Текст книги "ВАЛЮТНАЯ ЛИХОРАДКА"

Автор книги: Василий Боярков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

– Молчи дурак, – шепнула она нежным голосом, не исключавшим «железные» нотки, – денег все-равно уже нет, они убыли по их назначению, и мне уже пришло подтверждение, что они приняты к производству.

– Ах ты, «сука», – заорал он нечеловеческим голосом, – ты меня подставила, а теперь хочешь упрятать в российских застенках. Да, я же тебя теперь насквозь «стерву» вижу.

– Это можно расценивать, как признание? – довольно потирая руки, и улыбаясь, как мартовский кот, продолжил задавать вопросы представитель российской юриспруденции.

– Нет, – жестко ответила Синди, – эти деньги являются полноправной собственностью гражданина Мэдсона.

– Не понял? – удивился Самодовольный, – А как же он смог провести в страну такую огромную сумму, и не потрудился, при этом, провести ее декларацию?

– Вот тут Вы, господин следователь сказали, что у одного уважаемого гражданина пропало три миллиона долларов, – начала защитную версию Карен, – я, конечно же, не сомневаюсь, что он не забыл задекларировать эти деньги, и вы ознакомите нас со всеми надлежаще оформленными документами. Я же, в свою очередь, довожу до Вашего сведения, что мой клиент в страну ничего не ввозил.

– Но как же он тогда стал обладателем такой огромной денежной суммы? – настаивал следователь, – Ведь насколько нам всем известно, он уже смог приобрести автомашину «Порше макан», потратив восемьдесят тысяч долларов. Плюс Вы, гражданочка, оплатили операцию своей младшей сестре в далеком Израиле, кроме того, у нашего подозреваемого изъято еще девятьсот двадцать тысяч американских долларов. Как раз все сходится – ровно три миллиона – вся необходимая пропавшая сумма.

– Господин Самодовольный, – Хлоя упивалась называть людей фамилиями, говорящими за своих обладателей, – а Вам не могла прийти в голову мысль о том, что у моего клиента на территории России могут существовать ранее собранные им накопления и то, что совпало хищение каких-то там виртуальных денег, и трата крупной суммы Майклом Мэдсоном, я считаю не более, как совпадением.

Мишин, наконец-то понявший суть ведомой игры, и уже не сомневаясь, что из этого кабинета непременно выйдет сегодня, только помалкивал и наслаждался борьбой умов американских и российский юристов. Его крайне заботило нечто другое: что он будет делать, когда покинет пределы этого кабинета, где, если честно сказать, он чувствовал себя гораздо спокойнее и увереннее, чем когда, сам-себе предоставленный, окажется на московской лице. В этот момент Синди только «расходилась» и «добивала» свои аргументы еще одним менее значим козырем:

– Кто станет отрицать тот факт, что два дня назад, – (подгоняя действие, под заказы билета на чартер 848-й, что нетрудно было проверить), продолжала словестную перепалку беспардонная «адвокатесса», – он разрешил мне вылететь в город Москву, где, как известно, у него в одной из деревень ближайшей Московской области имеется частный дом, где, уверяю вас, находится надежный тайник. В нем и хранились ранее накопленные им капиталы.

– Очень интересно? – презрительно улыбнулся следователь, – Неужели господин Мэдсон Вам настолько доверяет, что открыл тайну хранилища, где у него находятся такие крупные сбережения.

– А Вам на приходила мысль, – упивалась своей победой американка, – что мы, вдруг, собрались меж собой пожениться, и я, в скором времени, перейду из добросовестного юриста в любящие супруги. Как Вам такой расклад? А?

Подобный подход к делу удивил не меньше, а может быть даже и больше, самого Мишу Мишина. Он хоть был и не против покувыркаться с такой красоткой, но женитьба… Об этом он еще, прожив свои двадцать восемь лет, даже и не задумывался. Хотя… Оглядев еще раз внимательно Хлою, он подумал: «Если уж и выбирать жену, то, конечно, такую. И по духу она является близкой. Стольких людей за один день «развела», а ей хоть бы хны. Однако, она еще не встречалась с господином МакКоганом», – печально подвел итог своим мыслям господин Мэдсон.

Американский адвокат, между тем, продолжала:

– Так вот: он послал меня к себе на Подмосковную дачу, где я извлекла из тайника доверенные мне деньги. Дальше, как все понимают, я встретила его с самолета, и он подтвердил свое намерение оказать мне материальную помощь, так необходимую на леченье сестры. Сам же решил купить себе автомашину, о которой давно только грезил, но никак не мог себе такую позволить. И вот, наконец, настал тот момент, когда он смог осуществить эту давнюю свою несбыточную мечту.

Глава V. В офисе русской мафии

В этот момент изрядно вспотевший следователь не выдержал, и нарушая все писанные инструкции – в лоб – спросил свою оппонентку:

– А сообщение о вероятности взрыва в аэропорту Шереметьево – это тоже Ваша идея гражданка, или кто другой придумал и подсказал? Вы ведь знаете, что все телефонные разговоры с бортов записываются, а мне точно известно, что Мэдсон звонил Вам с того самого самолета на котором летел, и о чем вы с ним интересно беседовали? Хотя можете не отвечать, я и так хорошо это знаю. Вы обсуждали смену маршрута.

– Ну, и что? Это наше личное дело, – спокойно отвечала прекрасная Хлоя, – Вы можете, еще раз прослушать тот разговор, и если найдете там что-то предосудительное, то можете предъявить нам это в вину, но уверяю: в тех перговорах Вы ничего не обнаружите – это была исключительно частная деловая беседа.

Между тем, следователь пытался «раздавить» свою оппонентку:

– Да, но у нас есть видеозапись, где Ваш клиент очень эксцентрично подменил чемоданы. И все это прекрасно видно на записи.

Хлоя тоже была не дурой в таких вопросах, и недавно на лекции им показывали, что при резкой подмене предметов, на видеопленке остается смазанная невзрачная запись, непригодная для доказательств. Вспомнив об этом, она уверено заявила:

– Это посредственный фотомонтаж, и доказать в суде, что это совсем даже не факт, будет проще, чем грецкий орех щипцами расплющить, – уверила российского следователя, американская адвокатесса Карен Синди, – так что я бы не стала делать на этом ставку. Это все? Или есть что-то еще?

«А эта стерва, не так уж проста и глупа, как могла бы показаться вначале, – рассудил про себя задумчивый Мэдсон. – Действительно, в Шереметьево схема передачи денег была отлажена до автоматизма, и вряд ли чего там вышло, даже, у такого опытного авантюриста, каким слывет Михаил Мишин», – уверился он в мысли, что перенос во Внуково было правильным решением, однако тоска от неминуемой неприятной встречи с МакКоганом не отпускала его даже после столь уверенных рассуждений.

Такие размышления нашего незадачливого героя стали возможны потому, что в комнате, где велся допрос, наступило некоторое затишье. Самодовольный видимо исчерпал все свои аргументы, способные хоть на какое-то время удержать эту парочку в отделении, и он, очевидно, в обычных условиях поступил бы как-нибудь неординарно, но в настоящем случае его сильно смущало присутствие американского консула. Почувствовав это, Хлоя, изогнувшись словно змея, переменила свое положение, приблизившись к следователю почти-что вплотную, наивно хлопала глазками с большими накладными затушеванными ресницами. Глядя прямо в его светлые, такие же наглые, как и у нее беспардонные очи, Синди спросила:

– А теперь, может все-таки перейдем к самой сути нашего дела и, для начала, ознакомимся с декларацией о ввозе в страну трех миллионов долларов гражданином МакКоганом? Надоело играть в «угадайку». Посмотрим официальный документ, и сразу же станет ясно, есть чего нам предъявить, или нет?

– Мне нужно проконсультироваться с начальством, – заявил Самодовольный, и собрав свои немногочисленные «бумаги», как пуля выскочил из кабинета.

– А ловко ты их, – восхитился Майкл, все больше привязываясь к своей невольной знакомой, – даже я не смог бы придумать более правдоподобно-убедительной версии.

– А это и не версия, – резко осадила своего, так называемого клиента, мудрая Хлоя, – это истинная правда, и не забывай, что и у стен имеются уши.

– Да, правда, правда, я понял, – неуверенно заговорил Майкл Мэдсон, понимая, что допустил непростительную в их опасном деле ошибку, – извини, я просто хотел немного подшутить над этими самоуверенными болванами.

Пока Мишин и его адвокат высказывали друг другу взаимные ненавязчивые претензии, следователь направился прямиком к прокурору, чтобы согласовать вопрос о задержании хотя бы одного Миши Мишина. Прокурор, заслуженный работник своей профессии: Корнилов Василий Иванович – не старый еще, но уже подающий к этому предпосылки, великовозрастный человек, переваливший уже пятидесятилетний порог; высокий, стройный, всегда подтянутый, без вредных привычек: именно про таких говорят: «он старой закалки». Во всем его виде чувствовалась уверенность, и было очень странно, если бы вдруг оказалось, что подобный человек пошел бы на сделку со своей чистой совестью. Он всегда старался придерживаться «Буквы закона» и неотступно следовал ей, вменяя человеку в вину только преступные деяния, на основании собранных доказательств.

Вот и теперь, прочитав то, что имелось у Самодовольного – без указания в материалах того, что ввезенные в Россию доллары были как-то задекларированы – прокурорский работник недовольно нахмурился. Конечно же, по документам проходила точно такая же версия, как и у Мэдсона: «что деньги у Когана были российскими, и он просто везде возил их с собой. О камере слежения прокурору, естественно же, не докладывалось. В общем изо всех собранных документов следовало только то, что Юрген прибыл в аэропорт с чемоданом, под завязку набитым американскими долларами, с которым никак не мог расстаться из-за находившейся там огромной денежной суммы. Далее он обнаружил в своих руках «чемоданчик», но уже не с асигнациями, а с различными мужскими аксессуарами.

Как оказалось, Мишин был не так уж глуп, чтобы положить в свой огромный кейс предметы, могущие каким-либо образом указать на него отпечатками пальцев, потожировыми следами, либо какими-другими вещами, могущими быть распознанными современной оргтехникой. В таких случаях, он обычно заполнял свои подменные объекты, только новыми вещами, чтобы идентифицировать по ним человека было бы не возможно. На руках в момент операции у него были одеты плотно прилегающие телесного цвета тонкие резиновые перчатки.

В общем, когда на стол прокурора легли экспертизы, согласно которых следовало, что на чемодане, изъятом у Когана, нет никаких других следов, кроме как его и незадачливого охранника, а все доказательства, указывающие на совершение преступления – это было только заявление Юргена, что у него пропала точно такая же сумма, и его же предположение, что Мэдсон – авантюрист мелкой руки, и у него просто не может быть такой суммы денег, тот не на шутку разгневался и, чуть ли не в морду, заехал протоколами Самодовольному, возвращая их на доработку:

– И с этой херней, Юрик, ты ко мне идешь, чтобы произвести задержание человека, да еще и иностранного гражданина? Да, знаешь ли ты, что уже завтра в суде его выпустят, а против нас накатают такую большую «телегу», от которой мы год не отпишемся. А еще и в Америку не раз придется доехать, извиняясь за неправомерные действия, предпринятые по отношению к их самому, что ни наесть, законопослушному гражданину.

– Но здесь точная кража, – настаивал следователь, – думать даже не стоит. Просто складно «поют». Адвоката заранее нанял, хотя я думаю больше, что она же его сообщник. Часть краденных денег за границу перевела, чтобы инициировать там операцию для сестры, да еще консул этот постоянно мешает – никакой возможности нормально работать.

– Я согласен, что дело здесь очень и очень нечистое. Потом странная переброска денег через границу и без декларации, – задумался прокурор, – мое мнение таково: выписывай всем подписку невыезда, в том числе и МакКогану, и копайте, копайте, копайте. А о задержании пока думать рано. Чем быстрее соберете неопровержимых улик, тем быстрее ко мне придете с материалами, – а про себя чуть слышно добавил, – еще не известно, при каких делах здесь окажется Коган – тоже темная личность.

– Вы что-то сказали? – напрягая слух спросил Самодовольный, думая, что ему отдают еще какие-то распоряжения.

– Нет, ничего, – сухо ответил Корнилов, – идите работать. А «американских гостей» пока необходимо освободить. Это понятно?

– Да, конечно, – подтвердил, что все уяснил правильно, следователь.

Вернувшись от прокурора, он, не совсем радостно, разрешил всем расходиться, предварительно дав расписаться во всех необходимых составленных документах. Он вернул изъятый ранее ПТС на вновь-приобретенную автомашину «Порше», так-как оснований удерживать ее в органах не было совсем никаких. Точно так же поступили и с деньгами, оставшимися после всех проведенных компаньонами трат, составлявшими сумму: девятьсот двадцать тысяч долларов. Консулу задерживаться более было незачем, и он отправился в посольство, торжествуя, что опять их «американская машина» выиграла с Россией очередную нелегкую битву.

По описаниям места постановки автомобиля, Мэдсон легко нашел свой «Порше» и сел за его управление. Синди, чувствуя некоторую вину, послушно плелась сзади, понимая, что между ней и Майклом вот-вот состоится серьезный душещипательный разговор. Как только температура в транспортном средстве стала комфортной для нормального там нахождения, Мишин заговорил:

– Ты хоть понимаешь в какую ужасную историю мы попали? Мы украли деньги не у простых каких-то бандитов. Мы запустили свои руки в пресловутый «общак», а это практически самоубийство. Ты умирать собралась что ли, красавица?

– Меня Хлоя зовут, – наконец-то сочла нужным сообщить свое более приятное ей американское имя ставшая невольной соучастницей девушка, – понимаешь, – чуть не плача говорила она, – если бы я не нашла эти деньги, то моя бы младшая сестра Ира безвозвратно погибла?

– Хорошо, допустим ты ей помогла. В этом ты молодец. Только теперь умрешь ты, вот и вся разница, – пессимистично настраивал, вгоняя в тоску и себя и свою спутницу, Мэдсон, – да и я заодно, чтобы было не скучно. Можешь не сомневаться, никто не поверит, что я не знал, на кого покушаюсь, когда крал эти деньги, так что эту версию лучше даже и не выносить. Что будем делать?

– Не знаю, – заливаясь слезами, рыдала печальная Синди, – может куда-нибудь сбежим, ну скажем, в глубокую заграницу. Спрячемся там, отсидимся, а потом, когда пройдет время, снова объявимся.

– Утопия полная, – усмехнулся растерянно Майкл, – найдут, и тогда будет еще только хуже. Не забывай, что твоя сестра находится в больнице в «недалеком» Израиле, и если уж про нее знает простой российский внуковский следователь, то наши «подопечные» и подавно.

Мишин тронулся с места и стал бесцельно колесить по Москве. Уже через десять минут он взволнованно сообщил, что за ними привязался уверенный «хвост», и по понятным причинам не хочет соскакивать, а «ведет», надеясь вычислить место, где они проживают. Наконец, всем этот спектакль изрядно наскучил, из первого по ходу перекрестка выскочила иномарка, перекрыла «Поршу» дорогу, а сзади подъехал преследовавший их ранее транспорт, перекрывая пути отступления. Все было сделано по-бандитски профессионально. Из каждой автомашины вылезло по трое очень немаленьких бритоголовых людей, которые, не церемонясь, разделили Майкла и Хлою по разным машинам. Одного преступника посадили за управление их крутого «Порша», и вся эта противозаконная кавалькада двинулась в путь, следуя друг за другом.

Наших знакомых привезли к довольно приличному зданию, особого высотного типа. На лифте, в сопровождении мощных телохранителей, девушку и авантюриста подняли на последний самый верхний этаж. Это не трудно было просчитать по загорающейся наверху стрелке, перед цифрой каждого следующего пройденного механизмом подъемного яруса.

Все было настолько серьезно, что направляясь в главный офис российской мафии, «претендентам» даже не завязали глаза, так-как никто не сомневался, что живыми они отсюда не выйдут. Однако, когда лифт поднялся и бандиты провели пленников в офис, где все увидели сидящего за основным столом господина Когана, они почувствовали на себе всю силу его страшного гнева. Совершенно не церемонясь, активно употребляя нецензурную брань, он заорал так, что готовы были обрушиться стены:

– Да, вы что, олухи, совсем обалдели. Вы почему привезли их сюда, не завязывая глаза. Всем же давно было указано, что сюда доставляют людей только в исключительных ситуациях и в режиме полнейшей секретности. Хорошо еще эти «америкосы» Москвы нашей не знают, а если, вдруг, ее знают? Кто за это сможет здесь поручится?

– Юрий Карпович, – послышался спокойный уверенный голос, имеющий такую властность, что ему просто невозможно было не подчиняться, – давайте, пожалуйста, тише. Я думаю, наши ребята осознали свою ошибку, и больше такого не повториться.

– Действительно, не повториться, – заверил начальника огромного типа со звероподобным лицом похожий на старшего мощный верзила, – мы просто подумали, что все равно им отсюда не выйти, а зачем нам конспирировать людей, которые никогда уже и никому ничего не смогут сказать.

– Ты так подумал, «Верзила» (как оказалось его именно так и звали)? – злорадно улыбнулся МакКоган, – А знаешь ли ты, сколько они задолжали нам денег?

– Нет, – уверено ответил бандит.

– То есть, ты не знаешь сколько с их помощью пропало денег из «общака»? – продолжал Юрген, делая особый упор на слове: «общак», – Правильно ли я понимаю?

– Совершено точно, – ответил «Верзила», погружаясь в сильнейшую задумчивость, и начиная нервно трястись, понимая какую жуткую совершил он оплошность, и что его за нее может ждать, – что теперь делать? Может можно все как-то исправить?

– То есть, Вы ничего такого не знаете? – несколько обрадованно обращаясь к своим архаровцам, констатировал Юрген, – Тогда идите постойте за дверью. А этих предприимчивых «работяг» оставьте пока здесь у нас: мне с ними необходимо обстоятельно и основательно поговорить, – заулыбался МакКоган, обращаясь уже к Майклу и его прекрасной подруге.

– Ну, что, господа любители, – начал он свою вступительную заунывную речь, – я называю вас именно так потому, что пусть вы хоть и сделали все, вроде как профессионально, но величайшей глупостью с вашей стороны было то, что вы посмели совершить хищение денежных средств, принадлежащих самой крупной и самой грозной преступной организации на всем земном шаре. Русская мафия славится по всеми Миру, и никто не рискует, вот так просто, с нами тягаться, а вы вдруг почему-то решили, что именно вам дозволено, безнаказанно, запустить свою поганую лапу в наши священные деньги.

– Мы не знали, что эти доллары Ваши, – робко попробовал возразить комбинатор, в данном случае отпираться было бесполезно, требовалось только найти вариант, устраивающий обе стороны, – предполагалось, что это деньги государственные, а у «госников» никогда красть было «не западло».

– Что ты мелешь? – начал опять нервничать, и хватаясь за свой карманный пистолет «Bереttа piсо», «зарычал» безжалостный гангстер, – ты мне хочешь «пропеть», что не знал чьи денежки «свистнул»?

– Да, – не смотря на грозное оружие, совершенно откровенно отвечал Майкл Мэдсон, – неужели Вы думаете, что имея довольно внушительную преступную практику, я бы рискнул позариться на такие «опасные» деньги?

– Почему же, вдруг, ты решил, что доллары государственные? – последовал из-за шторы леденящий душу грохочущий голос, – Ну, что тебя на это подвинуло?

Мэдсон замолчал, искоса посматривая на свою компаньонку, ожидая, что теперь она вступит в разговор и расскажет, что же случилось на самом деле. Но она, либо так перетрусила, что потеряла дар речи, либо же, попросту, смирилась с судьбой, опустив низко голову, она молча стояла, не подавая даже признаков жизни. Видно было только, как она давит ногтями в свои ладони так, что из них сочится алая кровь.

– Ладно, – пробурчал мистер Коган, – можешь не напрягаться и не ждать от своей, так сказать компаньонки, признательных, но все равно не оправдывающих тебя, монологов. Ты должен был сам удостовериться, что за груз собираешься грабить. Или я в чем-то не прав?

– Прав абсолютно, – нехотя согласился Мишин, – но как нам теперь искупить эту вину? Ведь есть же, наверное, какой-то особенный способ?

Глава VI. Сделка

Все участники, этой исторической в криминальном мире беседы, на некоторое время замолчали, очевидно, каждый собирался с какими-то мыслями, как выторговать из этой далеко не простой ситуации, для себя, как можно более привилегий. Наконец МакКоган продолжил:

– То, что твоя подружка набрала в рот воды и молчит, «как рыба от лед», чести ей абсолютно не делает. Всем здесь вполне очевидно, что она развела тебя, как последнего «лоха», «подписав» на такое заранее гиблое дело.

От этих слов Мэдсона сильно залихорадило. Он прекрасно понимал, что рассказчик намекает на лишение жизней наглецов, осмелившихся без спроса и соответственно разрешения запустить руку в «общак», что считалось делом практически недопустимым. В этот момент из-за шторы ободряюще прозвучал, не знавший возражений, замогильно-гробовой голос:

– Я думаю убивать этих людей пока будет делом несколько преждевременным. Необходимо поручить им пополнить растраченные ими – наши денежные запасы, и как водится в таких случаях, обязательно с увеличением вдвое.

– Как в вдвое? – не выдержала девушка, словно бомба взорвавшись, и брызгая кругом «бриллиантовыми» слезами, – но это практически не возможно.

В этот момент Майкл больно ущипнул Карен за руку, предупреждая таким образом, чтобы она побольше молчала, и меньше говорила, раз уж избрала, с самого начала, такую тактику ведения этой беседы, ведь им нужно было получить возможность уйти отсюда, и как можно более живыми, чем изрядно потрепанными (для убедительности в таких случаях обычно принято людей избивать), а оказавшись на вольном воздухе, уж они-то, обязательно, что-нибудь, да, придумают.

– Вы, девушка, видно не поняли, – продолжал, холодить в жилах кровь, голос из-за портьеры, – тем более, вам не следует забывать, что в Израильской больнице находится Ваша сестра, которой успешно сделали операцию, и она пошла на поправку. Не стоит, наверное, вводить Вас в курс дела, Вы, ведь, я уверен, и сами давно догадались, что обслуживание Ирочки находится под нашей самой, что ни на есть, бдительной и надежной опекой, и чтобы, не дай Бог, с ней чего не случилось, Вам ошибок совершать абсолютно не стоит. Все ли понятно я изложил, в этой части своих наставлений?

– Да, – испугавшись за родную сестру, и мгновенно взяв себя в руки, заверила Хлоя, – что от нас требуется?

– Вот это уже деловой разговор, – прозвучал довольный голос, словно бы из неоткуда, – Юрий Маркович объясни, пожалуйста, бедолагам, что им непременно следует сделать.

Воспользовавшись предоставленной ему Боссом возможностью, слово взял Юрген МакКоган:

– Как нам стало доподлинно ясно, что Вы совсем не испытываете друг к другу каких-либо теплых чувств и отношений. Так оказалось, что Вы просто подельники в одном общем деле. Таким образом, играть на том, чтобы кого-то оставить в заложниках, а кого-то заставить искать наши деньги – это глупо и ненадежно. Нет уверенности, что тот кого мы отпустим, не воспользуется этой возможностью, и не свалит, куда-нибудь за границу. Это все, конечно же, бесполезно: мы все равно его найдем и жестоко накажем, но на это потребуется затрачивать силы, средства и время, а это при нынешнем кризисе, очень даже накладно.

«Это у вас-то кризис?» – улыбнулся про себя Мэдсон, но вслух ничего говорить не посмел, прекрасно осознавая, чем ему может вылиться такое смелое замечание. Поэтому он молча слушал самодовольные речи их нового «главнокомандующего»:

– Поэтому, с девицей, у нас есть прекрасная зацепка – это ее сестра, которой еще месяц нельзя даже с кровати совсем подниматься, не-то чтобы там бегать по миру, стараясь скрыться от справедливо заслуженного возмездия, поэтому, в этом случае, мы совершенно спокойны: мадам никуда деться не сможет. Но как быть с тобой Майкл Мэдсон: ты, птица вольная, и если вдруг решишь полетать, то придется потрудиться, чтобы тебя снова поймать, и вот как быть в этом случае, я просто не знаю. Может кто подскажет мне? А?

– Я могу за него поручиться, – вдруг, вступила в разговор с уверенным видом Хлоя, – он никуда не исчезнет, и будет так же, как я, ответственно, и со всем увлеченным азартом искать необходимые деньги.

– Как так? – удивились МакКоган и страшный голос из-за портьеры.

– Пока он нежно спал, еще там в Америке, – начала свои заверения Синди, – я, как, в принципе, и все отдаваемые для личных утех стриптизерши, не пропустила возможности, чтобы удержаться от соблазна осмотреть его карманы. Там я нашла некую вещицу, которая, как мне кажется, очень дорога нашему «бессердечному» другу, и чтобы получить ее обратно, мне кажется, он будет делать все, что ему только скажут, причем с удвоенным пылом.

– Интересно, – удивился МакКоган, что может так обязать человека, что он потеряет практичную голову. Надеюсь – это не твоя красота, а то если ты делаешь на нее свою ставку, то по своей обильной практике точно скажу, что этот аргумент будет очень и очень зыбкий.

– Нет, – уверенно заявила Хлоя, Мэдсон же в это время усердно осматривал свои карманы, и по его лицу было видно, что он не может найти что-то очень для него дорогое и важное, – это некий ключ, от некоей банковской ячейки, где я думаю находятся, не совсем безразличные для Мишина вещи. Извини Майкл, – обратилась к нему девушка, – я не могла поступить иным образом. И мне очень нужна твоя помощь.

– И где сейчас этот ключ? – надрывался от смеха Юрген, понявший, что девушка, настолько надежно «зацепила на крючок» Мэдсона, что тот с него теперь вряд ли соскочит, пока не сделает всю необходимую им работу, – отдай его нам. Поверь, мы сможем его сохранить гораздо надежней и лучше.

– Именно об этом я и подумала, – надменно заметила своенравная девушка, – поэтому спрятала ключ, поверьте, очень даже надежно, там еще на территории Соединенных Штатов Америки. Поэтому, как надеюсь, понимают все здесь присутствующие, при себе я его не имею.

– Это дело твое, – прозвучал сухой, все такой же ледяной голос из-за портьеры, – если Мэдсон «свалит», то доделывать дело придется тебе самой и совершенно одной. Не забывай, нам известно, где находится твоя больная сестра. Его мы, конечно, со временем словим, но возьму на себя смелость представить – это тогда не поможет уже никому. Так что, пока все участники здесь, проверь, так ли ты надежно удерживаешь возле себя этого Мэдсона – это тебе, так сказать, мой личный подарок и дорогая услуга.

Говоря последнюю фразу, если быть до конца объективным, Первое лицо русской мафии, а это, как нетрудно догадаться, был именно он, больше руководствовался своими финансовыми потребностями, чем старался помочь молодой девушке. Терять такие большие деньги, даже для Боссов было очень большой непозволительной роскошью, поэтому они хотели полностью убедиться, что весь этот преступный тандем будет работать в полном составе, стараясь как можно быстрее добыть необходимые деньги. О том, что те смогут достать шесть миллионов – в это мало кто верил, но пусть вернут хотя бы какую-то часть, а там и убить наглецов можно будет без проволочек. Именно это и подталкивало руководство преступного синдиката к решению всех мало-мальски важных вопросов, чтобы потом не гоняться по Миру за этой ненадежной по их понятиям парочкой.

Когда образовалась небольшая уверенность в том, что эти двое: молодой красивый аферист средней руки, и белокурая прекрасная девушка, так желающая выздоровления своей младшей сестры, что ее не остановила даже необходимость обокрасть преступный клан русской мафии, никуда друг от друга не денутся и будут сбивать свои сапоги, чтобы возместить причиненный своими действиями многомиллионный ущерб, основной инструктаж решили заканчивать. Под конец этой увлекательнейшей беседы, МакКоган соизволил произнести:

– Если подвести наши итоги, то получается, что вы покусились на преступный «общак», забрав оттуда три миллиона долларов. Таким образом, вы ведь, наверное, знаете, что деньги в обязательном порядке должны непременно работать, поэтому вам двоим в течении недели необходимо вернуть двойную порцию потраченных вами долларов, то есть ровно шесть миллионов. Что может случится в противном случае, я даже представить сейчас не берусь. Связь будем держать по этому-вот мобильному телефону, – в этот момент он передал девушке, которой, по понятным причинам доверял намного больше, сотовый аппаратик, объяснив его предназначение, – там только один телефонный номер – это мой. Будет необходимость – звоните. Без особой надобности лучше не беспокоить: мы все люди занятые и на пустую болтовню возможностей не имеем. Все ли вам ясно, дорогие мои «компаньоны»? – издевательски улыбаясь, обратился он к новоиспеченным подельникам.

Те молча покивали головой в знак согласия, подтверждая, что все, что им говорилось, понято ими совершенно точно, но такой ответ не устроил МакКогана, который повысив голос, и сдвинув к переносице брови, повторил свой вопрос:

– Я не слышу, все ли Вы ясно поняли?

– Да, да, – хором ответили молодой человек и красивая девушка.

– Вот это уже более красноречиво, – утвердился второй Босс русской мафии, – а то машут головами, словно жирафы, не поймешь: «чи» вы поняли, а «чи» нет. Но раз вам все ясно, я задерживать более вас просто не смею и предоставляю вам полную свободу действий, тем более, что во времени вы теперь очень-как ограничены.

В этот момент он, глядя на входную дверь, громко крикнул:

– «Верзила», будь добр, зайди.

Тот немедленно выполнил отданное ему указание и вошел в помещение, ожидая какие ему поступят распоряженья. Как оказалось дисциплина в этой организации была более-чем железной, и попусту молоть языками было не принято.

– Будь так любезен, «Верзила», отвези их отсюда подальше, – отдал распоряжение Юрген, – только на этот раз глаза завязать им все-таки не забудь, – и уже для себя прошептал, – хоть они и живут основную часть своей жизни в Америке, но кто его знает, какая у них там память, да сообразительность, еще чего доброго вычислят, да потом натерпишься от них неприятностей. Люди, загнанные в угол очень опасны, и способны совершать очень необдуманные поступки. Поэтому – меньше знают, нам крепче спать, – перефразировал на свой лад знаменитую поговорку Босс русской мафии «под номером два».

Мэдсона и его прекрасную спутницу, предварительно завязав обоим глаза, спустили на лифте вниз, практически в гаражное помещение, где посадив в автомобиль, предложили совершить небольшую познавательно-экскурсионную прогулку по столице нашей Родины – городу Москве.