Текст книги "Призрачный отель III. Двойная игра (СИ)"
Автор книги: Василий Криптонов
Соавторы: Мила Бачурова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
– Это я вам сейчас о результатах проделанной работы докладывать буду. – Я сел за стол и открыл ноут. – Вот, смотрите. Здесь фотографии людей, души которых Маэстро держит в плену. Вот здесь – адреса, по которым они проживали. Помните, мы предположили, что у кого-то из этих людей может храниться дома информация о древних ритуалах? Это стало известно Маэстро, и он использует информацию в своих целях?
– Помню. Из ума пока не выжила.
– Ну, вот. Если расспросить родственников этих людей – возможно, получится узнать, где хранится информация. Или вы думаете, что все свои знания Маэстро получил от Вадима?
Мстислава покачала головой.
– Вадик – опытен, но не сказать, чтобы знаниями богат. Мы с Ваном побогаче будем. Хотя, конечно, он может и придуриваться. Притворяться, что не знает. Одним словом – по адресам походить надо. Согласна.
– И кто этим займётся?
* * *
Будь ты видящий, солдат-срочник, аквариумист, да хоть ананас с планеты абрикосов, один закон всегда действует безотказно: инициатива имеет инициатора.
– Подожди, – сказал я Изольде. – Я сейчас.
И направился к минимаркету в торце дома.
– Просто не надо было пить ночью, – изрекла моя наставница.
– Блеск. Ты только что изменила мою жизнь. Теперь мне открыты все тайны вселенной, мне ведомы думы господни в холодных небесах и мысли червей в земных недрах. Один вопрос: где твоя мудрость была этой ночью?
– Если бы ты к ней взыскал, она была бы с тобой. Но ты предпочёл пить с Денисом.
Даже сквозь туман головной боли я почувствовал некую двусмысленность услышанного и покосился на Изольду. Та ответила мне лёгкой улыбкой, которая так сочеталась с тёплым солнечным утром, что я едва не заплакал. Но сдержался.
В минимаркете купил большую бутылку невкусной негазированной воды. В таких местах вечно выбор негазированной воды – никакущий. А кидать газировку на старые дрожжи – я уже не в том возрасте, чтобы ставить такие интересные эксперименты. Тем более, на дело идём.
– Может, всё-таки вернёшься в отель и отоспишься? – участливо поинтересовалась Изольда, когда я на ходу высосал три четверти двухлитровки.
– Не.
– Почему? Спешки нет.
– Спешка есть. У Маэстро уже шесть душ. Ему нужно ещё две. А он со мной договор об эксклюзивных поставках не подписывал. Вот сейчас к вечеру придёт аццкий сотона – что ты будешь делать?
– Если честно, даже не знаю. Наверное, паниковать.
– Вот то-то же.
Разворачивать мысль дальше я не стал, ибо мне это было тяжело. А Изольде хватило. Она вздохнула.
– Ну, может, я одна схожу?
– Решительное нет. Это мой проект. И к тому же, я не могу оставить тебя одну.
Глава 13
Мы шагали по промышленному району. Ушли уже за Ледовый дворец и повернули вправо. От транспорта я решительно отказался – укачивало от одной мысли. К тому же, хорошо знал, что выражение «иди проспись», несмотря на внешнюю доброжелательность, несёт в себе один сплошной деструктив. Яд из организма нужно выводить. А для этого организм должен работать. Посему ходьба в обнимку с двухлитровкой – самое то, что нужно для скорейшего достижения счастья. Ну или чего-то, очень похожего на счастье.
В голове у меня уже просветлело, ощущался только недосып. Но это фигня. Вечером подремлю перед встречей с Маэстро – и норм.
План обхода мы не составляли. Я был не в состоянии планировать, мог только действовать. А Изольда доверилась мне. Видимо, не хотела ущемлять мою мужскую гордость, только вполглаза приглядывала, чтобы я уж совсем гусей гонять не начал. Или чертей… Видящий, который допивается до чертей, наверное, совсем странное явление.
«Здравствуйте, доктор, это наш друг, он чертей видит».
«А разве это не ваша профессиональная обязанность?»
«Вы не понимаете. Он видит таких чертей, которых больше никто не видит».
Я просто выбрал самый дальний адрес, рассудив, что пока до него доберёмся – я проветрю башку, и потом уже либо пойдём дальше, либо переберёмся на общественный транспорт.
В том районе, куда мы двигались, неподалёку друг от друга было сразу две точки на карте. И сейчас, уже подходя, я начал рассуждать.
– Предлагаю начать с людей постарше.
– Как скажешь, – покорно отозвалась Изольда.
– Даже не спросишь, почему?
– Это логично. Вряд ли молодые занимались столь глубокими исследованиями ритуалов.
– Ну вот. А могла бы меня поддержать, между прочим. Сказать, какие я нестандартные решения нахожу, какими интересными закоулками бродит моя мысль, что сама бы никогда не додумалась.
Изольда зевнула, культурно прикрыв рот ладошкой. Бесчувственная какая-то.
Объект номер один. Современная многоэтажка с чахлой детской площадкой во дворе. Будь у меня в детстве такая площадка, я бы от телевизора не отходил вообще. Чего зря время терять.
Пытаясь сосчитать этажи, я слишком высоко задрал голову, и она закружилась. Повело. Изольда схватила меня за плечи.
– Живой?
– Это сейчас не приоритетно…
– Чего?
– Угу.
– Господи, Тимур, ну серьёзно. Ты же не собираешься вот так обрушиться на людей? Которые, к тому же, недавно понесли утрату?
– Никогда. На них обрушишься ты.
– Я? А что я им скажу?
– Не знаю. Придумай. Из нас двоих свежая голова только у тебя. А я сквозану через призрачный мир и осмотрюсь там человеческим зрением. Может, и призрачным чего увижу. Вот, спрашивается, зачем строить такие высокие дома? Ужас. С них так страшно падать, наверное. А как же дети? А пожилые люди? А если электричества нет? И наш отель…
– Тимур! – Изольда пощёлкала пальцами у меня перед носом. – Опусти голову.
Я опустил.
– Полегчало?
– Угу. – Я допил воду и смял бутылку. Огляделся в поисках урны.
Урны, естественно, не было. Мы же за чистый город. А чисто не там, где не мусорят, и даже не там, где убирают, а там, где нет урн. Известный факт.
– Давай сюда. – Изольда выдернула у меня из руки смятый кусок пластика, засунула себе в сумочку.
– Работаем, – кивнул я.
Электричество присутствовало. На шестой этаж нас поднял лифт. Там, как и договаривались, разделились. Изольда позвонила в квартиру, а я спрятал свою позорящую мундир личность в призрачный мир.
Задержался на площадке.
Изольда ждала недолго. Скоро из-за двери послышалось настороженное: «Кто?» женским голосом.
– Здравствуйте, я пришла поговорить с Николаем Борисовичем.
Озадаченное молчание, потом щёлкнул замок. Дверь открылась. На пороге стояла пожилая женщина в домашнем халате. Выглядела она примерно ровесницей супруга, лет за шестьдесят.
– Здравствуйте, – сказала женщина, удивлённо глядя на Изольду. – А Коли нету. Ушёл он.
– Здравствуйте! А когда вернётся, не подскажете? – Изольда виртуозно включила дурочку. – Мне очень-очень с ним встретиться нужно.
– Ну, когда… – Женщина грустно улыбнулась. – Он верил, что никогда. Чуть разговор зайдёт – сразу как с плеча рубанёт: «Нет там ничего, говорит, Даринка! Люди в космос летали – бога не видели. Наука уже всё в человеке нашла – души не обнаружила». Так что даже не знаю.
Изольда выдержала вполне логичную паузу, которая потребовалась бы анекдотичной блондинке, чтобы обработать неистовый поток данных, и пришла к единственно верному осознанию.
– Он… умер?
– Да уж третий месяц пошёл, – перекрестилась женщина.
Изольда побледнела. Не, я всё понимаю. Артистизм, закатившиеся глаза, томное «ах!», подкосившиеся ноги… Но побледнеть? Неужели человек и такое может, если захочет?
– Ты чего? Ты чего, девочка, что с тобой?
Проворная женщина метнулась в подъезд и подхватила Изольду. Та заигрываться не стала. Всё же не дело это – даже своим смешным весом обрушиваться на этакий божий одуванчик. Как-то незаметно укрепилась на ногах, но у старушки создалось полное впечатление, что Изольду держит она.
– Голова закружилась, – жалобно пискнула Изольда.
– Да ты заходи, присядь! Лето-то нынче во какое – так и жарит с утра пораньше. Я только вечерами выхожу ноги размять. Заходи-заходи, у меня в холодильнике компотик есть, почти не сладкий. Будешь? Да будешь, конечно!
Убедившись, что на этом фронте всё хорошо, я скользнул в квартиру. Приличных размеров трёшка. Будь перед нами какая-нибудь хрущёба, я бы предположил, что здесь когда-то было семейное гнёздышко, но потом оперившиеся дети разлетелись в разные стороны, и двум одиноким пенсионерам осталось доживать своё в опустевшем доме.
Нифига. Дом точно был построен где-то в двухтысячных. Значит, скорее, вставшие на крыло дети подогнали родителям удобный аэродром, чтобы заодно было удобно наезжать сюда в гости. Эх, бывают же нормальные дети у родителей, не то что я… Но ладно, не будем о грустном.
Пенсионеры, судя по всему, не скучали тут вдвоём от слова никогда. В спальне стоял мощный игровой компьютер, на клавиатуре лежали здоровенные накладные наушники с микрофоном. Вторая комната, видимо, предназначенная для гостей, пустовала, а в большой, общей, обнаружился целый склад с детства знакомых предметов.
По углам стояли спиннинги и удочки. На столе и под столом – пластиковые ящички-органайзеры с крючками, блёснами и мормышками. Катушки лески разного диаметра. Книги по рыболовству, атласы. Всё это находилось в таком живом беспорядке, что не оставалось сомнений: до самых последних пор всё читалось и использовалось самым активным образом.
– Ты пей компотик-то, – доносилось из кухни. – Хороший, во «Вкусвилле» сейчас чего только нет! Раньше-то слов таких не знали – фейхоа какая-то, вот. Ну? Лучше?
– Да, спасибо. Прошу прощения за невольную слабость…
– Пей-пей, наливай ещё, не стесняйся. Я привыкла на двоих заказывать, Коля-то помногу пил, тоже ему понравился. А ты его откуда знаешь?
– Я… Я из института.
– Какого такого института?
– Понимаете, Николай Богданович был у нас приглашённым экспертом по древним шумерским обрядам. Серьёзная работа, имеющая международное значение. И вот, решающий момент в исследованиях, а он… Господи, какая потеря…
– Чего? Колька? Эксперт? Да он только по рыбалке своей эксперт! Какой! Путаешь ты чего-то. И не Богданович он – Борисович.
– Как же… как же так?
– И в институтах он отродясь не учился. Пожарным всю жизнь работал. Мы ж с ним так и познакомились. Я школу заканчивала, а у нас в доме на первом этаже квартира загорелась. Я одна дома была. Схватила, помню, документы, там, деньги какие-то – и бегом на улицу. Выскочила – а январь, холодина. Я – в халатике, в тапочках. И тут – он. Выходит из подъезда, меня увидел. «Дура, – говорит, – домой иди! Потушили уже всё, там алкаш окурок в помойное ведро кинул». А мне вдруг обидно стало, говорю: «Чего это я – дура⁈» И как разорались друг на дружку. А потом он мне в больницу цветы принёс. С воспалением лёгких лежала.
История была очень интересной, но у меня начались серьёзные проблемы. Как показали последние исследования, быстро выпитые два литра воды не исчезают бесследно. Количество жидкости в организме превысило все допустимые пределы, и я заволновался.
Пугать добрую пенсионерку не хотелось. Поэтому я скользнул через стену в соседнюю квартиру. Мельком заметил спящую на диване красивую женщину лет тридцати. Ну и пусть себе спит!
В прихожей я перешёл в реальный мир, ткнул выключатель и закрылся в туалете. Но только успел поднять крышку и сиденье унитаза, как услышал рядом звук ключа, поворачивающегося в замке.
Да вы издеваетесь⁈ Я чуть не взвыл, но менять что-то уже было поздно. Запустились процессы, остановить которые не во власти видящих проводников.
Зажурчало.
В прихожей застучали скидываемые туфли.
– Маш, привет! – сказал мужской голос, и в дверь стукнули. – Я дома.
– О, Саня, а ты чего так рано? – ответил сонный женский голос. – Я тебя к вечеру жда… А кто там?
– Не понял!
Дверь открылась.
Я повернулся и грустно посмотрел на коротко стриженного коренастого Саню. Саня в свою очередь окинул взглядом меня и повернулся к разинувшей рот супруге.
– Маш, ты чё, совсем ******⁈ – рявкнул он.
– Саша, я его первый раз вижу! Ты кто такой⁈
Но тут я успешно закончил все свои дела. Не вдаваясь в бессмысленные дискуссии, опустил крышку на место, нажал кнопку, уничтожая органические следы своего присутствия, и провалился в призрачный мир. Секунду полюбовался выпавшими в осадок супругами и через подъездную стену вернулся обратно к пенсионерке с компотом.
В кухне материалиловался и помахал Изольде рукой.
– Уходим!
Изольда поставила кружку на стол и хлопнула себя по лбу. Не так, будто что-то вспомнила, а так, будто это я свалял какую-то фигню.
Я, впрочем, уже и сам понял, что факапнулся. Бабушка смотрела на меня, медленно крестясь.
– Господи, – пробормотала она. – Ты откуда тут взялся? К… компотику?
– В другой раз, спасибо, – улыбнулся я.
Изольда, подскочив, тоже сбивчиво поблагодарила собеседницу и кинулась к двери, по пути схватив меня за руку.
– Тимур, ты что творишь? – спросила она уже на улице.
– Так получилось, – отозвался я.
На фоне обещания, данного Николаю – не кошмарить мирное население – получилось эпично, конечно. Но, блин. Я виноват, что ли, что некоторых с работы раньше времени приносит? Видюху эта парочка не сняла, и то ладно.
– В общем, тут у нас явно мимо, – свернул дискуссию я. – Николай батькович – матёрый атеист, увлечённый рыболов и в институты не кончал. Ничего похожего на увлечение оккультными науками в квартире не обнаружено. Едем дальше?
– Идём, – буркнула Изольда. – Тут второй адрес недалеко совсем. А ты, смотрю, оживаешь?
– А тебе когда-нибудь сверлил затылок глазами ревнивый муж?
– Бог миловал
– Тогда ты не поймёшь.
– О боже. – Изольда всплеснула руками. – Что случилось?
– Да я думаю, ничего серьёзного. Саша с Машей выглядят вполне счастливой парой. Таким совместно наблюдаемые в санузлах глюки только на пользу идут. Сейчас наверняка уже сели завтракать и хихикают.
– В санузлах⁈
– Ну, блин. Я живой человек, и потребности у меня живые. Бывает, что безотлагательные.
Изольда покачала головой. Дальше мы двигались молча.
Дом, где проживала пожилая женщина из моего списка, оказался панельной пятиэтажкой. Мы остановились у подъёзда.
– Твой организм никаких потребностей не ощущает? – Изольда строго посмотрела на меня.
– Ощущает. Я бы с удовольствием прилёг.
У подъезда стояла лавочка, удивительно удобная на вид. И, как ни странно, совершенно пустая.
– Так подожди меня тут.
– Не могу.
– Почему?
– Скучать буду.
Изольда вздохнула и прошла сквозь дверь. Я – за ней. Мы поднялись на третий этаж. Изольда вернулась в реальный мир. Я наблюдал из призрачного, как она жмёт на кнопку звонка.
Открыла растрепанная девушка примерно нашего возраста. В шерстяных носках, пижаме и халате поверх неё. Сипло пробормотала:
– Ой, как вы быстро! Я думала, только после двух появитесь. Проходите, пожалуйста, – отступила с порога в сторону и закашлялась. – Обычно я больничный не беру, сама справляюсь. Но тут что-то совсем скрутило, третий день температура не спадает.
– Я не врач, – виновато сказала Изольда. – Я пришла задать несколько вопросов.
– Каких? – Девушка нахмурилась.
– Это касается Анны Валентиновны Нестеренко, она жила в этой квартире.
Девушка насторожилась ещё больше.
– Анна Валентиновна умерла.
– Да, я знаю. Я представитель собеса, это касается льгот, которые она получала.
– Тогда я вам ничем помочь не смогу. Обращайтесь к её сыну.
– А вы…
– А я просто знакомая. Меня сюда пожить пустили. Временно.
Изольда подвисла. Я вздохнул.
Ну просто же всё, как носки! Квартира – съёмная. Сдают её, естественно, без всяких договоров и уплаты налогов, я сам так снимал. То, что жиличка к общению не расположена – вполне объяснимо.
Я, невидимый для хозяйки, прошёл в единственную комнату. Н-да, тут нам, похоже, тоже делать нечего. Всё, что может принадлежать Анне Валентиновне – полированная стенка советских времен, набитая посудой и безделушками. А кровать и компьютерный стол съемщица, вероятнее всего, купила сама.
На всякий случай я осмотрел кухню. Тоже ничего интересного.
Я вернулся в коридор. Изольда уже прощалась.
– Всего доброго. Выздоравливайте.
– До свидания
Девушка смотрела на Изольду, взявшуюся за ручку двери, с непонятным выражением лица.
– Простите, пожалуйста!
– Да? – Изольда обернулась.
– А вы никогда не жили на Багратиона? В доме рядом с перекрёстком, где стоматологическая клиника?
– Нет. – Голос Изольды не дрогнул. И в лице она не изменилась.
– Тогда извините. Мне показалось, что вы очень похожи на нашу соседку. Я, когда маленькая была, всегда ей любовалась, мечтала стать такой же красивой. Как идёт через двор, я всегда вслед смотрю. А у вас даже причёска такая же! И звали её так необыкновенно – Изольда.
– Меня зовут Лариса.
– Да я понимаю, что это не вы. Мы оттуда переехали, когда я четвёртый класс закончила. Больше пятнадцати лет, получается, Изольде уже за сорок должно быть Просто вы очень похожи. Простите.
Девушка закрыла дверь.
Спускаясь по лестнице, я вернулся в реальный мир.
– Слушай, ну у меня единственный вопрос.
– Какой?
– Почему «Лариса»?
– Ах, отстань! Я всегда называю это имя. Когда-то оно было первым, которое пришло в голову. Так звали мою подругу, в юности мы были близки. Ляля Рейснер. Лариса.
– Ясно. Ну, что? Один-один?
– В смысле?
– По факапам. Не только я сегодня косячу.
– Встреча с этой девушкой – досадная случайность!
– А вернувшийся домой раньше времени муж – закономерность, по-твоему?.. Один-один, и не спорь. Контакты сына взяла у девчонки?
Изольда кивнула.
– Звони.
Я плюхнулся на вожделенную лавочку. Изольда присела рядом.
Сын Анны Валентиновны работал на стройке. На заднем фоне грохало – хотя он сказал, что отошёл куда-то, где не шумно. Сказал, что мать, выйдя на пенсию, жила в Печерске. Квартиру сдавала. В Смоленск приезжала обычно в каникулы, сидеть с внуками. Жила, соответственно, у сына. Там и умерла – скоропостижно, от инсульта. Дом в Печерске после смерти матери стоит заколоченным – он, сын, ждёт, пока приедет сестра из Питера, у неё в июле отпуск. Тогда и вещи мамины разбирать будут. У самого рука не поднимается трогать что-то, слишком мало времени прошло. Так неожиданно это, мама на сердце и не жаловалась никогда… Что-что?.. Чем увлекалась?.. Да ничем не увлекалась, какие у пенсионеров увлечения. Огород, сериалы. Картинки вышивать любила, мы ей на праздники дарили. Наборы такие бывают, знаете?
Изольда сказала, что знает. Попрощалась и повернулась ко мне.
– Адрес в Печерске записал?
– Угу.
Мы переглянулись. Вот чего мне сейчас хотелось больше всего на свете, так это тащиться в Печерск. Изольде, судя по воодушевлённому выражению лица, тоже.
– Давай Печерск пока отложим, – предложил я. – А там, глядишь, сам отвалится. Пенсионерка с сериалами и вышивками – такая себе оккультистка.
– Согласна.
Изольда открыла изящную записную книжечку, куда не поленилась выписать все данные из моего файла. Это ведь намного проще, чем открыть его на телефоне.
– Удобнее всего будет доехать до адреса, где жил старик.
– Ну, значит, поехали туда.
Я сказал это, но с места не двинулся. На лавочке было удивительно хорошо.
– Сиди, – посмотрев на меня внимательно, решила Изольда. – Пойду, куплю что-нибудь перекусить. Ты, наверное, даже не завтракал, а уже обед миновал.
Глава 14
– Тебе когда-нибудь говорили, что ты ангел? – спросил я у Изольды с набитым ртом.
Она принесла мне хот-дог и бутылочку ледяной колы. В сочетании с удобной скамейкой – почти рай.
– Конечно. Денис это регулярно повторяет.
– Скажу при случае, что полностью с ним согласен.
Изольда состроила гримаску.
– Не думала, что ты подружишься с Денисом.
– Почему?
– Ну, он – твоя полная противоположность. Циничный, легкомысленный. Неуважительно относится к женщинам.
– Почему неуважительно?
– А ты считаешь, что встречаться с несколькими подружками одновременно – признак уважения? Я вот полагаю, что такой человек в твоей жизни должен быть единственным.
– И у тебя есть такой человек?
Ей-богу, не хотел спрашивать. Само выскочило. Вот же похмелье проклятое
Изольда резко повернулась ко мне.
– С чего ты это взял?
– Да ни с чего не взял. Просто так спросил.
Я постарался, чтобы прозвучало максимально простодушно.
– Это моё личное дело! Которое никого не касается.
– Да понял я, что личное. Чего ты завелась?
Изольда поколола меня подозрительным взглядом. Потом отряхнула с платья крошки и поднялась.
– Поехали.
Старик жил недалеко от лопатинского сада. Изольда позвонила в дверь, но никто не открыл.
– Вообще, логично, – сказал я. – Так-то, рабочий день в разгаре. То, что нам до этого везло, и дома кто-то был, – это просто везло.
Изольда кивнула, соглашаясь.
Мы вошли в квартиру сквозь закрытую дверь. Вернулись в реальный мир. Первым, что я почувствовал, был застарелый запах лекарств. Потом увидел инвалидное кресло – оно стояло сложенным в углу. А в следующую секунду раздался визг.
Визжала девочка лет двенадцати, стоящая на пороге комнаты и глядящая во все глаза на нас с Изольдой. Девочка зачем-то прижимала к себе кошку.
Мы шарахнулись назад, в призрачный мир. Девочка ещё какое-то время постояла, потом бросилась в комнату.
– Алло! – донеслось до нас. – Мам! Тут дядя и тётя! В квартире прямо! Не знаю, как вошли, я им не открывала. Ты велела никому не открывать, и я не открывала! Ну, теперь их нет. Они исчезли. Ну вот так, я сейчас опять в коридор вышла. Нету никого!
В дверь требовательно затрезвонили.
– Полина! – раздалось из-за двери. – Ты чего кричишь? Что случилось?
– Мам, там тётя Лена пришла, – прокомментировала девочка. Побежала к двери. Кошка смотрела на нас из-за её плеча и шипела.
Мы с Изольдой переглянулись
– Теперь – оба хороши, – прокомментировала она.
Я кивнул.
– Сюда. – Изольда показала на плотно закрытую дверь.
Мы прошли её насквозь. Эта комната была поменьше, чем та, из которой выскочила девочка. Я понял, что если мы вернёмся в реальный мир, снова почувствуем тяжёлый запах лекарств.
На стене висел ковёр, рядом стояла кровать, накрытая пледом. Тумбочка – с которой ещё не все лекарства убрали.
– Старик был лежачий, – сказала Изольда. Показала мне на приткнувшийся в углу раскладной столик. Такие ставят на кровати в больницах. – И, судя по всему, лежал не один год.
– Да. Я тоже так подумал. – Я посмотрел на надорванную упаковку памперсов для взрослых. – Но, может, до того, как слёг?..
– Судя по лекарствам, у него была деменция. – Изольда подвигала пальцем таблетки на тумбочке и вздохнула. – Сомневаюсь, что старик – тот, кто нам нужен.
Мы выбрались обратно в коридор. Девочка открыла дверь и оживлённо болтала с мамой и соседкой одновременно. Пыталась их убедить, что своими глазами видела в коридоре лохматого дядю и красивую тётю, но, судя по голосу, сама уже чем дальше, тем меньше в это верила.
– Мстислава любит повторять, что вот так и рождаются городские легенды, – сказала Изольда, когда мы вышли на улицу. – И что за такие вещи видящим головы отрывать надо.
– Ну, Мстиславе о рождении пары новых легенд знать не обязательно, мне кажется.
– Я тоже так думаю. Едем в отель? Или дальше по адресам?
– Да получается, что в отель. Больше сегодня уже никуда не успеем. А вечером у меня важная встреча.
– С кем?
Угу. То есть, Изольда не в курсе. Ну, с другой стороны – и к лучшему. Ни к чему ей знать, это Мстислава правильно решила.
– Даниил Петрович обещал познакомить с ещё одним держателем аквариума. Мне лишний заработок не помешает.
– Ясно. – Изольда поскучнела и больше ни о чём не спрашивала.
В отеле мы разошлись по своим номерам. В кафетерий заходить я не стал.
Результата ведь пока нет, и не факт, что будет. Особенно с учётом встречи, которую мне предстоит пережить ночью. Если Маэстро заподозрил, что я затеваю, и почему отдал ему Анастасию Феликсовну… Ладно, разберемся. Мы ведь собирались обсудить планы. Вот как раз перед встречей с Маэстро, на свежую голову всё и порешаем.
На этой оптимистичной ноте я поставил будильник. Закрыл глаза и тут же вырубился.
* * *
С Маэстро мы встретились как и было условленно, за парковкой. И сразу пошли в сторону от дороги, мимо скейт-парка, чтобы не мозолить глаза обходчикам.
Я подумал, что ночью люди мрут ничуть не хуже, чем днём, а следовательно, вся эта небольшая горстка обходчиков пашет ещё и в две смены. Наверняка с лютыми переработками.
В этот момент мне захотелось убить Маэстро ещё сильнее. За Афанасия. Да и вообще, за то, что организовал этих чёртовых пожирателей. Обдурил несчастные души.
Причём, ладно бы что-то толковое придумал! Втюхивал бы какой-нибудь рай на земле. Тогда ещё понятно. А он – что? Пожирателям – тупо сидеть тут и жрать от пуза. Но этим ладно, этим ничего больше и не хочется. Но душам? Сидеть в сером унылом мире, подпитывая своими силами тех же пожирателей до покуда не растворятся. То есть, по сути, неинтересный пересказ обычной человеческой жизни, а в финале – тьма и никакой надежды. И как на эти перспективы кто-то ведётся⁈
Но медленно и неохотно в голову заползало понимание, что именно на такое и ведутся. Те, кто предлагают рай, кажутся мошенниками. Те, кто предлагают ад – безумцами. А те, кто предлагают серое ничто, заставляют как минимум задуматься. Их деятельность не слишком выбивается из того, что представляет собой мир. Их программы правдоподобны. Да, они предлагают какое-то дерьмо, но в это дерьмо легко поверить, и оно не требует каких-то особых телодвижений.
И уже на этот немудрёный скелет можно наматывать какую угодно философию. Конечно, вся намотка рушится от серии из нескольких подряд заданных вопросов: «Зачем?» – но кто ж их будет задавать? Людям – душам и пожирателям – нужно во что-то верить. Они не копают даже детским совочком.
Ну, кроме одного.
Маэстро сегодня выглядел позитивнее, чем вчера. Складывалось впечатление, что мне наконец поверил. Или, вернее, поверил, что в его пользу я тоже играю. Тростью помахивал, как мальчишка – палочкой, предвкушая интересную игру типа битвы с зарослями крапивы.
– В отеле работает мой агент, – начал разговор Маэстро.
– Не будем показывать пальцами, – хмыкнул я.
– Речь не о тебе. О другом.
Я вспомнил Алину.
– Внезапно оказалось, что этого агента я лишился, – продолжил Маэстро. – Он больше со мной не работает.
– А я тут при чём?
– Разберись, почему так произошло.
– Кгхм…
– Проблемы?
– Вопросы. Много.
– Задавай.
– Ну, во-первых, кто это?
– Девушка, которую зовут Алина.
– А. Ну, знаю такую, да. А во-вторых, как вообще это выглядит – работа с тобой? Алина же не видящая. Как это всё – чисто технически?
– Зачем тебе? – Маэстро метнул на меня настороженный взгляд.
– Ну, представь, что ты вызываешь мастера починить компьютер. Мастер спрашивает, где розетка, а ты спрашиваешь: «Зачем тебе?» Странно, не находишь? Чтобы что-то починить, надо сначала разобраться, как оно должно работать, разве нет?
Маэстро остановился и тяжело вздохнул. Судя по всему, опровергнуть мои аргументы у него не получилось.
– Хорошо. Обычно это – сны.
– Не понял?..
– Я могу являться людям во снах и заставлять их делать то, что мне нужно. Так было с тем… – Маэстро поморщился. – Ментом.
– Типа как в «Начале»?
– Что ты имеешь в виду?
– Не суть… Ладно. А сейчас, значит, у тебя не получается проникнуть в её сны?
– С Алиной мы встречались и наяву. Можно сказать, она могла меня видеть. Я подчинил её куриные мозги полностью. Она чувствовала моё приближение и воображала меня. Считай что видела. Была в моей власти. И внезапно – каменная стена. Я хочу понять, что случилось.
– И как я это должен сделать? Подойти и спросить: «Эй, Алина! Маэстро интересуется, зачем ты вебку заклеила?»
– Придумай что-нибудь, – помрачнел Маэстро. – Пока что польза от тебя весьма сомнительна.
– Я тебе, между прочим, подогнал душу. Это что – не считается?
– Нужны ещё две души и быстро. А старики начинают растворяться. Боюсь, что до конца они не дотянут. Так что чуть задержишься – и душ потребуется больше.
– Ну так законсервируй их.
– Что сделать?
– Шкатулка, в которой ты сидел, помнишь? В которой я вчера принёс душу. Там они сидят и не портятся, даже течения времени не замечают. А ещё, другие видящие умеют как-то стабилизировать души… Но это уже сложная магия, меня такому не учили.
При слове «шкатулка» Маэстро вздрогнул. Воспоминания о том, как в неё попал, видимо, ещё свежи. Но сумел вернуть на физиономию деловитое выражение. Повторил:
– Шкатулка… Допустим. Но я не смогу ей пользоваться. Я ведь не материален.
– Я смогу. Если снова проведёшь меня туда, где держишь души.
Маэстро задумался. Я предлагал ему прыжок веры. Если он притащит меня со шкатулкой в тайник – что мне мешает засосать в неё его самого? А потом силой выволочь души наружу и доставить в отель. Или в любой ближайший пункт оказания помощи возносящимся. Собственно, на этом история и закончится благополучно.
– Что насчёт артефакта? – резко спросил Маэстро, меняя тему.
– Работаю.
– Мне нужен результат!
– Ну, сочувствую. Если хочешь украсть Корону Российской империи, нужно подписывать на дело не младшего помощника заместителя уборщика, а кого-то рангом повыше.
– Как именно ты работаешь? – Маэстро пропустил иронию мимо ушей.
– Осмотрел подвал.
– Зачем?
– Ну а где ещё может храниться артефакт, привлекающий души? Я так понял, это должно быть что-то, что никогда не покидает пределы отеля, и при этом никто посторонний на него не наткнётся. Отель, знаешь ли, здоровенный. Пока идей, где искать, столько, что проще сказать, нет никаких идей. Хоть стены простукивай. Был бы у меня какой-нибудь артефактоискатель…
– Расположение артефакта знает старуха.
– Вот если бы его знала молодуха, у меня бы нашлись идеи. Ну, там, любовь, секс, «ты что, мне не доверяешь? Покажи артефакт, это сделает наши отношения ещё крепче». Но если я с подобным подкачу к Мстиславе, она меня в дурдом сдаст.
– Найди другой подход.
– Рад бы. Да только я тут работаю всего ничего, ко мне изначально не успело сформироваться доверие. Потом вся эта история с освобождением тебя, которая тоже не прошла бесследно. И вдруг я начинаю задавать вопросы об артефакте, о котором мне даже знать не полагается. Слушай, Маэстро, я очень хочу тебе помочь, но ты требуешь от меня чего-то нереального. Если ты хочешь, чтобы я просто спалился, хочешь лишиться глаз и ушей в отеле – так и скажи. Ничего другого мы, работая по такой методике, не добьёмся. Хочешь артефакт – работать надо вдолгую. Может быть, его можно достать где-то ещё?
– Где? – Маэстро приподнял брови.
– Ну… Отель – не единственное место, где работают видящие. Я точно знаю, что есть больница в Заднепровье. Салон красоты там же…
– Есть ещё церковь, театр и вокзал, – скучающим голосом сказал Маэстро. – Был аэропорт, но… – Тут он как-то гнусно усмехнулся. – Больше нет…
– А артефакт?
– Что?
– Артефакт аэропорта?
– Его там нет, я проверял.
– Может, совершить налёт на салон красоты? Видящая в нём, по-моему, всего одна. И салон небольшой, долго искать не придётся.
