Текст книги "Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса VIII (СИ)"

Автор книги: Ваня Мордорский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Остатки душ. То немногое, что от них осталось, наконец-то нашло покой.

Дальше им может помочь только Небо. Вернуть им то, что делало их душами – стертые воспоминания.

Душа – это река. Река опыта, которая течет через времена и пространство, собирая в себя каждую каплю пережитого. Каждая встреча, каждый выбор, каждое мгновение боли или счастья – все это становится частью этой безграничной реки.

Сегодня я был тысячей рек одновременно. Чувствовал, как каждая несет свой груз – материнскую любовь, детский страх, старческую мудрость, воинскую доблесть.

К чему стремятся реки? К морю. К тому месту, где все воды становятся едины, не теряя при этом своей природы.

Небо – это и есть такое море для душ. Не конец их пути, а начало нового существования. Там они обретают покой не потому, что перестают быть, а потому, что наконец понимают, частью чего всегда были.

Я посмотрел вокруг.

Урна… Она по сути была мертва, бессильна навредить душам, хоть я ощущал заложенные в ней намерения. Злые намерения. Но с этим я мог справиться и сам. Потом…

А сейчас…

Надо завершить начатое.

Я медленно выбрался из Урны и лег на черную землю. Тело мое дрожало от истощения, но душа… Душа была полна. Хотя, вернее сказать, – переполнена.

В ней сейчас находились сотни других душ. Они доверили мне свою боль, и теперь я нес ответственность за них.

– ВАН! – бросились ко мне лисы, но остановились в нескольких шагах.

– Тихо, хвостатые. Не сейчас… – еле разлепив губы сказал я.

И ты, учитель. Тоже ничего не говори… Только помешаешь…

– Всем молчать! – раздался голос Ли Бо, – Мой ученик занят важным делом. Не подходить к нему и не отвлекать. Это всех касается.

Сил улыбнуться не было.

Я закрыл глаза и углубился в себя.

Там, в глубинах моего сознания, они ждали. Светящиеся точки, каждая уникальная, каждая – целая вселенная воспоминаний и эмоций. Но теперь в них не было боли. Была только благодарность и… готовность.

Готовность идти дальше.

Пора, – мысленно сказал я им, – Пора вам идти домой…вы подзадержались.

И я начал отпускать их. Одну за другой. Одну за другой.

Первой ушла детская душа – мальчик, который звал маму. Из моей груди поднялся крошечный светлячок, белый и чистый, как первый снег. Он завис надо мной на мгновение, словно прощаясь, а затем устремился вверх, к звездам.

За ним последовала молодая мать. Ее светлячок был золотистым, теплым.

Следующим ушел старик. Его огонек мерцал мудро и спокойно.

Один за другим светлячки поднимались в небо. Белые, золотые, серебряные, голубые, розовые – каждый своего неповторимого оттенка. Небо наполнилось летящими душами, и зрелище это было одновременно печальным и прекрасным.

Я помнил каждую из них. Все они оставили след в моей душе, как зарубки на дереве.

Ведь душа – это не просто энергия, не просто жизненная сила, которую можно измерить или накопить. Душа – это история каждого существа, записанная в самой ткани бытия.

Все они были. Они жили. Они существовали.

Вот почему Небо видит всё. Потому что оно и есть всё – каждая прожитая жизнь, каждая пролитая слеза, каждый момент радости.

Это и есть путь Праведника. Не в накоплении силы, не в поражении врагов, а в том, чтобы помогать душам найти дорогу домой.

Я лежал и смотрел в звездное Небо. Оно казалось невероятно далеким и одновременно очень близким. Словно стоило протянуть руку – и я смогу его коснуться.

Оно смотрело на меня, а я на него.

Души… Их было уже не видно. Думаю, кроме меня и моих спутников их никто и не видел. Они были крошечными.

Лисы осторожно забрались мне на грудь, принюхиваясь.

– От тебя пахнет… странно, – сказала Хрули.

– От него пахнет Небом, – тихо сказала Ло-Ло, подползая ближе.

Да. Во мне что-то изменилось, только я еще не знал что.

Глава 8

Душу наполнило облегчение. Громадное облегчение. Именно его я испытал, когда отпустил все эти души в Небо.

Сотни жизней прошли через меня. Сотни историй, каждая уникальная, каждая – целая вселенная переживаний. Я помнил их все. От первого до последнего мгновения. Материнскую любовь. Детский страх. Старческое сожаление. Все эти эмоции, все эти воспоминания оставили отпечаток в моей душе. Хотелось сказать им туда, вверх: «Я вас не забуду».

Такое не забывается.

Я лежал на холодной, даже неприятной земле, – ее еще предстояло очистить, – и смотрел в бесконечное звездное Небо. Очень быстро наступили сумерки, а за ними сразу и ночь.

Мое тело было истощено, и каждая мышца ныла от усталости, будто я переносил огромные тяжести. Впрочем, что может быть тяжелее чужой души, чужой жизни?

Я вздохнул. Душа была спокойна. Конечно, среди душ них было много поврежденных, ведь все они что-то потеряли, какую-то часть своих воспоминаний, но главное – искра их «Я» была жива.

В отличие от тех, кто теперь был в слезе Святого. Помочь им было уже не в моих силах. Не на этой ступени развития. Для подобных вещей я пока слишком слаб.

Слеза, – хотя какая это теперь слеза, – по размерам напоминала огромный драгоценный камень. Если раньше она была словно «неактивна», то теперь радужный свет постоянно источал мягкое тепло. Тепло эссенции душ внутри.

И если раньше я знал, что в критических ситуациях Слеза Святого мне поможет, что я могу ее использовать, то теперь использовать ее было равнозначно тому, чтобы использовать Души. Так что после случившегося она нужна для одного – для того, чтобы отправить ее вместе с душами на Небо, где они найдут свое место. И, думаю, это в прямом смысле придется сделать вручную, когда я стану сильнее.

Я не думал о том, правильно ли поступил. Так было надо.

Да, Ли Бо был недоволен и негодовал от моего «необдуманного поступка» лезть внутрь Небесного Артефакта. И со стороны могло действительно показаться именно так, но когда я шагнул внутрь Урны, я был абсолютно уверен, что он, – артефакт, – не сможет мне навредить.

Его прямая и единственная задача – воздействовать на души. А моя душа – она особенная.

Тут в игру вступал нюанс, о котором Ли Бо и мои спутники не знали.

Контракт.

Контракт – это не только обязательства, но и защита души. Вот почему тот псевдоБудда, посылающий меня, был уверен, что пока я не исполнил контракт, я никуда не убегу даже после смерти. И ведь действительно не убегу.

На моей душе божественные символы, которые просто не допустят постороннего вмешательства. Интересно, знало ли божество, что этот контракт послужит мне защитой? Или это был просто побочный эффект? Не знаю. И вряд ли узнаю, пока не выполню условия и не установлю тот самый алтарь.

И хоть я знал, что на мне и так защита, я все равно пытался сопротивляться воздействию урны…сам. Пытался не доводить до того момента, когда нейросеть активируется. И у меня это получалось.

Со временем я, конечно, выполню условия контракта и ликвидирую созданные самим собой последствия.

Неприятно было об этом думать, но и отмахиваться было нельзя.

Ладно…еще время есть, и более чем достаточно.

– Ван? – осторожно позвал Лянг. – Ты как?

– Хорошо, – ответил я, поднимаясь. – Очень хорошо.

– Ты… другой… – тихо подошла ко мне Хрули, – Ты пахнешь.Небом, что-ли.

– Ой, как будто вы знаете как пахнет Небо, – фыркнул Бессмертный.

– От тебя пахнет не только Небом, – добавила Джинг, не обращая внимания на слова Ли Бо, – но и… ими. Теми, кого ты спас.

Наверное…она была права.

Я потрогал грудь. В душе было странное ощущение.

После того, как я принял в себя боль всех этих людей, а потом отпустил их души на Небо, во мне что-то изменилось. Не то чтобы я стал сильнее – скорее, я стал… глубже? Словно моя душа расширилась, стала способна вместить в себя больше. Больше понимания. Больше сострадания. Больше человечности.

Я чувствовал себя обновленным. Словно внутри что-то встало на свои места.

Ладно, пора подниматься и заканчивать очистку. Это место всё еще небезопасно.

«Знаешь, Ван, ты меня опять удивил: не думал, что тебе по силам разрушить ту печать Мастера… Не говоря уже о том, что твоя душа осталась невредима после всего».

Это не я ее разрушил, учитель – это всё плененные души. Более того, если бы они сами смогли отрешиться от своей боли и объединяться, то сломали бы ее и без посторонней помощи.

«Вот только отрешиться от боли обычному человеку, запертому в подобную Урну, невозможно.»

К сожалению. – согласился я и потрепал лис по мордочкам. Не мог отказать себе в удовольствии это сделать. Особенно видеть их непонимающие мордочки.

– Ты чего, Ван? – прищурилась Джинг.

– Это у него просто настроение хорошее. – пояснила Ло-Ло.

Я вздохнул.

– Просто понял, что нам с вами хорошо живется, в отличие от обычных людей, которые были пленены этой штуковиной.

Я посмотрел на Урну и направился к ней.

Она стояла в центре поляны, тёмная и безмолвная. Урна Последнего Вздоха перестала быть орудием страданий.

Подойдя ближе, я приложил ладонь к холодной поверхности нефрита и закрыл глаза, прислушиваясь.

Тишина.

Не было больше шепота душ, плача, стонов боли. Только тихое завывание ветра, проходящего сквозь ветви мертвых деревьев. Урна была… пуста. Хотя нет…не пуста. Просто надо проверить по-другому.

Я сделал глубокий вдох, собирая остатки Ци. Радужная энергия медленно, словно сонная река, потекла по моим меридианам. Её было мало – слишком мало для полноценной работы, но достаточно для того, что я задумал.

Ладонь моя засветилась мягким радужным светом. Просветлённая Ци потекла в чёрный нефрит, просачиваясь в его структуру, как вода в губку.

Урна… сопротивлялась.

Не активно, не враждебно – просто по инерции. Она веками была орудием темной силы, и моя светлая Ци была для неё чем-то чужеродным.

Но я не давил. Не ломал. Просто… предлагал.

Я ей как бы говорил: «Покажи мне, где ты болеешь. Покажи, где остался его след. След того, кто все это сделал.»

И Урна… ответила.

Перед моим внутренним взором возникла сеть тончайших трещин, пронизывающих весь артефакт. Не физических трещин – духовных. Каждая была меткой Мастера Инь-Ян, узлом его воли, вплетённым в саму суть предмета.

«Что ты задумал, ученик?» – заинтересовался Ли Бо.

Эта урна… она может быть полезна. Нужно только окончательно очистить ее от всех следов Мастера Инь-Ян. Убрать искаженные символы, заменить их Праведными. И тогда у нас будет мощный артефакт, который можно использовать для…не знаю для чего, я не артефактор. Но думаю для чего-нибудь он точно пригодится.

« Артефакт Небесного ранга – это не игрушка,» – предупредил Бессмертный. – «Даже очищенный, он потребует от тебя огромных затрат Ци для управления.»

Я понимаю. Но я не собираюсь использовать его сейчас. Это так, на будущее. Я больше не чувствую в Урне зла и боли – только остатки въевшихся Символов Фу и Воля Мастера, думаю, с ними я справлюсь, не сейчас, чуть позже. А если и не справлюсь, то скоро мы освободим кое-кого, кто на это способен.

«Ты про того плененного Праведника?»

Именно.

«Тебе сначала нефритового цзянши надо победить и это самая меньшая из твоих проблем. Об остальных я вообще молчу.»

Я не думаю об этом. Задачи будем решать по мере поступления. Сейчас мы просто планомерно ослабляем врага.

– Ван! – позвала Хрули. – Смотри, что происходит!

Я обернулся. Лисы стояли у края поляны и показывали лапками на деревья.

– Они… меняются? – неуверенно сказала Джинг.

Я активировал триграммное зрение и сразу понял, что имели в виду лисы.

Потоки Ци, которые раньше связывали все деревья в единую формацию, были разрушены. Нити энергии, тянувшиеся от каждого ствола к Урне, исчезли. Теперь деревья стояли сами по себе – просто мертвые стволы, покрытые искаженными символами.

Поскольку все Символы Фу на поверхности урны погасли, мёртвые деревья рощи больше не были связаны с ней, Воля Мастера Инь-Ян не управляла этими потоками. А без Воли…они не самостоятельны.

– Хорошо. Очень хорошо, – сказал я и подошел к ближайшему дереву, – Теперь его можно очистить.

Моя ладонь легла на черную кору. Символы, нанесенные на ствол, все еще тускло мерцали фиолетовым светом, но в них больше не было той злобной силы, что раньше. Не говоря уже о цепях Скорби.

Сконцентрировав в ладони Просветленную Ци, я создал Символ Очищения и направил его в дерево.

Далось это удивительно легко.

Кора зашипела. Искаженные символы заплевались черной жижей, которую выжигала моя Ци. Я держал ладонь и ждал, когда они один за другим потратят всю свою энергию и превратятся в бессмысленные каракули.

После того, как последний Символ исчез, выжженный моей Праведной Ци, по стволу дерева пошли трещины, а через несколько секунд оно резко и неожиданно рассыпалось в труху – не черную и зловонную, а обычную, серую. Как будто внутри него все эти годы была заперта естественная смерть, которая наконец получила возможность завершить свою работу.

«Всего лишь одно из сотни деревьев.», – заметил Ли Бо.

Да. Работы предстоит много. – признал я, – Но это необходимо.

* * *

Очищение каждого дерева оказалось долгим, монотонным процессом.

Я подходил к очередному черному стволу, клал на него руку и медленно, осторожно выжигал накопленную Иньскую Ци своей Просветленной энергией. С каждым очищенным деревом воздух в роще становился легче. Исчезала давящая атмосфера безнадежности. Медленно, но верно это место переставало быть раной на теле Поднебесной.

Больше не осталось никакой рощи. Была просто голая черная земля без единого деревца, без единой травинки.

Да, Ци я потратил изрядно, но сделать это было необходимо. Вернувшись в центр поляны я взял Урну и поместил её внутрь кольца. Осторожно. Места там оставалось не так и много. Потом туда же отправились и все части костей Генерала. Холод от них шел такой, что даже меня, привыкшего к Иньской энергии, он обжигал. Иньская Ци в них была в них предельно концентрированной.

В целом, если учесть, что мне могут встретиться еще урны и у меня так может скопиться целая коллекция сосудов, мне пора, пожалуй, подумать о более вместительном хранилище. Или…просто придется последующие урны разрушать. И еще один вопрос меня волновал, а все урны под такой охраной и все ли настолько мощные артефакты? Или просто нам попалась, главная, урна?

Ладно, увидим. Сейчас нужно сделать кое-что важное.

– Все отойдите, – предупредил я лис и Ло-Ло.

– Что ты хочешь сделать? – спросил Лянг.

– Закончить начатое, Лянг. Очистить это место.

– Так ты ведь уже все очистил! И духов, и деревья, и Урну забрал!

– Тут требуется кое-что другое, – ответил я и опустился на колени точно в том месте, где раньше стояла Урна. Черная земля, вытоптанная и проклятая. Сотни лет здесь собиралось страдание, концентрировалось зло.

Это была самая центральная точка всей формации, место наибольшего скопления негативной энергии.

Сложив ладони в молитвенном жесте, я собрал в них всю свою Просветленную Ци. Радужные потоки энергии закружились вокруг меня, становясь все ярче и плотнее.

Мысленно я представлял все те души, которые ушли на Небо, и наполнял этим «смыслом» свою Ци. Не знаю работало ли это, или было просто самовнушением, но мне показалось, что кое-что изменилось в Ци.

Радужные потоки энергии закружились вокруг меня, становясь все ярче и плотнее. Я выпускал их и собирал в ладонях. Я представил Символ Очищения. Не маленький, не на ладони – а огромный. Размером с саму поляну. Я вложил в него всё, что осталось: последние капли Ци, свою волю, своё намерение «оживить» эту землю.

Земля под ладонью нагрелась.

А потом из неё вырвался свет.

Радужные линии Символа расползлись во все стороны, прочерчивая светящиеся борозды в пепле. Они расходились кругами, спиралями, образуя сложный узор, который становился всё больше и больше, пока не покрыл всю рощу целиком.

Символ Очищения засиял, как маленькое солнце, упавшее на землю.

Больше…больше… Еще больше…

Не хватит! Надо еще!

Я понял, что обычного количества не хватит, чтобы охватить всю эту мертвую землю. Она должна перестать быть мертвой землей!

И сейчас я создавал самый большой Символ Очищения в своей жизни.

Вместо того, чтобы нарисовать его в воздухе, я вдавливал его прямо в землю. Радужные линии продолжали уходить в почву, расходясь во все стороны, как корни гигантского дерева

Я даже не подозревал, что это возможно, но я вдруг понял – это все благодаря воздействию душ. Они повлияли на объем тех потоков Ци, которыми я мог сознательно управлять, они будто раздвинули границы моей собственной души, увеличили ее. Неужели это возможно? Потом надо будет обязательно спросить у Ли Бо.

Я продолжал держать руки в земле и выпускать Ци.

И очень скоро из каждой поры почвы начала выходить черная, маслянистая субстанция – концентрированное зло, впитавшееся в эту землю за годы функционирования формации. Стиснув зубы я продолжил. Даже не думал, что тут осталось столько «грязи»!

Капли тьмы выходили наружу и сгорали. Одна за другой…одна за другой…

А потом вдруг всё изменилось.

Черная земля медленно светлела, становясь обычной, здоровой почвой.

Но самое невероятное было то, что из-под моих ладоней начали пробиваться крошечные зеленые ростки.

Жизнь…

В это место вернулась жизнь, и эти ростки тому лучшее доказательство.

На душе словно воцарилась весна. Не хватало только поющих птичек, бабочек и стрекоз, которые бы вернулись сюда. Я знал – это будет. Но потом. Со временем. А сейчас земля будет сама себя восстанавливать – ей ничего не помешает.

Сил у меня не осталось. Я чуть не рухнул прямо на землю. Спасибо лисам, которые оттащили меня из центра. В эту очистку земли пришлось отдавать всего себя без остатка, иначе бы это не сработало.

Подсобравшись с силами я уселся на черепаший панцирь.

Земля пульсировала и медленно, но верно оживала.

Нам тут больше делать нечего. Остальное за природой. Когда потоки Ци сами собой стабилизируются, все пойдет как надо.

Мы поднялись в воздух, оставляя позади очищенную рощу. В свете звезд она выглядела совсем по-другому – не зловещей ловушкой для душ, а обычной голой землей, которая постепенно возрождалась к жизни.

Я направил панцирь по кромке между территорией с остатками Иньской Ци и обычной землей. Хотел посмотреть, как именно проходит граница между ними, и не встретится ли что-то интересное на стыке энергий. В триграммном зрении, особенно ночью, эта разница в цветах энергий была очень хорошо заметна.

Летелось хорошо, как когда выполнил тяжелую работу и понимаешь, что молодец.

Лисы и Ло-Ло переговаривались, но я настолько устал, что даже не разбирал, что они там говорят. Лянг что-то тихо напевал, он пребывал в меланхоличном настроении. Панцирь летел мягко и не спеша, будто тоже ощущал мое настроение.

Понемногу моя Ци восстанавливалась, а скоро я и вовсе нашел в себе силы сесть в медитацию. Летать пустым по таким опасным местам не стоит. Конечно, можно было остаться в роще, но шанс, что кто-нибудь отправится туда проверить что случилось, намного выше, чем-то, что по дороге на нас наткнется случайный патруль секты Золотого Карпа.

В голове всплыла история, рассказанная цзянши. Его семья. Мы должны будем посетить тот храм и могилы его родных. Такое обещание нужно выполнять.

Я погрузился в собственные мысли. Нужно очистить меч и попытаться доочистить урну. Нехорошо возить с собой такие артефакты. Думаю…на следующей остановке, после восстановления начну с меча. С душами я управлюсь быстро.

– Ван! – воскликнула Хрули. – Смотри, что это светится?

Я посмотрел в указанном направлении. Действительно, где-то внизу мерцали странные огоньки. Не яркие, но заметные в сумерках.

– Давай посмотрим, а? – подняла на меня огромные блестящие глаза Хрули, в них отражались звезды.

– Да, давай посмотрим? – вторила ей с другой стороны Джинг.

– Ну, я бы тоже посмотрел, – басом заметил Лянг, – У меня зрение плохое, но там как будто любопытные ягодки. Я б попробовал.

Я вздохнул.

– Ладно, спускаемся. Только все будьте наготове.

– Как скажешь, Ван! – радостно воскликнули лисы.

Меня же заинтересовало другое. Сейчас я смотрел триграммным зрением, и четко видел, то светящееся, что росло внизу, росло аккурат на стыке потоков Ци.

Когда до земли оставалось метра три я понял, что эти светящиеся растения, а вернее кусты, выглядят действительно особенно.

А что, – мелькнула мысль, – вот и пища восстановиться подъехала. Сама.

Через пару секунд мы приземлились у куста, который был в высоту с меня.

«Духоцветы Равновесия», – ахнул Ли Бо. – Опять тебе везет! Хотя…чему я вообще удивляюсь?

Что за духоцветы равновесия? – равнодушно переспросил я.

«Ты что, не знаешь⁈ Хотя…чему я удивляюсь.»

Лисы же тем временем уже тянули лапки к первым плодам.

– Стойте! – окликнул я их.

Надо бы сначала проверить их нейросетью, и дослушать Ли Бо.

– Кажется, Ван, у нас будет чай с новым вкусом. – заметил довольно Лянг.