Текст книги "Лик зверя (СИ)"

Автор книги: Василий Блюм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)

ГЛАВА 11

В понедельник Ольга пришла на работу с больной головой. Глядя в миниатюрное зеркальце на черные круги под глазами, она с тоской вспоминала прошедшую ночь: жуткие видения, ломота в костях, и отвратительная выворачивающая наизнанку тошнота. Порадовавшись, что пришла первой и успела попасться на глаза лишь охраннику на воротах, Ольга перевернула на стол сумочку. Выбрав из вороха ярких коробочек несколько нужных, остальные она смахнула обратно в сумку.

От легкого прикосновения коробочки распахнулись, засверкали разноцветными красками содержимого. Вооружив одну руку кисточкой, а другую ватным тампоном, Ольга приступила к делу. Когда, скрипнув дверью, в кабинет вошел Николай, работа шла полным ходом. На мгновение отвлекшись от столбцов железнодорожного расписания, Ольга повернула голову, кивнула, приветствуя, после чего вновь уткнулась в монитор.

Николай улыбнулся, сказал с подъемом:

– Понедельник – день чудесный. Отлично выглядишь!

– Благодарю, ты тоже… ничего, – не поворачивая головы, отшутилась она.

Остатки напряжения улетучились. Николай, всегда внимательный к своему, да и к чужому внешнему виду, не заметил проявившихся на лице ужасных следов болезненного состояния. Конечно, сыграл роль и макияж, бывало, приходилось замазывать намного более жуткие вещи, но, хотелось верить, что жуткие деформации на лице существуют лишь в ее воображении, а чтобы заметили и окружающие, нужно подходить вплотную, тыкать пальцем, да еще и подсвечивать фонариком. Успокоенная, Ольга взялась за работу с новыми силами.

Накопившиеся за выходные изменения в схемах доставки товара требовали немедленной коррекции, и работа затянулась. Ольга звонила в железнодорожные и авиакассы, уточняла изменение цен и расписания рейсов, с головой уходила в Интернет, читала почту, успевая одновременно отвечать на письма и распечатывать пришедшую документацию. Несколько раз приходилось бегать во двор, улаживая конфликтные ситуации с водителями: больничные листы, взаимные претензии и срочные личные дела вносили в работу изрядную долю беспорядка.

В делах еще только забрезжило прояснение, а за окном уже стемнело. Ощущая тупую боль в висках и голодные спазмы в желудке, Ольга отодвинулась от монитора, оглянулась. Николай ушел раньше, и кабинет оказался пуст. Откинувшись на спинку стула, она закрыла глаза, принялась осторожно массировать кончиками пальцев кожу головы. Она где-то слыхала, что на голове имеются некие чувствительные точки, при помощи которых можно избавиться от боли, но, разумеется, точным расположением не интересовалась.

Сосредоточившись на ощущениях, Ольга касалась кожи там и тут и вскоре нащупала несколько мест, что откликались на прикосновения особенно чутко. Сперва ничего не происходило, и даже, как будто, голова заболела сильнее, но вскоре боль начала стихать, рассеиваться, пока не исчезла совсем. Ольга отняла руки от головы, вздохнула с облегчением. Не смотря на улучшившееся состояние шевелиться не хотелось. Посидев в расслабленной позе еще немного, Ольга открыла глаза и вздрогнула. Напротив, глядя в упор, стоял Владимир, на его лице застыло странное выражение. Заметив, что объект наблюдения открыл глаза, он расплылся в улыбке, сказал с нарочитым неодобрением:

– Рабочий день закончился, а ты все трудишься.

– Дел накопилось – во! – Ольга чиркнула себя по горлу ребром ладони.

Владимир покивал, сказал понимающе:

– Это да. Сам, как белка в колесе. Домой прихожу – только до дивана и дотягиваю.

Ольга мельком взглянула на цифры времени в углу монитора, сказала со вздохом:

– Действительно пора.

Она выключила компьютер, сгребла разбросанные по столу бумаги в кучу, дождавшись, когда монитор погаснет, замедленно встала. Владимир задумчиво смотрел, как Ольга собирается, одевает плащ, подновляет макияж. Когда она потянулась к выключателю, расположенному аккурат за плечом Владимира, он вдруг прищурился, сказал осторожно:

– Извини, что обращаю внимание, девушкам такое не говорят, но… ты выглядишь очень утомленной.

Ольга улыбнулась, сказала:

– Выходи, я догоню, чтобы в темноте не толкаться.

Владимир поспешно вышел. Ольга еще раз мельком оглядела кабинет, убедившись, что все отключено, а окна заперты, щелкнула выключателем и вышла в коридор. Клацнув замком, она двинулась к выходу. Владимир ожидал в сторонке, догнал, пошел рядом, время от времени искоса поглядывая на спутницу.

Вместе они вышли из здания, двинулись к выходу. Несмотря на асфальтовое покрытие двора, грузовики, десятки раз на дню выезжающие и приезжающие обратно, нанесли колесами столько грязи, что ноги погружались в бурое месиво почти по щиколотку, и приходилось проявлять чудеса ловкости, чтобы ненароком не зачерпнуть полный ботинок отвратительной холодной жижи.

За воротами Владимир кивнул на припаркованную неподалеку машину. Ольга замялась. Она и так была кругом должна Владимиру, чтобы лишний раз его эксплуатировать. Однако, холодный ветер вкупе с промозглым дождем пробирал до костей и, скрепя сердце, Ольга согласилась.

В машине уютно: негромко гудит мотор, кондиционер распространяет волны приятного тепла, отчего мысли расползаются, а глаза начинают слипаться. Ольга задремала, и вопрос собеседника заставил встрепенуться, собраться с мыслями.

– Ты принимаешь лекарства?

Она вздрогнула, взглянула непонимающе, переспросила:

– Лекарства?

– Ну да, какие-нибудь стимуляторы, БАДы, витамины, на худой конец.

– Нет. А почему ты спрашиваешь? – Ольга вопросительно выгнула бровь.

Владимир сказал, тщательно подбирая слова:

– Не хочу тебя обидеть, но последнее время ты выглядишь болезненно. То ли не высыпаешься, то ли работа утомляет, может еще что… – Видя, что собеседница собирается возразить, он заторопился, скороговоркой произнес: – И дело совсем не в том, что я лезу в твою жизнь. Но эта работа – мой совет, и я чувствую себя, как бы лучше сказать, ответственным, что ли.

Ольга улыбнулась, сказала с благодарностью:

– Я помню об этом и всегда готова помочь.

Владимир отмахнулся.

– Речь вовсе не о том.

– А о чем? – переспросила Ольга, видя, что собеседник не договаривает.

– Наш шеф, не смотря на внешнюю суровость, очень чуткий человек.

– Сергей Борисович? – ахнула Ольга, вспомнив грузную фигуру и исполненный ярости взгляд генерального.

– Да-да, он самый, – подтвердил Владимир. – И он уже несколько раз выражал беспокойство твоим состоянием. Узнавал, все ли устраивает, не слишком ли тебе тяжело.

– Ах вот оно что, – понимающе протянула Ольга. – Он решил меня заменить?

Владимир поморщился, сказал с досадой:

– Почему сразу заменить? Нет, для человека действительно важно состояние здоровье работников.

Ольга покачала головой, сказала скептически:

– Что-то слабо верится. Ну да ладно, коль зашел разговор, хотелось бы услышать твое мнение.

– Относительно чего? – Владимир оторвался от дороги, взглянул искоса.

– Относительно моего здоровья, ну и внешнего вида, как его прямого выражения, – усмехнулась Ольга.

Владимир произнес вкрадчиво:

– Не хочу показаться грубым, но, как я уже говорил, выглядишь ты неважно. Бледная, под глазами мешки, да и цвет кожи тоже, не совсем… – Он вновь взглянул искоса, следя за реакцией попутчицы.

Ольга понурилась, сказала чуть слышно:

– Не хотела об этом говорить, но… ты прав. После некоторых неприятностей, не важно каких, я чувствую себя очень плохо, и лучше мне не становится.

– А в чем это выражается? – полюбопытствовал Владимир.

Не замечая, что начинает откровенничать, Ольга призналась:

– В голове туман, под вечер слабость. Порой зверски тошнит, ломит кости, нападает жуткий зуд. А иногда, – она понизила голос до шепота, – до невозможности обостряется слух и обоняние, хотя, мне кажется, что это галлюцинации.

– Может ты беременна? – поинтересовался Владимир заговорщицким шепотом.

– Нет, это не то, – отмахнулась Ольга. Добавила со слабой улыбкой: – Тут все в порядке, цикл как часы, да и тесты молчат.

– В больницу ходила?

– Ходила. Только без толку. Ничего внятного не услышала. Да и времени особо нет.

Владимир произнес рассудительно:

– Это ты зря. Врач дурного не посоветует. Особенно, если врач хороший.

– Так у него на лбу не написано, хороший он, или плохой, – усмехнулась Ольга.

Владимир вдруг хлопнул себя по лбу, сказал с подъемом:

– Как я мог забыть. У меня же есть старый товарищ, отличный врач – терапевт, гомеопат, или что-то в этом роде. Специализируется по всяким там непонятным случаям, над которыми обычные доктора лишь разводят руками, а то и вовсе отправляют восвояси.

Ольга сказала неуверенно:

– Это, конечно, интересно. Но у твоего друга наверняка нет и минуты свободного времени.

– Для меня и моих знакомых найдется, – отмахнулся Влад.

– К тому же мне неудобно, ты столько для меня делаешь, – добавила Ольга смущенно.

– Ерунда, – фыркнул Влад.

– И… у меня почти нет денег, – закончила она тихо.

– Это хуже, но поправимо. Попрошу, чтобы он отсрочил тебе оплату, ну и взял по минимуму. Думаю, он не откажет. – Видя, как Ольга раскрыла рот для возражения, он замотал головой, сказал громко: – Решено, едем к нему.

– Прямо сейчас? – растерялась Ольга.

– А чего тянуть? Быстрее вылечишься – быстрее придешь в себя.

– Так время уже… – Ольга взглянула вмонтированные в приборную панель часы. – Никто сейчас не работает.

– Работают, – с нажимом произнес Владимир. Добавил насмешливо: – Или, признайся честно, боишься, что я наплету с три короба, а потом увезу в лес.

Ольга взглянула изумленно, затем улыбнулась, после чего и вовсе расхохоталась. Отсмеявшись, сказала:

– Нет, не боюсь. Тем более, что для такой простой вещи, как секс, вовсе не обязательно ехать черте куда.

– А может я маньяк? – скорчив жуткую рожу, зловеще поинтересовался Владимир.

– Брось, – Ольга отмахнулась. – Страшилки для девчонок, что в силу молодости, а от того дурости, считают, будто кто-то куда-то их повезет, там приколотит гвоздями, зальет кислотой, а потом расчленит бензопилой в мелкий фарш.

Пришел черед удивляться Владимиру.

– А разве такого не может быть?

Ольга покачала головой, сказала серьезно:

– Нет. Трахнут, деньги отнимут. Как вариант, могут избить. Не более. Ну, разве только совсем-совсем не повезет. Но от этого не застрахован никто.

Владимир взглянул с удивлением, сказал опасливо:

– Какие, однако, страшные вещи ты говоришь.

Ольга пожала плечами.

– Ничего страшного, обычная жизнь. – Добавила с ноткой нетерпения: – Ладно, что уж теперь, поехали, буду должна тебе еще больше. Если честно, меня достали все эти непонятные болячки. Что угодно сделаю, лишь бы избавиться.

Владимир кивнул, переложил руль, одновременно нажал педаль газа, отчего машина резко свернула, понеслась, разбрызгивая лужи и вздымая за собой волны, словно небольшой корабль. За окошком замелькали огни вывесок и реклам, слились в яркую полосу. Некоторое время Ольга с трудом отслеживала маршрут, ночью улицы преображались, до боли знакомые днем, в сумраке искажались до неузнаваемости, но вскоре потерялась, и уже без всякой цели бездумно смотрела сквозь стекло, по которому, размазываясь неровными полосами, стекали капли дождя.

Цветовая карусель за окошком замедлилась, разбилась на отдельные огни. Владимир сбросил скорость, вывернув руль, подогнал машину к обочине. Щелкнул ключ зажигания, мотор затих.

– Ну вот и все, приехали. Будем надеяться, что он не решил укоротить себе рабочий день именно сегодня, – хмыкнув, Владимир покинул машину.

Ольга вышла следом. Промозглый ветер хлестнул по лицу, плеснул за шиворот холодными каплями. Поежившись, Ольга повертела головой, пытаясь определится, но улица оказалась не знакома, и она двинулась за спутником, что уже стоял возле небольшого крылечка с подсвеченной неоном вывеской «Кабинет терапии доктора Пахомова». Тут же, с расположенной за стеклянной витриной цветной фотографии, улыбался благообразный пожилой мужчина, судя по всему хозяин кабинета.

За дверью обнаружился небольшой уютный холл: направо будочка справочной, налево окно гардероба. У стены, гармонируя с оттенком известки, расположились диванчик с заваленным журналами столиком. Пока Ольга с интересом осматривалась, отмечая вывешенные рядком на стенке многочисленные почетные грамоты, Владимир отошел к справочной, перекинувшись парой слов, вернулся, жестом указал в сторону гардероба.

Избавившись от верхней одежды и обзаведясь симпатичным хрустящим шариком бахил, Ольга присела на диванчик. Владимир же, попросив подождать, исчез в глубине коридора. Раскатав увязанные в хитрый шар бахилы, Ольга обулась, немного посидела, с интересом глядя по сторонам. Но любоваться в холле было особо не на что и руки невольно потянулись к журналам.

Ольга откинулась на спину, уложив журнал на колени, принялась листать пахнущие свежей краской глянцевые страницы. С фотографий смотрят улыбчивые симпатичные люди, почти у каждого в руках та или иная ярко раскрашенная баночка, или коробка с лекарством. Тут же, на странице, можно прочесть статью о невероятных свойствах и лечебном эффекте новейших разработок в области фармакологии, сделанных из исключительно естественных материалов на уникальном оборудовании. Десятком страниц дальше пошли фотографии и описание собственно оборудования.

Покачав головой, Ольга убрала журнал на место. Она старалась без нужды не злоупотреблять лекарствами, и отдавала себе отчет, что, придумывая благозвучные названия, изготовляя красочные упаковки и сопровождающие убедительные буклеты, гиганты фарминдустрии заботятся прежде всего о продвижении товара и личной выгоде, и лишь во вторую, а то и в третью очередь о здоровье потребителей.

Владимир вернулся, сделал приглашающий жест. Ольга поспешно встала, подошла ближе, вопросительно всмотрелась спутнику в лицо. Тот улыбнулся, сказал с удовлетворением:

– Все складывается удачно. Пациентов уже нет, но он на месте. Так что проходи смело. – Перехватив брошенный Ольгой взгляд на настенные часы, Владимир успокоил: – Насчет времени не беспокойся и не торопись. Уж коль я тебя сюда притащил – отвезу назад, никуда не денусь.

Ольга покачала головой, произнесла шутливо:

– Ох, Влад, загонишь меня в кабалу, придется таки сдаваться тебе в рабство.

– Иди, иди, – Владимир легонько подтолкнул ее в спину, – а то выглядишь все хуже и хуже. Вот уже и кожа позеленела, скоро волосы выпадать начнут.

Улыбнувшись, Ольга направилась к указанному кабинету. Остановившись возле двери с табличкой «Пахомов» она постучала, дождавшись приглашающего «войдите» потянула ручку на себя. Просторный кабинет, снежно белый потолок, стены отделаны кафелем, под ногами поскрипывает паркет. Лампы излучают мягкий свет, отражаясь многочисленными бликами от хромированных ручек шкафов. Сквозь стекла дверец виднеются ряды пухлых книг, будто это вовсе и не кабинет врача, а замаскированное отделение библиотеки.

Сразу у входа кресло, чуть дальше покрытая пластиком лежанка. Возле окна, напротив, стол, поверхность на две трети скрыта под кипами бумаг и журналов. За столиком сидит врач, согнувшись над тетрадью, что-то быстро пишет, заполняя пространство листа витиеватой вязью подчерка. Дописав строчку, врач повернул голову, из-за толстых линз очков на Ольгу уставились прищуренные глаза, изучающе скользнули по фигуре. Глубоким, мягким голосом врач произнес:

– Проходите, присаживайтесь.

ГЛАВА 12

Ольга сделала шаг к деревянному стулу в углу, но передумала, и опустилась в кресло, с удовольствием ощутив, как спина проваливается в мягкое. Врач улыбнулся, подошел, захватив с собой стул, присел рядом. Короткий ершик седых волос, плавно перетекающий по вискам в седую бородку, высокий с залысиной лоб, пухлые, словно налитые яблоки, розовые щеки, и столь же розовый мясистый нос. Доктор чем-то отдаленно напоминал Деда Мороза после стрижки, чем приятно располагал к себе.

– Владимир вкратце обрисовал положение дел, но хотелось бы услышать подробности.

Собравшись с мыслями, Ольга изложила историю болезни, стараясь не упускать деталей. Врач слушал, не перебивая. Его лицо оставалось непроницаемо-участливым, лишь изредка подрагивала щека, да едва заметно шевелились брови, сообщая о том, что слушатель, хоть и скрывает, но все же испытывает некие эмоции.

По окончании рассказа врач попросил Ольгу раздеться и некоторое время внимательно изучал разбросанные по телу шрамики, закончив, отошел к шкафу, выбрав один из толстенных томов, принялся изучать. Ольга продолжала стоять без одежды, терпеливо ожидая, но врач как будто забыл о ее существовании, и она напомнила о себе.

– Я могу одеться?

Врач спохватился, сказал покаянно:

– Ах, простите пожалуйста. Я немного забылся, изучая терапевтический мануал. У вас столь редкая и необычная форма невроза, что…

Надев рубашку, Ольга застегнула пуговицы, поинтересовалась с кривой улыбкой:

– Доктор, я буду жить?

– Ах, что вы говорите! – Доктор подошел ближе, осторожно коснувшись плеча, сказал мягко: – Редкий, не равно опасный. Вы будете жить и работать, и даже лучше чем прежде.

– Вот даже как! – восхитилась Ольга. – Надеюсь, вы меня не разыгрываете. Я понимаю, врачебная этика должна быть соблюдена, а больной спокоен, но… мне лгать не нужно. Говорите, как есть, я не ударюсь в истерику, и не побегу с жалобой в суд. – Она пристально взглянула врачу в глаза.

На лице врача отразились напряженные раздумья. Он захлопнул книгу, замедленно поставил на место, затворив дверцу шкафчика, произнес, тщательно подбирая слова:

– У вас нестандартная форма реакции на биохимическую инвазию. Вот это, – он дотронулся до одного из шрамов, – не просто шрамы, это следы операции. Уж не знаю, кто это с вами проделывал, но догадываюсь, для чего.

У Ольги перехватило дыхание. Мало того, что она провалялась без сознания неизвестно где больше двух месяцев, так над ней еще ставили эксперименты. Сглотнув, она произнесла враз охрипшим голосом:

– Продолжайте…

– Нет, нет, не пугайтесь так! – заметив, как побледнела пациентка, поспешил успокоить врач. – Возможно, я немного не корректно сформулировал. Подобные вещи хоть и редки, но, тем не менее, встречаются во врачебной практике. К примеру, когда, в силу каких-либо причин, больной покрывается язвами или нарывами, для скорейшего выздоровления их вскрывают, и… остаются похожие шрамы.

Ольга ощутила, как с плеч свалилась глыба. После событий чуть меньше, чем полугодовой давности, когда она с боем прорывалась из организованной противниками засады, после чего израненная и едва живая, попала в больницу, в ходе лечения вполне могли возникнуть некие осложнения, что, из-за потери памяти, прошли бесследно.

– Так что же насчет биохимической инвазии? – собравшись с духом, поинтересовалась Ольга.

Вместо ответа, врач спросил, проникновенно глядя в глаза:

– Скажите, несколько месяцев назад с вами не происходило чего-нибудь… какой-нибудь травмы, болезни, быть может вас искусала собака?

Ольга покачала головой, сказала с бледной улыбкой:

– Обошлось без собак, но… вы правы, травма была, если так можно выразиться.

– И наверняка не обошлось без хирургического вмешательства?

Ольга отвела глаза, сказала с неловкостью:

– Я плохо помню лечение, и… некоторое время после.

– Ну вот, – доктор развел руками. – Все как я и предполагал. Когда вас оперировали, хирургам, по всей видимости, пришлось использовать специфические препараты, реакция на которые, вкупе с посттравматическим шоком, и создали столь необычную и, простите за профессиональный сленг, интересную клиническую картину. Быть может вам еще и снится что-нибудь пугающее? Не отвечайте сразу, подумайте.

Ольга кивнула, ответила со вздохом:

– Раньше такого не было. Но с некоторых пор снится такое, что просыпаюсь с криком.

Врач кивнул, подбодрил:

– Хорошо – хорошо, говорите. Это очень важно.

Припоминая, Ольга помолчала, сказала замедленно:

– Больничная комната, холодная белизна стен, и склонившийся надо мной врач со скальпелем. – Она поморщилась, сказала с досадой: – В общем, ничего интересного, впрочем, как и приятного тоже.

Доктор помолчал, ожидая, что пациентка продолжит, но Ольга молчала, и он произнес:

– Случай не назвать ординарным, такое встречается не часто. Но не вешайте нос. Тело нейтрализует токсины, психика успокаивается, симптоматика исчезает, наступает ремиссия. Не сразу, не за один день, но проходит.

Ольга подалась вперед, спросила с жаром:

– Сколько на это нужно времени? Хотя бы примерно.

Врач пожал плечами, сказал в раздумии:

– Очень многое зависит от индивидуальных особенностей организма, качества пищи, психологического климата, нагрузок… Ну и конечно от сопутствующего фармсопровождения.

– Фармсопровождения? – Ольга наморщила лоб, припоминая значение слова.

– Говоря по-простому – вспомогательные лекарства. Врач выписывает рецепт, пациент покупает таблетки, ну, или порошки, кому что больше нравится, и проходит курс приема препарата.

– Сможете ли вы выписать мне нужный препарат? – задала Ольга вопрос в лоб.

– А вы уверены, что хотите нагрузить организм сомнительной химией? – вопросом на вопрос ответил врач.

Ольга нахмурилась, сказала невесело:

– Честно говоря, не жажду. Но болезнь мешает мне работать, я становлюсь рассеянной, плохо сплю. К тому же мерещится всякое… Короче говоря – да.

Врач взглянул на часы, сказал рассудительно:

– Что ж, время позднее. Пожалуй, я не буду больше задавать неприятные вопросы, а выдам лекарство.

– У вас есть лекарство? – изумилась Ольга.

Доктор развел руками, сказал с улыбкой:

– Как ни странно, но есть. Скажу по секрету, это очень дорогой препарат, который, к тому же, довольно проблематично достать. Самое смешное, что буквально на днях я собирался отправить его коллеге почтой, но… видно не судьба.

Ольга произнесла с запинкой:

– Вы сказали дорогое…

Врач чуть улыбнулся, произнес с пониманием:

– Владимир говорил, что вы не из наших краев и недавно устроились на работу. Не вижу ничего страшного если оплата подождет до аванса, или как у вас это называется.

Ольга вскочила, прижав руки к груди, сказала пылко:

– Вы не представляете, как меня обяжете! – Запнувшись, добавила тоном ниже: – Несколько лет назад я бы сочла это человеколюбием, но… работа есть работа, а деньги есть деньги. Зачем вы это делаете? – Она испытывающе взглянула в глаза врачу.

Тот улыбнулся, в уголках глаз собрались веселые лучки морщинок, сказал со вздохом:

– К сожалению вы правы: суровое время, суровые законы. Даже не знаю, что бы я сказал, заявись вы с подобной проблемой с улицы. Но вы пришли с Владимиром, а он мой старый приятель, понимаете… – Врач взглянул искоса, вопросительно приподнял бровь.

– Что ж, это именно то, что я хотела узнать, – с удовлетворением произнесла Ольга. – Не люблю одолжений и с подозрением отношусь к подаркам, слишком дорого порой приходится расплачиваться за безвозмездные дары.

На лице врача отразилось целая гамма чувств, но он лишь сдержанно произнес:

– Вижу, пережили вы не мало. Что ж, возможно, когда-нибудь позже, если возникнет необходимость, я проведу вам несколько сеансов психотерапии, а сейчас…

Врач порылся в шкафчике, среди множества пластиковых банок выбрал одну, повертев в руках, передал Ольге, а сам отошел к столу, принялся что-то быстро писать на небольшом чистом листочке. Закончив, он протянул листочек.

Мельком прочитав написанное, Ольга сказала с улыбкой:

– Достаточно было сказать, я бы запомнила.

Врач покачал головой, ответил мягко:

– Не сомневаюсь, что у вас острый ум и отличная память. Но записанное лишним не будет, пусть это даже простая рекомендация сколько раз в день и в каких количествах принимать препарат. Кто знает, будет ли до воспоминаний, когда в очередной раз вы проснетесь после кошмара, или уставшая придете домой с сильнейшей головной болью.

Ольга потупилась, сказала пристыженно:

– Извините. Я еще не привыкла к этой… неприятной болезни, и, по всей видимости, еще не прочувствовала всех ее подводных камней, потому и…

– Все в порядке, – врач благосклонно кивнул, – на то я и врач, а не полицейский, чтобы разъяснять пациентам неясные моменты, а не ставить им это в вину.

Сжимая в руках драгоценное лекарство, Ольга попрощалась, покинула кабинет. Посещение доктора придало бодрости, подкрепив пошатнувшуюся за последнее время уверенность в собственных силах. Хотя некоторые моменты в словах врача вызывали сомнения. Она ни разу не слышала, чтобы люди покрывались нарывами, которые потом приходилось вскрывать. На память приходила лишь средневековая бубонная чума, с ее стигмами – язвами, что, для скорейшего выздоровления, не то взрезали, не то прижигали каленым железом. Да и слово «инвазия» сулило мало хорошего, конечно, если врач употребил его по назначению, а не случайно, утомленный, оговорился к концу трудового дня. К тому же немного нервировала перспектива оплаты услуг врача. Несмотря на полученную отсрочку, сумма так и не прозвучала, что вызывало определенные опасения. Было бы неприятно узнать, что требуемая оплата превышает весь ее суммарный доход раза в два-три.

При ее приближении Влад встал с диванчика, где отдыхал, лениво перелистывая страницы журнала, шагнул навстречу.

– Как все прошло?

– Отлично! – Ольга остановилась рядом, рассматривая вязь непонятных иероглифов на упаковке лекарства, сказала с подъемом: – У тебя очень необычный знакомый. Сказать по правде, врачей недолюбливаю, и даже боюсь, но этот доктор на удивление обходителен и внимателен к словам. Как ты сказал его специализация?

Владимир замахал руками, словно мельница крыльями, произнес с мольбой:

– Ради бога, только не заставляй меня ломать язык над произношением этого ужаса! Мало того, что мысли от усталости разбегаются – не собрать, так еще и челюсть заклинит. Скажи лучше, он тебе помог… ну, что-то сказал, показал, сделал?

Находясь в приподнятом настроении, Ольга ответила лукаво:

– Все-то тебе скажи.

Влад тут же сделал пресное лицо, сказал кисло:

– Все, понял, отстал. Чем вы там занимались – не мое дело. Скажи хоть – не зря ездили?

– Не зря. Совсем не зря, – Ольга усмехнулась. Подбросив, она ловко поймала банку, сказала с усмешкой: – Если все пойдет, как он сказал, через некоторое время я окончательно приду в себя и смогу приступить к работе в полную силу.

Влад схватился за голову, сказал с деланным ужасом:

– Если ты уже сейчас работаешь так, боюсь и представить что будет, когда наступит это самое «в полную силу».

Обменяв номерок на плащ, и тщательно застегивая пуговицы, Ольга сказала с насмешкой:

– Похоже, ты меня недооцениваешь. То что я делаю сейчас – треть от полной силы. Сильно мешает незнание предмета, ну и недостаток здоровья накладывается. Но с первым я вскоре справлюсь сама, а второе мы с твоим приятелем-врачом, кстати, как его зовут? Разберемся на пару.

Влад вдруг спросил непонимающе:

– Приятелем?

– Ну да, он так сказал. А разве нет? Он мне и отсрочку на оплату из-за этого дал.

Задумчиво покивав, Владимир сказал отстраненно:

– Да-да, конечно.

Он улыбнулся, но как-то натянуто, заспешил к выходу. Слишком увлеченная мыслями, чтобы обращать внимание на реакции спутника, Ольга двинулась следом. Дорога пролетела незаметно, погруженная в размышления, Ольга очнулась, лишь ощутив что машина не двигается. Повернувшись к Владимиру, она произнесла с чувством:

– Это уже становится банально, но… благодарю.

Влад отмахнулся.

– Ладно, ладно. Сколько раз говорил, повторюсь, не вижу причин не помочь, если мне не сложно, а человеку действительно полезно.

Ольга отстегнула ремень безопасности, резко подалась в сторону, так что спутник не успел отшатнуться, звучно чмокнула в щеку, после чего легко выпорхнула из салона, бросила на прощание:

– До завтра!

Хлопнула дверь, прошуршав колесами, машина умчалась, превратившись сперва в две бледные точки фар, а затем и вовсе исчезнув в вечерней мгле. Несмотря на усталость и привычно наползающее к вечеру головокружение, Ольга ощутила подъем настроения. Поддерживая здоровый образ жизни всю сознательную жизнь, она привыкла к тому, что легкость в теле, сила мышц и кристальная ясность рассудка являлись неотъемлемым и естественным атрибутом, само собой разумеющимся состоянием. Неконтролируемые изменения в теле вызывали раздражение и недовольство, что, в свою очередь, сказывалось на настроении и общем тонусе. И теперь, когда в руках, волею случая, оказалось лекарство от навязчивой болезни, оставалось лишь запастись терпением, и дождаться того светлого времени, когда все будет как раньше, без неожиданных приступов, странных ощущений и кошмарных ночных видений.

Ольга отошла от дороги, и, перепрыгивая через особо большие лужи, двигалась в сторону подъезда, когда в отбрасываемой деревьями густой тени обрисовался силуэт человека, шагнул навстречу, загораживая дорогу. Слуха коснулся хриплый голос.

– Закурить не найдется?

Ольга замедлила шаг, а затем и вовсе остановилась. Голос показался смутно знакомым. Помедлив, она поинтересовалась:

– Решил повторить подвиг товарища?

Фигура замерла. Казалось, человек опешил, и лихорадочно подбирает слова. Кашлянув, он произнес с заметным удивлением:

– В темноте видишь?

– Не только вижу, но и чувствую, – усмехнулась Ольга, прислушиваясь к смутному гулу в голове, что постепенно усиливался. Добавила нетерпеливо: – Надо что – говори быстрее, если нет – иди своей дорогой, я не в настроении.

Собеседник передернул плечами, отчего его одежда громко зашуршала, сказал с издевкой:

– Да ты, погляжу, занятая: Генку послала, со мной говорить не хочешь…

В голове шумело все сильнее. Ольга решительно шагнула вперед и в сторону, обходя собеседника по небольшой дуге, но тот резво отпрыгнул, вновь оказался на пути.

Чувствуя нарастающее раздражение, Ольга сказала зло:

– Похоже, вы все, ребята, пониманием не отличаетесь. Повторяю последний раз – иди с миром, или…

– Или что? – со смешком поинтересовался невидимка.

– Или я тебе сделаю массаж яиц, как Гене, – прошипела Ольга.