла, но Джулии всегда больше нравился чай.

– Завтра экзамены, – сказала Пэт слегка ободряющим тоном. – Сейчас неподходящее время, но мы можем это исправить.

– Ты продолжаешь это говорить, но я не понимаю, как ты можешь, – в отчаянии сказала Джулия, когда кто-то постучал в её дверь. – О, что теперь? Они не вернулись, не так ли?

– Не, это больше похоже на нас, – сказала Пэт. – Атилас и Зеро, я полагаю. Я написала им. Они хороши в таких вещах.

– Каких именно?

– Неудобных вещах, – сказала Джин Ён Джулии, когда Пет пошла открывать дверь.

Джулия могла бы обидеться на это, но ей показалось, что он считает себя полезным, поэтому она постаралась не обращать внимания на ощущение, что он говорит о ней как об одной из тех неудобных вещей.

– Что, например, стресс из-за того, что вампирские арбузы пытаются съесть тебя за день до выпускных экзаменов, к которым ты должна готовиться?

– Да, – сказал Джин Ён. – И воспоминания.

«Это было бы здорово» – мрачно подумала Джулия. Избавиться от неприятных воспоминаний просто так: пуф, вот и уходят воспоминания о невозможных событиях, которые мешали вам думать, учиться или концентрироваться на чем-либо, кроме того факта, что в тот день вы чуть не умерли из-за арбуза.

Она посмотрела в другой конец комнаты и увидела огромную, бледную, почти светящуюся фигуру – это был беловолосый парень из соседнего дома, а рядом с ним молчаливый пожилой мужчина в клетчатой одежде и коричневых ботинках. Джулия не уделяла старику ни минуты своего внимания: именно бледному, широкоплечему парню, который всегда заставлял её затаить дыхание.

Когда Джулия могла сосредоточиться на чем-нибудь другом, она замечала, что Пэт наблюдает за ней. Другая девочка, возможно, слегка улыбалась.

– Это Зеро, – сказала она. – Зеро, это Джулия. Она пыталась спасти кошку от вампирского арбуза и не умерла.

Зеро выглядел так, словно не совсем знал, что сказать. Он осторожно произнёс:

– Молодец, – и это, похоже, понравилось Пэт.

– Да, я так и думала, – сказала она.

– Можно поинтересоваться, как именно арбузные лозы стали такими большими, что достали до дороги? – поинтересовался мужчина постарше. В его глазах промелькнула лёгкая улыбка.

– Я пыталась их поджечь, – сказала Джулия, вздёрнув подбородок. – Чего вы хотите? Послушайте, мне нужно заниматься, а сегодняшний день и так был сплошным кошмаром, так что...

– Они хотят отнять у тебя воспоминания, – объяснила Пэт.

– О, слава богу! – с облегчением воскликнула Джулия. Она оценила тот факт, что Пэт и Джин Ён спасли её, но ей начинало казаться, что она не может спокойно сидеть даже в собственном доме. – Послушайте, я не хочу иметь ничего общего с вампирским арбузом, а завтра у меня выпускные экзамены. Не хочу показаться грубой, но у меня нет времени переживать из-за чего-то ещё, так что, если вы сможете притвориться, что не знаете меня после этого...

Пэт удивила её, издав тихий довольный смешок. Совершенно не обидевшись, она сказала:

– Да, это справедливо. Хорошо, мы можем это исправить.

– Я, – сказал мужчина в коричневом, – могу это исправить. Ты можешь приготовить чай.

– Злюка, – сказала Пэт всё так же бодро.

– Садись поудобнее, – обратился пожилой мужчина к Джулии. – Устраивайся поудобнее.

Она послушалась его, успокоенная его голосом, но спросила:

– Почему?

– Потому что ты останешься в таком состоянии на некоторое время, – сказал он. – Не волнуйся, ты проснёшься совершенно отдохнувшей.

– Это... это что-то вроде гипноза?

– Боже мой, нет! – дружелюбно ответил он. – Итак, с чего мы начнём?

– Экзамены, – услужливо подсказала Пэт.

– О, да, – задумчиво произнёс пожилой мужчина. – Я думаю, ты неплохо сдашь экзамены. Ты здравомыслящий молодой человек. Очень способная, хорошо сложенная. Нет необходимости продолжать думать о вещах, которые не имеют смысла, не так ли...?

* * *

Джулия проснулась, чувствуя себя более отдохнувшей, чем за последние месяцы. Она чувствовала себя настолько отдохнувшей, что ей потребовалось несколько минут, чтобы вспомнить, что сегодня день экзамена. Когда она это сделала, эта мысль не вызвала у неё той панической неуверенности, которую она обычно вызывала: вместо этого Джулия почувствовала легчайший трепет предвкушения.

Сегодня она столкнётся с последним испытанием на своём пути к карьере медсестры.

Для этого нужно было выпить чашечку чая и съесть пару шоколадных бисквитов по дороге в университет.

В то утро кофейник показался Джулии особенно тёплым и уютным, хотя она и не знала почему. Она и сама не знала, почему решила воспользоваться им вместо чайника, который у неё тоже был: возможно, просто он стоял там, и в нём ещё оставалось немного воды, когда она вошла на кухню.

– Тебе понравится в университете, – сказала она ему, удивив саму себя. Она была не из тех, кто разговаривает с неодушевлёнными предметами. – Там много людей. Ты им понравишься.

Из кофейника повалил пар, и Джулия поймала себя на том, что улыбается. Она всё ещё улыбалась, когда вышла во внутренний дворик со своей походной кружкой чая.

– У меня всё получится, – сказала она себе. – У меня ясный ум. У меня есть всё, что мне нужно.

Затем она перешагнула через несколько засохших побегов арбузной лозы, которых не должно было быть на переднем дворике, и направилась к автобусной остановке.

10. Хоккейные клюшки в Полночь

(Действие этой истории происходит после десятой книги; в дальнейшем Пэт и Компания всё ещё работают вместе в различных ситуациях, но это также происходит до событий следующих историй в этой книге)

* * *

Хоккейная клюшка пропала не первой – просто это была первая личная вещь Джорджины. Она была совершенно новой, на ней всё ещё были наклейки. Джорджина знала, что накануне вечером она лежала у неё за дверью, но утром её уже было. Через несколько дней её вернули, но не на том месте, и она был грязной, а не новенький.

Нет, сначала пропали крикетные биты. Джорджина видела, кто их взял – почти видела. На самом деле её там не было; просто тень человека, который просунул руку сквозь машину и выхватил две крикетные биты, стоявшие рядом с Джорджиной.

– Эй! – воскликнула Джорджина, но было уже слишком поздно. Тень человека исчезла, как и крикетные биты. Позже, в школе, она услышала, что кто-то нашёл крикетные биты в переулке неподалёку, разбитые вдребезги, словно ими били автомобиль.

Поэтому, когда год спустя рано утром Джорджина проснулась и увидела тёмную фигуру женщины, проходящей через её комнату, она сразу же села. В этот момент женщина-тень протянула руку и взяла с туалетного столика расчёску.

– Нет! – воскликнула Джорджина. – Она моя!

Тень поспешно обернулась и заметила её.

Джорджина повторила:

– Она моя! Ты не можешь её забрать!

– Вот блин! – восхищённо произнесла тень. – Ты меня видишь?

– Да, – сказала она, нахмурившись. – Прекрати воровать мои вещи!

– Оу, – сказала тень. – Извиняй. Только она мне действительно нужна.

– Зачем тебе расчёска?

– Это не расчёска, – сказала женщина-тень. – Просто ей притворяется. На самом деле это что-то вроде метателя сетей. Думаю. Я никогда им раньше не пользовалась, но он хочет, чтобы им воспользовались.

Джорджина не была уверена, что поверила в это, но всё равно спросила:

– Что притворялось хоккейной клюшкой?

– Реально хорошая коса, – сказала женщина-тень. – Кое-кто из моих знакомых умеет ею пользоваться.

– В прошлом году ты тоже брала крикетные биты, – напомнила ей Джорджина. – Они тоже притворялись крикетными битами?

– Ох, крикетные биты! Да, мне пришлось сражаться со скальным троллем. Это были просто крикетные биты, но очень полезные. Они тоже были твоими?

– Нет, только хоккейная клюшка.

– Точно. Она благополучно вернулась к тебе?

– Она была грязной.

– Оу. Извиняй. Я попрошу Зе... кое-кого, достать тебе другую.

– Да ничего – сказала Джорджина. – Она всё ещё новая, просто теперь грязная, – она посмотрела на женщину-тень и поняла. – Ты всё равно собираешься взять мою расчёску, не так ли?

– Ага, – голос женщины-тени звучал извиняющимся тоном. – Извиняй. Но мне она нужна. Я принесу её обратно.

– С чем ты сражаешься сегодня?

– В основном с гоблинами. Ой, не ходи в свою гостевую комнату, когда выключен свет, лады?

– Почему?

– У тебя проблемы с гоблинами, и если ты видишь меня, то, возможно, сможешь увидеть и их.

Джорджина постаралась не вздрогнуть. Она уже слышала скрежет по ночам, хотя никогда ничего не видела. Это была одна из тех вещей, в которые мама никогда бы не поверила – одна из тех вещей, которые, по её мнению, были просто предлогом для Джорджины не заниматься в одиночестве игрой на фортепиано в той комнате.

– Хорошо, – сказала она. – Можешь взять расчёску.

– Спасибки, – сказала женщина-тень и исчезла.

Джорджина откинулась на спинку кровати, обхватив колени руками. Только когда до её комнаты донёсся слабый звук пронзительного плача, сопровождаемый более мягкими ударами, она, улыбаясь, снова свернулась калачиком под одеялом и снова заснула.

11. Говорящий магазин

(После книги 10. Ребята, мы вступаем на неизведанную территорию: здесь водятся монстры)

* * *

Нечто со щупальцами поджидало Деррика, когда он вышел из пиццерии на углу на Мюррей-стрит. Он начал подниматься по склону холма в направлении библиотеки с дымящейся коробкой пиццы пепперони, которая приятно обжигала пальцы, и его мысли медленно рассеивались от тепла предстоящего блюда. У него был тяжёлый рабочий день, и ему казалось, что пицца согрела ту часть его тела, которая к концу дня всегда превращалась в лёд.

Он всегда слишком эмоционально отдавался своей работе – ему было это прекрасно известно, – но ничего не мог с собой поделать, когда его работа включала детей. Деррик обнаружил, что горячая пицца помогает прогнать озноб, который приходил после одного из его самых напряжённых дней, и именно эту пиццерию он посещал чаще всего, хотя и знал, что при его работе опасно слишком часто бывать в одном и том же месте.

Он ожидал, что, возможно, однажды кто-то будет поджидать его, но он никогда бы не подумал, что вместо кого-то конкретного ждать его будут щупальца. Не то чтобы он не верил в щупальца. Хотя по опыту Деррика щупальца были далёким и неосознанным страхом, который должен существовать либо в океане, либо на чьей-то тарелке, было бы трудно игнорировать тот факт, что в мире существуют щупальца.

В любом случае, было бы трудно не заметить эти щупальца: влажные, розовые от возбуждения и очень, очень большие, они с гипнотизирующей медлительностью вытягивались из переулка прямо у него на глазах, а затем снова сворачивались, на этот раз вокруг него.

Деррику, возможно, было бы стыдно за крик, вырвавшийся из его горла, если бы у него было хоть мгновение, чтобы почувствовать что-то, кроме слепого страха, который заставил его пригнуться, нырнуть, а затем броситься через дорогу, не проверив, нет ли на дороге машин, и не остановившись, чтобы поднять пиццу, которую он уронил. Он бы спустился по аллее в Висячие сады, если бы мог заставить свой мозг думать; вместо этого он обнаружил, что теребит ручку выкрашенной в кремовый цвет двери, не имея ни малейшего представления о том, как её открыть, или зачем он её открывает, за исключением того, что ему грозит опасность и этот дверной проём казался безопасным.

Каким-то образом ему удалось спуститься вниз, а не пересечь её, руки тряслись, и он почти ввалился в магазин, захлопнул за собой дверь и прислонился к ней спиной, почти непонимающе оглядываясь по сторонам.

«Пуговицы» – сказал его мозг. Пуговицы, пуговицы, пуговицы. Бессмыслица какая-то, пока он не набрал в лёгкие побольше воздуха и не попытался снова осмотреться. Его пальцы автоматически нащупали замок на двери и повернули его, и он обнаружил, что смотрит на ряды пуговиц, обшивку и обрывки ткани. Он был в магазине, похожий на швейный.

Зачем он зашёл в магазин, похожий на швейный? Здесь не было ничего, что можно было бы использовать против щупалец, которые появлялись там, где их быть не должно. Деррику, по спине которого ползали призрачные щупальца страха, всё же потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить, как дышать, прежде чем он смог попытаться оттолкнуться от двери.

Он ожидал, что призрачные щупальца в любой момент станут реальными – ожидал, что они прорвутся сквозь стеклянную дверь и обовьются вокруг него, чтобы засосать обратно в те владения, откуда они появились. Затем, чувствуя, как на лбу у него выступил пот, он услышал приглушённый стук, когда тяжёлые, влажные щупальца, ставшие теперь ярко-оранжевыми, ударились о дверь и исследовали её поверхность из стекла и дерева. Дверь за его спиной содрогнулась, отчего по спине у него пробежали мурашки ужаса, а на лбу выступил пот.

Дверь затряслась. Деррик вздрогнул.

И всё же, каким-то образом, щупальца, казалось, не могли прорваться сквозь дверь. Деррик не знал почему, но он почувствовал внезапный прилив ощущения безопасности, которое с самого начала вызывала у него дверь магазина, и задумался, то ли ему просто повезло, то ли он каким-то образом смог внутренне ощутить, что это единственное место, в котором он будет в безопасности.

Что бы это ни было, но теперь, когда он оказался здесь, он, конечно, не собирался уходить, если мог этого избежать. По крайней мере, до тех пор, пока он не выяснит, почему на Мюррей-стрит появились щупальца – или, по крайней мере, почему они охотились именно за ним. На Мюррей-стрит не должно было быть щупалец, но больше всего в щупальцах на Мюррей-стрит приводило в замешательство отчётливое ощущение, что эти щупальца охотятся именно за ним.

Деррик ещё раз оглядел магазин, подпрыгнув, когда щупальца снова ударились о дверь, и обнаружил, что видел только часть магазина: впереди был угол, превращавший форму магазина в букву L. Это выглядело многообещающе.

Он вышел из двери и в спешке завернул за угол, как будто у щупалец были глаза, которые могли видеть сквозь дверное стекло, и резко остановился, чувствуя, как по коже головы пробегает пот. За прилавком перед ним кто-то стоял.

Он задержал дыхание ещё на мгновение; сделав это, он понял, что за прилавком стояла всего лишь девушка – не очень взрослая, лет двадцати или около того, и только с одной рукой. Он прекрасно осознавал, какое значение в этой ситуации придавало ему то, что он был мужчиной, крупным и старшим, и чувствовал это со всем заслуженным облегчением.

– Чем я могу вам помочь? – спросила девушка, опираясь одной рукой на прилавок. Её голос звучал дружелюбно и чуть громче, чем он ожидал.