Текст книги "Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса VIII (СИ)"

Автор книги: Ваня Мордорский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 18

Я сидел на небольшом холме и не медитировал. Просто думал.

Где-то там, за горизонтом, текла Желтая Река, а ещё дальше располагалось Озеро Черного Нефрита – логово Золотого Карпа и место, где томились тысячи душ сородичей Лянга. Наша главная цель в этом регионе.

Третья жила поглощена. Третий Меридиан трансформирован в радужный. Пока что я не скажу, что это сделало меня сильнее, но внутренние изменения были: я мог быстрее превращать обычную Ци в Просветленную, а значит, когда трансформирую все Меридианы, этот процесс станет еще быстрее. А это не просто важно, а суперважно.

Последний бой был странным и немного нечестным: хоть я и понимал, что моя сила – союзники, но почему-то захотелось победить всех…самому. Очевидно глупая мысль, ведь против меня сражаются не одни, а группами, и ничего по этому поводу не испытывают.

Я вздохнул.

Вот лезет же иногда в голову какая-нибудь глупость. Даже вздор.

Моя задача – очистить этот регион и освободить Святого как можно скорее. Всё остальное – мелочи. И раз Чунь Чу – это возможность ускорить этот процесс, то глупо им не пользоваться.

Я посмотрел на звездное небо. Может, это ночь вызывает такие странные мысли? Не знаю.

Лисы храпели. Мы только поели и они, вывалив свои брюшка, что-то ворчали во сне. Ли Бо медленно покачивался в воздухе рядом со мной, словно старая лампа на ветру. Кувшин тускло поблескивал в звездном свете, и я чувствовал исходящее от него умиротворение. Даже этот вечно ворчливый Бессмертный, казалось, наслаждался ночной тишиной.

Ло-Ло устроилась на соседнем камне и методично поглощала лунный свет, мягко светясь изнутри золотистым сиянием. Ее панцирь переливался всеми оттенками золота, создавая вокруг нее ореол спокойствия.

Я поднял четки в воздух одним легким движением мысли. Все сто восемь бусин послушно взмыли и начали кружиться вокруг меня широкими кольцами. Контроль стал настолько естественным, что я даже не напрягался – четки двигались как продолжение моего тела, как дыхание. Радужная Ци текла через них, окрашивая бусины мягким разноцветным светом.

Я мысленно разделил четки на группы: первая закружилась вокруг меня по часовой стрелке, вторая – против, третья поднялась выше и начала выписывать сложные узоры. Это было… красиво. И немного завораживающе.

А ведь, четки могут быть не только оружием, – мелькнула мысль, – Я уже использовал их как цепи против цзянши, опутывая их руки и ноги, но ведь если заставить их принять форму ну, скажем, брони, они могут заблокировать удар в грудь.

Через секунду четки по моей воле выстроились ровными рядами на моем теле. Они настолько крепкие, что пробить их будет невозможно. Кроме того, они могут принять на себя даже какую-нибудь кровавую технику. И ведь не обязательно держать их прямо на теле. Можно принять удар заранее.

Я мысленно переместил созданную «конструкцию» в воздух перед собой, создавая своеобразный щит из бусин. Поразительно. Раньше я даже не задумывался о том, что подобное возможно.

Был, правда, один нюанс: я ощущал, что этот тип «контроля» отличается от предыдущего, когда четки кружатся вокруг меня – эта статичность для них была как бы неестественна, поэтому я отпустил их летать дальше.

«Неплохо», – раздался голос Ли Бо. – «Ты значительно продвинулся в контроле Ци. Помню, как ты с трудом управлял десятком бусин, а теперь… Впрочем, до истинного мастерства ещё далеко.»

– Спасибо за поддержку, учитель, – с иронией ответил я.

«Впрочем, я помню как в той темнице ты как идиот не мог понять, что этими четками вообще можно мысленно управлять.»

Ну, я-то не сталкивался с подобными артефактами, откуда мне было знать? – пожал я плечами.

«Для этого, слышал, существует голова, но у тебя она, видимо, для красоты.»

Я отмахнулся и мыслями вернулся к последней разрушенной жиле и артефакту, который мы там добыли.

Из пространственного кольца я достал доски Инь-Ян для гадания. Темное дерево одной доски поглощало лунный свет, светлое дерево другой, наоборот, его отражало. А между ними – проклятая металлическая цепочка, которая связывала их воедино и излучала такую концентрированную злобу, что даже сейчас, просто держа доски в руках, я чувствовал легкую тошноту.

– Всего пять жил осталось, – пробормотал я, разглядывая доски в руках.

Я попытался разорвать цепочку силой, но она даже не дрогнула. Попробовал повредить Праведным Символом – тоже безрезультатно. Эта проклятая штука была на удивление прочной.

Разрушить артефакт грубой силой я не мог – он был слишком прочен. Но, возможно, изучение даст подсказку. Я активировал триграммное зрение и сосредоточился на цепочке.

Интересно… Цепочка была не просто артефактом – она была живой печатью. Каждое звено пульсировало энергией, и эта энергия текла бесконечным потоком от черной доски к белой и обратно. И в каждом звене был заключен крошечный Символ, который я сразу и не заметил. Символы образовывали сложную последовательность – что-то вроде заклинания или печати, удерживающей две противоположности вместе.

– Хитро, – пробормотал я. – Очень хитро.

Суть была в том, что цепочка не просто удерживала доски вместе. Она питалась противоречием между ними. Черное и белое, Инь и Ян, хаос и порядок – все эти противоположности создавали энергию, которая поддерживала печать.

И чтобы разрушить цепочку, нужно было либо уничтожить одну из досок, что я уже пытался безуспешно сделать, либо… примирить противоположности.

Легко сказать, – подумал я с иронией.

Я положил доски рядом с собой на траву и вздохнул. Пусть полежат. Может, придет озарение. А может, и нет.

Я поднял руку и выпустил немного Ци. Радужная энергия окутала мои пальцы, переливаясь всеми цветами. Красиво. Созерцание Просветленной Ци очистило мысли и расслабило тело. Мой контроль действительно стал намного лучше.

Рядом со мной лежал черепаший панцирь – тот самый, который столько раз нас спасал, и кто знает, как бы тяжело мне пришлось бы без него. Бай-Гу сделала действительно царский подарок, который я оценил в полной мере только сейчас.

На его поверхности голубым светом перемещались символы. Гадательные символы Фу, смешанные с искаженными знаками из И-цзин. Они постоянно меняли свое положение, создавая бесконечные комбинации. Нейросеть несколько раз пыталась их расшифровать, но не справилась, с тех пор я больше не просил ее этого делать. Возможно, тут нужно что-то другое, а не банальная расшифровка.

Я посмотрел на доски, затем на панцирь, затем снова на доски.

Гадание…

Паук Инь-Ян показал мне варианты будущего. Десятки, сотни вариантов – где мои друзья погибали, где я проваливал миссию, где всё шло наперекосяк.

Бай-Гу же когда-то сказала важную вещь: «Будущее не предопределено. Оно создается каждым твоим шагом.»

И она была права. Мало ли, что я увидел там, у паука. Это были своего рода иллюзии-предупреждения. Вот он я тут, живой, и мои спутники живы. То будущее не произошло и не произойдет.

Каждый мой выбор, каждое решение – всё это меняло будущее. Не существовало одного истинного пути. Существовали только тропы, которые я сам прокладывал своими действиями.

– Красиво, да? – спросила Чунь Чу тихо переместившись ко мне на пригорок. И как у нее это вышло так тихо? Значит может, когда хочет?

– Не спится? – спросил я.

– Старым жабам много сна не нужно, – философски изрекла она. – К тому же, луна сегодня особенная. Видишь, как она светит? Это знак.

Я посмотрел на небо. Луна действительно была необычайно яркой, почти белой, без привычного желтого оттенка.

– Знак чего?

– Перемен, – просто ответила жаба. – В такие ночи духи рассказывают истории. А я знаю много историй, Праведник. Хочешь послушать?

Похоже, наша жаба хочет поделиться частичкой своего прошлого. А ведь действительно, из нашей компании она единственная, кто не рассказывал о себе ничего. Ну а слова про духов, скорее всего, просто предлог.

Она посмотрела на луну с какой-то легкой тоской по прошлому.

– Знаешь, Праведник, я раньше боялась луны.

– Правда? – удивился я.

– Да. Давным-давно, когда я была ещё маленькой жабкой, меня чуть не съела Лунная Лиса. Это было во времена, когда духовные звери ещё жили в гармонии с людьми.

– Что за лунная лиса? – спросил я.

Пусть Ли Бо и проводил мне целую лекцию о лисах, об этой он не говорил. Молчал он и сейчас.

– Лунная Лиса – это не просто духовный зверь. Это существо, рожденное из самого лунного света. Когда луна полная, они спускаются с неба и охотятся. Их мех светится серебром, а глаза… глаза как расплавленное золото. Они могут ходить по лунным дорожкам – особым тропам, которые видны только им.

– И как ты спаслась? – заинтересовался я.

– Меня спас старый даос, – улыбнулась жаба. – Он был отшельником, жил в маленьком храме на горе. Увидел, как Лунная Лиса гонится за мной, и прогнал ее. Обычный человек прогнал духовного зверя, который мог бы разорвать десяток практиков!

– Даос? В смысле как Бессмертный? Он был Практиком? Как ему это удалось?

– Нет, Ван, – покачала она головой, – Даос вовсе не обозначает Практик. Даос – это даос. Тот, кто посвятил жизнь учению о Дао.

– Он просто… попросил, – Чунь Чу покачала головой. – Вежливо попросил лису оставить меня в покое. И она послушалась. Потому что у этого даоса было что-то особенное – чистота сердца. Лунные Лисы чувствуют такие вещи. Они не тронут тех, кто чист душой. Тогда я, правда, таких тонкостей не понимала, зато сейчас, прокручивая те события, осознала.

– Что с ним случилось? – осторожно спросил я.

– Умер, – просто ответила жаба. – От старости. Он был обычным человеком. Не знаю, запомнил ли он меня, может да, может нет, но я его запомнила.

– Лунные Лисы, говоришь? – задумчиво произнёс Ли Бо, который всё это время молчал. – Да, такие существа действительно были. Они служили Чан Э, Богине Луны. Говорят, когда она поднялась на луну, выпив эликсир бессмертия, несколько лис последовали за ней, не желая расставаться со своей госпожой.

– Ты знаешь легенду о Чан Э? – спросила Чунь Чу.

– Конечно знаю, – фыркнул Бессмертный. – Я же не какой-то деревенский практик. Хоу И, великий лучник, сбил девять из десяти солнц, когда те грозили спалить землю. В награду Небесный Владыка даровал ему эликсир бессмертия. Но его жена, красавица Чан Э, не выдержала и выпила эликсир сама. После этого её тело стало лёгким как перо и она взмыла на луну, где осталась навечно. Еще одна история, наглядно показывающая коварство и неверность женщин.

Чунь Чу недовольно фыркнула. Как и Ло-Ло, как и проснувшиеся лисы. В общем, Ли Бо оказался в абсолютном меньшинстве со своим мнением. Лянг воздержался от комментариев.

– Ты знаешь, —задумчиво произнесла Чунь Чу, глядя на Луну, – в древности люди верили, что жабы приносят удачу. Что они – хранители сокровищ и богатства. И есть легенда о Жабе Чань Чу – она жила на Луне и плевалась золотыми монетами.

– Я слышал об этом, – кивнул Ли Бо. – Трехлапая жаба Чань Чу. Считалась символом процветания. Не застал.Я стал Бессмертным намного позже. Из нового поколения, так сказать.

– Да, она действительно считалась символом процветания, – подтвердила Чунь Чу. – И знаешь, что самое смешное? Эта легенда – о моей прапрапрапрабабушке.

– А что это тут у вас, истории? – Хрули и Джинг поднялись со своих мест и, зевая и потягиваясь, подошли к нам.

– Вы тут без нас истории рассказываете? – обвиняющим тоном сказала Хрули.

– Это нечестно, – добавила Джинг, плюхаясь рядом со мной. – Мы тоже хотим слушать.

– И я, – подплыл ближе Лянг, высовываясь из кувшина. – Я уже давно не сплю. Просто… медитировал. В воде.

– Конечно, «медитировал», – хмыкнула Джинг. – Мы слышали, как ты там храпел.

– Карпы не храпят, – возмутился Лянг. – Мы… мы издаём звуки медитации.

– А про прабабушку – это правда? – серьезно спросила Хрули.

Я кивнул.

– Чунь Чу не врет.

– Серьезно? – удивился даже Ли Бо.

Чунь Чу довольно заквакала:

– Конечно! Думаешь, откуда у меня способность управлять золотыми монетами? Это родовая техника. Передается из поколения в поколение. Правда, я немного… видоизменила ее и стала использовать на тысячах монет. Моя бабушка использовала монеты для благословения людей. А я… ну, я использую их для того, чтобы врагов по башке лупить.

Я не смог сдержать смех. Представил себе древнюю лунную жабу, которая мирно плюется золотыми монетами на счастье людям… и ее потомка, который использует те же монеты как снаряды для уничтожения сектантов. От кого пользы больше – это еще вопрос. Думаю, прямо сейчас Поднебесная нуждается в жабе как Чунь Чу, которая может надрать зад плохим людям, а не раздавать благословения. Ладно, не только Поднебесная, я вот тоже нуждаюсь.

– Так вот почему бог Хотей проклял тебя, – сказал Ли Бо с пониманием. – Ты исказила священную технику своего рода и ступила на другой путь. Путь насилия.

– Не исказила, а улучшила, – возразила Чунь Чу. – Какой смысл просто раздавать монеты? Глупость какая-то. Моя прапрапрапрабабушка просто чего-то не понимала в жизни.

– У тебя свой путь. – сказал я Чунь Чу.

– Ага, свой, неповторимый. Пусть эти старперы сидят на луне и бездельничают, пока мы с тобой решаем важные дела в Поднебесной. Кстати, Ван, я слышала одну историю, о таких вот предметах как у тебя.

Я поднял досточки Инь-Ян.

– О таких?

– Именно.

– Рассказывай! – дружно попросили лисы.

– Было это очень давно, когда мир только-только обрёл форму. – начала Чунь Чу, – Жили тогда два брата-мудреца, близнецы. Один видел во всём добро, другой – зло. И спорили они постоянно: один говорил, что мир прекрасен, другой – что ужасен. И решили братья создать артефакт, который рассудил бы их спор. Взяли дерево от самого первого дерева мира – половину светлую, половину тёмную. Каждый вырезал свою доску, вложил в неё всю свою мудрость и веру. А потом соединили их цепочкой из сплава всех металлов мира.

– И что получилось? – спросил я, хотя уже догадывался.

– А получилось то, что доски стали показывать правду – мир действительно и прекрасен, и ужасен одновременно. Добро и зло переплетены так тесно, что одно без другого существовать не может. Братья поняли это и помирились.

– А цепочка? – уточнила Джинг.

– А цепочка… Цепочка впитала в себя всю ту боль, что причинили друг другу братья своими спорами. Все обиды, все гневные слова, всё непонимание.

– Чунь Чу, – обратился я к жабе, – а что стало с братьями из твоей истории?

– А они стали первыми Мастерами Инь-Ян, – улыбнулась жаба. – Научились видеть мир целиком, без разделения на хорошее и плохое. И создали учение о равновесии.

– Что-то как на жабу ты многовато историй знаешь, – с подозрением заметил Лянг, – Если ты сидела в своем болоте, то откуда истории знаешь эти?

– Вообще-то, карп, к моему озеру приходило много праведников и не только, и делилось крупицами своей мудрости. Просто это была не та мудрость, которая была мне нужна. Мне нужен был кто-то, как Ван.

Несколько минут мы молчали, а потом я поднялся и сказал:

– Ладно, хватит философствовать. Нам еще пять жил нужно разрушить.

– Пять жил и одного очень злого карпа, – напомнил Лянг.

– И нефритового цзянши, – добавила Джинг.

– И спасти Праведника. – вставила Хрули.

– И неплохо бы повстречать ту ослепительную красавицу Кровавый Лотос, – мечтательно вздохнул Ли Бо.

Правда, его мечтательность не разделял никто.

– А еще культ Черной Луны может явиться в любой момент, – закончила Ло-Ло.

Я собрал доски Инь-Ян и убрал их обратно в пространственное кольцо. Пусть полежат еще. Рано или поздно я пойму, что с ними делать.

Бросив взгляд на спутников, я понял что они…уснули. Странно, вроде и чаем их не поил, а вон как разморило.

Эх, странная у меня компания.

Бессмертный в кувшине, тысячелетний карп, готовый мстить, две лисы-непоседы, которые только недавно обрели хвосты, улитка, которая быстрее всех нас, и древняя жаба-скряжник, которая учится отдавать.

Если бы кто-то год назад сказал мне, что я буду путешествовать с такой компанией, я бы… наверное, рассмеялся. Или подумал, что человек сошел с ума.

Но сейчас я не мог представить свой путь без них.

Каждый из них – это часть меня. Часть моего Дао, которое я пока еще не до конца понимаю, но чувствую, что приближаюсь к нему, и веду за собой остальных.

И в конце концов, Путь – это не место назначения. Путь – это те, кто идет рядом с тобой.

Глава 19

Я очнулся от того, что кто-то осторожно трогал мою руку.

Открыв глаза, я увидел Хрули. Она сидела рядом, мотая двумя хвостами и положив свою белую лапу на мою ладонь. В глазах ее было легкое беспокойство.

– Ты проспал три дня, – тихо сказала она.

– Да, – добавила Джинг, – Мы волновались.

– Думали, больше нет нашего Праведника. – сказала Ло-Ло.

– Ага, всё – не выдержал. Я сразу говорил, что затея с Меридианами опасная.

Я сел, ощущая тяжесть во всём теле. Основание было всё ещё почти пустым – восстановление шло медленно. Слишком много энергии я израсходовал. И дело, конечно же, было совсем не в Меридианах. Впрочем, Ли Бо не мог знать деталей.

– Да, я немного…переусердствовал, – ответил я.

– «Немного»! – фыркнул Ли Бо, – Как обычно: сначала делаешь, потом думаешь.

– Да-да-да… – вздохнул я, – Не будем об этом. Что сделано, то сделано.

Тяжело передвигая ногами, я побрел к озеру возле которого мы сделали остановку. Передышка была просто необходима, потому что мы за неделю уничтожили еще четыре Иньских Жилы.

Действовали мы очень быстро и стремительно. Информация того сектанта оказалась актуальной: отряды, которые охраняли жилы, были плюс-минус одинаковой силы, и никого им на подмогу за эти дни не прислали. Очевидно, на секту навалилось столько проблем, что выделить больше людей, чем есть она просто не могла.

По словам других пленников-сектантов, которых мы допросили потом, выходило, что активных боевых учеников у секты было около трех сотен. И почти третью часть от них Старейшины и так отправили охранять жилы.

По шесть-восемь на каждую. И это не считая того отряда, который мы уничтожили у храма Восьми Триграмм, и тех, что уничтожила Госпожа Кровавый Лотос и Чунь Чу. А секта должна еще и контролировать города вдоль Желтой Реки, иметь часть учеников возле основной «базы» и патрулировать остальные территории. В общем, то, что мы поначалу принимали за какой-то хитрый план и ловушку, по всей видимости оказывалось банально нехваткой сил. Самое интересное, что я был уверен: если бы Старейшины сами включились в дело – они бы точно сами решили часть проблем, но…они этого не делали. Да, Старейшин было немного, всего с десяток, но даже с одним не факт, что та же Чунь Чу легко справилась бы.

Хотя возможно все Старейшины заняты и ловят сейчас Госпожу Кровавый Лотос. Но почему они сочли ее более важной, чем сохранение Иньских жил?

Если только…

Неожиданная догадка озарила меня. Всё потому, что они хотят, чтобы посланники Черной Луны были недовольны тем, кто управляет сектой Золотого Карпа.

Они хотят вызывать недовольство Золотым Карпом, который, как мы уже знали, был обязан охранять жилы. Возможно, они видят в этом возможность встать на его место. Вот только что-то я сомневаюсь, что существо, которое жило так долго, так просто убить – иначе бы изначально культ Черной Луны с ним не договаривался.

В общем, догадок было предостаточно, и какая из них верная, а какая – нет, покажет лишь время. Всё это играло нам на руку, и мы были просто обязаны воспользоваться этой возможностью ослабить «темные силы».

Что мы и делали.

И я был вынужден признать, что без Чунь Чу нам пришлось бы…тяжеловато. В одной из жил я попросил ни ее, ни лис не вмешиваться. Хотелось испытать собственные силы. Бой вышел тяжелым. В том числе и потому, что я действовал один против шестерки сектантов. Помогал мне только кувшин, блокируя атаки, и Лянг, подло удерживая врагов нитями Стихии Воды.

Пожалуй, без этого пришлось бы еще тяжелее.

Итогом были четыре раны: две колотых – от демонических техник, и две рваных – один из сектантов применил неизвестную мне технику, соткав из крови огромную когтистую руку, которая полоснула меня по спине.

Странное дело, одежду Святого техника не порвала, но на теле раны появились. На эту технику сектант потратил весь свой запас Кровавого Ядра и после этого рухнул. Он поставил на один удар всё.

Вот только в этом бою я уже использовал четки как защиту, а не только как атаку и это несколько раз спасало меня от мощных ударов противников.

В остальном все сложности возникали из-за недостаточно быстрого передвижения и нехватки опыта боя против более-менее слаженной команды. Именно в этом бою я понял, что союзники – это хорошо, но они в каком-то смысле снижают боевой опыт, который я мог бы получить в одиночку, и который помог бы мне в дальнейшем.

Такой «метод» требовал более длительного восстановления. Во-первых, пришлось больше дня залечивать раны от кровавых техник, а во-вторых, итогом было истощенное Основание. Из-за этого я не сразу приступил к поглощению Жилы. Нужен был небольшой запас своей, Просветленной Ци.

Остальные жилы мы зачищали все вместе. Мы не могли терять время. Самая большая помощь, конечно же, была от Чунь Чу, которая брала на себя самых опасных сектантов пока мы разбирались с цзянши.

Я, как и тогда, просил оставлять сектантов в живых, надеясь, что у нас получится с помощью клятвы Небу использовать их во благо.

Вот только всё оказалось не так просто.

У большей части сектантов Небо просто не принимало клятвы. И я быстро понял почему. Души некоторых были слишком черными. В прямом смысле. Уж не знаю деталей, но то ли Небо не могло помочь им на самом деле, то ли не хотело. Возможно, все дело в том, что чем чернее души, тем больше сил Небу нужно тратить на клятвы и на их соблюдение, а свободной силы у Неба не было.

Это, правда, были только мои догадки, ничем не подтвержденные.

В любом случае, мы отпустили шестерых – тех, кого Небо сочло достойными исправления, и от кого приняло клятвы.

С остальными закончила Чунь Чу. И я не видел в ее глазах ни капли сожаления, когда она отнимала у них жизнь. Для нее это было абсолютно нормально. Наверно, точно так же должен был на это смотреть и я. Особенно после последней жилы.

Я сел на берегу и посмотрел в своё отражение. Уставшие глаза, мешки под глазами и чуть осунувшееся лицо. Даже после очищения Урны Последнего Вздоха не было так больно и тяжело.

Четыре жилы и только один артефакт. Маска Демона. Осторожно вытащил ее из пространственного кольца. Предмет, испускающий эманации нечеловеческой злобы.

[Предмет: Маска Демона

Ранг: Небесный

Описание: В маске заключена сущность древнего демона. Эманации вокруг лишь отголоски его бесконечной злобы.

*НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕЛЬЗЯ НАДЕВАТЬ НИ ЖИВЫМ, НИ МЕРТВЫМ*]

Такое вот любопытное описание.

Опасность ее была и так очевидна. Если предыдущие предметы являлись иллюстрацией баланса Инь-Ян, то тут было просто чистое зло. Энергию этой Иньской жилы поглощать было очень тяжело и болезненно. Если бы не Радужная Ци, то поглотить ее бы и не вышло.

В остальных жилах предметы были слабее и были неотъемлемой частью формации. Когда она разрушалась, то предметы теряли свою мощь и в дело вступал я, со своей радужной Ци.

Поначалу я не понимал, почему некоторые жилы слабее, а некоторые сильнее. С чем это связано. Но с разрушением седьмой жилы всё встало на свои места.

Жилы выстраивались как формация. Зеркало, колокольчик, гадательные доски. Всё это были Символы Инь-Ян, которые преобразовывали Ци. А следующие три жилы были темные. В них не было преобразования, только накопление. Там не требовалось столь «хитроумных» артефактов, которые создавал Мастер Инь-Ян. Вот, например, Маска Демона. Мощный и опасный артефакт, но не более того. Еще в одной жиле был костяной веер, который разрушился сразу после истощения жилы.

Итого – три жилы с предметами Инь-Ян, три полностью Иньские, и еще одна естественная. Та, которую при всем желании мы бы не смогли уничтожить, да и уничтожать которую не нужно. Семь жил. На карте было отмечено восемь, и все сектанты говорили о восьми жилах, но теперь я знал, что это не так. Их девять. Это я узнал в седьмой жиле.

Седьмая уничтоженная жила…

Она вызывала самые тяжелые воспоминания.

Я прикоснулся к темной воде озера и ощутил его холод.

Такой же холод я ощутил тогда.

Воспоминания накрыли с головой и я словно заново пережил те мгновения.

3 дня назад

Седьмая Иньская жила.

Я сидел в яме. Копать долго не пришлось, я справился и сам.

Лисы не могли находиться на холме, холод их буквально убивал, промораживая до костей. Так не было еще ни разу, ни в одной жиле. Ло-Ло вообще подойти к холму не могла. Говорила, что сразу замерзает. Даже Лянга пришлось переместить в котел.

Рядом летал только Ли Бо.

Когда я очутился внизу полностью, во весь рост, Иньская Ци обрушилась на меня как ледяная волна. Даже одежда Святого вспыхнула полупрозрачным цветом, чего еще никогда не было.

Чёрный камень лежал прямо передо мной, пульсируя злой энергией. Он был размером с человеческую голову, и от него исходил настолько сильный холод, что даже я, уже привыкший перерабатывать Иньскую энергию и привыкший к ее холоду, дрожал.

Я протянул руку к артефакту и активировал триграммное зрение.

То, что я увидел, заставило меня вздрогнуть.

Камень был не просто артефактом-якорем. Он был вместилищем.

Я замер.

Это были не гуи. Это были обычные духи.

Внутри камня, запечатанные и сжатые до предела, находились сотни душ. Не обычных душ. Детских.

И тут я услышал голоса.

Тихие, шепчущие голоса, доносящиеся отовсюду.

«Помоги нам…»

«Так холодно…»

«Я хочу домой…»

«Мама… где ты, мама?..»

«Я заблудился…»

Меня затошнило.

Души не были темными, они не были полустертыми, как в урне Последнего Вдоха, – они были просто запечатаны и страдали от вечного холода. Жила питалась их страданиями, их болью, их потерянностью. Они искали выход и не находили его. Они убивали детей. Специально. Потому что детские души создают самую сильную Иньскую Ци.

Странно, но места гневу не было. Была просто какая-то холодная, отстраненная ярость. И ведь не в первый раз вижу подобное, и всё равно бьет в самое сердце, в самую душу.

Я положил обе руки на камень, игнорируя обжигающий холод. Радужная Ци хлынула из моих ладоней, заливая артефакт светом.

– Я помогу вам, – прошептал я. – Обещаю. Просто дайте мне немного времени.

Голоса стихли, словно души услышали меня и поверили.

Я усилил поток Ци, вливая в камень всё, что у меня было. Трансформированные Меридианы горели, выдавая энергию с невероятной скоростью.

Мало, – вдруг понял я, – Мало. Нужно больше.

«Ты что делаешь?» – воскликнул Ли Бо.

Как всегда, учитель – то, что должен.

Я вырвал дюжину волос. Моей собственной энергии банально не хватало. Нужно было еще!

Просветленная Ци, подаренная Небом, тут же хлынула по Меридианам, заполняя мое Основание. Белый волос тут же выгорел, стал черным.

Нельзя было останавливаться. Поток моей Ци бил по камню. Нельзя было использовать Символы. Я не хочу навредить этим душам. С ними нужно поступить иначе. Их не от чего очищать, потому что они – дети.

Я ощущал как черный камень начинает поддаваться под потоком Ци. Будь это просто артефакт, я бы никогда его не разрушил подобным воздействием: без Символов, без техник, без ничего. Голая энергия не может разрушать.

Но тут было вместилище…а любое вместилище, – я это уже понимал, – на самом деле очень хрупкое. Они с трудом переносят вмешательства извне.

Это не артефакты – это клетки с душами, и души всегда стремятся вырваться наружу. Нужно сделать только достаточно мощное напряжение в нужном месте, чтобы души почувствовали и надавили уже изнутри.

Руки…я перестал их чувствовать. Они покрылись инеем и легкой изморозью. Ноги примерзли к земле.

Дышать становилось тяжело.

Но надо было продолжать давить.

Ли Бо как обычно что-то говорил, но я его не слышал. В ушах звенело и единственное, что я слышал – это пробивающийся сквозь этот звон тихий шепот детских голосов.

Сейчас…сейчас…еще чуть-чуть…

Еще один волос очутился в руке и поток не прервался.

Ци вновь хлынула по Меридианам и в черный камень.

И вдруг раздался треск.

По камню пошла трещина.

Еще секунда – и камень взорвался. Меня швырнуло в стену ямы, осыпав осколками.

Энергетический выброс был такой силы, что у меня перехватило дыхание.

Души всегда и везде – самый сильный источник энергии. Сильнее просто ничего нет.

А из разрушенного камня вырвались души. Сотни маленьких, светящихся шариков, в которых мелькали лица, образы.

Они кружились вокруг меня как стайка светлячков. Облепили руки, пальцы и каждый толкал свою мысль-шепот.

Уже не так холодно…

Я вижу свет…

Я нашел дорогу…

Я иду домой…

Увижу сестричку…

Мама ждет…

Свобода…

Спасибо, дяденька…

Они кружили над ямой, освобождённые после столетий плена. И я слышал их смех – детский, радостный смех. Дружный смех.

Они не нуждались в Очищении, Изгнании, Упокоении.

Их просто силой задержали тут. Удивительно, но даже через века заточения в них не было злобы, ненависти – только радость освобождения.

На душе радостно не было. Было холодно и тоскливо. Потому что я увидел образ. Образ, который шел от каждой души. Место, где их убили. Оно было не тут, и оно было неочищенным.

Мрачное и жестокое место в других землях. Не у Желтой Реки. Место с цепями, с колодками. Место, пропитанное страхом и болью.

Да, их убила не секта Золотого Карпа, а культ Черной Луны – это стало очевидно. Те самые душеловы из воспоминания Праведников из храма Восьми Триграмм.

Я вздохнул.

Как все вокруг связано и переплетено, и сколько душ еще нужно освободить?..

Внутри была пустота. Как в Основании, так и в душе.

– Ван? – окликнула меня Хрули, – Ты чего?

Я вздрогнул. Воспоминания так утянули за собой, а я и не заметил, что просто уставился в воду и смотрю на камешки на дне, еще раз переживая последнюю жилу. Как интересно, меня всегда окликает Хрули.

– Всё хорошо. Просто задумался.

Нам оставалась последняя жила. Нефритовый цзянши.

А я чувствовал, что еще рано. Что сил недостаточно. Седьмой Меридиан.он только-только открыт. Символы в четках…я мог удерживать уже шесть, но этого было недостаточно. Да и сами четки, требовали тренировки в вариативности.

Я посмотрел на озерную гладь. Ветерок еле-еле трепал поверхность воды создавая легкую рябь.

– Мы полетим на тот берег, – неожиданно сказал я.

– А? – вынырнул из воды Лянг.

– В смысле на тот берег? – удивилась Ло-Ло.

– А цзянши? – спросил Ли Бо.

– А цзянши потом. Сначала мы наведаемся к могилам семьи Юань Ши.

– Кого? – недоуменно спросила Чунь Чу.

– Цзянши, с душой которого мы поговорили. – ответил я, – Его судьба была тоже…печальна. И он просил нас проведать могилу его семьи. Не знаю почему, но мне кажется, что сейчас самое время.