Текст книги "Lvl 3: Двойник. Part 2 (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

– Умри! – заорал Мудайкл и замахнулся топором.

Учитывая его скорость, он наверняка бы в мгновение оказался рядом со мной и рубанул. Но что-то пошло не так.

Как будто его правой руке надоело, что она столько времени уже занимается не дрочкой, а какой-то другой, нудной и бесполезной хернёй. Рука отделилась от тела и упала на землю вместе с топором.

Мудайкл замер и внимательно посмотрел на упавшую руку. Потом – обернулся.

– Отвалил от него нахер, членосос обкончанный! – взвизгнула Экси и нанесла ещё один удар убивающим мечом.

TRACK_58

Всё-таки то, что я трахнул Экси, было крайне ценной инвестицией.

Мудайкл, который и раньше-то был не семи пядей во лбу, сейчас вовсе засбоил. Судя по движению, защититься он попробовал отрубленной рукой. Удар Экси пришёлся ему в ключицу, и Мудайкл с воплем полетел на землю.

– Топор! – взвизгнула Дриада и кинулась к бесхозному топору.

– Ага, он, – подтвердила Сандра, пригвоздив её копьём к земле. – Полежи пока так, шалава, после с тобой поговорю.

На Хайда и Даймонда, которые и без того немножко офигели после такого поворота событий, налетел Ромыч. Ему повезло нанести парочку ударов, прежде чем те пришли в себя. Но как только они пришли – тут же об этом пожалели, потому что немедленно загрохотали выстрелы.

– Не ждали, б**ди! – заорал радостный Иствуд, ведя с лошади прицельный огонь из двух револьверов.

Лошадь проржала что-то в знак одобрения действий хозяина.

Короче, разразилась натуральная <спецоперация>, в которой я тупо не знал, что делать. Стоял себе, такой скромненький, посреди замеса.

И тут мне на глаза попался топор.

Вот это дело, вот это – цель в жизни!

Я красиво прыгнул вперёд и вниз, тактически перекатился и со всей возможной стратегией вырвал топор из-под носа у чуть живой Дриады.

– Не у-би-вай, Мёрдок, – просипела та, глядя на меня полными ужаса глазами.

– Подумаю, – пообещал я и встал, как...

...как и Мудайкл.

Но тот не просто встал. Он взлетел, как х*й от прямой инъекции виагры в залупу (я п**жу́, дети, не пытайтесь повторить это дома).

Наконец-то он смирился с тем, что рука у него пока всего одна.

Экси замахнулась, но Мудайкл стремительно ударил её наотмашь. Она взвизгнула, взлетев в небеса, и там исчезла. Только убивающий меч, вертясь, полетел в толпу. Толпа в панике раздалась в стороны.

Следующему досталось Ромычу. Его Мудайкл с одного удара чуть в землю не вколотил, ну, Ромыч и померк.

Тогда в атаку бросился я. Хотел праведно ударить Мудайкла в спину, но он развернулся стремительно, как передумавший пидарас, и ударил меня в хлебальник.

«А ну как сдохну?» – подумал я, пролетая по воздуху на нее**ться какое расстояние.

Но повезло, угодил в мягкое и матерящееся – в Иствуда. Сбил его с лошади, вместе мы и покатились, чуть ли не в обнимку, как два гетеросексуалиста, радующиеся, что наконец-то сбежали от девок, которых уже запарились трахать.

– Сука! – послышался рёв над головой.

Меня схватили за шкварник и приложили башкой в стену.

ХП осталось после всего этого счастья – кот наплакал. Я немножко недоумевал, но всё-таки мысленно подбадривал Мудайкла. Давай, мол, давай. Реснусь у Доротеи, перекурю, если курево не вывалится. Поглумлюсь над нею, над убогой.

Но Мудайкл тоже смекнул, что возможен такой исход. Он рывком поставил меня на ноги. Я махнул топором. Он перехватил мне руку, заломил за спину. И тут – боженька надоумил меня топор в инвентарь убрать, а то бы сразу про**ал. И топор, и жизнь, и дохера чего ещё.

– Лежать! – заорал Мудайкл и повалил меня мордой в землю. – Убейте его!

К нему тут же подскочил Даймонд и замахнулся мечом.

– Стой! – взвизгнул в ужасе Мудайкл. – Что ты делаешь?

– Как – что? – не понял Даймонд. – Убиваю!

– Чем?!

– Тьфу! – дошло до Даймонда, и он убрал оружие.

– Меч найди! – прорычал Мудайкл. – Быстро!

Даймонд бросился за мечом, но ещё быстрее побежал Хайд. Обоим пидарасам хотелось выслужиться, чтобы повысить свои шансы на пять лямов. Хотя будь моя воля – я б ни одному не дал даже ляма. Не заслужили.

Иствуд поднялся на ноги и прицелился в Мудайкла. Тот усмехнулся:

– Ну давай. Стреляй, умник!

Ковбой на миг задумался, потом улыбнулся и, подмигнув мне, на меня же и перевёл ствол.

– Счастливо, Мёрдок.

– Не-е-ет! – заорал Мудайкл, смекнув, что сейчас будет.

И кто-то – мож, Ганеша, – услышал его.

Иствуд грустно хрюкнул и уставился на окровавленное лезвие, вылезшее у него из груди. Потом замигал и исчез. А за ним оказалась окровавленная Дриада.

– Б**дь, ты-то как встала?! – простонал я.

– Как х*й гетеросексуалиста, которому сказали, что если он прямо сейчас не трахнет бабу – его пидорнут, – прохрипела Дриада.

– Зачёт, – согласился я.

И тут послышался неуверенный голос Даймонда:

– Босс?..

Я вывернул голову так, чтобы видеть, с чего он о**ел.

И вздохнул.

Ну да, конечно. Вот так всё и должно было закончиться.

Ко мне шагал, сжимая в руке убивающий меч, мой братишка. А за ним семенил лапками Вейдер, видимо, сочтя, что сейчас уже самое время заявить своё присутствие и право на пять лямов.

– Теодор, – прогудел Мудайкл. – Давай. Убей его ты. Тебе этого хочется не меньше, чем мне.

– Батя! Не-е-ет! – заорал Коляня, несясь наперерез Теодору.

– Николай, стойте, вы не понимаете!.. – Вейдер попытался заслонить Теодора своим тщедушным тельцем.

Коля его смёл одним ударом, но на него самого налетели разом Дриада, Даймонд и Хайд. Это дало Теодору необходимые секунды, чтобы подойти ко мне.

Я видел подошвы его ботинок.

– Давай, – сказал Мудайкл. – Один удар – и всё. Не тяни!

– Ага, – услышал я голос брата. – Один удар...

Почувствовал, как он занёс меч. Замер в ожидании.

Смерть... Какая ты – настоящая? Ох, не думал, что встречу тебя мордой в землю... Ну, да пох. Смерть – она как Новый год. Как ни встречай – наступит.

– Как там ты говорил? – спросил Теодор. – «Тупой русский», да?

Надо мною что-то двинулось, булькнуло и хрюкнуло.

– Русские всегда побеждают, чурка пиндосская. Всег-да!

И слоновий вес, прижимающий меня к земле, исчез. Рука обрела свободу.

TRACK_59

Никто сразу не понял, что произошло.

Даже я сразу не отдуплил. Чутка отжался от земли, чтобы обзору дать очам своим соколиным, и тут же увидел протянутую руку.

– Дрочил сегодня? – спроси я с подозрением.

– Времени не было.

– Тогда ладно.

Я взялся за руку и, кряхтя, огляделся. Мудайкл отсутствовал, как явление.

Потом я посмотрел на меч в руке брата. Меч был тот самый. Убивательный.

– Ты что, его – того? Насовсем, что ли? – осторожно поинтересовался я.

– Да ну, вряд ли, – пожал плечами Теодор. – Он же код уничтожает. Просто жёстко выбросит из виртуала. Очень жёстко.

Тут он поёжился – видимо, вспомнил какую-то чрезвычайную жесть. Но тут же переключился:

– А ты чего от меня убегал-то?

– Потому что эти пидарасы хотели меня убить!

– А от меня-то?..

– Так ты ж тоже пидарас. Раз меня убил, второй раз пытался, пока не подох.

– То да, – погрустнел Федька. – Хочешь, этих покрошим?

Он указал мечом туда, где трое недоумков п**дили (ну, думали, что п**дят) Коляна.

– Уверен? – Усмехнувшись, я достал убивательный топор. – Навсегда.

– А чё нам сделают? – ржанул Федька.

И братья Воронцовы рванули в бой.

– Ку-ку, жопа! – рявкнул я и засадил носком сапога в задницуДриаде.

Та подпрыгнула и в полёте развернулась. Лицо быстро приняло о**евшее выражение.

– Мёрдок, не!..

Не успела. Топор распидарасил её от плеча до задницы. И остался от дуры один бронелифчик.

С Хайдом Федька обошёлся подло, как и со мной в своё время. Подкрался сзади и ткнул мечом в спину. Броня на долбоклюе была уже удрочена в хламину, сам долбоклюй тоже был еле жив, потому проникновение получилось быстрым и смертоносным.

Хайд только всхрюкнуть успел, а потом молот Коляныча снёс ему уже начавшую исчезать башку.

Даймонд остался один. Он смотрел на меня осатаневшими глазами и пятился. Пятился, пока не наткнулся на острие меча Теодора.

Тогда он замер и выронил свой меч. Поднял трясущиеся руки.

– У-у-у м-м-меня есть деньги, – пролепетал он.

– Это хорошо, – кивнул я. – Постарайся вспомнить побольше хорошего, что у тебя было.

– Я...

Мой удар, удар Коляна и удар Теодора настигли пидора одновременно.

– Но микрофон годный подогнал, за микрофон – спасибо, – сказал я, задумчиво глядя на пустое место, коим Даймонд всегда и являлся.

– Там где-то это очкарик плюгавый ещё, – сказал Федька, крутя головой. – Пока время позволяет...

– Нет-нет, – отмахнулся я. – Пусть ховается. Он пидарас не по убеждениям, а в силу обстоятельств. Подарим ему лет сто-двести на перевоспитание. А там, если проверку не пройдёт – уже да.

Федька пожал плечами и спрятал мой меч к себе в инвентарь. Посмотрел на меня этак со значением. Мол, будет п**деть, не будет п**деть?

Я тоже на него так по-особенному посмотрел и решил не п**деть. Но топор – топор прибарахлил к себе.

– Батя, ты как? – подхватил меня под руку Коляныч.

– Порядок, сынку. Сам-то, а?

– Да чего мне сделается. Я там отлежался, пока ХП не появились, зелья бахнул – и на помощь к тебе.

– Помог, от души.

Ощущая, как на плечи давит усталость целой жизни, я доковылял с поддержкой Коляна до крыльца, уселся на него и вздохнул.

Светало. Расходился ошарашенный народ. В кино, наверное, аплодировали бы, на руках качали. В жизни – пусть даже и виртуальной – были слишком охеревшими. Пусть не до многих дошло, что тут сейчас троих человек убили напрочь, с концами, но всё равно – махач был... Жёсткий был махач. Не виртуальных масштабов.

– Федь, – сказал я.

– А?

– Х*й на. Работу не ищешь?

– А что ты можешь мне предложить?

– Не анал, не бойся. Лесопилку возьмёшь? Там если ума приложить...

В общем, стало у меня ещё одной проблемой меньше. Хоть какая-то польза от родственников.

– Мёрдок! – прибежал, наконец, Дон.

Он остановился у крыльца и, достав на всякий случай топор, пристально посмотрел на Федьку.

– Нормально, – махнул я рукой. – Реабилитировался. Ты, это. Как глава города – разреши покурить, будь человеком?

Дон разрешил. Я закурил, угостил и братца. Тут ещё народ начал подтягиваться. Сэнди, Экси, Ромыч, Иствуд. Всем повторяли, в целом, одно и то же: кончились враги, мы победили.

– Так что, значит – всё? – спросила Экси. – Конец?

– Не, – покачал я головой. – Это в первом томе был бы конец. А тут мы повторяем композицию второго. Это – промежуточный финал, каким бы эпичным ни был. Но остаётся ещё эпилог. Такая безделица, как концерт.

– Какой, на**й, концерт? – грустно сказал Ромыч. – Тебя ж закроют сейчас на пожизненное.

– Да и насрать, – пожал я плечами. – Закроют, не закроют... Концерт мы отыграем. Ещё один. Я уже настроился, а настрой в нашем деле – это всё.

Что-то ткнулось мне в плечо. Я повернулся. Оказалось – Лимузин. Да не один, на спине у него дрыхла беспробудным сном Вивьен.

– О, ты где её нашёл? – удивился Ромыч.

– Это она меня нашла, – ответил Лимузин. – Я шёл вдоль забора, а она упала сверху и только успела сказать: «Вези меня на битву!», как сразу уснула. Я очень старался, но не успел привезти...

– Молодец, долбо*б, – погладил я осла по морде. – Вообще, вы здесь все молодцы, долбо**ы. Экси!

– Я! – гаркнула Экси.

– Ты не пидор.

– Слава богу! – застонала она. – Спасибо тебе, Мёрдок!

– Это не ради тебя, это ради меня. Я – тоже не пидор. Пидоры все подохли.

– Один ещё бегает, – процедил сквозь зубы Коляныч.

– Не кошмарь его, – мотнул я головой. – Толку не будет.

Тут к нам подошёл Ник и обратился непосредственно ко мне:

– Если тебя не посадят – через три дня жду ко мне. А если посадят – через три дня я сам приду.

– Это нахрена? – не понял я. – Мы ж уже, вроде, всё. Проработали проблему, катарсис, там, все дела... Я, кстати, с тех пор сплю нормально.

– Мёрдок, ты людей убивал. Совсем убивал. Сейчас тебе кажется, что это ерунда, но тебя это ещё настигнет. Я работал полицейским психологом, у меня большой опыт в этой области. Не спорь! Всё бесплатно.

– Не, Ник. Бесплатно не получится, – возразил я. – Что ж ты меня, за лоха держишь? Давай так: косарь – один приём. Можешь прямо сейчас за месяц заплатить, но не больше, я человек честный. Либо давай по девятьсот, но я тогда бухаю во время приёма.

Прежде чем Ник ответил, в наш тесный кружок втиснулся ещё один персонаж. А именно – Эрминтруда, которая так и не смогла, судя по внешнему виду, найти себе лифчик.

– Занчит, тк, мальчик! – сказала она, повиснув на охреневшей Экси. – Проводи меня домой, во «Вспышку», а я разрешу тебе облизать мои сиськи.

– Господи ты боже мой! – пробормотал Иствуд и, быстро куда-то метнувшись, протянул Эрминтруде бронелифчик Дриады Сью. – Вот, надень хотя бы это.

– Ой, какое красивое! – запищала Эрминтруда и, отвалив от Экси, схватила лифчик. – Ой, п**дец, я такая прикинутая вообще буду!

– Угу, – вздохнул я. – На лабутенах-нах...

И посмотрел в светлеющее небо.

Новый виртуальный день начинался.

TRACK_60

В тронном зале на этот раз опять стоял стол.

По одну его сторону сидели двое, по другую – тоже.

Палыч выглядел так, будто его подняли с огромного бодунища. Рук от головы он не отнимал вообще, словно боялся, что череп расколется на части.

– Как хорошо, что вы подписаны, – прошипел он. – Две абсолютно одинаковые рожи, и обе – обе! – уже сидят у меня в печёнках!

Доброжелатель хихикнул.

Он, в отличие от Палыча, сиял, будто начищенный пятак.

– Это ты сделал, чтоб артефакты работали? – спросил я его.

– Кто, я? – изумился Доброжелатель. – Нет! Я просто не успел вовремя внести новые артефакты в реестр. Внёс сегодня утром, успел за пять минут до конца регламентированного срока.

Я кивнул ему, мысленно посылая лучи благодарности. Если б не указка и часы – много пошло бы по п**де этой ночью. Может, и вовсе – всё.

– О чём речь? – прорычал Палыч. – Впрочем, не надо. Молчите... Молчите. Ничто уже не имеет значения. Майкл в коме, вместо мозга у него – каша...

– Это у него с рождения, – сказал Федька.

– Заткнись! – рявкнул Палыч и тут же поморщился. – Замолчи, Теодор... Пятеро оцифрованных умерли за одну ночь, бэкап только базовый. Мы уже на грани полного безумия, а это ещё не посыпались иски от родственников.

– Тут самое время задаться вопросом: а какой же пидарас всё это устроил? – Я демонстративно задумался. – Наверное, этому пидарасу нехудо бы засадить в жопу раскалённым рашпилем. Этому очкастому пидарасу в пенсне, который откликается на погоняло «Палыч». Я сейчас ни на кого не намекаю, если что.

Палыч грустно посмотрел на меня красными глазами.

– Только ты должен был подохнуть этой ночью, Мёрдок. Только. Ты. Мы бы легко выкрутились. А теперь? Скандал в прессе. Огромные финансовые убытки, которые поставят корпорацию на грань банкротства в лучшем случае. Мало того! После случившегося с Майклом мы не сможем запустить производство вирткапсул, потому что они нихрена не безопасны, в них можно схватить инсульт! Якобы! Мать этого идиота уже растрепала всем, кому только могла, её вообще никак не заткнуть.

– Он чего, с мамой жил? – спросил я и тут же спохватился: – Впрочем, на**й, не рассказывай. Ещё расчувствуюсь, зарыдаю... Итак все полимеры во франшизе просраны, куда дальше-то.

– Мы хотели сэкономить цент, а попали на миллион, – подвёл итог Палыч. – Цифры условны. Просто чтобы вы понимали масштаб.

– Нам стыдно, – сказал Федька.

Впрочем, выглядел он так, словно ему было по**й.

– А ты когда и с какого перепугу переобулся? – застонал на него Палыч.

Федька посмотрел на него взглядом, и взгляд этот был просветлён.

– Здесь я увидел бога и попал в тюрьму. А пока сидел – переосмыслил свою жизнь. Я увидел нити, из которых соткана вселенная. Я увидел свой узор в этом переплетении, и мне сделалось противно. Но лишь я волен вязать...

– Так, ясно, заткнись на**й, – перебил его Палыч. – Мы в дерьме...

– Да это ты уже говорил, – вмешался я. – Ну понятно, концерт точно отменяется, все дела...

– Концерт теперь – наша единственная надежда! – простонал Палыч. – Почему-то этот ублюдочный Иван сегодня утром изъявил желание провести ещё один тур переговоров – с твоим, Мёрдок, участием! И ты на него пойдёшь. И было бы очень хорошо, если бы по итогам переговоров состоялся концерт, потому что нам нужно получить хоть какие-то вливания! Сделать себе хоть какую-тохорошую рекламу.

– Иван согласился на переговоры, потому что я передал ему письмо Мёрдока, – сказал Доброжелатель. – Пока вы всеми силами старались устранить Мёрдока, я думал над тем, как спасти ситуацию. И ситуация теперь не так уж плоха.

Палыч повернул больную голову к Доброжелателю. Тот, выдержав паузу, заговорил:

– Делаем всё так, как вы и планировали. Всю эту бойню валим на Майкла. Доказательств, что код – его, наберём сколько угодно.

– И надеемся, что он не выйдет из комы, да? – съязвил Палыч.

– Лучше бы ему этого не делать, потому что если выйдет – окажется нос к носу с охренительным иском. Ему все внутренние органы придётся продать, чтобы расплатиться, но и после этого он тысячу лет проведёт в тюрьме.

Как я его, долбо**а, и предупреждал...

– Конечно, финансовые обязательства лягут в первую очередь на корпорацию, – продолжал Доброжелатель, – у Майкла таких денег нет и быть не может, но мы всё равно имеем право их взыскать. И я полагаю, мать Майкла согласится с тем, что лучше передать бесполезное тело на нужды корпорации, чем на старости лет опускаться на дно долговой ямы. Не сразу, но согласится. Да, у нас появится тело для экспериментов. Мы сможем попробовать прописать в него новую личность. Эксперимент с Мёрдоком прошёл, в целом, удачно, мы многое узнали, так? Можно сделать второй шаг. Как видите, пока что сплошные плюсы. Если ещё и с концертом удастся утрясти – мы и вовсе в шоколаде. Вы.

– Вот те, бабушка, и киберпанк начинается, – вздохнул я. – Не думал дожить до такого п**деца, как мать, продающая тело сына за долги под новую личность из виртуала.

– Нюанс только один, – сказал Доброжелатель, глядя на нас с братом попеременке. – Смертельное оружие, о котором идёт речь, необходимо отдать нам. В качестве улики. Вы должны понять: это в общих интересах. Потому что если не получится свалить всё на Майкла, то проект запросто может загнуться. Всё будет снесено...

– Да, – сказал Федька, – я понимаю.

И положил на стол убивающий меч.

– Правильно, – кивнул я и стал рассматривать бутылку, которую держал в руке, а если и не упомянул о том до сих пор, то лишь потому, что не вижу смысла упоминать о таких очевидных вещах: Мёрдок и без бутылки?!

– Топор, пожалуйста, – попросил Доброжелатель.

– Какой топор? – посмотрел я на него кристально честными глазами.

– Мёрдок...

– Хватит с вас меча. Код Майкла? Майкла. Вот и скажите, мол, загрузился с этим мечом, поехал крышей, покрошил народ, сам порезался.

Доброжелатель и Палыч переглянулись.

– Это не вариант, Мёрдок, – сказал Палыч. – Я не собираюсь оставлять тебе топор, которым ты можешь убить любого человека...

– Это я, Палыч, не собираюсь оставаться без оружия, которым могу защитить свою жизнь от очередного п**дюка, которого вы ко мне подошлёте!

– Ты можешь поверить нам на слово: мы больше никого не подошлём тебя убивать.

– Ну, можете поверить на слово мне: я никого, кроме подосланных п**дюков, убивать не буду. Мне-то одному проще поверить, чем вам. Чуть чего, ты скажешь: «А это не я подсылал, это такой-то и такой-то х*й, а я – не я, и лошадь не моя!» Чё я, натуру вашу пидорскую не знаю? В большой конторе все друг другу за жопы прячутся и как творят какую х**ню, так вроде бы и не виноват никто. Вот сейчас сами накосматили, а всю вину – на Майкла. А он в чём виноват, если разобраться? В том, что дурак влюблённый? Этак, вон, можно всех подростков из пулемёта отстреливать на улице. Так он хотя бы за свою любовь со мной п**диться пришёл, пусть и по-читерски. А вы? Как крысы. Е**л я твоё «слово» товарищ Палыч. На х*ю вертел. А топорик – козырненький, сохраню, как память.

TRACK_61

– Ну, ты сейчас куда? – спросил Федька, когда мы вышли из дворца.

Я сверился со внутренними часами. Десять утра. Отличное время.

– Срать, – сказал я. – А потом – отсыпаться. Ночью – репа.

– Репа?

– Репетиция.

– А. У тебя пожить можно?

– Чего? – озадачился я.

Федька витиевато махнул рукой:

– Я заказал себе дом, но его ещё сутки будут строить.

– Н-да, – только и сказал я. – Ну ладно. Чего на свете не бывает.

Всё-таки я его немного наказал. Сразу домой не впустил. Пошёл в сортир, уселся там с сижкой и с комфортом и заставил слушать, как я пою песни.

Потом, конечно, пустил. Но и то – не сразу.

Сразу попытавшись войти, Федька в**бался рожей в невидимую преграду и проссал на этом деле четверть здоровья.

– Что это?! – заорал он.

Я внимательно осмотрел дверную коробку по периметру и увидел сверху хитро приколоченный гвоздём пучочек травы. Улыбнулся, вспомнив доброго Мэйтату, убрал пучок и протянул ослу. Лимузин молча сожрал траву у меня с руки.

– Заходи, можно, – сказал я. – Это от пидарасов защита стояла.

– Да пошёл ты!

Федька опасливо, боком протиснулся в широко раскрытую дверь.

– Сильно не шаро*бься, мало, где чего осталось, – сказал я.

– Да я и не собираюсь. Умираю – спать хочу.

Я провёл его в комнату, которую раньше занимали Ромыч с Вивьен. Федька остался доволен. А я...

А я прошёл в свою комнату, открыл окно, сел на подоконник, закурил сижку, достал бутылку и глубоко-глубоко задумался. Так глубоко, как ни один мужик ни одной бабе никогда не заправлял...

***

К Сандре я пришёл около четырёх вечера. Она открыла, молча впустила. Судя по лицу – тоже нихрена не спала.

– В курсе уже, да? – буркнул я.

– Угу, – вздохнула она.

– Ну и чё, как?

– Чё, как... Дурачок, который всю жизнь меня любил, из-за меня погиб. Как, по-твоему?

– По-моему, погиб он в первую очередь из-за себя. Съехал бы от мамки в восемнадцать – раньше бы повзрослел.

Я сел на постель Сандры. Она села рядом. Я её приобнял за плечи.

– Его никто никогда не любил, – тихо сказала она. – Ни друзей не было – вообще никого.

– Обычно никто не любит людей, которые ищут любви. Потому-то у всех подростков вечно п**дострадания в духе Ромео и Джульетты. Любят тех, кто ищет большего или вообще нихера не ищет. Ты вот меня любишь. Потому что мне нужна вся вселенная и ни сантиметром меньше. И потому что срать мне на эту вселенную. А дурачок Вейдер сейчас уныло посасывает собственный х*ишко. Так вот всё и устроено.

– Угу... – Сандра положила голову мне на плечо. – Мёрдок...

– М?

– Можно мы сейчас не будем трахаться?

– Ладно, – улыбнулся я. – Но это будет как будто бы на Рождество.

– Так Рождество ещё не скоро.

– Вот в этом году больше ничего и не проси.

– Козёл ты, Мёрдок.

– А ты – шлюха.

– Знаю.

– Дык, и я тоже знаю.

– Нахрена мы такие нужны, а?

– А чтоб неповадно было.

– Кому?

– Да никому.

Сандра замолчала. Прониклась моей глубокой философией.

– Ладно, – вздохнула она спустя минут пять. – Когда там встреча с тобой-настоящим?

– Назовёшь его так ещё раз – убью! – пригрозил я.