Текст книги "Комната с призраком"

Автор книги: Вальтер Скотт

Соавторы: Джордж Гордон Байрон,Перси Шелли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

Я не могла говорить. Мысли метались в голове одна тревожнее другой. Вдруг всплыла еще одна, худшая из всех.

– Когда, ты говоришь, это было, Сюзанна? Когда она приехала в Корнуэлльс?

– Приблизительно год назад.

– Ну конечно, это было как раз тогда. Насколько я могу сейчас припомнить, год назад молодая девушка, утомленная, измученная, со сбитыми ногами добралась до коттеджа вдовы Меллон. Два дня она, больная, лежала у нее, затем исчезла. Домашние или кто другой ничего не знали о ней.

Минни Меллон рассказывала интересные вещи, но этого я не стала передавать Сюзанне, хотя описание молодой леди, которое мне дала сестра миссис Меллон, совпало с внешностью Агнес Гарт. Конечно, это не могло нас, семью Тренати, настроить против мистера Арлея. Если его свадьба с мисс Бертрам состоится, он станет нашим лендлордом и мой отец через год обратится к нему за продлением аренды.

Наконец мы легли спать. Но у меня не выходила из головы история, рассказанная Сюзанной; судьба бедной Агнес Гарт и, наконец, не в последнюю очередь, белый заяц, пробежавший по ногам мистера Арлея. Должно быть, мне присуща доля романтики, поскольку белый заяц все время вторгался в мои мысли.

В последнее время у нас возникли затруднения с домашней птицей, особенно с гусями. И вот утром, управившись со своими разнообразными обязанностями, я надела свой солнцезащитный капор и собралась сходить к Майклу Харту, леснику мисс Бертрам, чтобы посоветоваться с его женой, которая была знатоком в птицеводстве, о гусях. Мери Харт не было дома. Однако Майкл, покуривая послеобеденную трубку у дверей коттеджа, сказал, что она отправилась в сторону болота с порцией тушеного кролика для старой вдовы Лоум, которая сейчас болеет. Я не знала, ждать ли мне Мери Харт. Уже было около часа – время обеда у нас. Майкл предполагал, что она долго не задержится. Я села на скамейку у кухонного окна и завела с ним разговор.

– Здесь есть белые зайцы, Майкл?

– Белые зайцы?! – произнес он, поворачивая голову ко мне. – Что вы, мисс Бесси, у нас такой дичи нет.

– Моя кузина, мисс Стенхоуп, говорит, что видела, как белый заяц бежал через парковую тропу вчера вечером.

– Наверное, это был кролик, – сказал Майкл; так же, как я – Сюзанне. – Люди в этом краю не любят белых зайцев, – добавил он, перекладывая трубку из руки в руку. – Говорят, если увидишь – не жди ничего хорошего.

– Но как можно их видеть, Майкл, если их нет?

– Дело в том, что белые зайцы – это не настоящие зайцы, а духи, мисс Бесси, призраки. Я видел белого зайца только однажды и не хотел бы его увидеть снова.

– Так вы видели одного зайца?

– Я видел его, мисс Бесси. Дело было десять лет тому назад. Вы помните те времена?

– Конечно, помню, Майкл. Мне двадцать два года.

– В этом красном доме – его трубы видны над деревьями – жили старый Трехерн, его жена и сын. Молодой Трехерн был сумасбродом и доставлял родителям немало хлопот. Однажды осенним днем, когда я сопровождал сэра Уильяма и компанию охотников с собаками, молодой Трехерн, входивший в эту группу, отстал от других, рассказывая мне о своей заболевшей собаке. Как раз когда мы пересекали пятиугольную рощицу, белый заяц – так он выглядел – выбежал из зарослей прямо ему под ноги. Прямо под ноги, мисс Бесси. Я никогда ничего такого не видел. Молодому Трехерну это не очень понравилось – я видел, как он отпрыгнул в сторону. Я полагаю, что он вспомнил суеверие, но захотел заставить говорить меня. «Что это было, Харт?» – спросил он, ругаясь и отряхивая ноги, как бы желая стряхнуть с них следы, которые оставила эта тварь. «Это выглядело похоже на зайца, сэр, – сказал я, – но он удрал так быстро, что невозможно толком разобрать». Мы пошли дальше. Больше ничего необычного не случилось. Девять дней спустя молодой Трехерн погиб. Его выбросило из кабриолета, когда он возвращался из гостей, и он умер на месте.

– И все же, Майкл, что это за суеверие?

Прежде чем ответить, Майкл не спеша затянулся трубкой.

– Не такое это дело, мисс Бесси, чтобы его рассказывать молодой леди.

– Но я хочу знать. У меня есть веская причина для этого. К тому же я взрослая женщина, заметьте, Майкл, а не ребенок.

– Ну ладно. Что касается Трехерна, то он слишком много болтал и хохотал с Патти, дочерью вдовы Лоум. Она была молоденькая и прелестная, а он посмеялся над ней. Говорили, что вдова прокляла его. Я не знаю, как все случилось, но Патти умерла.

– А как же суеверие, Майкл?

– Это и есть суеверие, мисс Бесси. Если с молодой девушкой обходятся подобным образом и она умирает, она возвращается в виде белого зайца, и вот тогда наступает смерть ее бывшего возлюбленного. Она, влюбленная, возвращается, чтобы предупредить его.

Легкая дрожь охватила меня при этих словах. Неужели мистер Арлей настолько близок к смерти? Что за глупая мысль? Я стряхнула с себя дрожь вместе с суеверием. Мы, жители Корнуэлльса, склонны верить многочисленным фантазиям, но уж наверняка не таким нелепым.

– Не похоже, чтобы ваша жена возвращалась, Майкл, – сказала я, поднимаясь со скамьи. – Я больше не буду ждать. Возможно, она зайдет ко мне на ферму. Я бы хотела, чтобы она посмотрела на наших гусей.

– Она обязательно придет, мисс Бесси.

Я ушла, но, что бы ни делала, мне не удавалось выбросить эту историю из головы. Нет, не суеверие; я не могла забыть историю, рассказанную Сюзанной об Агнес Гарт и о том сходстве, которое существовало между нею и девушкой, посетившей миссис Меллон год назад.

Сегодня, во второй половине дня, мы пили чай необычайно рано, в четыре часа, из-за отца, которому надо было уходить. Я решила потом заскочить к миссис Меллон, порасспросить ее кое о чем. Сюзанна была занята красивыми старыми кружевными лентами для наволочек, которые остались ей от матери и от долгого хранения слегка пожелтели. Она их постирала и сейчас вытягивала, прежде чем разложить для отбеливания. Это и пригодилось как повод, чтобы оставить ее.

– На кого была похожа молодая леди, которая пришла сюда год тому назад, мисс Бесси? – повторила миссис Меллон мой вопрос. – Знаете ли, мисс, я сама не могла ее видеть, но моя сестра Анна, которая как раз была здесь, не могла наговориться о ее красоте, болезненном виде и ужасной печали.

– Она была очень красивая, не так ли? С голубыми глазами?

– О да, очень красивая, и глаза были самые голубые, прелестные и печальные; а волосы у нее были ярко-золотого цвета. Минни не далее как вчера сказала, что у молодой леди, которая приходила сюда с шерстью от вас, были такие же красивые золотые волосы.

Это было похоже на подтверждение, и я медленно перевела дыхание.

– Можете ли вы рассказать мне подробности ее прихода и пребывания здесь? – попросила я.

– Это было год назад, мисс Бесси. После полудня Анна, я и ребенок пили чай за этим круглым столом, когда снаружи послышалось какое-то движение. Анна отворила дверь. Там стояла одетая в черное молодая девушка, бледная и утомленная, как после долгого пути, с болезненным, но красивым лицом. Не разрешим ли мы ей присесть на несколько минут, спросила она, попросив стакан воды. Анна ввела ее в комнату, и тут она потеряла сознание, едва опустившись в кресло. Мы раздели ее и положили в постель Минни, потому что она была слишком слаба, чтобы уйти вечером. В этой постели она оставалась почти три дня, не имея сил, чтобы встать с нее, и плача почти все время.

– Назвала ли она вам свое имя? – прервала я рассказ.

– Она не называла своего имени, не говорила, откуда она, не рассказывала ничего о себе. Но все же сказала, что в тот день она вышла ранним утром из Сент-Хута. Мы поняли, что она где-то здесь прождала весь день, ожидая кого-то, так как ее видели два или три человека. Майкл Харт, по его словам, тоже видел ее, но он сказал мне, что лучше об этом не говорить, – внезапно оборвала свой рассказ миссис Меллон. – Так что оставим это. На третий день она поднялась, мисс Бесси, и я хорошо помню, как она сидела здесь со мной после легкого обеда, расспрашивая о мисс Бертрам и о ее предстоящем замужестве, будто она знала мисс Розу прежде. Я задала ей прямой вопрос. Нет, ответила она, никогда в жизни не видела мисс Бертрам, но слышала о ней. После этого надела шляпу и накидку, собираясь уходить. Я спросила, достаточно ли хорошо она себя чувствует и далеко ли ей идти. «Нет, совсем близко», – ответила она, заметив, что чувствует себя совсем здоровой. При этом она сняла медальон, висевший у нее на шее, надела на голубую ленту и повесила Минни на шею. «Храни его, моя дорогая, – сказала она. – Это все, что я могу тебе дать. Я не хочу его брать с собой туда, куда я пойду». Потом она поспешно попрощалась со мной и ушла прежде, чем я смогла сказать слово, оставив на столе (как я обнаружила позднее) золотой соверен, завернутый в лист бумаги. «Беги, Минни, – сказала я, – посмотри по какой дороге она пойдет». Я боялась, что девушка может снова упасть в обморок. Итак, Минни побежала и проследила ее путь очень далеко – до самого болота, не так ли, дочка?

– Да, мама, – ответила Минни, проказница лет десяти, которая слушала разговор в оба уха. – Я шла за ней всю дорогу. Она прошла вниз по тропе к болоту, а потом уже не выходила.

– Уже не выходила, – воскликнула я, пораженная этой странной фразой. – Что ты имеешь в виду, Минни?

– Она в самом деле больше не выходила, – ответила Минни. – Я очень долго стояла и смотрела, не выйдет ли она.

– Девочка имеет в виду, что она не выходила из зарослей, – вступила в разговор ее мать.

– Ты шла за ней по тропе, Минни?

– Да, сначала я шла за ней по тропе, а потом она скрылась под ивами, которые растут на краю болота, а я осталась на тропе. Увидев, что она не выходит, я подошла к ивам, но ее там уже не было.

– Но куда она могла уйти? – воскликнула я, чувствуя, как сжалось мое сердце. – Не могла же она перейти через болото – оно слишком топкое.

– Она не вернулась на тропу, – сказала Минни. – Я ее там не видела.

– Вероятно, ей удалось обойти болото, пробираясь по пням и кустам, мисс Бесси, и таким образом выбраться на большую дорогу, – вновь вступила в разговор миссис Меллон. Ее уравновешенный тон показывал, что мысль о худшем никогда не посещала ее.

– Вы не думаете, что она могла упасть в болото? – спросила я, едва сумев выдохнуть слова.

Женщина удивленно повернула свое невидящее лицо ко мне. Минни вытаращила глаза. Идея показалась им слишком дикой.

– Ну, что вы, мисс Бесси, такого быть не может. Если бы бедная леди оступилась и упала в болото, что маловероятно, она бы, конечно, закричала, а тут рядом была Минни, которая услышала бы крик.

Убежденность в том, что если бы она бросилась в болото намеренно, то не стала бы кричать, промелькнула у меня в голове вспышкой молнии. Я тут же мысленно назвала себя испорченной девчонкой за такое предположение.

– Не могли бы вы показать мне медальон, который она дала Минни? – спросила я вслух.

Госпожа Меллон вынула из кармана маленький ключик, подошла к кухонному столу и отомкнула чайницу, стоящую на нем. «Я держу его под замком из боязни, что Минни может его потерять», – заметила она, передавая медальон мне в руки.

Ах, нет необходимости смотреть второй раз! Внутри золотого медальона лежал локон золотистых волос – вне всяких сомнений, это были волосы Сюзанны – и была выгравирована надпись: «Агнес от Сюзанны».

– Он такой красивый, что мне хочется показать его моей кузине, – взволнованно сказала я. – Вы разрешите мне взять его с собой, миссис Меллон? Я верну его завтра.

Вдова разрешила взять медальон и сказала, что можно не торопиться с его возвратом. Старая женщина, взяв трость, пошла меня провожать.

– Я хочу, чтобы вы передали мне, что вам рассказал об этом деле Майкл Харт, – тихо промолвила я. – Вы же знаете, что можете мне доверять.

– Да, дорогая, я тебе верю, мисс Бесси. Итак, однажды, гуляя с собаками в рощице, Майкл увидел молодую леди, разговаривающую с мистером Арлеем. Он возвращался домой с охоты, а она стремительно вышла из рощицы и взяла его за руку. Мистер Арлей вырвал руку и закричал на нее, спрашивая, откуда она взялась и что ей надо. Полчаса спустя Майкл снова проходил мимо этого места, а они все еще были там. Она громко плакала и причитала, а он резким тоном обзывал ее бродяжкой, угрожая сдать под арест за то, что она к нему пристает, если только она немедленно не вернется туда, «откуда пришла». Майкл не знает, чем кончилась ссора. Но мистер Арлей, должно быть, оставил ее там одну, ибо немного спустя его видели идущим по парковой тропе в сторону поместья Бертрамов. Это не такие вещи, о которых стоит говорить, вы понимаете, мисс Бесси. Вот почему Майкл хотел, чтобы я молчала.

Пока я шла домой, в голове теснились тревожные мысли. Это была несомненно бедняжка Агнес. Но где она сейчас? И что я могу для нее сделать?

Приближаясь к нашим воротам, к своему удивлению, я увидела лошадь мистера Арлея, привязанную к ним, а его самого – на лужайке рядом с Сюзанной. Ее руки были скрещены на груди, а на лице, обращенном к нему, – холодное высокомерное выражение. Вдруг он повернулся на каблуках, вышел из ворот, сел на коня и проехал мимо, не удостоив меня ни словом, ни взглядом. Сюзанна объяснила мне, что произошло.

Она разостлала свои кружева на траве, устанавливая камешки на каждую ленту, чтобы прижать ее, когда подъехал мистер Арлей. Увидев Сюзанну, он внезапно придержал лошадь, спешился и подошел к ней.

– Так ты одна из дочерей фермера Тренати, моя дорогая, – начал он развязным тоном, которого Сюзанна не могла терпеть. – И где это ты пряталась, скажи пожалуйста, что я тебя не видел до вчерашнего вечера?

– Мистер Тренати – мой дядя, – ответила Сюзанна, поворачиваясь к нему.

– Ты приехала сюда жить?

– Нет.

– Пожить на время, во всяком случае, я полагаю. Я очень рад. Не так уж часто приходится встречать такую красавицу здесь, на краю земли.

– Мистер Арлей, – начала Сюзанна, – вы взяли на себя труд задать мне вопросы. В свою очередь могу ли я задать один или два вопроса вам?

– Пятьдесят, если тебе угодно, моя дорогая. Чем больше, тем лучше.

– Когда вы были еще мальчиком, не учились ли вы в течение трех или четырех лет у преподобного Филипа Стенхоупа? Мальчика звали, по моему, Хуберт Арлей.

– Именно так. Мистер Стенхоуп был моим наставником.

– Вы уважали и любили его, я полагаю.

– Любил и уважал Стенхоупа! Ну конечно. Что дальше?

– Я его дочь, мисс Стенхоуп, и дама, мистер Арлей.

Он был обескуражен, его лицо покраснело. Однако у него хватило такта изменить свои манеры на более уважительные, поэтому он предложил ей свою руку и сказал, что рад с нею познакомиться.

– Есть еще один вопрос, который я желаю вам задать, и это больной вопрос, – продолжала Сюзанна, – мне трудно спрашивать. Можете ли вы мне сказать, где находится Агнес Гарт?

Он остолбенело взглянул на нее и заметно изменился в лице.

– Агнес Гарт? – нарушил он молчание после паузы. – Я не знаю никого с таким именем.

– Я знаю, что вы ее знаете, мистер Арлей. Она моя лучшая подруга, любимая, как сестра, мы вместе учились в школе в Уолборо. Все последние двенадцать месяцев я жду известий от нее, но их нет.

– Я протестую, я не могу понять, с какой стати вы мне это говорите, – ответил он холодно. – Я никогда не слышал об особе, которую вы назвали. Разрешите пожелать вам доброго вечера. И с этим быстро повернувшись, он сел на коня и уехал.

Сюзанна рассказывала мне об этом под удаляющийся стук копыт, когда мы присели на скамейку под большой грушей. Я протянула ей золотой медальон.

– Ты узнаешь его, Сюзанна?

Она схватила его, бросила один взгляд и разразилась слезами.

– Ох, Бесси, где ты его взяла? Это подарок на память Агнес от меня при окончании школы. А она подарила мне этот замечательный крестик.

Я рассказала ей все, даже мои сомнения и страхи насчет болота. По правде говоря, я не имела намерения раскрывать так много, но секреты в такие моменты вырываются непроизвольно. «Но, Сюзанна, дорогая, – добавила я в заключение, – ты должна хранить это в строгой тайне. Ради моего отца не следует допускать огласки».

– Я сохраню это в тайне, – ответила она, поворачивая ко мне залитое слезами лицо. – Почему, Бесси, тебе кажется, что мы, смертные, можем распоряжаться такими вещами? Если моя бедная Агнес в самом деле лежит на дне болота, уверяю тебя, что все в руках Высшей силы.

Звезды начали мерцать на небе, взошла луна, запах закрывающихся цветов исчезал в холодном воздухе, а мы все сидели. Юнис вышла из дома, удивляясь, почему мы не идем, хотя должны знать, что ужин уже готов.

– Бесси, проводи меня завтра взглянуть на это болото, – прошептала Сюзанна, когда мы поднялись. – Я не успокоюсь, пока не увижу его.

И я пообещала.

Однако, подобно многим обещаниям, его не суждено было выполнить. Утром к нам в гости неожиданно приехали друзья из Сент-Хута. Последующие два дня шел проливной дождь. В общем, мы отправились к болоту на следующей неделе.

Красное предзакатное солнце отражалось в нем. Это было любопытное место: наполовину вода, наполовину земля – сплошная черная грязь. Когда был жив сэр Уильям, он говорил, что эта трясина когда-нибудь будет представлять ценность, однако он лично не станет с ней возиться. Ивы, про которые говорила миссис Меллон, нависали над краем болота, затем шли заросли тростника, потом – карликовые деревья, среди которых торчали пни.

– Ты видишь, Сюзанна, – заметила я, – она могла проползти вокруг по тростнику и пенькам и так выбраться на дорогу.

– Да, я вижу, – ответила Сюзанна, – это было бы возможно. С другой стороны, она могла броситься в пучину, чтобы избавиться от своей поломанной жизни.

– Не смей так думать, Сюзанна, ради всего святого!

Когда мы вернулись на дорогу, то увидели мисс Бертрам в красивой низкой коляске, запряженной пони. Рядом сидел мистер Арлей. Она остановилась, чтобы поприветствовать нас, а мистер Арлей приподнял шляпу.

Вдруг выскочивший как из-под земли белый заяц начал резвиться под ногами у пони. Был ли это настоящий заяц или призрак, но пони ужасно испугался: выкатил глаза, морда покрылась пеной. Заяц исчез почти мгновенно, но животное продолжало становиться на дыбы и беспорядочно метаться. Мисс Бертрам бросила поводья и чуть не выпала из коляски. Мистер Арлей удержал ее от падения, выскочил из экипажа и бросился к голове пони. Зайца, я уверена, он не видел.

Но он увидел его теперь. Заяц, который только что определенно исчез, был снова здесь, бегая сейчас уже под ногами у него. Со сдавленным воплем мистер Арлей отскочил назад и отпустил пони. Заяц снова исчез, мистер Арлей опять ухватил пони под уздцы, и мисс Бертрам выпрыгнула из коляски.

– Селим, что с тобой? – крикнула она, обращаясь к дрожащему животному. – Вы видели, кто испугал его? – обратилась она ко мне. – Или ты, Хуберт?

Но что я могла ответить? Ничего. Мистер Арлей теперь вел пони вперед, и, когда лошадка успокоилась, они сели и тронулись. Вожжи держал мистер Арлей.

И еще один раз мистер Арлей был напуган белым зайцем. Это было в следующее воскресенье. Он прогуливался по церковному двору с нашим священником, мистером Часнелом. Они остались после службы, чтобы обсудить какие-то приходские дела. Как раз когда они проходили мимо высокой могилы миссис Бартон, белый заяц пробежал по ногам мистера Арлея и, казалось, на миг остановился на них.

– Да ведь это совсем как белый заяц! – закричал священник. – Куда он убежал? Он напугал вас? – обратился он к мистеру Арлею, видя, что лицо у того стало белее смерти.

– Я не знаю, что это было, – ответил мистер Арлей, когда они осмотрелись. Но зайца нигде не было.

Преподобный Чарлз Часнел рассказал об этом случае – так о нем и узнали. Будучи новоселом в Корнуэлльсе, он никогда не слышал о предании, связанном с белым зайцем.

– Как вы думаете, что за новость я принес? – крикнул Роджер, выходя к завтраку во вторник утром. – Эта старая трясина будет выкуплена, осушена и…

– Я поверю в это, только когда увижу, – прервал его отец. – Сэр Уильям все время об этом говорил, но ничего не делал. Это с давних пор позор всей округи.

– На этот раз действительно собираются сделать дело, – сказал Роджер, улыбаясь в ответ на горячность отца. – Какие-то господа, ученые люди из Лондона, прибывают сегодня в поместье, работы будут начаты немедленно. Сам управляющий сказал мне это. Они говорят, – здесь Роджер не удержался от хохота, – что в этом болоте огромная ценность.

Отец посмотрел на него весьма сердито:

– Ценность в чем?

– В грязи, или в воде, или в их сочетании. Они говорят о ее химических свойствах. Это все мистер Арлей, это он все привел в движение и убедил мисс Бертрам начать это дело.

– Давно пора, – проворчал отец.

Через день мы увидели нескольких джентльменов, сопровождаемых рабочими. Они шли вниз по дороге к болоту. Мистер Арлей был впереди и всем заправлял. Он казался на удивление обаятельным, разговаривал энергично, смеялся весело – будто забыл про белого зайца.

Но – и это печальная правда – прежде, чем село солнце, его бездыханное тело провезли обратно мимо наших ворот.

Экскурсия на болото оказалась роковой. Я не могу рассказать вам в точности, что произошло или как, да в этом и нет необходимости. Рабочие начали чистить дно возле ивовых деревьев – возможно, чтобы посмотреть, что там за разновидность грязи. Первая вещь, которую они достали, была черная шляпа, вторая выглядела как пучок золотых волос. Это заставило их работать целенаправленно, и вскоре они вытащили молодую леди.

Это была бедная Агнес Гарт. Ее лицо удивительным образом сохранило свои черты. Хуберт Арлей не мог не признать ее. Те, кто были вокруг него, говорили впоследствии, что он сразу побледнел и осунулся.

Однако все забыли об осторожности и начали заходить слишком далеко в глубь болота, ступая по жердям от старого забора, торчащим из трясины. Дерево было гнилым и пористым, оно ломалось, и кто-то упал в болото, издав пронзительный крик. Это был мистер Арлей.

Он погрузился с головой, совершенно исчез из виду и больше не вынырнул. Как только приспособление было разобрано и переставлено, его снова наладили на поиски тела. Он был мертв; очевидно, захлебнулся ядовитой грязью. Ничего не помогло, они не смогли вернуть его к жизни.

С тех пор прошло много лет. Мой отец покоится на церковном дворе, а я по-прежнему Бесси Тренати. Я живу в старом доме с Роджером и его женой, которая надеется, что я никогда их не оставлю – иначе что будут делать дети без тетушки Бесси?

Сюзанна вышла замуж за Чарлза Часнела. Он недолго оставался в Корнуэлльсе. У него были хорошие связи, поэтому он успешно продвигался по службе, и сейчас настоятель собора в У. Сюзанна иногда встречает в обществе леди Каллоуэй – бывшую мисс Бертрам, и они редко упускают возможность поговорить о старом месте, Пенрине. Но есть один предмет, о котором Сюзанна никогда не говорит, разве только со мной. Это грустная история о несчастной Агнес, о Хуберте Арлее и о предостережении призрачного зайца.